Стертый

Глава 4

Я устроилась в изголовье кровати, натянув на ноги одеяло и положив на колени альбом с рисунками. Подушечки пальцев испачкались в графитовом порошке.

Листая страницы, я остановилась на эскизе парня с янтарными глазами. Все внутри сжалось.

Трев.

Он был одним из четырех парней в фермерском доме и моим лучшим другом на протяжении всего эксперимента, но предал меня, когда я нуждалась в нем больше всего, и даже приставил пистолет к моей голове.

Закрыв глаза, я позволила воспоминаниям захватить меня. Иногда мне снилось, что он нажал на курок.

Я скучала по нему. Или, по крайней мере, по нему прежнему. Больше, чем могла признаться в этом Сэму и остальным, не чувствуя себя при этом предательницей.

Именно к Треву я обращалась за советом. Особенно, когда это касалось Сэма. С Тревом я никогда не чувствовала себя слабой, глупой или какой-то еще, как можно ощущать себя рядом с генетически измененными парнями.

С Тревом я всегда была на равных.

Я напомнила себе, что Подразделение стерло воспоминания Трева и заменило их на ложные, как мои. Он верил, что работает на Подразделение, чтобы защитить того, кто дорог ему.

Если кто и понимал, каково ему, то это я. Но он манипулировал нами, за что мы чуть не поплатились жизнями, и этого уже не забыть.

С карандашом в руке я открыла чистый лист бумаги и начала делать эскиз, пытаясь выкинуть мысли о Треве из головы.

Идея для эскиза пришла несколько дней назад. Я сама не понимала толком, что она означает, но не могла избавиться от образа, поэтому подумала, что смогу расшифровать его, зарисовав.

Я начала с переднего плана, так как видела его отчетливее всего. Был сумрак. На крыльце, тесно прижавшись, сидели два человека. Они словно делились секретами друг с другом. На заднем фоне выстроились высокие, тонкие деревья, но не такие как на татуировке Сэма.

Я видела место, изображенное на татуировке Сэма, оно было недалеко от дома, в котором я провела детство, это же место… крыльцо, березы — казалось ужасно знакомым.

Был ли этот набросок воспоминанием?

Закончив рисовать, я всмотрелась в эскиз.

Два человека — парень и девушка — глядели в разные стороны. Парень был выше и старше. Контур его вьющихся волос вырисовывался на фоне пейзажа за крыльцом. Волосы девушки были стянуты в упругий хвост.

Эта девушка — я.

Я почти уверена в этом. Я закрыла глаза, почувствовав призрачный аромат. Запах мокрой земли. Летнего воздуха. Парня.

Я сразу поняла, что он дорог мне. Или был дорог когда-то. Я ощущала его больше, чем видела.

К сожалению, я мало знала о своей биологической семье, чтобы сказать, был ли он частью ее. Насколько я знала, у меня была только одна сестра, Дэни. Но этот парень мог быть соседом или двоюродным братом. Опять вопросы без ответов. Чтобы узнать их, мне нужно заглянуть в свое прошлое.

Возможно, кто-то еще знал, как умерла Дэни. Или, может быть, знал чуть больше о моей семье.

Закрыв альбом, я легла под одеяло и снова закрыла глаза, надеясь вспомнить что-нибудь еще. Представила свой старый дом, спальню, кухню, заднее крыльцо. Я пыталась воссоздать картину с наброска в голове, когда из-за порога послышались шаги.

Я резко села.

Сэм стоял прямо в спальне, держа в каждой руке по кружке.

— Привет, — сказала я. — Разве ты не должен дежурить?

Было поздно, и я слышала, что не так давно Ник и Кас пошли спать. Что бы не привело Сэма сюда, это было важнее охраны дома. Меня охватило возбуждение, которое схлынуло, как только я увидела тревогу на его лице.

Толчком закрыв дверь, он прошел дальше в комнату.

— Я принес тебе попить.

Я взяла предложенный кофе. Сэму не нужно было ничего говорить, я и так понимала, что он беспокоится обо мне. Наверное, из-за ошибки, допущенной мной при обходе периметра. Сегодня я чуть не угодила в медвежий капкан, а завтра могу угодить прямиком в руки агента Подразделения.

— Я в порядке. Знаю, что ты пришел проверить, как я.

Вздохнув, Сэм сел на край кровати.

— Никто из нас не в порядке, Анна. — Он наклонился и поставил свой кофе на прикроватную тумбочку. — Я знаю, насколько тяжело дается возвращение воспоминаний. Знаю, как тяжело проходит отвыкание от препаратов, вводимых нам на ферме. И кто знает, каково придется тебе. На тебя воздействовали по-другому, а как именно — практически не задокументировано. Мы понятия не имеем, чего ждать. — Он прервался, затем продолжил: — Я просто хочу убедиться, что ты чувствуешь себя хорошо. Потому что если нет…

— Я стану обузой.

Сэм промолчал.

— Со мной все в порядке, — повторила я. — Клянусь.

Он взглянул на меня через плечо.

— Я думаю, ты лжешь.

— А я думаю, что ты преувеличиваешь.

Я сделала глоток кофе и тоже поставила кружку на тумбочку.

И вот тогда он сделал выпад.

Схватил мое запястье, резко вывернул его, так что я оказалась прижатой грудью к его спине, и опрокинул меня на спину. Секундой позже он уже лежал на мне, пригвоздив мои руки к постели и сжав ногами мои бедра.

Пружины в матрасе заскрипели и просели еще даже до того, как я успела понять, что он делает.

Он проверял меня.

И я лажанулась.

Не защищалась, не боролась в ответ. Я вообще никак не отреагировала.

Сэм наклонился ко мне с непроницаемым взглядом.

— Ты. Не. В порядке.

— Я не собираюсь бороться с тобой. Я знаю, что ты не причинишь мне вреда.

— Твой мозг должен мгновенно реагировать на нападение, не отличая друга от врага. Мы тренируем тебя. Ты несколько лет занималась борьбой. Защищать себя, даже от того, кто тебе небезразличен — вот какая у тебя должна быть первичная реакция на нападение. Ты должна защищаться, не задумываясь ни на секунду.

Я облизала пересохшие губы. Сэм перевел взгляд на них, и мои щеки вспыхнули. Я разжала кулаки, начав двигаться под ним. Он ослабил хватку на руках, перестав с силой сжимать мои бедра. Воспользовавшись этим, я изогнула спину. Сэм потерял равновесие и упал на бок, а я тут же повернулась и прижала его своим телом к постели.

Он полностью расслабился и усмехнулся. Нечасто я видела у него такое выражение лица, поэтому находила его невозможно сексуальным.

— Так лучше? — спросила я, изогнув бровь.

— Лучше. Но нам все еще нужно поговорить о том, что…

Я оборвала его поцелуем. Он не остановил меня, опустив руки на мои ягодицы и притянув еще ближе к себе. Я подалась вперед, когда он, оторвавшись от моих губ, заскользил своими губами вниз по моей шее и дальше, к ключице.

На первом этаже скрипнула половица.

Мы с Сэмом оба застыли. Мое сердце колотилось от внезапного выброса адреналина в кровь, тело трепетало от прикосновений Сэма и ощущения его тела, прижатого к моему.

Сэм вытащил из-под матраса один из своих пистолетов и бесшумно потянул затвор, загоняя в ствол патрон. Я перекатилась на край постели и, встав на колени, вытащила пистолет, спрятанный под кроватью.

Сэм подкрался к двери, сжимая пистолет, и прижался спиной к стене, заняв выгодное положение. Я потянула дверную ручку. Дверь тихо открылась. Сэм смазал все дверные петли и починил пол наверху, чтобы мы могли передвигаться по дому бесшумно.

Я про себя сосчитала до трех, и знала, что Сэм делает то же самое. На счет три он развернулся к дверному проему, выставив вперед пистолет. Мышцы на его руке напряглись. Я последовала за ним, перешагнув доску на полу, испорченную водой. Это была единственная половица, которая могла заскрипеть, и с самой первой нашей ночи в этом доме я запомнила, что ее нужно обходить.

У лестницы мы остановились, так как в лунном свете, льющемся из окна гостиной, мелькнула тень. Скрипнула входная дверь, щелкнул замок.

Сэм спустился на две ступеньки.

Я вторила его движениям, прижимаясь к стене.

На лестничном проеме Сэм присел и посигналил мне, чтобы я ждала, пока он осмотрит гостиную поверх перил.

Через секунду он щелкнул пальцам, подавая знак: "Все чисто".

Спуск вниз по оставшимся ступенькам, казалось, занял вечность, и, достигнув наконец первого этажа, мы разделились. Сэм пошел влево — к столовой, я вправо — к гостиной.

Я знала, что в ней никого нет, поэтому сразу подошла к окну и отодвинула плотные шторы.

На дворе стояла только наша машина. Никаких агентов Подразделения не было.

По подъездной дорожке шла одинокая фигура.

Я свистнула Сэму, и он поспешил ко мне.

— Смотри, — прошептала я.

Сэм выглянул в окно.

— Это Ник, — сказал он. — Какого черта он делает?

Он спрятал пистолет за пояс штанов, распахнул входную дверь и быстро спустился по ступенькам крыльца. Он выскочил в чем был: в майке и шортах. Я натянула куртку и ботинки и побежала за ним.

С темнеющего неба падали пушистые снежинки. Ночь была жутковато тихой, казалось, каждый шаг отдается эхом в лесу.

— Куда ты идешь? — спросил Сэм Ника.

Ник бросил взгляд через плечо.

— Гулять.

— Постой, — догнала я его с Сэмом. — Может, вернешься, и мы поговорим? Пожалуйста.

— Поговорим? — Он посмотрел на меня и раздраженно нахмурил брови. — В этом-то и проблема, Анна. Тебе только что и хочется — говорить.

Он пошел дальше.

— Может это потому, что ты никогда не разговариваешь. — Я стучала зубами от холода, но ничто не могло остановить жар моей речи. — Я прожила с тобой два месяца и ничего не знаю о тебе, за исключением того, что ты придурок и…

Он развернулся и шагнул ко мне. Его лицо вдруг оказалось всего лишь в дюйме от моего.

— Отлично. Давай поговорим. С чего хочешь начать? Может с того, что я больше не знаю, что реально, а что нет? Или с того, что частые воспоминания так мучают меня, что порой мне кажется, что я схожу с ума? — Он остановился только чтобы вздохнуть. — Или, может, поговорим о том, как часто мои воспоминания заканчиваются смертью людей? Людей, которых я убил? Ты даже не представляешь, что Подразделение заставляло нас делать. И лучше тебе этого не знать.

Сэм влез между нами.

— Перестань, — спокойно сказал он. — Она просто пытается помочь.

Не отводя от меня взгляда Ник ответил:

— Мне не нужна ее помощь. Мне ничего от вас не нужно.

Он развернулся и двинулся прочь.

— Все, что мне нужно — гребаное пространство.

— Сколько? — мягко спросил Сэм. — Миля? Округ? Штат?

Ник засунул руки в карманы брюк.

— Столько, сколько возможно.

Я взглянула на Сэма. Его лицо выражало ту же боль и печаль, какие чувствовала я.

— Мы просто позволим ему уйти? — тихо спросила я.

Сэм кивнул.

— Если ему нужно пространство, пусть оно будет у него. Ничто из того, что мы скажем или сделаем, не изменит его намерения.

Сэм ушел в дом, а я продолжала стоять на месте с окоченевшими ногами и онемевшими пальцами, провожая взглядом силуэт Ника.

Он исчез за поворотом подъездной дорожки, и его полностью поглотили темнота и падающий снег.

Сэм остался внизу наблюдать за домом, я же пошла наверх спать. Завернувшись в одеяло, я надеялась, что смогу быстро заснуть, не думая о Нике. Но стоило мне закрыть глаза и расслабиться на подушке, как голову заполнили голоса. За ними последовала вспышка света.

Я сразу же поняла, что это воспоминание.

Пронзительный крик.

Розовое одеяло подо мной.

Открытая коробка с украшениями на комоде.

Парень рядом на кровати.

— Ты в порядке? — спросил он.

Волосы занавешивали мое лицо. Я вытерла глаза. Я плакала и не хотела, чтобы он видел меня такой, похожей на ребенка.

Он придвинулся ближе.

— Анна?

— Почему они кричат друг на друга? — спросила я.

— Сэм злится на то, что сделала твоя сестра, а твоя сестра… — он оборвал себя, и я почувствовала, что он наблюдает за мной. Он сделал глубокий вдох. — Не бери в голову. Хочешь увидеть кое-что, чему научила меня мама?

Шмыгнув носом, я начисто вытерла лицо.

— Что это?

— У тебя есть бумага? Я тебе покажу.

Голоса затихли. Я откопала на столе листок бумаги. Красный, в сердечках. Протянула его, и парень фыркнул.

— Что? — спросила я.

Он взъерошил мне волосы.

— Ничего. Просто, ты такая девчонка.

— Анна?

В мои плечи впились пальцы и потрясли меня.

— Эй, просыпайся.

Я открыла глаза. Надо мной склонился Сэм, на его лицо падал лунный свет. Я не знала, сколько прошло времени, с тех пор, как я ушла спать, но, казалось, прошли часы.

— Что? — прохрипела я.

— Ты плакала.

Я вытерла лицо. Мои щеки были влажными.

— Должно быть, приснился кошмар, — ответила я и посмотрела через его плечо в коридор. Дверь в спальню Каса была открыта. — Сейчас Кас дежурит?

— Да.

— Тогда приляжешь со мной?

Он кивнул и обошел кровать с другой стороны. Я услышала, как Сэм положил на стол пистолет, затем почувствовала, как он сдвинул матрас, чтобы перепроверить, на месте ли еще один пистолет. Он делал так каждую ночь. Это почему-то вселяло в меня чувство безопасности.

Краем глаза я увидела, что у него распахнулась рубашка, а потом почувствовала, как он скользнул под одеяло, ложась рядом со мной. Он обнял меня за талию и, притянув к себе, легонько поцеловал обнаженное плечо.

— Спокойной ночи, — прошептала я.

— Спокойной ночи.

Когда я снова уснула, слава богу, обошлось без воспоминаний.