Сто имен любви

11

Эбби лежала и считала Время. Она его почти видела воочию – широкая, полноводная река, становящаяся все уже и спокойнее, превращающаяся в ручеек, тонкий, медленный, иссякающий...

Столетия были секундами, минуты растягивались в эпохи – вот какая это была ночь.

Она осторожно пошевелилась – и замерла, ощущая тепло тела Рокко. Он спал, обняв ее, властно, крепко, по-хозяйски. Странное, неизведанное раньше, такое знакомое и приятное сейчас чувство.

Отдаться этому чувству полностью, раствориться в нем мешало только одно: четкая уверенность, что все это скоро закончится. Ручеек Времени уже на исходе. За окнами посерело небо, скоро настанет день, взойдет солнце – и приключение, самое захватывающее и неожиданное в ее жизни, закончится.

Эта ночь принадлежала ей, но теперь ночь ушла. Уйдет и Рокко.

Эбби потихоньку провалилась обратно в сон.

Она проснулась, когда солнце светило вовсю и птицы за окном голосили с обычной своей деловитой бодростью. Эбби мрачно смотрела на солнечный луч, облизывающий ее голую пятку, и думала: притвориться, что ли, что она заболела?

Нет, бесполезно, Рокко все равно не сможет остаться.

Он, собственно, уже ушел.

Она резко села посреди разгромленной постели, огляделась по сторонам. Ей вдруг стало страшно – неужели вот так оделся и тихо ушел?!

Разбойник Рокко Сальваторе, человек, который ей так немыслимо сильно понравился. Человек, с которым она провела самую прекрасную и самую утомительную ночь в своей жизни. Человек, в которого она влюбилась.

Это неправильно. Это не может быть правильно, потому что... потому что он – преступник! Ну то есть наверное. Скорее всего.

Может, ему приходилось убивать?

И на его совести невинные души?

Эбби Лаури, краса и гордость американской астрофизики, – как она могла впустить его в свой дом, в свою постель и в свое сердце? Почему утратила вечную свою осмотрительность?

Он же совершенно явно не годится в... В мужья?

Все мужчины, по мнению Эбби Лаури, подразделялись в основном на две категории. Одна – Вечные Любовники. С такими возможен бурный и во всех смыслах захватывающий секс, страсть, бурные эмоции, воспоминания о таких мужчинах можно доверить исключительно своему дневнику, да и то не все. О них вспоминаешь с придыханием, но и расстаешься с ними без сожаления, потому что ничего хорошего из жизни с такими мужчинами все равно не получится.

На своем опыте она этого, конечно, не знала, но пришла к этим выводам логически. Кстати, опять же логически Рокко Сальваторе подходил под эту категорию на все сто. Во всяком случае, о сегодняшней ночи Эбби не рассказала бы даже в собственном дневнике, если предположить, что он у нее был.

Вторая категория – Мужчины С Серьезными Намерениями. Тут у нее имелся небольшой опыт. Пресловутый Барт Хокинс на втором курсе был первой ласточкой, хотя далеко у них так и не зашло. Мужчины этой категории хорошо воспитаны, независимы и приемлемы. Таких после двух-трех месяцев общения приводят знакомиться с родителями и пару раз выводят в свет, на смотрины к подругам.

Эбби сползла с кровати, протащилась к окну, мрачно уставилась на зеленую панораму за окном. Отличный день для начала новой жизни. Жаль, что она так и не начнется.

В дверях раздалось покашливание.

Она обернулась, одновременно заворачиваясь в штору. На пороге стоял Рокко – в джинсах, голый до пояса, но футболка уже в руках, и сотовый телефон тоже, вероятно, звонил по своим темным делам...

– Эбби, мне уже скоро надо идти.

Типичный Вечный Любовник. И то, что он ей говорил ночью, значения не имеет, потому что, скорее всего, он говорит это всем своим женщинам.

– Надо так надо.

– Я что хотел сказать... У тебя отвратительные замки в двери! Их можно гвоздем открыть.

– Зачем?

– Чего? Да нет, я серьезно. Ты же одна живешь. Поставь сигнализацию.

– Поставлю.

– И дверь железную.

– И дверь поставлю.

– Понимаешь, безопасность – это...

– Верю. В замках ты здорово разбираешься. И в безопасности тоже.

– Мисс Лаури, мне кажется или ты сердишься?

– Нет. Не сержусь. Я напряженно жду.

– Чего? Когда я уйду?

– Это будет то, чего я дождусь в итоге. Нет, напряженно я жду другого. Какими еще дурацкими словами мы с тобой заполним паузу между сейчас и тем моментом, когда ты уйдешь.

– Эбби...

– Да! Я тебе денег должна.

Он рассердился. Черные глаза вспыхнули углями.

– Забудь об этом. Я их не возьму, твои деньги.

– Как хочешь.

– Эбби...

– Иди. Только поцелуй. Пусть будет хоть иллюзия...

– Иллюзия чего?

– Иллюзия того, что ничего не кончилось.

– Эбби! Мне даже прямо неприятно слышать от вас такие суровые и несправедливые слова! Что еще у нас кончилось? Мы только начали!

– Рокко, не надо. Просто поцелуй – и иди.

– Хорошо. Только я не обещаю, что ухожу навсегда.

– Иди, кому говорю!

– А будешь кричать на меня – приеду к тебе в институт и скомпрометирую на всю кафедру.

– Там пропускная система...

– Ха! Кому ты это говоришь?

– Да, действительно. Как это я так. Рокко, уйди, а то я сейчас завизжу от переполняющих меня чувств.

– Когда увидимся?

– Я не знаю.

– А это от тебя ведь зависит, Эбби. Потому что я полностью обессилен тобою, высосан досуха, лишен воли и частично разума...

– Иди, разбойник.

– Эбби!

– Что еще?

– Я приду и скажу тебе секретик, ладно?

– Я – трепло, предупреждаю сразу.

– Это – страшный секретик. Его ты будешь хранить.

– Тайны мафии?

– Что ты! Тайны мафии – это такая ерунда по сравнению с моим суперсекретиком.

– Рокко, этот детский сад к вам не идет...

Он вдруг сгреб ее в охапку, притянул к себе, нетерпеливо высвободил из шторы. Эбби взвыла от сладкого ужаса и восторга, но Рокко не стал овладевать ее беспомощным и слабым тельцем сей же момент.

– Эбби Лаури! Ты можешь сколько угодно строить из себя профессоршу астрофизики и притворяться, что сегодняшняя ночь для тебя ничего не значит. Я выше этого. Я-то точно знаю, что это не так. И потому сейчас я ухожу – а когда вернусь, мы поговорим. Обо всем на свете.

– О... чем?..

– О королях и о капусте, о морже и плотнике, о суете сует и о самом главном.

– Ой...

– Да-да, я знаю, залетному фраерку из мира мафии не положено знать, кто такой Льюис Кэрролл, но мы и это обсудим. Честно говоря, у меня имеются пробелы в образовании.

– Какие?

– Я не все понял про квазары. Ты так страстно шептала про них в порыве страсти номер шесть...

– Трепло!

Он захихикал – странно, но ему это шло, – и шлепнул Эбби по голой попе. Потом натянул футболку и ушел, негодяй такой, оставив возбужденную, красную и совершенно деморализованную Эбби Лаури в одиночестве.

Она приняла душ и с аппетитом, удивившим ее саму, позавтракала. Сварила полный кофейник, позвонила на работу и сообщила, что растянула голеностоп, так что поработает дома. Профессор Бейкер, завлабораторией и добрая душа, велел прикладывать лед и отпустил до четверга. В мире воцарились гармония и тишина, впрочем, и то и другое нарушил телефонный звонок.

Звонила Джессика, милая подружка. При звуке ее голоса Эбби немедленно выпрямилась на стуле и мстительно прищурилась, хоть Джессика этого видеть и не могла.

– А-а, кто это нам звонит? Неужели же известная мастерица разговорного жанра, Джессика Паркер по прозвищу Худое Решето?!

– Эбигейл! Не смей издеваться, я еле жива! Я ведь уже похоронила тебя, дура ненормальная!

– Да? На каком кладбище?

– Дура в квадрате! Какого черта вы вчера не позвонили?! И сегодня тоже, время к обеду.

– Да я и сейчас, Джесси, подумываю, не бросить ли мне трубочку, пока не поздно.

– Что? Ты про что это бредишь, Эбигейл?

– Я про то, что у кого-то язык без костей!

– У меня, что ли? Да я ни слова лишнего...

– Конечно, все только по делу. Анкетные данные, место работы, возраст, место жительства. Удивляюсь, что ты не выложила Рокко подробности нашего совместного босоногого детства. Уверена, его очень позабавил бы эпизод с падением голым задом в крапиву во время писанья в лесу.

– Эбби Лаури, ты сбрендила?

– Я – нет, а вот ты... Кто просил тебя рассказывать Рокко, где я работаю?

– Он сам знал!

– Ага! Ему видение было. Ангел прилетел и говорит: Лаури ее фамилия, и работает она на кафедре астрофизики... Хватит врать.

– Ой, Эбби, ну это же ерунда, правда! Ну узнал, и что дальше? Бриллиантов у тебя не водится, квартира маленькая. Криминального интереса ты для Рокко представлять не можешь, а вот то, что он к тебе неровно дышит...

– Заглохни.

– Заглохла. Так как дела?

– Все отлично. Кстати, диска никакого не было.

– Как не было?!

– Так. Этот идиот все выдумал. Сочинял триллер, решил провести эксперимент.

– Вот кретин!

– Не то слово.

– И что Рокко?

Секунду, не больше, Эбби Лаури боролась с желанием выпалить всю правду в раскаленную любопытством Джессики трубку, но здравый смысл победил. ЭТУ тайну она точно унесет с собой в могилу.

– Рокко ничего. Отказался от гонорара благородным образом.

– Совсем?

– Ну аванс взял. За потраченное на меня время.

– Действительно гуманно. А как вы расстались?

– Джесс, ну как можно расстаться? Попрощались, пожелали удачи друг другу.

– И все?

– И все.

– А как насчет другой встречи? Не по делу, так сказать? Мне показалось, знаешь ли... Он так о тебе говорил...

– Что ты предлагаешь? Ходить на воровские сходки? Узнавать сводку происшествий по городу?

– Эбби Лаури, вы перегибаете палку. Рокко не производит впечатления заурядного бандита.

– Между прочим, именно ты рекомендовала мне его в этом качестве. И он не спорил.

– Что? Ты ему сказала, что это я?!

– Джесс, на твоем месте я бы помалкивала. По сравнению с тем, что ты ему наговорила про меня...

– Эбигейл, а ты знаешь, он мне понравился.

– Ну тебе и карты в руки. В конце концов, он же в твоем баре завтракает.

– И ты больше ко мне не зайдешь?

– Только не с утра. Джесси, не разводи детский сад. У меня, на секундочку, защита скоро.

– Можно подумать, ты не защитишься.

– Типун тебе на язык!

– А я ничего и не сказала. Просто как-то... грустно все вот так взять – и закончить.

– Все. Мне надо работать.

– Эбби, ты не сердишься?

– Нет, трепло. Я не могу на тебя сердиться. Кроме того, у меня сейчас полная релаксация. После Саллинга.

– В субботу встретимся?

– Там видно будет. Пока.

– Пока.

Вторник, среда и четверг для Рокко ознаменовались напряженной оперативной работой. Иначе говоря, он с утра до вечера пропадал в сауне, в боулинге, в ресторане, опять в боулинге, еще в боулинге и каждый вечер – в кабаке на Флит-стрит.

Его присутствие больше никого не удивляло и не напрягало, но это, пожалуй, было единственным, чего он смог добиться, благодаря поддержке Маттео Санти. В дела его по-прежнему не посвящали, ни о чем важном при нем не говорили и захватывающих афер не предлагали. В четверг пропал Маттео, а Гоблин был мрачен и неразговорчив. Впрочем, он вообще был парень не болтливый...

Ну а вечером, выходя из кабака, Рокко увидел возле своей машины пьяненького бродягу в поношенной куртке и тренировочных штанах. Бродяга стоял и задумчиво раскачивался под порывами ветра. Рокко аккуратно обогнул его с подветренной стороны и негромко сказал:

– Извини, брат, я пройду.

Бродяга устремил на Рокко кристально трезвый взор и отчетливо произнес:

– Двадцать минут. «Атриум».

Рокко сел в машину и поехал по хайвею. Никакой тревоги не было – просто, по всей видимости, операция вошла в заключительную стадию – Брюса Питта, одного из лучших оперативников их отдела, за просто так на связь гонять бы не стали.

В «Атриуме», шикарном торговом центре в деловой части Толидо, Рокко провел минут сорок, выбирая духи в парфюмерном бутике, а потом зарулив в магазин мужской одежды. Выбрал пиджак и отправился в примерочную. Здесь он провел еще несколько минут, причем в основном – приложив ухо к стене примерочной кабинки.

С той стороны до него доносился странный рокочущий шепот – Рокко все отлично расслышал, но человек со стороны нипочем не смог бы уловить ни одного слова.

Рокко Сальваторе был поставлен в известность о том, что операцию требуется завершить по возможности скорее, причем на него лично возлагается миссия по нейтрализации Гоблина. Любыми средствами – последнее Рокко Сальваторе понравилось особенно сильно. Как и любой человек, прослуживший в отделе по борьбе с особо опасными преступниками последние десять лет, он порядком подустал от кукольных сроков и подписок о невыезде, которыми чаще всего отделывались главари мафии.

Значит, Гоблин собирается рубить концы и сваливать. Что ж, остановить его будет нелегко, но приятно, а после этого...

А после этого он пойдет и сделает предложение Эбби Лаури. Она откажет, конечно, но Рокко Сальваторе настырный. Он своего добьется.

Человек предполагает – а судьба им, человеком, вертит, как хочет. Рокко мечтал завершить задание и явиться к Эбби честным человеком, возможно даже в мундире, но в пятницу совершенно неожиданно объявился Маттео Санти.

Лысина его блестела, маленькие глазки горели лихорадочным огнем. Вытащив Рокко из кафе на улицу, Маттео вцепился в него мертвой хваткой.

– Рокки, малыш! Только ничего не говори, ладно? Просто послушай. Во-первых, ты гений. С цветами сработало – чики-пуки! Ей очень понравилось. Дальше я рискнул на экспромт.

– На какой еще экспромт?

– Короче, народу в шалмане толпилось много, так что я к ней подошел и сразу признался. Не могу, говорю, подыхаю без тебя, хоть убей сама, хоть Гоблину скажи. А Марго и говорит: Гоблин сваливает в субботу за город, а может, и из города, так что я готова на свиданку. Тут я вспомнил про пароходик по озеру, ну как в детстве. Романтика, все дела. Марго тут же забоялась – если, говорит, вдвоем поедем, наверняка засыплемся. И тут я говорю – я поеду со своим дружбаном, с Кабаном, он не заложит. Она просветлела, говорит: у Кабана девочка такая приятная, я ее помню. Пусть берет ее, в случае чего я скажу, что она моя подружка. Фу, устал. Выручай, Кабан.

Рокко посмотрел на Маттео с мрачным отчаянием.

– Маттео, ты соображаешь? Ладно, Гоблин нам в головах дырки проделает. Ладно, Марго опять получит по полной. Но девочка-то за что пострадает? Она не при делах, просто симпатичная телочка...

– Кабан, ей же ничего не грозит, побожусь. Да и Гоблина не будет, это Марго просто страхуется. Кабан, мне бы только ее вытащить, дальше я сам с ней поговорю. Если согласится – уедем по-тихому, тебя в жизни никто не приплетет.

Рокко смотрел в сторону, напряженно соображая. Марго – это выход на Гоблина. Она может знать, куда Гоблин отправится на выходные, да нет, она должна знать наверняка, иначе не согласится поехать на свидание к Маттео. Остается главное – Эбби. Имеет ли он право втягивать ее во все это втемную?

Решение нужно было принимать быстро. Рокко выпрямился и сказал немного недовольным голосом:

– Маттео, это в последний раз, ты не обижайся. Я здесь человечек новый, мне ваши разборки ни к чему. Я, конечно, со своей поговорю, но...

– Кабанчик, с меня вискарь!

И счастливый герой-любовник покатился колобком прочь от задумчивого и хмурого Рокко.

Рокко немного попинал ни в чем не повинный «мерс», потом посмотрел на часы, сел в машину и поехал в сторону Нуэва Эспаньола.

В четверг Эбби выяснила, что убийственное обаяние разбойника Рокко на Майки Саллинга подействовало безотказно. Место лаборанта пустовало, а миссис О'Хара, завкафедрой изучения малых туманностей и неисправимая сплетница, увлекла Эбби в коридор и поведала ей душераздирающую историю.

– Представляете, Эбби, какой кошмар! Саллинг не вышел на работу во вторник – ну бывает. В среду его опять нет. Мистер Бейкер попросил девочек позвонить ему домой – а там квартирная хозяйка ругается ужасными словами. Говорит, чтоб он сдох, ваш Саллинг! Разнес мне, говорит, квартиру и смылся в неизвестном направлении. Я, говорит, буду в полицию на него заявлять и в суд подавать, пусть ремонт оплачивает. И все ужасными этими словами! Девочки сказали профессору, он пошел в отдел кадров – а там говорят: уволился лаборант Саллинг! С утра во вторник и уволился. По собственному желанию. К тетке, сказал, в Калифорнию срочно едет. Потеря, конечно, небольшая, но странно это все. Он ведь был милый мальчик, вежливый, услужливый... Зачем ему понадобилось квартиру разносить?

Эбби посмотрела на миссис О'Хара абсолютно пустым взглядом. Мысли ее принадлежали исключительно разбойнику Рокко.

– Я не знаю, миссис О'Хара. Возможно, мы все его плохо знали? Мало ли кем человек может являться на самом деле? Может, Саллинг болен? Может, он маньяк?

Глаза миссис О'Хара округлились в предчувствии сенсации. Она явно предвкушала, как выдаст эту сплетню девочкам из отдела вычислений...

Остаток дня Эбби провела крайне плодотворно, рисуя цветочки и бабочек на полях своих записей и глядя в темный экран компьютера. После обеда она решила выйти и подышать воздухом – в результате же остолбенела на крыльце и дышать перестала вовсе.

Это только в пошлых мечтах пошлых блондинок такие пошлые картинки бывают!

Темноволосый красавец в белоснежной рубашке небрежно облокотился на бампер черного «мерседеса» и смотрел прямо на Эбби. Чувственные губы слегка изгибались в улыбке. Конечно, надо было бы обдать его презрением, но Эбби Лаури была слишком ему рада, чтобы вытворять подобное.

Она просто заставила себя начать дышать снова и спустилась с крыльца.

Рокко смотрел на Эбби и умирал от нежности. В голубых джинсах и зеленой футболке, с двумя хвостиками на голове, без косметики и дурацких каблуков, она была совсем юная, очень красивая и невыразимо трогательная. Сейчас Рокко был прямо-таки благодарен гаду Саллингу, из-за дурацких фантазий которого они с Эбби познакомились.

Она подошла совсем близко и сердито посмотрела на него.

– Выслеживаешь? Зачем, интересно?

– Хотел тебя увидеть. Дома телефон не отвечает, значит, на работе. Приехал вот.

– Рокко, я задала тебе вопрос: зачем?

Рокко потер лоб и вдруг тихо ответил:

– Ну скажем так: потому что я не могу без тебя жить. Устраивает?

– Нет!

– Почему?

– Потому что... потому что это я не могу без тебя жить! Потому что у меня три дня в голове ни одной мысли связной не задержалось, а ты приходишь и заявляешь: я без тебя жить не могу!

– Томасина Джеральдина, ты чего орешь-то?

– Того! Зачем ты меня мучаешь? Ты же все равно уйдешь, а мне как жить дальше? Как – без тебя?! А если тебя убьют? Или посадят?

И она вдруг заплакала, а Рокко перепугался и схватил ее за руки.

– Эбби! Эбби, ты чего? Мисс Лаури, перестань, а то будешь страшная и с красным носом.

– Ну и буду!

– Эбби! Посмотри на меня. Ты хоть сама понимаешь, что говоришь?

– Все я понимаю...

– Ничего не понимаешь. Ты не можешь без меня, я не могу без тебя. Зачем же нам жить друг без друга? Давай жить вместе!

– Счас! Так я и поверила!

– Господи, вот наказание! Эбби! Я приехал, потому что очень хотел тебя увидеть. Потому что скучал. Потому что хотел пригласить тебя завтра на пароходике покататься...

Она вскинула свои серые глазищи, и Рокко немедленно обматерил себя в душе. Опять вранье, хоть и частичное. И ведь, увидев Маттео, она догадается...

Но дальше не было ни сил, ни времени на раздумья, потому что Эбби Лаури прыгнула ему на шею и крепко обняла, зарываясь лицом в грудь, а он начал ее целовать, бестолково тыкаясь то в мокрую щеку, то в висок, то в пушистую теплую макушку...

Потом Эбби оторвалась от Рокко и неистово выпалила:

– Я сейчас! Я только отпрошусь и прибегу! Ты не исчезай только, Рокко! Никогда не исчезай, ладно?