Страстное воссоединение

Глава 3

Ощутив мощный прилив желания, Бен все же держал себя под контролем. Софи обвила руками его шею, однако его насторожило странное выражение на ее лице. Как будто она оценивала, подходит ли он на одну из должностей в каком-нибудь из ее преуспевающих модных магазинов. Как будто она видела в нем наемного работника со скрытым потенциалом и собиралась этот потенциал раскрыть.

Бен пристально вглядывался в ее лицо. Софи Мессена отличалась потрясающей красотой: блестящие темные глаза, высокие скулы, идеальной формы подбородок. И еще голос с очаровательной хрипотцой. Однако Бена в ней привлекала не внешность – у Софи была практически идентичная копия – Франческа, но она не вызывала у него никаких эмоций. Просто, когда он оказывался рядом с Софи, каждая клеточка его тела наполнялась животворной энергией.

– Я думал, ты этого не хочешь, – сказал он. – Ведь ты всегда говорила, что не любишь половинчатые решения.

К сожалению, сейчас все, что он мог предложить ей, было половинчатым. Когда-то, увидев, какой страшной катастрофой закончился брак родителей, Бен дал себе слово не иметь дела с дочками богачей. Но шесть лет назад, основав свою первую строительную компанию, он совершил именно эту ошибку. Зная, какие ловушки ждут его на этом пути, он все равно попытался добиться расположения Мелиссы и удержать ее. Однако она ушла от него на следующий день после того, как разразился финансовый кризис, и он практически обанкротился. Она вернула ему помолвочное кольцо и заявила, что никогда не выйдет за бедняка. Не прошло и недели, как она присыпала его рану солью, переехав жить к очень богатому и довольно пожилому конкуренту Бена.

Из той истории Бен сделал вывод: деньги вступают в брак с деньгами. Он восстановил свое финансовое положение и высоко поднялся по карьерной лестнице, однако свой взгляд на отношения не изменил и был твердо уверен: Софи Мессена, родившаяся с золотой, украшенной бриллиантами ложкой во рту, не обратила бы на него внимания, если бы он не был так успешен. И в этом он убедился на личном опыте. Полтора года, с тех пор как он стал вести дела с Ником, Софи была холодна с ним и держала его на расстоянии, а год назад, когда он унаследовал строительный и риелторский бизнес стоимостью в несколько миллиардов, переспала с ним. То есть главной ее целью был не он сам, а его наследство.

– Я передумала, – сказала Софи.

Бен ответил бы на ее ласку, если бы не видел ее в объятиях Тобиаса Ханта. Это зрелище пробудило в нем первобытное бешенство, а потом, когда он понял, что это тот самый Хант, который семь месяцев работал у Гэбриеля Мессены, чтобы набраться опыта игры на финансовом рынке, его ярость только усилилась. Бывший военный и отпрыск транснационального производственного холдинга, который, среди прочего, специализировался на выпуске высокотехнологичной военной техники, Хант сильно отличался от тех, с кем обычно встречалась Софи, – ухоженных и изнеженных хлыщей, привыкших получать приказания и четко исполнять их. И Бен, понимая, что Софи намеренно соблазняет его, не доверял ей.

– Кстати, насчет половинчатых решений, – проговорила она. – На данный момент меня такое вполне устраивает.

Франческа вышла на террасу и замерла как вкопанная: сестра целовалась с Беном Сэбином. Несколько секунд она размышляла, как поступить. Обычно Софи была исключительно осторожна с мужчинами и не позволяла своим кавалерам такие вольности, как поцелуй. Франческа точно знала, что до Бена она ни с кем не спала. И еще она знала, что именно сделало сестру такой разборчивой.

После того как отец вместе со своей любовницей погиб в автомобильной аварии, Софи стала опасаться серьезных отношений. Возможно, свою роль тут сыграл и необычный характер сестры, которая воспринимала мир только в черно-белом цвете. Либо полное доверие, либо ничего. Она была любимицей отца, и этот самый отец, которого она обожала, вдруг перевернул ее мир с ног на голову, дважды предав ее: в первый раз, когда умер, и во второй, когда выяснилось, что у него была любовница.

С тех пор, когда дело касалось мужчин, Софи буквально допрашивала потенциального кавалера, прежде чем согласиться на отношения с ним. А когда она все же вступала в эти отношения, то принималась управлять ими, так как ненавидела все, что шло не по заведенному сценарию или имело творческую окраску. Ухаживавшие за ней мужчины не догадывались о том, во что ввязываются. Со стороны все это напоминало конвейер, и у Франчески было мало надежды на то, что кто-то из них добьется успеха.

До появления Бена.

Франческа спряталась под раскинувшимся фикусом, хотя оставаться незаметной с платиново-светлыми волосами было довольно проблематично.

Софи взяла Бена за руку и повела вниз, в сад. Франческа не бросилась за ними. Она чувствовала, что сейчас инициатива принадлежит сестре, а не Бену, и это остановило ее.

Слабый звук заставил Франческу вздрогнуть. Оглянувшись, она увидела Джона Эйтрейса, и ей захотелось провалиться сквозь землю. Надо же, мужчина, по которому она сохла последние пару лет, застукал ее, когда она шпионила за собственной сестрой! Франческа поспешила выйти из-за фикуса, но одна ее платиновая прядь зацепилась за ветку.

Франческа дернула головой, но ветка прочно удерживала прядь.

– Подожди, дай я. – Джон подошел к ней, и она ощутила соблазнительный аромат его одеколона. – Готово, – сказал он, высвободив ее волосы, и посмотрел на нее, а потом вдруг нахмурился. – Черт побери! Что у тебя с лицом?

Франческа коснулась подбородка, отняла руку и увидела кровь. Она смутно помнила, что оцарапалась о ветку, но не обратила на это внимания, беспокоясь за Софи.

Джон достал белоснежный носовой платок и оглядел террасу.

– Другого входа в здание нет, а это означает, что тебе придется пройти через бальный зал, в котором дежурят папарацци. Если ты постоишь спокойно, я прижму платок к царапине и остановлю кровь.

Франческа ужаснулась, представив, с какой алчностью к ней бросятся журналисты, вооруженные видеокамерами и фотоаппаратами.

– Хорошо, – ответила она.

Джон наклонился к ней и приложил платок к ее подбородку. Чувствуя прикосновение его пальцев и вдыхая свежий запах его одеколона, Франческа могла думать только о том, что ей наконец-то удалось сблизиться с Джоном, хотя все случилось не совсем так, как она планировала.

Джон отнял платок от ее лица, сложил его по-новому и снова прижал к царапине. Франческа спросила себя, а что будет, если она приподнимется на цыпочки и поцелует его. Сделав глубокий вздох, она отважно посмотрела ему в глаза и уже стала приподниматься, но тут в кармане его пиджака завибрировал телефон.

– Мне нужно ответить, я жду этого звонка. – Джон передал платок Франческе, отошел в сторону и поднес телефон к уху.

Франческа осталась на месте. У нее пылали щеки. Она едва не поцеловала его! Заметил ли он это? – гадала она. Зато теперь ясно, как Джон оказался на террасе: он ждал телефонного звонка.

Смущенная тем, что едва не унизила себя, Франческа вспомнила о царапине. Она нашла пудреницу и осмотрела свое лицо. Царапина была маленькой, а вот кровоточила, как серьезная рана. К счастью, кровотечение удалось остановить. Она убрала платок Джона в сумочку, чтобы потом выстирать и вернуть ему.

Джон стоял у кованых перил в нескольких шагах от Франчески. Одну руку он засунул в карман брюк, другой держал телефон и говорил не по-английски, а на напевном мединском.

Франческа понимала, что ей надо бежать прочь, пока она не наделала глупостей. Но вместо этого она топталась на месте, вслушиваясь в голос Джона. Под тем предлогом, будто ей надо привести себя в порядок, прежде чем возвращаться в зал, она сначала выпутала еще одну веточку из своих волос, а потом, порывшись в сумочке, достала расческу и принялась медленными, размеренными движениями расчесывать волосы.

Внезапно ей в голову пришла одна мысль, и ее настроение резко упало. Вероятно, она зря тратит время, поджидая Джона. Хотя его предыдущая пассия, роскошная блондинка, выбыла из игры и вокруг него на какое-то время образовался вакуум из блондинок, он наверняка пришел на прием не один. И ее идея покраситься в блондинку, чтобы быть на равных с его пассиями и иметь хоть какой-то шанс победить, обречена на провал.

Джон закончил разговор и убрал телефон в карман пиджака. Франческа подобралась. Она привыкла всем управлять, подбирать и выбирать, говорить «нет» тогда, когда считала это нужным. Но с Джоном Эйтрейсом все было по-другому. Когда бы она ни сталкивалась с ним, у нее появлялось предчувствие, и сегодня это предчувствие было сильнее, чем когда-либо. Оно словно электризовало ее и подкрепляло ее убежденность в том, что Джон Эйтрейс принадлежит ей.

– Так зачем ты пряталась за фикусом? – спросил Джон, возвращаясь к Франческе. – Ты стала частным детективом?

– Просто присматривала за сестрой. Она кое с кем… в общем, я не знаю, к добру ли это…

– С Беном Сэбином. Его нельзя не заметить.

Франческа стиснула свою сумочку. По какой-то причине Джон решил остаться с ней на террасе и поговорить, и это настораживало ее. Ради чего? Просто ради дружеского расположения? Или тут есть нечто большее?

– Кстати, а ты как оказался здесь? – спросила она и обхватила себя руками, чувствуя, что озябла. – Как я понимаю, это деловой визит – я видела тебя в кабинете у Ника.

Едва Франческа произнесла эти слова, она тут же пожалела о них, потому что Джон мог решить, что она следила и за ним.

Он пожал плечами.

– Твой брат, Бен и я решили вместе заняться бизнесом на Сейл-Фиш-ки. Сегодня мы окончательно оформили наши договоренности.

Теперь Франческе многое стало ясно. Она уже знала, что Бен, владевший Сейл-Фиш-ки, вступил в партнерство с Ником с целью достроить на островке роскошный курорт, начатый еще его дядькой. Сейчас, когда строительство подходило к концу, не хватало только торгового комплекса, и на этот участок пришел Эйтрейс. Он сделал многомиллиардное состояние на строительстве таких центров, где располагались только магазины люксовых марок.

Франческа заставила себя улыбнуться. Она понимала, что пора уходить.

– Ну, спасибо тебе за спасение, мне пора. – «И пора позвонить Софи, пока та не наделала с Беном ошибок», – мысленно добавила она.

– Зачем ты изменила цвет волос? – Джон взял прядь и тем самым помешал ей уйти.

У Франчески учащенно забилось сердце. Ей вдруг показалось, что Джона интересует вовсе не цвет ее волос. А еще она почувствовала, что он нервничает не меньше, чем она. Неожиданно план по спасению Софи от Бена – план, который явно имел мало шансов на успех, – утратил для нее свою актуальность. Пусть Софи сама разбирается со своей жизнью! А она здесь для того, чтобы заняться Джоном Эйтрейсом!

– Я думала, что тебе нравятся блондинки.

Джон стал медленно наматывать прядь на палец и приблизился к Франческе почти вплотную.

– Брюнетки мне тоже нравятся. Ты давно мне нравишься, но вокруг тебя постоянно крутятся какие-то типы.

– У меня много… друзей.

– Просто друзей?

– Никого серьезного. – Франческа посмотрела ему в глаза и решилась на откровенность: – И сегодня я здесь одна.

Воцарилось молчание. Она гадала, как поступит Джон.

Он выпустил прядь и взял ее руку в свою. В его глазах появился блеск.

– Я тоже один. Итак, чем мы займемся?

Франческа возликовала. У Джона никого нет, и он дал ей понять, что она ему нравится. Наконец-то после двух лет мечтаний и надежд на неземную любовь мужчина, которого она считала недостижимым, принадлежит ей. Радуясь, как подросток, она высвободила руку и обняла его за шею.

– Давай начнем с поцелуя.