Страсть и тьма

Глава 14

Выходит, именно эта женщина устроила пожар, в котором погибла тетка Анны. Да и сама она уцелела лишь случайно.

Мерзкая тварь!

Анна вскинула голову, ее всю трясло, но теперь уже вовсе не от страха.

— Да уж, тебе не повезло, — сказала она, понимая, что ее слова звучат неубедительно, но это было лучшее, что она могла сказать в данных обстоятельствах. Боже, как же ей хотелось придушить эту женщину!

— Как тебе удалось уцелеть при пожаре? — Изумрудные глаза в ярости сощурились. — Ведь мое заклинание должно было убить тебя.

— У меня тоже есть кое-какие способности. И немалая доля слепого везения.

Моргана зашипела, и запах граната стал таким сильным, что Анна почувствовала тошноту.

— Мне следовало убить тебя, как только я заподозрила, кто ты такая, — продолжала королева.

— Так почему же ты этого не сделала?

Образ Морганы стал более отчетливым — словно портал наконец удалось настроить.

— Не было смысла рисковать. Поэтому, прежде чем открыто обозначать свое присутствие, я должна была убедиться в том, что именно ты обладаешь той силой, которую я почувствовала.

— Обозначать свое присутствие? — У Анны даже потемнело в глазах от приступа давней боли. — Так ты называешь убийство невинной женщины и пожар, уничтоживший дом, который некогда был и твоим? Может, ты еще скажешь, что тетя Джейн даже не была моей родственницей?!

— Конечно, не была. — Моргана презрительно фыркнула. — Но сознание глупой старухи я легко контролировала.

«О Боже, как я могла жить под одной крышей с этой женщиной и не почувствовать то зло, которое, видимо, уже давно запятнало ее душу?» — подумала Анна.

— А что произошло с моими родителями? — процедила она сквозь зубы и при этом сжала лапки бедного Леве с такой силой, что горгулья даже пискнул. — Ты убила их?

Моргана рассмеялась, запустив свои изящные пальцы в огненные кудри.

— Я убила очень многих твоих родственников. Так что вполне возможно, что среди них были и твои родители.

— Ум-м-м, Анна, — прошептал Леве.

Не обращая внимания на горгулью, Анна с ненавистью взглянула на женщину, которую двести лет назад считала своей кузиной.

— Но почему? И почему ты хочешь убить меня?

— Анна! Sacrebleu[7], женщина! — воскликнул Леве. — Ведь нас сейчас втянет в портал!

Но было уже слишком поздно. Мерцающий свет становился все сильнее, и шар превратился в плавно расширяющуюся воронку, уже почти дотянувшуюся до того места, где стояла Анна.

— Проклятие! — Она тщетно пыталась бороться с той силой, что сковывала ее движения. — Как остановить это?

Тут Моргана вытянула свою тонкую изящную руку, и ее губы искривились в самодовольной усмешке.

— Ты этого не сможешь сделать, моя дорогая. Так что наша скучная игра скоро закончится.

— Леве!.. — в ужасе прохрипела Анна.

Горгулья бросил на нее полный отчаяния взгляд.

— Мадемуазель, поверьте, сейчас самое время продемонстрировать ваши возможности.

Моргана злобно расхохоталась.

— Никто не может превзойти меня! Мое могущество безгранично!

Анна почувствовала, как энергетический вихрь коснулся ее лица. Проклятие! Что же делать?!

— Леве, но ведь ты знаешь миллион самых разных заклинаний.

— Да, но…

— Но что?

— К несчастью, у меня далеко не всегда получается то, что нужно. — От страха серые глазки демона почти вылезли из орбит. — Анна, умоляю, сделайте это прямо сейчас.

Сделать это? Но что именно?

Анна крепко зажмурилась. Где-то в глубинах подсознания промелькнула мысль: «Пытаясь спастись, я вполне могу обрушить крышу себе на голову». Но сверхъестественная энергия уже концентрировалась вокруг нее, и Анна поняла: она должна хоть что-то сделать. Должна хотя бы попытаться.

Забыв о тоннеле со стальными дверьми, Анна сосредоточилась на крови, бегущей по ее жилам. Ее кровь была насыщена магией, сила которой возрастала с каждым днем. И возрастала настолько стремительно, что Анна совершенно не представляла, что сейчас могло произойти.

Медленно открыв глаза, она встретила торжествующий взгляд Морганы ле Фей. И тотчас же скопившиеся у нее силы вырвались наружу.

Когда Цезарь возвращался в особняк Данте, он неожиданно почувствовал, что с Анной произошла беда. Несколько часов он рылся в книгах Ягра, пытаясь отыскать хоть малейший намек на уязвимые места Морганы. Но за все это время граф нашел лишь одно короткое и не очень понятное стихотворение, которое лишь подтвердило, что он и так подозревал.

Почувствовав приближение рассвета, Цезарь покинул хранилище и вышел в предрассветные сумерки. Сухо попрощавшись с угрюмым Ягром, он направился в северную часть города.

Ему оставалось пройти всего несколько кварталов, когда его окатила первая волна страха. Цезарю потребовалось лишь мгновение, чтобы осознать: он испытывает те чувства, которые в этот момент переживает Анна. Будучи вампиром, он мог распознавать души тех, кто был близок ему, и даже их чувства, если они оказывались достаточно сильными.

Но сейчас дело обстояло иначе. Эти переживания не только затрагивали его лично, но и поражали интенсивностью психического напряжения.

А потом испытываемый им страх возрос до ужаса — и вдруг исчез, напоследок хлестнув шокирующей болью.

С невероятной скоростью граф преодолел несколько последних кварталов и ворвался в дом, распахнув двери с такой силой, что закачались висевшие на стенах картины.

— Анна! — проревел он, бросившись к лестнице. Но тут перед ним возник Данте, и Цезарь, резко остановившись, спросил: — Где она?

Данте отвел глаза.

— Понимаешь ли, Цезарь…

— Черт возьми, Данте! — Схватив друга за плечи, граф яростно встряхнул его. — Немедленно говори, где она!

— Мы не знаем, — пробормотал Данте.

Цезарь вновь встряхнул приятеля.

— Но как такое могло случиться?!

Тут рядом с Цезарем появилась Эбби, легонько коснувшаяся его руки. При обычных обстоятельствах даже этого легкого прикосновения было бы достаточно, чтобы он дал деру. (Дух Эбби имел отвратительную привычку поджигать демонов.) Но сейчас вампир даже не вздрогнул.

— Цезарь, я понимаю, что ты расстроен, — пробормотала она.

— Расстроен?! — проревел Цезарь. — Это слишком мягко сказано!

Но лицо Эбби оставалось спокойным — даже несмотря на то, что под воздействием рвущейся из Цезаря силы лампы вдруг замигали, а несколько штук взорвались, рассыпав брызги осколков (очевидно, ей уже приходилось иметь дело с нервничающими вампирами).

— Я тебя понимаю, Цезарь, но если мы собираемся найти Анну и Леве, то нам не стоит ссориться друг с другом.

Граф стиснул зубы, чтобы не зарычать. У него хватило ума понять: Эбби, конечно же, была права. Но в данный момент ему не хотелось проявлять благоразумие — хотелось крушить все вокруг!

Чуть отстранившись от Эбби, чтобы не совершить какую-нибудь глупость, Цезарь попытался взять себя в руки.

— Расскажите мне, что вам известно.

Бросив взгляд на мужа, Эбби проговорила:

— Анна и Леве прошли в ее комнату, чтобы горгулья мог обучить ее защищать свое сознание. Примерно через полчаса я понесла им перекусить и обнаружила, что оба исчезли.

— И вы ничего не слышали?

— Ничего.

— А в комнате? Может, там…

— Там нет следов борьбы, — перебил Данте. — Нет крови. Но есть кое-что, на что тебе следует взглянуть самому.

Цезарь кивнул и стал подниматься по лестнице. Переступив порог комнаты, где Анна пробыла столь недолго, он внезапно остановился, ощутив ее запах.

— Цезарь, быстрее, — тихо сказал Данте.

Граф заставил себя пройти в центр комнаты, декорированной в золотисто-желтых тонах, и осмотрелся. Вроде бы все тут было в порядке. А если и происходила борьба, то следов ее действительно не осталось.

Лишь приблизившись к окну, Цезарь внезапно почувствовал до отвращения знакомый запах.

— Гранат! — прорычал он. — Моргана!

— Мы тоже так подумали, — сказала Эбби, опускаясь на колени перед рыжевато-коричневым пятном, словно бы выжженным на кремовом ковре. — Раньше этого не было.

Цезарь нахмурился.

— Магия?

— Да. Хотя я даже предположить не могу, какая именно, — призналась Эбби.

— Должно быть, это портал, — процедил Данте; его серебристые глаза сверкали от ярости. — Портал — единственный способ, которым Моргана могла миновать моих стражей.

— Моргана захватила Анну! — Холодный страх Цезаря сменился бешеной яростью. Королева фей должна была умереть немедленно!

Резко развернувшись, граф вышел из комнаты, спустился по лестнице и прошел в вестибюль. Но Данте догнал его и заставил остановиться.

— Цезарь, стой! — приказал он, изо всех сил стараясь удержать друга на месте. — Ты не можешь броситься в погоню, не представляя, как действовать. И потом… рассвет уже совсем скоро.

Цезарь упрямо помотал головой.

— Нет! Я не могу оставаться здесь!

Данте, однако, не ослабил хватку.

— По крайней мере дождись Вайпера и Стикса. Мы все равно ничего не сможем предпринять, пока не узнаем, как и где разыскивать Моргану. Скажи, тебе удалось что-нибудь найти в книгах Ягра?

Решив чем-то отвлечь друга, Цезарь достал из кармана сложенный вдвое клочок бумаги, на который он переписал найденное стихотворение.

— Вот этот невразумительный стишок. Тут говорится об удалении Морганы в Авалон.

Отпустив друга, Данте разгладил бумагу и вслух прочитал:

Фыркнув, вампир опустил листок.

— Черт возьми, что это может означать?

— Это значит, что Моргана твердо решила убить всех потомков Артура! — прорычал Цезарь. Стрелой метнувшись мимо Данте, он бросился к двери. — И Анна — последняя из ее списка.

Ему оставалось сделать всего один шаг, но тут дверь распахнулась, и на пороге появился Стикс. Какое-то время древний вампир вглядывался в искаженное яростью лицо Цезаря. Потом взмахнул рукой — и Цезарь, пролетев через вестибюль, спиной пробил стену и с такой силой врезался в мраморную колонну в соседней комнате, что затрясся весь дом. После чего всех поглотила благословенная тьма.

«Это последний раз!» — сказала себе Анна. Девушка лежала на спине, ощущая неровности заросшего травой заброшенного поля, и она решила, что больше не станет использовать свои способности.

Она хотела высвободить себя и Леве из портала Морганы, и ей удалось сконцентрировать свои силы. Но как только энергетический вихрь, созданный ею, коснулся портала, все вокруг взорвалось. По-настоящему взорвалось — со звездными всполохами, с жутким грохотом и с летящими в разные стороны обломками. Подобно этим обломкам взлетели и они с Леве.

Анна села и со вздохом помотала головой. Проклятого портала не было видно, а тошнотворный гранатовый запах сменился свежим запахом земли и насыщенным ароматом чистого воздуха. Но все ее тело ужасно болело — как будто по ребрам прошлись бейсбольной битой. Морщась от боли, Анна осмотрелась в поисках Леве.

Горгулья стоял позади нее и, словно поврежденную драгоценность, осматривал свой хвост. А крылья Леве, теперь походившие на обгоревшую тряпку, беспомощно висели у него за спиной.

Черт, ему еще повезло, что хоть хвост уцелел. Оказалось, что путешествовать через портал — даже хуже, чем ходить по деловому центру Чикаго в час пик.

— С тобой все в порядке? — спросила Анна, стряхивая с джинсов комки земли.

Леве опустил свой хвост. Его уродливая мордашка превратилась в гримасу, и он, взглянув на Анну, пробурчал:

— Я-то в порядке. Но где, черт побери, мы находимся?

Анна снова осмотрелась. Вокруг видны были только поля и несколько заброшенных зданий вдоль размокшей грунтовой дороги. А вдали, за горизонтом, виднелось слабое свечение, словно на небосводе отражались огни большого города. Но что это за город — понять было невозможно.

Они могли находиться в нескольких милях от Чикаго, а могли оказаться где-нибудь в центре Канзаса.

Или — черт побери! — их вообще могло занести в Австралию.

— Не имею ни малейшего представления, — пробормотала Анна.

— Ладно, не паникуй. — Горгулья, семеня маленькими ножками, начал нервно описывать небольшие круги, и его опаленные крылья судорожно подергивались. — Мы найдем способ выбраться отсюда. Только не паникуй.

— Ладно.

— Мы должны мыслить ясно. Мы должны… — Шаг, еще шаг, еще шаг. — Мы должны думать и не паниковать. Это самое главное.

— Не паниковать?

— Да, не паникуй. Поняла?

Анна откашлялась.

— Леве, но я… Послушай, а у тебя есть сотовый?

В ответ на этот совершенно естественный вопрос Леве презрительно фыркнул. По-видимому, демоны и современные технологии были совершенно несовместимы.

— Я — горгулья! И я не нуждаюсь в таких дурацких приспособлениях!

— Значит, ты можешь связаться с кем-нибудь при помощи магии?

— Конечно.

Анна вздохнула с облегчением.

— Слава Богу. Тогда ты сможешь сообщить Цезарю, что…

— Подожди, — перебил Леве, поморщившись. — Я не уверен, что это хорошая идея.

Чтобы не вспылить, Анна сделала глубокий вздох, задержала дыхание и сосчитала до десяти. Они застряли черт знает где, — а этот лилипут с крылышками отказывался связаться с кем-нибудь из знакомых, чтобы те вытащили их отсюда.

— Леве, но почему?..

— Я могу связаться с Цезарем или Стиксом только через портал.

Ее надежда умерла быстрой болезненной смертью.

— Ох! — Анна тяжко вздохнула. — Думаю, нам некоторое время следует держаться подальше от порталов.

— Вот и я так думаю.

Тут Анна подняла руку и дотронулась до перстня, который висел у нее на шее на тонкой золотой цепочке. Цезарь говорил, что с помощью этого перстня она сможет найти его где угодно, но, к несчастью, связь с помощью перстня была односторонней.

Окинув взглядом безжизненную равнину, Анна снова вздохнула. За прошедшие годы она довольно часто бывала на Среднем Западе и прекрасно понимала, что от ближайшего города их могут отделять десятки миль.

— В таком случае нам нужно найти обитаемую ферму с телефоном.

— Гм… — Леве потер один из своих рожков. — Вообще-то я должен поскорее найти подходящее укрытие.

— Нас может найти Моргана?

Горгулья пожал плечами, глядя на розоватое свечение на горизонте.

— Не знаю. Но ведь скоро поднимется солнце, верно?

— Это может повредить тебе?

— Я горгулья, Анна, — сказал он таким тоном, словно говорил с безнадежной тупицей. — Когда лучи солнца коснутся моей кожи, я превращусь в статую.

— А-а… — Чувствуя себя полной идиоткой, Анна вновь стала смотреть по сторонам, но разглядела лишь полуразрушенный дом и сарай с прохудившейся крышей. — Слушай, а сарай тебе подойдет?

Леве возмущенно дернул обожженными крылышками.

— Сарай? Я что, похож на корову?

— Отлично! — Она хлопнула себя ладонями по бедрам. — Тогда ищи подходящее место сам.

Тихо ворча что-то себе под нос, Леве описал вокруг Анны полный круг. Потом вдруг заявил:

— Полагаю, что в сарае нам будет совсем неплохо.

— Тогда идем.

Они заковыляли по полю, заросшему сорной травой. У Анны по-прежнему болело все тело, и каждый шаг давался ей с трудом. Споткнувшись о камень, она со стоном остановилась.

Леве тут же дернул ее за штанину.

— Анна, мы должны спешить.

Она с улыбкой кивнула и, схватив малыша за лапу, потащила его к пролому в покосившемся заборе. А дальше началась борьба с репейниками, заполонившими весь двор.

Наконец им удалось добраться до сарая. Дверь, к счастью, оказалась незапертой, и, отворив ее, Анна повела горгулью в самый дальний и темный угол.

Сарай был практически пуст. На земляном полу валялись только ржавые инструменты и еще — стопка старых газет, основательно изъеденная мышами. Тот, кто некогда называл эту ферму своим домом, наверное, уже давно покинул ее в поисках более зеленых пастбищ.

— Сюда. — Анна оттолкнула в сторону рассыпавшийся от времени тюк сена, и открылось огороженное досками узкое стойло.

По крайней мере здесь Леве будет скрыт от случайного взгляда, если кому-то взбредет в голову зайти в сарай. Анна стала искать местечко и для себя, но тут горгулья снова дернул ее за штанину.

— В чем дело, Леве?

— Как только поднимется солнце, я не смогу помогать тебе, Анна, и если появится что-то необычное, то сразу же постарайся скрыться. — Леве поднял завалявшийся в стойле гвоздь и нацарапал на полу несколько цифр. — Это номер Дарси. Позвони ей, как только доберешься до телефона.

Анна покачала головой.

— Нет, я не брошу тебя, Леве.

— Ты должна. Мне ничто не сможет повредить, когда я превращусь в статую.

Анна в растерянности заморгала.

— Вообще ничто?

Леве бросил взгляд на крошечное окошко, которое уже светилось бледно-розовым светом.

— Анна, мне очень жаль…

Когда крошечное тельце горгульи прямо у нее на глазах начало светлеть и застывать, превращаясь в безжизненный камень, Анна, едва сдерживая слезы, воскликнула:

— Проклятие!

Возможно, ей уже пора было привыкнуть ко всем странностям этого фантастического мира, ведь за последние несколько дней — да и за последние два века — всего этого было более чем достаточно.

Но малыш горгулья, который на ее глазах из живого существа превратился в кусок гранита, — о, к этому она не была готова!

Закрыв вход в стойло охапкой соломы, Анна пересекла сарай и полезла по узкой лестнице на чердак.

К счастью, чердак оказался совершенно пуст, если не считать нескольких пучков сена. Осторожно ощупывая ногой каждую доску, Анна медленно добралась до задней стены и распахнула маленькую дверцу, чтобы осмотреть местность.

В ее распоряжении оказался отличный наблюдательный пункт. Отсюда она сможет увидеть каждого, кто направится в сторону сарая. Друга или врага.

О Боже, какая же она дура! Ведь если враг нападет на ее убежище, то он сделает это совсем другим способом.