Стрела Амура

Глава 6

— Ну, как я выгляжу? — спросила Черил, поворачиваясь перед высоким зеркалом то в одну, то в другую сторону.

— Изумительно! — искренне ответила Мелисса.

В белом свадебном платье и старинной кружевной фате, которой невесты из рода Байрамов пользовались уже не одно столетие, Черил выглядела сказочной принцессой. Бриллиантовая диадема на голове и бриллианты, сверкающие на шее, еще больше усиливали это впечатление.

Учитывая, что платье заказывалось в Лондоне буквально в последний момент, можно было только удивляться, как за столь короткий срок модистке удалось прислать такое красивое, такое необыкновенное платье.

Но больше всего Черил красило счастье — здесь не было никаких сомнений.

Она вся светилась от радости, когда, в последний раз поправив прическу и платье, взяла со столика у дверей большой букет белых орхидей.

— Мелисса, я так счастлива, — призналась она. — И все благодаря тому, что вы с Чарльзом сумели уговорить дядю Серджиуса.

Она слегка вздохнула от полноты чувств.

— Когда я горько плакала в ночь нашего приезда сюда, мне и в голову не приходило, что все хорошо кончится.

— Я буду скучать по тебе, — мягко сказала Мелисса.

— А я — по тебе, моя дорогая Мелисса, — отозвалась Черил. — Но это такое блаженство — знать, что я буду с Чарльзом, что целую неделю мы проведем вместе, прежде чем начнется вся эта суета с погрузкой на корабль.

Черил издала короткий смешок:

— Надеюсь, я не страдаю морской болезнью. Это очень непривлекательное зрелище!

— А может, от счастья ты даже не заметишь волнения на море, — предположила Мелисса.

Черил рассмеялась, но в холл, где их ожидал герцог, она спускалась с серьезным выражением лица.

Церемония должна была состояться в часовне герцога; венчать молодых предстояло капеллану его светлости. Герцог решил не сообщать о свадьбе никому из родственников.

— Ты и сама прекрасно понимаешь, они будут удивлены, если не шокированы тем, что ты выходишь замуж почти сразу после смерти родителей, — сказал он племяннице. — Большинство людей, к числу которых я не отношусь, считают обязательным долгий и строгий траур.

— Папа всегда считал это глупостью, — заметила Черил.

— Я знаю и совершенно с ним согласен, — отозвался герцог, — Но думаю, что после возвращения из Индии ты с удовольствием познакомишься со многими нашими родственниками. А посему не стоит настраивать их против себя с первых же дней твоего замужества.

Черил была настроена весьма воинственно. Ее ничуть не волнует, что подумают и чего не подумают ее родичи после того, как они обошлись с ее отцом и матерью, объявила она. Однако Мелисса и Чарльз уговорили ее не продолжать вражду, которая началась без ее участия.

— Черил, дорогая, — сказала Мелисса, — не забывай: Чарльз не откажется погостить у кое-кого из твоих кузенов и кузин, если они могут предложить ему превосходную охоту, рыбную ловлю и великолепных лошадей.

Поразмыслив, Черил капитулировала.

— Да, Мелисса, ты права. Я вполне могу вести себя с ними по-дружески. Но пройдет еще столько времени, прежде чем мы вернемся из Индии!

— А пока ты там, сюда будут прибывать твои свадебные подарки, — улыбнулась Мелисса.

Стоя в часовне позади невесты, она слушала прекрасные слова обряда венчания и думала: до чего же повезло Чарльзу и Черил. Они встретили свою любовь; они нашли друг друга. В будущем у них не будет никаких особых проблем. Если же встретятся какие-то трудности, они справятся с ними, потому что будут преодолевать их вместе, не испытывая чувства страха или одиночества.

Под звуки органа, гулко раздававшегося среди прекрасно расписанных стен, Мелисса взглянула на позолоченный резной экран из алебастра позади алтаря и начала молиться о том, чтобы однажды и ей удалось обрести счастье с любимым человеком.

После возвращения в салон, где Черил разрезала великолепный свадебный торт, Мелисса по-прежнему не могла забыть о собственных страхах, хоть и старалась за внешней веселостью скрыть их от Черил и Чарльза.

Кроме них, в салоне не было никого, зато в часовне толпилось множество слуг и нынешних, и прежних, тех, кто помнил отца Черил. Теперь они ушли на покой и жили в поместье, получая от герцога пенсию. Мелисса понимала: присутствие на венчании доставило им огромную радость, тем более что стояли они впереди, где все прекрасно видно и где обычно располагаются аристократы, прибывшие ради такого торжественного события.

Когда герцог провозгласил тост за здоровье жениха и невесты, поддержать его могла только Мелисса. Чарльз же смущенно сказал:

— Надеюсь, вы не хотите, чтобы я произнес речь?

— А мне очень хочется! — быстро проговорила Черил.

— Милая, со временем ты услышишь от меня множество речей, — ответил Чарльз.

Они поглядели друг другу в глаза и совершенно забыли о том, что рядом с ними герцог и Мелисса.

Мелисса кинула взгляд на часы, стоящие на каминной полочке, и сказала:

— Черил, дорогая, по-моему, тебе пора переодеваться. Вам предстоит долгий путь.

Неделю после свадьбы они должны были провести в Лондоне: герцог предоставил им свой особняк на Беркли-сквер. В пути им предстояло делать остановки, и герцог распорядился выслать вперед своих лошадей, дабы не нанимать тех плохоньких, что найдутся на постоялых дворах.

Мелисса и Черил поднялись наверх. Горничные уже приготовили очаровательное дорожное платье, только что присланное из Лондона. Надевая ею, Черил сказала Мелиссе:

— Я оставила тебе все вещи, которые не беру в Индию. Думаю, они тебе где-нибудь да пригодятся.

— Но, Черил, они тебе наверняка понадобятся самой, — запротестовал а Мелисса.

— Чарльз говорит, что в Лондоне я смогу купить себе еще несколько платьев, — ответила Черил. — Тебе я отдаю те, что мне не очень нравятся, и розовое дорожное платье — то, на которое я пролила кофе.

— Но, Черил, на нем не осталось никакого пятна! — воскликнула Мелисса.

— Мне все равно будет казаться, будто оно там по-прежнему, — несговорчиво заявила Черил. — Мелисса, не глупи. Ты сама знаешь не хуже меня, что тебе нужна новая одежда.

— В таком случае мне остается только поблагодарить тебя, — ответила Мелисса, — Ты такая внимательная. — И поцеловала Черил.

Та уже надела новую шляпу и выглядела совершенно очаровательно. Рука об руку подруги спустились по лестнице.

Чарльз и герцог уже ожидали их в холле. Черил подбежала к дяде и обняла его руками за шею.

— Дядя Серджиус, я всегда буду вам благодарна! — воскликнула она. — Как замечательно, что вы разрешили мне выйти замуж за Чарльза. Беру назад все ужасные слова, которые я говорила или думала о вас!

— Отрадно слышать, — заметил герцог; в его глазах мелькнул насмешливый огонек.

— Я тоже могу лишь поблагодарить вас, ваша светлость, — сказал Чарльз и горячо пожал герцогу руку. В искренности его чувств усомниться было невозможно.

Черил и Чарльз расцеловались с Мелиссой, уселись в карету герцога, стоявшую у дверей, и тронулись в путь. Слуга помоложе осыпали их рисом и лепестками роз.

Стоя на ступенях, Мелисса смотрела им вслед. Когда карета проехала по мосту и исчезла из вида, Мелисса чуть слышно вздохнула:

— Счастливые!

— Вы говорите так, словно завидуете им, — заметил герцог.

— Так оно и есть, — отозвалась Мелисса, поворачиваясь, чтобы вернуться во дворец.

Из жилетного кармана герцог вынул часы и посмотрел на циферблат.

— Я должен встретиться с управляющим, — сказал он. — Увидимся за ленчем.

— Да, ваша светлость, — ответила Мелисса и бегом бросилась к себе в комнату.

Еще не было одиннадцати. В ее распоряжении оставалось часа два. За это время нужно покинуть дворец, пока герцог занят и не узнает об этом. Она тщательно обдумала, что делать.

Завтра за ней должен явиться Дан Торп. Мелисса твердо решила исчезнуть, чтобы никто не смог ее отыскать. Герцог избавил ее от приставаний Дана Торпа, когда тот приехал сюда в первый раз и попытался увезти ее с собой. Однако Мелиссе было прекрасно известно, как его светлость относится к женщинам. Во время первой же встречи он ясно выразил свое отношение к ним, сказав, что любовь — иллюзорное чувство, непозволительное для тех, кто вынужден зарабатывать себе на жизнь.

И все-таки независимо от того, одобряет герцог ее замужество или нет, закон, несомненно, на стороне Дана Торпа. Он получил согласие ее отца, — конечно же, к этому его вынудила Хестер. Как бы там ни было, он подписал бумаги, позволившие Дану Торпу получить разрешение на брак.

При одном лишь воспоминании о его багровой распутной физиономии Мелисса содрогнулась.

— Я не могу выйти за него замуж… не могу! — сказала она себе. — Скорее я предпочту кого угодно, но только не его!

Она, конечно, понимала, что вряд ли сможет оказать серьезное сопротивление ему или своей мачехе. Хестер доставит несказанное удовольствие сломить сопротивление падчерицы и заставить поступить так, как она того пожелает.

— Я трусиха, — призналась себе Мелисса. — Если она начнет меня бить, я долго не выдержу.

У себя в спальне она застала горничную, укладывающую в дорожный сундук с круглой крышкой одежду, оставленную ей Черил.

— Мисс Черил велела мне уложить это для вас, мисс, — пояснила горничная. — Я оставила только дорожное платье — вот это розовое. Уж очень оно красивое!

Мелисса собиралась надеть свое собственное, синее, но поскольку она стремилась уехать как можно быстрее, то решила его не распаковывать, это лишь приведет к ненужной задержке.

Розовое платье, на которое Черил пролила кофе, и впрямь было очаровательным.

У Мелиссы никогда не было такого дорогого наряда, да и дополнявшая его шляпа с крохотными страусовыми перьями явно отличалась от простенькой соломенной шляпки, которую она украшала сама.

Взглянув на себя в зеркало, она подумала: «Я выгляжу так, будто отправляюсь с визитом, а не на поиски работы».

Впрочем, Мелисса решила, что где-нибудь по дороге переоденется в собственную одежду, не столь бросающуюся в глаза, а наряды Черил придержит для более подходящих случаев.

Взяв кошелек, она положила его себе в сумочку. Кошелек был довольно тяжелым, и это придало ей уверенности.

Девушке пришлось позабыть о гордости и попросить денег у Черил. Уезжая из дома, она с ужасом поняла, что отец ей практически ничего не оставил.

Сделал он это, конечно, без злого умысла. Просто из-за предсвадебной суматохи и оттого, что всю неделю до свадьбы Дензил Уэлдон беспрерывно пил, он как-то не подумал о деньгах для дочери. Ехать же в Лондон без денег было просто невозможно.

Мелисса не сомневалась, что вскоре найдет себе какую-нибудь работу, но нужно было оплатить дорогу и гостиницу, в которой придется провести ночь — а возможно, и несколько ночей, — пока она не поселится в доме, где будет работать.

— Черил, мне очень не хочется беспокоить тебя своими заботами, — застенчиво сказала она. — Обещаю вернуть тебе долг, но только со временем.

— Мелисса, дорогая, конечно, я дам тебе столько, сколько нужно, — ответила Черил, но тут же чуть ли не с ужасом воскликнула: — Только у меня осталось совсем мало денег! Может, попросить у дяди Серджиуса или лучше подождать, пока приедет Чарльз?

— Сколько у тебя есть? — поинтересовалась Мелисса.

Как и следовало ожидать, деньги у Черил лежали в дюжине разных сумочек. Собрав наконец все, что было, они подсчитали, что набирается около десяти фунтов. Для Мелиссы это была огромная сумма.

— Ты можешь отдать мне все деньги? — спросила она.

— Ну конечно, — заулыбалась Черил. — Теперь Чарльз будет распоряжаться моими деньгами, и мне больше не придется о них беспокоиться.

Мелисса чувствовала себя довольно неловко, но понимала, что нельзя отправляться в дорогу с пустыми карманами. Она горячо поблагодарила Черил и убрала деньги в кошелек.

И вот теперь, оглядевшись и удостоверившись, что ничего не забыла, она попросила горничную сходить за лакеем, чтобы он снес ее вещи вниз.

Еще до венчания она попросила после отъезда молодых подать ей экипаж. Мелисса знала, что герцогу сообщать об этом не будут, ибо всю последнюю неделю они с Черил пользовались экипажами для поездок в Дерби и Мелчестер. Мелисса заранее решила, что багаж лучше отнести к боковой входной двери, где его погрузят в экипаж.

В ее распоряжениях никто не усмотрел ничего странного, а посему, спускаясь по боковой лестнице, Мелисса была уверена, что герцог не заметит ее отъезда.

Она жалела, что не может с ним попрощаться, не может еще раз увидеть его в великолепных интерьерах дворца.

«Я навсегда запомню, какой он замечательный», — сказала себе Мелисса. Она чувствовала, что ей будет не хватать бесед с ним во время обеда и после него.

Прежде ей никогда не приходилось вести серьезные разговоры ни с кем из мужчин, кроме отца. На приемах она выслушивала неуклюжие комплименты, длинные бессвязные рассказы о сегодняшней охоте или жалобы на тяготы ведения сельского хозяйства.

Какую огромную радость доставила ей возможность не только слушать герцога, но и разговаривать с ним на равных. Какое это было наслаждение — беседовать с ним на разнообразные темы, узнавать то, что ей давно хотелось знать.

Мелисса села в поданный экипаж. Он оказался открытым, это позволило ей в последний раз полюбоваться красотой парка.

Благодаря теплой погоде распустилась лиловая и белая сирень, расцвел жасмин. На фоне синего неба розовели цветы миндаля, а у самой кромки воды золотились лютики.

Прекрасное обрамление, достойное величественного дворца.

Экипаж отъезжал по подъездной аллее все дальше и дальше. Мелисса оглянулась. Громадное здание, сверкающее в лучах солнца, казалось каким-то нереальным, словно привидившимся во сне.

«Вот таким я и запомню его навсегда», — поняла она.

В следующий момент Мелисса решительно повернулась спиной к дворцу и заставила себя сосредоточиться на том, что ее ждет впереди.

Занимаясь приготовлениями к свадьбе Черил, она отгоняла от себя все тревожные мысли, но теперь они вырвались на свободу, словно черная туча, закрывшая солнце.

«Что же со мной будет?» — думала Мелисса.

Незаметно подкравшийся страх змеей шевельнулся у нее в груди.

«Я осталась одна, совсем одна! Умри я, никто и не узнает об этом!»

Она попыталась отбросить такие мысли, но не смогла.

«А если я не сумею найти работу? Если никто не захочет нанять меня? Неужели придется идти на попятный и выйти замуж за Дана Торпа?»

Все в ней протестовало против этого предположения, и все-таки Мелисса задумалась: хватит ли у нее сил предпочесть голод браку с таким человеком?

Опасения ее не только не уменьшались, а, напротив, становились все сильнее и мучительнее. Они словно сидели с ней рядом и нашептывали на ухо: «Что ты умеешь делать? Какая у тебя профессия? Возьмут ли тебя в гувернантки без рекомендаций; примут ли в дом компаньонкой, если ты не можешь даже назвать свое настоящее имя?»

Мелисса пыталась не паниковать, но ощущение собственной незначительности, неуверенности и ужасного страха по-прежнему не проходило.

Экипаж проехал небольшое селение и покатился в направлении широкой проезжей дороги, до которой ехать было примерно с полмили.

Мелисса увидела дорожный знак, у которого останавливались дилижансы, чтобы дать сойти пассажирам. Они с Черил не раз замечали его, проезжая мимо.

Экипаж остановился, и лакей спрыгнул на землю, чтобы снять сундуки Мелиссы. Едва он успел поставить один из них на траву у обочины дороги, как девушка заметила показавшийся вдалеке дилижанс. Несмотря на то что его тянули четыре лошади, двигался он очень медленно.

На крыше дилижанса Мелисса разглядела нескольких пассажиров и внезапно с беспокойством подумала, что он может оказаться полным. Она рассчитывала занять место внутри, но, похоже, этого не получится.

Она взяла сумочку и уже собиралась сойти вниз, когда раздался конский топот, и голос, от звука которого она вздрогнула, жестко спросил:

— Куда это вы собрались?

Мелисса оглянулась и широко раскрытыми глазами смотрела на вороного жеребца, подскакавшего к экипажу; верхом на нем с грозным видом сидел герцог. До чего же он был красив! Казалось, он слился с конем в единое целое.

Голос ей не повиновался. Мелисса могла лишь молча смотреть на него во все глаза.

«У него рассерженный вид, — подумала она. — Не отчужденный и не безразличный, а именно рассерженный».

— Я… я… уезжаю, — запинаясь, с трудом проговорила она.

— И куда именно? — резко и отрывисто, в обычной своей манере, продолжал герцог.

— В… в Лондон.

— Одна?

На этот вопрос отвечать не было смысла. Он и так видел, что с ней никого нет.

Герцог взглянул на лакея, собиравшегося снять с коляски другой дорожный сундук.

— Поставьте все обратно! — приказал герцог и повернулся к кучеру: — Отвезите мисс Уэлдон обратно во дворец.

Слуги почтительно приподняли шляпы. Герцог повернул коня и поскакал прочь в тот самый миг, когда дилижанс со скрипом остановился возле экипажа.

На мгновение у Мелиссы появилось желание выпрыгнуть из коляски и забраться в дилижанс, невзирая на распоряжения герцога, но она не посмела ослушаться. Впрочем, даже если бы она осмелилась на это, герцог легко мог догнать дилижанс и заставить ее вернуться.

Почему он хочет, чтобы она вернулась? Мелисса не могла этого понять, хотя прекрасно знала, почему покинула дворец украдкой, — боялась, что герцог будет возражать. У нее же не было ни сил, ни желания с ним спорить.

Кучер развернул коляску, и они поехали обратно той же дорогой, что прибыли сюда.

«Пусть говорит, что хочет, но замуж за Дана Торпа я не пойду! — сказала себе Мелисса. — По отношению ко мне у него нет никаких юридических прав. Он мне не опекун и даже не работодатель. — Она глубоко вздохнула. — Я поступлю так, как сочту нужным!»

Но это утверждение звучало не слишком убедительно даже для нее самой.

Как-то уж очень быстро коляска доехала до дворца и остановилась у парадного входа. Подбежавшие лакеи помогли ей спуститься; она медленно поднялась по ступеням и вошла в холл.

— Его светлость желает поговорить с вами в своей гостиной, — сообщил мажордом.

Интересно, подумала Мелисса, известно ли слугам, что ее вернули с дороги, словно непослушную школьницу, пытавшуюся прогулять уроки.

— А если даже и знают, что с того? — спросила она себя. — Что бы там герцог ни говорил, я уеду отсюда до наступления завтрашнего дня — прежде, чем за мной явится Дан Торп.

Она начала соображать, что, возможно, придется бежать ночью всего лишь с маленьким узелком.

Если герцог собирается передать ее завтра, словно агнца на заклание, то очень ошибается.

Мелисса дрожала от страха, тем не менее ей удалось, высоко подняв голову, с достоинством войти в гостиную, где ее ожидал герцог.

Подходя к нему, она подумала, что он словно бы стал еще выше ростом и, кажется, еще неприступнее прежнего, да и глядит совсем не с тем выражением, с каким провозглашал тост за Черил и Чарльза.

Мелисса даже не пыталась снять дорожную накидку и элегантную розовую шляпу, оставленные ей Черил. Когда она подошла к герцогу, он сказал:

— Мелисса, я хочу поговорить с вами. Думаю, вам будет удобнее, если вы снимите верхнюю одежду.

— Очень скоро она понадобится мне опять, ваша светлость, — возразила Мелисса.

— Ваша одежда никуда не убежит, — ответил герцог.

Мелиссе показалось, что он над ней насмехается. Тем не менее глупо было упорствовать по такому пустяковому поводу. Она сняла накидку и повесила ее на стул у стены, а сверху положила шляпу. Дрожащими руками пригладив волосы, девушка повернулась к герцогу.

Он жестом указал ей на стул напротив себя; Мелисса присела на самый краешек.

— Я считал, — холодно начал герцог, — что перед тем, как покинуть мой дом, вы хотя бы из вежливости попрощаетесь со мной, даже если считаете это необязательным.

— Я… мне нужно было… уехать, — тихо произнесла Мелиса.

— Зачем?

— Я хотела… добраться до Лондона как можно быстрее.

— Вас там кто-нибудь ждет?

— Нет… но мне совсем… не хотелось быть здесь завтра, когда… как известно вашей светлости… за мной приедет мистер Дан Торп.

— Вы могли бы обсудить этот вопрос со мной.

Мелисса с вызовом посмотрела на герцога:

— Мне отлично известно… мнение вашей светлости по этому… вопросу. Обсуждать его… ни к чему.

— Вы так уверены в моем мнении?

— Вы говорили… об этом… прежде.

— По-моему, тогда мы говорили отвлеченно, о браке вообще, а не конкретно о вашем.

— Меня волнует… именно мое… замужество, — возразила Мелисса. — Я… не могу… и не выйду… замуж… за Дана Торпа.

— Я знал, что именно так вы и ответите, — заговорил герцог, но Мелисса перебила его:

— Ничто… не заставит меня… изменить… это решение. Он мне… отвратителен! Неужели вы не понимаете этого? Мне тошно даже находиться с ним рядом. Да я скорее умру, чем выйду за него замуж!

Голос Мелиссы зазвенел от волнения. Спохватившись, что ведет себя слишком несдержанно, она опустила глаза и сказала:

— Едва ли вы сумеете понять. Вы считаете, что женщина должна соглашаться на брак без любви… Я знаю только одно: мне нужно куда-нибудь уехать… Куда-нибудь… где он никогда… не отыщет меня.

— Значит, вы собирались укрыться в Лондоне? — задал вопрос герцог.

— Я найду работу.

— Какую именно?

Мелисса сделала неопределенный жест руками:

— Сразу после приезда я собираюсь зайти в бюро по найму. Там наверняка найдется что-нибудь подходящее.

— И где же вы собираетесь жить, пока не найдете подходящее место?

— Я хотела остановиться в… пансионе.

— Вам известен какой-нибудь пансион?

— Нет, но я уверена, что смогу найти такой, какой будет мне… по карману.

— А денег у вас достаточно?

— Да.

— Сколько?

Мелиссе хотелось заявить, что это его не касается, но, когда герцог резко и отрывисто задавал ей вопросы, она могла говорить только чистую правду.

— Около десяти фунтов. Мне… одолжила их Черил.

— Около десяти фунтов! — уничтожающим тоном произнес герцог. — На какое время, по-вашему, глупое вы дитя, этих денег вам хватило бы в Лондоне? И потом, неужели вы действительно верите, что найдете работу в вашем возрасте, с вашей внешностью, без всякого опыта — без рекомендации? Как можно быть такой глупой?

— Я… уверена… что для меня… что-нибудь найдется, — слабо возразила Мелисса.

— Вы могли обратиться ко мне за советом.

— А вы сказали бы мне… как, несомненно, собираетесь сказать сейчас, что… единственный выход для меня… выйти замуж.

Герцог встал:

— Мелисса, я действительно считаю, что замужество решит все ваши проблемы, но, разумеется, я не имею в виду этого неотесанного мужлана, который набросился на вас, явившись сюда.

Мелисса подняла глаза на герцога:

— Значит… вы не станете… убеждать меня… выйти замуж за Дана Торпа?

— Ни в коем случае!

Мелисса вздохнула с облегчением:

— Я… боялась именно этого.

— И поэтому сбежали таким глупым образом?

— Простите, если я вела себя… нелюбезно и… невежливо.

— Хуже — вы вели себя исключительно безрассудно! — ответил герцог. — Да разве вы сумели бы защитить себя или хотя бы осознать, какие опасности подстерегают вас в Лондоне?

— Но… что же мне… делать? — печально спросила Мелисса.

— Вот об этом я и хочу поговорить с вами, — сказал герцог.

Девушка вопросительно взглянула на него, Впервые за все время, что она знала герцога, он явно медлил, словно не мог подобрать нужных слов.

Наконец он сказал:

— Знаете, Мелисса, похоже, мы с вами оказались в одинаковом положении.

— Мы с вами? — непонимающе повторила Мелисса.

— Сегодня утром, — пояснил герцог, — я узнал, что мой наследник, Джервес Байрам, всюду, где только может, занимает огромные суммы в расчете на то, что вскоре займет мое место и станет следующим герцогом Олдвикским.

— Если так, значит, он снова попытается убить вас, — сделала вывод Мелисса.

— Может, так оно и есть, — ответил герцог. — Но больше всего меня волнует другое. В прошлом я уже выплатил огромные суммы, чтобы удержать его от долговой тюрьмы. Однако я не могу бесконечно тратить деньги на одного члена моего рода: есть много других, не говоря уже о большом количестве людей, за которых я несу ответственность.

— Я понимаю вас, — отозвалась Мелисса, — но что тут можно сделать?

— Я подумал, что могу одновременно решить и свою, и вашу проблему.

— Не понимаю.

— Будь я женат, Джервесу было бы гораздо труднее занять денег.

Герцог помолчал немного и, не спуская с Мелиссы глаз, продолжал:

— Можно одним махом разрешить мои проблемы и избавиться от ваших. Мистер Торп едва ли сможет принудить вас стать его женой, что он явно вознамерился сделать, если вы уже будете замужем.

Наступило молчание. В совершенном изумлении Мелисса неотрывно смотрела на герцога, и он негромко сказал:

— Мелисса, я прошу вас выйти за меня замуж — это выход для нас обоих.

— Вы… серьезно? Не могу… поверить, что я… поняла вас… правильно.

— Разумеется, вполне возможно, — рот герцога тронула усмешка, — что вы считаете меня ничуть не лучше мистера Торпа. В таком случае нам придется придумать для вас что-то другое.

— Но я никогда… не… думала, мне и в голову… ее приходило, — запинаясь, заговорила Мелисса.

— Знаю, — ответил герцог. — И тем не менее, по-моему, говоря вашими словами, — это вполне логичное предположение.

Едва ли сознавая, что делает, Мелисса поднялась и отошла в глубь комнаты к окну.

Впереди за окном лежали озера. Солнечные лучи коснулись водной глади, и она засияла тем же золотистым цветом, что и нарциссы, начинающие цвести в парке под деревьями.

Мелисса ничего не замечала, зато явственно ощущала, что герцог встал у нее за спиной.

Спустя мгновение она с трудом выдавила из себя:

— Я… н-не знаю… что… сказать.

— Чтобы у вас да не было наготове доводов за или против обсуждаемого вопроса — это на вас совсем не похоже, — заметил герцог.

Мелисса обернулась:

— Вы ни разу не были женаты и не хуже меня знаете, что вам следует взять в жены вовсе не такую неприметную и незначительную особу, как я.

Герцог поднял брови:

— Вот этого, Мелисса, я от вас никак не ожидал. Я полагал, будто вы убеждены, что такие суетные соображения не следует принимать во внимание там, где речь идет о браке.

— Только если… два человека… любят… друг друга.

— Что, разумеется, совершенно не относится к нашему случаю, — сухо сказал герцог.

Только теперь до сознания Мелиссы внезапно дошло, что он действительно сделал ей предложение. Она быстро проговорила:

— Ваша светлость, пожалуйста, поверьте, я ценю оказанную мне честь. Признаюсь, я… ошеломлена тем, что вы сочли меня достойной стать… вашей женой. Просто…

Она сделала паузу, и герцог договорил за нее:

— …просто вы, Мелисса, хотите любви — я понимаю вас, вот только можете ли вы позволить себе ждать ее?

— Нет, не могу! Вы знаете, что не могу! — отозвалась Мелисса. — Завтра утром сюда приедет Дан Торп и может насильно увезти меня с собой!

— Мне почему-то подумалось, что из двух зол я — наименьшее, — с нескрываемым цинизмом заметил герцог.

— Нет, нет! Дело вовсе не в этом! — воскликнула Мелисса. — Просто мне и в голову не приходило… я и вообразить себе не могла, что вы захотите на мне жениться… Уверяю вас, это было бы совершенно неверным шагом!

— Для кого — для меня или для вас? — уточнил герцог.

— Для вас, конечно, — ответила Мелисса. — Вы должны жениться или на той, которую любите, или на особе очень знатного рода. Как вы думаете, что скажут при виде меня ваши родственники?

— Меня нисколько не интересует их мнение, — ответил герцог, — но, по-моему, вы, Мелисса, никогда не смотрелись в зеркало, если не понимаете, что уже одна ваша внешность — достаточно веская причина для поспешной женитьбы.

Мелисса по-прежнему смотрела на него с тревогой, и он добавил:

— Как я вам уже объяснял, мне выгоден этот брак. Давайте теперь поговорим о вас. Неужели я вам настолько неприятен, что вы не в силах пойти на такой шаг?

— Нет… конечно нет — быстро проговорила Мелисса. — Я восхищаюсь вами… вы замечательный человек… Просто…

Голос ее замер, и герцог негромко произнес:

— Вот что я хочу вам сказать: хоть мы вынуждены вступить в брак с поспешностью, достойной сожаления, но, став мужем и женой, можем не торопясь лучше узнать друг друга — как друзья.

— Вы хотите сказать, — неуверенно спросила Мелисса, — что… не будете… ласкать меня?

— Совершенно верно, — подтвердил герцог. — Если вас беспокоит именно этот аспект нашего брака.

Мелисса крепко сцепила руки и сказала чуть слышным голосом:

— Возможно… вы сочтете меня очень… невежественной, но я не совсем… знаю, что происходит, когда… занимаются… любовью. Черил тоже не знает, но это никогда ее не… беспокоило. Она любит Чарльза и все, что он делает, принимает как должное. Но у нас… все было бы иначе… верно?

— Верно, — серьезно ответил герцог. — Поэтому я предлагаю подождать до тех пор, пока стрела Амура не пронзит ваше сердце, что так важно для вас.

Под его взглядом Мелисса опустила глаза.

— Что если, — заговорила она чуть ли не шепотом, — что если я никогда… не полюблю… вас?

На мгновение наступило молчание, а затем герцог сказал:

— Иногда на скачках я позволяю себе рискнуть крупной суммой; вот и на этот раз я уверен, что чутье меня не подведет.

Мелисса перевела дыхание:

— Но вы ставите на… аутсайдера и можете… проиграть.

— Я настроен оптимистично и рассчитываю на выигрыш, — ответил герцог. В его голосе явно слышался смех.

Мелисса взглянула на него и неожиданно улыбнулась:

— У меня такое чувство, что вашим родственникам разговор его светлости герцога Олдвикского с никому не известной особой, которая собирается исчезнуть без следа, показался бы очень странным и совершенно неподобающим!

— Могу лишь ответить, что они никогда не узнают об этом разговоре, — отозвался герцог. — Так вы согласны выйти за меня замуж, Мелисса?

— А это… возможно? — спросила Мелисса. — Я всегда думала…

— Я приобрел специальное разрешение на брак.

— Стало быть, вы… думали об этом… прежде?

— Я подумал об этом после того, как обнаружил, что этот негодяй напугал вас, — резко произнес герцог, — Когда я услышал ваш крик, то с трудом удержался, чтобы не спустить его со ступенек дворца и не размозжить голову!

Он говорил с такой яростью, что Мелисса взглянула на него широко раскрытыми глазами.

— Как вы понимаете, — продолжал герцог несколько спокойнее, — у него есть определенные права. Ваш отец дал согласие на его брак с вами. Было бы трудно не позволить ему увезти вас отсюда.

— А разве вам не требуется согласие моего отца? — задала вопрос Мелисса.

— Полагаю, он не будет возражать против венчания, которое уже состоялось, — ответил герцог. — Если говорить откровенно, то, получая разрешение на брак, я пошел на обман и сказал, что имею согласие вашего отца.

— Как я понимаю, — с улыбкой сказала Мелисса, — из-за меня вы стали прямо-таки преступником! Впрочем, я уверена, что папа только обрадуется, если я выйду замуж за такого именитого человека.

Она заколебалась:

— А вдруг из меня выйдет… очень плохая… герцогиня?

— Я готов рискнуть, — ответил герцог. — Могу поспорить на что угодно — из вас выйдет превосходная герцогиня.

— По-моему, вы слишком рискуете, — прошептала Мелисса. — Вы поступаете… безрассудно.

— А разве не к этому вы меня призывали? — ответил ей герцог. — Вопреки здравому смыслу позволить Черил поступить по-своему и надеяться, что ее брак окажется удачным? Отказаться от моей многолетней привычки следовать сложившимся традициям и действовать так же, как и вы, — импульсивно и необдуманно?

— Значит, во всем виновата я? — подытожила Мелисса.

— Конечно! — подтвердил герцог. — Даже Адам во всем винил Еву!

В его глазах замерцал насмешливый огонек, а на губах заиграла улыбка.

— Мелисса, я предлагаю вам пойти наверх, — добавил он, — и перед ленчем сменить дорожное платье на что-нибудь более легкое. Потом вы пойдете отдохнуть, а в шесть часов нас обвенчают.

Помолчав, он сказал:

— Наша свадьба будет воистину скромной: в часовне не появится никто, кроме нас с вами.

Девушка послушно поднялась наверх. На лестничной площадке ее поджидала миссис Медоуз. Она тут же начала раз за разом почтительно приседать перед Мелиссой.

— Мисс, я перенесла ваши вещи в спальню герцогини, — сообщила она.

Мелисса взглянула на нее с удивлением.

— Как… как вы догадались? — спросила она.

— Его светлость распорядился после того, как вернулся сюда, — пояснила экономка. — О, мисс, какие замечательные новости!

Мелисса перевела дыхание. Значит, герцог был уверен, что она примет его предложение, еще прежде, чем она вернулась во дворец! Однако, поразмыслив, Мелисса решила, что для нее это единственный способ избавиться от Дана Торпа или избежать неведомого и сомнительного будущего в Лондоне.

Но почему герцог, до сих пор остававшийся холостым, решил отказаться от своей свободы ради девушки, которую едва знает и к которой не питает никаких чувств?

Герцог ничуть не скрывал, что в его жизни нет места любви, но вместе с тем ожидал и даже готов был побиться об заклад, что рано или поздно она его полюбит.

Это было так странно, так непонятно. И все-таки Мелисса чувствовала, как ликует ее сердце, — ведь теперь не нужно уезжать из дворца.

Она больше не боялась будущего. Теперь она была в безопасности: герцог сумеет защитить ее от Дана Торпа и мачехи. Даже Хестер, думала Мелисса, не сможет жаловаться, что дочь сидит на отцовской шее, хотя, несомненно, будет страшно завидовать такому удачному замужеству.

Мелиссе с трудом верилось, что герцог действительно станет ее мужем. При всем том она знала: ей хочется быть с ним рядом, хочется разговаривать с ним и слушать его.

Миссис Медоуз о чем-то возбужденно говорила не умолкая, но Мелисса не слышала ни единого слова. Она лишь взирала на комнату с ее великолепной серебряной мебелью и чувствовала себя словно во сне.

Неужели она и впрямь окажется преемницей тех прекрасных и знатных герцогинь, чьи портреты развешаны вдоль лестницы и в картинной галерее?

Неужели она станет женой герцога и он будет спать в соседней комнате?

Герцог хочет, чтобы они были друзьями; Мелисса почувствовала облегчение, узнав, что он не собирается настаивать на большей близости. Но — странное дело — одновременно с этим по какой-то непонятной причине она испытала разочарование.

Интересно, что он говорил женщинам, когда был с ними близок? И каково это — ощутить его губы на своих губах?

Поймав себя на этой мысли, она покраснела.

Часы в холле начали отбивать шесть, когда Мелисса вышла из спальни и спустилась вниз по лестнице.

Не сразу ей удалось подыскать, что же надеть на свадьбу. Ни одно из ее собственных платьев не годилось для этого. Трудно было представить себя на месте невесты и уж совсем невозможно — поверить, будто она хоть в чем-то может сравниться с прелестным обликом Черил в белом подвенечном наряде, фамильной фате и с бриллиантовой диадемой.

Мелисса с отчаянием смотрела на свои простенькие повседневные муслиновые платьица и на вечерние платья, которые она сшила из дешевой материи, копируя то, что Черил получила из Лондона.

После этого она обратилась к нарядам, которые ей оставила подруга. Их оказалось довольно много. Среди них Мелисса обнаружила вечернее шелковое платье розового цвета, с рюшами из тюля. Платье было очень дорогим и красивым, но Черил жаловалась, что оно ей узко в талии, а потому так ни разу его и не надела.

Мелисса надела платье, и горничная застегнула его сзади. Оно прекрасно облегало фигуру и оказалось ей совершенно впору.

— Мисс, вы в нем словно бутон розы! — воскликнула горничная. — Здесь есть еще и венок. По-моему, он как раз для этого платья.

Служанка достала венок из искусно сделанных роз. Крошечные бриллианты сверкали и переливались при каждом движении, словно капли росы.

Мелисса взглянула на себя в зеркало. Наряд этот удивительно шел ей. При этом он нисколько не напоминал свадебное платье, которое сегодня утром было на Черил.

— Мисс, похоже, его светлости было известно, какое платье вы выберете! — воскликнула горничная.

— Почему вы так думаете? — спросила Мелисса.

— Только что принесли ваш букет, — ответила горничная.

Выглянув в коридор, она забрала букет и передала его Мелиссе. Вместо белых орхидей, какие были у Черил, Мелисса держала в руках изящный букет из розовых камелий, окруженных сочной зеленью листьев.

— Просто замечательно, мисс! — воскликнула горничная.

Миссис Медоуз, заглянувшая, чтобы узнать, не нужно ли помочь, не удержавшись повторила то же самое.

Но когда Мелисса начала спускаться по лестнице, ее охватили сомнения.

Быть может, герцогу не понравится то, что она в розовом, думала девушка; быть может, он предпочел бы более традиционный наряд невесты.

Спустившись в холл, где ее ожидал герцог, и подойдя к нему, Мелисса подняла глаза, и их взгляды встретились. В тот миг, когда они смотрели друг на друга, Мелиссе почудилось, будто сердце ее говорит то, чего не могут вымолвить ее губы.

Она тотчас одернула себя: там, где заключается практичное и разумное соглашение, романтические выдумки ни к чему.

Герцог предложил ей руку. Мелисса подумала, что никогда еще он не выглядел так великолепно. Позже, когда они уже шли по коридору и слуги не могли их услышать, девушка спросила:

— Вы… совершенно… уверены? Вы не… передумали?

— Я совершенно уверен, — серьезно ответил герцог. — Не бойтесь, Мелисса. Я знаю, что мы поступаем правильно и наилучшим для нас обоих образом.

Мелисса невольно крепче сжала его пальцы в своих:

— Вы не будете на меня… сердиться, если я… наделаю ошибок?

— Я буду рядом и позабочусь, чтобы вы не совершали ошибок, — ответил он. — Но если вы и ошибетесь, обещаю не сердиться.

— Вы не… забудете, что я… все еще… побаиваюсь вас?

— Надеюсь, я смогу убедить вас в том, что бояться вам совершенно нечего, — ответил герцог. Помолчав, он добавил с улыбкой: — Опять-таки, если следовать логике, это мне следует вас бояться! С тех пор как вы здесь появились, вы всегда поступаете по-своему!

— Только в отношении Черил, — быстро сказала Мелисса.

— И вы были полны решимости не выходить замуж за человека, выбранного вашим отцом.

— Да… это верно, — согласилась она.

Они уже приближались к часовне, когда герцог внезапно остановился.

— Еще не поздно повернуть назад, если вы этого хотите, — заговорил он каким-то не своим голосом. — Если вам отвратительна мысль стать моей женой, тогда мы откажемся от венчания. Вместо этого обещаю найти для вас безопасное место, где Дан Торп никогда вас не найдет.

Мелисса пытливо посмотрела ему в глаза:

— Значит, вы предпочитаете… такой… вариант?

— Я говорю о вас, Мелисса, — ответил герцог. — Скажу вам прямо: я хочу жениться на вас, хочу, чтобы вы стали моей женой.

Наступило короткое молчание. Он почувствовал, что она вся дрожит, но голос ее прозвучал вполне твердо:

— Тогда… пожалуйста, ваша светлость, я с радостью выйду за вас замуж.