Стриптизёр

7

Мио амо – любовь моя

Максим.

Мои ладони скользят вниз по телу. Они намазаны специальным составом и оставляют золотую дорожку на теле. Я извиваюсь как змея, потом прогибаюсь назад, касаясь пола пальцами. Звучит протяжная завораживающая музыка. Стону в голос и поднимаюсь. Взмахивая руками, начинаю кружиться. Потом ласкаю себя там, где могу достать. Медленно, чувственно, нежно.

Мои действия завораживают, притягивают к себе. Кажется, будто люди в зале даже дышать бояться. Делаю несколько па, чтобы перейти в положение на коленях. Ложусь спиной на пол. Потом снова начинаю извиваться. Круг, на котором я лежу медленно крутиться, а я скольжу руками по своему горлу. Снова протяжный стон, и руки уходят ниже, ласкают соски. Я прогибаюсь в спине. «А!» – вырывается из горла крик, словно я подбитая охотником птица. И снова руки скользят по телу, ниже, ещё ниже. Они достигают крошечных трусов, прикрывающих только мой орган. Он стоит, потому что я заранее возбудил себя и перетянул его у основания. Повожу по стояку руками и выгибаюсь. «А!» – снова раненой птицей.

Когда закончил номер, пошёл сразу в душ, чтобы смыть с себя золотую краску. Да, я так и работаю в этом клубе. Первое время завлекал на сцену дамочек. Кружился вокруг них. Делал разные вещи, призванные соблазнить. Но через пару дней понял, что трясти телесами, раздеваясь под монотонную музыку, это не моё. Со мной работали ещё пару парней, мы исполняли свои номера, в так называемые женские дни. Я отчаялся, подумал, что это не мечта моей жизни. Пусть мне и суют в трусы достаточно денег. Но проходя по залу, в клочке материи прикрывающей пах, чувствуешь себя попрошайкой.

Боря как-то сказал, что у меня очень красивый чувственный голос. Если бы я стонал на сцене, было бы клёво. Не представлял, как это обыграть. И вот мне ночью приснился танец, вернее танец-шоу, где я пою. Проснулся в поту, и стал лихорадочно записывать слова. Предложил эту идею Боре. Тот, как ни странно дал добро, заявив, что нашёл диджея самоучку. Теперь мы не будем тупо крутить чужие записи.

Да, хозяин клуба искал любые пути, чтобы не дать загнуться своему детищу. Диджей оказался самородком. Восемнадцатилетний парень в инвалидном кресле, пишущий музыку на специальной программе компьютера. Оказалось, он умеет сочинять не только клубняк.

Борис не пожалел денег и нанял его на работу. Сам привозил в клуб и возвращал утром домой. А я стал заказывать ему музыку для своих шоу. А ещё, тех танцев, что ставил вместо носатого, которого Боря с треском выпер. Потом выбрал одну из девочек для своего шоу. У неё был красивый голос, и она кардинально отличалась от меня. Ниже на целую голову, тонкое, изящное тело. Чёрные как смоль волосы, доходящие до лопаток. Красивое лицо. Нет, я тоже красив. Но в отличие от неё, блондин с синими глазами. Да и тело у меня подкачанное. Её звали Лика. Она имела слух, как и я. Не идеальный, разумеется, мы же не звёзды эстрады, но тем не менее.

У Лики есть муж, их брак далек от моего понимания. Девушка сказала, что у них свободные отношения. Живут вместе, спят вместе, но иногда заводят ничего не значащие связи. При этом ни грамма не ревнуют друг друга. Могут привести в постель ещё одну женщину или мужчину. Я бы тоже мог завести с ней ничего не значащую интрижку, но не стал. А уж быть третьим в постели для меня нонсенс.

Так и живу один. Девушки у меня нет. Кто-то из женщин думает, что я сплю с посетительницами клуба, и не соглашается встречаться. С какими-то девушками встречался неделю или две. В том числе и в постели. Но как только бдительные мамаши, или того хуже, папаши, узнают с кем встречается их дочурка, то сразу запрещают ей. С одним рьяным папой даже подрались. Спасло меня от синяков только базовое знание карате. Но папа всё равно орал, что если я к его дочери, хоть раз подойду, он заявит на меня в полицию. А за что собственно? Я сплю только с совершеннолетними девицами. Если бы я танцевал в группе какой-нибудь звезды. Например, на подтанцовках у Орбакайте, тогда был бы завидный жених. А так я местный клубный стриптизёр.

Да, я теперь выступаю не только для женщин. Да, на меня приезжают посмотреть люди из соседних городов, на дорогих иномарках. Нас с Ликой приглашают выступать в областные клубы. В общем, жизнь бьёт ключом. Можно сказать, я популярен, как теперь и клуб, в котором работаю. Заколачиваю неплохие деньги, даже с учётом того, что отказываюсь спать с клиентками клуба. Но вот беда, любовь свою я так и не нашёл. Но её хочется, до дрожи в теле. И это я не о том, что якобы в меня никто не влюбляется. Влюбляются, не без этого, и у меня есть свои поклонницы. Богатые тётки за тридцать пять лет. Вот они-то меня достали, просьбами о сексе. Но вот в моём сердце чёрная дыра. Ни одна девушка не приглянулась так, чтобы ради неё бросить работу. Завтра у меня новый номер. Об этом уже объявлено. Знаю, соберётся много людей, но не придёт на меня посмотреть та единственная, которую так жду. Что-то я расхандрился совсем. Выползаю из душа. Нужно ехать домой, баиньки.

Ямиль

Мне полюбилась Россия, хотя в Москве больше ни разу не был. Несколько раз гостил в Петербурге, там очень красиво. Был в Сочи. Зря я раньше в Россию не телепортировался. С некоторых пор пришло стойкое понимание, что свою судьбу я найду именно здесь. Только вот где именно? Россия страна огромная, с множеством городов.

Прикупил книгу на вещевом рынке, подробный атлас дорог. Книга старая, ещё советского периода, но в ней всё города и деревни. И вот играю в игру. Закрыв глаза, открываю наугад страницу, потом тыкаю пальцем. В какой город попал, туда и иду. Ну, или в ближайший, если ткнул на пустое место.

Уже декабрь. Скоро у людей будет рождество и новый год. У нас эти праздники не справляют. Есть праздник смены времени, тот же новый год. Только в параллельном мире в это время начало мая и распускаются почки на деревьях. У нас всегда тепло. Бывает прохладно, когда идут дожди, но не на много.

Сижу в беседке сада, понурив голову. Надоело всё. Когда же, наконец, судьба подарит мне его, самого любимого человека в мире. Так, нужно сегодня куда-то сходить в гости. Может даже пожить там несколько дней. Ютана я уже предупредил об этом. Не забыть бы, взять с собой тёплую одежду. В России сейчас лежит снег и собачий холод. Как обычно раскрываю книгу и тычу пальцем. Он попадает ровно в чёрную точку. Читаю название. Там я ещё не был.

Через час уже вывожу руны на стене, вплетая в них название города и слово «пустырь». Портал открывается. Замечательно, тут ещё и снега полно! Шагаю через портал и закрываю его взмахом руки. Я за какими-то домами. Это окраина города. Читаю номер и улицу на ближайшем доме. Нужно вызвать такси. Мне повезло. Здесь висит его реклама. До гостиницы я добрался довольно быстро, вглядываясь в окно и изучая город. Оказалось, это не такой и большой городишко. Но как сказал таксист, здесь есть два клуба и множество ресторанов. Я запоминаю адреса клубов. Сегодня схожу в один. Но предварительно нужно приглядеться к нему. Гей клуба, разумеется, тут быть не может. В подобных провинциальных городах лучше забьют гея до смерти, чем позволят такой клуб открыть. Печально, но уж как есть.

Гостиница довольно приличная, но номеров люкс как в Москве и других крупных городах, нет. Я не привередлив. Селюсь в лучшем номере. Развешиваю в шкаф вещи из чемодана, и иду бродить по улице. Первый пункт – это клуб «Лагуна». Нужно бы глянуть, что это за зверь.

Весьма впечатляющее двухэтажное здание. Оно меня будто притягивает к себе. Перехожу дорогу и вижу, что возле входа висит афиша. Сверху золотыми буквами: «Двадцатого декабря, новый номер Макса». И тут вдруг сердце ускоряет бег. На афише фото молодого мужчины. Ему не больше двадцати шести на вид. Но он очень красив. Короткая стрижка светлых волос. Тонкий нос, чувственные губы, красивый подбородок. А это тело достойно красоваться на обложках самых дорогих журналов. Цвет глаз не разобрать, но я-то вижу, что они тёмно-синего цвета. Его глаза довольно редкие у людей. Мы, оборотни, видим больше чем другие. Например, если парень стоит под душем, я смогу отличить солёную дорожку слёз на его лице от обычной воды. Ссс, под ложечкой засосало. Хочу его увидеть в живую. Впрочем, до выступления не так и много времени осталось. Успею сходить в магазин и купить розу. Кто сказал, что мужчине нельзя дарить цветы?

Через какое-то время я захожу в клуб. Охранник осматривает меня. Затем останавливает взгляд на платиновых часах и пропускает. Раздеваюсь в гардеробе и иду дальше. Сейчас на мне чёрный костюм и рубашка, от ведущего европейского модельера. В зале встречает услужливый администратор, сексапильная девушка в откровенном платье и на шпильках. Она провожает меня в зал. После сажает за свободный столик. Не слишком близко к сцене, и это даже хорошо. С моим особым зрением, я итак всё увижу. А тут неплохо. Обстановка в стиле хай-тек. Кругом всё блестит и сверкает. Заказываю бокал красного вина. Есть, что-то расхотелось. На сцену тем временем выходит девушка и начинает чувственно извиваться у шеста. Потом было ещё несколько девиц. Красивые самочки, но они меня не интересуют, я жду мальчика. Подзываю официанта, чтобы принёс ещё бокал вина.

– Повторите, пожалуйста. И можно поинтересоваться? Я в вашем городе впервые. Скажите, Макс – это псевдоним?

– Нет. Его так и зовут, Максим. Классный парень и очень талантливый. Сейчас девушка закончит и выйдет он, – говорит парень.

Мне приносят новую порцию вина. От нетерпения глажу ножку бокала пальцем вверх-вниз. Отгоняю от себя назойливых стриптизёрш, не забывая сунуть в их трусики один доллар. Не намерен, тратиться на этих девушек. Да, они очень сексуальны, но я не для них.

Наконец-то, на сцене и возле неё гаснет свет. Люди могут не видеть, а я замечаю, что по доскам что-то раскатывают. Потом рабочие уходят, и звучит красивая музыка. Кто-то выходит на сцену. Шумит вода. Свет в зале гаснет, и несколько софитов освещают сцену. На ней стоит тот самый парень. Он одет в тонкую белую рубашку и брюки, они становятся почти прозрачными, когда намокают под струями воды. Парень обнимает себя руками, стоит, опустив голову, и дрожит. Ткань облепляет его, не скрывая великолепного тела. Если быть рядом с ним, можно соски разглядеть. Но я и без этого их вижу. Замечаю тонкий беспроводной микрофон, прикреплённый к его голове. Он будет петь?! И тут начинается номер.

– Дождь! Каплями по телу дождь. Дрожь! Точками по венам дрожь! – поёт он и, поднимая голову, смотрит в зал.

Потом его руки приходят в движение. Он будто разрезает ими струи воды. Танцует, выписывая невероятные па ногами. Это длиться не больше минуты. Затем он падает на колени, создавая вокруг себя брызги воды. Начинает тереть себя ладонями, раскачиваясь.

– Холодно! Как мне холодно! Согрейте меня кто-нибудь! Согрейте меня, пожалуйста! – смотрит в зал умоляюще.

У него пронзительный голос. Такой чарующий, сексуальный. Он снова начинает танцевать, выписывая невероятные движения руками. Извивается всем телом, постепенно вставая. Потом кружится, подняв одну ногу вверх, а руками взявшись за щиколотку другой. Его движения завораживают. Они, то резкие, то плавные. Макс кружится по воде, от края до края сцены, выбивая из-под босых ног маленькие брызги. Его танец грациозный и чарующий, потом вдруг бешено-ритмичный. А в следующую секунду, это движения обречённого человека. Это длится несколько минут. Я же готов смотреть на его танец вечно.

– Я одинок в своих мечтах. Я одинок в своих надеждах. Где ты моя неземная любовь?! Любовь бесконечная, где ты?! – продолжает пронзительно петь.

Затем Макс делает какое-то невероятное сальто, прыгая под струями дождя, и снова падает на колени.

– И снова дождь, словно иглами сквозь кожу! БОЛЬНО! – извивается в танце, словно в агонии, потом останавливается и простирает руки в зрительный зал, всё так же стоя на коленях – Я умоляю, умоляю! Найдите меня кто-нибудь! Согрейте меня, пожалуйста!

Я замираю. Дыхание остановилось на пару секунд. Только я вижу, что это не совсем игра. Мальчик плачет на самом деле. Никто не знает, что именно сейчас он обнажает перед всеми свою душу. Тяну воздух в себя, сквозь всех этих людей, проторяя дорожку именно к его запаху. Разумеется, в его возрасте Макс не пахнет молоком, но у него стойкий аромат ванили. Такой резкий и яркий, что я понимаю, он не гей. А ещё от него пахнет моей любимой ежевикой, и меня в первый раз швыряет в омут по самую макушку. Я нашёл тебя, мой мальчик. Моё сокровище. Ты будешь со мной всегда, миа амо.

Тем временем парень продолжает кружиться по сцене. Делает эффектные прыжки, как будто летит к кому-то на встречу.

– Я умираю без тебя. Без тепла твоих рук. Без тепла твоих губ погибаю. Хочу, чтоб пальцы твои, коснулись нежно меня. Но только лишь сам себя обнимаю, – останавливается на последнем предложении и, замирает, обнимая себя за плечи.

– Хочу дыхания тепло, и сладкий нежный поцелуй, – касается пальцами своих губ, – Но почему не дано даже это? – не поёт, а брутто плачет и зовёт неведомую любимую.

Потом он снова падает на колени. Начинает извиваться. Его движения – это обречённость и боль одиночества.

У меня разрывается сердце. Миа амо, если ты позволишь, я тебя согрею. Буду любить как никто до этого. Тем временем он продолжает петь. Нет, он уже не поёт, буквально скулит, стонет, умоляет.

– Я умираю без тебя! Я погибаю без любви! Где ты, моя судьба! ГДЕ ТЫ?! КАПЛИ ВПИВАЮТСЯ В ТЕЛО! ХОЛОДНО! БОЛЬНО! – после этих слов, он замирает, подтянув ноги к коленям, а одна рука простирается в зал. И вот последний стон, как предсмертный хрип, – Прощай.

Зал взрывается аплодисментами, а я только сейчас понимаю, что сжимаю бокал в руке с силой. Стекло не выдерживает и трескается. Осколки с каплями крови падают на стол. Подбегает официант. Я уже смахнул осколки с руки и лизнул раны.

– Не волнуйтесь, заплачу вдвойне. Принесите счёт, – говорю я.

– Нужно обработать руку, – мямлит парень.

– Забудь, – говорю раздражённо, – счёт, быстрее. Этот парень ещё будет выступать?

– Сегодня уже нет, у него в субботу будет несколько номеров – официант быстрым шагом уходит.

Свет на сцене горит. Помощники убирают инвентарь. Я вспоминаю его афишу. Внизу живота у него тату, буквы в окружении сердечек. Слово «амор», любовь. Ничего, мальчик мой, скоро у тебя будет ещё одно тату, то, что ставят в храме Тёмного при ритуале связи двух супругов. Достаю из кармана пиджака три купюры по двести евро и заворачиваю в деньги стебель цветка. Роза тёмно-бордового цвета, как венозная кровь. Наконец возвращается официант. Плачу по счёту, не забывая присовокупить чаевые.

– Передайте этот подарок Максиму. Только не потеряйте деньги по дороге, – говорю особым властным голосом с толикой гипноза.

– Он получит подарок немедленно, – заявляет парень, кланяясь, и удаляется.

Я ухожу, больше мне тут делать нечего. Завтра суббота. Приду посмотреть на него снова. Надо же такому случиться. Я искал свою судьбу по большим мегаполисам, а он оказался здесь, в захолустном городишке. Максим, моё сокровище.

Максим

Вытираюсь полотенцем. Я выдал себя по полной программе и сейчас чувствую, что выжат как лимон. Неожиданно, но в этот раз всё было не так как на репетициях. Я почему-то прочувствовал эту сцену. Принял её на себя. Даже заплакал в какой-то момент. И голос был чуть другой. Я вжился в эту роль по полной программе. Хотя почему вжился? Я действительно в последнее время так себя чувствую. Одиночество задолбало.

В комнату врывается Борис. Я даже не вздрагиваю. Знаю, что охрана у дверей не пустит посторонних. Несколько раз ко мне уже пытались прорваться любвеобильные богатые дамочки.

– Макс, это бомба! Это шедевр! Даже я тебе поверил. Хотелось плакать и страдать вместе с тобой, – воскликнул он.

– Знаю. Новый номер всегда привлекает публику. Я приношу тебе немалую прибыль, Боря, – усмехаюсь я.

– А я плачу тебе достойную зарплату, родной. Даже девок и парней вон как выучил. Они теперь для всех посетителей боги в этом клубе.

Вдруг стучат в дверь.

– Макс, это официант Андрей. Тебе подарок просили передать, – кричат через дверь.

– Заходи, – приглашаю его в мою личную гримёрку.

Он открывает двери и быстро юркает в комнату. Подходит, протягивает бордовую розу, держа её за скрученные деньги. Опа, в первый раз мне дарят цветы. Я беру розу и кладу на столик с зеркалом. Потом разворачиваю купюры. Нифига себе! Шестьсот евро! Это кто такой щедрый?!

– Опять приват просят или секс? Достали уже эти богатые дуры! Верни деньги назад, – говорю недовольно.

– Не могу. Мужчина уже ушёл. Он ничего не просил. Сказал, что это подарок для тебя. Говорит, не потеряй деньги по дороге.

Мужчина?! Блядь, только этого не хватало! Мало мне озабоченных дам в районе сорока лет!

– Как он выглядел? Небось, старый лысый козёл, – кривлюсь я.

– Почему? Он молодой. Лет тридцать, но не больше тридцати двух. Красивый такой. Высокий, подтянутый. Одет как олигарх, дорого, но во всё чёрное, – заявляет Андрей мечтательно.

– Ясно, иди работать, – перебивает его восторги Борюсик.

– Борь, вот оно мне надо? Только мужиков ещё на мою бедную тушку не хватает, – раздражаюсь, жестикулируя руками.

– Не бесись. Вызови такси и поезжай спать. Или что, хочешь снова на грошовую зарплату менеджера низшего звена?

– Ты прав, я зажрался, – улыбнулся я и начал одеваться.