Судьба Трайна

Марина Маддикс и Обри Роуз

Судьба Трайна

Серия: Последний Альфа с Тракос (книга 3)

Авторы: Марина Маддикс, Обри Роуз

Название на русском: Судьба Трайна

Серия: Последний Альфа с Тракос_3

Перевод: Оксана Ковальская

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Таня Медведева

Оформление:

Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Глава 1

Трайн

Великие старейшины Варгов завыли бы от ужаса, если бы были живы и стали свидетелями нелепой сцены, от которой я не мог скрыться. Стоя на помосте перед всем нашим недавно объединенным племенем, я не сумел сдержать тяжелый вздох, пока Солан — когда-то мой кровный враг, а теперь со-Альфа — снова и снова разглагольствовал, как настоящий оратор. Он пересказал хронологию создания племени и историческую ценность Тракоса. Солан заявлял, что мы были мощной силой, которой инопланетные захватчики — иначе известные как терранцы — не могли противостоять. Также он упомянул, что открытие комбинации риита и спиральной травы решило наши репродуктивные проблемы. Он настаивал, что слияние обеспечит наше выживание как вида. Так много бессмысленной болтовни, что у меня разболелась голова.

— Бла-бла-бла, — раздраженно пробормотала я себе под нос, чувствуя, как мне все это надоело.

Маркон, мой брат и еще один со-Альфа, ткнул меня локтем в ребра, не позволяя своей застывшей улыбке дрогнуть перед огромной толпой Варгов, стоящих перед тремя — тремя! — Альфами. Я закатил глаза, но прикусил язык.

После того, как два племени объединились, супруга Солана, Сиенна, начала активно отстаивать свои права, настаивая на том, что традиционный праздник по случаю спариваний укрепит связь между племенами. И это имело смысл. Племена были врагами так долго, что мы даже не общались… когда не пытались убить друг друга. Чем больше произойдет межплеменных спариваний, тем сильнее мы станем. А поскольку над нами нависла угроза нападения терранцев, племени требовались все силы, какие только можно было собрать. Конечно, не все верили, что инопланетные пришельцы снова атакуют, но я чувствовал это нутром, словно воздух сгустился и стал потрескивать в тишине перед бурей.

Море счастливых и полных надежды лиц, смотрящих на нас снизу вверх, подтвердило мое решение поддержать глупые традиционные праздники спариваний, в которых играли, танцевали, пировали и так далее. Если я чему-то и научился у своих со-Альф, так это тому, что нашим людям нужно было время от времени немного развлекаться. Это давало им ощущение благополучия — как бы фальшиво оно ни было — и надежду. Чем счастливее были члены племени в этот момент, тем сильнее намеревались бороться в будущем, когда нам понадобится их полное объединение.

— И точно так же, как два Варга сходятся вместе, — крикнул Солан, полностью поглощенный собственными, по общему признанию, замечательными речами, — подобным образом поступили народы Долины и Холмов. Сегодня все мы, наконец, стали одним объединенным племенем!

Толпа возликовала, как щенки, увидевшие миску с молоком. Возможно, если бы я был так же талантлив в изречении вдохновляющей чуши, то мое племя не отвергло бы меня как своего единственного Альфу.

Нет, сейчас не время для жалости. В моей истории подобного не будет. Это была моя жизнь, теперь я должен был позаботиться о том, чтобы наши воины превратились в хорошо смазанную машину.

— Если вы впервые выступаете в качестве претендентов, — продолжал Солан, — то помните… союзы, которые поражают вас в первую же секунду, встречаются редко. Вы с гораздо большей вероятностью обнаружите свою суженую через испытания и игры, которые мы запланировали. У каждого есть пара, просто нужно ее найти!

Я стиснул зубы в попытке подавить желание закатить глаза. Не каждый мог отыскать сою пару. Здесь было слишком много мужчин… мужчин, которые жаждали обрести суженную. Кроме того, у некоторых из нас были гораздо более важные темы для размышлений, например, о выживании нашего вида в целом, а не о том, кто будет вынашивать детенышей.

Тем более я уже опробовал большинство подходящих женщин в племени Холмов, а также многих из племени Долины, но не получил ни единого намека на то, что кто-то из них был моей судьбой. Естественно, все они хотели бы этого, но я уже давно отказался от поисков пары. Моя судьба, похоже, заключалась в том, чтобы быть лучшим гребаным Альфой, а не жить долго и счастливо… что, как мы все знали, было ложью.

Пока Солан рассказывал о событиях, запланированных на трехдневную встречу, я внимательно рассматривал толпу. Немногочисленные представители каждого племени стояли вперемешку, но по большей части зрители оставались отдельными группами, — Варги Холмов с одной стороны, Варги Долины — с другой. Преобладали мужчины. Даже если кандидаток было немного — в конце концов, существовало ограниченное число женщин, — мужчины надеялись, что игры и общение сведут их вместе как соплеменников.

— Прежде чем мы начнем, — крикнул Солан, — Маркон и Трайн хотели бы обратиться к вам.

Он повернулся к Маркону, но прежде чем мой младший брат успел открыть рот, я шагнул к толпе.

— Кому надоели все эти чертовы разговоры, кто хочет поскорее покончить с этим?

Толпа одобрительно загудела, а я ухмыльнулся брату, который на мгновение нахмурился, потом покачал головой и рассмеялся. Маркон сложил ладони рупором у рта и крикнул:

— Пусть начнутся игры!

Деревенская община превратилась в сумасшедший дом, так как мужчины Варги разбрелись во все стороны, чтобы попытаться занять места в играх или соревнованиях. Мужчины превосходили женщин по численности с таким огромным перевесом, что конкуренция обещала быть жесткой. Сиенна и ее сестры, родившиеся на Терране, Натали и Арлин, вместе с горсткой других спаренных женщин вели несколько игр одновременно.

Когда пару недель назад три терранки совершили аварийную посадку на склоне холма у реки, разделявшей наши территории, Солан, не теряя времени, выкрал их из-под носа моих охранников. Естественно, я послал войска, чтобы вернуть женщин обратно в деревню Холмов, но мои люди вернулись только с двумя. Это произошло еще до того, как мы соединились, но воспоминание все еще оставляло горький привкус на моем языке.

Слюна собралась у меня во рту, когда я припомнил момент, в который охранники затащили первую захваченную терранку в мою хижину для допроса. Арлин не была похожа ни на одну другую женщину, которую я когда-либо видел… такая маленькая, по сравнению с женщинами-Варгами, но с пышными изгибами, которые все компенсировали. И эти практически черные волосы, в которых пылали две ярких пряди, красная и фиолетовая. Действительно, странная окраска.

Наблюдая за ней сейчас, пока она выкрикивала инструкции тем, кто участвовал в игре, я заметил темную полосу на корнях ее волос, доказывающую, что цвета были неестественными. Плохо. Однако дерзость цветов бледнела по сравнению с дерзостью самой женщины. О как она проклинала меня, когда мои зубы впились в мягкую плоть ее шеи…

— Эй, старший брат, — произнес Маркон, выводя меня из задумчивости. — Ты же не нашел пару. Так почему бы не поучаствовать?

— Безрассудство, — фыркнул я.

— Что именно? Игры и соревнования или мысль о том, что судьба может уже поджидать тебя там?

Маркон всегда обладал пугающей способностью заглядывать в мою душу глубже, чем мне хотелось бы.

— Оба варианта.

Солан подкрался ко мне с другой стороны и хлопнул по спине чуть сильнее, чем это было необходимо.

— Продолжай, Трайн. Чего же ты боишься?

Я бросил хмурый взгляд на бывшего врага.

— Ты же знаешь, что именно я ничего не боюсь.

Солан ухмыльнулся и толкнул меня в бок.

— Тогда покажи нашим людям, присоединившись к ним, что ты предан этому племени. Дай им то, что они хотят, Трайн!

— Отлично, — проворчал я, спрыгивая с помоста и шагая через зал заседаний.

Сиенна вела игру «поймай пару», обычное детское развлечение, — только на этот раз все игроки были взрослыми — где женщины бросали кольца на палки, которые держали мужчины.

«Ловко», — подумал я, проходя мимо.

Натали, новая пара моего брата, раздавала немного смеси риита и спиральной травы, которую приготовила, чтобы гарантировать, что любые спаривания, произошедшие в течение дня, дадут столь необходимое женское потомство. Я не испытывал такой большой надежды на будущее в отличие от остальных членов племени. На самом деле, я даже не представлял, что когда-нибудь зайду так далеко в жизни. Как воин, я всегда предполагал, что умру на поле боя прежде, чем смогу подарить женщине детенышей, поэтому не чувствовал себя так, будто что-то упускал.

Погруженный в свои мысли, я неожиданно обнаружил, что стою с группой Арлин. В итоге я решил, что если уж мне придется выдержать пытку одной из игр, то я хотя бы могу насладиться видом.

— Мужчины выстраиваются с одной стороны, женщины — с другой, лицом к мужчинам, — крикнула она своим музыкальным голосом. — Игра называется «выдержи взгляд». Вы будете смотреть в глаза Варгу напротив вас в течение тридцати секунд. Когда прозвенит звонок, все перемещаются на одно место, а через тридцать секунд повторяем. Мы будем намыливать, смывать и повторять до тех пор, пока каждый не посмотрит в глаза друг другу.

Я понятия не имел, что означало «намыливать, смывать и повторять»¹, но суть уловил. Условия казались достаточно безобидными, к тому же это должно было показать племени, что я так же предан своему делу, как Солан и Маркон, которые, к счастью, уже нашли своих пар.

«Ублюдки».

Когда я прокрался в самый конец бесконечной шеренги мужчин, Тима, одна из спаренных самок Холма, толкнула Арлин к гораздо более короткой шеренге женщин.

— Не забывай о себе!

Арлин начала было возражать, но крепко стиснула зубы и застыла в очереди, покорно глядя в глаза каждому мужчине. Как бы я ни старался, каждый раз, когда я вставал перед новой женщиной, мой взгляд неизбежно возвращался к Арлин. Я чувствовал ее разочарование из-за того, что она была вынуждена присоединиться к собственной игре. Конечно, Арлин улыбалась каждому мужчине, стоящему напротив, но возведенные внутренние стены словно застилали ее взгляд. Ни у кого из них не было ни единого шанса, главным образом потому, что девушка не давала им возможности. Будто Арлин знала, что здесь не было ее пары. Что-то подозрительно похожее на восторг разлилось в моей груди.

Просто смешно! Альфа Варгов Холмов, прямой потомок великого племени Тракоса, никогда не опустится так низко, чтобы породниться с терранкой! Я проигнорировал внутренний голос, напомнивший, что Маркон, который оказался совершенно компетентным и преданным Альфой племени Холмов, нашел свою судьбу в сестре Арлин. А о Солане и его спутнице, рожденной на Терране, я вообще не хотел думать.

Сделав еще один шаг влево, я посмотрел в самые насыщенные карие глаза, которые когда-либо видел. Когда они расширились от удивления, меня затопило теплом. Шелковая накидка из квадропида вокруг моих бедер практически не скрывала моего интереса. Но вместо того, чтобы быть польщенной от моего совершенно очевидного возбуждения, — как это сделала бы любая другая женщина в очереди — Арлин выглядела оскорбленной.

— Ты отвратителен, — прошипела она.

— А ты восхитительна, — ответил я, облизнув свои губы.

Ее глаза, которые должны были быть прикованы к моим, сфокусировались на моем рте. В этот момент я понял, что Арлин позволила бы мне взять ее, если бы я захотел. А я хотел.

Пренебрегая приличиями и церемониями, я перекинул крошечную фигурку Арлин через плечо, проигнорировав ее удивленный вздох, и зашагал к лесу.

Глава 2

Арлин

Мое тело пронзило электрическим током. Когда Трайн перебросил меня через плечо, как терранский древний пещерный человек, мир вокруг со всеми шумами исчез, оставив только мою плоть, прикасающуюся к его. Но в тот момент, когда мои ноги дотронулись до пористой пурпурной земли в лесу, чувства вновь вернулись.

— Какого черта! — закричала я, толкнув мужчину в абсурдно широкую грудь.

Как будто у них была собственная воля, мои пальцы проследили линию ужасного шрама, заставляя задаваться вопросом, кто — или, скорее всего, что — нанес подобную рану и как Трайн пережил эту травму. От одной только мысли о боли, которую он испытал, у меня перехватило дыхание. Только когда огромная рука Трайна нежно обхватила мою ладонь, я перевела взгляд со шрама на его пылающие оранжевые глаза. Прядь его красивой черной гривы упала на лоб.

Клянусь, каждый нерв во всем моем теле задрожал.

Затем он переместил мою ладонь вниз, туда, где его шелковое набедренное покрытие сильно топорщилось, но я отдернула руку… правда не раньше, чем мой мозг зафиксировал бархатисто-стальную длину под пальцами.

— Эй! — возмутилась я, проглотив внезапно скопившуюся во рту слюну.

Трайн ухмыльнулся и снова потянулся к моей руке, но я отступила подальше от его опьяняющего эффекта.

— Даже не думай об этом, болван! Этого никогда не случится!

Теперь, когда между нами образовалось некоторое пространство, мой мозг снова вспомнил, как нормально работать. Шрам, который еще минуту назад очаровал меня, сейчас заставил задуматься, скольким живым душам он причинил такую же боль… или даже хуже. Я ненавидела насилие, которое, казалось, было врожденной частью его личности. Роль, которой он не только был доволен, но и очень гордился.

Густые черные брови Трайна удивленно сошлись на переносице.

— Почему бы и нет? Ты хочешь меня, а я хочу тебя. Зачем сопротивляться?

Это возмутило меня.

— Я не хочу этого! И уж точно не хочу тебя!

Он сощурил глаза и шагнул ко мне. Я попятилась, но тут же наткнулась на дерево. Мои уроки ботаники с Натали подсказали, что гладкий ствол, прижатый к моей спине, принадлежал дереву моарквуде.

«Да какая разница, черт!»

— Каждая женщина в нашем объединенном племени откусила бы себе левую руку, чтобы трахнуть меня, — прорычал он, заставляя меня дрожать от желания.

Я попыталась стряхнуть оцепенение, убедить себя, что это был результат моего вынужденного воздержания в Учебном Центре и проклятия, на которое обрек меня Трайн, когда против воли превратил из терранки в Варга.

— Тогда иди и трахни их, — фыркнула я, кипя от ненависти к человеку, который разрушил все мои шансы на будущее, и к своему предательскому телу.

— Ох, так я и сделаю, но сейчас… твоя очередь.

Я открыла рот, чтобы высказать, что именно думаю об этом плане, но тут его губы оказались на моих, опалив каждый нерв. Мое тело инстинктивно откликнулось на его ласки, что было странно, ведь я никогда в жизни не целовалась.

Я была слишком молода, чтобы иметь хоть какой-то реальный опыт, когда родители были вынуждены сдать меня в Учебный Центр. В лучшем случае мои познания можно было назвать минимальными. Только после того, как мои сестры и я были спасены Варгами, я поняла, насколько много существовало вариантов. За мое внимание боролось столько мужчин, что я все никак не могла определиться. Я флиртовала с каждым, что не требовало особых усилий, так как все они были чертовски сексуальны. Но я так и не успела никого поцеловать, ведь меня выкрали из Долины головорезы Трайна, потащив, брыкающуюся и кричащую, на Холмы.

И вот тогда Трайн погубил меня. Понимаю, что должна быть благодарна за то, что он не убил меня, но сознание, что я никогда не найду свою пару — то, чего я жаждала каждой фиброй своей души — казалось мне худшей судьбой, чем смерть.

Конечно, Солан, Маркон и оба шамана настаивали, что укус Трайна не имел особой силы, мешающей мне найти судьбу, но в глубине души я знала, что он каким-то образом испортил меня. И я ненавидела его за это.

Тогда почему мне так нравилось, как его тело прижималось к моему? Несмотря на то, что мой разум восставал против вознаграждения его плохого — очень плохого — поведения, у моего тела были другие планы. Вместо того чтобы оттолкнуть, мои руки запутались в его необузданных черных волосах. Во мне до сих пор кипела ярость, поэтому я сжала ладони настолько сильно, что вырвала несколько прядей, но Трайн, казалось, даже не заметил этого. Если уж на то пошло, то это будто поощрило его.

Мужские руки свободно блуждали по моему телу, вскоре остановившись на моей округлой заднице. Ладонь терранца едва прикрыла бы четверть одной ягодицы, но огромные лапы Трайна полностью обхватывали каждую. Он без всяких усилий приподнял меня так, что моим ногам больше ничего не оставалось делать, кроме как обвиться вокруг его талии.

«Ага, другого выбора нет. Точно».

Я не сумела сдержать стон, который зародился в моем горле, когда почувствовала опаляющую твердую длину, настаивающую на доступе. К счастью, моя квадропидовая шелковая накидка служила некой защитой. На сегодня.

Какая-то дикая часть меня, та часть, которую я не могла контролировать, требовала сорвать накидку и позволить Трайну делать все, что ему заблагорассудится. Эта мысль была очень соблазнительной, но страх усмирил ее. Откровенно говоря, обхват его члена приводил меня в ужас. Но я должна была признать, что целоваться было довольно приятно.

Трайн прервал наш поцелуй, оскалив зубы, как животное. Протолкнув руку между нами, он начал дергать мою накидку, пытаясь открыть для себя доступ. Ахнув, я схватила его за запястье, и хотя моя слабая терранская хватка, вероятно, ощущалась как муха для слона, Трайн сразу остановился и пристально посмотрел на мое встревоженное лицо.

Его пылающие взгляд потускнел и смягчился, затем он наклонил голову и нежно меня поцеловал. Я и представить не могла, что такое животное способно на подобное. Я потерялась в нем и расслабилась в его объятиях, упиваясь каждым новым ощущением.

Его губы оторвались от моих и проложили дорожку из поцелуев от шеи к уху.

— Такая красивая, — прошептал он, заставляя мое тело задрожать.

Боже, как же я хотела его! Мне было неприятно это признавать, но я действительно его хотела.

Прижав меня к моарквуду, Трайн освободил руки, которыми пользовался с большим мастерством. Обхватив ладонями мою грудь, он провел большими пальцами по затвердевшим соскам, вызвав у меня судорожный вздох и странную боль в лоне. Трайн ласкал каждый изгиб и выпуклость, словно лелея каждый дюйм моего тела. Я никогда не чувствовала себя такой желанной… даже когда из-за меня дрались Варги.

Вслед за пальцами последовал его язык… горячая влага обволокла мой и без того напряженный сосок сквозь прозрачный шелк накидки, заставляя мои ноги крепче стиснуть его талию. Я почувствовала, как его губы растянулись в улыбке, из-за чего любая видимость сопротивления испарилась, как пар

Если раньше ему было трудно найти доступ к моему лону, теперь его рука легко пробралась под накидку. Моя голова беспомощно откинулась назад, когда его пальцы заскользили по моим половым губам, а один толкнулся внутрь.

«Какой длинный! Крупный! Как же хорошо!»

Мои мышцы стиснули его палец, из-за чего Трайн застонал, снова ища мой рот.

Медленно и нежно он входил и выходил, постепенно растягивая меня, не причиняя боли. Когда его палец полностью толкнулся в меня, я подумала, что мой мозг расплавится. Затем его большой палец решил доказать, что я ошиблась, найдя мой сверхчувствительный клитор. При малейшем прикосновении я вскрикнула и уткнулась лицом в его шею.

Наш ритм стал естественным… я двигала бедрами, пока он истязал меня своими пальцами. Каждый трепещущий мускул моего тела напрягся так, что мне казалось, будто я вот-вот куда-то рухну, словно падающая звезда. А потом я взорвалась, как сверхновая звезда.

Стайка зеленых соек вспорхнула с соседнего дерева, протестующе крича в ответ на мои радостные стоны, но мой мозг едва уловил их. Перед моими глазами яркие оранжевые вспышки сливались с фиолетовыми, когда весь мой мир перевернулся вверх дном и вывернулся наизнанку. Я вцепилась в Трайна, боясь, что упаду в пропасть, если не буду крепко держаться. Наконец спазмы утихли, оставив меня окутанной теплым коконом, из которого я не хотела выбираться.

— Вот видишь! — голос Трайна у моего уха звучал хрипло. — Я знал, что ты хочешь меня.

С таким же успехом он мог вылить меня ушат ледяной воды.

— Отпусти меня, придурок!

Я попыталась освободиться. Трайн нежно опустил меня на землю, подняв руки в знак капитуляции. Уперев кулаки в бедра, я уставилась на огромного придурка, больше не испытывая очарования из-за его сверкающий оранжевых глаз.

«Нет, ни капельки».

Трайн ухмыльнулся и прислонился к дереву, у которого он только что… мы только что… черт! Он просто прислонился к дереву. Выглядя таким же самоуверенным, как и всегда.

Я открыла рот, чтобы осадить Трайна, сказать, каким колоссальным придурком он был, сказать, чтобы он бросился с высокой скалы… но ничего не вышло. Самое большее, что я сумела выдавить из себя — это неубедительный писк. Еще раз сверкнув глазами, я фыркнула и, не оглядываясь, помчалась обратно в деревню. Смотреть на него мне совсем не хотелось.

«Нет, ни капельки».

Глава 3

Трайн

— Значит, все исчезло? — спросил Солан.

Трое Альф сидели на приподнятой платформе в так называемом зале собраний. В моей деревне такое строение называли кошу, где жили под усиленной охраной все женщины и детеныши. Но, очевидно, защита любой ценой женщин и детей не была чем-то таким, что беспокоило бы подонков Долины.

— Да, сэр, — ответил один из лазутчиков Долины… вот только я не мог вспомнить, кто именно. Вероятно, мне нужно было начать изучать их имена. — Терранская военная застава полностью исчезла. Не осталось ни следа, даже мусора.

— Хм, — пробормотал Солан, — должно быть, они все же понесли потери. Две женщины, за которыми вернулись военные, были обращены, и они осознали, что превращение Натали не за горами.

Маркон ухмыльнулся мне.

— Вот видишь! Я же говорил, что они не вернутся, Трайн.

Лазутчик съежился под моим злобным взглядом.

— Как думаешь, они ушли навсегда?

— Сэр?

— Я спросил твое мнение, солдат, — прорычал я молодому разведчику. — Как ты думаешь, они ушли навсегда?

Маркон наклонился.

— Ну же, Трайн, отстань от парня.

— Я… Я… — взгляд лазутчика метался между тремя Альфами, пока он отчаянно пытался понять, какого ответа от него ждет руководство. Наконец, он сдался и пожал плечами. — Не знаю, сэр, но если бы мне пришлось гадать, то я бы сказал «нет». Во время нападения я был на лугу, кажется, их предводитель не из тех, кто поджимает хвост и убегает.

— Ха! — крикнул я и торжествующе зарычал на Солана: — Значит, в Долине есть разумные Варги. Никогда бы не подумал.

— Эй! — один из старших разведчиков Долины шагнул вперед, в ответ на мое оскорбление в его глазах разгорелось пламя.

На краткий миг мне захотелось броситься в драку, разорвать ему глотку за дерзость и показать остальным, кого из Альф следует бояться больше всего. Но Маркон успокаивающе положил руку на мое плечо, и я проглотил свою воинственную гордость… на этот раз.

— Отойди, солдат, — приказал я, откидываясь назад и оценивая его боевую стойку. Он выглядел очень опытным. Я мог бы с этим работать. — Я всего лишь доказал своим со-Альфам, — слово застряло у меня в горле, как скат грампуса, — что не все думают, будто мы будем жить долго и счастливо. Некоторые из нас считают, что терранцы перегруппировываются, оценивают наши сильные и слабые стороны и разрабатывают план нападения, который уничтожит нас раз и навсегда.

Рассерженный разведчик, казалось, не был убежден, но все равно принял мое объяснение. Еще один умный Варг Долины. Чтоб меня заклевала зеленая стая соек.

— Как тебя зовут, солдат? — обратился я к мужчине.

— Дреймен… сэр.

Оу, так он еще и дерзок. Я мог бы выбить это из него, но восхищался его храбростью. Это, вместе с его яростной преданностью, было именно то, что нам очень скоро понадобится.

— А тебя? — я повернулся к младшему разведчику.

— Симпар, сэр.

— Вы двое встретитесь утром с моим отрядом для тренировки. Нам нужно больше таких людей.

Перемена в их поведении была почти осязаема.

— Да, сэр! — практически закричали оба, быстро отсалютовав мне, а затем поспешно покинув зал заседаний, пока я не передумал.

— Что это было? — пробормотал Маркон, когда к нам приблизилась группа из женщин Холмов и Долин.

— Что тебе ответить? Они понравились мне. Кроме того, именно ты постоянно твердишь о том, что нам нужно работать с отбросами Долины.

— Трайн! — предостерегающе прошипел Маркон.

— Ладно, — вздохнул я. — Я больше не буду так их называть. Просто от этой привычки очень трудно избавиться.

— А ты попробуй.

— Как бы не было прискорбно это признавать, но ты прав. Вы с Соланом можете прятать головы в песок по вопросу терранцев, но я знаю, что это еще не конец. Мы должны обучать наших бойцов вместе, чтобы они стали братьями, а оскорбления навряд ли привьет им лояльность. Я намерен использовать этих двух разведчиков для вербовки новых воинов… настоящих воинов.

Я бросил многозначительный взгляд на Солана, который оказывал женщинам типично воодушевленный прием. Напыщенный осел.

Бровь Маркона взлетела вверх так, что мне стало не по себе.

— Не забывай, кто победил тебя на твоей же собственной территории, старший брат, — напомнил он.

Стыд и унижение от поражения все еще жгли меня изнутри, как и шрам на той стороне головы, где Солан чуть не оторвал мне ухо, но я поклялся оставить все позади, либо умереть пытаясь. Если я и был кем-то, то верным своему слову.

Отвернувшись от брата, я сосредоточил внимание на самом важном деле — группе красивых женщин.

— Нам нужно более серьезное обучение, Солан, — заявила женщина Долины, стоявшая впереди. — Если Трайн прав и терранцы еще не отступили, то мы должны быть в состоянии защитить себя.

Я не сумел сдержать неодобрительное фырканье. Женщина прищурилась, глядя на меня.

— Былые времена прошли, Трайн. Я в курсе, что у тебя была какая-то извращенная идея, якобы нужно спрятать женщин подальше, чтобы они были в безопасности, если кто-то попытается выкрасть их из дома, но все изменилось.

Я восхищался ее страстью и красноречием, хоть и не был с ней согласен.

— Если ты не заметила… Подожди, как тебя зовут?

— Яра.

— Если ты еще не заметила, Яра, здесь слишком мало женщин, значит, мы не можем рисковать вашей потерей в бою, — Яра попыталась возразить, но я перебил ее: — Я согласен с тем, что все женщины Варгов должны изучать основы самообороны, кстати, подобные тренировки уже начались, но, думаю, могу говорить за всех нас, когда утверждаю, что мы ни за что не позволим женщинам присоединиться к нам в сражении.

— Но какой в этом смысл? — возмутилась Тима, заместитель пары Маркона. — Когда племена Холмов и Долин сражались друг с другом, было разумно прятать женщин, так как отбро… простите, наши братья Долины пытались нас похитить. Но теперь у нас есть общий враг, который хочет убить каждого. Как мы защитим себя, если терранцы уничтожат всех мужчин, которые оставят нас совершенно беззащитными? Разве женщины в этом случае не рискуют, Трайн?

Ее глаза встретились с моим взглядом, и я увидел истину в ее словах. Терранцы не собирались похищать женщин. Они хотели уничтожить весь наш вид. Но…

— Мы не можем так рисковать, — обратился я к Маркону и Солану в поисках поддержки.

— Я не согласен, — возразил Солан. — И я удивлен, что ты против, Трайн. В конце концов, именно ты продолжаешь настаивать на увеличении тренировок и количестве воинов. Вот незадействованный запас свежих солдат, которые так же стремятся к выживанию нашего вида, как и самцы.

Я почувствовал вкус собственных зубов, настолько сильно стиснул их. Как он смеет перечить мне! На моем затылке выросла густая грива, когда я раздраженно зарычал. В этот момент Маркон стащил меня с помоста и увел в коридор, где нас никто не видел.

— Что с тобой происходит? — потребовал он, его ноздри раздулись от разочарования.

Я попытался выразить своим взглядом непонимание.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — на самом деле я осознавал, что вел себя как капризный щенок.

— Ты раздражен с самого первого вечера празднества. Сначала я думал, что ты расстроился, потому что не нашел свою суженную, но это продолжается уже неделю.

И он не ошибся. С тех пор как я довел Арлин до оргазма, используя только пальцы, — ладно, может, мне немного помогли еще и губы — она даже не смотрела в мою сторону. Каждый раз, когда я пытался приблизиться к ней, она обращалась к любому проходящему мимо мужчине — а таких было много — и начинала бесстыдно флиртовать. Я, конечно, не ожидал от нее пожизненных обязательств, но уж точно немного взаимности не помешало бы. Неужели ей было так трудно хотя бы быстро удовлетворить меня своими руками?

Еще ни одна женщина не отказывала мне. Если я бросал в сторону незамужней самки взгляд, то она буквально запрыгивала ко мне на колени и умоляла вознести ее на вершину экстаза. Вот только потом было сложно от них избавиться… каждая надеялась стать парой Альфы.

Но только не Арлин. От нее исходили волны ненависти всякий раз, когда она ловила на себе мой взгляд. Именно поэтому я был так приятно удивлен, когда она ответила на мой поцелуй той ночью в лесу. По глупости я решил, что теперь наши отношения станут теплее, что она позволит мне делать то, о чем мечтал с тех пор, как укусил ее. Ну, вообще-то она кое-что действительно позволила, но, как только была удовлетворена, сбежала.

Грубо.

— Все из-за слияния, — пояснил я, отмахиваясь от его точного наблюдения. — А еще это дерьмо с со-Альфами. Солан кажется искренним парнем, но иногда мне хочется разбить его вечно позитивную голову, понимаешь?

Маркон усмехнулся.

— Дай ему время, старший брат. Клянусь, он вырастет в твоих глазах.

— Как ползучая плесень, — проворчал я.

— Именно так! А теперь почему бы тебе не уйти от раздражающих факторов? Женщины были последней группой, обратившейся за аудиенцией. Мы в любом случае без тебя не примем окончательного решения. Как тебе мое предложение?

Я дернул плечом в раздраженном пожатии. Очевидно, я нуждался в хорошей прогулке больше, чем хотел признавать. Слишком долгое сидение на одном месте вызывало у меня зуд кожи, из-за этого я переставал видеть в Солане хорошего Альфу. Не говоря ни слова, я повернулся на пятках и зашагал к боковой двери.

— Пусть великие старейшины Варгов помогут любому, кто встанет у тебя на пути, — крикнул мне вслед Маркон.

Он без сомнения шутил, но в его словах было больше правды, чем мне хотелось бы признавать. Первый же идиот, который перейдет мне дорогу, может оказаться в хижине шамана и провести там несколько сеансов исцеления.

Естественно, первый человек, которого я увидел, выйдя наружу, не был каким-то несчастным придурком, на котором я мог бы отыграться. Это была Арлин.

Кровь стучала в моих ушах, пока я наблюдал за ее спаррингом с Рикором, одним из моих лучших инструкторов и правой рукой Маркона, на групповом занятии по самообороне. Смотря, как ее пышное тело поворачивалось и извивалось, я понял, что тренировка была очень щадящей. Из всех до смешного неумелых женщин, вертевшихся вокруг, Арлин была худшей.

Глава 4

Арлин

«Мне здесь не место».

На мои глаза навернулись слезы, когда я повторила позу Рикора, — ноги напряжены, колени слегка согнуты, кулаки подняты перед лицом — ведь моему сердцу все это было чуждо. Сиенна и Натали стояли по обе стороны от меня, рыча, крича и кряхтя, когда наносили удары ногами и кулаками, а мне же просто хотелось плакать.

Нет, на самом деле мне хотелось убежать. Мое отвращение к насилию подпитывало большую часть инстинкта бегства, а жажда борьбы моих сестер казалась намного сильнее — и более искусной — чем моя.

— Разве мы не можем просто изменить форму и откусить им руки? — спросила девушка-подросток, которая выглядела раздраженной из-за… ну, из-за всего.

Рикор вздохнул, но постарался произнести ответ без раздражения:

— Иногда это невозможно, Айала. Ты ведь можешь ослабеть из-за травмы, не позволяющей измениться, или находиться в пространстве, которое не допускает манёвренности. К тому же есть еще вопрос времени. Обращение займет всего несколько секунд, но иногда эти секунды означают разницу между жизнью и смертью.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

Вся группа женщин испуганно обернулась на крик, но Рикор лишь закатил глаза. Все мое тело напряглось при виде Трайна, несущегося через зал собраний, ведь в его оранжевых глазах полыхал огонь.

Оранжевые глаза! Как это вообще возможно?

— Я учу женщин самообороне, как ты и приказал, Трайн, — спокойно объяснил Рикор, когда Трайн встал перед нами, уперев кулаки в узкие бедра с низко сидящей на них шелковой накидкой.

— А как насчет этой?

Я вздрогнула, когда он ткнул пальцем в мою сторону. Все повернулись, чтобы посмотреть на меня. Отлично. Почувствовав мой внезапный приступ ужаса, Сиенна и Натали сомкнули ряды и встали передо мной, как и всегда защищая. Все, что я видела, — это их затылки, но по прищуренным глазам Трайна я поняла, что девушки впились в него взглядами.

— Она… делает успехи, — нерешительность Рикора смутила меня, но я не могла в чем-то винить его. Я действительно была ужасна.

Трайн покачал головой, не сводя с меня обжигающего взгляда.

— Недостаточно быстро.

Рикор с минуту смотрел на Трайна, а потом ухмыльнулся так, что по моим рукам побежали мурашки.

— Она, вероятно, могла бы извлечь пользу из более персонализированного обучения, но, как видишь, сэр, у меня и так полно забот. Интересно, а ты мог бы…

Трайн раздраженно перебил его:

— Прекрасно! Я возьму все в свои руки, впрочем, как обычно.

Обмен репликами был явно рассчитан на обман присутствующих, чтобы заставить их думать, будто Трайн оказывал мне какую-то большую услугу, но я заметила подмигивание, которым они обменялись, прежде чем Трайн протиснулся мимо моих сестер и схватил меня за руку.

— Эй! — закричала я, когда он попытался оттащить меня.

В прошлый раз он застал меня врасплох, — и только поэтому я позволила ему утащить меня в лес без лишней шумихи — но у меня была неделя, чтобы обдумать все варианты, которые можно было бы применить. Уперев пятки в мягкую траву, я выдернула руку и расправила плечи.

— Что тебе нужно?

Трайн удивленно моргнул, а потом покраснел.

— Я хочу научить тебя драться. Ты хуже всех в этой группе, значит, тебе нужно… индивидуальное обучение.

Я определенно понимала, что он имел в виду под словом «обучение», но не осмелилась озвучить. Если я публично опозорю Трайна, то он может дать волю своему гневу, что, несомненно, привело бы к рассказу всему племени, как я позволила ему некие вольности. И тогда я бы окончательно смутилась!

— Я не хочу учиться драться, — наконец, возразила я. — Я пацифист.

— Что это?

— Пацифист, — повторила я. — Я не люблю насилия.

Трайн с отвращением фыркнул.

— Нравится тебе это или нет, но ты не можешь спрятаться. А теперь пойдем со мной.

Я отстранилась как раз в тот момент, когда его пальцы дотронулись до моей руки. Его прикосновение обжигало, как солнце сквозь увеличительное стекло, и заставляло мое тело дрожать от желания.

«Глупое тело!»

— Перестань издеваться над ней, Трайн! — Сиенна обняла меня за плечи, словно защищая, и прошептала мне на ухо: — На самом деле это неплохая идея, милая. Знаю, насилие противоречит твоей сущности, и я люблю тебя за это, но тебе действительно нужно как можно лучше научиться защищать себя.

— Она права, Арлин, — тихо пробормотала Нат. Конечно, она приняла сторону Сиенны. — Мы стоим на грани вымирания как целый вид. Каждый должен внести свою лепту, включая всех женщин, тренирующихся драться. Если не для того, чтобы защитить себя, то для того, чтобы защитить друг друга.

Мой взгляд метался между сестрами. Они были правы. Пришло время повзрослеть и посмотреть правде в лицо. Мы действительно являлись видом на грани вымирания, а другой вид спал и видел, как бы уничтожить нас. Кроме того, если терранский солдат попытается убить кого-то из моих сестер, неужели я буду просто стоять, даже не попытавшись разорвать ему горло?

Я окинула Трайна своим самым сердитым взглядом, на что он лишь ухмыльнулся.

— Я позволю тебе тренировать меня… при одном условии.

— И что же это за условие? — рокот его тихого рычания эхом раздался в тишине, затронув мою душу.

— Если ты позволишь мне научить тебя рисовать.

Он громко расхохотался, и не только он. Несколько женщин Холмов захихикали вместе с ним.

— Я серьезно, Трайн. Если хочешь обучать меня драться, — а я видела, что он действительно хотел, — тогда готовься обратиться к своей творческой стороне. Договорились?

Я скрестила руки на груди, чтобы показать всю свою серьезность. Сестры последовали моему примеру. Мы пристально смотрели на него, пока он не поднял руки вверх.

— Хорошо! А теперь пошли.

В тот момент, когда его пальцы сомкнулись вокруг моего запястья, любое желание сопротивляться рассеялось, как струйка дыма. Я последовала за Трайном, сделав всего несколько шагов, пока не поняла, что он ведет меня к своей хижине. Мне потребовалось еще несколько шагов, чтобы прийти в себя и остановиться.

— Куда ты ведешь меня?

— В свою хижину. Куда же еще? — он потянул меня за руку, но я не сдвинулась с места.

— Нет, я… э-э… думаю, нам лучше заниматься снаружи.

В его взгляде отразилась страсть, а одна бровь многозначительно приподнялась.

— Ах, значит, хочешь снаружи, да? Тебе нравится, когда другие смотрят?

Мои щеки покраснели, а сердце быстро заколотилось в груди.

— Нет! Просто… я не доверяю тебе.

Некоторое время Трайн смотрел на меня, а потом нежно улыбнулся.

— Точно. Ты не доверяешь мне.

Черт! Я ненавидела его за эту самоуверенность. Ненавидела себя за то, что не доверяла сама себе, из-за чего не могла остаться наедине с Трайном. Было в нем что-то такое, что заставляло мои пальцы поджиматься. Я никогда раньше не увлекалась «плохими парнями», но Трайн был не просто плохишом. Он был определенного типа мужчиной. Мужчиной, который не позволял ничему встать у него на пути, который не заботился о мнениях других, который не допускал, чтобы нечто такое досадное, как чувства людей, влияло на него каким-либо образом.

Другими словами, колоссальный мудак.

Трайн склонил голову и с любопытством посмотрел на меня.

— Почему ты так ненавидишь меня?

Я издала недоверчивый смешок.

— Ты действительно спрашиваешь об этом? Ты похитил нас, против воли превратил меня в Варга, тем самым прокляв и сделав так, что я никогда не найду своего суженного. Ох, и давай не будем забывать о попытке убить тех, кого я люблю. И сейчас ты удивляешься, почему я не твоя поклонница?

Трайн нахмурился и открыл было рот, чтобы поспорить, но я перебила:

— Даже не пытайся, приятель. Ты же знаешь, что натворил. А теперь мы можем уже покончить с этим?

Из-за его пристального взгляда мою кожу стало покалывать. Наконец, Трайн согласился:

— Ладно. Для начала мы отработаем блокировку ударов…

В течение следующих сорока минут Трайн показывал мне тактику и приемы, но ничего из этого так и оседало в моей голове. Все, о чем я могла думать, — как было приятно, когда его тело прижималось к моему, пока он поправлял и подталкивал меня в идеальные позы. Горячее дыхание овевало мою шею, когда Трайн опускал мои плечи. Его крупные ладони регулировали мои бедра, а его проклятые оранжевые глаза заглядывали в мою душу при пробном спарринге. То, чему он меня учил, было мало похоже на насилие и напоминало прелюдию. Впрочем. мое тело, казалось, ничуть не возражало.

Протестовал только мой мозг. Трайн был самым высокомерным, самоуверенным, невыносимым придурком, когда-либо ступавшим на Тракос. Так почему же мое тело настаивало на том, чтобы предать меня?

— Ладно, теперь давай закрепим все, чему я обучил тебя, — приказал он, вставая напротив и небрежно выпячивая бедро, будто ему было все равно.

Я немного присела и сделала все возможное, чтобы собраться с мыслями. Вроде нужно было пригнуться, чтобы вывести моего врага из равновесия… или что-то в этом роде.

«Черт, да пошло оно все».

Крича во все горло, я использовала силу ног, чтобы броситься на Трайна, целясь ему в живот. Мое лицо покалывало от предвкушения врезаться в его обнаженный и рельефный пресс.

Следующее, что я помнила, как лежала на спине с руками, прижатыми к голове, а из моих легких выбило весь воздух, в то время как Трайн оседлал мое тело. Пока я хватала ртом воздух, он ухмылялся, но затем произошло нечто странное. Трайн нахмурился, а в его глазах промелькнуло что-то очень похожее на беспокойство.

— Медленно, спокойно, просто дыши, — тихо пробормотал он, не сводя с меня глаз, пока я сосредоточенно выполняла его указания.

Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы мои легкие снова заработали, и я смогла дышать… но потом у меня снова перехватило дыхание. Его лицо смягчилось от беспокойства, поэтому все, о чем я могла думать, — как аппетитно выглядели его губы. Я поймала себя на том, что поднимаю голову в невысказанном приглашении, которое он, казалось, был счастлив принять. Мои глаза закрылись, а губы приоткрылись. Его теплое дыхание овеяло мой рот, дразня, но эта пытка была восхитительной.

— СЛУШАЙТЕ МЕНЯ!

Хриплый крик, раздавшийся позади, вырвал меня из чар Трайна и вернул к реальности. Вывернув руки из его хватки, я выскользнула из-под мужчины и вскочила на ноги, обнаружив, что Умма, спотыкаясь, выходит из леса.

— СЛУШАЙТЕ МЕНЯ! — снова завизжала она, ее лохматые белые волосы выглядели хуже, чем обычно, а мутные глаза закатились.

— Ох, нет, — прошептала я. Я и раньше была свидетелем пророчеств Уммы, которые всегда были ужасающими и редко разумными.

— Сумасшедшая старая карга, — проворчал Трайн позади меня.

Я резко повернулась.

— Попридержи язык и прояви к ней хоть немного уважения! Эта женщина видела больше, чем ты или все твои предки вместе взятые. Она спасла жизнь моей сестре на лугу. Я не буду терпеть твои нападки в ее сторону, понял?

Трайн вздрогнул от моей вспышки гнева, а затем молча кивнул. Когда я снова сосредоточилась на Умме, то заметила, что несколько женщин Холмов смотрят на меня с благоговейным трепетом. Не обращая на них внимания, я бросилась к старушке и поддержала ее, когда ее тело задрожало от видения.

— Не плачь! Свет замерцает за утренней пеленой!

Пока я укачивала Умму и опускала ее на землю, конвульсии ослабли до легкой дрожи. Трайн фыркнул и пробормотал себе под нос:

— Пф! Конечно, утром встанет солнце. Что с этой старой каргой?

Глава 5

Арлин

— Я действительно скучала по нашим завтракам.

Мои сестры впервые за долгое время присоединились ко мне за завтраком там, что раньше было «нашей» хижиной, но теперь в ней жила только я. Слезы благодарности и любви наполнили мои глаза, пока я наблюдала, как Сиенна и Натали поглощают большие миски пюре из семян спиральной травы и пироги из риита.

Когда племена объединились, мы соединили наши ресурсы, из-за чего пюре стало постоянным завтраком… как и, вероятно, было во времена Великого Племени, когда братья Тобиас и Вантер правили всем Тракосом. После того как они оба влюбились в одну и ту же женщину, Великое Племя раскололось надвое. Спиральную траву, которая росла на Холме, стало почти невозможно найти в Долине. Обычное зерно риита, выращиваемое в Долине, исчезло из рациона племени Холмов. Это была ужасно драматичная история, но ее воздействие на вид Варгов оказалось разрушительным.

Никто не знал, что при совместном употреблении эти два продукта вступают в химическую реакцию, влияя на гендерный баланс Варгов. После Раскола девочки стали редкостью, вскоре племя практически смирилось с вероятностью вымирания. Но потом появилась Натали и ее большой мозг, который спас положение.

Обычно я не задумывалась, что именно ем на завтрак, поскольку у меня не было пары и, насколько я могла судить, никогда не будет. Но вот мои сестры…

— И? Есть новости по поводу детей? — спросила я, внимательно наблюдая за их лицами и потягивая розовый чай.

Сиенна опустила голову и отправила в рот еще немного пюре, но Натали выдала себя, взглянув на сестру.

— Я так и знала! — крикнула я, вскакивая и обегая крошечный столик, чтобы обнять Сиенну. — Мне показалось, что ты выглядишь немного… толще.

В середине объятия Сиенна ударила меня по руке.

— Ты назвала меня толстой?

Мы все рассмеялись, одновременно плача от счастья. В учебном центре в старом терранском поселении тренеры, диетологи и психологи делали все возможное, чтобы заставить нас похудеть. Там мы считались недостойными и нежеланными. Это был сущий ад.

Потом мы каким-то образом попали в лапы самых страшных монстров на этой планете, — Варгов — но они оказались чудесными созданиями, для которых мы были крошечными, хрупкими и почитаемыми. Мы никогда не чувствовали себя нежными и женственными, пока каждый холостой мужчина-Варг в пределах досягаемости не начал обнюхивать и ухаживать за нами.

— Ты же должна понимать, что речь не только обо мне, — наконец, пробормотала Сиенна сквозь поток радостных слез. Ее многозначительный взгляд на Натали заставил меня побежать ко второй сестре.

— И ты тоже?! — воскликнула я, заключая свою ох-какую-умную сестру в крепкие медвежьи объятия. — Не могу поверить! Я дважды тетя!

Мое сердце чуть не лопнуло от счастья при мысли о том, что у моих сестер будут дети. Мне не терпелось разбаловать маленьких щенков, которые, как я надеялась, будут девочками, хотя мне так или иначе было бы все равно.

Но в этот же момент мое сердце дало трещину, так как я никогда не получу подобное благословение. Я едва могла дышать под тяжестью всего этого, но руки моих сестер, обнимающие меня, придавали мне сил. Они обе знали о моем тайном страхе и переживали вместе со мной.

— Арлин… — начала Сиенна, но я прервала ее сочувственные слова, вставая, возвращаясь на свое место и вытирая слезы с глаз.

— Солан и Маркон, должно быть, уже воют на луну, — весело произнесла я, улыбаясь так, что мне показалось, будто мои щеки вот-вот треснут.

Сиенна рассмеялась.

— Солан хочет рассказать об этом всему миру, но я убедила его молчать, пока Бэндрин и Бинкор не решат, что я вне опасности.

— Очень умно, — согласилась Натали. — Мой тоже молчит, хотя Маркону трудно скрывать это от Трайна.

Упоминание его имени заставило меня стиснуть зубы. Я была слишком близка к тому, чтобы позволить Трайну поцеловать меня… снова! Слава Богу, появилась Умма со своими таинственными пророчествами.

— Что думают Солан и Маркон по поводу предсказания Уммы? — спросила я, пытаясь отвлечься от мыслей о Трайне.

— Полагаю, то же самое, что и все остальные, — усмехнулась Сиенна. — Похоже, их невозможно расшифровать, пока они не сбудутся. По крайней мере, предсказание звучало обнадеживающе, хотя никто не мог понять, что такое утренняя пелена. Может, речь шла о лесе и солнце? Хотя, кто знает!

— Что она вообще делала в деревне? — спросила Натали.

— Думаю, она проверяла недавно образовавшиеся пары, — ответила Сиенна. — Две женщины Холмов рассказывали, что пару дней назад она нанесла им визит и дала пучки сушеных трав с инструкциями по приготовлению какого-то чая. Они утверждали, что это была редкая гадость.

— Так же плохо, как еда в тренировочном центре? — уточнила Натали.

Мы все застонали, я заговорила первой:

— Ничего не может быть хуже этого! Боже, неужели я скучаю по остальным девочкам?

— Интересно, что сейчас делает Райлен, — Сиенна вздохнула, выглядя одновременно задумчивой и обеспокоенной.

— Наверное, ее опять выворачивает от чрезмерной физической нагрузки, — как ни в чем не бывало пробормотала Нат.

— Очень мило, — рассмеялась Сиенна. — Как думаешь, они когда-нибудь задумывались, что с нами случилось?

— Конечно, — произнесла я, становясь все мрачнее. — Мои родители, должно быть, задаются тем же вопросом. Надеюсь, они не волнуются.

Сиенна и Натали переглянулись. Я знала, что они не верили моим рассказам. Но мои родители действительно были вынуждены оставить меня в центре, хотя однажды они вернутся. Я знала это наверняка, а все остальное не имело значение. Другим девушкам в центре повезло меньше. Большинство из них — включая Сиенну и Нат, которые стали для меня ближе, чем сестры — были брошены, как ненужные котята. Не желая вдаваться в очередную дискуссию о том, насколько сильно я заблуждалась, я сменила тему:

— Какие у вас планы на сегодня? — спросила я, откусывая кусочек пирога с риитом. Обычно довольно сладкий, сейчас он был похож на опилки.

— Я буду обустраивать детскую с Приндой, Ярой и еще несколькими женщинами, — заявила Сиенна, ее глаза блестели от волнения.

Именно Сиенна была движущей силой плана, в котором женщинам позволялось тренироваться и вносить свой вклад в недавно расширенную деревню, не беспокоясь о том, что их дети останутся одни. Идея была действительно гениальной, впрочем, ничего удивительного, ведь в этом принимала участие Сиенна.

Не желая отставать, Натали наклонилась.

— Мы с Джереком попытаемся разработать лучшую на вкус смесь, которая даст племени больше девочек… по крайней мере, в краткосрочной перспективе. То, что мы приготовили на скорую руку, должно сработать, но на вкус это настоящее дерьмо.

Сиенна серьезно кивнула.

— Правда. Но как по мне, то это лучше, чем вкус смерти.

— Как насчет тебя, Арлин? — спросила Нат, не обращая внимания на Сиенну.

— Сегодня у Трайна первый урок рисования, — пролепетала я, желая, чтобы с моих щек пропал румянец.

— Ооооу, — протянули обе, заставляя меня покраснеть еще сильнее.

— Прекратите!

— Что? — невинно спросила Сиенна. — Ты все время утверждаешь, что он погубил тебя, отвернув от других мужчин. Может, это потому, что Трайн и есть твоя судьба. Ты когда-нибудь задумывалась об этом?

— Нет! — воскликнула я. — Я никогда не думала о подобной возможности!

«Врушка!»

— В этом есть смысл, Арлин, — вмешалась Нат. — А вот то, что его укус обладает какой-то магической, мистической силой, мешающей тебе найти пару, полный бред. Гораздо логичнее объяснить причину, по которой ты не чувствуешь связи с другими мужчинами, тем, что тебе суждено быть с Трайном.

— Не говори глупостей! — они начали выводить меня из себя. Я вскочила и начала убирать посуду, хотя сестры еще не доели свое пюре. — Трайн жестокий мерзавец, который ненавидит всех и вся. Вы действительно видите меня с кем-то вроде… него?

Они обменялись многозначительными взглядами, а затем пожали плечами.

— Только не забывай, что мы пока держим беременность в секрете, — Натали откинулась на спинку стула, смирившись с тем, что не закончит свой завтрак. Сиенна последовала ее примеру.

— Ага, только не проболтайся во время своей интимной встречи, — поддразнила она.

— Поверьте, я не взболтну лишнего, — решительно произнес мужской голос позади меня. — А теперь можно поподробнее насчет интимной встречи.

Развернувшись, я уставилась на широкую, мускулистую фигуру Трайна, заполнившую дверной проем и практически заслоняющую дневной свет. Наши глаза встретились, и мое сердце быстро заколотилось. На мой вкус он выглядел слишком веселым. Меньше всего мне хотелось, чтобы он думал, будто у него есть хоть малейший шанс забраться ко мне в постель.

«Спасибо, Сиенна!»

— Ничего особенного! — воскликнула я. Только после того, как все уставились на меня так, словно из моих ушей вылезли дождевые черви, я поняла, что ответила на вопрос, который мне никто не задавал.

Сиенна и Натали ухмыльнулись друг другу, потом посмотрели на меня и перевели взгляды на Трайна. Первой заговорила Сиенна:

— Думаю, нам пора идти, не так ли, Нат? У нас запланирована эта… хм, штука сегодня утром.

— Штука? — переспросила Натали, как всегда совершенно рассеянно. — Что за штука?

Сиенна подтолкнула ее к двери.

— Ну ты же все поняла. Просто заткнись и пошевеливайся.

Трайн шагнул внутрь, чтобы дать им пройти. На выходе Натали улыбнулась мужчине.

— Ах, да! Эта штука!

Глава 6

Трайн

Мои ноздри затрепетали от особого аромата Арлин. От нее веяло свежестью, напоминавшей прохладный ветерок в бодрящие осенние дни. Всепоглощающий и обладающий силой, которая заставляла меня терять голову всякий раз, когда я приближался к ней.

— Значит, ты не хочешь оставаться со мной наедине в моей хижине, но рискнешь учить меня рисовать в тесноте своей? — поддразнил я, наслаждаясь видом того, как ее щеки покрылись румянцем. — Возможно, ты наконец осознала свои чувства?

Как бы мне хотелось, чтобы она сказала «да», обняла и дико поцеловала меня, позволила взять ее прямо здесь, на полу… тогда, возможно, я сумел бы выбросить Арлин из головы раз и навсегда. Боги знали, на самом деле она не нравилась мне, как и ее странная возвышенная духовность. Но черт побери… эта задница!

— Единственное, что я чувствую к тебе, Трайн, — это отвращение, — фыркнула она, но ее пылающие щеки говорили об обратном. — А сейчас мы начнем с пленэрной живописи².

Я фыркнул.

— Что еще за плоская живопись?³

— Вот, возьми это, — она вручила мне стопку принадлежностей для рисования, включая два небольших мольберта, и вытолкала за дверь. — Не плоская, а пленэрная. Значит, мы будем рисовать на свежем воздухе.

Я что-то проворчал для пущего эффекта, но правда была в том, что я нисколько не возражал против вида, виляющей женской задницы. Арлин могла увести меня куда угодно, ведь я бы продолжал идти за ее задом. Я даже не обращал внимания на пристальные взгляды, которые провожали нас, так как следовал за Арлин, словно щенок. Как же я надеялся, что мой очевидный интерес к девушке отпугнет всех остальных мужчин, которые придут сюда что-то вынюхивать. А если нет, то мне придется воспользоваться другой, но очень эффективной тактикой, чтобы вдолбить это в их черепа. Буквально.

— Если честно, я удивлена, что ты вообще появился, — бросила она через плечо, пока мы пробирались через лес в направлении ближайшего ручья.

Предположение, что она считала меня лжецом, ранило глубже, чем хотелось признавать.

— Я человек слова, Арлин.

Она окинула меня циничным взглядом, но ничего не ответила.

— Признаю, я не ценю искусство, — признался я, — но когда я принимаю на себя обязательства, то выполняю их… или умираю, пытаясь.

Арлин молчала до конца прогулки. Тяжелую тишину между нами нарушали лишь звуки леса. Я внимательно прислушивался, выискивая какие-либо признаки опасности, но ворчуны и лесные крысы уже много лун не осмеливались подходить так близко к деревне Варгов. Мы были в безопасности. Арлин была в безопасности.

— Этот ручей — одно из моих любимых мест для рисования, — заявила Арлин, забирая у меня принадлежности и оборудование.

Она поставила мольберты вплотную друг к другу перед поваленным деревом, затем опустила свою округлую задницу на бревно и похлопала по месту рядом. Мне пришлось отодвинуть мольберт подальше, чтобы было удобнее, поскольку я сидел так близко, что наши бедра соприкасались. Ее жар опалил мою плоть. Мне потребовалась вся сила старейшин, чтобы удержаться и не взять Арлин на лесной подстилке, в окружении природы.

— В первый раз мы просто немного повеселимся и посмотрим, что ты сумеешь нарисовать, — Арлин, казалось, мгновенно уловила двойной смысл слов, но продолжила монолог, прежде чем я успел что-то добавить: — Используй уголь, чтобы нарисовать все, что тебя интересует.

Я с улыбкой повернулся к ней.

— Только не меня, придурок, — она закатила глаза, а затем сосредоточилась на камне посреди ручья.

Глубоко вздохнув, я взял уголь, затем огляделся вокруг, пока не нашел то, что привлекло мое внимание. Однако, как бы я ни старался, у меня не получилось заставить уголь воссоздать реальную картину на грубой бумаге.

— Черт, — проворчал я, пытаясь стереть очередную неуклюжую ошибку. Как же глупо! Мне не нравилось, когда я из-за чего-то чувствовал себя глупо.

— Трайн, тебе нужно расслабиться. Ты напряжен, как тетива лука. Если сумеешь отказаться от контроля, за который так отчаянно цепляешься, то твой мозг переключится на творческую сторону. Результат может тебя удивить.

Я буду удивлен, если не разорву в клочья бумагу к концу занятия.

— И даже не думай рвать бумагу, — проворчала Арлин, словно прочитав мои мысли. — Она слишком ценна, к тому же ее можно легко почистить и использовать повторно.

Я попытался следовать инструкциям, как получить доступ к тому, что она называла моим «правым полушарием», что бы это ни было. Мне казалось, что у всех нас был один мозг, но если это делало ее счастливой… Несмотря на усилия, мои мазки были либо слишком нежными, либо слишком сильными. Прямо-таки уродство, если честно.

— Мои родители научили меня рисовать карандашом и красками, — пробормотала Арлин, ее голос был успокаивающим бальзамом для моих раздраженных нервов. — Конечно, это было до того, как меня забрали в Учебный Центр.

— Маркон рассказывал об этом месте. Жестокое.

— Так оно и было. Даже по сравнению с твоим «центром удержания».

Я рассердился из-за сожаления по поводу этого инцидента. Я был слеп, не видя опасности, которую представляли терранцы, поэтому сосредоточил всю свою ненависть на Варгах Долины.

— Арлин… — начал я, не совсем понимая, что должен сказать, но чувствуя необходимость сделать что-то совершенно чуждое, например, извиниться.

— Не надо, Трайн, — спокойно перебила она. — Дело сделано. Давай сосредоточимся на красоте леса. Кроме нескольких садов в нашем городе практически не было природы. Земля была довольно бесплодной.

— Есть причина, по которой старейшины Варгов позволили чужакам поселиться именно там. Им не нравилось это место. Они предпочитали жить в лесу.

— И я понимаю почему, — пробормотала она с задумчивым вздохом, ее рука свободно и легко двигалась по бумаге, рисуя ручей, уходящий в бесконечность.

— Что на самом деле находится там? Я видел только уродливые стены, окружающие колонию, и всегда задавался вопросом, каково жить в подобном заключении.

Рука Арлин на мгновение замерла, когда она задумалась.

— Там было… хорошо? По крайней мере, когда я был ребенком. Мои родители любили меня больше всего на свете и многому научили. Мы жили на окраине, у западной стены, в деревне художников. Никто особо не заботился о соблюдении правил правительства относительно размера тела, тем не менее кто-то из близких предал нас.

— Кто? — требовательно спросил я. У меня был пунктик насчет предательства.

Она печально покачала головой.

— Если честно, я не знаю. Утром мы еще были счастливой, любящей семьей, а ночью охранники тащили меня на генную терапию.

— Что это такое?

— Избиение. Я помню, насколько это было ужасно. От побоев нас всех тошнило, но похудение так и не начиналось. Впрочем, некоторые девочки от отчаяния стали тощими и им разрешили вернуться домой, но большинство из нас просто родились ширококостными. Никакие диеты, физические упражнения или восстановление генов не могли изменить это. Вот и все.

— Идиоты. Почему они так хотят, чтобы их женщины были худыми и хрупкими?

— Опять же, это выше моего понимания.

— Почему твои родители разрешили это? Я бы убил любого, кто попытался бы схватить моего щенка.

— У них не было выбора. Я никогда не забуду нашу последнюю встречу. Они боролись с отрядом охранников, выкрикивая мое имя, пока другие стражи тащили меня прочь.

Ее нос дернулся так, что мне показалось, будто Арлин пыталась сдержать слезы. Ярость кипела во мне, потому что она почувствовала печаль, но так как я нигде не мог выместить гнев, то стал сильнее царапать бумагу.

— Они не навещали тебя?

Одно дело — позволить Арлин уехать, но совсем другое — никогда не навещать ее в этом ужасном месте.

— В Центр не пускали посетителей. Никаких сообщений, фотографий, визитов… ничего. Мы были сиротами — такими нас считали, независимо от того, умерли наши родители или нет — и должны были полагаться друг на друга. Мы стали семьей, потому что у нас больше никого не было. Вот почему Сиенна, Натали и я так близки. Мы очень разные, но у всех нас есть сильные стороны, которых не хватает другим. Поэтому вместе мы мощнее, нежели порознь, — Арлин отложила уголь и посмотрела на меня. — Как ты, Солан и Маркон.

— Хм, — фыркнул я, позволяя своей руке двигаться самостоятельно. Я совсем перестал обращать внимание на свой рисунок. — Вот почему тебе нужно научиться защищаться. Я давно понял, что могу рассчитывать только на себя. Тебе тоже не мешало бы это.

Арлин на мгновение замолчала.

— Ты доверишь Маркону свою жизнь?

— Конечно! Он мой брат, мы готовы умереть друг за друга. Мы сталкивались с опасными ситуациями, причем не раз.

— Тогда мне неприятно говорить это, Трайн, но ты полагаешься на него. Вернее, положился бы, если бы твое упрямое самолюбие обложили со всех сторон.

Я никогда не думал об этом в таком ключе, но она была права. Если бы меня загнали в угол, я бы зависел от помощи Маркона. Я удивленно фыркнул.

— Так я и знала! — воскликнула она, радостно указывая на меня.

— Что?

— В конце концов, ты оказался не таким уж твердолобым, правда? Тебе следует почаще показывать эту сторону. Люди предпочитают следовать за лидером, который их вдохновляет, а не за тем, кто пугает.

Я тихо зарычал в знак предупреждения, но ее улыбка наполнила меня теплом, которое я раньше не испытывал. После минутного размышления я осознал, что это было… счастье.

— Эй! А ты неплохо рисуешь. Хотя почему ты выбрал паука оранжевую вдову…

Я проследил за ее довольным взглядом, сосредоточенном на моем рисунке, и удивленно моргнул. Это я нарисовал? Мой набросок не был таким же аккуратным, как у Арлин, но очень походил на смертоносного паука в кустах. В рисунке был заметен какой-то суматошный, но привлекательный стиль.

Не то чтобы меня это волновало.

Арлин что-то сказала, но я не расслышал. Должно быть, я был слишком поглощен своими впечатляющими художественными способностями.

— Что?

— Я ничего не говорила, — ответила она, ставя на стол маленькие баночки с краской, которые захватила с собой, и вытаскивая пригоршню кистей. — А теперь давай добавим немного красок, хорошо?

Глава 7

Трайн

В деревне кипела бурная деятельность, пока я шел через площадь с Соланом, Марконом и их замами. Несколько щенков Холмов боролись со щенками Долин, все ухмылялись и хихикали, а их расслабленные матери болтали неподалеку. Все это довольство заставило меня стиснуть зубы.

— Нам нужно усилить охрану, — пробормотал я, не обращаясь ни к кому конкретно, поскольку у меня больше не было заместителя, который мог бы вести записи.

В то время, как я был Альфой племени Холмов, моим заместителем был Маркон. Когда я ушел, Маркон занял мое место и мудро назначил Рикора своим заместителем. Я знал, что Рикор крепок, надежен и не склонен к панике. А вот заместитель Солана оставлял желать лучшего.

— Зачем? — спросил Чернис. — Как доложили разведчики, терранцы давно ушли.

Я стиснул зубы, чтобы не наброситься на мужчину.

— Они ушли оттуда, где были раньше. Но разве они не могли разбить новый лагерь где-нибудь еще? — это напомнило мне, что нужно отправить еще больше патрулей, чтобы прочесать каждым дюймом границ леса. — Мы должны быть готовы к нападению.

Чернис фыркнул и покачал головой.

— Все как всегда. Ты слишком одержим войной, Трайн. Так было, и так будет.

Ярость грозила взять верх и показать Чернису, что я за человек. Поэтому я остановился и закрыл глаза, вспоминая оранжевого паука-вдову, которого нарисовал этим утром. Круглое, ярко-оранжевое тело размером с мою голову, восемь невероятно длинных и волосатых ног, мерцающие желтые глаза, смотрящие сквозь меня, и настолько смертоносное жало, что малейший укол немедленно отправил бы взрослого зверя Варга в кому, из которой он никогда бы не очнулся. Пауки следовали инстинктам, которые не затуманивались эмоциями. Их смысл жизни состоял в поимке еды, размножение и убийстве, причем не обязательно в таком порядке. Я всегда восхищался ими.

Ярость утихла, позволив мне произнести следующие слова без вытянувшихся мешающих клыков:

— Речь не об одержимости, они действительно охотятся за нами, Чернис. Пришло время взглянуть фактам в лицо. Терранцы проверяли нас во время битвы на лугу. Они хотели посмотреть, с чем им придется столкнуться. До этого дня терранцам было известно лишь то, что Варги являлись монстрами с магической силой, которых нельзя убить.

— Согласен, — кивнул Солан, немного удивив меня поддержкой в данном вопросе. — Сиенна рассказывала, как терранские родители пугают своих детей, якобы Варги придут за ними, если они не будут слушаться. Чепуха несусветная.

Остальные четверо улыбнулись идиотизму такой угрозы:

— Варг никогда бы не причинил вред ребенку, даже терранскому — но я остался с каменным лицом. Ничто в нашем нынешнем положении меня не забавляло.

— Теперь они знают, что у нас нет никакой магической силы, — продолжал я. — А еще терранцы выяснили, что у нас нет оружия, которое могло бы сравниться с их огневой мощью. Значит, они считают, что мы полностью в их власти.

— Не будь смешным, — усмехнулся Чернис, и я невольно подумал, что мужчина протестует, так как эти слова произнес я, а не Солан. — Им не удалось ничего выяснить. Мы убили вдвое больше солдат по сравнению с нашими потерями, помнишь? Даже с их так называемой превосходящей огневой мощью.

Я окинул мужчину холодным, жестким взглядом, пока он не заерзал и не отвернулся. Ему нужно было знать, с кем он имел дело, но я не мог поставить его на место, как сделал бы это месяц назад. Солану не понравилось бы, если бы я растерзал его заместителя. Как бы это ни было неприятно, сейчас я должен был думать о таких последствиях.

— А если вспомнишь ты, то мы застали терранцев врасплох. Как бы то ни было, суть в том, что они теперь знают, как нас убить. И не забывай о том мерзавце терранце, который все это время шпионил за нами.

— А что с ним? — с усмешкой спросил Чернис.

— Позволь мне объяснить тебе как ребенку, чтобы ты точно все осознал, — прорычал я, желая прибить идиота. — Он провел разведку, доложив обо всем военным, начиная с того, как взаимодействует наше общество, и заканчивая опасностями, таящимися в лесу. Они подготовлены лучше, чем когда-либо. Если бы речь шла обо мне, то я бы уже разбил лагерь в деревне Холмов, ожидая своего часа, чтобы напасть.

Чернис вызывающе рассмеялся.

— Они не посмеют! Кроме того, смысл возвращаться? Все терранские женщины были превращены в Варгов, которые при попытке похищения разорвут любого на куски.

— Так Сиенна уничтожила шпиона во время битвы, — ухмыльнулся Солан, выпятив грудь от вполне заслуженной гордости за свою пару.

Мы оба побывали во множестве сражений, но я не был уверен, что кто-то из нас когда-либо видел такую кровавую смерть, как у этого человека.

— Им не нужны женщины, придурок, — огрызнулся я на Черниса. — Они жаждут заполучить всю планету, а мы единственное, кто стоит у них на пути. Если они уничтожат нас, то смогут делать все, что захотят.

Чернис открыл было рот, чтобы возразить, — как я и говорил, полный идиот — но в этот момент раздался более громкий спор. Двое мужчин кружили вокруг друг друга, выпуская мех, когти и клыки. Рядом стояла неспаренная женщина Долины, следя встревоженными глазами за двумя соперниками.

— Я же говорил, что она моя, подонок! — прорычал мужчина Холмов, Страбо, провоцируя мужчину Долины напасть на него.

Страбо всегда был смутьяном, даже когда был щенком. Он винил мою семью в своих неудачах и вымещал большую часть гнева на Марконе… пока я не вмешался и не избил его до полусмерти. После этого Страбо продолжил ненавидеть нас, но, по крайней мере, перестал приставать к моему младшему брату.

Когда я стал Альфой, Маркон советовал мне проявлять терпение к этому мужчине, так как у него была тяжелая жизнь в детстве, но это казалось слабым оправданием для плохого поведения в зрелом возрасте. Я уже сбился со счета, сколько раз бросал Страбо в изолятор за то, что тот выступал зачинщиком неприятностей. Даже сейчас, несмотря на то, что Маркон утверждал, будто Страбо изменился, он затеял драку из-за женщины.

— Она не выбрала тебя на празднестве, значит, ее можно забрать, ты, животное Холмов! — возразил другой мужчина.

При этих словах женщина пришла в ярость.

— Можно забрать?!

Да помогут нам Боги, но казалось, что вот-вот разразится драка. Краем глаза я заметил, как Маркон шагнул в сторону троицы. Только не в мое дежурство!

Ринувшись вперед, я толкнул обоих мужчин достаточно сильно, чтобы они упали на землю. Женщина отскочила, в ее глазах застыл ужас.

— Довольно! — взревел я, привлекая внимание всех присутствующих общины. Я подождал, пока все успокоятся, чтобы услышать мои слова. Они были обязаны их услышать. — Хватит препираться, хватит драться! Сейчас не время для ссор. Мы должны быть вместе, как братья и сестры. Позвольте прошлому исчезнуть, друзья, оставьте его там, где ему самое место. Сегодня наступил новый день в новом племени. Которое можно почитать так же, как некогда Великое Племя, пока два дурака не раскололи наше сообщество. Наши пра-пра-пра-правнуки будут писать песни о том, как мы спасли племя, народ, мир. Но только если мы действительно объединимся и примем друг друга как соплеменников, за которых готовы убивать и умирать.

Я оглядел толпу, выискивая конкретную личность. Когда я заметил, что она наблюдала за мной с удивленной улыбкой на лице, это придало мне смелости продолжить слащавую речь. Разговоры были против моей натуры, — я предпочитал действовать — но так как оба племени изменились, я решил, что мог бы попробовать применить другую тактику и поучиться у своих собратьев-Альф.

— Враг уже у наших дверей! Ранее они захватили многих наших сородичей, а сейчас, если мы не объединимся, победят и нас. Мы должны полагаться друг на друга, потому что очень скоро у нас не будет иного выбора, кроме как сделать это на поле боя.

Несколько женщин ахнули.

— Да, в данный момент мы наслаждаемся временем покоя, — я нахмурился, взглянув на Страбо и второго мужчину, которые в ответ поморщились, — если, конечно, не считать некоторых идиотов, нарушающих порядок. Но вы должны верить всем своим сердцем, что придет время, и вскоре наш мир будет разрушен насилием, которого вы никогда не видели. Наш враг не будет брать пленных и пытаться обратить нас в свою веру. Они убьют каждого. Ваших пар. Ваших щенков.

Снова вздохи, на этот раз к женщинам присоединились мужчины.

— Единственный способ выжить… выжить всему нашему виду — это работать вместе, чтобы победить врагов. Вместе мы сильнее, чем порознь. Значит, мы все должны научиться сражаться, включая храбрых женщин Варгов. Кто со мной?

Десятки взволнованных женщин захлопали в ладоши из-за моего внезапно изменившегося мнения, но мне хотелось большего. Мы все нуждались в большем.

— Кто со мной? — заорал я во всю глотку, сотрясая деревья в лесу.

Аплодисменты были оглушительными. Зеленые сойки взлетали с верхушек деревьев, а щенки закрыли ладонями уши от разразившегося шума. Я трижды вскинул кулак в воздух, и с каждым разом рев становился все громче. Даже Арлин закричала от восторга.

Когда толпа повернулась друг к другу, чтобы обнять своих бывших врагов, мой брат и Солан положили руки на мои плечи, ухмыляясь, как идиоты.

— Я не смог бы сказать лучше, — заявил Солан, хлопнув меня по спине.

— Откуда ты это взял, старший брат? — спросил Маркон. — Не так давно ты избил бы их обоих до крови и бросил в изолятор на целый месяц.

Я пожал плечами и поймал взгляд Арлин, которая стояла на другом конце поляны. Когда я подмигнул ей, она покраснела и отвернулась. Ну, она хотя бы покраснела.

— Считай это личным ростом, маленький брат.

Глава 8

Арлин

— Вы можете в это поверить? — взволнованно спросила Яра, когда я, пытаясь скрыть покрасневшие щеки, вернулась обратно к столу, за которым мы — Яра, Тима и я — сидели до речи Трайна. — Он действительно заявил, что мы можем учиться драться, как мужчины!

— Я слышала, — усмехнулась я. — Поздравляю.

Тима и Яра сидели напротив меня, болтая без умолку, но я практически не слушала их. Трайн не проявил жесткость к людям, в отличие от наших ожиданий. Вместо этого он решил воспользоваться словами. Вернее, моими словами. Но несмотря на это, его речь была вдохновляющей.

— Никогда не слышала, чтобы Трайн так красноречиво говорил, — заметила Тима, пока мы наблюдали за радостными разговорами соплеменников в зале собраний.

— Когда он был Альфой, то не произносил речей? — поинтересовалась Яра. — Солан любит разглагольствовать.

Тима хмыкнула.

— Хм, нет. По крайней мере, не так. Женщины все время были заперты в кошу, поэтому не знали о происходящем в лагере, но, я уверена, Рикор все бы мне рассказал. Если уж на то пошло, то мы бы в любом случае услышали Трайна. Нет, он всегда только выкрикивал и контролировал приказы. То, что произошло сегодня, совсем на него не похоже.

— Итак, ему все же удалось достучаться до них, — заметила я. — Только посмотрите.

Десятки мужчин ходили по периметру, пожимая руки и соприкасаясь лбами в традиционном приветствии между соплеменниками. Даже Страбо и Зокиар, те двое, которые спорили из-за молодой женщины, тоже принимали участие. Оба улыбнулись, когда простили друг другу обиды.

— Интересно, что изменилось, — задумчиво произнесла Яра.

Я кашлянула, чтобы скрыть свое смущение.

— Ничего, по моему мнению. Леопарды не меняют пятен.

Обе женщины посмотрели на меня в замешательстве.

— То есть… — я изо всех сил пыталась найти аналогию, которую поняли бы женщины. — Ворчуны не меняют цвет.

Теперь они выглядели еще более растерянными, чем прежде.

— Но ворчуны меняют цвет, — заметила Тима. — Вот почему они так опасны.

— Простите. Я хотела сказать, что люди не меняются. Когда-то злой похититель, навсегда останется злым похитителем.

Я заметила взгляды, которыми обменялись Тима и Яра.

— Ты вспомнила тот случай, когда его охранники забрали тебя и твою сестру, да?

Я повела плечом, будто это меня не беспокоило. На самом деле я почти ни о чем другом не думала с нашего утреннего сеанса рисования. Трайн произвел на меня впечатление своими художественными способностями и готовностью учиться, но я не могла забыть тот страшный момент, когда впервые увидела его.

— Должно быть, для тебя это было ужасно, — посочувствовала Тима, положив свою прохладную руку поверх моей. Яра подвинула свой стул поближе ко мне.

— Знаешь, когда меня вырвали из рук родителей и отвезли в Учебный Центр, я думала, что никогда в жизни больше не испытаю такого страха. Но когда головорезы Трайна тащили нас через лес, мне казалось, что мы умрем. Или еще хуже.

Яра притянула меня в объятия, которые я с благодарностью приняла, прежде чем отстраниться.

— К тому же я никогда не чувствовала себя такой уязвимой, как в момент, когда мы сидели в проклятой тюрьме и гадали, что задумал Трайн. В конце концов, мы слышали множество кошмарных рассказов о Варгах Холмов.

Тима нахмурилась, заметив понимающий кивок Яры.

— Но ведь это были не мы…

Яра улыбнулась и схватила Тиму за руку.

— Все это в прошлом, помнишь?

Тима кивнула.

— Как бы то ни было, — продолжила я, — я не хотела покидать то место, поэтому, когда за мной пришли охранники, я изо всех сил старалась остаться внутри. Остаться в тюрьме, потому что прихода в ужас от предстоящей встречи с Трайном.

— Мне так жаль, мой друг, — пробормотала Тима сквозь потоки слез. — Я и не знала…

— Успокойся, это не твоя вина. Пожалуйста, перестань плакать.

— Конечно, не моя, — фыркнула она, взяв себя в руки. — Продолжай.

— Ну, ни один из страхов, каждый из которых был хуже предыдущего, даже близко не стоял с тем, что я почувствовала, когда охранники бросили меня на землю к ногам Трайна. Он был полон ненависти.

Я вздрогнула, вспомнив клыки, торчавшие из его рта, пока он смотрел на меня, лежащую в грязи центра удержания, сверху вниз. Также я помнила тепло, которое затопило меня, когда его зубы пронзили кожу на моей шее, обращая меня в Варга, но я не собиралась делиться этой информацией с женщинами. Они придали бы этому слишком большое значение.

— Но он пощадил тебя, — произнесла Тима с надеждой, будто этот факт мог как-то исправить ситуацию.

Но этого не произошло.

— Пощадил? Ты же знаешь, что он наградил меня каким-то особым укусом, из-за которого я не могу найти пару? Лучше бы он убил меня, чем обречь на жить в одиночестве, как у Уммы.

— Ты имеешь в виду Амму?

Каждое из двух племен утверждало, что у них живет старуха, бродящая по лесу. Некоторые считали, что это сестры-близнецы, Умма и Амма, живущие по обе стороны реки, разделяющей территории. У меня же была совершенно другая теория.

— Роза с любым другим именем⁴… — пробормотала я. Заметив пустые взгляды женщин, я вздохнула и продолжила: — В любом случае, что за жизнь меня ждет в качестве одинокой старой девы племени?

— Ты уже упоминала об этом раньше, Арлин, — тихо произнесла Яра, — но Варги не способны на подобное.

— Ладно, тогда его шаман сделал нечто, что дало ему силу, — с раздражением заявила я, смотря на мускулистую фигуру Трайна, возвышающуюся почти над всеми в зале собраний.

Тима расхохоталась.

— Ты говоришь о Бэндрине? Бэндрин едва может зажечь пучок трав, чтобы отогнать злых духов, хотя на самом деле он просто пытается скрыть запах маслянистой травы, которую курит днем и ночью. Поверь, Бэндрин понятия не имеет, как наделить кого-то особыми способностями.

— Итак, Трайн в любом случае что-то сделал со мной, и я ненавижу его за это!

Тима скептически подняла бровь.

— Неужели? Потому что ты проводишь с ним довольно много времени, учитывая, насколько сильно ненавидишь.

Я пробормотала какое-то неубедительное оправдание и вскочила со стула, повернувшись спиной к друзьям. Правда заключалась в том, что иногда мне нравился Трайн. Не все время, но в те моменты, когда он открывался и показывал свою душу, из-за чего казался практически… милым. Например, во время страстной речи несколькими минутами ранее или когда закончил свою прекрасную картину «оранжевый паук-вдова».

Но потом я вспоминала блеск его клыков, когда он опустил голову к моей шее, и явный страх из-за того, что мои соски напряглись. Даже сейчас я ощущала тепло в бледных шрамах, которые на мне оставил Трайн.

Нет! Я ненавидела Трайна. Я могла быть вежливой, могла позволить ему тренировать меня, и даже обучать его в ответ, но я не могла — не хотела — любить его.

Я снова поймала его взгляд и решила, что с меня хватит. Оглядев толпу, я заметила красивого молодого Варга Холмов, который застенчиво мне улыбнулся. Я улыбнулась в ответ и подошла прямо к нему.

— Не думаю, что мы официально представлены, — пробормотала я, глядя на него из-под длинных ресниц. — Меня зовут Арлин.

Бедняга на мгновение остолбенел, но потом пришел в себя.

— Нарон.

Я медленно обхватила пальцами его руку и притянула к себе, заставляя низко наклониться, чтобы коснуться моего лба. Я все время держала зрительный контакт, изо всех сил стараясь излучать очарование и сексуальность. Нарон, казалось, не понимал, что происходит. Честно говоря, я тоже не понимала, заставит ли меня флирт с этим несчастным молодым человеком чувствовать себя лучше.

Все стало хуже. Мои внутренности скрутило, а по рукам поползли мурашки, как это бывало всякий раз, когда я пыталась флиртовать с мужчиной. По крайней мере с тех пор, как Трайн превратил меня в Варга… и проклял.

Земля под нашими ногами задрожала, когда Трайн с грохотом приблизился к нам, и Нарон отпустил мою руку, словно та была объята огнем. Трайну даже не пришлось ничего говорить, он просто обратил свои сверкающие оранжевые глаза на парня и тихо зарычал. Нарон поспешил прочь, как щенок, поджав хвост.

Я резко повернулась к Трайну, разозлившись по многим причинам.

— Я так и знала, что ты остался говнюком! Все эти разговоры о том, что мы стали братьями и сестрами, были только словами. Возможно, тебе удалось обмануть остальных, чтобы все наконец начали сотрудничать, но на самом деле ты остался тем Трайном, которого я знаю и ненавижу!

Трайн открыл рот, чтобы, без сомнения, отпустить какой-нибудь грубый комментарий, но тут в толпу вбежал Джерек, выглядевший более измотанным, чем обычно.

— Мне нужно поговорить с Альфами, — крикнул он.

Трайн повернулся к мужчине, так как Солан и Маркон были слишком заняты разговорами со своими соплеменниками. Что-то было не так, я видела это в глазах Джерека.

Джерек глубоко вдохнул и сложил ладони рупором у рта.

— Мне нужно поговорить с Альфами! Немедленно!

Глава 9

Трайн

— Итак, теперь вы понимаете, — заключил Джерек, будто любое объяснение, которое он только что дал, имело хоть какой-то смысл, — что затор в популяции привел к генетическому сдвигу, который изменит пропорциональное распределение аллелей, а может даже даст фиксацию или потерю аллелей. Давайте не будем упоминать о том, что меньший размер популяции наверняка вызовет накопление вредных мутаций.

Маркон, Солан и я тупо уставились на чокнутого ученого, гадая, какого черта он только что сказал. Мы теснились в маленькой хижине, служившей лабораторией, пока Джерек и Натали пытались объяснить что-то очень важное, но для нас это была полная тарабарщина.

— Какого хрена ты нам тут рассказываешь? — рыкнул я. Мне нравилось говорить «хрен» — слово, которое привнесли в наш диалект терранцы. Оно идеально подходило для очень многих ситуаций. Может, терранцы все-таки обладали какими-то положительными качествами.

Натали шагнула вперед, благословенно сжалившись над нами.

— Мы с Джереком постоянно занимаемся расчетами с тех пор, как нашли лекарство от проблемы плодовитости племени. Боюсь, все не так просто объяснить…

— Некоторым это дается сложнее, чем другим, — заметил я, бросив на Джерека недовольный взгляд, который заставил его побледнеть.

— Даже если все женщины детородного возраста в объединенном племени сегодня забеременеют девочками, у нас нет достаточно широкого генетического фонда, чтобы наш вид мог выжить в долгосрочной перспективе.

В крошечной комнате воцарилась долгая мрачная тишина. Никто не произнес ни слова. Никто не шевелился. Никто не дышал.

— Не понимаю, — прошептал Солан, выглядя таким же потрясенным, как и я.

— Это простая генетическая наука, — тихо пробормотала Натали. — Я была так сосредоточена на поиске лекарства, что не заметила наличие проблемы. Но однажды я узнала об… — она замешкала, бросив быстрый взгляд на Маркона. Когда он кивнул, она произнесла: — Вы все должны знать, что я беременна.

При обычных обстоятельствах все в хижине, вероятно, разразились бы радостными криками, — кроме меня, потому что я был бы слишком зол на Маркона, так как держал это в секрете — но сейчас каждый из нас был напряжен. Едва заметив это, Натали продолжила объяснения:

— Как только я поняла, что беременна, то, естественно, начала думать о том, какая жизнь ждет моего ребенка. А потом меня как будто осенило. Я не могла перестать размышлять об этом, поэтому мы с Джереком начали работать над расчетами. Поверьте, когда я говорю, что мы перебрали все возможные варианты.

Мое зрение по краям потемнело, пока не остались только шевелящиеся губы Натали. В моих ушах стоял гул, пока она рассказывала, как мы вымрем через пару поколений, несмотря на слияние племен. Несмотря на все.

— Значит, мы обречены, — наконец, произнес я, мой голос был холоден, как лед на вершине холма.

— Я… я не знаю, насколько все верно, — пробормотала она, — чтобы быть полностью уверенной, генетика основана на статистической теории. Вполне возможно, что мы ошибаемся.

— Может быть и так? — спросил Маркон.

Натали и Джерек обменялись тревожными взглядами.

— Может, — ответил он.

За всю свою жизнь я испытал много гнева — больше, чем следует, если быть честным — и был очень доволен, когда избавился от этого чувства, но в этот момент ярость поглотила меня.

Образы моих мертвых родителей и соплеменников мелькали в моем разуме, перемешавшись с редкими, драгоценными моментами покоя, такими как прогулка по лугу, который был ключом к нашему спасению… впрочем, все было напрасно; свободный дикий бег с Марконом в облике зверей, пока мы преследовали какое-то маленькое существо, брат всегда толкал меня в тот момент, когда я собирался сжать челюсти, давая моей жертве шанс прожить еще один день; рисование с Арлин.

Вся эта досада кипела, пока мне не пришлось выпустить ее с оглушительным ревом. Деревянные щепки разлетелись во все стороны, когда я ударил кулаком, внезапно покрывшимся мехом, по столу, заставляя маленькие горшки и флаконы разлететься. Когда мой безумный взгляд прошелся по комнате в поисках следующей вещи, которую я мог бы раздавить голыми руками, передо мной встал Маркон.

— Трайн! Довольно!

Мой тихий, задумчивый заместитель исчез. Его сменил компетентный и уверенный в себе Альфа, который не терпел подобного дерьма даже от собственного старшего брата. Я оскалился, почувствовав, как пена капает с моих удлиненных клыков. На мгновение я подумал, не наброситься ли на брата за нарушение субординации, но потом увидел широко раскрытые испуганные глаза Натали.

Замечание Арлин о том, что мы должны полагаться друг от друга, всплыло за этой яростью. Даже простое воспоминание о ее голосе действовало на мое разъяренное животное как бальзам. И все же эмоции поглотили меня. Я бросился к Маркону и крепко его обнял. Какое-то мгновение он сопротивлялся, будто думал, что я вот-вот откушу ему ухо или что-то в этом роде, но потом расслабился и обнял меня в ответ. Мы излили свой гнев, страх и любовь в этом объятие. Отпустив его, я отошел в угол, откуда мог наблюдать за происходящим, не вмешиваясь.

— Что нам теперь делать? — спросил Маркон, снова привлекая к себе всеобщее внимание.

Джерек нахмурился.

— Здесь мы бессильны. Результат известен. В течение двух поколений, максимум трех, мы практически вымрем.

Пока они болтали о возможных решениях, — а мы уже знали, что их нет — я все глубже погружался в тиски отчаяния. Я никогда не брал себе пару, никогда не заводил щенка, никогда не открывал свое сердце другому человеку на всем Тракосе. А теперь, даже если мне и удастся все это осуществить, то какое это имело значение? Мои внуки превратятся в слюнявых недееспособных дураков, неспособных прокормить себя, не говоря уже о защите от терранцев.

Желание разнести лачугу на куски вновь охватило меня, а затем вырвалось наружу, как горячий ветер пустыни через туманное поле, из-за чего я стал слабым и вялым. Гнев испарился, как выжженный саженец в моей душе. Даже мысль о том, что позже я проведу тренировку с Арлин, чтобы научить ее сражаться, не сумела поднять мне настроение.

Даже не учитывая то, что я был изгнан как Альфа из собственного племени, племени, ради которого я пожертвовал почти всем, чернота в моем сердце еще никогда не угрожала утопить меня в отчаянии. Каждая смерть, каждая битва — черт, каждое рождение — были напрасны. Как вид, мы все бежали вниз по склону к утесу, и ничто не могло остановить нашу инерцию. Я часто просыпался по ночам от таких снов, но никогда не думал, что они станут реальностью.

— Поэтому я думаю, что нам следует поделиться этой новостью с остальными, — заявил Маркон.

Солан согласно кивнул.

— Мы проведем собрание, чтобы объяснить ситуацию. Они должны знать.

Резко поднявшись, я локтем сбил с полки чашку. Грохот падения предмета на пол вызвал всеобщее изумление, словно они забыли, что все это время в углу сидел бешеный зверь. Вот только… желание бороться покинуло меня, вместе с любой надеждой, которая могла бы быть.

— Мы ничего им не скажем, — произнес я хриплым голосом, чувствуя, как внутри меня все переворачивается. — Какой в этом смысл?

Маркон и Солан обменялись обеспокоенными взглядами. Они выработали между собой молчаливый язык, который я не мог понять. Никогда еще я не чувствовал себя таким одиноким.

— Мы должны, Трайн, — тихо возразил Маркон. — Они имеют право знать.

— Зачем?

Он быстро заморгал, пытаясь понять меня.

— Затем что… так принято. Мы не можем скрывать это.

— Еще раз, какой в этом смысл? — переспросил я. — Зачем быть такими жестокими?

В глазах моего брата мелькнуло сомнение, а потом то же самое я увидел во взгляде Солана. Прежний я упивался бы победой, но на этот раз мне не доставляло удовольствия быть правым.

— И что нам тогда делать? — спросил Маркон.

— Мы поведем себя как Альфы и защитим свой народ. Будем править племенем так хорошо и долго, как только можем. Если нам суждено умереть, то мы возьмем на себя бремя этого знания и позволим нашим соплеменникам прожить остаток своей жизни в мире и счастье.

— Но разве они не имеют права знать? — спросила Натали, на ее грустном лице отразилось беспокойство.

— Ты счастлива, зная это? — уточнил я.

— Конечно, нет! Я совершенно опустошена. Какое будущее ждет моего ребенка?

Я повернулся к своим со-Альфам.

— Именно. Все будут чувствовать то же самое, из-за чего мы вымрем не через два или три поколения, а через несколько недель. С таким же успехом мы можем подойти прямо к проклятым стенам терранцев и умолять их пристрелить нас из своего причудливого оружия.

— Да пребудут с нами старейшины, — выдохнул Солан, сжимая кулаки.

— Не стоит ждать от них поддержки. Они покинули нас во времена Великого Раскола, оставив на произвол судьбы, — я больше не мог дышать в этом тесном пространстве. Мне нужно было выйти на свежий воздух, но прежде чем покинуть дом, я обернулся. — Если кто-то из вас в этой хижине любит своих соплеменников, то будет молчать и позволит им сохранить надежду. Как бы лживо это ни было, с этого момента это все, что у них есть.

Глава 10

Арлин

В племени кипела бурная деятельность. Пять огромных охранников обучали женщин боевым приемам, а не только самообороне. Те, кто быстро влился, были переведены в продвинутый класс, в то время как другие продолжали бить, пинать и ворчать, лишь изображая воинов.

«А вот и я».

Я стояла по другую сторону большой ямы с костром, ожидая, когда Трайн приступит к нашей тренировке, так как я была слишком неумелой, чтобы присоединиться к остальным. Еще один взгляд на солнце подсказал, что он опаздывал по меньшей мере на десять минут, но это было совсем ему не свойственно. Обычно так поступала именно я. Если честно, я прибыла на место встречи только пять минут назад, но Трайн в этот раз решил забыть про пунктуальность.

— Тетя Арлин! — взвизгнула маленькая Эйлиаш, которая недавно чуть не задохнулась во время нашего первого приветственного пира. Сиенна спрыгнула вниз и спасла маленькую девочку, завоевав доверие всей деревни, причем не только для себя, но и для нас с Натали.

— Эйлиаш! — я присела на корточки, подхватил девочку на руки, затем встала и закружилась. — Как поживаешь, моя дорогая?

— Хорошо, но Крит еще не слышал историю о том, как вы с тетей Сиенной и тетей Натали врезались на своей небесной птице в лес.

Застенчивый маленький мальчик, сын Рикора и Тимы из племени Холмов, выглянул из-за угла хижины, его взгляд был полон надежды. Я жестом подозвала Крита и поставила Эйлиаш на землю.

— Мне очень жаль, малыши, но сейчас я не могу. Может, после ужина. Я жду Трайна, который должен дать мне урок борьбы. Что вы об этом думаете?

Эйлиаш захихикала.

— Ты? Драться?

— Трайн может любого научить сражениям, — заявил Крит, защищая своего Альфу. — Когда-нибудь он обучит меня быть воином!

— Верно, и я ожидаю, что ты станешь самым свирепым из всех, Крит, — произнес Трайн, подходя к нам.

Глаза ребенка округлились, когда он вытянул шею, чтобы встретиться взглядом с Трайном. Вся эта сцена была так восхитительна, что я не сумела сдержать улыбку… но потом заметила темноту в глазах Трайна.

— Вам пора бежать, — скомандовал он, и дети, не говоря ни слова, умчались прочь, прежде чем я успела моргнуть.

Выпрямившись во весь рост, который все еще достигал только его груди, — бронзовой, покрытой шрамами, точенной и твердой, как камень — я наигранно нахмурилась.

— Спасибо, что заставил ждать.

Он отвел взгляд, изучая занятия племени, затем пожал плечами.

— Это не имеет значения. Больше ничего не имеет значения.

— Хм… ладно.

Странно, но мне всегда казалось, что глубоко внутри Трайна горел огонь. Он называл это страстью. Я восхищалась им из-за этого… хоть и неохотно. Однако сегодня тлеющий жар, который, казалось, никогда не покидал его глаз, погас.

— Что случилось? — в данный момент в нем не было прежней уверенности и преданности своему делу.

— Ничего, — отрезал он.

Я знала, когда нужно отступить, но мне очень хотелось раскрыть его тайну.

— Так чему же ты сегодня научишь меня? — весело спросила я, подыгрывая Трайну.

Он глубоко вздохнул и печально покачал головой.

— Наверное… я не знаю. Просто попрактикуем то, что было на прошлом занятии.

— Давай начнем!

Я угрожающе оскалила зубы и низко присела в оборонительной позе, которую ранее показал Трайн. В любой другой день мои слова вызвали бы глубокое, гортанное рычание сдерживаемого сексуального напряжения. Но не сегодня.

Когда Трайн без особого энтузиазма бросился на меня, я легко уклонилась, блокируя его руки и уворачиваясь от захвата. Чувствуя некоторую гордость за себя, я немного подпрыгнула.

— Ого, неужели я только что победила великого Трайна? — поддразнила я.

Я ожидала, что он разозлится, а в его глазах вспыхнет пламя, но Трайн лишь снова пожал плечами.

— Думаю, да.

Мы тренировались еще несколько минут. Я отбила его атаку в первый раз, а потом каждый последующий. Что-то определенно было не так. Трайн казался разбитым, будто его сбросили с небес на землю. Помимо того, что я так и не узнала ничего нового, его поведение заставляло меня искренне волноваться.

— Трайн, — пробормотала я, вытирая со лба испарину, — ты расскажешь мне, что происходит?

Он фыркнул, затем поковырял носком ботинка землю и встретился со мной взглядом. В этот момент мое сердце сжалось, а легкие перестали работать. Холод пробрал меня до костей, пока я не задрожала. Огонь, который обычно пылал в его глазах, погас и сменился вечной пустотой, которая разрушала меня.

Трайн первым прервал зрительный контакт и сел на бревно, глядя в пурпурные глубины леса. Наконец, я снова смогла дышать, — с трудом — поэтому уселась рядом, так близко, что чувствовала его тепло. Оно успокоило меня, хоть я и не понимала, почему так расстроилась.

Мое тело страстно желало обнять Трайна и утешить, — почему, я не знала, — но наше предыдущее общение вынуждало оставаться настороженной. Поэтому я просто осторожно положила руку на его плечо. Из-за моего прикосновения Трайн расслабился, а по моей руке побежали миллионы мурашек.

— Тсс, не все потеряно. Есть надежда.

Я хотела, чтобы мои слова успокоили его, но он удивленно поднял голову. Его пристальный взгляд впился в меня, отчаянно, без следа жадности.

— Почему ты сказала это? — прошептал он срывающимся голосом. Он говорил почти… испуганно. Но этого не могло быть. Трайн гордился отсутствием страха.

— Я… я не знаю. Ты выглядишь таким подавленным, что я хотела тебя подбодрить.

Он изучал мое лицо, пока я не начала ерзать, тем не менее я так и не решилась прервать наш зрительный контакт. Ему нужно было знать, что он не один. Люди заботились о нем.… в том числе и я, как оказалось, хоть я и не осмеливалась признаться в этом вслух, иначе Трайн воспринял бы это как приглашение снова приударить за мной.

«Неужели это так плохо?», — я отогнала эту непрошенную мысль.

Трайн тяжело сглотнул, словно пытаясь сдержать слезы, — что было совершенно невозможно — затем медленно обвил руками мою талию и опустил голову на изгиб моей шеи. Вместо сильных объятий, которые он дарил мне в прошлом, эти были нежными и неуверенными. Не думаю, что я когда-либо была так смущена. Или тронута.

Так мы сидели — Трайн уткнулся лицом в мою шею, а я гладила его широкую спину — довольно долго. Казалось, прошли часы, но я могла бы просидеть еще больше, если бы проходящая мимо молодая пара не привлекла внимание Трайна.

— Как думаешь, это будет девочка? — спросил Урдрум, пара моей подруги Яры.

Новость о ее беременности застала меня врасплох. Я бы вскочила, чтобы поздравить подругу, но что-то в том, как Трайн смотрел на них, остановило меня.

— Очень надеюсь, — улыбнулась Яра, когда они проходили мимо. — Нам нужно столько девочек, сколько мы можем получить.

Даже с моим новым сверхчувствительным слухом Варга я больше ничего не слышала, когда они шли к своей хижине, но Трайн не отводил взгляд до тех пор, пока они не скрылись из виду. Видя его таким, я забеспокоилась. Если Трайн — плохой, злой, безумный Альфа — был чем-то расстроен, то это должно было быть нечто очень серьезным.

— Что происходит, Трайн?

Он покачал головой, отказываясь смотреть в мою сторону.

Я вздохнула.

— Помнишь пророчество Уммы? Она предрекла, что свет замерцает за утренней пеленой. Возможно, под утренней пеленой она имела в виду пелену тьмы? Думаю, Умма пыталась донести до нас, что даже если все кажется мрачным, мы должны верить, что в конце концов все наладится.

Его тело напряглось, и Трайн процедил сквозь стиснутые зубы:

— Итак, разве это не прекрасная мысль?

Даже не взглянув в мою сторону, он встал и зашагал в лес, оставив меня в таком ужасе, которого я не испытывала никогда в жизни.

Глава 11

Трайн

Сегодня Арлин заставляла меня рисовать зал заседаний… очень уродливое здание. Она говорила что-то о том, чтобы научить меня видеть другую точку зрения, но это было бессмысленно, так как, похоже, я был единственным в этой гребаной деревне, кто имел хоть какое-то представление о том, что на самом деле означало это слово. Как оказалось, в мире искусства это обозначало нечто совершенно иное.

И это было хорошо. Мне нужно было отвлечься от новостей, которыми Натали и Джерек поделились с нами неделю назад. Это пожирало мои внутренности… мою душу. Надо мной нависла черная туча, а единственными яркими лучами света были наши тренировки и занятия искусством с Арлин.

Тренировки позволяли мне избавиться от разочарования. Естественно, я не причинял вреда Арлин, но сам акт «борьбы», казалось, поднимал мне настроение. Я усердно работал с ней, обучая дополнительным движениям больше ради себя, чем ради нее. Казалось, мое тело потело не из-за напряжения, а от безысходности. Несколько часов спустя я снова чувствовал себя почти нормально.

А вот на то, чтобы привыкнуть к искусству, ушло больше времени. Сначала я думал, что это глупо. Кого волновали такие бессмысленные занятия, как рисование красивых картин, когда мы стояли на пороге войны? Но с тех пор, как я обнаружил, что весь наш вид обречен, у меня выработалось удивительно мягкое отношение практически ко всему. То, что когда-то привело бы меня в ярость, теперь оставляло во мне двойственное чувство. В конце концов, какой в этом смысл? Если терранцы уничтожат нас завтра, какое это будет иметь значение? Мы все равно были практически мертвы.

— Хорошая картина, — произнес грубый голос позади меня.

Вздрогнув, — никто не подкрадывался к Трайну, Альфе племени Холмов! — я резко обернулся, а в моем горле зародилось рычание. Чорн, второй заместитель Солана, поднял руки в притворной капитуляции.

— Нет, я серьезно, — пробормотал он, делая шаг назад из-за моего рычания. — Никогда бы не подумал, но ты настолько талантлив. Конечно, у тебя прекрасный учитель.

Чорн улыбнулся Арлин, из-за чего волосы на моем затылке стали дыбом. Мое раздраженное рычание заставило его довольно быстро отойти, но я с удивлением обнаружил, что румянец гордости опалил мою кожу.

— Знаешь, он прав, — улыбнулась Арлин. — За последние несколько дней ты добился невероятных успехов. Твое понимание другой точки зрения почти безупречно.

— Я и так это знал.

Вместо того чтобы рассердиться, Арлин рассмеялась.

— Мне бы твою уверенность, Трайн.

— А следовало бы. Ты человек дела.

Я сосредоточился на рисунке, чувствуя ее пристальный взгляд на своей коже. Когда маленький Крит присел на корточки перед зданием, чтобы сорвать пару цветов, через несколько мгновений после того, как мы устроились, я быстро набросал его очертания. На этой сцене меня захлестнули эмоции. В этом таилась такая… надежда.

Мои глаза горели от непролитых слез. Ярость взяла верх над всеми остальными эмоциями, поэтому я бросил свой уголь в большую яму для костра и смахнул бумагу с рисунком. Но вместо того, чтобы полететь в тот же костер, лист перевернулся и приземлился между мной и Арлин.

Арлин на мгновение посмотрела на рисунок, а потом перевела взгляд на мое лицо. Пристыженный своим детским поведением, я отвернулся, не в силах встретиться с ее прекрасными карими глазами.

— Какого черта происходит?

— Что? — спросил я, повернувшись к ней, совершенно сбитый с толку.

— А? — Арлин выглядела такой же растерянной, как и я.

— Ты только что сказала: «Какого…».

Патруль, который я отправил на южную границу двумя днями ранее, шагал по территории общины, заглушая ответ Арлин. За охранниками следовала толпа из соплеменников, создавая довольно много шума. Мужчины были напряжены, удерживая галдящую толпу на расстоянии, как будто защищая что-то, скрытое в их рядах.

— Какого черта… — вскрикнул я, вздрогнув, когда Арлин завизжала, как лесная крыса, попавшая в капкан.

Все еще прижимая ладони к ушам, я наблюдал, как Арлин побежала к толпе, толкаясь, нагибаясь и каким-то образом умудряясь протискиваться сквозь столпотворение тел. Наконец, я тоже направился к солдатам, в этот момент толпа расступилась ровно настолько, чтобы я успел заметить что-то чужеродное… терранцы. Инстинкт взял верх, прежде чем кто-либо из соплеменников успел моргнуть, я принял свою звериную форму.

Брызгая слюной, я ринулся сквозь толпу, громко рыча. Соплеменники быстро разбегались в стороны, стремясь отойти подальше от разъяренного Альфы. Я очень хорошо знал, насколько устрашающим был мой зверь… больше, чем другие Варги, с бугрящимися выпуклыми мускулами, которые перекатывались под блестящей черной шерстью, и оранжевыми глазами, сверкающими с дикой свирепостью, пугающей даже самого храброго воина.

Наконец, толпа полностью расступилась, предоставляя мне полный обзор происходящего. Когда мои глаза остановились на жертве, — которую я намеревался уничтожить одним ударом лапы — перед мной встала Арлин.

— Нет, Трайн!

Я остановился и внимательно посмотрел на ее отчаянное выражение лица. Бросив взгляд за ее спину, я сосредоточился на трех перепуганных терранских женщинах, прижавшихся друг к другу и пялящихся на меня. Арлин шагнула в сторону, встав так, чтобы загородить их от моего взгляда.

— Они мои друзья, Трайн, — спокойно заявила она, но дрожь в голосе выдавала ее страх. — Пожалуйста, ты пугаешь их.

Я всегда гордился тем, что пугаю своих врагов, но если терранцы не были врагами, то тогда я понятия не имел, кого мне теперь ненавидеть. Впрочем, как ни странно это было признавать, я доверял Арлин. Призвав зверя обратно, я встал во весь рост, гордый и доминирующий Альфа объединённого племени Варгов.

— Кто посмел привести терранцев в нашу деревню? — зарычал я на командира патруля.

Торрен расправил плечи под моим опаляющим взглядом.

— Я в курсе, что нарушил протокол, сэр, но я действовал из лучших побуждений. Не наказывай других за мою ошибку. Они лишь выполняли мои приказы, сэр.

— Нет, не нужно его наказывать, — храбро заявила одна из терранок, пышная рыжеволосая женщина. — Это наша вина. Они всего лишь пытались нам помочь.

Варги помогли терранцам? До чего же докатился наш мир? Мой взгляд метнулся к Арлин, которая наверняка погибла бы от когтей ворчуна, если бы Солан не спас ее с сестрами после крушения в лесу. Мое свирепое сердце смягчилось… немного.

— Выйдите, терранцы, и объяснитесь!

Арлин бросилась к рыжеволосой девушке и обняла ее, вызывающе глядя на меня. Арлин ничего не сказала, но ее присутствие придало другим женщинам силы и мужества. Если бы она была моей парой, я не мог бы гордиться ею больше. Или сердиться.

— Я Нелл, а это Лисандра и Тея. Мы из колонии и ищем убежища, — ответила рыжая.

По собравшейся толпе пробежал ропот. Терранцы искали убежища у Варгов? Безумие!

— Дальше! — взревел я, радуясь, что женщины поморщились, но меня пристыдил хмурый взгляд Арлин. Я почти слышал, как она отчитывает меня за травлю.

Та, которую звали Нелл, на мгновение замешкала, но потом нашла нужные слова:

— Мы жили в Учебном Центре вместе с Арлин, Сиенной и Натали. Еще пару недель назад мы думали, что их отправили на задание, но потом до нас дошли кое-какие слухи. Изначально нам говорили, будто они каким-то образом захватили шаттл и убили всех охранников.

Арлин ахнула.

— Нет, было не так…

— Тише, — прорычал я, желая, чтобы женщину не перебивали. Ранее я обнаружил, что если позволить заключенному болтать без умолку, когда он был напуган, то вскоре можно добраться до правды… в конце концов.

— Хм, после этого мы почти ничего не слышали о них, но я могу с уверенностью заявить, что это вызвало довольно большой переполох среди других сирот.

Маркон упоминал, что женщины в Учебном Центре не были сиротами в прямом смысле этого слова. Так их называли терранские охранники, потому что это звучало гораздо лучше, чем «заключенные».

— Недавно, пару недель назад, снова поползли слухи о крупной битве где-то в глуши. Многие терранские охранники погибли, пока самоотверженно пытались спасти Сиенну, Нат и Арлин от смертоносных Варгов.

Вокруг меня раздались приглушенные смешки, я позволил соплеменникам насладиться весельем. Худшее, что пришлось пережить этим трем женщинам — провести несколько часов в моем изоляторе. Арлин могла сколько угодно жаловаться на мой укус, но я знал, что на самом деле она очень хотела стать Варгом.

— И вы поверили им? — спросил Маркон, подходя ко мне в сопровождении Солана.

— Сначала поверили, — призналась Тея, самая маленькая и робкая из всех троих. Ее голос звучал, как падающий лист, подхваченный легким бризом.

— Стоит уточнить, — начала Лисандра, третья терранка, шагнув вперед и смело встретившись со мной взглядом. Судя по ужасному шраму, тянущемуся по одной щеке, женщина повидала сражения. — Нам говорили, что Варги чудовища еще с тех пор, как мы научились говорить. Но чем больше все сироты обсуждали «трех мушкетеров»…

— Кого? — переспросил Солан.

— «Трех мушкетеров» — так мы называли троих женщин, которые спаслись бегством. Это великие герои из древних текстов.

Мы, трое Альф, посмотрели друг на друга и пожали плечами. Ни один из нас не знал ни их историй, ни обычаев, да нас это и не волновало. Что действительно беспокоило каждого, так это выяснить, почему эти женщины оказались здесь и что это могло значить.

— Продолжайте, пожалуйста, — тихо приказал Маркон.

Нелл заговорила:

— В общем, мы наконец поняли, что прошло слишком много времени с момента их побега, чтобы произошедшее можно было считать настоящей попыткой спасения. Если они все еще были живы после прошедшего времени, значит, им вообще не грозила смертельная опасность. Затем до нас дошел еще один слух.

— Охранник, который был очень мил со мной, — добавила Тея, слегка покраснев, — рассказал, что слышал, будто Сиенну и Арлин превратили в Варгов, а во время самой битвы убили Хэнка.

Арлин вздрогнула, и я понял, что она с отвращением вспомнила тот момент.

— Это правда, — подтвердила она сквозь стиснутые зубы.

— Тея! Нелл! Лисандра!

Сиенна выбежала из зала собраний, за ней по пятам семенила Натали. Они бросились к терранкам и заключили их в объятия. Я поймал пристальный взгляд Маркона и закатила глаза от чрезмерного проявления любви. Наконец визг и плач стихли настолько, что нам удалось попросить Нелл, которая, казалось, была Альфой их группы, закончить рассказ.

— Итак, вот тогда-то мы втроем и придумали план побега. Мы спрятались на дне трех больших мусорных баков, что было очень отвратительно, нежели казалось изначально. Вскоре мусорные баки вывалили за ворота города, но никто не заметил нас, потому что мы были покрыты грязью. Когда наступила ночь, мы побежали так быстро, как только могли, через пустоши к ближайшему краю леса, надеясь на лучшее.

Торрен шагнул вперед.

— Мы заметили их еще вдалеке, сэр, и приготовились взять в плен или убить, в зависимости от того, что будет правильным в данный момент. Но когда мы поняли, что это самки…

Ему не нужно было заканчивать предложение. Хоть никто из них не знал, что наш вид находился на грани вымирания, солдаты осознавали разницу между мужчинами и женщинами.

— Они были так добры, — проворковала Тея, глядя на Торрена снизу вверх из-под трепещущих ресниц. — Дали нам время на уединение, чтобы смыть весь этот вонючий мусор, и подарили эти красивые покрытия, чтобы заменить наши отвратительные комбинезоны.

Она закружилась, отчего ее шелковая накидка приподнялась достаточно, чтобы продемонстрировать крепкие, стройные ноги. Я почувствовал запах гормонов, исходящий от собравшихся вокруг мужчин.