Суровый урок

ГЛАВА 2

Через полчаса, когда Сара подошла к дому сестры, она все еще испытывала какое-то смешанное чувство ужаса и недоверия. Она не могла поверить, что все это произошло на самом деле. Бедный малыш! Он был так расстроен, а его отец так далек от него, рассержен и нетерпелив, он абсолютно не представлял себе, как помочь своему сыну.

Когда Сара открыла калитку, Салли была в саду - срезала отцветшие розы.

- С тобой ничего не случилось? - спросила она с тревогой. - У тебя такой расстроенный вид.

Выслушав Сару, Салли помрачнела.

- Грей Филипс... Я слышала, что к нему недавно приехал сын. Мать мальчика погибла в автомобильной катастрофе. Если верить слухам, она пустилась во все тяжкие еще до того, как на брачном свидетельстве высохли чернила. Сама я с ней никогда не встречалась, но они, повидимому, разошлись еще до рождения мальчика. Я слышала, что Грей хотел оставить сына под своей опекой, но проиграл процесс, и ему не разрешили с ним видеться; этим, может быть, и объясняется такая нелюбовь мальчика к отцу. Как он все это переживает, должно быть.

- Да, ужасно! - подтвердила Сара. - Ребенок просто в отчаянии!

Салли посмотрела на нее круглыми глазами.

- Я говорю не о мальчике, я имею в виду его отца. Грея.

Сара нахмурилась, и Салли сказала тихо:

- Ты только представь: ему не позволяли видеться с сыном, ничего не разрешали сделать для него, и вдруг мальчик оказывается у него, живет с ним и ненавидит его, а возможно, и обвиняет в смерти матери. Представь себе, каково ему было, когда он узнал, что мальчик убежал.

Сара нахмурилась еще больше. Она почувствовала себя виноватой... как будто она была несправедлива к Грею, как будто сознательно предвзято относилась ко всем его словам и поступкам.

- Так ты собираешься пойти к мальчику завтра? - спросила Салли.

- Я обещала, что приду, хотя его отцу это не понравилось.

Салли посмотрела на нее задумчиво.

- У тебя такая добрая душа, - сказала она серьезно. - Не впутывайся, пожалуйста, в это дело, дорогая. Говорят, что Грей Филипс не очень-то хорошего мнения о прекрасном поле, наверное, из-за того, что его брак не удался.

- А вот это уже его проблема, - твердо ответила Сара. Она почувствовала смутную тревогу, когда услышала эти слова, хотя они всего лишь подтверждали то, что она уже знала.

И зачем, однако, ей тревожиться? Грей для нее был никто; он ей и не понравился совсем, а его отношение к сыну просто недопустимо. Хотя он был притягателен как мужчина - на редкость чувственный мужчина - и она ощутила это в полной мере, при том что подобные ощущения были совершенно чужды ее натуре.

У нее был короткий роман с коллегой по университету, их связь длилась меньше шести месяцев, но сексуальные отношения играли для нее куда меньшую роль, чем эмоциональные. Она потеряла интерес к Эвдрю как к мужчине задолго до того, как призналась самой себе, что разлюбила его. А с тех пор была слишком занята, ее жизнь была наполнена массой важных дел, чтобы оставалось время на длительную любовную связь. У нее были друзья-мужчины, случалось, она ходила на свидания, но ни один из этих мужчин не произвел на нее и десятой доли того впечатления, какое произвел Грей Филипс.

Передернув плечами, она отогнала от себя эти мысли, не желая больше ничего анализировать.

Радом послышался голос Салли:

- Не знаю, как ты, а я умираю с голоду. ПоЦцем перекусим.

В тот же день за обедом Салли рассказала Россу о встрече Сары с Филипсом.

- Грей Филипс? - Росс приподнял брови. - Мм, это интересно. Что ты о нем думаешь, Сара? Здешние дельцы о нем хорошего мнения. Образцово-показательный бизнесмен местного масштаба. После смерти своего дади он получил убыточное предприятие - машиностроительный концерн в Лудлоу. Ему удалось модернизщювать его и сделать преуспевающим. Я с ним встречался, хотя и не очень хорошо его знаю. Он, вероятно, из тех, кто предпочитает общество самого себя: в гольф не играет, не состоит членом спортивного центра, открытого недавно в Лудлоу, однако физически он выгладит отлично. Я слышал, что теперь с ним живет сын. Мой босс упомянул как-то в разговоре, что на днях Филипс звонил ему, спрашивал, не может ли его жена порекомендовать агентство, которое могло бы прислать ему женщину для присмотра за ребенком. Очевидно, у него возникли какие-то проблемы с мальчиком. Богатый одинокий мужчина... - Росс пожал плечами. - Похоже, что женщина, которая бы его устроила, не хочет жить с ним в одном доме, а те, которые согласны на это, больше интересуются Греем, чем его сыном. Хотя теперь, кажется, у него есть экономка.

-Элеи Джекобс, из соседней деревни, - уточнила Салли, поморщившись. Ты ведь ее знаешь, врад ли она сможет ухаживать за маленьким ребенком.

- Так что же ты о нем думаешь, Сара? Производит впечатление, правда?

- Если тебе нравятся самонадеянные, толстокожие мужчины с истерическим характером, тогда он действительно производит впечатление, - ответила Сара резко.

Росс любил ее поддразнивать и постоянно говорил: ей уже давно пора найти мужа и устроить свою жизнь, поэтому она прекрасно знала, что скрывается за его словами, хотя на этот раз она не собиралась попадаться на его удочку и не обращала внимания на его насмешливый тон.

- Мне очень жаль этого маленького мальчика, Роберта, - сказала Салли мужу. - По словам Сары, он в полном отчаянии. Он пытался бежать из дому в Лондон, чтобы отыскать экономку бабушки. Это ужасно: он потерял всех, кого любил и знал.

- Но, судя по всему, его мать была далеко не ангел, - перебил ее Росс. - Местные жители о ней невысокого мнения, хотя, может быть, потому, что Грей - из этих краев, а она нет, да и женаты они были очень недолго... И не позволять Грею видеться с мальчиком...

-Но ведь ни один суд не решит этого без причины, - заметила Сара, нахмурившись.

- Ну, как сказать. Если раздобыть себе опытного адвоката, то кто знает... А мать, очевидно, хорошо умела разыгрывать спектакли, когда ей это было нужно, тогда как Грей, похоже, совсем не тот человек, который нуждается в людском сочувствии.

- Да, он не такой, - произнесла Сара взволнованно, вспомнив, как Грей заставил ее ощетиниться, резко возразив против посещения Роберта, и как вел себя по отношению к сыну.

Росс окинул ее задумчивым взглядом.

- Тем не менее его очень уважают здесь, и он много делает для общества.

- Жаль, что он ничего не сделал для собственного сына, - хмуро заметила Сара. - Если бы ты только видел мальчика... Он был так расстроен, так несчастен.

Росс нахмурился.

-Ты что, хочешь сказать, что он обижает мальчика?

Сара отрицательно покачала головой.

- Нет, во всяком случае, не физически, но морально - да, хотя и непреднамеренно. Между ними нет никакого контакта. Я думаю... Грей считает своего сына одной из многочисленных обязанностей, грузом, который он должен нести. Похоже, его больше беспокоила та встреча, которая была назначена, а совсем не Роберт, и для Роберта он совершенно чужой человек. Если бы они жили вместе со дня рождения мальчика...

- А если это мать внушила ему, что Грей чудовище, и он просто не может его не бояться? - заметила Салли.

- Это непростая ситуация для любого мужчины, а для Грея в его положении она вдвое сложнее, - согласился Росс, добавив: - Поговаривали, что большой транснациональный концерн хочет выкупить их компанию. У Грея основной пакет акций, а остальные члены семьи, оказывается, предпочли бы продажу, так как это принесло бы им немедленный доход. Со своей стороны Грей, вполне естественно, хочет сохранить концерн, и сейчас ведется масса закулисных переговоров. Я думаю, что в конце концов он выкупит акции, но это потребует очень больших денег. Нет, не хотел бы я быть сейчас на его месте! - заключил Росс.

Этой ночью, стараясь заснуть, Сара вдруг обнаружила, что ее мысли, впервые после того весьма неприятного разговора с коллегами в школе, заняты не их высказываниями по ее адресу, а возвращаются вновь и вновь к встрече с Греем.

Как странно устроен человеческий мозг! Не делая ни малейшего усилия, она могла мысленно представить его себе так четко и ясно, что видела, как меняется выражение его лица, слышала его низкий голос, следила за каждым жестом, каждым движением, которое он делал, как будто он был сейчас здесь.

Она ворочалась с боку на бок, крепко закрывала глаза, стараясь выбросить его из головы. Что бы ни говорил Росс, она по-прежнему считала, что Грей мог бы и обязан был помочь своему сыну. Бедный мальчик, он потерял всех, кого любил, его вырвали из привычной и любимой им обстановки, и он оказался среди людей, которые были враждебны ему. Жить с отцом, человеком, никогда его не любившим, - так по крайней мере ему внушали всю его короткую жизнь.

"Я ненавижу вас", - вспомнились Саре слова Роберта, сказанные отцу со всей страстью перепуганного ребенка, и на один-единственный миг ей представилось, что она увидела проблеск какого-то чувства в холодных голубых глазах Грея. Но, по всей вероятности, это были лишь гнев и нетерпение... другого ему не дано.

Возможно, она была не права, когда пообещала Роберту навестить его, не получив при этом разрешения отца... возможно, она поступила так сознательно, потому что знала, что этого разрешения не будет, но не могла же она жить в согласии с самой собой, махнув рукой на мальчика и сказав себе, что это не ее дело! Нет, так она не смогла бы поступить, это было абсолютно не в ее характере. И с этими мыслями она заснула.

- Послушай, а почему бы тебе не взять сегодня мою машину, мне она не нужна, - предложила Салли.

Они пили кофе на кухне.

Сара ответила радостно:

- О, если ты не против... хотя я не уверена, что на машине смогу найти дорогу. Тропинка ведь ведет к задней калитке.

- А у меня есть карта, сейчас покажу, дом найти не трудно. Дом этот купил дедушка Грея, - пояснила Салли, когда вернулась с картой и разложила ее на кухонном столе, придавив для верности кофейником. - Отцу Грея - старшему из братьев - предстояло наследовать и дом и концерн, но он был военным и погиб, когда Грей был совсем маленьким. Так по крайней мере рассказывала мне миссис Ричарде. Его мать вышла замуж во второй раз и уехала в Америку, оставив Грея здесь. Его воспитал дедушка, дадя его был холостяком. Затем Грея отправили в закрытую частную школу, потом в университет, так что, пока не вырос, он проводил здесь только каникулы.

Сара слушала сестру, нахмурив брови. Она вдруг почувствовала щемящую нежность и сочувствие к Грею. Каким, должно быть, одиноким он был в детстве. Но если это так, тогда он должен лучше понимать и больше жалеть своего сына. Впрочем, Сара знала толк в психологии и понимала, что взрослые часто наносят своим детям те же самые удары, от которых настрадались в свое время сами, - иногда сознательно, но гораздо чаще бессознательно, не подозревая, что из-за этих глубоко спрятанных обид и огорчений они не могут уйти от своего прошлого и позволить своим детям наслаждаться жизнью. Большинство людеД бывают потрясены этой психологической истиной и отказываются ее признать.

Может быть, с Греем происходит нечто подобное? Может, он подсознательно отказывает сыну в счастье?

Я делаю необоснованные выводы, позволяю чувствам взять верх, сказала себе Сара, стараясь сосредоточиться на карте. Сейчас Роберту нужен человек, который осторожно и неторопливо укрепил бы его отношения с отцом, а не разладил их. Но это вовсе не мое дело, напомнила себе Сара. Единственное, что я в силах сделать, так это успокоить, насколько возможно, Роберта и объяснить ему, какие опасности могут ему угрожать, если он решится на второй побег.

Жаль, что Грей не нашел вместо миссис Джекобс другую женщину, которая могла бы понять и утешить мальчика, так как Грею этих чувств, по-видимому, не хватает самому.

Ворота она нашла легко. Как только она подъехала к ним, они автоматически распахнулись, пропустив машину на покрытую гравием дорожку.

С фасада дом оказался еще больше, чем она себе представляла, и был выстроен в традиционном елизаветинском стиле, буквой Е. Дорога вела не к фасаду, а под кирпичную арку во двор, где когда-то помещались конюшни. Припарковав машину, Сара вышла из нее.

Показалось ей или звук ее шагов по двору в самом деле был очень громким?

Она подошла к парадному входу, остановилась, любуясь двойным рядом подстриженных тисовых деревьев, которые стояли по обе стороны дорожки.

Вдалеке за ними она увидела пруд и фонтан. Подумав мимоходом, что содержать дом и сад в порядке стоит целое состояние, она поднялась по ступенькам и дернула за цепочку звонка.

Долгое время царило молчание, и она уже начала подумывать, не приказал ли Грей не впускать ее, когда дверь приоткрылась на длину цепочки и знакомый голосок робко спросил:

- Это вы, Сара?

- Роберт... А где миссис Джекобс? - спросила она мальчика, когда он откинул цепочку.

- Она ушла домой, - ответил Роберт, когда дверь открылась и Сара вошла внутрь. - Она сказала, что ей не платят за то, чтобы присматривать за таким, как я, и что я действую ей на нервы, - добавил он огорченно.

Низкий потолок в холле был из толстых дубовых балок, деревянный пол натерт, громадный камин занимал одну из стен. Холл был безукоризненно чист, но от него веяло холодом. Дубовому комоду у стены явно не хватало кувшина с букетом ярких цветов; полу - разноцветного ковра. На верхние этажи вела лестница с солидными резными столбиками и сильно потертыми дубовыми ступеньками. Сквозь окно в середине лестницы, на повороте, лился мягкий солнечный свет; и вновь, любуясь тяжелой резной люстрой, которая свисала с потолка, Сара удивилась, почему никому не пришло в голову положить на подоконник удобную, мягкую подушку, и подумала, каким холодным кажется дом, несмотря на всю эту чистоту.

- Так ты дома один? - спросила она Роберта, когда тот взял ее за руку и потянул к одной из дверей, выходивших в холл.

- Да, отец на работе.

- А миссис Джекобс вернется?

- Нет, - Роберт покачал головой, - по крайней мере пока я здесь. Она сказала, что дети - это сущее наказание и есть много мест, где можно найти себе работу, не встречаясь с ними.

Слезы выступили у него на глазах, когда он повернулся и взглянул на нее.

- Отец рассердится на меня, правда? Но я не виноват, что пролил молоко. Я поскользнулся на полу...

Гнев и отвращение охватили Сару. Какой отец может оставить своего ребенка на попечение такой женщины, как миссис Джекобс, и как эта женщина может бросить шестилетнего малыша, такого беспомощного, одного!

Роберт толкнул дверь, которая, как поняла Сара, вела в кухню. Она еще больше рассердилась, когда увидела на полу молочную лужу, в ней плавали мелкие осколки стекла. Так миссис Джекобс ушла, даже не убрав?

Сара начала вытирать лужу и подбирать осколки. Пока она этим занималась, Роберт, со слезами на глазах, рассказывал, как все случилось: ему было трудно дотянуться до холодильника, где стояло молоко, оно пролилось, когда он наливал его себе в кашу.

Когда Сара представила себе, как он подтащил к холодильнику стул и влез на него, чтобы открыть дверцу, а миссис Джекобс все это время, по-видимому, спокойно сидела и пила чай, Сара так рассвирепела, что, будь сейчас здесь миссис Джекобс или Грей, им пришлось бы плохо.

Миссис Джекобс, несомненно, должна была знать, что маленькому мальчику опасно влезать на стул и открывать холодильник и уж в любом случае он не должен сам доставать свой завтрак. Но Сара все же поинтересовалась, почему миссис Джекобс не налила ему молока сама.

- Она сказала, что это не ее дело - меня кормить, - ответил Роберт. И вообще она была очень сердита и сказала, что я не заслужил завтрака после всего, что я вчера сделал. Она сказала, что меня надо наказать и запереть в комнате. - Его лицо потемнело от беспокойства. - Вы не скажете... не скажете отцу, что я разлил молоко, не скажете, Сара?

- Нет, конечно, если ты этого не хочешь, - заверила его Сара, мысленно перекрестившись. У нее было твердое намерение сообщить Грею Филипсу, что она думает о человеке, который оставляет маленького сына на попечение такой особы.

Время приближалось к обеду; Сара открыла холодильник и с негодованием уставилась на его содержимое. Морозильная камера была забита пакетами готовых замороженных блюд, но, насколько она могла видеть, там не было ничего достаточно питательного для ребенка: ни свежих фруктов, ни овощей; в холодильнике не было абсолютно ничего, что хоть как-то напоминало о нормальном, сбалансированном питании.

В хлебнице, когда она ее наконец нашла, лежала лишь половина очень неаппетитной сухой булки, хотя был хороший запас всякого рода печенья.

- Роберт, мы едем за покупками, - заявила Сара.

На улице было достаточно тепло, и Роберт остался в рубашке и шортах. Перед уходом Сара отыскала в сумке конверт и написала короткую записку Грею - на тот невероятный случай, если миссис Джекобс вдруг сообщила ему, что ушла и оставила Роберта одного, а Грей приедет домой узнать, все ли в порядке, - и положила эту записку на кухонном столе.

У Сары не было ключей, поэтому она оставила заднюю дверь незапертой, и молила Бога, чтобы в их отсутствие никто не влез в дом.

В ближайшем городке был хороший магазин, и ехать в Лудлоу не понадобилось. Сара припарковала машину около магазина, взяла тележку и спросила Роберта, что бы ему хотелось на обед. Из его слов она поняла, что мать, по-видимому, кормила его здоровой пищей.

Однако, когда она упомянула о матери, Роберт покачал головой и, к ее удивлению, ответил:

- Я не жил с мамой и Томом. Я жил с Наной. У мамы в доме мне не было места, и кроме того... - Он усмехнулся и сказал угрюмо: - Том меня не любил. А Питера отец очень любил, - добавил он с сожалением, заставив Сару оторваться от полок с продуктами.

- Питера? - спросила она.

- Это мой школьный товарищ. Он живет с папой и мамой. Его папа всегда с ним играет и учит его играть в футбол, - сообщил он с завистью.

Бедный малыш! Саре захотелось его успокоить, сказать, что это совсем не его вина, просто ему не повезло со взрослыми мужчинами. По страху, таившемуся в его глазах, Сара поняла, что он винит себя за то, что сначала Том, любовник его матери, а затем его собственный отец не любили его. Хотя казалось странным, почему, с таким трудом добившись, чтобы родному отцу запретили видеться с сыном, мать отправила мальчика к бабушке.

Сара захватила с собой деньги, тратить ей их в общем-то было не на что: ее родственники были очень радушны, а Грей был достаточно богатым человеком, чтобы обеспечить своему сыну хорошее питание, поэтому она не собиралась экономить на покупках.

Ей оставалось только дивиться тому, как могла уважающая себя экономка кормить двух мужчин замороженными блюдами быстрого приготовления.

Сара старалась не думать о том, как Грей отнесется к вмешательству в его семейные дела. Закончив покупки, Сара с Робертом направились к машине. Пока они шли, мальчик рассказывал о бабушке, и Сара поняла, как он скучал по ней, сильнее, чем по матери, - ведь он больше жил с ней. Этим, наверное, объяснялись странные, немного старомодные манеры, серьезная, почти взрослая речь, резко отличавшая его от детей подобного возраста.

Когда они вернулись домой, Сара с радостью обнаружила, что никто из посторонних в дом не заходил, но и миссис Джекобс, похоже, своего решения не переменила.

Сара накормила Роберта обедом, проследила, чтобы он вымыл за собой тарелку, и спросила, в какое время отец обычно возвращается с работы. Ей было ясно: оставить Роберта одного она не сможет, придется побыть с ним до прихода отца.

Роберт пожал плечами: его отец возвращается в разное время. Сара поразилась, когда из бесхитростного рассказа выяснила, что почти всегда мальчик ужинал и ложился спать один. Миссис Джекобс постоянно говорила ему, что его ждут серьезные неприятности, если отец вернется и застанет его на ногах.

Экономка, похоже, сильно запугала мальчика, постоянно угрожая, что нажалуется отцу. Сара была очень зла на нее, но еще больше на Грея. Несомненно, тот, у кого была хоть толика здравого смысла, должен был понять, что происходит в доме. Значит, Грей либо не мог заниматься мальчиком, либо, что еще хуже, не хотел этого делать.

Вымыв посуду после обеда, Сара позвонила Салли, сказав, что ей придется остаться с Робертом, пока не вернется отец.

- Да, конечно, - решительно заявила Салли, уверив, что никаких проблем с машиной не будет. Когда же Сара рассказала ей, что она застала, приехав к Роберту, Салли ответила: - Ну, я совершенно этому не удивляюсь. Сегодня приходила миссис Ричарде и сказала, что миссис Джекобс совершенно не тот человек, которому можно доверять детей, она их просто ненавидит.

Положив трубку, Сара опять подумала, что Грей Филипс - местный житель и, несомненно, должен был знать, какая у миссис Джекобс репутация, однако же он доверил ей сына.

Саре не хотелось уходить далеко от дома, и они с Робертом провели вторую половину дня в саду. Он оказался умным, любознательным мальчиком, может быть, немного нервным: ему явно не хватало активного отношения к жизни. Наверное, потому, что ему не с кого было брать пример.

В шесть часов они вернулись в дом, и Сара предложила Роберту принять ванну, пока она приготовит ужин. Он попросил ее подняться с ним на второй этаж, она согласилась, но без особой охоты: ей не хотелось, чтобы Грей, вернувшись домой, подумал, что она проявляет излишнее любопытство.

Она поднялась на площадку второго этажа, пол которой был отлично натерт, а на стенах висели старинные портреты. У стены одиноко стоял дубовый комод. Сара вспомнила изобилие цветов, которые она видела в саду, и ей ужасно захотелось яркими букетами нарушить угрюмую атмосферу этого дома.

От площадки расходились два коридора. Роберт взял ее за руку и повел вдоль одного из них, в конце его он остановился и открыл дверь. Его спальня была большая, заботливо обставленная. У одной из стен стоял большой шкаф для игрушек, стол, стул и удобная кровать под пуховым одеялом с изображением черепахи. В конце комнаты была дверь, которая, как сказал Роберт, вела в ванную.

Она тоже была хорошо оборудована, но по краю ванны шла грязная полоса, а на полу валялась груда влажных полотенец.

- Миссис Джекобс сказала, что она не будет здесь убирать, потому что я плохой мальчик, - сказал Роберт, заметив, как Сара посмотрела на полотенца. Вдруг лицо его потемнело, и он произнес со слезами: - Когда я жил у Наны, у меня в ванной были игрушки: лягушки, лодочки, но миссис Джекобс их выкинула. Она сказала, что я уже не маленький.

Сердце Сары сжалось.

- Ничего, сегодня мы сделаем тебе бумажную лодочку, - предложила она, добавив: - Хотя она плохо плавает.

- Правда? Можно сделать лодочку? - спросил он с таким восторгом, что она засмеялась.

- Да, если мы найдем бумагу.

Лицо его опять омрачилось.

- У меня нет бумаги. Миссис Джекобс всю забрала, она сказала, от нее одна грязь. В кабинете, правда, бумага есть. Можно спуститься и взять немного.

Сара заколебалась. Меньше всего ей хотелось шарить в чужом доме - она хорошо представила себе, как бы чувствовала себя, если бы ктонибудь рылся в ее вещах. Но она обещала Роберту, и, если он знает, где лежит бумага...

То, что Роберт назвал кабинетом, было, скорее, небольшой библиотекой с рядами полок, сверху донизу заставленных книгами; многие из них были в кожаных переплетах.

Громадный письменный стол занимал большую часть комнаты, и компьютер казался в ней инородным предметом.

Два больших окна выходили в сад, стекла отражали солнечный свет. Широкие подоконники были покрыты выцветшей камчатой тканью, которая оживляла эту суровую комнату.

Бумага хранилась в нижнем ящике стола, который был очень тяжел для Роберта, он никак не мог его открыть. Саре пришлось присесть на пол, чтобы помочь ему.

- Что здесь происходит?! Сара замерла, услышав сердитый мужской голос, и почувствовала, что Роберт прижался к ней. Как вор, пойманный на месте преступления, Сара медленно повернулась.

Ах, если бы она стояла во весь рост, а не сидела на корточках - в таком положении трудно защищаться, невозможно ответить ударом на удар, особенно когда на тебя смотрят бешеным взглядом и Бог знает что думают о происходящем.

- Мы искали бумагу, чтобы сделать лодочку для ванны, - прервал тишину робкий, испуганный голосок Роберта.

Взрослые внимательно посмотрели на него, но выражения их лиц были разными: у Сары - нежное, ласковое, у отца - раздраженное и сердитое.

- Что вы делали? Объясните мне, что здесь происходит? - требовательно произнес Грей Филипс, обращаясь к Саре. - И где, черт возьми, миссис Джекобс? Она должна оставаться с Робертом до моего возвращения.

Стараясь не замечать тона, каким с ней разговаривал Грей, Сара нежно погладила Роберта и сказала ласково:

- Робби, иди наверх и раздевайся, пока я поговорю с твоим отцом.

Он радостно вскочил на ноги и почти бегом кинулся из комнаты вверх по лестнице.

Как только он исчез, Сара поднялась. Она сняла туфли, когда присела перед ящиком, и они находились в полуметре от нее. Как ей хотелось, чтобы каблуки были повыше, когда она вытянулась во весь рост и вызывающе подняла подбородок, а во взгляде, которым она окинула наблюдавшего за ней Грея, светилась решимость.

Его молчание было еще более грозным, чем слова, но у нее не было оснований его бояться. В конце концов, ведь это он нес ответственность за Роберта, это он оставил шестилетнего малыша одного, без присмотра.

Она сказала с вызовом:

- К вашему сведению, миссис Джекобс нет с утра.