Свет очей моих

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Когда Драко вернулся в спальню, девушка притворилась спящей. Кресси лежала неподвижно, закрыв глаза, но чувствовала каждое его движение. Ее нервы были напряжены до предела.

Через несколько секунд Кресси поняла: грек подошел к кровати. Она попыталась расслабиться и дышать ровнее, чтобы тот не заметил притворства.

И вдруг девушка услышала, как хлопнула дверь. Неужели ушел? Она моментально вскочила, радуясь, что осталась одна.

– Надо выбираться отсюда. Умру, если кто-нибудь увидит меня здесь.

Она больше не хотела сталкиваться с Драко лицом к лицу, боясь его непредсказуемости.

Кресси быстро приняла душ, надеясь, что вода смоет память об этом человеке. Надежда была напрасной. Грек не выходил у девушки из головы, стал частью ее, нестерпимой болью...

Кресси ругала себя. Никакой силы воли. Лишь непреодолимое желание слиться с Драко в страстном поцелуе. Девушка просто ненавидела себя за столь непозволительное «легкомыслие».

Она посмотрела в зеркало. И увидела грустное беспомощное существо. Совсем не похожа на «железную» леди, которой она считала себя раньше.

Одевшись, Кресси горько усмехнулась. Ведь специально подобранный деловой костюм и строгая блузка должны были стать своеобразными доспехами, но и они не смогли защитить ее.

Крессида поехала домой и сменила одежду. Девушка облачилась в простое черное платье без рукавов, а костюм с блузкой засунула в мешок со старыми вещами. Она никогда больше не наденет их. Прихватив льняной жакет, Кресси вышла из квартиры.

До больницы добиралась, будто на автопилоте.

Не могла сосредоточиться – одолевали эмоции. Несколько раз она лишь чудом избежала аварии.

Когда она ждала лифт, чтобы подняться в палату отца, к ней подошла медсестра.

– Вашего папу выписали из отделения интенсивной терапии, мисс Филдинг. Ему стало намного лучше. Теперь он в отдельной комнате в крыле «А».

– Это же просто замечательно! – Кресси широко улыбнулась. – Отлично.

– И все врачи довольны, – заулыбалась в ответ медсестра. – Кстати, его очень приободрили цветы и фрукты, присланные женой.

– Элоиза передала цветы и фрукты? – не веря своим ушам, переспросила Крессида.

– Ну, вообще-то, в передаче не было визитной карточки, но ваш папа не сомневался, что это от супруги. Он так обрадовался, – медсестра сделала паузу. – А миссис Филдинг не смогла приехать? Как жалко!..

Палата отца напоминала цветочный магазин.

Кресси замерла в дверном проходе, восхищенно рассматривая роскошные букеты. Джеймс Филдинг повернул голову в ее сторону и тут же... как-то сник. Он надеялся увидеть Элоизу.

– Кресси, дорогая, – слова давались ему с трудом, в голосе звучало разочарование, хоть он и постарался скрыть это. – Как я рад тебя видеть.

– Ты выглядишь потрясающе, папочка, – она наклонилась и поцеловала его в щеку. – А сколько цветов! Я тоже хотела принести тебе их, но ты же лежал в реанимации. Туда носить цветы не разрешается. Однако теперь вижу, кто-то опередил меня, – Кресси старалась говорить много и оживленно, чтобы поскорее забыть тот неловкий момент, когда он принял ее за Элоизу. Словесный поток стал защитной реакцией на боль, которую она ощутила, увидев, что отец не слишком-то ей рад.

Он ждал не ее. Кресси расстроилась. Надеялся, приедет Элоиза. Вернется к нему.

– Лилии и гвоздики, корзина с фруктами... – Мне кажется, я знаю от кого все это, – Джеймс Филдинг нежно улыбнулся. – Точно знаю. Жаль только, от нее нет записочки. Может, Элоиза чувствует себя виноватой?..

Крессиде хотелось закричать, что это невозможно, но она изобразила улыбку и присела на край кровати.

– Может...

Он теребил пальцами простыню и с мольбой смотрел на дочь.

– Она пробовала связаться с тобой? Звонила? Оставляла сообщения?

Девушка покачала головой.

– Увы, папа. Неужели ты думаешь, я не сказала бы тебе?

– Не знаю, – с раздражением произнес он. – Ведь вы никогда не любили друг друга.

– Забудем про это, – она накрыла его руку своей. – Главное сейчас – твое здоровье.

– Доктор говорит, я скоро поеду домой. Но он считает, что за мной должна круглосуточно ухаживать сиделка. Думает, Берри одна не справится. – Джеймс нахмурился. – Сколько нужно денег на все! И куда возвращаться из больницы? В чужой дом?

Кресси мягко произнесла:

– Не беспокойся, папа. Я все уладила с твоими кредиторами. Особняк никто не тронет.

Он кивнул.

– Как хорошо. И Элоиза, наверно, довольна. Знаешь, ее роман с Алеком Каравасом... Ерунда. Ну увлеклась мужчиной помоложе, ничего страшного...

Кресси открыла рот от изумления. На мгновение кровь прилила к ее вискам, и девушка почувствовала себя плохо.

Неужели он думает лишь об Элоизе? Как угодить жене-пустышке, которая жестоко обманывала его, постоянно вытягивала деньги? Неужели он не понимает, что Элоиза – аферистка, которую вот-вот арестует полиция? Ведь эта дама наравне с Алеком участвовала в мошенничестве.

Кресси ожидала, что отец замучает ее вопросами о переговорах с кредиторами, но это его совершенно не интересовало. Он принял мифический успех дочери, как должное.

Точно так же оценивал и натянутые отношения между ней и мачехой. Подобное, мол, сплошь и рядом.

У Крессиды заболело сердце.

Он никогда не узнает, какую цену ей пришлось заплатить за решение семейных проблем...

Я испортила себе жизнь, чтобы помочь ему, негодовала в душе Кресси. Но отцу нет до этого никакого дела! Его будоражит лишь страсть к Элоизе. О другом и думать не хочет.

Она встала.

– Мне... лучше уйти. Я обещала медсестрам, что не буду утомлять тебя.

– Хорошо, хорошо, – он откинулся на подушки и потянулся за наушниками для радио.

Кресси сделала глубокий вдох.

– Но я должна предупредить тебя, что мне нужно уехать за границу. Очень скоро. Командировка может продлиться несколько месяцев.

– Ну что ж, отличные новости, – Джеймс Филдинг улыбнулся. – Твоя карьера складывается удачно, верно? Я знаю, ты этого заслуживаешь.

Она тихо произнесла:

– Но стоит ли мне уезжать? Оставлять тебя одного?

– Не волнуйся, дорогая. Все будет в порядке. К тому же, у тебя своя жизнь, а у меня своя. Мы не должны зависеть друг от друга. И я не хотел бы, чтобы ты постоянно нянчилась со мной...

– Да, – согласилась она, – возможно, ты и прав. Увидимся завтра.

Девушка бесшумно прикрыла за собой дверь. В коридоре она остановилась и прижалась к стене. Ее ноги дрожали так сильно, что она боялась упасть. Кресси закрыла глаза, но одинокая слезинка все равно вырвалась наружу и побежала по щеке. В отчаянии Крессида прошептала:

– О, папа...

– Мисс Филдинг? С вами все в порядке? – взволнованный голос медсестры ворвался в ее горькие мысли.

Кресси резко выпрямилась.

– Да, да, все в порядке, – она изобразила бодрую улыбку. – Просто слегка переволновалась...

– Неудивительно. Кстати, хотела вам сказать... – медсестра порылась в кармане белоснежного халата. – Выяснилось, кто прислал цветы и фрукты вашему отцу. Визитную карточку с именем дарителя нашли в регистратуре. Видимо, она отцепилась, когда их несли, – девушка ослепительно улыбнулась. – Тайна раскрыта! – Она понизила голос и многозначительно добавила: – Ваш папа думает – все дары от миссис Филдинг. Увы, он ошибается.

Кресси протянула руку.

– Можно мне взглянуть?

То, что она увидела, совсем не удивило ее.

Драко Вианнис.

Она сжала карточку в ладони, чувствуя, как ее острые края врезаются в нежную кожу. Она хотела почувствовать боль. Хотела, чтобы та боль, которая раздирала ее на части изнутри, вырвалась наружу.

Кресси быстро поблагодарила медсестру:

– Спасибо вам. Папе я все расскажу сама. А сейчас мне нужно поговорить с доктором.

Кресси не сразу вернулась в особняк из больницы. Ей захотелось побродить по старому местному парку. Девушке очень нравилось бывать здесь, наблюдать за лебедями, живущими у сверкающего озера.

Она нашла свободную скамейку и села, уставившись на водную гладь. Кресси чувствовала себя одинокой и брошенной.

Ей ведь так хотелось быть любимой дочерью для отца, наладить с ним отношения. Ничего не получалось.

Жизнь упорно разводила их в разные стороны.

Девушка взглянула на свои дрожащие от волнения руки. Зачем только она отвергла любовь Драко? Зачем превратила серьезные отношения в настоящий кошмар? Почему так боялась стать зрелой женщиной?

А теперь она совсем одна. Страдает от полного равнодушия отца и мечтает отомстить за все коварному греку.

– Я погибаю, – отчаянно прошептала Кресси. – И у меня больше нет шансов стать счастливой.

Но она не могла позволить себе раскисать. Нужно быть сильной, чтобы вынести тяжкие испытания. Кресси должна достойно выйти из ситуации, в которой оказалась с помощью Драко. Выше голову!

Разговор с врачом принес новые сюрпризы. Речь шла об оплате медицинских услуг. Отдельная палата, обслуживание на высшем уровне, круглосуточная сиделка – все требовало очень больших денег. Выделял средства... Драко.

– Я думал, вы знаете об этом, мисс Филдинг, – нахмурился доктор. – Ведь грек представился как близкий друг вашей семьи...

У нее пересохло во рту.

– Потрясающе.

Казалось, в ее жизни уже не осталось ничего, что бы не контролировал Драко. И хотя его поддержка помогала Джеймсу Филдингу быстро поправляться, Кресси от этого не становилось легче.

– О, господи, – простонала она. – Как все сложно!

Вспомнив беседу с доктором, Кресси разрыдалась. Плакала, пока не иссякли слезы.

Она поднялась со скамейки, только когда подул вечерний прохладный ветерок и зазвонил колокольчик, оповещающий о том, что парк закрывается.

Девушка не заметила, как прошли эти несколько часов. Ей давно уже нужно было возвращаться домой. Берри наверняка волнуется, ожидая ее к ужину.

Однако, когда Кресси вошла в дом, то никого там не увидела. Стол накрыт не был. Из кухни не доносилось аппетитных запахов. Повсюду царила тишина.

Она крикнула:

– Берри, я уже дома. – Никакого ответа.

Может, старушка пошла в сад, собрать фруктов на десерт? Или за бельем, которое там сушится? – предположила Кресси, подавляя внезапно возникший страх.

Девушка открыла дверь гостиной...

Драко стоял рядом с камином, опершись одной рукой о стену и уставившись на угли. Затем он резко повернулся.

Кресси замерла на пороге, ее ладонь непроизвольно прикрыла губы, сдерживая удивленный вскрик.

Он тихо произнес:

– Наконец-то, ты вернулась, agapi mou. Я ждал тебя.

– Я вижу, – выдохнула она. – Где Берри? Что с ней?

Его брови приподнялись.

– Разумеется, я убил ее и закопал тело на лужайке, – ответил он совершенно серьезно. – А ты что думаешь?

Она закусила губу.

– Ничего я не думаю, – сердце девушки громко стучало. Появление Драко в ее доме вызвало шок. – Но я беспокоюсь за Берри, – добавила она, словно защищаясь.

– Какая ты чувствительная и заботливая, – он натянуто улыбнулся. – Какая у тебя добрая душа, златокудрая моя. Я дал миссис Берриман выходной. Кажется, она пошла в кино.

– Ты дал Берри выходной? – Кресси открыла рот от изумления. – И она восприняла это как должное?

Драко усмехнулся.

– Вначале колебалась, но я умею быть убедительным.

– Черт бы побрал твои таланты, – вздернула подбородок Кресси. – Ты не имел права делать ничего подобного.

– У меня много прав, Крессида, – его голос стал жестким. – И я намереваюсь реализовать их полностью, – он протянул руку. – А теперь подойди и поприветствуй меня как следует.

О, ужас. Девушка повиновалась. Будто попала под гипноз. Но когда Драко поцеловал ее, она не откликнулась, не ответила на этот поцелуй. Тепло его губ не могло прогнать холод из ее сердца.

– Плохое настроение? – спросил грек. – В чем дело? Может, я чем-нибудь обидел тебя утром?

Кресси почувствовала, что краснеет. Она упорно рассматривала ковер под ногами.

– Не знаю, – выдавила, не поднимая глаз.

– Посмотри на меня, – скомандовал Драко. – Посмотри и ответь на мой вопрос.

Кресси нехотя подняла голову. Грек улыбался, но смотрел настороженно. Девушка занервничала под его пристальным взглядом.

– Нет, – поспешила сказать она. – Нет, ты меня ничем не обидел. Ничем.

– Надеюсь, ты говоришь правду, – сухо отреагировал он. – Хорошо, что ты становишься покладистой.

Кресси тряхнула волосами.

– Это твое мнение. Только твое. А теперь, скажи, пожалуйста, что ты здесь делаешь?

– Решил посмотреть, все ли в порядке с моей собственностью, – он сделал паузу. – Я серьезный бизнесмен.

Он приподнял ее подбородок пальцами, не обращая внимания на сопротивление.

– Ты плакала, pethi mou, почему?

– Знаешь сам, – Кресси резко шагнула назад. – Или думал, я буду прыгать от радости, став любовницей богатого и могущественного Драко Вианниса?

Его губы сжались.

– Но ты же готова была отдаться простому рыбаку, тогда на Миросе...

– Я не знала правды, – ответила Кресси.

– А, может, не хотела знать? – Девушка покачала головой.

– Предпочитаю честные отношения. Кстати, у нас с тобой они превратились в исключительно деловые.

Драко снял пиджак и повесил его на спинку кресла. Присел на диван, начал развязывать галстук. Потом улыбнулся.

– В таком случае, может, скинешь платье? В рамках нашего сотрудничества...

Ей стало жарко. Она судорожно переспросила:

– Мое платье?

– Для начала. – Он не спеша начал расстегивать рубашку.

– Надеешься, устрою тебе стриптиз?

– Ну, вряд ли ты способна на такое, дорогая Крессида. Я уже видел твою прекрасную грудь. А стриптиз – это что-то новенькое...

– Ненавижу тебя, – ее голос дрогнул. Он рассмеялся.

– Это добавит остроты нашим ощущениям. Я жду. С нетерпением.

– А если кто-нибудь войдет? – Грек усмехнулся:

– Еще интереснее.

К собственному сожалению, она снова покраснела.

– Ты отвратительный.

– Признаю, – ответил он, – но для чего, ты думаешь, я отпустил домработницу? Для того, чтобы нам никто не мешал. Ты сама снимешь платье или помочь?

– Нет, – пискнула Кресси, – я сама. – Она расстегнула молнию...

– Скажи, а если бы мы были женаты, ты так же унижал бы меня?

– Моя милая, ты слишком много говоришь, – Драко откинулся назад, наблюдая за ней сквозь прищуренные глаза. – Лучше снимай остальное – только медленно.

Они лежали на толстом ковре перед камином, и его руки путешествовали по ее телу, заново открывая самые укромные уголки.

На этот раз, отчаянно твердила Кресси самой себе, я не позволю обращаться со мной, как с вещью. Главное – не потерять рассудок, не стать примитивной машиной для удовлетворения его сексуальных потребностей.

Но сдерживаться было нелегко. Драко целовал ее медленно, глубоко проникая языком в ее рот, зажигая в ней пламя безумной страсти. Он ласкал руками ее груди, сжимая пальцами затвердевшие соски. А потом, когда он начал гладить ее бедра и ягодицы, Кресси вообще перестала сопротивляться.

Она так хотела его! Безумно. Хотела, чтобы он коснулся ее самого сокровенного места.

Он прошептал:

– Ты хочешь этого?

– Драко, о, Драко...

– Что, сладкая моя? – Он целовал ее груди, втягивая по очереди тугие розовые соски в рот.

– Возьми меня! – выкрикнула она и почувствовала прикосновение его пальцев к самому интимному месту. Будто бабочка задела крылом ее плоть.

Молодая женщина застонала.

И тут он впился губами в сосредоточие ее женственности.

Она вся напряглась. Ее тело выгнулось дугой.

Кресси попыталась оттолкнуть Драко, но он поймал руками ее запястья и продолжил сладостную пытку. Не обращая внимания на сопротивление женщины, он делал то, что хотел.

Тело Кресси накрыли волны удовольствия.

Последние остатки самоконтроля растаяли от прикосновений его горячего языка. Она превратилась в дикое животное. Ее голова дергалась из стороны в сторону, дыхание с шумом вырывалось из легких. Наслаждение поглотило ее, как мощное пламя, доводя до потери сознания. Кресс думала, что не вынесет всего этого, но он продолжал ласкать ее.

Оргазм потряс молодую женщину, ей казалось, что она умирает – такими сильными были ощущения. У нее все поплыло перед глазами.

Когда к ней медленно стало возвращаться сознание, Кресси поняла, что целует Драко, что ее губы не могут оторваться от любимого мужчины. Она увидела на его плечах царапины – верные свидетельства ее необузданного экстаза.

И вдруг ей стало стыдно. Никакой силы воли. Пара мужских прикосновений – и она окончательно потеряла голову. Драко снова одержал верх.

Он поднял голову и посмотрел на нее.

– А ведь я тоже слаб. Собирался на деловую встречу с банкирами, и вот, пожалуйста...

Она отвернулась, избегая его взгляда.

– Я польщена. Со мной интереснее? Премного благодарна.

– Будь полюбезнее, – с внезапной грубостью потребовал он и, приподняв ее бедра, умело вошел в нее одним уверенным движением...

Она не могла сопротивляться физически. Грек был слишком силен. Она не могла отгородиться от Драко психологическим барьером. Не могла. Полностью оказалась во власти Вианниса, жаждала ответить на его ласки.

И он понял, какая борьба происходит в ней. Нарочно не входил в нее до конца, искушая, заставляя окончательно расслабиться и соединиться с ним.

Он целовал ее нежно, неторопливо. Кусал мочку уха, нашел местечко, где пульсировала жилка в ложбинке у горла. Шептал ее имя, касался губами груди.

Кресси больше не сопротивлялась, наоборот, его возбужденное тело притягивало ее, как магнит.

Да и Драко тоже не был железным. Он полностью отдался страсти. Мощно вторгался в тело молодой женщины, стремясь достичь пика наслаждения.

Когда все кончилось, он лег на спину, закрыв глаза рукой. Его дыхание постепенно возвращалось к нормальному ритму.

Кресси села, откинув с лица волосы. Она думала, что близость с Драко принесет ей радость, но чувствовала лишь холодную пустоту внутри.

Девушка даже испугалась. Она не осмеливалась взглянуть на грека. Когда он поднялся с ковра и подошел к креслу, на котором лежала его одежда, никто из них не нарушил воцарившуюся в комнате тишину.

Но, в конце концов, он заговорил:

– Ты позволила мне использовать себя. Почему?

– Оплачиваю медицинские счета моего отца, ты же знаешь...

Драко выругался. Затем передал ей платье.

– Одевайся.

Кресси натянула стрейч через голову, но не стала застегивать молнию. Руки девушки тряслись.

Когда он заговорил снова, его голос казался совершенно безразличным.

– На кухне есть еда. Цыпленок, персики... В придачу – шампанское...

Она провела языком по пересохшим губам.

– Ты разделишь со мной трапезу?

– Нет, – холодно бросил он. – Мне лучше уйти, чтобы не поддаваться различным соблазнам.

Он пошел к двери. Кресси бросилась за ним, придерживая незастегнутое платье руками. Девушка спросила:

– А ты приехал сюда на машине? Что-то я не видела ее.

– Припарковался за домом. Берри показала мне, где это можно сделать.

– На месте моего отца?! – возмутилась Кресси. – Как Берри могла позволить такое?

– В отличие от тебя, Крессида, она приняла тот факт, что теперь здесь хозяин я.

Острая боль пронзила сердце девушки, тело сковал мертвенный холод.

– Будь ты проклят! – вырвалось у нее. Она занесла руку, чтобы ударить Драко. Хотела уничтожить его, разорвать на куски.

Реакция грека оказалась мгновенной. Он перехватил ее запястье и встряхнул девушку так, что платье слетело с хрупких плеч, обнажив все до талии.

Его лицо напряглось. Он жестко произнес:

– Есть только один способ совладать с такими женщинами, как ты.

Распалившись, Драко прижал ее к закрытой двери. Кресси попыталась прикрыть обнаженную грудь руками, но не тут-то было. Мужчина не позволял сделать этого.

– Поздно прикидываться скромницей, милая. А гнев тебе к лицу...

Она задыхалась:

– Отпусти меня, ублюдок.

– Отпущу. Когда посчитаю нужным.

Драко сорвал с нее платье и бросил на пол. Затем овладел ею без лишних предисловий. Его злость и ее ярость столкнулись в жестоком поединке.

Какой кошмар, успела подумать она, прежде чем утратила способность мыслить...

Его руки обхватили ее ягодицы, приподнимая женское тело навстречу мощным толчкам. Он ритмично врезался в ее размякшую плоть.

Его губы жадно целовали ее рот, слизывая соленые слезы, заливавшие лицо Кресси. Она громко стонала, находясь в состоянии, близком к обмороку. Все вокруг превратилось в разноцветный вихрь.

Кресси пыталась вырваться из этого потока страсти, но у нее ничего не получалось. Глубоко внутри она чувствовала приближение умопомрачительного оргазма. Наслаждение нарастало, жар проникал в каждую клеточку ее тела... И вот, свершилось! Когда все было кончено, она безвольно повисла на нем, как тряпичная кукла, не в силах произнести ни слова.

Драко подхватил ее на руки и отнес в другой конец комнаты, где небрежно опустил на диван.

Кресси лежала, бессмысленно глядя в пустоту. Ее лицо пылало, волосы превратились в спутанное облако, в глазах блестели слезы.

А Драко продолжал издеваться. Он сунул руку во внутренний карман пиджака и достал бумажник.

Дождь из пятидесятифунтовых банкнот обрушился на нее.

– Кажется, я испортил тебе платье. Купи себе новое. Что-нибудь, в чем ты не будешь выглядеть так, словно оплакиваешь свою потерянную девственность. – Он сделал паузу. – И никогда не пытайся сопротивляться мне.

Она хотела дотронуться до него, попросить о пощаде, но не могла произнести ни слова. Молодая женщина была совершенно опустошена произошедшим.

Кресси лишь посмотрела греку вслед. На пороге он обернулся:

– И не жди от меня извинений. Я ни в чем не раскаиваюсь.

И вышел, громко хлопнув дверью.