Светка-конфетка и Хулиган

8

Не могу дождаться вечера, как девчонка первого свидания. Интересно, Светке-конфетке понравится?

Я не исключаю, что она может добавить меня в черный список после такого сюрприза. А, может, и наоборот. Обычно девчонкам нравятся такие тусовки.

Заруливаю прямо к подъезду. На лавке сидит уже знакомая бабулька. Выхожу из машин.

— Добрый вечер, Лидия Матвеевна. Как ваше здоровье.

— Здравствуй, Слава. Спасибо хорошо. А ты, к Светочке нашей?

— К ней, — расплываюсь в улыбке.

— Такая хорошая девочка… Ты уж ее не обижай.

— Не обижу, — поднимаю взгляд на пиликанье домофона. Светка-конфетка выходит из подъезда. Красивая, сил нет. В обтягивающих аппетитную попку джинсах, водолазке и куртке нараспашку. На ногах белые кроссы, на лице почти нет макияжа и нежная улыбка.

— Добрый вечер, Лидия Матвеевна, — говорит она.

— Здравствуй, Светочка. Хорошего вам вечера, — перекрещивает Светку-конфетку в спину. Ну и кадр, бабуля…

— Спасибо. И вам хорошего, — говорю бабульке и распахиваю перед Светкой-конфеткой дверцу машины. Запрыгивает внутрь, пристегивается. Обхожу капот, мельком заглядывая через лобовое на девчонку. Она классно смотрится в моей машине. Не раздражает, даже удивительно.

— Ну что, готова?

— Интересно знать, к чему, — зажимает в нервном жесте ладошки коленями. Волнуется, малышка…

— К веселью, — не раскрываю секрет, иначе есть вероятность, что я и тронуться с места не успею, а Светка-конфетка выпрыгнет из машины.

— Сомнительное определение…

— Да ладно тебе, Свет, — беру ее руку в свою и переплетаю наши пальцы. Отводит взгляд, но руки не забирает. — Поехали?

— Поехали.

Все же выпускаю ее холодную ладошку и включаю передачу на драйв. Плавно трогаюсь с места, выезжаю из двора и разгоняюсь по почти свободной дороге. Лавирую между попутных машин, направляясь к выезду из города.

Светка-конфетка начинает ерзать на сиденье.

— Мы за город едем? — вздрагивает голос рядом.

— Угум.

— Может, все-таки скажешь, куда именно?

— Не волнуйся, я ни на шаг от тебя не отойду, — снова забираю ее руку и уже не отпускаю. — Я познакомлю тебя с ребятами, я с ними давно дружу. Не со всеми, конечно… Но есть среди них вполне нормальные, — смеюсь, пытаясь разрядить обстановку. Светку-конфетку вроде расслабляет моя болтовня, и я продолжаю вещать дальше. По мере приближения к месту я и сам начинаю волноваться. До сегодняшнего дня мне удавалось откосить от приглашения, но тут Вселенная распорядилась так. День рождения у хорошего друга, можно сказать, брата. Костя не бросил, когда я был прикован к постели после травмы. Он был ближе, чем те, кто клялся в дружбе до гробовой доски — они-то как раз все сразу слились. Зачем им бесполезный инвалид…

А Костя, можно сказать, вытянул меня из депрессии, из того ощущения безысходности, из ямы, в которую я медленно, но верно, проваливался все глубже. Короче, он — красава. И ему я не смог отказать.

Сворачиваю на грунтовку, ведущую к старому аэропорту, уже предвкушая встречу с другом. Издалека уже видны огни. Светка-конфетка снова ерзает на сиденье, а я сжимаю ее потеплевшие от моей ладони пальчики. С ней уютно, словно сто лет знакомы. И жарко. Очень жарко… Вдыхаю еле слышный аромат ее духов и дурею от нахождения с ней в замкнутом пространстве. Хорошо, что мы почти на месте, иначе свихнуться можно от близости к ней, но невозможности свернуть в лесополосу и перетянуть ее к себе на колени. Затискать, зацеловать…

— Это что? — В шоке распахивает глаза девчонка, а я улыбаюсь, въезжая на территорию.

— Это — гоночный трек, — улыбаюсь я, рассекая толпу зевак.

— Я надеюсь, мы здесь как зрители?

— А это как карта ляжет, — целую вновь похолодевшие пальники конфетки и торможу возле знакомой машины, на капоте которой сидит Костя, а вокруг толпятся девчонки. Все, как на подбор, в коротких юбках и на таких подкрадулях, что ноги вывернуть можно.

Костя видит меня и подходит к двери, весело распахивая ее и практически вытаскивая меня наружу. Еле успеваю отстегнуть ремень безопасности.

— Наконец-то… Я думал, что снова сольешься, — хлопает меня по спине, приподнимая над землей. Он выше меня на целую голову и крупнее. Девочки, что толпились у его машины, перемещаются к нам. Светка-конфетка сидит в машине, не выходит.

— Хочу тебя познакомить, — не обращая внимания на девок, веду друга к пассажирской двери и помогаю конфетке выйти. — Это Света, моя девушка. Светик, это — мой лучший друг, Костя.

— Девушка? — Вздергивает Костя брови и расплывается в улыбке. — Она, походу, не в курсе была? — Ржет придурок. Обожаю его!

Светка-конфетка краснеет, а я не могу отвести от нее глаз. Пиздец, красивая. И не вписывается в пейзаж размалеванных девок, что шепчутся в сторонке. Но мне вкусно. Мне гордо, что со мной такая девочка.

Костя протягивает руку конфетке, она пожимает в ответ.

— Погоняем сегодня? Все тебя ждали, — говорит друг. Глаза Светы расширяются.

— Будешь моей удачей, м? Светка-конфетка? — Почти шепчу ей на ушко.

— Ой, нет… Я боюсь.

— Не стоит бояться, — влезает в наш интим Костя. — Славик — отличный водитель.

— Я отличный водитель, — повторяю я, смотрю в ее бездонные глаза, отражающие все огни трека.

— Может, в следующий раз?

— Сегодня… пожалуйста, — когда я успел так близко подступиться к ней — не знаю, но это чистый кайф, чувствовать ее дыхание на губах. Сглатываю, касаюсь кончиком носа ее нежной щеки.

— Ладно, — тихое, но вышибающее из меня последнюю каплю выдержки. Склоняюсь к ее губам.

— Славик! — Раздается за спиной. Да чтоб вас!.. Оборачиваюсь к толпе, которая обступает нас троих. Это все те же лица. Давние знакомые, с которыми тучу лет не пересекался. Мне с ними не интересно. Прожигатели жизни, которые во всем ищут свою выгоду. И я таким был, до травмы. Да и после пытался заново влиться в беззаботность, но так и не прижился. Может, повзрослел и перерос все это дерьмо? А, может, просто понял, что все это не настоящее… Из прошлого со мной осталась лишь дурная привычка — курить.

— Ты будешь участвовать в заезде?

— Крутая тачка! Темыч* в ней, по любому, покопался!

— Давно не виделись!

Раздается гомон отовсюду, но я стараюсь лишь улыбаться и что-то отвечать. Все же не слишком пропащий, слать всех на хер — не выход. Я справился со своей обидой, многое понял, перешагнул и дальше пошел. А они остались в той же точке, никакого прогресса. Даже, наоборот, походу…

Громкоговоритель разносит голос ведущего по округе, и все, кто будет участвовать, садятся в свои авто. У нас с Костей негласное соглашение — не гонять друг с другом. И это дает мне возможность посмотреть на его заезд. Феерично. Его соперник и в пыль не попал, хотя сначала, вроде разогнался. Через несколько пар участников приходит наша очередь. Встаем на старт. Светка-конфетка дышит часто-часто, сжимает дверную ручку до побелевших пальчиков.

В условиях гонки проехать три круга, минуя препятствия в виде пластиковых отбойников, и прийти к финишу первым. Стартуем с визгом шин. Конфетка ойкает.

— Можешь глазки закрыть, — говорю, улыбаясь и наблюдая, как соперник теряется в зеркале заднего вида. Света закрывает глаза, а я вхожу в поворот с заносом.

— Нет, так еще страшнее, — говорит девчонка. — Я тебя прибью, — шепчет она. — Прибью.

— Хорошо, Светка-конфетка. Я даже сопротивляться не буду, — вовсю улыбаюсь, проходя второй поворот второго круга и выхожу на финишную прямую. Соперник где-то далеко позади сверкает фарами. Ему уже не догнать. Финиш.

Торможу плавно, вылетаю из машины и, обходя капот, открываю конфеткину дверь. Она почти вываливается мне в руки, все еще дышит часто.

— Идиот, — толкает меня. — Больше никуда с тобой не пойду… Придурок…

Притягиваю ее за шею и закрываю рот поцелуем. Мычит что-то, пару раз мне прилетает кулачками в грудь. Но мне так кайфово сейчас, что даже толпа, которая нас облепляет со всех сторон, не оттягивает на себя внимания.

Губы. Сладкие. Вкусные. Конфетно-ванильные. Кожа под пальцами нежная, теплая. Дыхание Светкино частое-частое…

Башню рвет, и, если бы не толпа, реально затащил бы девчонку в машину и увез куда-нибудь, где будем только мы.

— Славик, красава. Это твоя девочка-удача? — Раздается со спины, и я насилу отрываюсь от конфеткиных губ.

— Моя девочка, — глядя ей в глаза, касаюсь еще раз пальцами пылающих щек и обнимаю. Конфетка прячет лицо у меня на плече, несмело ныряет ладошками под мою куртку, сжимает бока. Да, вот так намного лучше… А то «Прибью…», «Идиот…».

Смотрим еще пару заездов. Светку-конфетку, вроде, расслабляет. Я не выпускаю весь вечер ее руки. Познакомил еще с парочкой знакомых, которые не слишком бесят.

В какой момент мое желание сузилось до хрупкой фигурки сексуальной конфетки — я не знаю. Но мне постоянно хочется ее целовать. Я уже знаю, как это вкусно, и организм требует еще сладкого.

Отлипаю от сладких губ и замечаю в толпе знакомую фигуру. Очень знакомую. И глаза эти смотрят на меня строго.

Нельзя, чтобы он подходил. Он ведь все испортит…

Поэтому, целую конфетку еще раз и обещаю вернуться через несколько минут. Она волнуется, рядом из знакомых никого, и она остается одна. Но я спокоен, потому что тут все свои, и никто подкатывать не станет. И не обидит.

Иду, стреляя глазами в сторону, показывая, чтобы не отсвечивал. Понятливый, скрывается за трибуной и ждет меня.

*Темыч — встречается, как второстепенный герой — парень из автосервиса, в истории "Лапша".