Сводные

Глава 7

Было уже поздно, когда я зашла домой. Когда я проходила мимо большой комнаты, зажегся свет.

Я на расстоянии почувствовала гнев мамы, я повернулась в ее сторону.

Лицо у нее было белое, глаза напряжены, рот сжат, руки скрещены на груди. Моя мать никогда не складывала руки на груди, это считалось неженственным и слишком вызывающим. Затем ее нога начала стучать по полу.

Думаю, я разозлила ее.

– Ты знаешь сколько время?

Я не смотрела на часы. Я пожала плечами.

– Сейчас час ночи, Ева, – ее нога соскользнула с другой, и теперь обе ступни стояли на полу. Они перестали стучать.

Я вздернула подбородок, – Ты же знаешь, что сейчас происходит с моей жизнью, мне нужно время.

Она одновременно издала неприятный звук и зашипела, – Мы опять возвращаемся к этому? Я же тебе объяснила, я не была счастлива в браке с твоим отцом. Сейчас ты должна быть рада за меня.

– Сейчас ты счастлива в отношениях? – спросила я в язвительной манере.

– Ты бы предпочла, чтобы я была несчастна?

– Что я могу сказать? Мам, скажи, зачем ты мне врешь?

Ее глаза чуть не вылезти из орбит, и она резко вдохнула, – О чем ты говоришь?

–Почему ты сейчас злишься на меня? Это потому, что я пропустила твой драгоценный семейный ужин?

– Я кто? Лживый человек? – она начала вставать.

– Это новость для тебя? – я горько рассмеялась, когда она подошла ближе.

Моя мать была неподвижна. Ее гнев был так ярок, но мне было все равно. Мое тело болело и душа. И я устала, так устала от всего.

Она остановилась передо мной.

Я встретился с ней взглядом, и мои руки сжались в кулаки, – Что ты хочешь? Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сказала, чтобы я могла спокойно пойти спать.

Ее голос стал мягче, – Ты пропустила сегодня ужин.

– Мы опять вернулись к этому? – я с издевкой на нее посмотрела, – Ваш драгоценный ужин? – я не хотела сама ей говорить о её обмане, я думала она сама признается мне.

– Это был важный ужин.

– Я очень в этом сомневаюсь, – я хотела было уйти, но она схватила меня за руку.

Она прошипела, – Я с тобой разговариваю.

– А я не хочу. Я съеду от тебя, как только всё устаканиться. Это все, что тебе нужно от меня услышать.

– Что? – выдохнула она.

– Посмотри со стороны, мама. Это твоя жизнь. Это твой мужик. Я не хочу в ней участвовать. Я хочу снова быть дома с папой. Я хочу переехать к нему.

– Ты. Не будешь. Жить. С. Ним. – ей пришлось перевести дыхание, чтобы успокоиться. Ее руки начали дрожать, подбородок затрясся. Ее глаза умоляюще смотрели на меня, разрываясь между мольбой и командованием.

– Почему нет? – я проверяла её, – Он мой отец, верно?

Ее рот сжался в твердую линию.

– Разве он не имеет права меня видеть? Разве я не имею права видеть его? Почему всегда по-твоему? Ты не оставила мне выбора. Вот так. Мы переехали, потому что ты так сказала. Я не хочу быть здесь. Я не хочу быть частью семьи твоего мужика. Это твое решение, а не мое.

– Ты моя дочь.

– Я? Ты уверена? Сколько вечеров мы провели вместе с момента переезда?

– Я хотела… – начала она говорить, но я её перебила.

– Это было бы один раз, сегодня вечером. И это потому, что это то, чего хотела ты, а не я. Ты перестала быть моей мамой, как только мы переехали сюда.

Мама побледнела. Ее руки дернулись, но она заставила их снова опуститься. Она выдавила, – Ты меня не уважаешь…

– Где мое уважение? А где ко мне уважение как к дочери?

– Я твоя мать…

– Я бы предпочла, чтобы ты не была…

Она ударила меня. Сила ее удара оттолкнула меня на несколько шагов назад, и я, схватилась за щеку, повернулась к ней. Она стояла там, с пепельным лицом и все еще с поднятой рукой. Ладонь была раскинута, и она недоверчиво перевела взгляд со своей руки на меня.

Боль была ошеломляющей, – Если ты еще раз ударишь меня, я ударю тебя в ответ.

– Доченька… – она бросилась ко мне.

Я дернулась и отступила к дальней стене.

– Я… – ее глаза все время бегали по комнате – «Я…» – затем ее лицо прояснилось, и она снова подняла голову. Она говорила спокойным голосом, слишком спокойным, – Сегодняшний ужин был очень важен для меня.

Она сглотнула и снова опустила голову, – Я хотела, чтобы ты была там.

– Хочешь знать, где я была? – я не стала ждать ее ответа, – Бегала. Я бегаю почти каждый день с тех пор, как мы приехали сюда. Я бегу до тех пор, пока мое тело не может больше терпеть, а потом я ложусь спать, встаю, иду в школу, и я не могу дождаться, когда смогу сделать все это снова. Я не хочу ничего чувствовать, мама, потому что рано или поздно мы уйдем отсюда. Ты думала об этом? Что будет, когда он расстанется с тобой?

– Я выхожу за него замуж.

– Я повторяю, что произойдет, когда он расстается с тобой?

– Разве ты меня не слышишь? Владимир сделал мне предложение. Мы объявили об этом сегодня за ужином.

– О, – выдавила я, – Ну, тогда мне очень жаль, что вашей дочери не было рядом, чтобы представлять твою сторону как семья. С его стороны было двое сыновей, верно? Их друг тоже был?

Она стояла неподвижно.

Я засмеялась, издеваясь произнесла, – И ты посмотрела на свою сторону стола, а там был мой пустой стул. Ты была унижена, не так ли?

– Да, – ее зубы были стиснуты.

– Я унижена каждый день, что мы здесь. Я унижена, потому что ты бросила папу из-за всего этого…

–Ты следи за своими словами.

– Не буду. Почему я должна? Ты ведь не следишь за своими.

Ее глаза расширились, и она снова побледнела. На этот раз она была белой как полотно.

Я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, но буря внутри меня начала брать верх, – Ты мне говорила что ты и отец будете всегда любить меня и защищать, – мои губы дрогнули, – Это все было ложью, не так ли, мама?

– Знаешь, Ева, тогда это имело смысл, мы были с твоим отцом вместе, – выдохнула она. Она выглядела испуганной.

–Почему ты выходишь за него замуж? Ты просто хочешь найти мне нового папу? Но Дмитрий не мой папа, правда? Он больше не смог скрывать это от меня.

– Это было не… это не… О, доченька… – она всхлипнула.

– Перестань, – выпалила я.

Ее рот сжался, и она смотрела на меня. На ее глаза навернулись слезы.

– Почему ты только сейчас чувствуешь раскаянье? – мое тело начало трястись, – Лучше бы я никогда не родилась от тебя…

Она широко взмахнула рукой, и снова ударила меня по щеке. На этот раз она попала мне в нос, и, когда моя голова была отброшена в сторону, я почувствовал привкус крови. Я сжала руку в кулак.

Я наблюдала за ней как в замедленной съемке. Она перевела взгляд с моего лица на мою руку. Ее глаза расширились, но тут кто-то остановил меня. Меня подхватили сзади и не дали наброситься на маму. Я попыталась вырваться, но рука крепко сжали мою талию.

– Ева!

– Отпусти меня, – я продолжала пинать, пока не услышала смех сзади.

– Ты мог бы помочь, – раздался мужской голос у меня за ухом.

– Я думаю, ты взял ситуацию под контроль.

Меня развернули, и я увидела Марка и Владимира в дверях. Кирилл держал меня.

Я удвоила свою борьбу.

Руки Кирилла сжались вокруг меня.

– Отпусти меня. Я не буду ее бить.

Он хмыкнул и отпустил меня.

Я обернулась, и он с опаской посмотрел на меня.

Потом я развернулась и побежала в свою комнату. За моей спиной не было произнесено ни слова.

Всю следующую неделю дела дома шли тихо. Мама избегала меня. Я избегала ее. И братья Власовы как будто исчезли.

Это было идеально.

Когда я пришла в школу в четверг, по школе ходили слухи что я шлюха, что Руслан бросил меня, потому что у меня был герпес, Полина и Света были моими подругами, потому что моя мать подкупила их и мой собственный отец ненавидел меня.

Я загнала Юлю в угол класса и потребовала объяснить, откуда взялись слухи.

Она завизжала, покраснев, – Это всё Полина.

Моя бровь поднялась.

– И Света с Дашей, – добавила она, – Они действительно тебя не навидят.

– Я догадывалась откуда ветер дует, – произнесла я.

Затем Юля сказала тихим голосом, – И Вика Солнцева тоже пускает про тебя слухи.

– Подожди – что? Почему она меня ненавидит?

– Потому что ты нравишься Андрею.

Я закатила глаза.

«Что еще может пойти не так?» – пробормотал я себе под нос.

В этот момент футбольная команда побежала через парковку по дороге к полю. Их шипы стучали по асфальту, и звук вскоре стал оглушительным.

– Привет, – пискнула Юля, слегка махнув рукой.

Я обернулась и увидела, что Андрей перешел на шаг, когда приблизился. Он остановился. Вблизи я поняла, почему так много девушек хотели с ним быть. Поразительные голубые глаза, золотистые кудри с солнечными прядями и квадратная челюсть, от которой романтики бы упали в обморок.

Он ухмыльнулся ей, но его глаза сканировали меня, – Тебя сегодня отвезти домой, Юль?

– Нет, – она застеснялась, – Моя мама заедет за мной.

– У тебя очень добрая мама, – его улыбка стала ярче, – Меня все еще приглашают на шашлыки в эти выходные?

Нога Юли начала толкать камень вперед и назад по земле. Она не подняла головы, – Да, конечно.

Андрей бросил на меня еще один вопросительный взгляд.

Я вздохнула и протянула руку, – Я Ева.

Его рука накрыла мою. Они были шершавыми, слегка мозолистыми, вероятно, от игры в мяч, но не такими грубыми на ощупь.

– Я знаю. Меня Андрей, – с улыбкой произнес он.

– Я знаю, – в такт ему ответила.

Мы улыбнулись друг другу.

– Как твои руки?

Я вспомнила, что он был там, – О, они… – я подняла их и пожала плечами, – Думаю, они в порядке. Они заживут.

– Итак, – он посмотрел на Юлю, – Девчонки, вы собираетесь на пляжную вечеринку завтра вечером?

Ее щеки горели. Затем она пробормотала, – Я бы хотела, но не знаю, где это.

– Я могу вам показать где это.

Юля повернулась ко мне. Ее глаза горели надеждой.

Я хотела сказать «нет», но в ее глазах появилось умоляющее выражение, и я растаяла, – Почему бы и нет.

– Здорово, – довольная улыбка не сходила с его лица.

Юля выдохнула, – Отлично!

– Я… ну… увидимся тогда? – и посмотрел сначала на меня потом на Юлю.

Я кивнула, – Увидимся.

Он побежал за командой.

Она прошипела мне на ухо, – Не могу поверить, что иду на вечеринку с ним.

Мое плечо толкнуло ее, —Может быть, для тебя все-таки есть надежда.

– Что ты имеешь в виду?

– Вот твой большой шанс, – я одарила ее суровым взглядом, – Вы будете расслабленные на вечеринке и возможно ты ему признаешься в чувствах.

Она пискнула и закрыла рот. Ее щеки стали розовыми, и вскоре все ее тело покраснело, даже ее руки и пальцы.

Я засмеялась, – Теперь тебе просто нужно решить, что ты собираешься надеть на вечеринку.

Когда я отвернулась от неё и пошагала домой, я услышала, как она стонет позади меня. Почему-то все казалось не таким уж плохим, когда у меня была такая «подруга», которая меня отвлекала от грустных мыслей.