Сводные для деревенщины

Глава 7

— Не забыли, — ответил Антон, — просто Юля очень стесняется, когда нас двое.

— М-да? — лениво произнес Костя, и мне совершенно не понравился ироничный тон его голоса. — Стесняшка, значит? И совсем не в мать?

Меня словно ведром холодной воды резко окатили, и я тут же начала вырываться из рук Антона.

— Хватит, Кот, — тихо ответил мужчина и добавил мне, чуть прижав меня к стене: — Юля, ну что опять, куда ты бежишь?

— Спать! — рявкнула я, злясь на себя, на Антона, на Костю и на всю ситуацию в целом.

Да как я могла вообще поддаться? Знала же, что что-то такое будет, и вот! Сразу доказательства прилетели. По темечку!

Ну ничего, будет мне на будущее наука…

Антон не стал меня удерживать и сразу же отпустил.

Я протиснулась по стеночке мимо Кости, который смотрел на меня потемневшим взглядом, и рванула в свою комнату.

Опять закрыла дверь и пожалела, что замка нет.

— Ну и какого? — услышала я голос Антона и даже дыхание затаила, превратившись в огромное ухо.

— Хочешь быть альфой? — лениво отозвался Костя.

— Нет, — еще тише сказал Антон. — Сейчас не время выяснять, кто из нас будет альфой. А про мать ей зачем напомнил?

— Не стоит забывать, кто они, — еле слышно ответил Костя.

А дальше голоса затихли.

Я очень сильно пожалела, что продолжения разговора не было.

«И кто же эти „они“?» — так и хотелось выйти и устроить допрос с пристрастием для мужчин, только, боюсь, силы не равны. Они вон какие два бугая. Ну ладно… сексуальных бугая. А я вон какая хлипкая. Боюсь, не сладить. Может быть, в еду им чего-нибудь подсыпать для откровенного разговора?

Или всё же попробовать обратиться к первоисточнику?

Я вытащила телефон из сумки, включила его и попыталась позвонить матери: вдруг она что-нибудь дельное расскажет? Но нет, к сожалению, абонент был недоступен. А мессенджерами мама не пользовалась. Говорила, что иначе её с работы затыркают.

Теперь стало частично понятно, с какой работы её могли затыркать. Звучит очень неоднозначно…

Вздохнув и выбросив из головы ненужные мысли, я пошла спать. Утра вечера мудренее.

Благо возбуждение сразу же исчезло. Как и настроение сексом заниматься. Напрочь.

А Костя всё же тот еще язва. Обязательно было на всякие гадости намекать?

Я легла в постель, даже подумала о том, что, может, почитаю что-нибудь или блогера-химика посмотрю, у него постоянно хороший контент выходит. Вечно парень что-нибудь интересное придумывает. А я его выдумки за основу беру и что-то уже своё добавляю. Но затем я смачно зевнула, закрыла глаза и… очутилась в той же самой комнате, только выглядела она иначе.

Все краски выцвели, и все предметы, в том числе и стены, стали полупрозрачными.

А на моей пояснице что-то закопошилось.

Я заорала, слетев с кровати, и начала отряхиваться, но там уже никого не было, а со стороны постели до меня донесся знакомый голос:

— Вот ведь, чуть не пришибла… ну ты и припадочная, я еле-еле увернулся.

Я посмотрела на постель и увидела знакомого паука.

— Я что, опять сплю? — просипела я сорванным голосом.

— Почти, — недовольно пробурчал паук, который сидел на стене и смотрел на меня всеми своими глазами. — Это астрал называется. Удивительно, что у тебя сил хватило войти в него. Похоже, тянешь энергию из волков даже без секса. Но с сексом оно, конечно, было бы быстрее. Ладно, хоть так…

Он внимательно осмотрел комнату и чему-то кивнул.

— Садись вон на пол и слушай, будем теорию изучать.

Я икнула и решила послушать паучка, но меня привлекло что-то теплое и вкусное.

— Эй-эй! Ведьма, ты куда это? — рявкнул на меня паук, а я вдруг поняла, что уже стою возле полупрозрачной двери и, взявшись за ручку, пытаюсь её открыть.

Я моргнула несколько раз и растерянно посмотрела на паука, а тот демонстративно закатил свои восемь глаз в потолок и пробормотал:

— Вот же послал мне неуча на мою голову нечистый…

— Нечистый? — удивилась я и добавила: — А там что?

Руку от ручки я не убрала, и меня так и тянуло открыть дверь.

— Нечистый — это тот, кто дает всем ведьмам силу. Покровитель ваш. А там, — он указал одной лапкой на дверь, — оборотни твои. Сейчас примчатся и не дадут тебя учить, сама потом не рада будешь, — ответил паук, добавляя мне своим ответом еще больше вопросов.

— Может, господин паук, объясните мне более подробно? Что за покровитель? Зачем он мне нужен? Какую такую силу? Как ей пользоваться? Какие оборотни и почему я не буду рада? Они меня убьют, что ли?

— Воу-воу! Полегче, ведьма! — выставил уже две лапки вперед паук. — Эти убьют? Не-е, — он глумливо ухмыльнулся, причем я умудрялась рассмотреть на его маленькой мордочке все эмоции, — эти затрахают так, что потом из постели не выпустят и превратят в куклу для траха.

— Насиловать, что ли, будут? — опешила я, тут же убрала руку и даже вернулась обратно на ковер. Решила сеть по-турецки от греха, но и от кровати тоже подальше.

— Нет, — покачал головой паук. — Они без твоего разрешения ничего тебе никогда не сделают. Эти уже с твоих рук готовы есть. Ты их привязываешь будь здоров. И всё на голых инстинктах. Но, с другой стороны, они ж сами к тебе приперлись. Знали, на что идут. Да и живешь ты в месте силы. Так что правильно всё идет. Как надо.

— Так почему же ты тогда сказал, что они меня в куклу для секса превратят? — не поняла я.

— Потому что ты сейчас слишком сильно излучаешь эротическую энергию. У молодых ведьм всегда это на уровне инстинкта. Тянешься к подходящим особям. Очень сильным, которые, между прочим, сами на это пошли. Стоит вам начать в астрале, и вы не сможете остановиться. Это замкнутый круг, понимаешь? Они не смогут остановиться, как и ты. Сексом вам сейчас можно заниматься только в реале. А в астрале и ментале пока еще нет. Ты для этого еще слишком неопытная и молодая.

— Ментал еще? — на всякий случай перепросила я.

— Угу, — кивнул паук и начал расхаживать по стене туда-сюда, при этом еще и размахивая… э-э-э-э-э… передней (если её можно так назвать) лапой, словно рукой, а заднюю завел за спину. — Значит, слушай. Ты — ведьма. Как я уже тебе рассказывал, но силы твои были в зародыше, однако постепенно росли, росли и выросли до такой степени, что ты смогла привлечь к себе защитников. Правда, я бы таких не брал, слишком уж волки… — паук поморщился, — проблемные. В общем, у них все эти заморочки с иерархией и… Ладно, что уж теперь, будем работать с тем, что имеем. Всё равно они теперь от тебя не откажутся. Даже если будешь гнать поганой метлой. Но я что-то сильно сомневаюсь, что будешь. — Он очень выразительно хмыкнул. — Но тебе придется идти на серьезные уступки. Из тебя альфа-самка — как из меня комар. А значит, тебя будут постоянно подавлять. Очень надеюсь, что ты не будешь сопротивляться. Иначе всё кончится очень плохо. Так что действовать придется исключительно женской хитростью, больше никак.

— Кто эти защитники? — подняла я руку вверх, как настоящая ученица, прерывая паука.

— Так твои оборотни, само собой, — ответил он.

— Какие еще оборотни? Я их не знаю… Ты говоришь: оборотни, оборотни, а я ничего не могу понять, — недовольно пробурчала я.

— Братья твои сводные, дурында, — проворчал паук, — Кот и Антон.

— Они оборотни? — Мои брови поползли вверх.

— Да, — кивнул паук и добавил: — Волки-оборотни. Кот — альфа. Антон — бета при нем. Ты чем меня раньше слушала? И слушала ли вообще? — Он посмотрел на меня, махнул одной из лапок, типа что с меня взять, и продолжил: — Я тут по менталу у своих поспрашивал, успел кое-что узнать. Волки твои из столичного крупного клана. Их отец держал один из районов. Однако наделал много ошибок, почти весь семейный строительный бизнес профукал. Поэтому парни его сместили. Он от них не зря сбежал куда подальше, сыновья его власть оспорили и чуть не прибили. По идее, должны были убить, но, видимо, пожалели. Правда, как сказать. Запечатали его сущность. Лучше бы убили. Для оборотня это тот еще ад. Но нет, добрые сыновья разрешили батьке уехать как можно дальше. И жить как обычный человек. Кстати, он от них даже за решеткой прятался, выжидал, пока детишки отойдут и не будут сильно злиться на отца. Парни, видимо, отошли и даже вроде бы помирились с ним. Но сущность всё равно не вернули. И от дел семьи он полностью отошел. Они ему случайно даже маму твою купили. Но ты и сама знаешь. Но сразу предупрежу: мать твоя очень слабая ведьма. И уже полноценной ведьмой не станет, так как от дара своего в своё время отказалась. Почему отказалась, я не знаю. Это уже у неё надо спрашивать. Но для отца твоих волков и этого хватило, чтобы она его к себе привязала. Он её при себе оставил, надеется, что она сможет сущность его распечатать. Но это вряд ли.

— Почему? — на автомате спросила я, пытаясь в голове распихать по полочкам всю полученную информацию.

— Так говорю ж, слабая она. Нет у неё почти никаких сил. А насчет нечистого, — практически без перехода продолжил паук отвечать на мои вопросы, — это абстрактное понятие. На самом деле его сейчас так не называют. Это я так, по привычке.

— А как называют?

— Кто как, — пожал своими плечами паук, точнее, лапками, и так у него это мультяшно получилось, что я еле сдержала улыбку. — Некоторые демоном, — продолжил он, — когда-то и богом звали. Сейчас его и эгрегором даже обзывают. Кто говорит «те самые силы». В общем, название не суть. Суть — это сила, которую он дает. Но дает не за просто так, а через тяжелые испытания. Ведьмам — через боль предательства от любимого или через изнасилование, изредка через жертвоприношения. Тебе, можно сказать, повезло. Всего лишь через боль предательства прошла. Считай, самым легким путем силу приобрела. Когда ведьмы через насилие силу обретают, становятся совсем злыми и невменяемыми. Таких быстро находят и на ритуалы пускают, если они не успевают себе фамильара и хранителя сильного найти. Тебя долго не замечали, потому что ты силу свою медленно накапливала.

— А зачем меня похитили?

— Так я и говорю, что, скорее всего, ритуал хотели провести да силу изъять. Есть сильные маги, уничтожающие слабых ведьм и забирающие их силу себе. Так они её накапливают. Тебе повезло, что успела обзавестись защитниками-хранителями. Только быстрее сексом с ними начинай заниматься, сильнее станешь. Есть у меня подозрения, что тот, кто тебя украсть пытался, просто так не отступится. Если, конечно, у него сил достаточно. Хотя может и пасануть перед оборотнями. В общем, я думаю, что лучше не рисковать и побыстрее стать сильной. Поняла?

— Нет, — нахмурилась я, не спеша подписываться на всякие непонятные вещи. — Что за ритуал? Может… пусть его? Забирают эту силу? Я её всё равно не чувствую и не пользуюсь. И вообще, жила спокойно столько лет и еще столько, дай бог, проживу.

— Ой, ду-у-ура, — протянул паук, при этом взявшись за голову двумя лапками, а затем резко успокоился и пробормотал себе под нос: — Хотя что тут говорить, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

И он вдруг резко кинул мне прямо в лицо паутинку, да с такой скоростью, что я даже увернуться не успела, только глаза зажмурила, а у меня в голове включилось кино.

Я не сразу поняла, что происходит и где я. Но на этот раз даже тела своего не ощущала, а словно была невидимым зрителем.

Это была пещера с чадящими факелами. Посреди пещеры стоял алтарь, а на алтаре лежала голая девушка. Звук как будто кто-то медленно прибавлял, и я слышала, как она кричит и зовет кого-нибудь на помощь. Её глаза вращались от ужаса и страха.

А затем я увидела, как из темного коридора с факелами в руках появляется несколько человек. Все они были одеты в темную одежду и еще и в жутких масках.

Тот, на котором была маска демона с рогами, подошел к изголовью девушки и начал говорить на латинском языке. Я понимала значение слов, всё же химик и латинский учила так же, как учат его на медицинском. Он говорил о том, что эта жертва во славу дьявола. Он просит дьявола забрать силу у недостойной и отдать ему. А затем он начал прямо ножом вырезать на теле девушки эти же самые символы. Она заходилась криком от боли, а этот псих не останавливался. Я хотела закрыть глаза и уши, хотела прекратить это жуткое зрелище, но у меня ничего не получалось.

Остальные же люди в жутких масках стояли вокруг алтаря и хором повторяли слова того маньяка.

Девчонка кричала и кричала, пока этот урод не прекратил.

Все эти же слова он вырезал на её теле, не оставив живого места.

А затем этот маньяк еще и полез на неё сверху.

Он начал её насиловать.

Но не он один.

Они менялись, насиловали её, еще и кровь слизывали из её ран, пока сердце девушки не остановилось.

И это длилось очень долго.

Кто-то невероятно «заботливый» включил мне «видео» на перемотку, и я продолжала смотреть, но в ускоренном режиме.

Когда девушка умерла и эти психи с радостными гиками запрыгали вокруг её тела, видео закончилось.

Я открыла глаза, в позе эмбриона лежа на полу.

Совсем близко с моим лицом стоял паук.

— М-да, не хотел я тебя так пугать, — его голос был глухим и виноватым, — но повторюсь, лучше сто раз увидеть, чем один раз услышать.

Я кое-как села обратно и посмотрела сверху вниз на паука, который после уведенного уже не пугал меня так сильно.

— Ты сам видел этот ритуал? — спросила я его, всхлипывая и неосознанно обнимая себя.

— Видел, — удрученно кивнул паук. — И не один.

— Почему не помог ей… им? — спросила я.

— А зачем? — пожал плечами паук, теперь мне уже не казалось это действо милым. — Вмешиваться в дела покровителя чревато последствиями. А если ведьма настолько глупа и слаба, что позволила себе оказаться на ритуальном столе, значит, покровителю она не нужна. Он помогает только сильным. К тому же конкретно эта ведьма совсем берега потеряла. Ладно своих обидчиков изничтожила, её бы никто из наших не осудил, так она начала просто всех налево и направо убивать, упиваясь своей силой.

— Так это был такой суд? — в шоке уставилась я на паучка.

— Что-то вроде того, — ответил он.

— Хороши же судьи, — горько усмехнулась я.

— На самом деле конкретно этот ковен специализируется в основном на сумасшедших ведьмах.

— Они что, типа полиции для ведьм, что ли?

— Да не то чтобы, — задумчиво ответил паук. — На самом деле ведьмы и маги могут творить всё, что захотят, главное, чтобы они не оставляли явных следов — горы трупов, например. Если появляется такой псих, то ковены объединяются и уничтожают подобных ведьм. Никто не хочет повторения средневековых гонений. Ну и грех не воспользоваться дармовой силой. У магов и даже некоторых древних ведьм это считается нормальной практикой.

— И сами женщины-ведьмы так делают? — не веря, спросила я.

— А почему нет? — пожал плечами паук.

— Значит, и я могла там оказаться? — констатировала я.

— Да, — кивнул паук. — И если будешь и дальше тянуть, то твои оборотни могут не успеть тебя спасти в следующий раз. А ты даже защититься не сможешь, так как силы у тебя с гулькин нос. Так что первое моё тебе задание — как проснёшься, идешь в комнату к волкам, и… дальше они сами уже все сделают. Еще и полнолуние. Самое время! Побольше силы сразу хапнешь. Ну всё, давай, пошла! — крикнул он, да так громко, что я резко села и начала осматриваться вокруг. В комнате было темно, а на улице ярко светила луна. Но сейчас я четко осознавала, что всё вокруг стало «нормальным». Никаких выцветших красок и полупрозрачных предметов.

В голове так и стояла последняя установка от паука: «Давай, пошла!»

Ну я встала и пошла, приблизилась к залу, приоткрыла дверь и заметила Антона, он сидел в кресле и что-то читал в телефоне. Мужчина тут же перевел на меня вопросительный взгляд.

Я посмотрела на диван, а там спал Костя, но он мгновенно открыл глаза, поднял голову и тоже уставился на меня.

Я шагнула внутрь и скинула с себя ночную сорочку, оставшись в одних трусиках.

Мужчины даже не шелохнулись. Вот заразы…

Я с шумом выдохнула и сняла трусики, тоже кинув их на пол.

Ну блин, это же должно подействовать?

В этот момент Костя все же сел, но дальше не пошел, зато схватился за простыню и сжал её с такой силой, что она начала рваться.

Оу, есть контакт!

Я сглотнула и сделала сначала один шаг, затем второй и уже быстрее подошла к дивану.

Но мужчины не двигались, если не считать вспарывание пальцами дивана и подлокотников кресла.

Не представляю, как это у них получилось и сколько силы у них в руках, чтобы так сделать, но мне сейчас было не до этого.

Я еще раз сглотнула, боязно было приближаться первой и что-то делать, но в голове опять прозвучала команда: «Давай, пошла!»

Ну я и пошла, точнее, залезла на диван и поползла к мужчине — понятия не имею, почему первым я выбрала Костю, но потянуло меня именно к нему. В голове возникли два слова: «Сильнее, альфа».

Было страшно до чертиков, но в то же время этот страх возбуждал настолько сильно, что низ живота даже болеть начал.

А еще всё казалось не совсем реальным. Как будто я еще не до конца проснулась. Полусон-полуявь.

— Если ты меня сейчас сама поцелуешь, — тихим, но пробирающим до печенок тоном голоса сказал мужчина, когда я уже «оседлала» его, — то мы тебя уже не выпустим. МЫ, понимаешь это, Юль? Я всегда делюсь со своим братом. И нас всегда будет двое. Только так и никак иначе. Ты станешь нашей и никуда не сможешь уйти. Никогда. Будешь принадлежать нам полностью: твоё тело, твоя душа, твоя жизнь. Пока смерть не разлучит нас.

Я слышала угрозу в его голосе и продолжала умирать от ужаса, но в голове опять кто-то дал мне мысленного пинка и добавил: «Давай, пошла!»

Я уселась поверх одеяла, обняла мужчину за плечи и начала медленно приближаться к его губам. Он застыл и даже дыхание затаил, ожидая от меня действий. А я все же сделала это. Очень осторожно прикоснулась своими губами к его. При этом мы оба смотрели друг другу в глаза, но когда я почувствовала его немного шероховатые губы своими, то прикрыла глаза и попыталась облизать языком, чтобы раскрыть.

Однако Костя взял меня второй рукой за волосы, сжав их на затылке, и слегка оттянул от себя.

Я с удивлением уставилась на мужчину.

И раскрыла рот, чтобы спросить, что же случилось, как на меня обрушилась целая скала.

Я не поняла, как оказалась под ним, но мужчину словно с поводка спустили.

Он с такой жадностью начал меня целовать и при этом с силой сжимать руками все тело, что я подумала: еще немного — и того… Просто задохнусь, или кости захрустят. Но самое странное, что при этом мне всё это безумно понравилось.

Его сила, его напор, его жесткость и его наглость.

Он меня как будто сожрать хотел, но держался из последних сил.

Затем просто задрал мои ноги себе на плечи, наклонился и начал медленно входить, при этом еще и скомандовав:

— Смотри мне в глаза!

Ну я и смотрела, а сама ощущала его каменную плоть внутри себя.

Боже, как давно я сексом не занималась, его член казался огромным, и ощущение было такое, что вот-вот порвет.

— Какая ты узкая, охуенно! — матерился мужчина, продолжая медленно в меня входить и при этом не позволяя отвести взгляд.

Ощущение было такое, как будто я даже сопротивляться не могла. Он пригвоздил меня не только членом, но взглядом.

— Давай, Юль, пусти меня, расслабься, — прошептал мужчина прямо мне в губы и опять обрушился с жадным поцелуем, одновременно толкаясь в меня своим членом и языком.

Я выдохнула и действительно расслабилась.

— Молодец, девочка, — оскалился мужчина, и я заметила, как сверкнули кончики его клыков.

Но обдумать эту физиологическую особенность строения зубов мужчина мне не дал, он просто начал двигаться и совсем на меня лег, сложив пополам. Я думала, что задохнусь, всё же весил Кот, наверное, в два раза больше меня, судя по его габаритам, но нет, он умудрялся придерживать своё тело на руках.

С каждым его движением моя кровь превращалась в искрящуюся эндорфинами жидкость и медленно стекалась к низу живота.

А он специально действовал не слишком быстро, будто смаковал каждое движение внутри меня. Этакий размеренный ритм.

Мне оставалось лишь не слишком громко стонать и принимать внутрь себя мужчину.

Думать о чем-либо другом, кроме большого и твердого, словно камень, члена, не получалось. А еще смотреть в глаза мужчине, пока он меня не «отпустил».

А затем в пару мгновений перевернул и поставил на четвереньки. Ощущения стали другими, более глубокими, Костя еще и заставил меня прогнуться в спине, надавив на верхнюю часть и уложив грудью на простыню, еще и прижал сверху рукой, чтобы не могла вырваться.

Хотя я, вообще-то, и не собиралась.

Второй рукой он держал меня за ягодицу, еще положив большой палец на анус и слегка надавливая на него. Но не сильно, так, просто массировал, отчего я медленно, но верно теряла контакт с реальностью.

Настолько приятных ощущений я еще ни разу не чувствовала.

Про еще одного участника я совершенно забыла, а вот он забывать не собирался.

Мой рассеянный взгляд зацепился за Антона.

Он подошел совсем близко к дивану, совершенно без одежды.

Его член стоял колом, а мужчина его поглаживал и завороженно смотрел на то, как его брат меня трахает.

Я засмущалась и попыталась отодвинуться, но не тут-то было. Костя держал меня очень крепко, а заметив мои телодвижения, наклонился к самому уху и, не останавливаясь, заговорил:

— Юля, я же предупреждал, что всегда делюсь с братом. И предупреждал, что уже не отпущу, так что прекращай пытаться удрать, не получится.

— Я не… — прошептала я, но Костя вдруг отпустил меня, поднимая и ставя на четвереньки, а Антон подошел к моему лицу.

— Давай, малышка, просто лизни его, — прошептал мужчина, смотря на меня с мольбой во взгляде, — обещаю, что не буду совать его тебе в рот. Но ты даже не представляешь, что я чувствую, смотря на вас двоих.

А Костя тем временем приостановился и, ухватив меня за волосы, потянул на себя. И мне волей-неволей пришлось открыть рот.

— Юль, приласкай Антона, не тяни, — прохрипел он, опять взявшись за привычный ритм.

Я прикрыла глаза, так как кивнуть не получилось бы, и даже язык чуть-чуть вытащила, показывая свою готовность.

Антон залез на диван, чуть присел, чтобы поравняться с моей головой, и поднес к моему лицу свой член.

Я попробовала его лизнуть, самый кончик, а Костя резко толкнул меня вперед, и головка члена его брата полностью попала мне в рот.

Антон застонал.

Я подумала, что сделала ему больно, попыталась отодвинуться, но мужчина мне не дал, положив руку на затылок.

— Юль, пожалуйста, просто подержи его во рту. Это такой невъебический кайф, — протянул он, закатывая глаза от удовольствия.

А я и сама чувствовала тот самый невъебический и охуенный кайф.

Костя же словно специально начал подталкивать меня вперед, усиливая свои удары и насаживая на член своего брата, пока тот не протиснулся до самой гортани.

Никогда не думала, что минет настолько возбуждает.

Делала его несколько раз, но мне совершенно не нравилось, а сейчас, в такой позе, когда я даже не могу управлять ситуацией, а мужчины сами фактически это делают, моя задача — лишь поддаваться и получать кайф, я просто подумала, что сейчас взорвусь.

Так и случилось. Те самые искрящиеся эндорфины, которые всё это время наполняли меня изнутри, резко и неожиданно рванули, и я не сдержалась и закричала. Правда, с членом во рту это было похоже на глухой стон, а не крик.

После феерического оргазма силы меня покинули, и я начала заваливаться.

Если бы не мужчины, удерживающие меня буквально в воздухе, то я бы тряпочкой упала и отключилась.

Они не стали меня мучить и последовали за мной буквально через минуту.

Сначала излился Антон, а следом Костя.