Сводный брат монстр (ЛП)

Глава 11

Наши Дни

Мая

Где-то рядом звучали приглушенные голоса. Моя голова и запястья изнывали от боли. Почему так чертовски трудно отрыть глаза? Собравшись с силами, я все-таки их открыла.

Где я?

Белые стены, белое постельное белье, белые потолки. Так много белого.

Я просто уверенна, что ад точно выглядит не так.

— Ты очнулась, — глубокий голос прозвучал рядом со мной. Черт.

Это доказательство того, что я все еще жива.

Я повернула свою голову в сторону, и черт бы меня побрал, если прямо передо мной не стоял мужчина из моих снов, со сложенными руками на груди, на нем была одета футболка, которая обтягивала его мышцы. Я тяжело сглотнула. Он поднял свои брови и сжал губы, а затем посмотрел на меня, от его взгляда мой желудок сжался.

Возможно я все-таки в аду.

— Мая. Это самая дебильная вещь, которую ты только делала, — прорычал Оливер.

— Выйдите, — предупредил мужчина, одетый в белый халат, — ей нужен отдых.

Да, ты должен слушать доктора. Скажите этому придурку оставить меня уже наконец-то в покое.

Он не имел никакого права вмешиваться в мою жизнь. Разве не он всегда говорил, что мы не вместе? Я не нуждаюсь в чертовой помощи от него.

Мой сводный брат подошел и взял меня за руку, затем он стал поглаживать мою повязку своим указательным пальцем. Если бы я в данный момент не лежала на спине, то, наверное, упала бы, ошеломленная тем, что он ко мне прикоснулся. За все эти годы, он постоянно меня избегал. Дрожь пробежала по моей спине, от прикосновения его пальца к моей руке, к которой была прикреплена капельница.

— Ты и я должны поговорить, маленькая пчелка, — ухмылка на его губах, не сулила ничего хорошего. Если бы к моей руке не было прикреплено столько проводов, я бы убрала руку и ударила его по лицу.

Доктор нам улыбнулся.

— Поскольку вы являетесь членом ее семьи, то можете остаться. Я думаю, она поблагодарит вас за спасение ее жизни, — сказал он, кивнув в мою сторону. — Но десять минут не более — моей пациентке нужен отдых.

Поблагодарить его? Черт, нет. Никогда. Этот ублюдок стал причиной всего этого, и теперь я лежу тут с воткнутой в мою руку капельницей. И сейчас он играет роль старшего брата? Что за хрень здесь происходит?

Доктор развернулся на своих пятках и покинул комнату.

— Где я, черт возьми? Это ты меня сюда приволок?

— Успокойся немного малышка, у тебя и так повышенное кровяное давление.

— Не называя меня малышкой придурок, я не поведусь на этот театр. Ты ненавидишь меня, а я ненавижу тебя. Ты избегал меня на протяжении всех этих лет, не нужно сейчас притворяться, что ты заботишься обо мне, — прошипела я.

Он поднял обе руки вверх. — Ах, ты знаешь меня слишком хорошо.

— Так, почему же ты приволок меня в это место? Почему не оставил там и дальше истекать кровью? — я моргнула несколько раз, пытаясь сдержать слезы. Я никогда в жизни не позволю ему, увидеть их.

Он усмехнулся.

— Не находишь ничего в этом смешного? С кем я тогда буду забавляться? Ты так просто меня не покинешь. По факту, ты теперь никуда от меня не уйдешь.

— Чт… что?

— Ты меня слышала, — он придвинул стул к моей кровати, а затем уселся на него. Он пристально смотрел на меня, не выдержав этого, я опустила свои глаза. Впервые я не могу прикрыться руками, как всегда это делала, когда он вот так смотрел на меня. — Отвечая на твой заданный ранее вопрос о клинике — здесь специализируются на оказании помощи жертвам неудачных самоубийств, — он покачал головой.

Прямо сейчас я ненавижу его всеми своими фибрами.

— Мой отец в курсе? — прошептала я. Съежившись при мысли об этом, кровь прильнула к моим щекам.

Он склонил голову на бок, тщательно изучая мое лицо, а затем ответил.

— Нет. Я думаю, что ты должна хотя бы быть благодарной, или же сказать банальное «спасибо» за то, что я спас его дочь от такой же банальной ошибки, которую совершила его бывшая жена.

Глубоко вздохнув, я закрыла свои глаза. Мой отец будет опустошен, узнав про это. Я только снова причиню ему еще больше боли.

— Я ведь не резала так глубоко. Я... эм. — Мое горло болело, поэтому говорить было трудно.

— Как долго ты мучила себя? Судя по шрамам на руках и ногах, это происходит уже не впервые. Почему ты и люди похожие на тебя, делают такие глупые вещи? — его голос был резким и отчужденным. — Я думал ты умнее, Мая, — обвинение в его голосе было, словно нож в самое сердце. Почти столь же глубоким порезом, как и от лезвия. — Мне не нравиться то, что ты делаешь со своим идеальным тельцем.

Идеальным тельцем?

Конечно же, он видел мои ноги, когда нашел меня. Черт, я же была в своем нижнем сексуальном белье, которое заказала в интернете.

Я пожала плечами.

— Это сложно объяснить, — сказала я тихо, мои глаза по-прежнему были закрыты. Как придурок вроде него, не может понять. Я не собираюсь тратить свои силы на объяснения. Все, что касается моего отца, не должно быть произнесено вслух. Но зная Оливера, он этого просто так не оставит.

Чем он меня будет в этот раз шантажировать? На протяжении всех этих лет, он постоянно меня шантажировал, когда узнавал что-то новое обо мне. Он заставлял меня делать разные глупые вещи, и я делала, потому что не хотела, чтобы он наябедничал моему отцу. Когда мне было тринадцать, я каждый день чистила ему обувь и готовила завтрак. Я никогда не забуду ту ночь в ванной, потому что он поймал Кельвина Джонса целующего меня, его язык был чуть ли не в моей глотке, это произошло на вечеринке Ларисы. Это был первый раз, когда Оливер действительно зашел слишком далеко.

Было не так уж и трудно выполнять всякие грязные вещи, которые его удовлетворяли, где-то там, в глубине души я сама этого хотела, и я хотела так же сильно, как и он. Нет, не думайте, что это послужило причиной для покупки лезвий.

Причиной стало то, что он уехал и в течение двух лет я его не видела. Два долгих гребаных года. Это просто взорвало мой мозг.

Он отказался от меня так же, как это сделала моя мамочка, и оставил меня в полном непонимании, наедине со своими проблемами. Без каких-либо объяснений. И что он думал, что я забуду все, что он говорил и делал со мной?

Он думал, что это как то повлияет на меня? Болван.

Да, я ненавидела его — даже презирала. Но я была больна им.

Мое тело.

Мое сердце.

Моя гребаная душа.

Это было намного больнее, чем любой этот порез, который я сделала.

Я тяжело вздохнула, воздух наполнил мои легкие.

— Что тебе нужно от меня?

— На этот раз мне нужно кое-что в обмен на мое молчание. Плюс ко всему этому, я же спас тебя, думаю, ты не забыла. Ты сделаешь кое-что особенное.

— Что именно?

Ох, Боже, во что я только что вляпалась.

Он вздохнул, но не сказал ни слова. Я открыла свои глаза и уставилась на него — столько эмоций мелькало в его темных глазах. Он смотрел на меня. Я судорожно всосала воздух, что я увидела там, спросите вы. Похоть. Жестокость. Вожделение. Я много раз видела его глаза, но никогда не замечала такой смеси чувств. Обычного цвета глаз Оливера было не видно, их просто поглотила чернота, она полностью поглотила его цвет глаз. Я не на шутку испугалась этого дерьма. Кровь отхлынула от моего лица, а тело поглотила дрожь.

Это не очень хороший знак.

Я ждала, затаив дыхание — это длилось словно вечность. Затем его рука накрыла мою.

— Я хочу тебя. Твое тело.

Моя челюсть отвалилась.

— Оливер.

Его голос был хриплым и низким.

— Я хочу секса. Где угодно. Когда угодно. Без разницы.

Секса?

Боже милостивый, мое сердце сделало кувырок. Я так много раз мечтала об этом, лежа на своей кровати и прикасаясь к себе, но на месте своих пальчиков я представляла моего сводного брата. Это идеальное тело, он даже не стеснялся носить боксеры, которые облегали его бедра, и этот V-образный вырез, идущий к его паху, где виднелись темные волоски. Стыд и желание захлестнули меня, мое сердце стучало, словно барабан.

Грязно.

Запрещено.

Недоступно.

Я ошибалась во всем. Я умерла и попала в пекло. И мой сводный брат был самим дьяволом, который готов был показать мне, что такое гореть в вечности.