Связка и дракон

Глава 3

Второй день в новой школе не отставал по уровню веселья от первого. А всё потому, что мы разбирали вещи до поздней ночи, потому что, как и сказала тогда папе я, никто делать этого не торопился, а найти утром хоть что-нибудь было бы здорово, помимо того, чтобы не ударить в грязь лицом перед папой. Я, конечно, успела уснуть на целый час, из-за того что Фрея потратила из моего источника магии больше обычного и оправдывалась тем, что она привыкла работать только в паре со мной, а я была занята посапыванием в подушку, а значит наш кооператив на некоторое время впадал в гибернацию.

В итоге вещи были разобраны, крехтящая и ворчащая от «перетруженности» при переносе кровати Фрея ныла о своих мышцах, а я радовалась тому, что тот час дал свои плоды – я казалась себе выспавшейся, даже бросая взгляд на себя в экране телефона, красясь и разговаривая с мамой по видеосвязи. Она вообще клялась мне надоедать по три раза в день, а не только утром, как сейчас. Пусть мы обе знали, что такое вряд ли возможно.

– Папа уехал? – спросила, рисуя карандашом контур губ, – надеюсь, он не забыл ничего из того списка.

Мама поставила чашку с кофе на стойку и отошла за сахарозаменителем.

– Судя по тому, как он посмеивался вчера вечером, ты попросила привезти полдома, – она надорвала бумажную упаковку, высыпала содержимое в напиток и начала внимательно размешивать.

Я хмыкнула.

– Он ответил мне фотографией с полным багажником и тщательно замурованным в плёнку Десмондом на переднем сидении, – улыбнулась, – я просто сказала ему, чтобы он не замарал мою подушку для сна, а он её даже пристегнул!

Тёмные мамины глаза улыбались. Как и всегда, если честно. Я совсем не могла понять Фрею и тех, кто говорит, что она выглядит высокомерной или злой. Раскосые глаза делали её улыбчивой, немного хитрой и выразительной – найти такую же красивую, какой выглядела она, было нереально. Она была понимающей, доброй и милой. Мы ругались с ней лишь когда мне было не больше тринадцати, и то тогда, когда я целенаправленно делала назло ей.

В остальное время я видела в ней не пресловутую «подругу», которой обзывалась мама Фреи в её отношении, а больше саму себя. У нас было общее буквально всё – размер одежды, обуви, косметика, вкусы. Только рост подкачал, тут я пошла в папу, став ниже него, но почти на пятнадцать сантиметров выше неё.

– Мне иногда кажется, что он переживает больше меня, – она заправила чёрную прядь за ухо, – будто бы он сам никуда не уезжал, – глоток кофе, – я, пока не забыла, не могу найти своё обручальное кольцо уже второй день.

Я отвлеклась от помады и взглянула на свою левую руку. Мама в этот момент хитро попивала кофе, зная, что к этому колечку я неравнодушна и периодически изымаю его в пользование, пока она не видит.

– У тебя есть системное, – поправила золотой ободок на пальце я, – а это ты забыла…

– В своей ванной, – скрестила руки на груди она, – позволь спросить, что ещё мне искать не стоит?

Я пыталась не улыбаться в такой серьёзный воспитательный момент.

– Папино тоже у меня, – показала указательный палец, – но его я сняла сразу с него.

Она закатила глаза. Я же продолжила утренние сборы.

– Скажу папе купить тебе… постой, у тебя же есть! Почти такое же, – она была возмущена.

– Вот я и оставила его тебе, – хихикнула я, – ты сама сказала, что оно тебе нравится. Оно в правой шкатулке туалетного столика.

Смириться для неё было бы странно:

– Приедёшь, и я отберу, – сделала глоток кофе, – папа нарвал мне пионов с утра, – она взяла свой телефон и перевернула камеру нажатием, – тебе тоже везет – я поставила их в губку и корзинку, а еще опрыскала раствором от таракашек, – она скривилась, – так и подумала – у меня сегодня заказ на то платье… красное в пайетках, поняла, да? – вновь её лицо взамен бело-розовых цветов, – нужно будет упаковать и отправить с курьером, вот я и подумала, что пионы для украшения будут в самый раз, – глоток, – уже приготовила парочку и…м! через три месяца выпускные, и все активировались уже сейчас, так что я боюсь представить, сколько заказов смогу взять в этот раз, – она стукнула ногтем по стойке, – подмастерье рванула покорять столичный пансион, и у меня теперь нет ни модели, ни пособника в разработке!

Я уже доплетала вторую косичку, не отвлекаясь ни на что, пока она рассказывала.

– И да, – её губы растянулись в удовольствии, – я нашла ту самую ткань для твоего бала Фратрии. Пока не покажу, – ехидное, – но тебе понравится – в меру открытое, но ты же понимаешь как будешь выделяться на фоне безвкусной пышноты нарядов других! А я специально посмотрела цены и сами… модели в интернет-магазинах системы, – она брезгливо скривилась, – мне казалось, что все эти кружева и вышивки под бабушкин манер были модой во времена… – хихик, – молодости твоего папы. Но нет! Только представь.

Папа был старше её на восемнадцать лет. Мама отпраздновала свое тридцати пятилетие, а вот папа… иногда я боялась того факта, что он был самым старшим на родительских собраниях, в кругу маминых подруг и их мужей, да и везде, где отбирались люди по возрасту. Через полгода ему будет пятьдесят три, хотя сказать по нему такое было сложно – он умел удивительным образом выглядеть младше, по большей части из-за весёлого характера, маминых стараний и умения поддержать диалог с кем угодно, имея просто огромный багаж знаний обо всём на свете.

– А эти цвета… м-м… – со смешком, – хотя, если вспомнить твой выпускной прошлого года то, да – естественно тебя выбрали королевой, – хмык, – вы с чудовищным Реджи выглядели лучше кого бы то ни было. Ох, знаешь, что-что, а на морду лица он вполне себе приятный… был, – смешок, – но сам по себе… хотя, если выбирать из всех деревенских, – второй смешок, – ладно-ладно, не смотри на меня так. Ая, солнце, ты же отошлёшь мне фото в хорошем качестве со всей группой? И не забудь про класс! По телевизору лица сильно мылят, помимо того, что показывают портреты только во время интервью, – она стала задумчивой, – и ты права – Грегори тебе не подходит. Я успела почитать о его маме, перед тем как ложилась спать вчера. Помимо того, что ей принадлежит концерн Ормега-групп, так ещё и самый крупный процент системы. Представляешь? Я посмотрела несколько статей и видео с ней – крайне властная особа. Нам точно не надо такую в семью, Ая. Хотя сам Грегори, милый мальчик, – улыбка, – забитый немного, как и его братик, но папа точно будет против такой родни, – смешок, – ты же знаешь, как он любит иногда покомандовать, – она подалась ближе к телефону и добавила шепотом, – передай Фрее, что нужно отменять все её планы.

Я закатила глаза.

– Она сама строит ему глазки – не переживай, – поскидывала все в косметичку я, – ты, кстати, вытащила те тени с блестками, которые я неделю назад купила?

Мама похлопала глазами.

– Они у тебя на глазах, мам, – осудила её взглядом, – тебе не стыдно?

– Считай это платой за кольцо, – махнула на меня рукой она, – о, папа написал, что задерживается из-за пробки на въезде, – она смахнула пальцем уведомление с экрана, – не закрывай дверь – он всё сам расставит, если что, послезавтра переделает, как тебе нужно.

Я кивнула.

– Тогда я бужу Фрею, – поправила часы на запястье, заодно и посмотрела сколько время, – ладно, люблю тебя, мам. Мы пойдем ещё кофе купим, пока не поздно.

– А я люблю тебя, Ая, – улыбалась она, – мы с папой.

Я кивнула и отключилась, разглядывая нагло уснувшую в ожидании подругу, которая успела наныться и захрапеть сном младенца, пока я собиралась. Она сегодня предпочла празднично намазать ресницы тушью и выглядеть лучше меня раз в сто, сверкая идеально ровным тоном лица, природными светлыми кудряшками и… слюнкой на щеке.

– Пойдём, папа сам разберётся, – кинула телефон в карман я, – ты же нашла свою Программу?

Так назывался браслет, позволяющий выходить в учебную сеть системы, брать оттуда информацию и выполнять задания, которые дает учитель, или, как в старшем и высшем звене – сама система. У нас не было живых преподавателей, потому как они были нужны только малышам, которые могли себя плохо вести. Нас же оценивал компьютер, что было, откровенно говоря, удобнее, хотя обмануть его было нереально – это бесило Фрею.

– Мне, по-моему, хуже стало, – тяжело потянулась она, – лучше бы я не засыпала второй раз, – она взглянула на меня, – ты сегодня при полном параде.

– Боишься, что я у тебя Грегори уведу? – пошутила, открывая дверь в коридор, – мама сказала, что он нам не подходит.

Подруга взяла с тумбы свою Программу и поплелась за мной.

– А вот тебе очень даже, – добавила для неё, – мама у него одна из богатейших в Костне.

– Мама? – все ещё сонно спросила Фрея, – я тебе больше расскажу: его родители живут отдельно. Не в разводе, нет. Реально в разных домах на соседней улице. Двойная фамилия у него и его брата потому, что мать была очень против того, что они будут носить отцовскую, – хмык, – был скандал из-за того, что она вообще хотела отца выписать и оставить только «Ормега». Но что-то там не задалось, и всё ушло ещё глубже – официально Грегори живёт с отцом. Его брат – с матерью. Не знаю как в реальности, но как по мне, это жесть, – она открыла мне дверь, – они не смогли бы добиться развода, потому что система знает, что у них есть дети. Сама же знаешь, что такое пресекается. И никакие деньги им не помогли, вот, – она вздохнула с тяжестью, – пока ты дрыхла вчера, мне захотелось узнать, почему Грег так странно приспросился по поводу блинчиков твоей мамы, – кивок, – у него такая откровенная травма, что он по всё тем же догадкам СМИ вообще никогда ни с кем не встречался, что не удивительно – Онника его игнорирует уже несколько лет.

Ответить мне было нечего.

– Страсти у них здесь кипят ужасные, – иронично заметила подруга, – в том смысле, что у нас кто-то на месте Грегори уже морду набил командиру, чтобы тот ею не светил перед возлюбленной!

Она хихикнула. Я нажала датчик на браслете-Программе и направилась по исходящей от него подсвечивающийся линии до нужного нам кабинета.

– Мы же сперва за кофе? – ухватилась за мой локоть Фрея, – а я вообще была бы не против завтрака.

– Ты его проспала, – напомнила ей, – я тебе сказала, что папа приедет, и я справлюсь с ним и вещами сама. А ты могла пойти поесть, пока я командовала, где будет стоять мой холодильник.

Она скривилась. Но почти сразу решила спросить как можно ласковее:

– Я же смогу класть в него что-нибудь нужное?

– Посмотрим на твоё поведение, – ухмыльнулась ей в ответ.

– В системе, где характер, ещё нет записи, что ты жадина? – дёрнула бровью девушка, – если нет, то я буду советовать добавить.

Мы остановились напротив двухэтажного мини-замка с самой настоящей смотровой башенкой.

– Пишет, что это административное здание, – ткнула на экран я, – зачем только?

– Не проверять ли они нас собрались?

Я не поняла:

– Ты имеешь ввиду тестировать? Для чего? – начала подниматься по ступеням, – в системе есть все отметки. Это странно.

Шагающую к стойке меня заметили сразу:

– Приветствую в директорате, приложите чип к стойке, – электронный голос исходил из колонок над головой.

– Зачем чип-то? – стояла за мной, пока я всё выполняла, Фрея.

– Для того, чтобы вашему учителю пришло уведомление об опоздании, – неожиданно ответил ей женский голос системы, – Аямако Фиджез. Семнадцать лет. Требуется пройти аттестацию. Прошу в кабинет справа.

Здесь был не просто автоответчик, каким заменяли в некоторых областях секретарей живых – за нами наблюдала сама система с её интеллектом и возможностями. Я отметила большой полукруг камеры на уровне моего роста на противоположной ко входу стене.

– Для чего аттестация? – смотрела в электронный глаз я.

– Уровень навыков школ может отличаться. Это необходимо проверить, – говорившая будто улыбалась своим электронным голосом, – вам нужна помощь, Аямако?

Я мотнула головой.

– Нет, спасибо, – махнула рукой подносящей чип к стойке Фрее, – я тебя подожду.

– Ваша любознательность восхищает, – словно слоган процедила система, – приятного вам тестирования, – голос словно летел по коридору за мной, – могу я предложить вам воды?

– Кофе, – вздохнула я, – почему тебя нет вообще везде? С тобой рядом всё было бы проще в разы?

Дверь открылась автоматически.

– Вы крайне милы, – ответ компьютера, – насколько мне известно, ответом на ваш вопрос является стоимость оборудование, которое не может быть задействовано во многих местностях нашей страны. Ещё – Сенат высказывается крайне против поглощения мною не возобновляемых природных ресурсов. Вам интересно?

Я села в широкой кресло посередине пустой комнаты. Экран напротив успел активироваться при моём входе.

– Очень, – кивнула ей, – если я или Фрея сдадим на большие баллы для нашего класса, то нас поднимут на уровень выше?

Я ткнула пальцем в экран, начиная тест.

– Ваш кофе, – пластиковая банка выдвинулась из широкого подлокотника моего кресла, – прошу после употребления установить использованную тару в это же место. Со счета вашего отца списана оплата, – она подождала несколько секунд для моего ответа, но не дождалась, – отвечаю на ваш вопрос: вероятность повышения класса возможна. Однако имеет ограниченный порядок. Я ответила на все ваши вопросы?

Я кивнула, думая о том, что Фрее всё же повезло с завтраком – она его точно будет за тестом жевать, как я сейчас сделала глоток холодного кофе из банки.

– В таком случае буду счастлива записать вас в класс выше, – снова улыбалась голосом система, – вы способны на многое, Аямако.

– Спасибо, – откинулась на спинку кресла.

И началось: здесь были не столько вопросы на логику и знания, сколько направленные на практику. И вот что меня удивило больше всего – я завалила. Нет, знать всё это я знала, более того, я могла рассказать намного больше, чего явно могли рассказать студенты высшей группы, но вот то, что предлагалось сделать… тут моя профанация была очевидна. А потому, стоило мне нажать «Итоги», как экран сперва блеснул забавными поздравляющими фейерверками, которые были нужны, так как сдавали обычно только маленькие дети, а после того, как объявился результат, я приняла решение посмеяться. Громко так, нервно и совсем безрадостно.

– Я надеюсь нас не разделили, и у тебя выпало та же гадость, что и у меня, – встретила меня в фойе Фрея, – пятая младшая?

Я снова хрюкнула в ладонь.

– Прости, – со смешком, – эм… система, ты тогда надо мной смеялась, когда я тебя спрашивала о повышении уровня, да? Ты нас низвергла до… младшеклассников.

– Это же откатиться, когда мы вернёмся в свою школу? – была в ужасе подруга.

– В моём перечне действий не была заложена такая функция, как «смех над гражданином». Прошу за это прощения, – и ответ Фрее, – вам будет дан шанс перепройти тест. В том заведении будут учитываться другие нормативы, – заставила нас выдохнуть, – однако, если вы примете решение завершить обучение здесь, то вынуждена вас огорчить – повышение группы и класса возможно лишь в случае прохождения теста-итога за год. За исключением иных правил, указанных в уставе.

Я нажала на экран браслета. Линия вырисовалась мгновенно.

– Пятая младшая, – процедила Фрея, – сколько им лет?

– Девять-десять, – поджимала губы я, – боюсь представить, что мы сможем там узнать.

Подруга хихикнула.

– Знаешь, а это круто, – повеселела она, – будем с тобой учиться вставать на позиции, складывать оригами и правильно защищаться! Станем отличницами, будет больше времени на эту Фратрию!

Я качнула головой:

– А если никто не проставит нам баллы за год?

Девушка потянула меня за нитью-указателем быстрее.

– Мы же с тобой приедем героями! Нас по телеку будут показывать чаще королевы! – она хихикнула, – считай только этим заслужим баллы за год.

Что-то мне подсказывало, что она пытается выдать желаемое за действительное. Однако я лишь кивнула и пошла и в самом деле быстрее. Была бы моя воля – я бы побежала. Бег всегда сильно помогал расчистить мысли. Сейчас бы точно помог.

Хотелось убежать подальше и не возвращаться.

– Такого я не ожидала, – пробурчала подруга, – я сейчас что-то так сильно напугалась, что… система же это отметит. Мне кажется, что от этого точно будут проблемы. А ещё я очевидно умнее десятилетки! Что я там вообще смогу узнать такого, чего не знала…

Она ворчала всё время, пока мы шли до корпуса младшей группы, заходили в удивлённый класс пятого года обучения, садились на немного не подходящие по росту стулья, и закончила, только встретившись взглядами с учительницей лет двадцати пяти, которая с улыбкой вошла в класс, а после того как увидела нас, застыла и медленно кивнула головой, склоняя её к планшету в собственных руках.

– Оу, – протянула преподаватель, – ребята, познакомьтесь со своими новыми одноклассницами: Аямако, – на меня, – и Фрея, – она прочистила горло, следя за тем, как здоровающиеся не иначе как «Здравствуйте!» дети, рассаживались по местам, – девушки разделят с нами учебу до того момента, пока не закончатся игры Фратрия. Прошу вас всех относится друг к другу сдержанно и доброжелательно, – она искренне улыбнулась, – покажем нашим гостьям насколько сильные одноклассники учатся рядом с ними. Согласны?

Идеально стройный кивок детей выглядел странно.

– Замечательно, – ей явно нравилась ее работа, хоть она я была смущена сейчас, – что ж, девушки, в нашем классе есть несколько правил прибывания – одно из них могло бы на вас не распространяться, однако это будет несправедливо по отношению к остальным, согласны? – она ждала, пока до нас дойдёт что нужно кивнуть, – в таком случае – Аямако, тебе повезло и твоим соседом станет Малкольм, – она указала на последнюю парту с внимательно как и все разглядывающим меня мальчиком, – он иногда любит болтать, поэтому я надеюсь на сдержанность от вас двоих. Фрея, тебе повезло не меньше твоей связки – Льюис, мне кажется, в этот раз победа в поединке достанется твоей соседке по парте.

– Это вряд ли, – гордо ответил ей мальчик, к которому уже направлялась Фрея.

Я опустилась на вполне подходящий стул рядом с тем, на кого мне указали.

– Ты красивая, у тебя есть парень? – смотрел на меня с милой улыбкой в светлых глазах Малкольм.

Улыбку сдержать было сложно. Как и отрицательное качание головой.

– Это хорошо, – важно ответил он, – тогда я буду за тобой ухаживать, – такой же уверенный кивок, – так что не отвлекайся на моего брата – он старый, а я лучше.

На фоне Фрея опасливо отсаживалась от по-хитрому зло сверлящему её взлядом Льюиса. Кто из нас был в большей опасности – сложный вопрос.

– А кто твой брат? – прошептала я для не отвлекающегося от рассматривания меня мальчика.

– …алгоритмы системы делают нашу жизнь проще – это общепризнанный факт, – вещала учительница, – каждый её маячок влияет на определенную сферу жизни. И, как мы уже поняли из предыдущих занятий, существуют профессии, полностью связанные с искусственным интеллектом или теми способами связи с ним, которые мы привыкли видеть каждодневно. Например?

– Грегори Ормега, – не стал называть вторую фамилию брата Малкольм, – он связка капитана ваших игр, – хмык, – и мой брат, на которого ты точно зря потратишь время, – с высокомерным взглядом, – то, что я младше, только делает меня лучше него.

Мы с подругой переглянулись. Её там донимали явно по-другому.

– Аямако? – обратила моё внимание на себя учительница, – главные профессии системы. Назвали почти все.

Отвлекающий меня Малкольм перевел такой же важный взгляд на девушку:

– Полицейский, врач, программист системы, инженер-портальщик, сенатор, мне продолжать?

Класс смотрел на его упрямое выражение лица. Я усиленно умилялась.

– Молодец, Мал, – похвалила преподаватель, – однако ты знаешь правила. Я дала шанс ответить Аямако, ты его забрал себе. Чем ты оправдаешь своё поведение?

Мальчик кивнул.

– Я отвлек ее разговором, она вас не услышала – это моя вина. Поэтому я взял ответ на себя, зная, что Аямако смогла бы ответить и сама, если бы услышала вопрос, – значительно и серьёзно отчеканил он.

При этом он без сомнений смотрела сперва на учителя, а после на меня, как бы говоря, что уже начал меня добиваться.

– Ты сам признал свою вину, Мал. Я вынуждена снять с тебя балл за поведение, – показалась мне строгой преподавательница, – но присуждаю тебе его же за правильный ответ. Будь внимателен в следующий раз – твои действия несут большие последствия, чем ты осознаешь, – поворот ко мне, – Аямако, твоя очередь отвечать.

Я кивнула ей с улыбкой:

– Все, – ответила.

Её бровь изогнулась в удивлении. Я решила пояснить:

– Вы спросили какие профессии связаны с системой. Мой ответ – все. На каждом заводе, в каждом магазине и в любом учреждении любого предприятия или компании стоит стойка с необходимым перечнем функций. На заводе, к примеру, будет такая, которая отслеживает состояние здоровья специалистов, и в случае болезни выдает государственный больничный и делает запись к врачу. В магазинах оплачиваются покупки с помощью чипа. В библиотеке на тебя поступает запись о выдаче электронного пропуска в виртуальный читальный зал. Так что вся жизнь связана с системой.

Учительница улыбнулась.

– Интересный ответ, Аямако. Я начисляю тебе два балла – один за правильный ответ, а второй за его оригинальность.

Я тихо хмыкнула. Малкольм был приятно впечатлен. Это смешило.

– На прошлом занятии мы успели изучить аппарат здравоохранения. Давайте напомним новым девушкам о том, что следует делать при возникновении необходимости получения медицинской помощи, – доброжелательно шагала между рядов учительница.

– Ты ещё и умная, – обрадовался Мал, – красивая и умная – мой любимый тип девушек. Тебе нравятся мягкие игрушки или конфеты?

Я хихикнула, чтобы никто этого не услышал. И прошептала:

– Мне нравится слушать учителя, – доброжелательно.

Он снова торжественно кивнул.

– Это я ценю в тебе, как и остальное. И ты права, я спросил непристойно – ты же девушка. Тебе нравится и то, и другое.

Говорил он при этом вообще всегда серьезно. Грегори был точно не таким, как он – тот беззубо шутил и был не таким напористым.

– Ещё рано звать тебя обедать за наш столик в перерыв? – заставил меня улыбаться он.

– Давай я буду сидеть с тобой, а сейчас ты позволишь мне слушать? – предложила ему.

Расплывшееся после этого выражение мальчишьего лица говорило что-то не менее грандиозное, чем: «Рыбка попалась в сеть!».

– Спасите! – одними губами маяковала мне Фрея, – отодвинувшись на самый край парты и опасливо поглядывая на одноклассника, рьяно ковыряющего канцелярским ножом какую-то тетрадь.

Я сглотнула.

– Льюис всегда лезет в драку, – заметил мой «страх» Мал, – но если бы ты сидела с ним, а не со мной, то я бы его точно приструнил, так что не бойся. Ты теперь под защитой.

Я не знала как на это реагировать. Был бы он хоть немного постарше, то… да даже так! Будь ему семнадцать, тогда я воспринимала бы его как того, кем он себя позиционирует, но сейчас… могла только мило улыбаться.

– Темой сегодняшнего занятия станет устройство полиции, её статус относительно системы и полномочия городовых, – на фоне рассказывала учитель.

– Он же не опасный? – с мольбой спросила я, – этот Льюис. Иначе у Фреи есть брат немного младше – она и ответить может.

Малкольм мотнул головой.

– Он, конечно, любит нарушать правила, но не разу еще не доходило до предупреждения, – он печатал в виртуальной тетради «лекцию».

– Что за «предупреждения»? – не поняла я.

Мальчик даже не отвлекался от печати, объясняя мне параллельно:

– Существуют три шанса у каждого ученика. Когда ты их израсходуешь, нарушив правила школы, ты будешь исключён. Всё просто.

Кошмар. Нас бы с Фреей уже пять раз выгнали. Особенно её.

– Грегори говорил, что на последнем году обучения всё строже и система приравнивает каждое нарушение к предупреждению. Будь то слово на уроке не по требованию учителя или невыполненное домашнее задание, – он вызывающе хмыкнул, – ты сказала, что не хочешь отвлекаться.

Я повела бровью. Мал был очень умным. А ещё очень суровым и беспощадным. Эх, ещё бы ему лет восемь поверх тех, что он имел.

– …вы должны понимать, что любой страж порядка без исключения настроен только на защиту вас и остального населения, – голос учительницы, – вы обязаны исполнить любое требование городового или полицейского. Ваша жизнь для него имеет высшую ценность.

Она рассказывала намного интереснее тех нудных лекций, что давала система записанным электронным голосом из динамика. Она была настолько живой и пристрастной, что я, как и Фрея слушали с невероятным интересом. А еще вселяло радость то, что если бы меня оценивала система при том ответе, то никаких баллов бы мне никто не начислил. Их бы вероятнее сняли, потому как в старших классах все привыкают отвечать «правильно», а не так как ты думаешь. Только младшие выражались как хотели – их даже учили это делать, ограничивая более взрослых учеников и заставляя их поступать согласно правилам, а не по желанию.

– У тебя есть непереносимость чего-нибудь? – в очередной раз удивил меня Мал, – мне же нужно знать, что тебе дарить можно, а что нет, – серьёзнее некуда, – это очень важно. Так что можешь смутиться, но сказать.

Я мотнула головой, как бы говоря, что смущаться сейчас могла бы, но не стала.

– Давай сперва просто пообщаемся, – предложила, – как друзья. Я уверена, что друг ты тоже отличный.

Мальчик поджал губы.

– Так не пойдёт, – умудрялся слушать учительницу, печатать и говорить со мной Мал, – ты будешь плохим другом.

Я подняла бровь.

– Это ещё почему? – немного возмущённое от меня.

– Друзья должны быть выгодными, а ты бесполезная, – без зазрения совести, – друг из тебя так себе, – он даже не улыбался, – а вот девушка может быть просто красивой и умной, – взгляд на меня, – как ты, – хмык, – но можно и просто красивой.

Мой снисходительный взгляд он не заметил – отвернулся к проекторной доске и уставился с вниманием на схему иерархии полиции, оставив меня наедине с тяжёлыми мыслями. Интересно, так думает сам Мал или его мама? Ведь у того же Грегори таких догм в голове не было.

Это я и решила узнать во время обеденного перерыва, когда впервые вошла в общую столовую с высоким потолком, гранитным полом и тяжёлыми стеклянными столиками по всей комнате. Ничего необычного, кроме короба автоматической выдачи по заказу и привычных автоматов с едой и напитками.

– Ты в хороших отношениях с братом? – спросила у Малкольма, подходя к очереди.

И это было прекрасно – я впервые могла в ней стоять спокойно, а не посылать Фрею, чтобы та сбегала узнать, что там есть что-то подходящее для меня, и, если такое было, взяла без моего участия. Персональное участие в этом процессе напрочь убивало аппетит и я оставалась без обеда.

Может и брать что-то с собой не нужно будет? Папа зря привёз холодильник?

– Грегори… нормальный, – процедил Мал, – пойдёт. Правда, я никогда не захотел бы быть таким, как он, – смешок, – ты же сто процентов слышала эту историю – он сбежал от мамы к отцу, и теперь все стараются ему угодить, только чтобы он им сказал, как он сегодня покушал и сколько денег дал ему отец, – хмык, – мама сильно хочет, чтобы он вернулся. А он боится её и говорит всем, что она на него давит, – тихий смех, – хиляк.

Я как раз увидела за одним из столиков Грегори и махнула тому рукой, отчего тот радостно ответил тем же, пока его вечно хмурый дракон разглядывал всё происходящее с поджатыми губами.

– Тебе не кажется, что ты к нему слишком строг? – спросила Мала, – или ты тоже хотел жить с папой?

Мальчик изогнул бровь, будто я не могла бы додуматься до такого ни по какой логике.

– Они с хм… «папой» очень похожи. Оба напрягают маму своим тщедушием. Жить с ним? – брезгливо, – ни под каким предлогом. Я бы и видеть его не хотел – он же не хочет.

Кивнуть на это показалось мне единственным возможным вариантом. Остальные я бы просто не потянула по нагрузке.

– Я сбегала до Грегори, – встала рядом запыхавшаяся Фрея, – помимо того, что он пытался не смеяться вместе с капитаном над нашим классом, в котором мы теперь будем учиться… – она была зла, – в четыре будет смотр с королевой и некоторыми сенаторами. Он, если что, с самого начала был запланирован, чтобы выбрать тех, кто будет флаг тащить.

– Флаг? – переспросила у неё.

– Ага, – она обогнала меня и нажала на сенсорный экран для заказа, – м-мм… здесь из вегетарианского только йогурт и хлебцы. А, нет, ещё есть морковная котлетка и фу… идеально для тебя – овощи на пару, – она скривилась, – я заказываю?

– Только йогурт, – ткнула за нее я, – что там по флагу.

– Да ничего особенного: будем стоять строем перед порталом через пару дней и встречать команду из Соголды, – она ждала, пока я поднесу чип для оплаты, – какой-то тандем потащит флаг и воткнёт его в стойку рядом с тем, который они принесут от себя, – она внимательно меня оглядела, – а ты чего сегодня так скромно?

Я пожала плечами.

– Душно, – ответила ей.

– Ты должна хорошо питаться, – важно заметил Мал, – у тебя плечи тощие. Хочешь я тебе что-то куплю?

Фрея, которая ещё по переменам поняла, что у меня новый поклонник, умилительно оглядела мальчика, отчего тот высокомерно скривился.

– Может ты хочешь йогурт? – взяла из отсека названное я и протянула ему, – нет? Тогда давай договоримся больше такого не предлагать. Я тоже странно себя чувствую.

Он всё понял мгновенно! Деловито повернулся к экрану и произнёс:

– Можете идти сразу до столика. Я подойду позже, – он указал на нужный, – не переживайте, там никто не сидит.

Я удивилась. И не успела посмотреть на Мала, как тот ответил:

– Выгодных друзей найти сложно, Мако, – холодный и значительный взгляд на меня, – а обычных заводить я не хочу.

До столика мы с Фреей шли в молчании.

– Может его с этим… мелким чудовищем с ножом подружить? Ну… с которым я сижу, м? – она поставила поднос и почти упала на стульчик, – может Мал научит его быть умным?

На фоне маяковал Грегори, подзывая нас сесть к ним.

– Хочешь в компанию ворчливого командира и глазеющей на него влюбленности? – вопросила подруга.

– Не особо, – отвернулась от парня я.

– Вот и я думаю, что слушать полчаса о том, как я ничтожна и как бы он выпнул меня из Фратрии, я тоже не стремлюсь, – улыбнулась Малкольму она, – какой ты молодец – Макаронина бы сбежала, принеси ты что-то жареное.

Мальчик снова был надменен:

– Я стоял рядом, и слышал, что она вегетарианка. И я не тупой.

– Я не… – начала было.

– Она плохо реагирует только на сильный запах, – перебила меня Фрея, – и на вид жаренного. Так что можешь не переживать, от сосиски еёне вывернет, – она хмыкнула, – она даже иногда вареную курицу способна переварить.

Я только кивнула, подтверждая.

– Не перебивай её больше, – удивил нас Мал, после повернувшись ко мне, – значит ты просто что-то не любишь?

– Вроде того, – сделала глоток я.

Грегори в этот момент откровенно дул на нас губы. Очень демонстративно. По его виду было похоже, что он бы начал кидаться в нас хлебом, будь его воля.

– Он не подойдёт, не переживай, – дернул ногой под столом Мал, попутно жуя, – боится, что я схвачу и унесу его домой, – хихик, – а ещё скажу про него что-то, что он скрывает.

– Я бы тебя тоже боялась, – хмыкнула подруга, – я таких серьезных дете… – она осеклась под его взглядом.

Он даже отвечать ей не стал, вернувшись к еде.

– Боишься? – отсела от мальчика Фрея, – того, что нас выгонят? Я бы хотела остаться, но как-нибудь так, чтобы не настаться по полю, а смотреть со стадиона.

Я не поверила, что она это сказала.

– Ты обычно такое не пропускаешь, – напомнила ей.

Она пожала плечами.

– Не люблю большие скопления людей, которые следят за мной, – она усиленно и нервно жевала, – я и сейчас ощущаю на себе пару сотен косых взглядов.

Мал был ехиден:

– Так и есть – все видят вас в первый раз. И по рассказам вы самые сильные из команды.

Я как-то виновато скривила брови. Малкольм понял всё и без моих кривляний:

– Неспроста вас в наш класс определили, видимо, – догадался он, – ну ничего, – жизнеутверждающее, – мне, если ты помнишь, это не так важно.

Фрея прыснула.

– Не боишься, что сегодня королева нас выпроводит, и ты останешься без подружки? – не могла не подтрунить над Малом она.

Его взгляд делал из неё как минимум дурочку.

– Если я захочу, то она останется, – выдал он, – но проблемы нужно решать поэтапно – если ты не заметила, она ещё здесь, – он поднялся, – сходить тебе за соком, Мако?

Я помотала головой.

– Знаешь кто из него вырастет? – придумала шутку Фрея, – готова? Наш капитан, версия два-ноль.

– Идём в класс, – Мал взглядом сверлил подругу, – я взял тебе яблочный, Мако. Всем нравится яблочный.