Глава 1 - Кто ходит в гости по ночам
Самой раздражающей женщиной в мире, по мнению Алисы Ежовой, была Ангелина Валентиновна Меньшикова. Почти свекровь, а проще говоря – мама ее бойфренда, с которым они прожили пять лет в «грехе». И каждый раз, когда она являла свой святой лик в их маленькую однокомнатную квартирку в Химках, Алиса радовалась, что они с Игорем не женаты.
- Дорогая, трусики моему Игоречку ты стираешь порошком без химии? – поджав тоненькие губки, дородная дама приподняла одним пальчиком боксеры своего сына из корзины для чистого белья.
Ее высокая кудрявая причёска даже не шелохнулась, стоило Ангелине Валентиновне повернуться в сторону Ежовой. Прислонившись к косяку, Алиса накручивала на палец светлую прядь волос, устало разглядывая нижнее белье, мысленно прикидывая: если бросить мячик в эту волосяную конструкцию – его отпружинит?
- Конечно, - зевнула, прекратив пытать собственные волосы и оглядела крошечную. Ванную, остановившись взором на, почерневшем от грибка, потолке. Подумать только: они живут в антисанитарных условиях, а она думает о порошках без химии и ГМО!
- Это очень важно, деточка, - причмокнула Ангелина, принюхиваясь к трусам и тяжело вздохнула. – Мой Игорешенька с детства страдает аллергиями, а ты, как его «жена», - на последнее слово был сделан акцент с явным намеком. – Должна заботиться о его здоровье!
«А Игореша не хочет позаботиться о себе сам?», - мелькнула в голове мысль, пока почти свекровь с маниакальностью ищейки исследовала ванную комнату.
От светлого, немного потрескавшегося кафеля до налета на тонком слое акрила, до которого Алиса все никак не могла добраться с чистящими средствами. Сил не было, особенно, после тяжелого рабочего дня в ресторане «Минотавр», где работала линейным поваром. Шестнадцать часов подряд слушать истерики главного шеф-повара – такое себе развлечение. Впрочем, кому было до ее проблем?
Тем более, сегодня ее все равно уволили, вышвырнув как котенка на улицу и заменив на очередного робота, который требовал меньше, зато работоспособность была выше. Мир будущего – это не красивые фантастические картинки из Гугла. Это суровая жизнь, где постепенно технологии заменяли человека во всех сферах жизни. В том числе, общепита.
Сам Игорь вертелся за спиной Алиса, периодически вставляя свои пять копеек в беседу между своей девушкой и матерью. Вертя в руке, принесенный Ангелиной Валентиновной, пирожок с капустой, печально вздыхая.
- Да-да, мамуль. Я столько раз говорил Лисоньке, - пожаловался несчастный, бросая на Неверову виноватый взгляд.
От его «Лисонька» Алису передернуло. Тысячи раз она просила так себя не величать, точно также, как не называть себя уменьшительно-ласкательными прозвищами животных: кисонька, заинька и прочее. Возможно это нравилось другим девушка, но вот Ежова ненавидела подобную фамильярность, столь часто употребляемую Ангелиной Валентиновной.
Едва протиснувшись широкими бедрами между машинкой и раковиной, чуть не снеся с полок все, до чего могла достать, Ангелина Валентиновна вышла. Пришлось потесниться, вжавшись в стену, пока она осматривала узкий коридор, невзрачные обои в цветок двадцатилетней давности, робот-пылесос в углу, какой-то старой модели, и остановилась хищно на проходе в спальню. Хватило пяти секунд, чтобы понять ее намерения – она решительно двинулась в единственную комнату с раскладным автоматическим диваном и полезла в шкаф.
- Какой код? – рыкнула, одергивая на себе зеленую блузку и посмотрела на сына. Алиса качнула головой, но Игорь вновь с сожалением покосила на нее, отвечая:
- 27-39, мамуль, - секунда, вот уже панель пискнула, а Ангелина Валентиновна зарылась чуть не по самый длинный крючковатый нос в нижнее белье супругов.
- Не по цветам! Алиса, кисонька, какой ужас!
- А это что? Как можно носить такие развратные вещи? Ты же несвободная девушка, не какая-то уличная девка! Немедленно выброси!
- Господи, это юбка или пояс?
Пока Меньшикова перебирала ее гардероб, охая и ахая над тем, что бедный Игорёчек почти без нормальной одежды, а сама Алиса одевается, как самая настоящая развратница – Ежова сатанела. За пять лет жизни с Игорем она столько натерпелась, что половина сказанного – ерунда. Мелочи, не стоящие ее внимания. В нем не было ничего особенного, она его даже не любила. Оглядываясь сейчас, на свою жизнь, после резкой смены курса, понимала: Алиса сама себе испортила жизнь, и никто ей в этом не виноват.
Терпела и молчала. Годами слушала нытье Игоря, спускала на тормоза его безделье и отсутствие мотивации хоть немного вкладываться в их отношения. Это квартира оплачивалась Алисой с ее небольшой, по меркам нынешней Москвы, зарплаты. Все вещи, техника, даже любимые технические игрушки Меньшикова – оплачивала тоже она. Слушала истерики его матери, к счастью приезжавшей не так часто из своего Краснодара, помогала финансового его семье. Чем можно было оправдать то, что сейчас Ангелина Валентиновна в очередной раз лезла в их жизнь?
Ничем. Только своей дуростью.
«Или тем, что пыталась забыть», - ехидно подсказало подсознание, подбрасывая дров к внутреннему огню, разгорающемуся с каждой минутой все больше. В пучину мыслей ворвались неожиданные слова, ставшие, возможно, последней отправной точкой всего этого балагана:
- Имей в виду, деточка. Я прекрасно знаю, какие нравы в вашей семье! – потрясая ее красным кружевным бюстгальтером, который ей подарила подруга Настя на день рождения, привезя из Франции.
Глава 2 - Счастья нет, но ты держись
Она не снилась ему уже давно. За пять прошедших лет, может, раза три-четыре в самые тяжелые дни. Он слышал издали ее тихий, возбуждающий шепот, нежный смех и чувствовал пальцами шелк светлых волос. А ведь ему никогда не нравились блондинки, так почему закрывая глаза, видел лишь ее?
Таинственная незнакомца, навсегда поселившаяся в его подсознании после той роковой ночи, когда конкуренты отца едва не отправили его к праотцам. Елисей помнил горьковатый привкус коктейля «Взрыв», кислотно желтый цвет которого отпугивал от него новичков. Лимонный сок, ликер, немного абсента – раньше он был его любимым, но после того случая коктейль навсегда исчез из меню всех клубов и ресторанов семьи Канарейкиных. Один напиток напоминал о роковой ошибке: ничего не брать из рук незнакомых, даже если ты большой и сильный парень.
Наркотик «Бомбочка» сделал свое дело. Елисей так и не вспомнил большую часть ночи, не знал, с кем провел ее. Остался лишь легкий ненавязчивый аромат лаванды в памяти и едва различимые образы. Была ли эта девушка? Что он сделал с ней? Каждый раз задаваясь этим вопросом, боялся услышать правдивый ответ. Вдруг он обидел ее или, того хуже, изнасиловал? Действия наркотиков непредсказуемы, хотя Елисей очень хотел верить, что собственные принципы ему никогда бы не позволили такого совершить.
Он почти убедил себя, что она ему приснилась.
Он не хотел говорить о ней со своей семьей, а они не лезли в душу.
Лишь раз спросил отца, но тот со свойской ему прямотой заявил: взрослые люди разбираются сами.
Павел Канарейкин мог не знать, а может Елисею было проще так думать. В любом случае, сейчас он снова ее видел. Свою светловолосую нимфу, ощущая дразнящий аромат лаванды и слыша тихий смех. Нежные прикосновения возбуждали сильнее, чем ласки самой искусной любовницы и странным образом действовали успокаивающе на его горячую, вспыльчивую натуру. Всего-то возвращался из солнечного Вьетнама в Россию, а незнакомка тут, как тут.
«Кто ты?», - задал ей вопрос, наверное, сотый или тысячный за все эти ночи.
«Я люблю тебя», - шептала каждый раз, не давая конкретного ответа. Темнота скрывала часть ее лица, были видны только полные розовые губы, лишенные ярких красок помад. Она протянула руку, а он вновь шагнул, сплетая их пальцы.
«Ты не знаешь меня, не видишь. Смотришь на маску, пытаясь разглядеть в ней человека. А я другая, Елисей»
Он был уверен, что, если незнакомка была, именно эти слова он слышал в ту ночь шепотом на ухо. Сейчас же чувствовал прикосновения к животу, странным образом дернувшись от девушки. Ее образ треснул, расколовшись пополам, являя подобострастную улыбку на лице и противный шепот с влажным дыханием шепнул:
- Просыпайся, милый?
Вздрогнув, Канарейкин распахнул глаза, встретившись с томным взором своей спутницы. Лада Хроменко наклонилась, прижавшись пышной грудью о тонкий кашемировый зеленый свитер. Заслуга пластических хирургов и современной косметологии – идеально вылепленное лицо без изъянов. Ровный золотистый загар, никаких постакне, маленький носик, красивый изгиб губ, длинные гладкие ноги, тонкая талия, прекрасная осанка. Младшая дочь Вальдемара Хроменко, известного ресторанного критика и продюсера шоу «Адская кухня», была невероятна хороша собой.
И также глупа. Как пробка.
- Елечка, - пискнула она, хлопая ресницами и радостно улыбаясь, наклоняясь еще ниже, преданно заглядывая в зеленые глаза своего избранника. – Ты выспался?
В нос ударил мерзкий химический аромат персика, отчего Канарейкина мгновенно затошнило. В детстве, как переел персиковых леденцов с Тасмановым на спор, так с тех пор смотреть на них не мог и персики ненавидел. К сожалению, его девушка просто обожала новый аромат «Нина Ричи», где главной составляющей нотой был именно чертов приторно сладкий фрукт.
- Лада, отодвинься, - скривился, пытаясь вжаться в достаточно широкое сиденье самолета в вип-салоне.
Здесь они летели одни, отделенные от остальных пассажиров звуконепроницаемой дверью с кодовым замком. Широкие кресла прекрасно раскладывались в удобные односпальные кровати, которые при желании можно было трансформировать в одну двуспальную. Холодильная камера с полимерным гелем для хранения еды и продуктов, личный робот-стюард, мини-бар, а также сверхтонкий телевизор, быстрый интернет и мобильная связь - все удобства за огромные деньги.
Коснувшись смарт-часов на запястье, Елисей активировал функцию показа погоды. Услужливый компьютер отозвался, демонстрируя 3Dкартинку московской улицы, освещаемой ярким апрельским солнышком. Он выдохнул, проведя рукой по лицу, пытаясь взбодрится и прикинул время: посадка через двадцать минут, значит, он еще успеет посетить душ.
- Милый, можно я с тобой? – вновь подала голос Лада, подпрыгнув на месте. Ее карий взор прошелся по широким плечам Елисея, стоило тому стянуть свитер и остановилась на пряжке ремня. Она провела пальцем по губам, пытаясь настроить Канарейкина на соблазнительный лад.
Куда там. Персики отбили всякое желание.
- Лучше шмотки собери, у нас скоро посадка. – буркнул мрачно, скрываясь в душевой, и настраивая на панели идеальную температуру воды, заодно блокируя возможность открыть извне дверь. Зачем он вообще связался с ней?
- Она хороша в постели, - сам себе проговорил, сбрасывая джинсы с боксерами, забираясь под теплую воду, ощущая, как намокают его светлые пряди волос. – Деньги к деньгам – отличный способ распространить бизнес по миру, - еще один аргумент в копилку.
Глава 3 - Куда податься бедной родственнице
Алиса опасливо опустила банановый панкейк на тарелку под пристальным взглядом Марка Тасманова. Тот факт, что муж подруги ее сильно недолюбливал, страшно усложнял пребывание в квартире молодых супругов. Это Настя могла сколько угодно отмахиваться и фыркать на предложения подруги съехать, а вот Алиса уже всерьез подумывала о том, что жить на вокзале не так уж плохо. Или под мостом в коробке из-под домашнего андроида-няню, которые только-только входили в моду у богатых людей. Поэтому она старалась быть максимально полезной – готовила, на данный момент, завтрак. Весь такой питательный и правильный, как раз для любителей заниматься спортом вроде Марка.
Всего несколько бананов, яиц, умная сковорода с настройкой для готовки с маслом или без, а также фрукты с ягодами да немного взбитых свежих сливок.
Аккуратно сняв очередной панкейк тонкой лопаткой, Ежова ловко его перевернула и вздрогнула, услышав вкрадчивый голос:
- И что ты собираешься делать теперь?
Намек прозвучал вполне ясный, как и подтекст: когда ты отсюда свалишь. Нервно вытерев пальцы о красный фартук, сглотнула, взглянув на панель на плите, стараясь не вглядываться в холод синих глаз. И почему он ее недолюбливал? Ну, да. Она вмешалась в идеальный порядок его жизни. Все знали, что Тасманов-младший патологически не любил любого несанкционированного нарушения своей территории. Даже Настя порой шутила о том, какой ее муж, закрытый от мира при его-то популярности.
А тут она. С блинами.
За себя стало обидно, за завтрак тоже. Но еще больше за собственную жизнью, с которой Алиса не знала, что делать.
- Не знаю, - честно ответила. Пожав плечами, вновь поворачиваясь к плите. – Поищу работу, да постараюсь поскорее съехать, дабы не стеснять вас.
- И куда? – в голосе Тасманова прозвучала легкая издевательская усмешка, а сама Ежова резко обернулась, уставившись на светловолосого красавца в синей толстовке для бега.
- Какая разница? Куда-нибудь, - буркнула, желая быстрее закончить неприятный разговор, принявшись собирать панкейки, раскладывая по тарелкам и украшая ягодами со сливками. – Я бы и сюда не поехала. Если бы знала, что вы вернетесь так рано.
На самом деле Алиса была благодарна Насте за эти несколько дней. Она успела прийти в себя после расставания, да и подруга не дала дать слабину, когда Игорь несколько раз звонил, пытаясь уговорить ее вернуться. В начале плакался, затем угрожал, после обвинял и заявлял, что она никому не нужна.
«Ты же дура полная, кто еще с тобой будет? Думаешь, станешь крутым шефом? Не смеши! Кому ты нужна со своими кондитерскими курсами, всю жизнь так и будешь в столовке борщи варить, пока на дроида не заменят»
От этих слов становилось больно и обидно. Игорь всегда обесценивал ее кулинарные эксперименты. Как бы она не старалась, все равно выходило «не как у мамы». Умом понимала, что не стоило тратить на такого человека жизнь, но душа жаждала, чтобы ее любили. Хоть как-нибудь, хотя бы немного похоже на то, что было у Насти. Потому что сама Алиса свою настоящую любовь успела познать, однако закончилась та весьма печально.
Не нужна она ни Елисею Канарейкину, не кому-либо еще.
Глаза обожгли слезы – пришлось сдержаться, сделав вид, что разглядывает просторную кухню. Стены украшали причудливые пейзажи, неровный потолок, специально задуманный таким. Будто космическое пространство - там наверху сияли по ночам маленькие звезды-софиты, создавая эффект млечного пути. Красиво, стильно и очень по-тасмановски. И все с минимальным количеством мебели, не считая светлого большого стола, барной стойки, за которой сейчас и сидел Марк, да пары тройки встроенных автоматических шкафов с кухонной техникой.
- Ладно, Золушка, - зевнул Тасманов, вырывая из потока мыслей, заставляя перевести на себя взгляд. – Так и быть, если будешь причесывать наших собак, готовить и убираться, можешь оставаться сколько влезет.
- Ну, спасибо. Щедрость какая, бегу – шнурки на ходу глажу, - язвительные слова сорвались с языка раньше, чем успела себя остановить. Закрыла ладонями рот в ужасе, а затем поймала насмешливый взор, икнув от удивления.
- Давай-давай, ежиха, еще месяц, научишься прилично огрызаться, - хохотнул Марк, подхватывая вилкой клубнику с тарелки, с довольным видом сунув ее в рот.
- За месяц с тобой по соседству я повешусь, - буркнула Алиса, отворачиваясь и подставляя кружку под кофеварку, ощущая бодрящий аромат напитка. – Как тебя вообще Настя терпит?
- Так я ж золотко, как можно меня не любить? Идеальный муж – свет очей ее. Пусть радуется, такое сокровище досталось, - выпятил губу Тасманов, заставляя Ежову подавиться кофе, резко поворачиваясь к нему.
- Ваши тараканы в борьбе за право первенства не воюют?
- Так зачем думаешь нам такая большая кровать? – вскинул брови Марк, хитро улыбнувшись. – Специально для мирных переговоров!
Алиса почувствовала смущение и громко фыркнула в ответ. Пока бессовестный представитель гиеньей семьи доедал приготовленный завтрак, на кухню вплыла, благоухая ароматом полевых цветов, Анастасия Тасманова. Глядя на длину ее юбки, Ангелине Валентиновне Меньшиковой, обязательно бы сделалось дурно. Сама же Настя, нисколько не смущаясь, потянулась через барную стойку к своей кружке, будто специально прогнувшись в спине и бросив хитрый взгляд на супруга.
Естественно тот заметил, но выдержав взгляд, чуть-чуть прищурил глаза.
Глава 4 - Фея-крестная на максималках
Для многих мальчиков и девочек их отцы – супергерои. А если твой папа – бизнесмен, то вовсе хорошо. Правда, чаще всего, встречался один из вариантов без права на второй.
Елисею Канарейкину повезло – Павел Канарейкин был не только отличным предпринимателем, но еще и прекрасным отцом. Его нельзя было упрекнуть в халатности к отцовским обязанностям – даже, когда он забыл детей забрать из сада – и совершенно точно он любил своих кровиночек больше жизни. Во всяком случае, пока они не доводили его до белого каления. Вот, как сейчас, когда он метался туда-сюда по кабинету, едва не меча искры из глаз и не выдыхая дым из носа.
Но Елечка хороший сын, потому сделал вид, что он слепоглухонемой инвалид и совершенно не слышит отцовских воплей. Вообще.
- Ты, бл*ть, шутишь что ли?!
Когда Паша злился, он переходил на русский матерный и принимался все вокруг убирать. На данный момент, тер до блеска свой дубовый стол влажными хлопковыми салфетками. Его помощница Сашенька тихонько выскользнула из кабинета пару минут назад, вручив любимому начальнику полироль для чистки сверхтонкого экрана монобука.
- Какая, к еб***м, свадьба с этой тупой курицей?! Где были твои мозги, Лиса?! А нет подожди, какие мозги! Они ж у тебя в штанах!
Елисей аккуратно отодвинулся на кресле подальше от стола с разбросанными на нем финансовыми документами. Со стены на него печально взирал портрет президента, робот-помощник тихо шумел, сдвинувшись на диван, скандируя каждые пару минут:
- Опасность, опасность. Нужен чай с ромашкой.
Лично Канарейкин-младший был уверен, что никакая ромашка тут не поможет. Отодвинулся еще немного, разглядывая интерьер вокруг от персидского светлого ковра с мягким коротким ворсом, прикрывающим паркетные доски, до окна с широким подоконником. Сейчас через тяжелые бархатные портьеры внутрь проникал солнечный свет весеннего апрельского дня. Его лучи падали прямо на встроенный автоматический шкаф с сейфом под документы и несколько репродукций картин известных художников, а также семейный цифровой фотоальбом с автоматической сменой кадра. Разные фотографии прошлых лет: от детства до взрослого возраста. Вот маленькая Настя, сующая в рот голову пупса, а вот Антон верхом на пони вверх ногами…
- Ты меня вообще слушаешь? – Канарейкин встрепенулся, подняв глаза на пыхтящего отца и улыбнулся, поправляя черный пиджак поверх рубашки в тон.
- Конечно, пап, ты уже сорок минут орешь одно и тоже, я еще полчаса назад весь твой монолог с матами выучил, - вежливо отозвался, чуть сползая в кресле, когда над его головой пронеслась тряпка.
- Пиздюк!
- Знаешь, робот прав, тебе нужен чай с ромашкой. Давай попросим Сашу заварить? – почти искренне обеспокоился нервами Павла его старший сын и спрыгнул с кресла, прячась за спинкой, когда в голову полетел полироль. Хрупкое стекло разбилось на осколки, а робот с бормотанием замигал датчиками, вызывая уборку в кабинет.
Двери автоматически распахнулись и маленький дрон-пылесос принялся за уборку, совершенно игнорируя разворачивающуюся бойню.
- Видишь, ты уже нервируешь робота, - ткнул пальцем в модель А-5689, больше напоминавшего большой жестяной бочонок со светодиодами.
- А-5689 готов исполнять указания, - мгновенно отозвался робот.
- Захлопнись и не отсвечивай! – рявкнул на него Паша, покрываясь красными пятнами злости.
- Не понял команду. Повторите команду?
В робота полетел дрон-уборщик, пойманный на лету, сбивая того с дороги. Где-то внутри коротнула плата, робот несколько раз повторился и затих погаснув.
- Это, кстати, пятый уже, - напомнил Елисей, когда Паша выдохнул, спуская закатанные рукава зеленой рубашки, мрачно воззрившись на сына.
- Я сейчас выйду из-за стола и оторву тебе уши, горе-наследничек, - пообещал почти ласковым тоном, разглядывая темную рубашку сына, довольную улыбку и зеленые, как у него самого, глаза. – Что ты улыбаешься, кактус на моей могиле?! Ты понял, что я говорил, или снова пропустил все полезное мимо ушей своих лисьих, оболтус?
- Конечно, пап, - закивал, отодвигаясь к двери, за которой точно притаилась Саша, аккуратно нажимая кнопку на панели, не глядя. – Все слышал, все запомнил, внемлил, молиться буду и как мантру повторять.
- Ну, повтори, - с ленцой потянул Павел, казалось, расслабившись и скрестил руки на широкой груди, прищурившись. – Слово в слово о твоей идиотской затее со свадьбой на той отстающей в развитии пародии на женщину.
- Пап, - нахмурился Елисей, прекрасно зная, что отец в выражениях никогда не стеснялся. – Повежливее, она все-таки девушка.
Он, может, тоже был не высокого мнения об умственных способностях Лады, однако был сдержаннее в высказываниях. Может он вспыльчивый, но не такой жестокий. Ведь бывали в мире люди, которым не дано быть умными и сообразительными.
- Какая она девушка, Господи, - отмахнулся Паша, огрызаясь. – У нее на лице не единой здравой мысли, а в голове одна извилина и та поперек!
- И все же, у нее есть достоинство.
- Видел я ее достоинство. Размера третьего, - профессионально прикинул Кенар, фыркая громко. – Тебе двадцать восемь лет уже. Я в твоем возрасте жил с твоей матерью! – То есть сбежала она на месяц от большой любви и хорошей жизни? – подколол отца старой, как мир историей, которую ему поведала им всем мама.
Глава 5 - Сначала добейся
Алиса Ежова с самого детства была влюблена в старшего брата своей лучшей подруги Насти – Елисея Канарейкина. В то время как многочисленные подружки, знакомые и прочие дамы, что крутились подле этой семьи, сходили с ума от независимого Марка Тасманова – Алиса любила этого светловолосого улыбчивого солнечного парня. Спасибо маме, возможность посещать дом благодаря дружбе их родителей, стала возможностью и подпиткой для этих романтических детских чувств, а после настоящих глубоких эмоций, спрятанных от всего мира. О них знала лишь Настя да мама, которая улыбалась, и говорила, что у нее все получится. И она верила. Особенно, начитавшись подростком многочисленных книжек подобного рода.
Но все подобные истории – лишь выдуманная фантазия. А в реальной жизни заинтересовать парня, который старше тебя почти на пять Алисе было практически нечем.
Он был богат, красив – пусть не как Тасманов – у него были невероятно красивые зеленые глаза, обаятельная улыбка и заразительный смех. Елисей рос, расцветал, становясь прекрасным подобием своих родителей. Шалости в школе, хулиганство в университете, многочисленные романы – разве можно за всем этим приметить обожавшую его девушку, преданно заглядывающую в глаза.
Ох, если бы он хоть раз обернулся. Внимательно посмотрел или услышал. Но нет, ничего подобного никогда не случалось. А единственный раз, когда Ежова сумела подобраться к нему невероятно близко, стоил ей сердца, души и пяти лет, брошенных в помойку яму в попытке забыться.
Маленькая, глупая и такая наивная ежиха. Разве богатые популярные мальчики влюблялись в Золушек? Нет. Все это – просто сказки.
- Елисей, кто это такая?!
Мыслительный вихрь из прошлого в настоящее прервал очередной вопль от грудастой гламурной блондинки, сейчас сверлящую Алису ненавистным взором. Ежову прямо передернуло и эффект от внезапного «поцелуя» начал таять на глазах. Невероятное ощущение прикосновения всколыхнули воспоминания, которые она запрятала глубоко в подсознании, убедив себя в их бесполезности. Зато сейчас они вспыхнули яркими картинками вновь, несмотря на истерику стоящей внизу дамы.
Она убьет и Настю, и Марка, когда вернется. Рука не дрогнет, потому что они дружно утверждали, что Елисея в городе нет!
- Ой, здравствуйте, - услышала голос Миланы, подскочившей к темноволосой истеричке, топающей ногами. – Простите, вам надо валерьянки.
Взбесить озлобленную ревную девушку еще больше? Нет, такого просто не бывает.
- А ты еще кто такая? Елисей! Кто эти шлюшки и почему ты лапаешь эту курицу?!
Вот за «курицу» Алисе стало обидно. Она уже открыла рот, дабы ответить, однако не успела.
- Лада! – рявканье над ухом заставило вздрогнуть и осторожно покоситься в сторону Лиса, как его часто звали дома.
Какой лис – настоящий «лисище». Взбешенный, заведенный с полоборота одной только женской истерикой. Красивый в своем темном деловом костюме с черной рубашкой, расстегнутой на пару пуговиц, ш8ирокоплечий, высокий и статный. Истинно сын богатого бизнесмена. Его плоть и кровь – причем сам Павел стоял выше, любуясь разворачивающейся бойней. И это в ресторане, пусть в час пик, у главного входа через который заходят клиенты и люди вокруг уже начали с интересом прислушиваться.
- Елисей, как ты мог? С этими плебейками… – стенала грудастная брюнетка, картинно смахивая слезы.
Тушь не размазалась, макияж не тронули соленые капли – идеальная инстадива даже плакала красиво, правда, неприятно хлюпала носом и кричала так, что стоял звон в ушах. Под брендовой курточкой модное платье, по цене пяти зарплат Алисы на прошлой работе, обтягивало красивую фигуру. Длинные волосы спускались до талии, красиво очерченный подбородок чуть подрагивал, белоснежные зубки прикусывали пухлую розовую губу – мужчины не отводили взор от девушки. Кто-то бросал на нее сочувственные взоры, ведь всегда хотелось утешить красивую девушку!
- Я все-таки настаиваю на валерьянке, - вновь, не моргнув глазом, произнесла Милана, доброжелательно улыбаясь. Если бы Алиса знала ее чуть хуже, она бы решила, что та издевается.
- Бешеного слона лучше бить дробиной, - вставил свои пять копеек Павел Канарейкин. Вот уж кого точно не трогали женские истерики и скандалы.
Послышалось цоканье каблучков, подле отца Елисея показалась невзрачная русоволосая девушка в деловом костюме со стаканом какой-то коричневой жидкости. Она ловко бросила туда шипучую таблетку и поспешила вниз, отчитавшись Павлу:
- Валерьянка, Павел Александрович!
- Это что, мой коллекционный коньяк? – возмутился Кенар, уставившись на высокий стакан и ткнул в него пальцем. Саша непринужденно поправила очки, сверкнув голубым взором из-под ультратонких линз на минус десять, спокойно отвечая:
- Что вы, Арарат Три звезды. Дешевенький антидепрессант.
- Молодец, - похвалил ее Паша, довольно улыбнувшись. – Вот, хороший работник – предусмотрительный работник.
- Все для вас, - гордо выпятила небольшую грудь Александра, принявшись спускаться к бьющейся в руках Елисея Ладе.
- Успокойся уже! – прорычал Канарейкин-младший, едва сдерживаясь, чтобы не наорать на свою подружку. Он бросил взор на Алису, и на секунду их взгляды встретились. Щеки припекло, однако она порадовалась, что ей не так-то легко покраснеть от стыда, особенно при воспоминании о поцелуе. Или чем-то больше.
Глава 6 - Помоги тупому учиться
- Что это за мерзость?
- Хлебцы из зеленой гречи с васаби. Очень вкусно, попробуй.
Елисей опасливо покосился на прямоугольный хрупкий хлебец странного серо-коричневого цвета. В нем отчетливо виднелись семена подсолнечника и тыквы, а стоило парню пересилить отвращение и сделать – едва не выплюнул обратно. Во рту стоял четкий привкус картона лишь немного перебиваемый ароматом острого васаби.
Перевернул розовую упаковку с красивой надписью: «Суперфуд». Скривился, читая состав.
- Мука из зеленой гречки, семена тыквы. Семена подсолнечника, соль морская, масло рапсовое, порошок васаби, токоферол, - передернул плечами, отставляя подальше суперполезную еду. Нравится Марку сходить с ума, пусть делает это один – таково было мнение Канарейкина.
- Что ты кривишься, как изнеженная барышня. Вкусная штука, - обиделся притворно Тасманов, с хрустом откусывая кусочек, с любопытством принявшись выковыривать семя тыквы из хлебца.
- Ты сошел с ума. Вот как на сестре моей женился, так чердак поехал. Признавайся, она тебя бьет? Может морально насилует? Нет, ты не молчи, я должен знать, что повлияло на ментальное здоровье моего дорогого друга, - притворно вздохнул Елисей, глумливо хихикая и уворачиваясь от брошенного в него хлебца.
- Ты то, что ешь, - независимо фыркнул Марк, откидываясь на спинку барного стула, оглядывая полупустой зал клуба «Адова пасть».
Внутри уже понемногу собирался разношерстный народ, заполоняя уютные красные диванчики, занимая расставленные вдоль стен столики и слоняясь туда-сюда, чуть покачиваясь под хиты этой зимы. Интерьер по-прежнему сохранял готическую мрачность, как и пять лет назад. Темные стены, искусственные подтеки крови, искривляющиеся тени, алый свет и дым с громким зловещим смехом, неожиданно прерывающим треки для создания нужного эффекта. Огромный стеклянный танцпол, под которым разгоралось адское пламя, напоминая Геенну Огненную, благодаря дорогущим спецэффектам и компьютерной графике – это сводило людей с ума. Казалось, словно они танцевали на тонком льду прямо под адскими котлами и вот-вот могли провалиться в пропасть навсегда.
Подниматься наверх не стали. Пока молодой бармен, Захар, обслуживал клиентов, они неспешно потягивали свои напитками: виски со льдом у Елисея и безалкогольный махито у Марка, рядом с пачкой этих странных хлебцев.
- Я даже не знал, что у нас появился раздел вегетарианского меню, - озадаченно окинул взором, появившийся перед ним список, проведя пальцем и проматывая его до конца. 3D картинка отсвечивала с обеих сторон, позволяя друзьям рассмотреть каждый пункт со своих мест.
- О, сосиски из моркови, - хмыкнул Тасманов. – И пирог из тыквы. Растете.
- Что, не хочешь попробовать? Тебе принесут супервеганский бургер, - подстебнул друга Елисей, пальцем поманив, оглянувшегося на них, бармена и ткнул в свой пустой бокал.
- Я вообще-то ем мясо, - невозмутимо отозвался Тасманов. – Просто чипсы и сушеный кальмар – соленое зло. Лучше лишний раз его не употреблять.
- И Настенька с тобой согласна? – ехидно вскинул брови, на что Марк тяжело вздохнул, догрыз хлебец и громко фыркнул.
Стало понятно, что сестра любви своего мужа к полезному совершенно не разделяет.
- Обиженка, - отмахнулся от него Тасманов, вертясь на стуле. – Папа к стенке прижал, вот и бесишься.
- Тю, слабенький подкол, младшая гиена, - выпятил губу Елисей, беря вновь наполненный бокал. – Так, на троечку. Силушки покинули, сестра высосала последние мозги?
- У меня хоть последние, твоих вообще с рождения не видать, - съязвил в ответ Марк. Елисей уже рот открыл, когда услышал голос брата, прервавший их привычную перепалку.
- Течет вода, страны сменяют друг друга, а вы вечно будете канат друг на друга тянуть в попытке доказать чьи яйца более стальные, - хохотнул Антон, пробираясь к ним и перекатив один из стульев. Устроился прямо между парнями, положив руки на гладкую темную деревянную поверхность бара, с интересом посмотрев сначала на одного, затем на второго.
- Глупость сказал, - ответил Тасманов невозмутимо, надкусывая хлебец. – Конечно мои.
- Самооценку смотри не урони, - отбрил Елисей, усмехаясь.
- У тебя отпилю. Все равно много, а с друзьями надо делиться.
- Гав-гав, фыр-фыр, малолетки в песочнице делят лопатку, - закатил глаза Татошка, рукой показывая «болтающий» рот, несущий околесицу.
- Давно поверхность мордой не полировал?
- Давно в унитазе не плавал за рыбками, умник? – поинтересовались друзья одновременно, заставив Захара невольно улыбнуться, а Антона громко расхохотаться. Он утер выступившие слезы, игнорируя испепеляющие взгляды и покачал головой.
- Не-не, парни, я в ваши гейские игры играть не буду. Это, пожалуйста, к папикам. Шутки за тридцать не мой формат, извиняйте, - поднял было руки, а затем ловко спрыгнул со стула, не дав себя схватить и отскочил на пару метров. – Все бро, я понял, оставляю вас в интимной обстановке! – Антон хохоча бросился в толпу, лавируя между людьми, скрываясь где-то в темноте танцзала.
- У-у-у, вот уж правду сказки говорят: средний был ни так, ни сяк, - проворчал Елисей, ставя бокал с виски, решительно расстегивая манжеты.
Глава 7 - Золушка, что осталась в полночь
- Это была плохая идея, - буркнула Алиса, поправляя маску.
Платье, купленное вчера в порыве покупательской истерики после трех тяжелых изматывающих дней стажировки, где ее знакомили с особенностями кухни ресторана «Баболовский дворец» - уже не казался хорошей идеей. Не то чтобы оно ей ни нравилось. Она вообще любила хорошие и красивые вещи, но цена смущала до сих пор. Какой черт ее дернул потратить на этот наряд такие бешеные деньги?
- Да брось, ты выглядишь круто. Не признал, каюсь, - приложил руку к груди Влад Радов, улыбаясь и приподнимая бокал пино-колады. – Не будь моей подругой, втюрился бы с первого взгляда.
- Че несешь, рыжий, лучше мужа моего найди! Я носом чую, тут где-то загасился и от меня в кабинках прячется, гиена блудливая, - прорычала Настя, нетерпеливо подпрыгивая на каблуках, посматривая на второй этаж и с тоской оглядывая танцпол, заполненный людьми. – Блин, народ, пошли наверх. Тут же «фулюди».
- Потерпишь «фулюдей», - огрызнулась Алиса устало.
В маске было жарко, туфли неприятно жали и, успели натереть мозоль. Сколько бы производители современной, подстраивающейся под размер ноги, обуви не клялись в том, что она не натирает – врут. Особо чувствительным, вроде Алисы, очень даже трут. Одно платье радовало. Дорогая мягкая блестящая ткань, точно жидкое серебро, идеально сидело по фигуре, скрывая его недостатки и подчеркивая достоинства.
- Это она от Тасманова нелюдимостью заразилась. Раньше за уши от толпы не оторвешь, теперь весь вечер ноет: к мужу хочу, где муж, дайте Марка мне, - передразнил подругу Влад, проведя ладонью по короткому ежику и хохочу, отпрыгнул от барной стойки, не давая себя ударить.
- Рыжий гоблин!
- Но-но, симпатичный гоблин, - притворно обиделся Радов, подмигивая девушкам, возвращаясь на место. Где-то заорал радостно народ и светило журналистского мира поднял взгляд наверх. – Вон народ пляшет, может туда?
Алиса с равнодушием повернулась, скосив взгляд туда, куда кивнул друг. Ничего особенного, особо возбужденные и предвкушающие адскую вечеринку люди, плясали под ритмы танца. Пожала плечами, отвернувшись обратно, прикоснувшись к прохладному бокалу, наполненного клубничным дайкири.
На редкость приторная гадость.
- Схожу в туалет, - крикнула друзьям, дождавшись кивка, направляя к лестнице на выход. Там как раз располагались нужные ей комнаты прямо недалеко от лестницы, ведущей на выход из зала.
Воспоминания – штука опасная. Они приходили тогда, когда она ждала их меньше всего. Хватило всего одного взгляда на лестницу вверх для вип-зоны. Затем в сторону выхода, чтобы они обрушились лавиной, накрывая с головой.
Тогда ей тоже стало душно, она спустилась вниз, дабы выйти и через второй выход, выйти с другой стороны клуба в подворотню, где обычно курили работники клуба. Специально огороженная, охраняемая дронами и охраной зона – полная безопасность. Настя сбежала с собственного праздника, а ей в общем то делать больше было нечего. Елисей ушел куда-то танцевать с очередной красавицей, братья Радовы травили шутками, знакомясь и веселясь.
В отличие от них, Алисе - как единственной знакомой им девушке - на которую точно никто не позариться, было тоскливо. Антон пытался ее развлечь, но быстро отвлекся. Без Насти в этом месте ей делать было нечего. Она даже пожалела, что Милана по каким-то причинам не смогла поехать с ними. Ведь хотя бы эта странная девица все равно лучше, чем куча завистливых взглядов и неприятных слов, сказанных под видом комплиментов от потенциальных соперниц.
Женщины такие женщины в борьбе за мужчин.
Она вышла в прохладу улицы, кивнув знакомому охраннику, ощутив запахи осени и все прелести октябрьского ветра, ежась. Почти шагнула вперед, в ночь, когда тяжелое тело буквально заставило ее шагнуть непроизвольно обратно. Знакомый аромат одеколона, озорная улыбка и сильные руки, не давшие упасть, обхватившие талию.
- Елисей?
- Т-ш-ш, - он как-то странно хохотнул, задирая голову, а затем зарылся носом в ее волосы, отчего по телу пробежала дрожь удовольствия и на секунду она потёрлась в этих ощущениях. – Ты офигенно пахнешь. Что это?
- Лаванда, - пискнула, с трудом соображая, ощутив скользнувшие телу руки. – Елисей?
- Ты очень красивая, ты знаешь? – выдохнул, проведя кончиком носа по ее шее, поднимая голову и касаясь губ. Теплое дыхание согревало, да так, что мгновенно стало жарко, несмотря на незапертую дверь.
Это иллюзия? Или воплотившаяся мечта? Тогда она совсем не думала, не заподозрила ничего странного в его поведении. Лишь ладони оказались на крепкой груди, сминая ткань рубашки, ощущая, как быстро бьется его сердца и дыхание становится рваным.
- Я люблю тебя, ты знаешь? – выдохнула, отвечая вопросом на вопрос.
Возможно во всем были виноваты несколько бокалов вина, или шампанского. А может Елисей Канарейкин как-то странно действовал на нее, отключая любые предупреждающие инстинкты. Или Алиса очень хотела поверить в то, что он наконец-то увидел в ней нечто большее, чем просто дочку маминой подруги или подружку младшей сестры.
Пальцы зарылись в его волосах, а поцелуй вышел по-настоящему горячим, опасным и невероятно требовательным. Она очень старалась, вспоминая все прочитанные с Настей книжки, но кажется Елисей особо не замечал ее неумелости, крепче вжимая в себя, обхватив бедра, сминая юбку и оставляя складки на ткани. Он оторвался лишь на секунду, выдохнув прямо в рот:
Глава 8 - На работу, как на похороны
Хуже, чем попасть в Ад – работать в Аду. Особенно, когда над твоей душой сопит демон, будто ты только что собралась испортить блюдо дня.
- Смесь пяти специй – основа всего. Не забудь подогреть, так лучше раскрывается вкус, - Елисей на секунду отвернулся, отступая и пропуская бегущего с тазиком маринованной говядины Алексея, одного из поваров. Он ловко отскочил в сторону, едва Галя, подняв пистолет для фламбирования, принялась ловко пропекать мясо на специальной огнеупорной посуде. В первый день Алису это увлекало, особенно если учесть, что нынешние пистолеты имели куда более удобное строение и запас газа в них был в два раза больше. Сейчас она даже не обратила на это внимание, лишь услышав типичную шуточку вслед Галине:
- Галя – горячая баба!
- Сейчас перья тебе подпалю, петушара в переднике! – огрызнулась в ответ молодая девушка, продолжая свое занятие.
На огромной кухне стояло настоящее адово пекло. В сравнении с маленьким помещением в «Минотавр», здесь был настоящий Ад на Земле, где сотрудники перемещались из многочисленных помещений с посудой, заготовками продуктов, разделочными досками и готовыми блюдами. Сама территория была разделена на несколько цехов: разделочный, раздаточный, моечный, холодильные камеры, раздевалки и туалеты, а также столовую для сотрудников ресторана с кабинетом главного шеф-повара. В «Баболовском дворце», как и во всех остальных ресторанах Павла Канарейкина, действовала особая система: каждые две недели одна команда поваров сменяла другую, тем самым изменяя всю концепцию и позволяя расширить ассортимент блюд в меню. Французская кухня сменяла итальянскую, карибская на креольскую - так из месяца в месяц, позволяя ресторану обгонять своих конкурентов в уникальности.
Все сотрудники постоянно проходили обучения, изучая не только новые рецепты, но и тестируя свои возможности на кухне. Это настоящая мясорубка, которую проходил не каждый. Двухнедельное напряжение сменялось четырнадцатидневным отпуском и все начиналось вновь. Тем не менее, самые стойкие сотрудники крепко держались на своих местах. Они послушно исполняли команды шеф-повара, четко знали свои обязанности, а также сильные и слабые стороны друг друга. К примеру, Владимир Сивин заменил на этой неделе Таню Ларину, поскольку ей никак не удавалось подружиться с блюдами Карибских островов, зато она отлично умела справлялась с греческими блюдами.
Обо всем этом Алиса узнала в первые дни своей работы и несколько раз успела пожалеть, что вообще согласилась тут работать. От многочисленного потока информации пухла голова, ноги уставали, а подсознание вовсе перестало подавать признаки жизни через пару дней. Она так выматывалась за смену, что не могла даже толком подумать о своем поступке на прошлой неделе. Что уж говорить, сейчас наличие Елисея на кухне для нее было скорее нормой, чем проблемой.
- Босс, там счет-фактуры по поставке мяса привезли! – крикнул Гена – повар-разделочник, метнувшись в сторону, пока робот-помощник А2757 вез на небольшой выдвинувшейся подставке чистых гору тарелок.
- Уже видел, - отмахнулся Лиса, продолжая сверлить Алису напряженным взглядом и сузил глаза, стоило той попробовать соус.
- Мне кажется чуть-чуть не хватает уксуса, - проговорила, получив в ответ очаровательную улыбку от Владимира.
- Моя звезда, ты просто уникальный талант, - мурлыкнул он, постучав ложкой по посудине и тут же замер, услышав язвительный голос Елисея:
- Вова, у меня возникает ощущение, что ты поменялся сменами не потому что от тебя есть какой-то толк на кухне, а просто, чтобы тереться подле Ежовой.
Сивин вздрогнул, умоляюще улыбнувшись, шепнув Алисе, что исчезает с поля зрения злого начальника. Его озорной взор серых глаз и мягкий, успокаивающий голос были хороши для задушевных разговоров после смены за чашкой брусничного чая. Или перебрасывания шуток, когда главный шеф-повар их не видел. Все эти дни она радовалась, что мужчина поменялся сменами с Татьяной. Ей хотя бы было с кем весело провести время на работе, окончательно не сойдя с ума от приступа трудоголизма.
- Ежова! – рявкнул Лиса, заставляя вновь вздрогнуть, вернувшись в реальность и подняв на него глаза. – Что ты встала, как себе любимой? Ты же мой помощник? Помогай, а не бездельничай!
Быть су-шефом в настоящем ресторане – это не только ценный опыт, но и настоящая каторга. Во всяком случае, Алиса ощущала себя порой не просто работником, а настоящей крепостной, которую в любой момент барин готов был выпороть морально за любую провинность.
Кто-то из поваров напортачил с блюдом? Отчитывали Алису. Произошел перерасход продуктов? Это валилось на нее. Каждый косяк произошедший на кухне ложился грузом на ее плечи, помимо того, что девушка теперь не только должна была обучать и контролировать персонал, но еще готовить самой, заниматься созданием меню совместно с шеф-поваром. Последнее особенно казалось странным при их натянутых отношениях. Иногда в голове Алисы возникала мысль (раз пять в день) попросить о переводе в другой ресторан или вовсе уволиться.
- Ты слушаешь меня? – прорычал Елисей, вновь выталкивая из мыслей, на что Ежова вздрогнула, отведя взгляд от пристального взора.
- Слышала, - отозвалась тихо, отворачиваясь и окликнув одного из ребят, попросила направить принести еще посуду из подсобки.
- И разберись с заказом овощей, нам снова прислали подмороженные.
- Поняла.
- Следи за этими оболтусами, мечтать о мужиках надо было за пределами этих стен.
Глава 9 - Кто умнее всех на свете
Тишина, покой и ничего больше. О завтрашнем дне думать не хотелось. Как они будут размещать съемочную группу в переполненных залах? Елисей вздохнул, нажимая кнопку и электронная сигарета загорелась синим датчиком, показывая полный заряд. Вдохнул горьковатый дым, прикрывая глаза, ощущая в мятном запах легкий аромат лаванде. Всего лишь воображение, ничего более, однако оно порождало образы и заставляло невольно вспоминать каждую деталь, проигрывать в голове каждую сцену.
Вот они в темном коридоре, ее тихий шепот и горячее дыхание. В сочетании с немного неуверенными прикосновениями, это сводило с ума. Затем подсобка, какие-то глупые шутки и самый крышесносный секс. Ее упрямые просьбы оставаться в маске, а утром только порванная цепочка и надпись на зеркале. Что она значила?
- Ой, не знала, что ты тут, - голос Алисы прервал воспоминания, едва раздался совсем рядом. Елисей распахнул глаза, повернувшись в сторону усталой, измученной девушки, обхватившей себя руками.
Почему-то внутри все дрогнуло, особенно, когда она подняла него взгляд, в котором плескалось такое количество эмоций, что словами не передать. Только значения их он понять никак не мог.
Затянулся еще раз, считая до десяти и мрачно интересуясь:
- Что ты тут делаешь?
Она пожала плечами, разворачиваясь обратно, будто собравшись уйти, но в последний момент остановилась.
- Хотела воздухом подышать, голова от жары болит. Все равно перерыв, у плиты сейчас Вова. Но раз занято, пойду на балкон.
- Я имел в виду: что ты тут делаешь. Вообще, - Елисей зажал пальцами сигарету, обводя рукой парковку и повернул в сторону Ежовой голову, разглядывая ее из-под длинных ресниц, отмечая сильную бледность и темные круги, несмотря на наличие косметики. Она вздрогнула и подняла на него большие глаза, поджимая губы, явно собравшись обидится.
- Работаю, Канарейкин. Как все люди. Мечтаю и пытаюсь мечты свои воплощать в жизнь. Представляешь? Не у всех папы бизнесмены! – сначала сказала - потом пожалела, резко замолчав. Он повернулся боком, опираясь плечом о стену, продолжая рассматривать ее и нервировать.
- Что? – буркнула недовольно, засопев.
- Чего колючая такая стала? – хмыкнул Елисей, окончательно растеряв все былое раздражение. – Ни подойти, ни подъехать на отечественном электромобиле.
- С вас, мужиков, даже приличный электрокар не вытрясешь. Все самой делать нужно, - пробурчала, обхватив себя руками и поежилась, стоило порыву ветра набросится на них с яростной силой. Он подхватил несколько светлых прядей, хлестнувших ее по лицу.
- Он что-то тебе сделал? – сузил глаза Елисей, непроизвольно стягивая пиджак и набрасывая на плечи девушки. Она не стала сопротивляться, закутавшись в него, невольно втянув носом аромат его одеколона и на секунду прикрыла глаза.
- Алиса? – вновь позвал, чувствуя очередной приступ ярости из глубин и желание придушить этого гада, ее бывшего.
- Ничего не сделал. Просто вот ничего, Лиса, - качнула она головой, печально улыбнувшись. – Сама виновата, головой думать надо было, а не пытаться… - оборвала себя на полуслове, замерев, глядя на его губы.
А он завис, потому что смотрел на нее, делая шаг ближе, выронив сигарету, со стуком упавшую на асфальт.
- Не пытаться что? – выдохнул, скользя взором по ее лицу, невольно поддаваясь вперед.
Потянуло словно наэлектризованным магнитом прямо к ней. Показалось, что ноздрей коснулся знакомый аромат, однако Канарейкин уже не отличал правды от собственного воображения. Только смотрел, как медленно сокращается между ними расстояние и видел, как радужку серо-голубых глаз заполонил темный зрачок.
- А я им говорю: дамы, если желаете быть сильными и независимыми, совсем не обязательно пугать людей своей чрезмерной волосатостью! Но таки кто же стал слушать? Нет! Заорали дружно, что я не уважаю женщин и обвинили в сексизме. Меня, представляешь? Да я заслуженный работник культуры! У меня имя, репутация, в конце концов, я лучший в своем деле!
- Ой, гиена, что ты жалуешься? Ты уже старый и не вставляешь даже оголтелых феминисток. Смирись, Яричек. Обломилась тебе эта фотосъемка с психованными бабами-правозащитницами. Так спи спокойно, пока жена из дома не выгнала.
- Фу, Кенар. Фу на тебя, глупая нелетающая курица, чтоб ты понимал в высоком и великом. А еще модных веяниях. Люди на обложках хотят видеть рыцаринь и амазонок.
- И, что, обязательно волосатых? – послышался заинтересованный голос Паши. Елисей приложил палец к губам, дернув охнувшую девушку за одну из тонированных машин, приметив отца в компании его светловолосого высокого друга – отца Марка – Ярослава Тасманова. Тот шагал рядом с Павлом, одергивая рукава своего весеннего пальто, недовольно ежась.
- Волосатость снова в моде. Даешь каменный век и охоту на мамонтов женщинами, - пафосно заявил Ярик, останавливаясь у двери, дожидаясь, пока Паша покурит. Елисей бросил взгляд на свою белеющую на асфальте электронную сигарету, однако никто из мужчин ее попросту не замечал. Он прижал к себе Алису, ощущая ее горячее дыхание, прожигающее его кожу сквозь рубашку и смотрел.
- Почему мы прячемся? – шепнула она, поднимая голову, чуть задев губами его шею, отчего Канарейкин мгновенно возбудился.
Определенно, девчонка выросла с того момента. Как он рассматривал ее только как вторую младшую сестренку.
Глава 10 - У них скандал скандалом погонял…
- Тасманов, скажи что-нибудь ободряющее.
- Ты сегодня страшная, как портки моего дедули.
- Спасибо, ты очень добрый и чуткий человек. Право слово, не знаю, как еще тебя ласково обозвать, - вяло огрызнулась Алиса с утра, косясь на довольного Марка. Выглядел муж Насти так, словно только что утащил жирную тушу косули из-под носа льва.
Гиена - она и в человеческом обличии гиена
- Скажи, что я красивый, и сочтемся на этом, - промурлыкал Тасманов в кружку, делая большой глоток кофе.
Ежову всю трясло от паники и осознания собственной глупости. Это же надо было предложить Елисею такую дурацкую затею со скандалом! Кто вообще им поверит? Алиса в своей жизни ни разу не закатила скандал. Хотя нет, однажды она вылила на голову Канарейкина борщ, но там он ее знатно допек шуточками про женщин, чье место у плиты. Так это было давно и почти неправда. Сейчас же она мало представляла себе, с чего начинать. Проснувшись утром, перебрала в памяти все события прошлого дня, тихонько желая провалиться сквозь землю, дабы не нашли.
У нее еще есть время уволится, сбежать заграницу или сесть на первый автобус до Подмосковья.
- Что ты трясешься, как цуцик в минус сорок, - фыркнул Марк невозмутимо, стряхивая с гладкой поверхности барной стойки невидимые крошки после завтрака. – Вон, у подруги спроси. Принцесса – спец раздувать скандалы с пустого места. Да ты ее сейчас раньше десяти разбуди, она тебе его уже закатит, - махнул рукой в неопределенном направлении, пожимая плечами.
- Я, знаешь ли, не Настя, - буркнула Алиса. Ощутив на себе оценивающий взгляд.
Она вздрогнула, замерев, едва Марк медленно оглядел ее с ног до головы. От макушки светлых волос, повязанных в высокий конский хвост до простой хлопковой белой футболки и голубых джинсов. Даже под стол заглянул, отчего Ежова скрестила ноги, покраснев от досады и возмущения, едва взор синих глаз остановился на груди Алисы.
- Марк!
- М-да, - выдал спустя минуту тщательного осмотра, брезгливо поморщившись. – Тощая, мелкая, бледная аки поганка, - Алиса возмущенно зашипела, прикрыв ладонью не накрашенные брови и ресницы.
Она хотела было возразить, но запнулась, пытаясь придумать оскорбление в ответ. Только у Тасманова с типичными проблемами обладателей светлых волос было все лучше. Несмотря на наличие платиновых волос - брови с ресницами у него были темными, кожа светлой и чистой, отчего придраться было не к чему.
- Удачливый ублюдок, - цыкнула негромко, тяжело вздыхая.
- Так вот к вопросу о Насте, - скучающе потянул Марк, игнорируя последнее оскорбление. – Конечно, ты не она. Ни одна женщина в мире не может быть моей принцессой. Потому что кто может быть лучше королевы? Правильно, никто. Вот и нечего себя с ней сравнивать. Это как говорить, что есть женщина краше моей матери. Нет такой. Мама – богиня. Это факт.
Против воли Алиса улыбнулась, качая головой. Удивительные люди – эти Тасмановы. Особенно Марк с его хамской манерой и отвратительным характером, но такой преданной любовью к своим женщинам – матери и жене. Невольно в душе шевельнулся червячок зависти, который Ежова быстро загнала обратно.
- А Настя и твоя мама? – полюбопытствовала, вскинув брови, на что в ответ на нее посмотрели, как на дурочку.
- Что за глупый вопрос? – недоуменно спросил Тасманов, отпивая еще кофе и подтягивая рукава голубой толстовки выше. – Мама одна богиня, Настя другая. Все. Нечего тут рассуждать. Бабушки третьи.
- А остальные женщины?
- Остальных баб в топку. Не может у нормального мужика быть куча богинь, иначе приходится распыляться, а оно бессмысленно. Можно ходить в кучу церквей и молиться всем богам сразу, но по-настоящему ты не верен никому.
Весеннее солнышко изрядно припекало голову, будто нашептывая людям снять шапки, повесив в шкаф опостылевшие пуховики унылых расцветок. Вовсе набухали почки, пробивались молодые листочки, появился первый зеленый травянистый ковер, а роботы-дворники счищали с улиц остатки талого снега дабы тротуары не превратились в болота. Хорошо, свежо, уютно – весенняя Москва радовала глаз и заставляла всех вокруг друг другу улыбаться счастливыми улыбка, как на рекламных висящих 3D баннерах с надписями: «Высокие технологии – счастливое будущее».
Вот Елисею было совсем не до весны, свежего ветерка и первых иллюзий подснежников в интерактивных клумбах. Он торопливо пересекал парковку, нервно поглядывая на часы и искренне надеясь, что его команда не подвела, приготовив все заранее. А еще спешил сбежать от проблем, несущихся прямо на него тараном позади.
- Еличка, подожди!
- Мне некогда, - бросил через плечо, отпивая кофе из стаканчика и невольно кривясь. Все же развитие технологий будущего шагнуло вперед, а кофейные автоматы по-прежнему готовили какую-то бурду.
Хроменко остановилась, озадаченно хлопая ресницы. Но ненадолго. Она решительно двинулась за ним, наплевав на то, как это выглядит со стороны. В конце концов район был элитным, одни высотные стеклянные многоэтажки офисов и сплошь охраняемые жилые комплексы. Хоть в пижаме ходи – никто внимания не обратит.
Лада успела ухватить край куртки-авиатора Елисея, заставляя парня притормозить и резко обернуться. От того, как эти зеленые глаза взглянули на нее – все внутри перевернулось. Она на секунду забыла, о чем хотела сказать – это было видно ее блуждающему рассеянному взгляду. От широких плеч, обтянутых под курткой темно-зеленой рубашкой до черных джинсов и мрачного взгляда из-под длинных темных ресниц. Если Марк Тасманов был для нее невероятно красив, даже ослепительно, то Елисей являл собой воплощение мужского совершенства. Во всяком случае, для нее.
Глава 11 - Сначала бей – потом спрашивай
Успела добежать до цеха приготовления пищи через очередную открывшуюся автоматически дверь, напугав персонал. Народ, слышавший скандал даже через толстые стены, замер, пугливо косясь то на Алису, схватившую поднос с недавно приготовленными кексами, которые должны были раздать к чаю гостям в качестве подарка. Затем покосились на проход, едва там появился взбешенный до крайности Елисей, прорычавший:
- Мы не закончили!
- Закончили, - парировала Алиса, отворачиваясь и бросая на стол мытый редис. – Я ущербная, ты молодец. Гордитесь, Елисей Павлович, у вас отлично получается унижать и смешивать с грязью людей!
- Еще даже не начинал, - прошипел в ответ Канарейкин, когда сотрудники расступились. Гоша открыл было рот, но ему сунули туда мытый редис, дабы помалкивал и не накалял обстановку еще больше.
Алиса гордо молчала, надеясь, что Лисе надоест стоять и он сам уйдет успокаиваться в свой кабинет, тем более, уже начался рабочий день, а заказы от официантов начали один за другим сыпаться на мини-планшеты девушки. Она достала его, принявшись рассылать по сотрудникам, чем вывела из себя Елисея окончательно, приготовившегося к запоздалому бою.
- Не игнорируй меня! – рявкнул он и Ежова вздрогнула, опустив руки, кладя планшет на стол, прищурив глаза.
- Не хочу с тобой разговаривать, пока ты не в адекватном состоянии., - ответила, поджав губы, ощущая некоторую вину. Она ведь сама его довела, зато сейчас ощущала такое опустошение, вряд ли смогла бы на что-то решиться. Вот только Канарейкину до этого не было никакого дела. Он сжал кулаки, закатал рукава дорогого пиджака, выступив вперед, скандируя на всю кухню язвительным тоном, явно ее провоцируя:
- Дамы и господа! Представляю вашему вниманию уникальную человеческую машину, - Елисей запрыгнул на стул, перепугав кухонный персонал. Работники ресторана окончательно разбрелись по углам, стараясь случайным образом не попасть под внимание разъярённого начальника, схватившего со стола белый форменный колпак и поварёшку, оставленную кем-то из ребят. Размахивая им в одной руке, другой ткнул в замершую Алису, нацелив на нее кухонную утварь, отчего серый металл сверкнул в свете ярких софитов кухни.
- Встречайте: первая в мире клининговая компания, плита на четыре конфорки и банк в одном лице. Алиса Ежова – прошу любить и жаловать, - ядовитая речь второй раз за утро попала точно в цель. Сама виновница невольного внимания шефа сцепила зубы, скрипя ими, едва сдерживаясь, чтобы не запустить в этого идиота целой индейкой, лежащей неподалеку. Она чувствовала, как вновь заводиться заново.
Удивительно, но даже Ангелине Валентиновне это удавалось с трудом.
- Смешно тебе? – мрачно поинтересовалась, приметив рядом контейнер с куриными яйцами, подтянув ближе, взяла одно в ладонь. Чуть сжав, щелкнула языком, подбрасывая снаряд.
- Очень, - злорадно процедил Лиса, усмехаясь. – Неприятно, правда блонди? А теперь ответь: где я ляпнул неправду?
Вместо ответа первый снаряд попал точно в цель – рубашку, в распахнутых полах темного пиджака, украсила склизкая масса из желтка с белком, медленно стекая по идеально отглаженной ткани. Канарейкин опустил взгляд на свой новенький костюм, прикасаясь пальцами к разбитому яйцу, взбесившись от своего испорченного напрочь образа.
- Ой, все. Ща будет мочилово, - пропищал Веня, прикрываясь дуршлагом. Робот А-2757 будто почувствовав неладное, проскандировал, подключая красные светодиоды и крутясь вокруг своей оси:
- Пожалуйста, покиньте помещение!
- Неприятно, правда недоумок? – передразнила Канарейкина Алиса, хватая еще одно яйцо и вновь целясь.
В этот раз Елисей уклонился, отбрасывая колпак с поварёшкой в сторону. Он быстро схватил шоколадный кекс, украшенный кремом и ягодами, сузив глаза. От вида десертов, над которыми девушка вчера трудилась полвечера – стало дурно. Простые, незамысловатые, но очень аппетитные с настоящим шоколадным вкусом и ягодным конфитюром внутри. Идеально ровные, золотисто-коричневые, сейчас беспощадно могли быть уничтожены одним движением.
Этого поварская душа пережить не могла.
- Не. Смей. Трогать. Мои. Кексы, - задыхаясь от гнева, процедила Алиса по словам, взвизгнув и спрятавшись под стол, когда первый кекс полетел в ее сторону, шлепнувшись о стену.
- Не командуй на моей кухне! – рявкнул Лиса, бросив еще один снаряд. Народ завизжал, убегая с поля боя вместе с кастрюлями, сковородками, противнями и даже замороженной индейкой, которую прижимал к груди повар-кондитер Олег.
***
- Павел Александрович! Они сошли с ума!
- Павел Александрович, помогите, они сейчас разнесут кухню!
- Кира Владимировна, там ваш сын с Алисой за территорию бьется! – орали разбегающиеся сотрудники, выскакивая из кухни под недоуменные взоры двух младших менеджеров. Ошарашенного Валентина и самого Павла, спустившего вниз на предупреждение о шуме. Позади него вертелась Саша, периодически пытавшаяся слиться с полом от задумчивых взором Киры, стоящей рядом с мужем и пряталась за широкую спину Антона, который с любопытством глядел, как разбегается народ.
- А че происходит-то? – спросил, на что Канарейкин-старший громко фыркнул, обернувшись на окликнувшую его Сашу.
- Павел Александрович. – тихонько зашептала она, аккуратно подступив к мужчине, затрепетав от тяжелого взора супруги своего возлюбленного начальника. – Там пришли с этого… ТВ-шоу…
Глава 12 - Дорогая, я продал детей
После погрома на кухне и «скандального» скандала, пришлось убираться еще пару часов. За это время если не все гости, то большая их часть успела насладиться телешоу «Идиоты на кухне» практически в онлайн-трансляции в первых рядах. Так себе слава, но Елисею выбирать не приходилось. Он даже мысленно посчитал, что подобная выходка Алисы пошла им на пользу: едва видео попало в сеть, оно тут же стало вирусным.
- Это великолепно! Прекрасно! – то и дело вскрикивал Апполон, мечась от сидящих в креслах Алисы с Елисеем до Павла, с удобством устроившегося на своем рабочем месте. Улыбка напоминала акулий оскал. Едва ему на планшет пришло письмо с предварительным черновиком контракта, как он тут же отмел все попытки извинения от сына и выдохнул:
- Отлично! Всегда знал, что дети – это выгодно. Вложение в будущее, перспективы на настоящее. Молодец сын, папа очень доволен, - он даже чаю хлебнул с шиповником, блаженно прикрыв глаза.
- Ох, мне так нравится ваша семья, - радостно защебетал Венчиков, захлопав в ладоши, пока главные актеры этого цирка молчали. – Прямо смотрю и не нарадуюсь.
- Отлично, вот и радуйтесь где-нибудь не тут, - буркнул с дивана Татошка.
- Тебя никто не спрашивал, первый на очереди на вычеркивание из завещания, - отбрил тут же Паша, махнув в сторону среднего сына рукой. Затем горестно вздохнул и печально покосился на притихшего Венчикова. – Видите? Они совершенно неуправляемы!
- Сказал самый большой мизантроп на земле. А мы ему виноваты, - буркнул Елисей, сползая под взором отца по сиденью в кресле, делая вид, что он вообще мебель. В кабинет тихонько прокралась Саша, все еще боязливо косясь на стоящую у окна Киру. Супруга Павла задумчиво разглядывала карамельный маникюр и подтачивала ногти, с ленцой проговорив:
- Кенар?
- Да, львеночек? – тут же мурлыкнул муж, повернувшись в ее сторону и заулыбался ещё радостнее.
- Ничего, живи, - потянула снова, на что его дети захихикали тихо под непонимающими взорами. А потом добавила еще мрачнее, едва Саша звякнула ложкой и неловко улыбнулась Павлу. – Пока что.
Когда все дела были улажены, обговорены сроки, а Елисея и Алису пригласили на съемки уже через три недели после масштабной рекламной компании, двери за Венчиковым и его командой закрылись. Личная помощница Канарейкина исчезла практически сразу, едва за гостями закрылась дверь и в кабинете наступила тишина. Антон развалился на диване, отстреливал лягушек на экране планшета. Кира же пройдя к Павлу, остановилась рядом, уперев руку в бок и оглядела все еще перепачканных Елисея с Алисой, чьи волосы уже слиплись от грязи.
- Выглядите так, будто из вас пытались сделать торт, - хмыкнула она весело, оказавшись совсем близко к мужу, притянутой им самим и пересаженной в его кресло, пока сам Кенар остался стоять.
- Мне все еще интересно, почему ты промолчал, - проговорил Паша, сунув руку в карман брюк и задумчиво отпил чаю. – Впрочем, убивать я тебя передумал.
- Да, пап, щедрость такая, право слово, не знаю, что сказать, - приложил ладонь к груди Елисей. Поднимаясь и с отвращением стряхивая крошки еды с рубашки. Он схватил молчавшую доселе Алису за руку, потянув и вынуждая встать с кресла. – Мы пошли. Надо переодеться и закончить смену.
- Заняться бурным сексом в кладовке с колбасой! – поднял вверх кулак Антон, не отрываясь от игры. Где-то там в предсмертных муках квакнула отстреленная лягушка.
- Можно я выкину его в окно? – улыбнулся мило Елисей, повернувшись к родителям, сжимая запястье Алисы.
- Нет, - хором ответили те.
- Понял, Лиса? Твой младший брат – твоя кровиночка. Нельзя так с родной кровью, - задрал нос Антон, отрываясь от крана и улыбнувшись широко.
- Продам тебя в Турцию на Ибэе, - фыркнул Паша, - должен же быть от тебя хоть какой-то толк.
Антон прекратил улыбаться. А Алиса скромно кашлянула, прерывая назревающий конфликт.
- Простите, так можно мы пойдем? – вздохнула, дернув рукой. Раз, другой, потом еще незаметно пнула замечтавшегося Канарейкина-младшего в лодыжку, отчего тот зашипел возмущенно.
- С ума сошла?!
- Хватит мечтать о том, как твоего брата продают в гарем!
- Ни о чем таком не думал, глупости, - фыркнул Лиса, двинувшись на выход.
- Спасибо, бро, - буркнул ему вслед Антон и покосился на отца. – Вот, брат родной, и то меня больше любит!
-… просто думал, что в гарем с его рожей – это стыдобища. Он у нас в семье самый страшненький, ему только на галеры, - язвительно добавил Елисей, выдержав паузу. А затем сорвался с места, едва Татошка подскочил с дивана, рявкнув:
- Че сказал?!
Грешно смеяться, но Алиса не могла остановиться всю дорогу. Пока они неслись до служебных помещений. От разъярённого Антона их спасли родители и многочисленные гости ресторана. Уже будучи внутри, они прислонились к двери на кухне, пытаясь перевести дыхание, и Ежова покачала головой.
- В вашей семье – все ненормальные!
- Да-а-а, - закивал Лиса, улыбнувшись. – Но зато счастливые.
Поспорить было нельзя, потому она только улыбнулась в ответ, заявив, что идет переодеваться. Уже стоя под теплыми струями, Алиса думала о том, как ей повезло, что все закончилось благополучно. Все решили, в том числе и Елисей, что скандал она устроила намеренно. «Попыталась взять ситуацию в руки и начала репетицию раньше», - этим объяснила свой внезапный порыв. Не пришлось отвечать, ни за едва не вылетевшее признание в любви к Канарейкину, ни за последующие сказанные слова.
Глава 13 - В здоровом теле здоровый «ух»
Для того, чтобы вытрясти из лучшего друга все возможные подробности ушедшей из памяти ночи – Елисей тщательно готовился. Если человек никогда не имел дел с Тасмановыми, то идти к ним без «тузов в рукаве» - дело бесполезное и глупое. Они тебя обставят, а потом еще покажут вслед фигу. Потому Канарейкин с раннего утра в понедельник собрал вещи, созвонился в срочном порядке с нужными людьми и подготовил благодатную почву для самого настоящего экотуризма.
Того самого, где нет нормального туалета, всех прелестей нынешней цивилизации, зато вдоволь можно порыбачить, пожарить шашлык и поспать в спальнике в палатке. А еще пройти бесплатный курс психологической йоги с мастером Хаджури Нибиру. Ну, того самого, который носил шапочку из фольги и всем по телевизору говорил, что проживет тысячу лет, потому что питается одной капустой.
План был прост: Тасманов ненавидел грязь, насекомых и полное отсутствие нормальных человеческих условий со времен своего похищения. Он так яростно доказывал, что больше в лес ни ногой, что Елисей решился. Ведь чем быстрее тот взбесится, тем скорее расколется. Потому что просто так, Марк на контакт бы не пошел. А если не помог бы первый пункт, всегда существовал мастер Нибиру. Ни что не выбешивало Марка сильнее, чем альтернативная медицина и ее адепты.
В крайнем случае – пять дней по соседству со всем семейством Канарейкиных даже при наличии родителей и Тасманов сломается через пару дней. Его собственный отец этому поспособствует.
- Вот, изучи, поплачь, разрешаю даже послюнявить мой пиджак. Но недолго, - заявил Паша. Протягивая сыну контракт к Венчиковым. По условиям шоу выходило, что Алиса с Елисеем должны были разыграть страстную пару во время съемок и радовать зрителей своими регулярными «скандалами». Апполон Венчиков включил даже пункт о мордобое, однако Лиса решительно мотнул головой. Обиженно произнеся:
- Стулом себя бить не разрешу! И сковородкой тоже.
- А зря, тебе бы на пользу пошло, - хмыкнул его отец, отпивая чаю из кружки и задумчиво откидываясь на спинку диванчика, довольно жмурясь и наслаждаясь внутренним покоем.
Посреди просторной кухни носился рыжий котенок Слюнявчик, прозванный так Пашей за чрезмерную любовь к облизыванию. Это был первый кот семьи Канарейкиных после смерти всеобщего любимца Сникерса. Мама так горько по нему плакала, что Паша долгое время отказывался заводить новых животных. Иногда Лисе казалось, что сам отец очень скучал по толстому добродушно вислоухому шотландцу. Он никак не желал выбрасывать его игрушки и не хотел брать нового кота, как бы они с Настей его не упрашивали.
Сейчас же рыжий котяра, которому от силы было полгода, вольготно разлегся подле переполненных чашек. То и дело он поворачивался полосатым пузом к солнечным лучам, проникающим сквозь большое окно пятикомнатной родительской квартиры.
- Что, и вопить не будешь насчет постоянно нахождения вместе? – вскинул брови Паша, отпивая чай и задумчиво разглядывая сына. – Твоя мама решила, что ты разнесешь дом.
- Вот еще, я уже взрослый, ответственный человек, - фыркнул Лиса, на что Паша еще больше улыбнулся и вскинув бровь, пнул сына под столом в голень.
- Ой!
- Именно поэтому мы тащимся все дружно в жопу мира? И уже, кстати, обрадовал дедушку Ярика? – иронично поинтересовался Канарейкин-старший, глумливо захихикав. – У него последние блондинистые пакли выпадут от ужаса. Пожалей старичка, лучше сразу пристрели.
- Мне всегда было интересно, за что он тебя терпит, - проворчал Елисей, потирая ногу и цокнул снова. Почувствовав второй удар. – Ай! Пап, больно же!
- Не дерзи отцу, страшный ребенок, - сурово отозвался Кенар, вновь расслабленно откидываясь на диванчик. – А гиене при жизни счастье привалило - другом моим быть. Если бы не я, замерзли бы его бубенчики в минус сорок в сугробчике под стишки Байрона… - философски потянуд Паша, взмахнув рукой и предаваясь воспоминаниям.
- Это когда он с балкона на твой свалился от соседки сверху? – поинтересовался Елисей удивленно, наклоняя голову набок и потянувшись к шоколадному печенью в вазочке. – Он что, правда сбегал от разъярённого мужа через балкон шестого этажа?
Паша отмахнулся, громко хрюкнув от смеха.
- Так идиот же. Че с него взять. Вот Марк – чудесный мальчик. Гаденький правда, но чудесный. Люблю гаденьких, они греют мое старое сердечко, - он пригладил темную рубашку в районе груди с правого бока, отчего Елисей закатил глаза.
- Пап, сердце с другой стороны, - буркнул и вновь получил пинок по ноге, взвизгнув от недовольства. – Да за что?!
- Еще яйцо пингвина не учило!
Рыжий полосатый Слюнявчик подошел прямо к мужчинам, принявшись тереться о ноги Паши, оставляя свои ворсинки и запах на брюках Кенара. Он недовольно проворчал что-то насчет раздражающих животных и поднял кота с пола, посадив на плечо, позволяя ему облизывать немного обросшую щетиной щеку. Картина казалась более, чем странной. Кто знал Павла Канарейкина исключительно в рамках рабочих отношений, никогда бы не смог совместить два образа в голове: домашний Павел и Павел-бизнесмен.
Несмотря на многочисленные издевки, шутки и подколы, именно здесь, в родных стенах, Канарейкин становился тем, кем его всегда знали и любили его близкие. На кухне сейчас, с закатанными рукавами, простых брюках и чуть растрепанными немного поседевшими волосами, Паша являл собой беспечного Кенара. Того самого, над которым постоянно шутил дядя Ярослав или иронизировала мама Елисея.
Глава 14 - Аура цвета маренго
- Елисей, что это?
Перед двумя огромными семействами предстала самая настоящая экодеревня. В современном понимании, она обозначала все, чего не коснулись блага цивилизации. Практически совсем.
Деревня «Сосновые шишки» было создано несколько лет назад старовером Гвидоном – он же мастер психологической йоги Хаджури Нибиру. Мужчина яростно выступал против внедрения роботов, наночипов, андроидов и всего технического прогресса в жизнь человека. Потому им было решено – после многолетних скитаний – построить данное место для морального, душевного и физического отдыха людей от городской суеты современной жизни.
Оно располагалось на территории бывшего поселка «Красная гора» в пределах «Мерещанской низменности», окруженный лесным массивом – Черустинским лесом. Пятнадцать деревянных одноэтажных домов с аккуратными белыми заборами; большая деревянная каменная баня, рассчитанная на всех гостей, административное здания для проживания руководства и загон с животными. Это был большой добротный сарай из сруба с резными рамами, из которого доносилось кудахтанье, мычание и похрюкивание всех живущих там животных.
Каждый дом имел веранду с крыльцом, печь, подвал, участок под посадку каких-либо растений, мангал, колодец и деревянные удобства по нужде на улице. Также внутри было все необходимое для длинного проживания в деревне: пара-тройка кроватей, стол, стулья, холодильник, самовар, шкаф и прочие мелочи. Но никаких телевизоров, интернета – не было даже старенького пылесоса, исключительно веник с совком да швабра с тряпкой.
- Ну-у-у, это культурный отдых. На природе, - покачнулся с пятки на носок Елисей, когда остальные выбрались из машин, по крышу заляпанных грязью после поездки.
Где-то рядом в лесу недовольно крикнула какая-то птица. И кроме этого никаких больше звуков, кроме едва слышимого шевеления ветвей, едва начинающих зеленеть, деревьев да тихого рычания двигателей их автомобилей.
Лиса пнул попавшийся под ноги камень, сунул руки в карманы синих джинсов и попытался как-то живо улыбнуться. Особенно глядя на мрачные лица родных, вглядывающихся в темные пыльные окна домов. Увиденное им не нравилось. Совсем.
- Тут еще в одном километре к востоку от деревни есть пруд, - махнул куда-то неопределенно рукой Елисей. – И чего приуныли? Смотрите какие виды! Березки вокруг, звери дикие, воздух чистый, - для демонстрации он даже втянул носом, прикрыв глаза и выдохнул с большим удовольствием, заряжаясь энергией.
- Клево, - отозвался Антон, не оглядываясь и пытаясь реанимировать свои смарт-часы, показывающие полное отсутствие связи со спутником. – А гостиница-то где? Или супермаркет хотя бы? И связь, мне надо Гиви отписать, сообщение в чат не прошло.
- Тут, - лаконично заметил Лиса, поймав на себе ошарашенный взгляд младшего брата. – Тут будем жить.
Он некоторое время хлопал ресницами, пока остальные приходили в себя и повернулся резко к отцу, схватив его за рукав пальто.
- Па! Поехали домой, - взвыл Тоша, трясся Павла. – Ладно Елисей сошел с ума, но это не страшно. Сейчас все лечиться. Здесь же невозможно жить, тут даже нормального унитаза нет!
- Татошка, успокойся, - вздохнула Кира, обойдя замершего истуканом муда и отцепляя с силой вцепившегося в него Антона. – Это обычная эко-деревня. В нашей с папой молодости такие тоже были в регионах.
- Это когда мамонты по лесу бегали, а вы на динозаврах ходили по грибы?! – задохнулся от негодования Антон, но быстро замолк под взглядом матери. – Прости мам, я просто в шоке, - пробормотал, опасливо отступая в сторону живо осматривающейся Миланы.
- Тут так клево, - выдохнула она восторженно, распахнув глаза и захлопав в ладоши. – Птички, природа, лес!
- Комары, клещи, грязь и никакого нормального душа! Чему ты радуешься, ебанашка?! – возмутился в ответ Антон, заставив Боярышникову смутиться и опустить глаза на грунтовую дорогу, потирая носком ботинок землю.
- Просто тут хорошо, - пожала плечами, тихо вздыхая.
- Хо-ро-шо, - передразнил ее Татошка, растянув слово по слогам.
- Хорош, ныть, Тох, - возмутился Елисей, обхватив за плечи Алису и кивая на остальных. – Вон гляди, никто кроме тебя больше не возмущается.
- Львеночек, дай ружье, я убью нашего сына, - наконец отморозился Паша, дернувшись в сторону Лисы, который мигом прыгнул за спину Алисы. Кира резко встала на пути мужа. Положив ему руки на грудь.
- Дорогой дыши. Давай, вдох-выдох, Кенар, - уговаривала она. Поглаживая его по плечам и слыша ворчание по мере успокоения мужчины. – Ты же знал, куда он нас везет. Чего начал-то?
- Я после «Марк будет страдать» уже не слушал! Зачем я вообще этих детей заводил. Был у нас кот, надо было кошек разводить, блин!
- Ты тоже ныть будешь? – лаконично поинтересовалась у супруга Раиса, прищуривая синие глаза и повернувшись к молчавшему Ярославу. Тот прокашлялся, поправил шарф на шее, разгладил невидимые складки на черном пальто и выдавил с трудом:
- Нет, что ты. Все хорошо. Прекрасное место. Смотрю, никак не нарадуюсь. Место уже выбрал.
- Какое место? – подозрительно спросила Раиса.
- Под которым меня похоронят. От обширного инфаркта, – процедил сквозь зубы, бросив взор на Елисея и тот метнулся уже в другую сторону. Все еще удерживая плечи Алисы сзади.
Глава 15 - Мое тебе «адью»
- Почему Елисей смотрит на меня так, словно жаждет прикончить и закопать у ближайшей березы?
Алиса оторвалась нарезки овощей, озадаченно оглянувшись. Красноречивый огненный взгляд Елисея был направлен в их с Михаилом сторону. Стоило только старшему сыну Сергея Радова подойти еще ближе или коснуться в процессе готовки салата руки – Лису перекашивало так, словно перед ним самое отвратительное зрелище в мире. Откровенно говоря – это было по девичьей самооценке. Она так плохо выглядит без нормального макияжа? Или волосы грязные? Может он не считает ее достойной стоять рядом с его приятелем? Последнее казалось особенно обидным, будто она не могла понравиться такому парню, как Миша.
- Боюсь, это у него на меня такая реакция, - тихо отозвалась Ежова, стараясь не смотреть туда, откуда доносились манящие ароматы настоящего сочного шашлыка.
Откровенно сказать, такой последний раз она пробовала в детстве. И то, когда они семьями выезжали на отдых куда-нибудь к речке или парк. Странные ощущения, они возвращали ее назад в безоблачное детство. Где не было неудачных отношений или глупой сделки для телешоу, а все казалось простым и понятным.
- Так вы разобрались с вашими отношениями? – вновь задал вопрос Радов, кладя руку на деревянный, грубо сколоченный стол во дворе гостевого домика Павла Канарейкина. Именно тут они решили собраться ради этих самых шашлыков, хоть не все этому радовались.
- В каком смысле? – ее взгляд скользнул от пары модных платиновых колец на пальцах Михаила, чуть выше по рисунку татуировки, скравшемуся под рукавом теплого коричневого свитера крупной вязки.
Какие-то непонятные символы и вплетенные рисунки в общую картину – не то чтобы Алиса была фанаткой татуировок, но выглядело красиво. Как и его озорная улыбка, которой он ее наградил, заметив такое откровенное разглядывание. От того, как блеснули синие глаза Радова, она даже смутилась и вновь вернулась к нарезке помидор.
- На самом деле я даже рад, - горячее дыхание коснулось ее уха и чуть шевельнуло светлые распущенные волосы, заставляя вздрогнуть. Пальцы замерли, а сама Ежова втянула носом приятный аромат одеколона Радова. Стоящего совсем близко.
- В плане чего? – сглотнула. Чуть повернув голову и встречаясь с ним взорами, замирая будто кролик перед удавом. Или ежик – суть одна.
- Что все осталось, как раньше. Он просрал свой шанс, а у меня он появился, - мурлыкнул Радов, потянувшись к ее светлым волосам.
Алиса, точно завороженная смотрела приближение его руки, практически ощутив прикосновение. Стоило кончикам пальцев скользнуть по шелковистым прядям, как рядом, точно грозная тень отца Гамлета, над ними навис Елисей. Ежова его прямо кожей почувствовала и слух уловил тяжелое, разъярённое дыхание раньше, чем он язвительно потянул:
- Медведь, а медведь. Не хочешь делом полезным, заняться раз раньше времени из берлоги вылез и шляешься в холодную весну в неположенную погоду?
Глаза Алиса удивленно распахнулись. Они с Мишей одновременно обернулись к злому Елисею, сжимавшему топор. Выглядело это очень угрожающе, особенно, когда Канарейкин этот самый топор приподнял. Аккуратно потянувшись к его руке, Радов с примирительной улыбкой отодвинул подальше руку Лисы и ответил:
- Лиса, так я помогаю. Очаровательной даме, не видишь, что ли?
- Вижу, - сухо отозвался Елисей, кинув на Алису мрачный взгляд, заставив опустить глаза в тазик, наполовину наполненный резанными овощами. – Мешаешься тут и кусты малины трясешь понапрасну. Иди вон, дров наруби для бани.
- А сам? – скептически вскинул брови Михаил, брезгливо кинув взгляд в сторону аккуратно сложенных дров под навесом, дожидавшихся своего часа.
- А я, Мишенька, - язвительно потянул Лиса, вручая ему торжественно топор и обойдя стол, толкнул приятеля в спину. – Тут за повара.
- Типо баба на кухне, мужик гони скотину? – насмешливо наклонил голову набок Миша, подкалывая Канарейкина. Ежова только вздохнула, ощутив растущее напряжение в воздухе между двумя мужчинами.
- Да, так что давай, скотинка. Иди прогуляйся до навеса, - сладким тоном ответил Елисей, махнув Радову рукой еще раз.
Они с минуту сверлили друг друга взглядом, а Алиса, закусив губу, мысленно готовилась к тому, что их придется разнимать. От своего отца, бизнесмена Сергея Радова, все трое сыновей унаследовали высокий рост, рыжеватые волосы и широченные плечи. Потому даже рослый Елисей смотрелся на фоне Михаила куда скромнее, однако это не мешало последнему его задирать, будучи на правах старшего. Несмотря на разницу в росте почти в полголовы, он в нетерпении сжимал кулаки и готовился отметелить противника, доказывая свою точку зрения.
- Знаете, - Алиса с трудом вклинилась между парнями, ощущая ладонями крепкие мышцы одного и второго, пытаясь растащить их руками. – Идите-ка оба прогуляйтесь.
- Понял, Лиса? Иди вон, подле кустиков побегай, там территорию пометь, - ехидно произнес Мишка, забрасывая топор на плечо, насмешливо разглядывая разъярённого Елисея.
- Сейчас ты у меня обратно в берлогу покатишься, панда бамбуковая, которая не совсем медведь, - рявкнул Лиса, дернувшись было в его сторону.
Инстинкт Алисы сработал на автомате: она коснулась оголенного участка кожи на руке Елисей. В том месте, где он закатал рукав бордового лонгслива и обхватила широкое запястье пальцами, чуть выше кожаного браслета. Точно по команде Канарейкин замер на месте, удивленно моргнув и опустил взгляд, посмотрев на Алису более осмысленным взглядом, чем пару секунд назад смотрел в сторону Радова. Такая реакция и самого Мишу удивила. Он даже рот закрыл, не решившись съязвить, только удивленно смотрел на Ежову, решительно смотревшую в глаза Лисы.
Глава 16 - Бегу к тебе, аж волосы назад
Первые пару минут Алиса Ежова думала, что после признания станет легче. Не стало, да и любовь не делась никуда. Потом проснулось то мерзкое чувство, которое разрушает жизнь любой нормальной современной женщине – надежда. Она очень надеялась, что Елисей осознает, поймет и примет. Возможно не сразу – ему понадобиться время. Он обязательно придет к логичному выводу и бросится доказывать, как Алиса ошиблась, отказавшись от любви к нему.
Такое существует или в параллельной вселенной, или в любовных романах не имеющих никакого отношения к реальности.
- То есть ты меня бросаешь? – не такого вопроса Алиса ожидала в ответ на свое признание. А особенно реакции: Елисей сузил глаза, грудь яростно вздымалась. Он был зол, и она это чувствовала.
Облизнув пересохшие губы, Ежова в панике попыталась отступить, но поняла, что некуда и выпрямившись, выдохнула:
- Мы и не встречались. Я не могу бросить того, с кем даже не была в отношениях!
- И в этом, по-твоему, виноват я? – Алиса непонимающе моргнула, пытаясь придумать ответ. Мысли разбегались точно напуганные тараканы, в панике прячась по закоулкам сознания. Что-то внутри отозвалось глухой застарелой болью, но сама Ежова попыталась взять себя в руки.
«Надо быть гордой. И сильной, и независимой», - мысленно призвала себя к порядку, прогоняя дрожь из пальцев и голоса.
- Дело не в чьей-то вине, Елисей, - она с шумом втянула носом воздух, выдыхая осторожно и глядя ему в глаза. – А в том, что я устала от этого. Всего. Этой любви, тебя…
Наверное, именно последние слова стали роковой ошибкой. На тот момент Алиса совсем не думала о последствиях – совершенно забыла о том, как это может воспринять другой человек. Где-то в глубине души она надеялась, что он начнет ее переубеждать. Или поцелует снова, сделает хоть что-то и заставит ее передумать. Ведь именно так поступали «правильные герои.
К сожалению, Елисей Канарейкин мало подходил для хорошей любовной истории со счастливым концом.
- Значит от меня устала? – прошипел так зло, что Ежова невольно вздрогнула и попыталась возразить:
- Елисей, я не это имела в виду…
- А по мне, так выразилась вполне ясно! – рявкнул он громко.
Со столбов сорвалась парочка небольших серых птиц, где-то в лесу зашумел ветер, и взметнул волосы вздрогнувшей Алисы. Она испуганно распахнула глаза, но больше Канарейкин не сказал ничего. Он попросту развернулся и двинулся обратно в сторону гостевого домика родителей. Первые несколько секунд Ежова смотрела на широкую спину, непонимающе застыв.
И все? Он даже не попытается ей что-то еще сказать?
Эти вопросы заполонили голову, а когда она окликнула его – Елисей никак не отреагировал.
- Лиса! – вновь крикнула. В собственной интонации услышала нотки отчаяния и боли, прорвавшейся наружу. Вот только Канарейкин не обернулся, даже не остановился, продолжив свой путь.
- Лиса… - прошептала, глядя ему вслед и тихонько всхлипнула, почувствовала, как неугомонный ветер подхватил соленые капли, сорвавшиеся с глаз, и закрыла лицо ладонями. – Ты же не серьезно…
Елисей влетел в приоткрытую калитку, едва не снеся ее с петель и проскочил мимо удивленного Марка с таким видом, будто загрызет любого, кто встанет на его пути. Тасманов озадаченно наклонил голову на бок, а затем проведя какие-то расчёты в своей голове – тяжело вздохнул. Покосился недовольно куда-то в сторону улицы. Тяжелая тарелка, наполненная жаренным шашлыком, нагревала руку и Марк, бросив очередной печальный взгляд уже на нее, решительно шагнул в сторону Насти, вручив ей свою тару.
- На, - поцеловал удивленную супругу в губы быстрым поцелуем и, проскочив мимо отца с матерью, махнул им рукой. – Мы гулять в лес.
- Сейчас?! – удивленно вскрикнули все, а Паша, бросив на дом задумчивый взгляд, переглянувшись с Кирой.
- Иди поговори с ним, - тихо шепнула она мужу, подталкивая того в дому.
- С кем? Он сейчас никого слушать не будет, - огрызнулся Павел.
- Да что происходит? – озадачился Влад. Мишка обхватил младшего брата за плечи и потянул в сторону.
- Пошли-ка, бро, к мангалу, - усмехнулся Радов, наблюдая за тем, как младший Тасманов скрылся в доме.
Спустя пару минут оттуда раздались приглушенные крики. Что-то разбилось, остальные вздрогнули. Настя нахмурилась и дернулась было туда, но ее перехватила Раиса, покачав головой. Нечленораздельные звуки и ругательства, сопровождавшиеся борьбой и разрушением внутреннего дома, заставили всех членов семьи Канарекйиных и Тасмановых изрядно понервничать. Ровно до момента, пока оба парня не вывалились прямо на веранду, едва не снеся приготовленный стол. Марк крепко удерживал друга за шею, не давая ему никаких шансов на освобождение и шипел:
- Да успокойся ты.
- Убери… свои… грабли! – рычал покрасневший от натуги Елисей.
Ярость с такой силой клокотала в душе, что Лиса почти не ощущал ни сковывающих движений, ни нехватки воздуха. Он даже боли не чувствовал от ударов в данный момент и пытался всеми силами освободиться от, казалось бы, тщедушного друга.
Кожа Марка побелела местами от напряжения, а пот градом катился по лбу. Досталось кухне и ни в чем не повинной утвари, за которую потом им придется платить. Разъярённый до крайности Канарейкин себя уже не контролировал. Он орал что-то о бабах и том, как его все это достало. Половину речи было просто не разобрать, поскольку он представлял собой просто сумасшедший поток слов. На самом деле Лиса сам не думал, что способен взбеситься до такой степени.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги