Тайм-аут

1. Василиса

Оставалось всего пять минут, чтобы вырвать победу. Атмосфера в зале была предельно напряженной – казалось, воздух наэлектризовался и вот-вот взорвется искрами. Счет 68:68 в пользу «Хрома» – клуба соперниц. Сейчас каждая секунда на вес золота.

Василиса чувствовала, как по спине стекает пот. Она нервно вытерла лоб, облепленный мокрыми волосами. Тяжело дыша, уперлась руками в колени, каждая мышца была напряжена. «Просто сделай это» – велела она себе, закрыв на секунду глаза. На позиции разыгрывающего она играла уже несколько лет, с тех пор, как перешла в юношескую команду «Оникса». Сегодня, на одной из трех последних игр сезона, она должна была показать себя в лучшем свете. Она, первый номер, была головой своей команды и не имела права их подвести.

Пронзительный свисток разрезал воздух: начался овертайм. Как только судья бросил мяч, Василиса тут же рванула вперед. Даша, тяжелый форвард, метнула ей мяч из-за боковой линии. Вцепившись в него мертвой хваткой, Василиса прикинула свои шансы забить трехочковый, замерла на секунду и забросила мяч в корзину. Удар о кольцо. Мимо.

– Да чтоб тебя… – выругалась она сквозь зубы.

Теперь защищаться пришлось «Ониксу», игра переместилась на их половину площадки. Сегодня «Хром» будто надел броню. Они были хладнокровны, выдержанны, мастерски защищались. Василису скаутили[1] другие команды, как быстрого, выносливого атакующего игрока. Обычно невероятно ловкая и изворотливая, сегодня она чувствовала, что устает. Слишком большая ответственность. «Сколько там времени осталось?», – пронеслось у нее в голове.

Краем глаза она заметила счет: он все еще оставался прежним. Болельщики скандировали названия команд, трясли яркими плакатами. Василиса, чувствовала как кровь стучит в висках. Ей казалось, она физически ощущает на себе взгляд агента «Атлантов». Сегодня он будет принимать решение, кого приглашать в команду. Получит ли Василиса заветный билет в молодежную команду высшей лиги?

Еще рывок. Василиса ловко увернулась от тяжелого форварда «Хрома», девушки с угольно-черными волосами, которая была чуть ли не вдвое мощнее, чем она.

– Вася! – крикнула Алена, их центровой и самая высокая девушка в команде.

Алена отдала передачу. Пальцы Василисы коснулись прорезиненной поверхности. В два прыжка она оказалась у второй линии.

«Проход. Два очка.», – вот что повторяла про себя Василиса, приближаясь к кольцу соперника. Центровая «Хрома» бросилась ей наперерез, защищая кольцо. Василиса не собиралась вести мяч дриблингом, это было слишком опасно. У нее есть всего три секунды. Она просто обязана вырвать эту победу.

– Вася, пас! – закричала Ника, их атакующий защитник.

Но Василиса мотнула головой. Волосы, стянутые в тугой хвост, хлестнули по щеке. Центровая «Хрома» не отставала, дышала в затылок. Толкнула Василису в бок, так что ту шатнуло в сторону. Размерами Василиса прилично уступала центровой, но в своем стремлении к победе они были равны. Сейчас в этом зале никого яростнее Василисы не было. Ей просто необходимы эти жалкие два очка, которые должны приблизить ее к заветной мечте.

Прикусив губу от напряжения, Василиса зло отпихнула центровую плечом. Толчок, напряжение мышц, тело, вытянувшееся в струну, и рука, готовая забросить мяч – вот что чувствовала Василиса. Она предвкушала триумф.

Мяч, почти не вращаясь, полетел в кольцо и упал в сетку. «Я сделала это! Сделала!», – подумала она. В ушах стоял оглушительный звон. Внезапно раздался чей-то крик. А затем свисток.

– Номер пятнадцать! Фол! – закричал судья.

Ошарашенная Василиса отпустила кольцо. Спрыгнув на пол, обернулась и увидела растянувшуюся на паркете центровую «Хрома». Та зло смотрела на нее, потирая колено. К ней уже подошел второй судья и девушки из команды.

– Как? – выдохнула Василиса. – Не могла я ее так толкнуть!

Она беспомощно размахивала руками, обращаясь за поддержкой к команде. Тренер Роман Витальевич, стоявший на противоположной стороне площадки, закрыл лицо руками.

В следующее мгновение появились два врача, подняли центровую «Хрома» и увели. Проходя мимо Василисы, девушка обернулась и одарила ее ядовитой усмешкой. Конечно, Вася не могла бы уронить на пол девушку в два раза большее нее самой.

– Черт! Это какой-то бред! Глаза разуйте, она нарочно упала! – возмущаясь, повернулась Василиса к судье.

– Технический фол за неуважительное обращение с судьей. Номер пятнадцать удален с площадки. Штрафной для «Оникса».

– Нет-нет-нет! – запричитала Василиса.

Тренер поднял со скамейки запасных, просидевшую на ней всю игру Лару Шведову. Он выбрал ее словно в укор Василисе.

– Ветрова, с площадки! – гаркнул он.

Василиса, глотая злые слезы, подбежала к скамейке запасных и сердито уселась. Прозвучал свисток. После одного штрафного броска «Хром» забил еще четыре дополнительных очка. Она снова облажалась.

– Василий, ты все равно была великолепна! Сражалась, как фурия! А эта клуша специально упала, все это прекрасно видели. Судью на мыло! – бушевал Петя Краснов, лучший друг Василисы.

Петя тоже играл в юношеской лиге за «Оникс» – в мужской команде. Они с Василисой дружили с седьмого класса, и эта дружба многим казалась необъяснимой. Она как-то помогла ему подтянуть оценки, и с тех пор ребята стали не разлей вода.

– Ты видел этот позор… – застонала Василиса.

– Прекрати! Ты хорошо играла, просто в какой-то момент… переоценила свои силы, – успокаивал ее Петя, взлохматив свои светло-рыжие волосы.

Он дождался Василису у раздевалки и, несмотря на все мольбы оставить ее в гордом одиночестве, все равно не сдавался. Петя давно изучил характер подруги и знал: в такие моменты ей категорически нельзя оставаться наедине с мыслями о собственных неудачах.

– Сейчас поедем домой, закажем пиццу, посмотрим «Очень странные дела» и будем резаться в настолки.

– Петь… Можно, я просто поеду домой? Следующие двадцать четыре часа я планирую пялиться в потолок и, возможно, рыдать…

– Нельзя! Не позволю тебе испортить наш выходной – единственный за целый месяц.

– Я собираюсь испортить его только себе.

Василиса поправила сумку на плече и до подбородка застегнула спортивную кофту. Сейчас она мечтала только о горячем душе, который расслабит мышцы, о стакане свежевыжатого апельсинового сока и о постели. Тусовка с Петей, чья энергия никогда не иссякала, в ее планы не входила.

Петя заботливо распахнул перед ней дверь спортивного комплекса, в котором находился баскетбольный клуб «Оникс». Василиса, угрюмо кивнув, вышла на улицу и поежилась от легкого ветерка. От еще мокрых волос стало неприятно и холодно, голова тут же замерзла. Апрель в Волгограде в этом году выдался не самый теплый.

Петя, в белом лонгсливе и серых спортивный штанах, засунув руки в карманы, шагал рядом, без умолку треща об игре, о том, как несправедливо проиграл «Оникс», и осыпая Василису комплиментами. Но она-то знала, что сыграла хуже некуда, и потеряла возможность попасть в московский клуб «Атланты», агент которого сидел на трибуне.

До конца сезона оставалось всего два матча, а Василиса все еще не получила ни одного приглашения от клубов высшей лиги, куда так стремилась попасть. Она с досадой поддела камешек носком белой найковской кроссовки.

– Ты меня что, совсем не слушаешь? – спросил Петя.

– Как ты догадался? – мрачно усмехнулась Василиса.

– Так, подруга, завязывай хандрить. Иначе я позвоню в «Скорую помощь бешеных подружек» и попрошу Катю приехать прямо сейчас, а не вечером на тусовку. Ты ведь знаешь – она затащит тебя к себе домой, заставит целый день пролежать с глиняной маской на лице и выпить три литра этой ее зеленой бурды…

Петю передернуло. Он терпеть не мог модный чай матча, который Катерина, наоборот, обожала.

– Звучит хуже некуда, но у меня всегда есть третий, лучший вариант – уехать домой. – заметила Василиса.

– Не-а. – Петя остановился прямо перед ней и положил руки ей на плечи. – Выбирай, Василий: либо я, либо Катерина. И потом, я уже позвонил твоей маман и сказал, что сегодня у нас тусо-овка!

Мать Василисы просто обожала Петю. Честно говоря, трудно было представить себе человека, которому не нравился Петр Краснов. «Исключительно положительный молодой человек», – так о нем отзывались в школе № 152, где учился почти весь состав юношеской команды «Оникса».

Так уж было заведено: тренеры рекомендовали игрокам клуба одну школу для обучения. Так им было проще поддерживать контакт с учителями и директором. Удобно, если отправлять уведомления о том, что ученики отправляются на спортивный выезд, приходится в одну школу, а не в десяток разных.

В субботу у всей команды был единственный в этом месяце выходной. В конце сезона такой подарок – настоящее чудо, и все ему радовались. Все, кроме Василисы. Настроение было безнадежно испорчено, и даже плещущая через край энергия Пети не могла исправить ситуацию.

Погрузившись в мрачные мысли и про себя ругая Петю за звонок маме (если бы не это, от тусовки удалось бы отвертеться), Василиса плелась к автобусной остановке, сосредоточенно разглядывая трещины на сером асфальте. Мышцы начинали ныть, растянутый голеностоп вновь напомнил о себе. Болтовня Пети, раздававшаяся где-то справа, смешивалась с шумом улицы, растворялась в шелесте колес проезжающих машин, счастливых детских возгласах с площадки и обрывках разговоров случайных прохожих. Но все, происходившее вокруг, было совершенно неважно. Она проиграла.

Петя резко дернул Василису за локоть, вынуждая остановиться.

– Эй, ты куда прешь, как танк? Я уже три раза повторил, что нам не к автобусу!

– А куда? – недовольно проворчала Василиса, выдергивая руку.

– Во-он туда, – Петя указал рукой в другую сторону.

Там стоял один-единственный автомобиль, и Василиса прекрасно знала, кому он принадлежит. Черный мерседес s-класса с тонированными стеклами замер на парковке.

– Ты что, издеваешься?! – рявкнула Василиса. – Я к Лебедеву в тачку не сяду. Вы, может, и друзья, но притворяться, что он мне нравится, не буду.

– Отказываться поздно, – пожал плечами Петя и снова схватил Василису за руку. – Если бы ты не витала в облаках, то услышала бы, что его водитель отвезет нас ко мне домой.

– Водитель?

– Ну, да.

– И только?

– Клянусь! – кивнул Петя и потащил ее за собой.

Василиса снова поплелась за ним. В конце концов, что плохого если водитель Лебедевых их отвезет? Если представить, что это бесплатное такси, затея уже не кажется такой плохой. Простреливающая боль в голеностопе усиливалась с каждым шагом. Василиса поморщилась. Они подошли к блестящей черной машине, и Петя галантным жестом распахнул перед Василисой дверь. Она скорчила ему рожу и молча плюхнулась на кожаное сиденье. Петя попытался забрать у нее сумку с формой и кроссовками, но она не отдала. Он захлопнул дверь, обошел машину и уселся рядом.

– Добрый вечер, Аркадий, – широко улыбнулся он, здороваясь с водителем.

– Добрый вечер, Петр, – негромко ответил тот, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

Василиса видела только профиль водителя, но вся его фигура, казалось, выражала недовольство ее присутствием.

– Добрый вечер, – выдавила она и отвернулась к окну.

«Интересно, это все тот же водитель, что и пять лет назад?» – подумала она.

Щелкнули замки, блокирующие двери, и автомобиль тронулся. Василиса откинулась на спинку сиденья, провела ладонью по прохладной и гладкой бежевой коже обшивки. В салоне приятно пахло чем-то древесным и свежим. Чем-то роскошным.

– В духе Лебедевых, – негромко сказала Василиса, не удержавшись.

– Что-что? – переспросил Петя.

– Говорю, дорогая машина. Показушная. В духе Лебедевых.

Петя округлил глаза, уставившись в спинку переднего сиденья. Только теперь Василиса заметила, что место рядом с водителем занято.

– Еще что скажешь, Ветрова? – послышался знакомый голос.

– Краснов! – взвизгнула Василиса и со всей силы стукнула друга, – Ты же сказал, только водитель! Ты сказал: «Клянусь»!

– Я скрестил пальцы, – обезоруживающе усмехнулся Петя.

– Идиот! Ты же знаешь, я его ненавижу! – бушевала Василиса.

– Продолжишь делать вид, что меня тут нет, Ветрова? – Никита Лебедев повернулся к ним.

Его светлая голова показалась из-за спинки сиденья. Серые глаза, холодные, словно льдины в Северном океане, пристально смотрели на Василису.

– Отвали, Лебедев! Машину остановите, я выйду!

– И куда? – Никита поднял бровь. – Прямо на дорогу? Валяй. Я на это посмотрю.

– Да пошел ты! – взвилась Василиса.

Скрестив руки на груди, она отвернулась и уставилась в темное стекло. Мимо пролетали машины, разрезая светом фар опустившиеся на город сумерки. Все молчали. Василиса чувствовала, что вот-вот лопнет от злости. Еще пара секунд, и если придурок Лебедев не отвернется, она врежет по его идеально ровному носу.

– Осторожно, Ветрова, сейчас взорвешься, – фыркнул тот.

– Я что, непонятно выразилась, когда попросила остановиться? – не выдержала Василиса.

– Вась, правда, успокойся… – По испуганным глазам Пети было понятно, что он не ожидал такой бурной реакции.

Но как еще Василиса должна была себя вести, если после провальной игры, когда она потеряла шанс попасть в «Атлантов», он запихал ее в машину к человеку, которого она с детства на дух не выносила?

– Ветрова, если ты пять лет копила обиду из-за шрама на лбу, можешь ударить меня, разрешаю. Буду только рад, если тебе полегчает, и ты перестанешь вести себя как взбесившаяся морская свинка, – проговорил Никита.

– Что ты сказал? – взвилась Василиса.

– Не, ну, Вась, ты правда похожа немного – волосы такого же цвета, как у этих… У свинок… – решил беззлобно пошутить Петя.

Но это оказалось фатальной ошибкой.

Чувствуя, как пылают ее щеки, Василиса повернулась к другу и, размахнувшись, вмазала ему кулаком в плечо. Удар получился сильным, резкая боль прострелила кисть.

– Я же просто пошутил! – завопил Петя.

– Ветрова, да ты настоящая фурия! – расхохотался Никита.

– Сейчас и тебе достанется! – Василиса вытянула длинную ногу и от души пнула спинку переднего сиденья.

– А вот портить имущество Михаила Дмитриевича не нужно, – неожиданно подал голос водитель.

– Пошли вы оба! – рявкнула Василиса.

Остаток дороги они провели в молчании. Петя неловко ерзал, то и дело поглядывая в смартфон. Несколько раз открывал рот, порываясь что-то сказать, но, перехватив взгляд Василисы, останавливался.