Тайна зеркала

Глава 5 Конс

Момент остановки корзины Костик едва не пропустил, спохватился лишь, когда соседи начали торопливо подниматься на ноги и почти бегом соскакивать на подвешенный в ветвях хлипкий мостик, состоящий из узких дощечек и верёвок.

Побежал и он, пятёрка по ОБЖ была вполне заслуженной. Если ты оказался в положении заложника, не стоит строить из себя камикадзе, дольше проживёшь.

К радости Костика, мостик почти не раскачивался, накрепко растянутый незаметными тросиками, и закончился довольно скоро. Под ногами упруго проминалась усыпанная листьями тропка, впереди светлел проход к опушке. Вскоре торопливо шагавший вместе с туземцами чужак вышел на просторную поляну, за которой виднелись крыши небольшого посёлка.

На краю поляны стоял накрытый соломой навес, под ним за длинным столом сидело несколько человек в разноцветных одеждах, похожих на римские тоги. Или на сари индианок. По бокам невозмутимо стояли воины в туниках, многозначительно держа руки на рукоятях мечей.

За навесом располагалось несколько огороженных загонов, но находились в них не животные, а люди, те самые, которые уехали первым рейсом. Костику пока было непонятно, по какому признаку их рассортировывали: в одном загоне находилось несколько человек, в соседнем – трое, а в крайнем – всего один.

И поэтому Костик постарался оказаться последним, желая внимательнее присмотреться к процедуре сортировки туземцев. А они вели себя хотя и очень почтительно, но довольно уверенно. Особенно те, кто ринулся к столу первым. Низко кланяясь сидящим, показывали какие-то мелкие жетоны или монеты. Парню очень хотелось рассмотреть, что же это такое, но жетоны, быстро мелькнув перед лицами проверяющих, снова прятались хозяевами в кошели и сумки.

Комиссия, как сразу окрестил Костик сидящую за столом компанию, быстро и уверенно распределяла обитателей ямы по разным загонам и только один раз заспорила, решая судьбу маленького темнокожего толстяка.

Очередь продвигалась быстро, а Костик всё никак не мог решить, что показать комиссии. У него в карманах всегда валялось несколько мелких предметов, но какой из них можно предъявить безнаказанно, не смог бы угадать даже Шерлок Холмс. Пошарив наугад, парнишка похолодел. Карманы явно кто-то подчистил, во всяком случае, ни мобильника, ни ключей от дома там не оказалось. Лишь несколько железок и шурупов, оставшихся от ремонта вентилятора, конволюта с витаминками да медиатор. Один из трёх предметов, которые следовало выбрать по зову души, согласно найденной в тайнике инструкции.

Положа руку на сердце Костик не мог бы сказать, будто почувствовал какой-то зов души. Просто взял наугад из мусора, валявшегося в ящике письменного стола, три небольших предмета, чтобы не оттягивали карманы. И теперь, поставленный перед необходимостью выбора, решительно вытащил из кармана медиатор. А что он ещё мог достать?! Ну не шуруп же им показывать?

Стоящий в очереди перед парнем рослый и мускулистый мужчина получил кивок в сторону второго загона и, явно довольный, торопливо направился туда, оставив Костика одного перед непонятной и потому страшной комиссией.

При виде парня равнодушные лица сидящих как-то оживились, они перебросились парой быстрых фраз на своём почти непонятном языке и знаком приказали подойти ближе. Костик на миг замешкался было, но вовремя заметил движение руки одного из воинов к рукояти меча и поспешно шагнул к столу.

– Ты нас понимаешь? – медленно спросил один, и Костик торопливо закивал.

– Чего умеешь делать?

Костик хотел пожать плечами: мало ли чего! Но вовремя вспомнил, что шутить тут не стоит, а разговаривать он пока не может. И тут его осенило! Вот оно, веление души! Парень торопливо разжал вспотевший от волнения кулак и показал зажатый в нём медиатор.

Маленькая пластинка вызвала бурное, но короткое обсуждение, после которого воин подошёл к Костику ближе и знаком приказал идти за ним. Сердце парня торопливо забухало в худые рёбра, ладони вспотели. Неужели он напутал и всё сделал неправильно? Что теперь с ним будет? Ну не может же быть, чтобы это был конец?! Ведь он так мало прожил! И девчонка теперь не получит себе мужа… или зачем он ей был так нужен?!

Однако воин подвёл его к повозке, в которую никто не был запряжён, откинул накрывающее багаж грубое шерстяное одеяло и повелительно ткнул пальцем. Костик заглянул через борт и застыл в изумлении – да это не возок, а выездной филиал краеведческого музея. Чего тут только не было!

А от него-то они чего хотят?

И тут один из предметов привлёк внимание паренька тёмным, потрескавшимся лаком старого дерева, изящной и незнакомой округлостью форм, тонким грифом и полуобвисшими струнами. «Это как же можно держать инструмент в таком состоянии?» – до глубины души возмутился Костик и потянул к себе странную помесь балалайки, мандолины и банджо. Необычное устройство колков не особо смутило парня, как и непривычный вид инструмента. В музыкальном кружке Дома культуры, куда мама водила его до пятого класса, Костик перепробовал играть на всех инструментах, остановившись в конце концов на трубе. Но даже мать не знала, почему он выбрал именно её. А просто трубу было легче всего таскать.

Воин ощутимым толчком дал понять, что пора возвращаться, и Костик поплёлся к столу, по пути подтягивая и настраивая струны. Возле стола снова стояла очередь из вновь прибывших обитателей ямы, и парень про себя порадовался представившейся возможности немного опробовать инструмент. Присел на какой-то чурбак, осторожно тронул струны, поморщился: жилы пересохли и звучали слегка визгливо.

«Светит месяц» – первая выученная им когда-то песня прозвучала на этой мандолине-банджо довольно мерзко, но он, подкручивая колки, повторял попытки снова и снова, пока не добился более-менее сносного звучания.

– Идём! – Воин, стоявший рядом, потянул из пальцев инструмент.

– Куда?! – автоматически вцепился в него Костик.

– Оставь ему, – недовольно поджал губы один из сидящих за столом, и воин послушно убрал руку. – Как тебя зовут?

А это уже Костику.

– Константин… – растерянно пробормотал парень, и комиссия снова зашушукалась.

– Конс! – веско изрёк сидевший с краю судья. – Пока тебе и этого достаточно.

– Иди! – подтолкнул воин и повёл Костика к тому загончику, где раньше сидел всего один абориген, а теперь их было уже двое.

Последними из ямы достали женщин. Провели послушную стайку к небольшой будке, сначала ошибочно принятой Костиком за отхожее место, и упитанный немолодой мужчина, одетый в похожую на женскую рубаху до пола с длинными рукавами и застёгнутым под горло воротником, начал странную процедуру. Судя по его действиям – проверку, вот только Костик никак не мог понять, что именно он проверял.

Водил женщинам вдоль тела какой-то железякой типа посоха Деда Мороза и отсортировывал в разные стороны. Некоторые женщины показывали господину в ночнушке вытащенные из-за пазухи медальоны или подвески, некоторые левое предплечье.

Костик от любопытства даже привстал с кучки соломы, на которой сидел в ожидании дальнейших событий, очень уж странной показалась ему эта процедура. В результате женщины разделились на четыре неравномерные группы, за каждой из которых бдительно надзирал один из воинов.

Почти последней к проверяющему подошла вчерашняя Костикова соблазнительница, и парень почему-то напрягся. Мужик в рубашке небрежно провёл вдоль тощей фигурки своим жезлом и уже почти отвернулся к следующей аборигенке, как вдруг замер, словно увидел змею.

Костик тоже увидел. Нет, не змею, конечно, а нечто совершенно невозможное. Невзрачный камушек, вставленный в навершие жезла, внезапно сверкнул ярко-красным всполохом.

Последующие за этим высверком события развивались странно и стремительно, и Костик очень не скоро пришёл в себя.

Внезапно разъярившийся любитель ночных рубах неизвестно откуда выхватил длинный и тонкий хлыст и со всего маху полоснул девчонку прямо по голове. Та вскликнула от боли, но заранее успела поднять руки и прикрыть лицо. Почему-то это ввергло проверяющего в ещё большую ярость. Хлыст засвистел ещё и ещё, и Костика словно ураганом подняло с его места. Опомнился парень, лишь обнаружив себя стоящим над валяющимся в пыли мужиком. И не просто стоящим, а очень грамотно заломившим ему за спину руку. Оставалось лишь сделать небольшой рывок, чтобы послышался хруст костей.

Окружающие замерли, взирая на Костика с той странной смесью изумления и жалости, с какой нормальные люди смотрят только на самоубийц, балансирующих на краю крыши небоскрёба.

Опомнившись, один из воинов подошёл к Костику вплотную и, глядя прямо в глаза, потянул меч из ножен.

– Отойди.

Но парень и сам уже одумался, отпустил притворяющегося поленом мужика и побрёл в сторону, с непонятным равнодушием ожидая короткого свиста металла.

Девчонка сидела на корточках, прикрыв руками голову. В проходящего мимо парня она стрельнула из-за растопыренных пальцев таким злобным взглядом, что Костик вдруг почувствовал себя полным идиотом. Ну вот с какого перепугу он кинулся её защищать? Если ничего же не знает ни о здешних законах, ни о правилах?! И себе навредил, и ей, похоже, тоже.

Комиссия на этот раз спорила громче, дольше и яростнее.

Воин остановил Костика за десяток метров от навеса, и поэтому парень мог слышать только обрывки фраз, которые почему-то с каждым услышанным словом понимал всё лучше. Насколько он уловил, разговор шёл о каких-то желаниях, приказе какого-то босса и воле богов. Всё вместе это смешалось в его голове в невообразимую кашу, разбираться в которой у парня не было никакой охоты. Всё равно пользы от этого не будет, его ведь даже ни о чём не спрашивают.

– Иди! – Воин внезапно кольнул Костика мечом пониже спины, но тот обижаться не стал.

Глупо винить других, если сам виноват. Не нужно было показывать себя социально опасным элементом. Потому-то лишь вздохнул украдкой, покорно прошёл к столу и встал перед комиссией, пряча в землю взгляд.

– Возьмёшь её себе? – Вопрос одного из сидящих за столом показался Костику диким до неимоверности, но, подняв голову, он сообразил по серьёзным лицам судей, что с ним вовсе не шутят.

Парень растерялся до оцепенения, в мозгу фейерверком вспыхнули тысячи вопросов и сомнений. Он открыл рот – спросить, куда нужно взять девчонку… и в качестве кого, но тут заметил в глазах того судьи, который спорил громче всех, язвительный блеск. Костик дёрнулся, как от удара под дых, и неожиданно для себя хрипло выдавил:

– Да.

– Второе желание, – невозмутимо констатировал крайний судья и сделал знак воину.

Костика снова подтолкнули, теперь более вежливо. Отведя в сторону, воин беспечно оставил парня без присмотра и отправился к сидевшей всё в той же позе девчонке. Одним рывком вздёрнул её на ноги, подвёл к повозке и, бесцеремонно закатав рукав платья, шлёпнул на предплечье какую-то печать. Потом, покопавшись, достал две тряпки и, сорвав с головы девчонки платок, небрежно бросил ей одну из них.

Вторую, подойдя к Костику, протянул ему. К удивлению парня, тряпка оказалась ношеной рубашкой, такой же, как на прочих аборигенах. Парнишка с благодарностью кивнул и немедленно натянул её на себя – новообретенная худоба с непривычки почему-то смущала.

А когда, радуясь, что всё обошлось так хорошо, обернулся посмотреть на спасённую, то едва не прикусил от потрясения язык. Вместо девчонки перед ним стояло бесформенное чучело, замотанное в жёлтую тряпку типа паранджи. Неприкрытой оставалась только узкая щель на лице. И оттуда на Костю c прожигающей ненавистью смотрели чёрные, как ночь, глаза в обрамлении густых мокрых ресниц.

Костик не выдержал и отвёл взгляд.

Тот же воин сопроводил их в прежнюю загородку и, небрежно прикрыв дверцу, остался на страже. Как со скотом обращаются, мелькнула в голове парня горькая мысль, но тут же пропала, вытесненная более насущными проблемами.

Но главной из них была необходимость в информации. За последние несколько лет, с тех пор как мать купила старенький и довольно маломощный комп, парнишка привык с любым вопросом обращаться к электронному другу.

И это ему нравилось. Большей частью из-за того, что тот не имел раздражающей привычки взрослых на каждый вопрос отвечать двумя или тремя.

– А зачем тебе это нужно? Не рановато ли про это спрашиваешь? Вот почему ты интересуешься такой ерундой? С чего это пришло тебе в голову? – только малая часть того, что он слышал до появления компа.

Подобные допросы обычно устраивали учителя и соседи, бабушка с дедом и деревенская родня матери. Но чаще всего приходилось получать от них различного типа отговорки, отбивающие всякое желание обращаться ещё. И только сама Ма, приходившая с работы вымотанной донельзя, старалась подробно объяснить все интересующие его вопросы, но тут уже сам Костик старался грузить её как можно реже.

А в этом странном месте не было никакого компа, да и не только его. Костик и мобильников ни у кого в руках не видел, начиная смутно подозревать, что попал в какую-то совершенно невозможную глушь.

От этого проблема становилась ещё острее и казалась парню совершенно неразрешимой. Ещё было непонятно, сколько времени придётся здесь ждать, а у Конса начали дрожать от внезапно накатившей слабости руки и ноги. Он отошёл в глубь загородки, туда, где соломы было больше, и поспешно присел на кучку неподалёку от сотоварищей по загону.

Девчонка осталась гордо стоять неподалёку от калитки.

– Разреши ей сесть, – понаблюдав несколько минут за мрачным лицом парня, участливо посоветовал ближайший абориген.

– Как? – непонимающе вскинул взгляд Костик, до этого момента он считал, что девчонка не садится по собственному желанию.

– Просто пальцем покажи, – усмехнулся советчик. – Только слишком близко не пускай.

Костик неуверенно махнул рукой и указал своей новой собственности на лежащую поблизости от неё охапку соломы. Девчонка послушно протопала туда и аккуратно уселась, бдительно прикрывая краем накидки босые ноги.

– Зря ты взял таджерку, – пренебрежительно хмыкнул второй узник, – из них самые никчёмные рабыни. Потому они так дёшевы. Нужно было посоветоваться сначала.

Как рабыни?! – едва не вскричал Костик и тут же прикусил язык, вовремя сообразив, что всё равно пока не сможет ничего изменить. И ещё засели в голове слова судьи про второе желание. Очень уж ехидно и высокомерно они прозвучали.

– А что теперь делать? – выбрав из кучи насущных вопросов самый простой, озвучил его Костик.

Далось это с трудом: хотя парень и понимал почти всё сказанное, язык пока повиновался плохо.

Сидевший поодаль узник пренебрежительно поморщился, услышав издаваемые парнем звуки, но абориген, заговоривший первым, ободряюще кивнул.

– Пока терпи. Ничего ты сейчас с ней не сделаешь, особенно тут. Вот выберешься из приграничья, там будет видно. Не забывай только, теперь она без твоего разрешения ни есть, ни спать, ни чего другое не может. Даже оправляться.

– Повесил заботу себе на шею, – поддакнул второй, и Костик внезапно почувствовал к нему смутную неприязнь.

– И как… – Парень смущённо смолк, не решаясь озвучить мучающий его вопрос, но собеседник понял и сам.

– Сначала дай ей имя, своё она отныне потеряла. Потом объясни, что разрешаешь садиться и всё прочее, когда захочет, только не забудь приказать ставить тебя в известность. Все таджерки упрямы и хитры, с ними нужно построже.

– Ты можешь ей сказать? – ломая язык, попросил Костик, хорошенько обдумав это сообщение.

– От твоего имени? – понял собеседник.

– Да.

– Имя ей придумал? Только короткое, не больше пяти букв, рабам и простолюдинам длинных не положено.

Костик снова задумался. Как же коротко назвать эту злобную девчонку, обладающую, как выяснилось, природной хитростью и упрямством? Сотни имён крутились в голове, и ни одно не казалось подходящим.

– Быстрее, – внезапно поторопил сосед, и Костик, не ко времени припомнив бодучую смоляно-чёрную козу соседки, выпалил:

– Майка.

– Подзови, просто рукой махни, – почти приказал сосед.

Костик энергично замахал рукой, очень сомневаясь, что вредина его послушается.

Однако она немедленно поднялась на ноги и приплелась к нему. Остановилась, не дойдя двух метров, и застыла, устремив взгляд в землю.

– Слушай внимательно, рабыня, говорю по поручению твоего хозяина, – начал сосед и, вспомнив, обернулся к Костику: – Какое имя тебе позволено носить?

– Конс, – коротко ответил парнишка, начиная понимать, что сосед торопится вовсе не зря.

В соседних загончиках загомонили и зашевелились узники.

– Конс поручил сказать, что даёт тебе имя Майка. Твой хозяин великодушно позволяет тебе садиться, когда нет никакой работы, пить воду и оправляться по желанию. Но перед уходом ты должна обязательно предупредить его. За нарушение правил будешь наказана. Иди на место.

Девчонка, не поднимая глаз, развернулась и покорно пошла к своей кучке соломы.

Костик почувствовал себя последней скотиной.

Однако долго виноватиться ему не пришлось – воин распахнул калитку и велел выходить. Из загончика они вышли строго по очереди: сначала местные мужчины, потом Костик, не выпускавший из рук свою балалайку, и последней Майка.

Шагая вслед за соседями, парень пытался придумать, как бы попонятнее объяснить Майке, что он принципиально против рабства. Поэтому пусть не беспокоится: едва только представится хоть малейшая возможность – он сразу её отпустит.

Но тут они вышли из-за судейского навеса на поле, и Костик замер, забыв прикрыть распахнутый от изумления рот.

Представшее перед глазами зрелище в первый момент ошеломило его до онемения. И только несколькими минутами позже на парня накатила такая тоска, что яркий солнечный свет внезапно померк в его глазах.

– Тебе плохо? – участливо поинтересовался тот из узников, который помогал договориться с девчонкой, и, поискав глазами рабыню, сердито прикрикнул: – Поддержи хозяина, он, похоже, обессилел от голода. Я сейчас что-нибудь придумаю.

Последние слова он сказал явно для Костика, останавливаясь и начиная копаться в своём мешке.

Девчонка проворно бросилась к Костику, обхватила крепкими руками за пояс, принимая на свои плечи его вес, и несколько секунд, пока он кое-как не справился с шоком, парень почти висел на ней. Сосед тем временем достал керамическую фляжку и налил из неё в керамическую же стопку тёмную жидкость.

– Выпей, – всучил он Костику крошечную посудину. – Да не бойся, я знахарь.

Костик плохо представлял себе, кто такие знахари, и вообще был в таком трансе, что мог бы выпить любую гадость. Даже водку, которую на дух не переносил.

Всё равно вся жизнь перевернулась вверх ногами, и ни в какой он не в Индии, и даже не в затерянных дебрях какого-то архипелага. Нет ни в Индии, ни на Гаити таких животных, какие привольно расположились сейчас на свободном прежде пространстве между навесом и видневшимися вдалеке крышами какого-то посёлка.

Длинные зеленовато-серые звери, похожие мордами и шириной на сильно вытянутых бегемотов, однако многоногие, словно гусеницы, несомненно были порождениями чужого мира. Никогда не было на земле никого подобного – ему ли не знать? Вдоль боков этих бегемотогусениц тянулись гирлянды округлых, смутно напоминающих тыквы наростов, только чуть более тёмного цвета и каждый величиной с надувную палатку на четверых. Между ними на спине бегемотогусениц располагалось нечто вроде длинного, но низкого короба, в который можно было забраться по узкой приставной лесенке.

Не сразу Костик заметил, что животные расположились на поле неравномерными кучками. Лишь когда направился следом за спутниками к сиротливо лежавшему в стороне бегемоту, начал понимать, что весь транспорт отправляется по разным адресам. К этому моменту Костика охватило неестественное спокойствие, совершенно не мешавшее ему живо интересоваться окружающим и трезво рассуждать о происходящем.

Его соседи с привычной ловкостью забрались в паланкинофургон, и Костик, с неохотой отстранившись от неожиданно заботливых рук рабыни, полез следом.

Внутри сооружения оказалось довольно просторно, почти как в салоне легковушки, если удлинить его раза в три и убрать оттуда все сиденья, набросав взамен маленьких мягких матрасиков.

При ближайшем рассмотрении паланкин оказался просто корзиной, плетённой из чего-то, напоминающего очень тонкий тростник. Крыша была из незнакомой, плотной и жирной на вид ткани, крепящейся на упруго изогнутых прутьях, по бокам шли бортики сантиметров по шестьдесят в высоту. Всё пространство между крышей и бортиками было затянуто очень мелкой и плотной сеточкой. Впереди предсказуемо располагалось место для водилы, вернее, возницы. Переднее «окно» выдвигалось вперёд острым углом, рядом с ним торчали какие-то странные прутики.

Майка проворно взобралась следом за ним и устроилась в самом конце, ловко свернув один матрасик как подушку, а второй сунув под спину. Немного повозилась, словно не замечая, что Костик наблюдает за её действиями, и прикрыла глаза, изображая спящую. А может, и действительно уснула – общаться с нею Костику пока не хотелось совершенно.

Сейчас его интересовало совершенно другое. Усевшись поближе к знахарю, парень выглянул в оконце и задал самый главный вопрос:

– Куда нас везут?