Тайная любовь

Глава 3

Боже! Какой стыд!

В эту ночь Сэлли была готова умереть тысячу раз. Последние минуты ее разговора с Джошем с необыкновенной ясностью напомнили ей прежнее время, много лет назад. Но на этот раз все было более откровенно, отличалось большей ненавистью с его стороны и еще сильнее ранило ее. В прошлый раз он просто намекнул, а теперь он открыто обвинил ее в воровстве. Да, он считал ее воровкой и поэтому презирал ее. Именно поэтому он хотел выгнать ее из лавки тетушки Мими.

Но она ничего не крала ни сейчас, ни когда-либо.

Все случилось, когда ей было всего лишь одиннадцать лет. Еще до того, как она сумела обуздать свои чувства к Джошу. Хотя ей было нелегко признаться в этом даже самой себе, было время, когда она, как и все другие девушки и женщины, обожала Джоша, полностью подпав под его обаяние. Конечно, она обожала его! И как могло быть иначе?! С первого мгновения, когда она увидела его — ей было тогда всего шесть лет, — он казался ей самым прекрасным и восхитительным существом в мире!

— Это мой племянник!

Она вспомнила, как тетушка Мими сказала ей это. Это было в тот день, когда она пришла в большой дом вместе со своей матерью. Было время школьных каникул, и мать боялась оставлять ее одну дома. К тому же добрая Мими, или миссис Мур, как мать называла ее, всегда говорила, что дочь ее кухарки может приходить в дом в любое время.

— Джошуа, присмотри за Сэлли. Сыграйте в пинг-понг или во что-нибудь еще.

Тетушка Мими сказала ему это после того, как их познакомила. Потом она оставила их одних.

— Постарайтесь хорошо провести время! И действительно, Сэлли прекрасно провела время. Но Джош, как ей показалось, с удовольствием развлекался бы без нее. Тринадцатилетние мальчики не жаждут оказаться в компании девочек, которые на семь лет их моложе!

Но, чего не отнимешь от Джоша, он был очень добр к ней.

— Ты часто приходишь сюда? — вежливо спросил он ее, когда они шли к столу для пинг-понга во внутреннем дворике.

— Только во время каникул, когда мама не хочет оставлять меня одну дома. — Затем она весело добавила:

— Мне так нравится здесь!

— Мне тоже!

У них была общая точка зрения по этому вопросу.

— Вообще-то я живу в Лондоне, но часто приезжаю сюда, когда мои родители уезжают за границу.

Сэлли с любопытством разглядывала его.

— Почему они не берут тебя с собой? Она не могла себе представить, что ее родители уедут, а ее оставят одну.

— Я сам не хочу ездить с ними.

Он сказал это твердо и быстро, но она успела заметить искру обиды в его глазах. Так Сэлли в первый раз столкнулась с его независимостью, которая впоследствии стала доминирующей чертой его характера. Она ощущала исходящую от него силу, и это привлекало ее к нему.

— А где ты живешь? Ты живешь в деревне? — спросил он ее во время первого сета.

— Мы живем в домике недалеко от почты. Наш домик, — гордо заметила она, — тот самый, у которого красная дверь!

Джош улыбнулся.

— У меня был приятель, который жил в таком же домике, но мне кажется, что дверь у них не была покрашена в красный цвет.

Потом он достал монетку из кармана.

— Может, бросим жребий?

— Они сыграли два сета, и Джош позволил ей выиграть оба. Иначе как бы она смогла выиграть хотя бы одну игру? Она совершенно не умела играть! И хотя она почувствовала, что он с облегчением вздохнул, когда они наконец расстались, она все равно решила, что Джош очень хороший мальчик. И это стало началом ее влюбленности в него.

Ее чувство росло, потому что вначале он был бесконечно мил с нею. Каждый раз, когда они встречались, он интересовался, как у нее идут дела; смешил ее шутками или рассказывал ей интересные истории. Они даже еще несколько раз играли в пинг-понг. Но он никогда не старался задерживаться в ее компании, и она никогда не принадлежала к его окружению. Она всегда была в стороне и наблюдала за ним.

Сэлли не возражала против отведенной ей роли. Когда приходили друзья Джоша — толпа громогласных и развязных подростков в возрасте тринадцати лет, — она тихонько сидела в сторонке и читала книжку, как правило, из собрания книг тетушки Мими по искусству. Она с удовольствием наблюдала за их шумными играми. Конечно, ей больше всего нравилось следить за Джошем.

Но все стало меняться, когда появились его подружки.

Иногда они появлялись по одной, иногда приходили целыми стайками. Они то и дело хихикали и, постоянно хлопая перед ним своими глупыми накрашенными ресницами, бегали за Джошем, как послушные собачки. И он, конечно, в полной мере упивался восхищением, которое внушал им. И тогда Джош уже почти не замечал Сэлли. А она начала ощущать себя лишней, Она тихо сидела в уголке и делала вид, что раскрашивает книжку-раскраску. Но при этом она внимательно следила за происходящим и видела, как Джош похищает сердце своей очередной подружки-подростка. Ему покорялись они все! Сэлли все прекрасно понимала. Она уже научилась достаточно хорошо распознавать назначение их кокетливых взглядов. Обычно эти девочки не обращали на нее никакого внимания. Она была для них совсем ребенком. Но появилась одна девочка — синеглазая Люсинда, которая давно уже уехала из их деревни. Она почему-то сильно невзлюбила Сэлли и всегда старалась любым способом обидеть ее..

И вот в один прекрасный день Люсинда заговорила с ней.

— Кто эта мышка, что вечно прячется в уголке? — сказала она.

Сэлли очень хорошо запомнила эти «милые» слова. Джоша в этот момент не было в комнате, и Люсинда подошла к окну, где сидела Сэлли с карандашами и блокнотом. Она перестала рисовать и посмотрела прямо в чудесные синие глаза Люсинды.

— Я не мышка, — спокойно ответила она ей. — Меня зовут Сэлли!

— Сэлли? — начала издеваться Люсинда. — Какое плебейское имя! Ты деревенская девчонка, не так ли? Твоя мамаша работает здесь прислугой.

Сэлли до глубины души возмутили ее слова. Кто, такая Люсинда и что она так важничает?!

— Да, я живу в деревне, — ответила она ей. Сэлли прищурилась. — Но моя мама не прислуга. Она готовит самые изысканные блюда. Тетушка Мими говорит, что она готовит лучше всех в Англии!

— Тетушка Мими? Миссис Мур, ведь не твоя тетушка. — Люсинда начала нападать на нее, якобы возмущенная подобной фамильярностью. — Она знает, как ты ее называешь?

— Конечно, знает. Я всегда зову ее — тетушка Мими.

— Ну ты и нахалка! Деревенская простушка, тебе не место в этом доме! — Синие глаза с презрением оглядели ее. — Мне, кажется, она из вежливости терпит тебя!

Сэлли вдруг стало обидно и горько. Она всегда считала, что она нравится тетушке Мими и поэтому та так хорошо относится и добра к маленькой девочке.

Целую минуту она ничего не могла ответить Люсинде. И именно в этот момент в комнате появился Джош.

Люсинда с улыбкой повернулась к нему.

— А я болтала с Сэлли. Она показывала мне свои прелестные рисунки.

— Да, Сэлли рисует очень хорошо. Джош подошел и встал рядом с ними.

— Я ей говорил, что у нее талант. — Джош нагнулся, чтобы полюбоваться ее незаконченным рисунком. — Мне очень хотелось бы рисовать так же хорошо, как Сэлли.

Сэлли вспомнила, что она продолжала сидеть у окна, а они с интересом рассматривали ее рисунки. Она неожиданно подумала, что, может быть, слова Люсинды — правда. Может быть, тетушка Мими терпит ее из вежливости и то же самое относится и к Джошу? Может, из-за хорошего воспитания он притворяется, что она ему нравится? При одной мысли ледяной холод сковал ей сердце. Затем она услышала хихиканье Люсинды:

— Ты можешь гордиться своими другими талантами, Джош. — Она игриво потрепала его по щеке. — Я с удовольствием их проверю в любое удобное для тебя время!

К полному ужасу Сэлли, Джош в ответ на высказывание Люсинды наклонился к ней и быстро поцеловал в губы.

— Ты и сама не страдаешь отсутствием талантов, — сказал он ей.

Потом они обнявшись ушли. Сэлли осталась одна, грустная и униженная. В первый раз за все годы, что она ходила к тетушке Мими, она почувствовала, что ей здесь не место, что ее здесь просто терпят. Она не принадлежит к их обществу, она среди них пария! Окончательно расстроенная, она дала себе клятву никогда больше не приходить сюда.

Конечно, она не сдержала эту клятву. Сэлли часто думала, что было бы лучше, если бы она осталась верна своей детской клятве. Если бы она ее не нарушила — никогда не разразилась бы эта страшная катастрофа.

Сэлли интересовалась книгами тетушки Мими по искусству. Многие годы она рассматривала их, внимательно изучая их волшебные страницы. Она пила и не могла напиться нетленной красотой, заключенной в этих книгах. Но она изучила далеко не все книги. Некоторые из них, наиболее ценные, тетушка Мими берегла до того момента, пока Сэлли повзрослеет и начнет лучше разбираться в искусстве. И вот такой момент наступил, когда Сэлли исполнилось одиннадцать. Ее мама передала ей разрешение тетушки Мими пользоваться всеми, без исключения, книгами в библиотеке. Она не могла не обрадоваться этому разрешению: она ждала его многие годы!

Итак, после шести месяцев отсутствия в большом доме, после своей стычки с Люсиндой Сэлли снова оказалась в особняке Муров. И кого она встретила сразу же — конечно, Джоша и Люсинду!

Неожиданно в гостиную, где сидела Сэлли и разглядывала книгу о творчестве Клода Моне, влетела Люсинда. За ней по пятам следовал Джош. Люсинда подбежала, к зеркалу в золоченой раме и воскликнула:

— О, Джош! Оно изумительно. Но я не могу его надеть.

— Конечно, можешь! Я настаиваю! Джош стоял за спиной Люсинды. Потом он протянул руку и коснулся гранатового, — ожерелья на шее Люсинды.

— Оно великолепно смотрится на тебе. Я знал, что оно пойдет тебе!

Действительно, оно было великолепно. Сэлли посмотрела на ожерелье и не могла не согласиться с ними. У нее сильно забилось сердце. Но оно забилось не при виде ожерелья. Просто она наконец увидела Джоша. И тогда же Сэлли поняла, что в основном ее привлекали сюда отнюдь не книги тетушки Мими по искусству. Ее привлекало неодолимое желание вновь увидеть Джоша.

Он сначала вроде бы и не заметил ее.

— Что ты думаешь? — спросил он у нее, подталкивая: к ней Люсинду. — Ты же художница. Это настоящее произведение искусства, ведь правда?

Он просто издевался над ней. Его чудные темные глаза сияли, в нем чувствовался избыток жизненных сил. Сэлли ощутила, что нервы обнажились, до предела.

— Ты спрашиваешь меня об ожерелье? — спросила она, запинаясь и поправляя волосы. — Да, ожерелье действительно красиво!

Почему-то в ее устах эта фраза прозвучала жалко и с оттенком зависти. Ожерелье было великолепно и так же великолепна была та, на ком оно было надето, Сэлли увидела, как у Джоша недоуменно поднялась вверх одна бровь. Он отметил ее реакцию.

— Я надену его сегодня на ужин, — объяснила ей Люсинда, ослепительно улыбаясь Джошу. — У нас будет праздник в честь моего восемнадцатилетия!

— Поздравляю!

И снова это прозвучало как-то сухо и неприязненно. Сэлли уже не могла думать ни о чем, кроме того, что это замечательное ожерелье, вероятно, будет подарком Люсинде от Джоша. Такой подарок мог понравиться любой девушке. Причем, очевидно, это не просто подарок, а подарок со значением. Наверное, это выражение любви Джоша к Люсинде. В этот момент Сэлли отчаянно позавидовала Люсинде. Она ничего не могла с собой поделать!

Чтобы скрыть свои подлинные чувства, Сэлли снова уставилась в книгу. Она понимала, что грубо и невежливо ведет себя и это не самым лучшим образом характеризует ее саму. Но ее маленькое сердце — сердце одиннадцатилетней девочки — только так могло справиться переполнявшими его эмоциями.

— Извини, не будем тебе мешать любоваться книгой.

Они вышли из комнаты. Ее кольнуло это извинение Джоша, произнесенное к тому же холодным тоном. Некоторое время она продолжала бессмысленно смотреть в книгу. Картинки расплывались у нее перед глазами. Она не знала, что и думать, не понимала, почему ей так грустно. У нее было только одно желание — никогда больше не появляться в этом доме!

Потом какое-то странное ощущение заставило ее поднять глаза. Люсинда стояла в дверях, и ее синие глаза пристально смотрели на Сэлли.

Она вдруг загадочно улыбнулась, прикоснулась к ожерелью на своей шее и ушла в холл.

Сэлли подождала пять минут, потом собрала все книги и аккуратно поставила их обратно на полки. Ей хотелось как можно скорее оказаться дома. Ей нужно было уйти отсюда!

Она вышла в холл. Тетушки Мими не было дома, и ей не нужно было объяснять, почему она уходит так рано. Но когда она направлялась к выходу, что-то лежавшее на мраморном столике привлекло ее внимание.

Сэлли остановилась. Это было гранатовое ожерелье. У нее сильно забилось сердце, когда она нагнулась, чтобы посмотреть на него. Как оно сюда попало?

Конечно, для нее было бы правильным просто уйти, сделав вид, что она ничего не видела. Но Сэлли не сделала этого! Вместо этого она подошла к столику и взяла в руки ожерелье. Необходимо найти Люсинду, подумала Сэлли. Ей не следует оставлять ожерелье где попало. Кто-нибудь может взять его.

Но когда Сэлли держала его в руках, эту великолепную красоту, подарок, который Джош выбрал, чтобы преподнести его на день рождения Люсинде, ее вдруг охватило непреодолимое желание увидеть, как оно будет выглядеть на ее шее.

Еще не осознав, что она делает и что могут подумать об этом люди, она уже подошла к соседней комнате и открыла туда дверь. Там она остановилась у зеркала, надела себе на шею ожерелье и застегнула застежку дрожащими пальцами.

— Так оно тебе нравится, не так ли?

Сэлли быстро повернулась, у нее загорелись щеки. Она увидела в дверях Люсинду. Та смотрела на нее, как кошка на мышку.

— Я всегда подозревала, что нечто подобное непременно случится!

Сэлли не могла прийти в себя от страха и смущения. Она не нашла ничего лучшего, как прижать руку к шее и попытаться спрятать ожерелье под майкой. Она просто не соображала в этот момент, чем это все может кончиться.

— Я… я думала, что ты в другой гостиной, — запинаясь, начала было Сэлли. И этим самым только подписала себе приговор.

— Но я здесь, и ты меня видишь! Я прекрасно понимаю, в чем тут дело. Я поймала тебя с поличным!

— С поличным? — переспросила она.

И в этот момент в гостиной появился Джош.

— Что здесь происходит? — громко спросил он. Он стоял позади Люсинды, держа руку у нее на плече.

— Это она! — В голосе Люсинды звучали слезы ярости. Она показывала пальцем на Сэлли. — Она взяла ожерелье. Вот посмотри. Она пытается спрятать его. Она старается спрятать его под майкой!

В комнате воцарилась тишина, как перед расправой. Джош стоял, сузив глаза, и внимательно смотрел на Сэлли. Потом он спросил тихим голосом, от которого у нее по коже побежали мурашки.

— Это правда, Сэлли? Ты брала ожерелье? Сэлли не могла вымолвить ни слова. Она только покачала головой. Она хотела объяснить, что все произошло совсем не так. Но взгляд Джоша лишил ее дара речи.

Люсинда неожиданно заорала.

— Лгунья! Оно у тебя!

Она прыгнула к Сэлли, схватила ее за майку, и все увидели у нее на шее гранатовое ожерелье.

Сэлли никогда не могла забыть реакцию Джоша. У него заходили желваки на скулах. В глазах появилось такое выражение, что Сэлли многие годы видела его в кошмарных снах.

Он процедил:

— Сними его сейчас же! — Потом протянул руку. — Немедленно отдай его мне.

— Я оставила его на столике в холле. Мне не следовало делать это. — Синие красивые глаза с возмущением уставились на Сэлли. — Но я не подозревала, что в доме имеются воры!

— Мы тоже не подозревали этого! Последние слова, произнесенные ледяным голосом, уже принадлежали Джошу. Сэлли сняла ожерелье и положила его в протянутую руку. Он с презрением посмотрел на нее.

— Как ты могла так поступить? После всего, что тетушка Мими сделала для тебя? Как ты могла украсть ее драгоценность?

— Но я не знала, что оно принадлежит тетушке Мими!

Конечно, она сказала глупость, но в этот, момент Сэлли вообще ничего не соображала.

Люсинда постаралась все объяснить ей:

— Она одолжила его мне, чтобы я надела его на праздник.

И тогда Сэлли поняла, что ожерелье не было подарком любви, как она себе это представляла ранее, что Джош вовсе не собирался дарить Люсинде ожерелье. В тот трагический для Сэлли момент, когда, казалось, ей должно было быть это безразлично, тем не менее, вне всякой логики, она была довольна.

— Я ничего не скажу тетушке Мими. Она здорово расстроится из-за этого. — В голове Сэлли был сплошной туман, и она едва слышала слова Джоша. — Я запрещаю тебе снова когда-нибудь появляться в этом доме. Ты поняла меня? Теперь ты больше не смеешь приходить сюда.

— Я поняла, но…

— Ты поняла меня?!

Джош прервал ее, и она не смогла ему ничего сказать. От его взгляда она не переставала дрожать и совсем по-настоящему перепугалась, когда он добавил:

— Если я узнаю, что ты снова явилась сюда, ты об этом здорово пожалеешь! Я тебе это гарантирую.

— Я не собираюсь здесь появляться, и тебе не стоит пугать меня!

Она даже не предполагала, что Джош может говорить с ней в таком тоне. Она не сделала ничего плохого, она не заслуживает подобного отношения! Она не воровала ожерелья! Господи, как он мог подумать о ней такое!

Но все ее протесты остались внутри ее, она ничего не высказывала вслух. Получилось так, будто он сломил ее волю к сопротивлению и она не смогла словами выразить свое негодование.

Он отошел в сторону.

— Ты можешь идти. И не забудь то, что я сказал тебе. Никогда не возвращайся в этот дом, Мертвенно-бледная, с остановившимся взглядом Сэлли проскользнула мимо него.

— Не бойся, я этого не сделаю. Вся в слезах, она прибежала домой. Прошло шесть лет, пока она снова появилась в этом доме. Шесть долгих лет она мучилась и терзалась и наконец смогла выбросить Джоша из своего сердца. Она была уверена, что ее былое обожание Джоша перешло в стойкое презрение к нему. Ей исполнилось семнадцать, и по просьбе матери, которая слегла в постель с гриппом, она зашла туда, чтобы поздравить с Рождеством тетушку Мими, Тетушка Мими была в саду и, как только увидела Сэлли, стала настаивать, чтобы та зашла в дом и выпила рюмочку шерри.

— И не думай со мной спорить! — сказала она Сэлли, хотя та продолжала отказываться.

Она провела ее по холлу в гостиную, где, к своему ужасу, Сэлли увидела Джоша.

Увидев его, она хотела было убежать. Но оказалось, что она не в состоянии пошевелиться — ее ноги как бы прилипли к полу. За эти шесть лет она лишь один раз как-то мельком видела его. Но в первый раз после истории с ожерельем она столкнулась с ним лицом к липу. Сэлли всегда восхищалась красотой Джоша. Ей казалось, что невозможно быть красивей. Но тем не менее это было так. То, что она перед собой увидела, превзошло все ее ожидания. Он был просто великолепен. Одет он был в свободные брюки и синий кашемировый свитер. Его темные волосы, по мнению Сэлли, были несколько длинноваты и, как всегда, выглядели растрепанными. Черты его лица стали более взрослыми и твердыми. Это был уже мужчина, а не мальчик-подросток, каким она его увидела в первый раз, и не юноша, каким запомнила со дня скандала по поводу ожерелья. Высокий, стройный, смуглый от загара, он был таким привлекательным. От него исходили божественные флюиды внутренней силы и энергии. Глаза у него не изменились вовсе. Они по-прежнему были дерзкими и притягательными, как притягателен сам по себе грех.

Он, как обычно, прекрасно владел собой и окружающей обстановкой. Он даже сделал вид, что рад ее видеть, и держался абсолютно спокойно. Тетушка Мими ничего не подозревала.

— Какая ты стала взрослая! Он пристально оглядел ее странным взглядом. Он никогда раньше не смотрел на нее так.

— Я бы тебя не узнал.

— Да, она прелестная маленькая леди. Сэлли скоро отправится в Лондон. — Тетушка Мими ласково улыбнулась ей и подала маленькую рюмочку шерри. — На следующий год она будет учиться в школе искусств.

— Это меня не удивляет. Я всегда говорил, что у Сэлли талант. — Джош почти ласково посмотрел на нее. — Мне приятно это слышать, — сказал он. — Нельзя не использовать такие способности.

Сэлли не отводила взгляда от шерри, желая только одного — провалиться сквозь землю. Каждый раз, когда она взглядывала на Джоша, перед ней вставала жуткая сцена, когда он отчитывал ее за якобы украденное ожерелье. Она так ясно стояла перед ее глазами. Он тогда стер ее в порошок и наговорил ей много злых и несправедливых вещей.

Сейчас он улыбался, но все-таки продолжал верить, что она воровка. При этой мысли Сэлли начала злиться. Она поборола в себе желание дерзко посмотреть на него. Как он мог поверить такой ужасной лжи?

— Джошуа живет в Лондоне. Ты, наверное, знаешь об этом. Он там проводит много времени. — Тетушка Мими ласково улыбнулась племяннику. — Но он появляется здесь, когда не скитается по всему свету и у него выдается свободный денек.

Сэлли слышала об успехах Джоша. Его бизнес процветал. Ему было всего лишь двадцать пять лет, а он уже стал финансовым воротилой.

Борясь с яростью и стыдом, глядя ему прямо в глаза, Сэлли сказала:

— Вы стали таким важным лицом. Меня поражает, как вы находите время, чтобы посетить нашу маленькую деревеньку!

— У меня всегда есть время, чтобы приехать сюда и навестить тетушку Мими. Это самое малое, что я могу для нее сделать. Тетушка Мими всегда была очень добра ко мне.

Он вежливо дал ей отпор и напомнил, что он ничего не забыл, что он презирает ее за то, что она предала доверие тетушки Мими, которая так хорошо к ней относилась.

Сэлли уставилась себе в колени, поправила юбку. У нее было виноватое выражение лица. Она не смогла выдержать его взгляд. Сэлли знала, что он о ней думал, хотя это все и не было правдой. Она не предавала тетушку Мими. Сама мысль об этом казалась кощунственной!

— Может, вы сможете видеть друг друга, когда Сэлли поедет в Лондон. — Тетушка Мими пребывала в счастливом неведении. Она повернулась к Сэлли. — Я уверена, что Джош всегда может помочь тебе, если возникнут какие-нибудь трудности. И тебе станет легче, если ты будешь знать, что где-то рядом с тобой твой «большой братец»!

При этих словах Джош и Сэлли одновременно посмотрели друг на друга и улыбнулись понимающей улыбкой. Джош — «большой братец»? Он никогда не станет для нее братом! Но если даже они и подумали об одном, они по-разному оценивали сложившуюся ситуацию.

Сэлли, даже когда была совсем маленькой, никогда не думала о Джоше как о брате. В нем была такая притягательная сила и он так привлекал ее, что она не могла думать о нем столь прозаично. Теперь даже сама мысль об этом была ей неприятна.

По мнению Сэлли, Джош, со своей стороны, никогда не считал, что между ними могут возникнуть какие-либо отношения. Сэлли полагала, что он никогда не обращал на нее внимания.

Стоит ли говорить о том, что Сэлли, конечно, не видела Джоша в Лондоне. К ее счастью, за три года, пока она училась, их дорожки не пересекались ни разу! С тех пор и до того момента, когда он подкараулил ее у почтового ящика, она только два раза мельком видела его.

Один раз он даже не заметил ее. Она проезжала мимо их особняка и видела, как он шел по дороге. Второй раз она видела его полтора года назад, и встреча была не из приятных.

В тот раз она была с Кливом. Они выходили из кафе и почти натолкнулись на Джоша. Сэлли вспомнила, что, когда она представила ему Клива, он посмотрел на того, как на мусор. Потом повернулся к ней и уставился на нее холодным немигающим взглядом темных глаз.

— Я слышал, ты занимаешься магазином. Было видно, что ему это неприятно. Потом он окинул ее быстрым взглядом.

— Посмотрим, посмотрим… — зловеще заметил он. Затем повернулся и ушел, оставив их удивленными и ничего не понимающими.

Такова была печальная история отношений Джоша и Сэлли. Только теперь они резко изменились к худшему. Все вдруг выплыло наружу и стало таким зловещим. Джош внезапно вышел на тропу войны.

Вернувшись домой, после неудачного посещения дома тетушки Мими, Сэлли лежала на диване и смотрела в потолок. Она не могла понять, почему вдруг все так обострилось. Его злоба к ней дремала долгие годы. Почему так внезапно она вспыхнула снова? Что-то, наверное, случилось. Не может быть, что он хочет лишить ее работы просто так, из обычного каприза. Из-за старого проступка, который она будто бы совершила много лет назад. Этого не может быть. Но тогда в чем же дело?

Пока она об этом думала, зазвонил телефон на столике рядом с нею. Сэлли вздохнула и сняла трубку.

— Алло?

— Сэлли, это Клив. Как у тебя дела?

— Клив, как я рада, что ты позвонил. Сэлли довольно улыбнулась. Она даже не подозревала, как ей не хватало дружеского участия. Потом она снова нахмурилась.

— Если по-честному, то дела так себе.

— Почему, любовь моя? — Клив сразу же расстроился. — Что-нибудь случилось? Ты что, плохо себя чувствуешь?

— Нет, со мной все в порядке. Но случилось кое-что непредвиденное.

Сэлли помолчала, она не была уверена, что стоит все вываливать на Клива прямо по телефону.

— Послушай, я тебе расскажу все завтра, когда ты вернешься. — Потом она добавила:

— Ты не волнуйся. Я уверена, что мы сможем справиться с этим.

— Но я уже волнуюсь. — Клив говорил серьезным голосом. — Давай, радость моя, расскажи мне, в чем дело.

Сэлли сразу стало стыдно. Это ведь она во всем виновата, из-за нее Джош хочет разрушить их общее дело. И теперь Клив тоже начал волноваться из-за нее.

— Это племянник тетушки Мими… Джош. Ты его помнишь? Он мешает нам работать в магазине…

— Как это «мешает»? Он что, обидел тебя?

— Нет, конечно нет!

Она усмехнулась про себя. Джош был опасен, но не в том смысле, как понимал Клив. Она продолжала:

— Он угрожает нашему бизнесу… — Потом остановилась. — Послушай, давай не будем обсуждать это по телефону. Я объясню тебе все при встрече. Когда ты вернешься?

Клив не отвечал.

— Клив?

Он ответил ей, но голос у него был встревоженный:

— Я приеду к ланчу. Не волнуйся. Скоро увидимся, Сэлли. Хорошенько выспись.

Да, подумала Сэлли, когда ложилась спать, как хорошо, что завтра вернется Клив. С ней будет кто-то, кто поддержит ее в трудную минуту.

Но это было все, что он мог дать ей. Сэлли широко открытыми глазами уставилась в темноту. Нехорошо было так думать, но Клив в подметки не годился Джошу! Сэлли вздохнула и закрыла глаза. Она не имеет права недооценивать Клива. Она не справилась бы с работой, если бы его не было рядом все эти полтора года. Он мало вложил в смысле денег в их бизнес, но когда дело касалось энтузиазма и усилий, его вклад был безмерным!

Эта мысль заставила ее снова почувствовать себя виноватой. Теперь из-за нее Клив потеряет все, во что вложил столько сил. Она все еще считала, что дело было только в противостоянии ее и Джоша. Все так нечестно. Просто возмутительно! Она не должна позволить, чтобы это случилось!

И тогда она пришла к твердому решению.

Она четко поняла, что ей следует сделать. Если все ее настоящие проблемы связаны с прошлым, с этой историей с ожерельем, пора поставить все точки над «i» и рассказать Джошу наконец всю правду. Она не стала делать этого раньше из-за множества причин. Она уговаривала себя, что ей все равно, что Джош о ней думает. Потом в глубине души она боялась, что он ей не поверит. Но теперь от этого зависело слишком многое, и она должна заставить его поверить себе.

Она поклялась себе. Завтра прямо с утра она поедет к Джошу и постарается все объяснить ему. И может, ей повезет. И все прояснится еще до того, как вернется Клив.

С такими мечтами она наконец заснула. Проспав почти семь часов, Сэлли была разбужена телефонным звонком.

— В течение часа ты должна приехать ко мне.

Это был Джош.

— И не вздумай опоздать! Сэлли постаралась проснуться.

— Я все равно собиралась к тебе… Но она могла бы не говорить ему этого. Он уже положил трубку.