Тайные сестры

ГЛАВА 1

«Позвони Джо-Джо. Срочно».

Записка была трехдневной давности, всего лишь одна из множества записок, накопившихся за время двухнедельного отпуска Кристи Маккенна.

Кристи похолодела. Она не получала вестей от младшей сестры вот уже двенадцать лет. В последний раз это были плохие новости. Что ждет ее на этот раз?

На Кристи нахлынуло старое, такое знакомое чувство – чувство любви, смешанной с виной. Угораздило же Джо-Джо родиться такой красавицей, что, когда проходила по улице, все оборачивались на нее! Мужчины буквально из кожи вон лезли, чтобы угодить ей. Неудивительно, что она привыкла считать себя пупом Земли.

«Когда тебе кто-нибудь нравится, то это за что-то, – вспомнила Кристи. – А когда ты кого-нибудь любишь, то это несмотря на что-то».

Кристи любила свою красавицу сестру, несмотря на.

Кристи просмотрела другие записки, и тревога усилилась. После более чем десяти лет молчания Джо-Джо вдруг позвонила целых пять раз за две недели.

Кристи так окончательно и не простила Джо-Джо. Та отбирала у нее все, что ей приглянется: ее одежду, туфли, подруг, парней, золотое ожерелье – бабушки Маккенна.

Впрочем, сейчас Кристи жалела только об ожерелье единственной вещи из всего прошлого, которую она действительно хотела вернуть.

Джо-Джо об этом знала. Именно поэтому она его тогда и взяла.

«Ну и что? – подумала Кристи. – Бабушка умерла. Я в Нью-Йорке. Джо-Джо там, где она сама хочет быть. Я делаю то, что хочу. Не так ли?»

Нахмурившись, Кристи оглядела свой кабинет. Ничто, казалось, не изменилось за эти две недели. Полки все так же завалены книгами по искусству, философии, психологии, моде, начиная с татуировок первобытных людей и до последних новинок ювелирной промышленности. Сквозь единственное, давно не мытое окно виден все тот же Манхэттенский банк, а на двери ее кабинета все та же табличка: «КРИСТИ МАККЕННА, РЕДАКТОР».

Все было по-прежнему, и вместе с тем что-то неуловимо изменилось. Может быть, ей это всего лишь кажется и дело в том, что она просто устала за последнее время, с тех пор как несколько месяцев назад ей исполнилось тридцать два года? Или это напомнило о себе прошлое – как старая рана, которая время от времени ноет. «Позвони Джо-Джо».

А вдруг на этот раз все будет по-другому? И старая рана заживет. Вдруг Джо-Джо наконец поняла, что не только ей, но и другим бывает больно, и они иногда даже плачут. Например, ее сестра.

Кристи взяла последний номер «Горизонта». Перелистав страницы, она нашла рекламу новой коллекции Питера Хаттона. С фотографии, открывавшей материал, на нее глядела главная модель Хаттона – красавица, которую во всем мире знали под именем Джо.

Длинноногая блондинка, наивная и соблазнительная одновременно, была одета в тонкий голубой свитер и белые шелковые лосины. Морской ветер развевал ее прямые волосы, а большие зеленые кошачьи глаза глядели на этот мир свысока.

Кристи пристально смотрела на фотографию, будто та могла дать ей ответ, почему после стольких лет молчания Джо-Джо вдруг позвонила. Ответа не было.

Джо-Джо не похожа на девиц со стандартной внешностью фотомодели. Умело выбранная одежда подчеркивала роскошную фигуру Джо – тонкую девичью талию, широкие бедра и полную грудь. Ткань свитера настолько тонка, что просвечивают соски, а шелковые лосины и того тоньше. Да, подумала Кристи, фотография получилась на грани приличия, но… все же не переходит эту грань.

Таков Хаттон, такова Джо-Джо. Джо-Джо и Хаттон подчас были почти вульгарны, и все же умудрялись не переходить грань приличия. В основном благодаря потрясающей красоте Джо-Джо.

– В чем дело? – спросила Кристи у фотографии. – Хаттон наконец понял, что ты не единственная, и тебе скоро придется расстаться со сладкой жизнью?

«Срочно».

Кристи отложила журнал. Несмотря на годы ссоры и разлуки, она чувствовала себя по-прежнему ответственной за сестру, так же как много лет назад.

«Да позвони ты наконец ей и выясни, что случилось. Потому что ты знаешь: что-то случилось».

Телефон, который оставила Джо-Джо, начинался с кода 505. Где бы это могло быть? Кристи взяла телефонный справочник.

Колорадо.

Почему Колорадо? Ведь Джо-Джо ненавидела Запад еще больше, чем сама Кристи.

Негнущимися от волнения пальцами Кристи набрала номер. Где-то в Колорадо зазвонил телефон. Ответ был коротким и односложным:

– Да!

Но этого односложного ответа было достаточно, чтобы Кристи поняла, с кем она говорит. У кого еще мог быть такой волнующий голос? Самой Кристи тоже не нужно было представляться. Кроме нее, никто на свете, кажется, не называл Джоди Маккенна Джо-Джо.

– Привет, Джо-Джо. Что случилось?

Казалось, Джо-Джо перевела дыхание.

– Подожди минутку.

Голос вежливо-спокойный, как будто она разговаривает с посторонним человеком.

Кристи ждала, теряясь в догадках и испытывая чувство вины. Похоже, за двенадцать лет, с тех пор как сестры разговаривали последний раз, ничего не изменилось. Кристи по-прежнему считала, что она должна первой пойти навстречу Джо-Джо. Ведь она старшая сестра и по идее должна воспитывать Джо-Джо.

В трубке послышался звук отодвигаемого стула и закрывающейся двери. Когда Джо-Джо снова заговорила, Кристи узнала прежнюю Джо-Джо – все тот же наигранно веселый и дразнящий голос.

– Привет, Кристаллик. Я, должно быть, перепугала тебя до смерти?

«Кристаллик!»

Рыжие волосы, зеленые глаза… Давно уже никто не называл Кристи Кристалликом.

Очень давно, целую жизнь…

– Да, ты меня напугала. Ты запретила звонить тебе, никогда не отвечала на мои письма и вот звонишь сама. Что случилось?

– Я всегда читаю твои статьи. – Джо-Джо словно не слышала слов Кристи. – Мне нравится, что ты мной всегда восхищаешься.

Волнение Кристи усилилось.

– Что случилось, Джо-Джо?

– Ты о чем?

– Тебе что-то от меня нужно. Иначе бы ты не позвонила.

Джо-Джо рассмеялась. Смех ее был таким же дразнящим, как и голос. Затем последовала пауза: Джо-Джо затянулась сигаретой.

– Кристаллик…

Кристи различила в ее голосе тоску и еще что-то такое, от чего у нее похолодели руки. Мольбу? Одиночество? Страх?

Кристи откинулась в кресле, пытаясь успокоиться. Нет, ей показалось. Конечно, показалось.

– Мне в этом году исполнилось тридцать, – сказала Джо-Джо.

– Рано или поздно это должно было случиться, – сухо ответила Кристи. – К тому же мало кто к тридцати годам добивается таких успехов, как ты.

– За всю жизнь у меня был только один успех.

– Достаточно и одного успеха, если он состоит в том, что ты главная модель Питера Хаттона.

Джо-Джо снова затянулась сигаретой. Она выдохнула дым со звуком, более напоминающим вздох.

– Послушай, – продолжала Джо-Джо, – ты эксперт по моде международного класса. Что ты думаешь о последних работах Хаттона?

По легкости и нарочитой небрежности тона, которым Джо-Джо задала вопрос, Кристи поняла, что она уже знает ответ. В детстве Джо-Джо всегда нужно было одобрение старшей сестры, и сейчас Кристи почувствовала что-то вроде вины.

– Джо-Джо, – произнесла она как можно мягче, – у нас разные вкусы и разные взгляды на жизнь, но в этом нет ничего страшного. Мы ведь взрослые люди, и каждый живет так, как ему нравится.

– Кристаллик, ты знаешь… Ты единственный человек, мнение которого для меня важно.

Кристи понимала, что Джо-Джо играет на ее чувствах, и все же была тронута. На глаза навернулись слезы. А она-то думала, что уже разучилась плакать!

– А бабушка? – спросила Кристи. – По-моему, ты всегда хотела, чтобы она тебя похвалила.

– Ее любимицей была ты.

– Зато тебя любили все остальные.

– Я хотела, чтобы меня любила она.

Снова долгая пауза.

– Ты ведь знаешь, почему я убежала из дома? – спросила наконец Джо-Джо.

– Чтобы насолить бабушке.

– Я хотела, чтобы ты получила хорошее образование где-нибудь в столице, стала известной преуспевающей леди. Поэтому я и убежала.

Кристи почувствовала уколы совести: она уехала из Вайоминга, получила образование. Застарелое чувство вины вновь напомнило о себе. В Вайоминг она не вернулась. И даже ни разу не побывала там за все это время.

– Я гордилась тобой, когда ты поступила в институт, – продолжала Джо-Джо. – И горжусь сейчас. Ты неплохая журналистка, надо это признать.

– Приходится вертеться.

Джо-Джо хрипловато рассмеялась, и в ее смехе Кристи почудилась насмешка.

– Питер говорит, что ты чуть ли не лучшая журналистка в мире, хоть ты пару раз и раскритиковала его в пух и прах. Ты это сделала из-за меня?

На телефоне внутренней связи загорелся огонек.

– Я не поняла.

– Если бы не я была моделью Питера, тебе бы больше нравились его работы?

– Нет.

Внутренний телефон зазвонил. Кристи вздрогнула.

– Хаттону неинтересно, что я о нем думаю. – Звонок нервировал Кристи. – Он модельер с мировым именем, а ты модель с мировым именем.

– Я бы лучше снова стала двадцатилетней.

– Время не повернешь вспять, крошка. Где ты сейчас живешь?

– В Ксанаду.

– Что такое Ксанаду? Где это?

– Это новомодное ранчо на юго-западе Колорадо. Питер купил его в прошлом году.

– Что значит новомодное?

– Увидишь, когда приедешь.

Телефон внутренней связи перестал звонить.

– Ты зовешь меня в гости? – удивленно спросила Кристи.

– Ты едешь в Ксанаду как представитель журнала.

– Что?

– Так ты еще ничего не знаешь! Я-то думала, что все улажено, поэтому и пыталась дозвониться тебе прежде, чем ты уедешь.

– Я была в отпуске, поэтому ничего не знаю.

Телефон внутренней связи снова настойчиво зазвонил. Наверное, Мира хочет сказать ей то, что уже сообщила Джо-Джо.

– Когда приедешь, – быстро проговорила Джо-Джо, – ты скорее всего услышишь разные сплетни обо мне. Не верь им.

Кристи застыла на месте. Кажется, Джо-Джо наконец-то перешла к тому, ради чего звонит.

– Похоже, я нажила себе врагов, – продолжала та. – Мужчин.

– Я думала, что все мужчины без ума от тебя.

– Некоторые мужчины не любят, когда им отказывают. Это их бесит. Как, например, Кейна.

– Кого?

– Эрона Кейна. Держись от Кейна подальше. Ты слышишь? Он меня ненавидит. Он опасен.

– Джо-Джо, да говори толком: что случилось? Это был не вопрос – требование старшей сестры.

– Если ты приедешь через три дня, я отдам тебе бабушкино ожерелье, – сказала Джо-Джо. – Ты мне нужна.

В трубке раздались частые гудки.

Несколько минут Кристи неподвижно смотрела на телефон, думая о том, что из сказанного сестрой было правдой, а что – ложью. В юности Джо-Джо любила устраивать драмы на пустом месте и щекотать всем нервы.

Однако сейчас Кристи была уверена: в голосе ее сестры звучал страх.

«Не может быть, – попыталась уговорить себя Кристи. – Я, должно быть, ошиблась. Прошло уже двенадцать лет. Я ведь на самом деле совсем не знаю Джо-Джо».

Но это была неправда. Она отлично помнила, как вел себя красивый белокурый ребенок, когда был чем-то испуган. А сейчас Джо-Джо была явно напугана.