Тебе Шах и Мат

Глава 19

Фантазия у Глеба оказалась больная, не думала, что он поклонник плеток. Хотя стоило об этом задуматься, когда я жила в мотеле. После каждого его удара улыбка так и расползалась по лицу, а если я ещё и кричала, то лицо у него и вовсе становилось блаженным.

Вот и сейчас очередной удар обжигает кожу, а парень чуть ли от счастья не прыгает на месте, отслеживая, как я корчусь от боли. Кричать уже не могла, голос был сорван.

– Ну, давай же, сладкая, покричи ещё! Или мы заканчиваем с этой игрушкой и переходим к приятному?– ухмыльнулся предвкушающе, потирая ширинку. Вспоминать, что у него там было, даже не хочется.

– У меня нет сил,– шепчу и еле дергаю руками. Боль я почти уже не ощущала, так замерзла. А может, сказывается физическое истощение, есть мне толком не давали. Два кусочка хлеба да стакан воды три раза в день. Чудо, что я вообще в сознании. Да и нервы были уже все на пределе. Я устала бояться, и просто старалась отстраниться от боли, думая о приятном. О Борисе.

Представляла, как вернусь к нему и дам нам шанс. Старалась представить наше первое нормальное свидание и жизнь в его доме. Интересно, я спала бы в своей комнате, или он бы к себе меня забрал. Думала о новой жизни, где обо мне бы заботились, а я готова была пожертвовать своей свободой и просто быть рядом. Любить? Возможно.

– Эй, ты что, отключиться собралась?– рявкнул Глеб и ударил опять по лицу.

– Я хочу быть в другом месте, и с другим,– отвечаю честно, так как страх неожиданно пропал, и на меня напала дикая усталость. Странно, неужели мне стало всё равно?

– Не нравлюсь? Рожей не вышел? Или кошелёк недостаточно толстый для тебя? А знаешь, мне пофиг, я тебя хочу!– прорычал он, скидывая одеяло с ног, потом разрывая остатки и так истерзанного белья. Да, ему не понравилась плетка. Слишком нежное было кружево.

– Тебе нравится, когда девушка привязана и почти без сознания?– спросила, хотя и так знаю ответ. Ему пофиг, в сознании я или нет, ему важно само тело.

– Мне разное нравится. Люблю экспериментировать. А твоё тело – это мечта. Я помню, какая ты была мягкая и горячая внутри. Ну что, освежим воспоминания?– стягивая футболку, а потом и джинсы.

Я слежу, как одежда падает на пол, и мысленно молю организм отключиться.

– Хоть развяжи, у меня и так нет сил тебе сопротивляться.

– Нет, мне нравится, когда ты такая распятая и доступная,– смеётся, накрывая своей рукой мой лобок.

– Ты такая чистая и гладкая. Видно, немало в тебя мужик вбухал. Жаль, попробовать он не успел, я оказался шустрее. Ну что, приступим? – и взбирается на кровать.

Когда эта жирная туша начала устраиваться между моих ног, я закрыла глаза и дала себе команду просто не думать, не ощущать, не чувствовать. Это просто надо пережить и забыть.

Я сперва ещё чувствовала его руки на своем теле, кажется, он больно кусал грудь и игрался с сосками. Его голос был глух, и я уже не понимала речи. Глаза были открыты, но я ничего не видела, провалившись в своё отчаяние, страшась продолжения, лишь всё твердила себе не слушать и не чувствовать, и вероятно поэтому пропустила момент, когда дверь снесли, а потом с меня стащили насильника.

Я почти не видела лиц людей, которые заполняли комнату, не помню, о чем они говорили, в памяти остались лишь горящие янтарные глаза Бориса, который навис надо мной, и его слова:

– Я с тобой!

Дальше меня поглотила темнота, но теперь в ней было не холодно, а очень тепло и уютно. А ещё мне нравился приятное урчание, которое успокаивало и баюкало.

****

Борис

Как я не убил того сосунка в первые пять секунд, не знаю. Стоило мне увидеть это голое убожество над моей малышкой, как слетели все тормоза. Я схватил парня и зашвырнул его в стену. И пошел бы добивать сосунка, но стоило взглянуть на Ангелину, как всё замерло внутри. Она лежала, как сломанная кукла, со стеклянным взглядом, смотрящим в никуда. Её руки и ноги были в крови и связаны. Тело покрыто синяками и длинными порезами.

Пока я в шоке смотрел на девушку, Никита и Олег начали отвязывать её. Я же, быстро придя в себя, закутал её в своё пальто и прижал ледяное тельце к себе.

– Ангелина, посмотри на меня,– молил девушку, но она не реагировала. Просто еле дышала и смотрела в потолок.

– Олег, вызывай врача домой. Парня пакуйте и захватите его игрушки,– и пнул один из хлыстов, валяющихся у кровати. Я знаю, как отомстить.

Нежно обнимаю свою драгоценность и выношу её из этого кошмара. Мои люди с грустью и сожалением смотрят на девушку, которая висит в моих руках. По её белым волосам стекает пара струек крови, белая кожа покрыта синяками. Смотря на неё, я корю только себя. Это моя самая большая ошибка в жизни. Как я мог не сберечь свою пару? А ещё зная, что ей пришлось пережить, как я мог её заставлять, принуждать быть со мной? Ставить условие, что она должна отдать мне своё тело?

Должна… Только сейчас я понял, каким был идиотом и каким мерзавцем выглядел, принуждая девушку к тому, чего она боялась больше всего. Прав был мой брат. Не удивительно, что она сбежала при первой возможности.

До дома мы домчались ещё быстрее, чем когда ехали спасать девушку. Врач с помощниками встретили нас у входа. Нехотя, но я разжал объятия. Волк выл, говоря, что не отпустит, а я успокаивал, говоря, что её надо осмотреть. Сидя у нас на руках она не поправится.

Оставлять Ангелину я, конечно, не стал, а отправился с врачами в подвальный этаж дома, где у меня была мини клиника. Так как оборотни часто влипали в неприятности, в простую больницу их не отвезешь, поэтому я обустроил свою и нанял хороший штат врачей. И, видно, не зря, сейчас они вовсю кружили над моей парой. Брали кровь, проверяли на рентгене, делали УЗИ, а я всё это время держал её за руку.

Через час я знал, что у девушки сильное переохлаждение и истощение, сильные раны были там, где её связывали. Как ни странно, но от ударов хлыстом она почти не пострадала. Синяки обещали быстро свести. Внутренних повреждений и насилия, к счастью, не произошло. Мы успели вовремя.

Но это всё равно не спасёт гадёныша от моего гнева.

– Значит, она в порядке?– спросил врача, который проверял анализы.

– Как ни странно, тело у девушки сильное. С вашими чудо лекарствами она уже к завтра сможет ходить. Раны и синяки затянем быстро. Но это только то, что касается тела, а вот психическое состояние…, мы так и не смогли до неё достучаться. Она то смотрела мимо нас, то отключалась, на речь не реагировала, словно не слышит.

– Что мне сделать?

– Попробуйте поговорить с ней, позвать. Если вы пара, она должна вас почувствовать. Я могу и психиатра вызвать, но это если она заговорит.

– Вы говорите, по сути, она здорова, значит, я могу её забрать?– держать Ангелину здесь не хотелось. Хочу побыть с ней вдвоем, просто полежать рядом, чтобы успокоиться, и попробовать дозваться до её сознания.

– Мы поставим капельницы, нанесём мази, и надо её согреть, но…

– Это я сделаю сам. Несите всё, что надо, в мою спальню.– Не отпущу свою пару, она мне нужна, как и я ей.

Под общим понимающим взглядом персонала я поднял девушку и отнес в нашу комнату. Быстренько обтер её, а потом сам нанес мази, которые мне принесли. Раздев девушку, лег рядом, согревая её своим теплом. Врачи быстренько поставили капельницы и молча ушли, а я принялся звать свою пару.

– Снежинка, услышь меня и вернись. Ты в безопасности. Я рядом!– шептал я, нежно поглаживая белую макушку.– Ангел мой, прости дурака. Не сберег, подверг такому риску. Что мне сделать, чтобы ты простила, как стереть воспоминания о прожитом? Как мне всё исправить?– говорил в тишину комнаты, обнимая уже теплое тельце.

Ответа я так и не получил, но я не отчаивался, надеялся, что к утру девушка проснется. Так я и заснул в обнимку со своей парой, и просыпался лишь пару раз, когда в комнату тихо входил врач и менял капельницу.

Наутро я проснулся от того, что щеки касаются. Нежная ладошка моей пары порхала по моему лицу, и я изо всех сил притворялся спящим, чтобы не спугнуть её. Как же мне не хватало такой ласки.

А ещё я чувствовал, что с девушкой почти всё в порядке. Волк довольно урчал и наслаждался лаской, а ещё он хотел обратиться, чтобы эта нежная ладошка погладила его шерстку.

– Пока ещё рано, нечего её пугать. Ей и так пришлось многое пережить по нашей вине,– сказал своей сущности, которая приуныла, принимая правду.

Тем временем ладошка стала спускаться ниже. Вот она прошлась по шее, коснулась ключицы. Ноготки прошлись по груди. Что за приятная мука?

В момент, когда она задела сосок, я не выдержал и открыл глаза.

– Снежинка,– сказал, улыбаясь, смотря в живые голубые глаза.

– Ты мой сон?– тихо спросила, убирая ручку, но я не позволил. Накрыл её ладошку своей и прижал к щеке.

– Нет, я приятная реальность.

– Нет, реальность у меня кошмарная, ты можешь быть только моим сном,– с грустью проговорила она. – Он держит меня в холоде, и мне страшно, и…

И я понял, что она не верит в то, что видит. Она думает, что спит!

Медленно поднимаюсь и, садясь, притягиваю девушку к себе. Капельницы уже убрали, так что я смело мог её обнимать, не боясь навредить. И кстати о вреде, поразительно, но ранки на её теле почти зажили! Даже синяков почти не осталось!

– Снежинка, это реальность. Мы дома,– говорю, сжимая её ладошку, а потом нежно целую пальчик за пальчиком.– Чувствуешь моё тепло?

– Ты точно моё видение,– улыбаясь, говорит она, а мне хочется выть от досады и радости. Значит, она всё время думала обо мне, но и такую реальность не хочет принимать.

– Ангелина, я нашел тебя. Глеб тебя больше не коснётся, и я обещаю, он ещё получит за содеянное,– прорычал, и девушка дернулась, а потом словно до неё стало доходить произошедшее.

Она отстранилась от меня и принялась рассматривать свои руки, где ещё виднелись сильные порезы от веревок. Она даже под одеяло заглянула, и коснулась ран на теле.

– Когда?

– Вчера вечером. Он не успел, Ангелина. Мы появились раньше,– ответил, понимая, чего она боялась.

– Я думала, это был сон, я…. о боже, Борис! Спасибо! Спасибо!– девушка заплакала у меня на груди, выплескивая весть тот страх, что копился в ней. Ещё хрупкие плечи сотрясались в рыдании, а я продолжал её обнимать и гладить по спине.

– Успел, но только в конце. Прости меня, моя девочка. Ты пробыла с ним два дня! И все эти ссадины…. Я не знаю, как их стереть из твоих воспоминаний,– шептал, сжимая девушку. – Прости меня, Ангелина, я не знаю, что сделать, чтобы ты забыла.

– Не волнуйся. Всё хорошо. В прошлый раз было хуже. Он меня больше недели так мучил. – грустно шепнула Ангелина.

А у меня даже холодок по коже прошел, а потом буквально шерсть дыбом встала от злости. Неделю?!

Тело излечится, и я сделаю всё, чтобы и следа от ран не осталось, но вот память. Как её очистить от того кошмара?

– Борис, а ты сделаешь всё, что я попрошу?– вдруг спросила она тихо, пряча лицо у меня н груди.

– Да, и даже больше. Только попроси.

– Тогда сотри его прикосновения своими. Прошу, я хочу забыть всё, что там было,– шепчет она уверенно, и я поражаюсь. Она ведь только что была у такого садиста и своего насильника, и хочет…

– Ангелина, что ты хочешь?– мне надо слышать это. Мало ли, что у меня в голове.

– Будь со мной нежным, Борис. Я хочу забыть его жуткий смех и боль на своем теле. Прошу, люби меня. Сотри те воспоминания собой!– с каждым её словом голос становился увереннее, а когда она подняла глаза, я понял, что сделаю все, что она просит.

– Снежинка, ты уверена? Всё же ты пробыла два дня…

– Тогда любим меня два дня! Замени те воспоминания. Заставь забыть! Прошу, помоги мне забыть!– чуть ли не плача прошептала и ударила кулачком мне по груди.

– Забыть, мне надо забыть!– почти истерика, и с каждым словом её кулачок бьет мне в грудь.– Я не хочу помнить ничего, связанного с ним. Забыть, как кошмарный сон!– удар, и ещё.

Перехватываю её кулачок и прижимаю к губам.

– Я всё сделаю. Обещаю, ты забудешь о нем.

Если моей паре нужна такая моя помощь, то я её ей дам. Только вот с врачами поговорю сначала и узнаю, можно ли ей.

Я сделаю всё, что попросит моя девочка. Сотру воспоминания о насильнике. Ангелина будет думать только обо мне!

***

Ангелина

С момента, как я пришла в себя, прошло уже три часа. За это время меня изучили вдоль и поперек. Кажется, врачи были в шоке, как всё быстро на мне зажило. Они сказали, что применили чудо мази, но результат превзошел все ожидания. Ссадины и раны, которые могли пройти лишь через две недели, уже еле виднелись, синяки так вообще не найти. Только остались ранки от веревок, но и они скоро сойдут. Борис сказал, шрамов не будет.

Кстати, о Борисе. Он уже поговорил с врачами о моей просьбе и получил одобрение.

– Твой организм в норме, и если ты не передумала, то..– и так хитро посмотрел на меня, что я, смущаясь, отвернулась.

А что сказать, если я сама от себя в шоке. Сама не поняла, как могла о таком попросить. Сама мысль была поразительна. Видно, на меня подействовали лекарства, что я выдала такую просьбу, а может я действительно этого сильно желала. Ведь два дня, проведенные в плену, я думала о своем мужчине. Именно так я его звал в своих снах.

– Снежинка, если ты передумала, то..-

– Нет, я хочу этого! Только давай вечером, сейчас я хочу поесть и принять ванну,– говорю, смущенно опуская голову, но Борис приподнимает подбородок и заглядывает в глаза.

– Обещаю, ты забудешь о нем!

– Посмотрим,– неожиданно игриво отвечаю, и вижу, как зажегся огонек в его глазах. Кажется, вызов принят.

– Я приду вечером, а пока отдыхай,– мне подарили нежный поцелуй, в котором я хотела раствориться.

Но Борис резко всё прекращает и, подмигнув, подхватывает на руки и уносит на кухню, где и оставляет под присмотром Никиты. Ох, что же ждет меня ночью.

Так как времени было ещё много, от души наелась, а потом просидела пару часов в ванной, стараясь смыть мочалкой прикосновения Глеба. Я всё ещё чувствовала его липкие руки и слышала в ушах его противный смех. Нет, мне надо забыть. Спрятать воспоминания в самый дальний уголок памяти и не возвращаться к ним никогда.

Горячая вода омывала каждый кусочек тела, и я наслаждалась. Вымыла волосы пару раз вкусным шампунем, пахнущим зелеными яблоками. Запах плесени и пыли того дома постепенно выветривался. Наконец тело окончательно расслабилось, и мысли перестали метаться в сомнениях. Я вышла из ванны и закуталась в пушистое полотенце. Стала искать свое белье, только вот его не было, как и другой одежды. Здесь кто-то был, а я и не заметила!

Сердце забилось сильнее, стоило подумать, что Борис смотрел на меня, пока я мылась. Да, я начала волноваться, так как знала, что последует дальше.

Сама ведь попросила, а теперь боюсь. Девственности я решилась с неопытным парнем, ещё когда училась, поэтому было очень больно. После я не пробовала. Вторым был Глеб,-который насиловал меня. И вот третий раз, интересно, он будет лучше других, или мне будет не везти по жизни? Я ведь была уже с Борисом, хоть и не до полного слияния, но мне было приятно. Уверена, у такого мужчины опыт отменный, и он сделает всё правильно.

– Я всё смогу,– сказала своему испуганному отражению, и, затянув полотенце потуже, вышла.

Шаг, другой, и я вижу его!

Борис сидел на кровати прямо напротив меня в черных пижамных штанах и с голым торсом, от которого было тяжело оторвать взгляд. Но я смогла это сделать и взглянула в его пылающие глаза. Ох, что сейчас будет!

– Кажется, ты замёрзла, Снежинка, пришло время отогреть тебя!