Телохранители

Глава 9

Снова в машину.

Кай подает знак охраннику, чтобы он не трогал заднюю дверь, и проводит меня вперед. Усаживает рядом с водительским и пристегивает ремнем безопасности. Он смотрит строго вниз, не пересекаясь со мной взглядами, и едва напоминает живого человека. Скорее, камень.

Я слышу его зверское напряжение и первые минуты старательно молчу. Смотрю через тонированное окно и понимаю, что сильно ошиблась насчет расположения дома. Мы выезжаем из коттеджного поселка и вскоре оказываемся на одной из дорог, ведущих прямиком в центр города.

– Я думала, мы намного дальше, – бросаю вслух, потому что от молчания уже больно. – Где-нибудь в области…

– Это неудобно. Клубы в центре.

Киваю. Вокруг уже освещенные вечерние улицы и огоньки рекламных вывесок. Неон повсюду.

– Далеко ехать?

– Нет.

– А сколько? В минутах.

Кай поворачивает ко мне голову и пытает ледяным взглядом, в котором я вижу тревогу. Или мне кажется? Потому что страшно самой… Сама не понимаю, зачем мне знать, через сколько я окажусь на сервировочном блюдце для Босса, словно это что-то изменит или поможет мне справиться с ситуацией.

Поэтому Кай почернел? Он ведь тоже не может ничего изменить. Наоборот, он участвует и именно он везет меня на новый адрес. Босс приказал и он делает, собственными руками и даже слова против не может произнести. И чем он тогда отличается от меня? Я ничего не знаю о нем, но мне на мгновение кажется, что он зажат в те же невидимые жестокие тиски.

Намертво.

Я замечаю, как сильно он зажимает руль, его острые сбитые костяшки побелели, а на поворотах издается противный короткий скрип. Но Кай не обращает внимания, он вообще ничего не замечает, провалился глубоко в себя и только зло озирается по сторонам. Как будто ждет удара.

– Мы можем остановиться? – я пробую вновь его растормошить. – На пару минуток…

– Тебе плохо?

– Меня не тошнит, нет… или да, – я закрываю лицо ладонями, вдруг запутываясь, и чувствую настоящий приступ тошноты, я все-таки паникую, хотя и пытаюсь отвлекаться и не думать, но организм не обманешь.

Машина плавно останавливается. Кай находит спокойное место для остановки и быстро спрыгивает с подножки. Вскоре он оказывается рядом, обойдя машину и открыв мою дверцу. Он помогает мне разогнуться и заглядывает в лицо.

– Ты бледная.

– Да, я чувствую. Наверное, давление упало.

– Блять!

– Сейчас пройдет, у меня иногда бывает… Сейчас, Кай.

Он открывает бардачок и роется в нем. Я замечаю какие-то бумаги, скотч, оружие… Не хочу больше смотреть, тем более Кай возвращается ко мне и протягивает две белые пилюли, во второй руке он же держит бутылку с водой.

– Успокоительное, – хрипит он. – Сильное. Но это не наркота, клянусь тебе.

– По мне будет видно? А если он заметит?

– Тебя отпустит, пока он приедет. Но станет легче, должно до утра помочь.

– Хорошо, – киваю и беру таблетки с его ладони.

Быстро выпиваю их и отдаю Каю бутылку, которую едва не опрокинула на себя. Он забрасывает ее на заднее и неотрывно смотрит на меня, хочет что-то сказать, но то ли сомневается, то ли не находит нужных слов. И он резко разворачивается прочь, делает размашистые шаги в сторону и щелкает зажигалкой, закуривая. Правда, после второй затяжки сигарета летит к черту и он вновь заглядывает в салон.

– Ты беспокоишься за меня? – откуда-то берется смелость и я спрашиваю прямо.

Смотрю в его глубокие темные глаза и замечаю новые детали. У него короткие острые ресницы, а по радужке идут серо-голубые трещинки. И он весь такой – на излом и на нерве, как ураганный ветер, который загнали в тесный глухой переулок.

Кай молча садится рядом, подвигая меня бедром. Его длинные ноги остаются на порожке, а правую ладонь он кладет на мое запястье. Я безотчетно улыбаюсь, чувствуя его тепло на своей коже, и смотрю на продолговатые царапины, которые оставила на крепких мужских пальцах.

– Уже, да? – спрашивает он. – Подействовало?

– Наверное… мне легче дышать.

Я накрываю его ладонь второй рукой и делаю своего рода замок, запирая его горячие пальцы.

– Влада, он не зверь, – ему трудно говорить, но Кай заставляет себя. – Если играть по его правилам, то всё обойдется. И он давно не марает руки сам… Ты ему приглянулась, понимаешь? Это лучше, чем клубы.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Тебе повезет, если он сделает тебя своей девочкой. У него есть несколько, держит только для себя.

– Боже, Кай…

– Ты должна понравится ему, – звучит приказом и Кай вдруг поднимает ладонь и жестко захватывает мой подбородок, заставляя посмотреть на него. – Ты слышишь?

Я упрямо молчу и тяну руку к его лицу, чтобы дать ему выдохнуть, потому что он как натянутая струна, которая вот-вот лопнет. Но он грубо перехватывает ее и отбрасывает прочь.

– Он может тебя вытащить из этого дерьма, а я нет. Ты должна понравится ему, это твой шанс, Влада.

Кай привозит меня в большую двухэтажную квартиру, которая занимает верхние этажи небоскреба и поражает пространством. Пустынно и идеально чисто. Стерильно даже, глянцевые плоскости и всего три цвета во всем интерьере – белый, черный и серый.

– Здесь есть кто-нибудь? – смотрю на Кая, который занят дисплеем системы безопасности.

– Нет, Босс не любит толпу. Персонал бывает, но по утрам. Еще охрана иногда появляется, да и всё. Он сюда редко кого пускает.

– А тебе можно? У тебя даже ключ есть свой, я заметила, что он на одной связке с другими.

Кай лишь кивает и смотрит на наручные часы.

– Мне нужно ехать, у меня еще доставка… Ты пока побудь в гостиной или столовой, дальше не ходи. Его дождись, он сам всё объяснит. Туалет есть под лестницей и в конце коридора, – Кай корявым жестом указывает дорогу.

Коротко смотрит на меня и отводит глаза, переключая внимание на связку ключей.

– Я поехал, – бросает резко и разворачивается, чтобы уйти.

– Кай, – протягиваю ладонь, но не решаюсь дотронуться до его плеча, чувствую, что он от него вновь потянуло холодом. – Подожди. Мы же еще увидимся?

– Бля, крошка, что у тебя в башке?! – он противно усмехается и оборачивается. – Лучше пойди найди обезболивающее, чтобы не кривиться под ним. Мужиков это ни хира не заводит.

Даже не холодом, льдом… Я молчу, понимая, что сейчас говорить с ним бесполезно. В машине он и смотрел на меня по-другому, а тут вновь натянул маску жестокого урода. Кай шумно выдыхает и уходит, хлопая дверью прямо по моим нервам.

Я остаюсь одна и первое время даже не могу пошевелиться. Боюсь иди в гостиную, зависаю на месте и как дура смотрю на входную дверь, за которой скрылся Кай. Так проходит несколько минут, после которых я оглядываюсь по сторонам и решаю пойти в столовую.

Кухня выглядит как ресторанная, огромная и с множеством техники. Я осмеливаюсь налить себе чай, найдя всё нужно в шкафчиках, и присесть за кухонный остров, который гранитной плитой блестит в центре комнаты. Я никогда не была в столь богатых квартирах, непроизвольно ежусь и признаюсь себе, что вид комнат влияет на меня сильнее, чем все угрозы и охранники вместе взятые.

Если у человека столько денег, он может делать, что хочет.

Со мной уж точно. Я даже не вещь, а пыль для него. Смахнет и не заметит.

Ожидание затягивается и выливается в три часа, которые я провожу, переходя туда-сюда. Из гостиной в столовую и наоборот. Потом я быстро принимаю душ и хочу уже выйти из ванной комнаты, как замечаю высокий шкаф. Заглядываю внутрь и нахожу минивитрину магазина бытовой химии. Тут есть баночки на все случаи жизни, начиная с шампуней и заканчивая аспирином. Мой взгляд падает на упаковку одноразовых станков.

– И чтобы ни одного волоска, – вслух произношу фразу девушки из дома, которая записала меня на эпиляцию на завтра.

А Босс приедет сегодня.

Я нервно сглатываю. Часть меня не верит, что я такая безропотная и послушная, а вторая помнит слова Кая о шансе и понимает его правоту. Я возвращаюсь в кабинку и прохожусь станком по всем местам, где не хватает гладкости. Делаю и давлюсь горькими слезами, понимая, для чего всё это. К чему я готовлюсь, черт возьми.

Обезболивающее я тоже нахожу и принимаю. Иду назад на кухню, мне там почему-то спокойнее, мягкая подсветка под потолком добавляет уюта и мне не хочется быть в других комнатах. Но ждать невыносимо, особенно без дела, я кручу головой и ищу себе занятие. Вот чем занять руки? Чтобы отвлечься и перестать пытать настенные часы?

Я спрыгиваю со стула подхожу к посудомоечной машине. И, о чудо! она оказывается полной. Блестящие от чистоты тарелки стоят ребром в ячейках и просятся на полки. Я беру их по одной и перекладываю в шкаф, где собрана вся посуда. Это так классно, обычное домашнее занятие…

– Интересно.

По телу прокатывается жесткая волна от мужского властного голоса. Я не услышала его шаги и оказалась не готова, тарелка выскальзывает из рук и падает на кафель, разлетаясь на куски. Я тут же кидаюсь, чтобы исправить оплошность.

– Не двигайся, – приказывает Босс.

Я замираю и впервые поднимаю на него глаза. На не нет пиджака, только черные брюки и темно-синяя атласная рубашка, которая расстегнута до середины груди. Он хмуро смотрит на меня и приближается, шаг за шагом. А я кажусь себе все меньше и беззащитнее.

– Ты босиком, – подсказывает он, и я слышу, как под его ботинками хрустят осколки.

Мужчина обхватывает меня за талию и с легкостью отрывает от пола. Несет, натолкнув на свое тугое стальное тело, и находит мне другое место. Он усаживает меня прямо на кухонный остров и останавливается напротив, бросив ладони рядом с моими бедрами.

– Дыши, девочка, – подсказывает он, надавливая.

Мне ничего не остается, как раздвинуть ноги и пустить его еще ближе. Босс наталкивается животом на край столешницы и стягивает крупные ладони на моей пояснице. Он весь очень крупный и массивный, он пугает меня своими размерами, а еще тем, что я ощущаю камень там, где должны быть мышцы. Он безумно сильный, по-звериному.

Но он не толкает меня на себя, а чего-то ждет.

– Кай сразу уехал?

– Да.

– Что сказал тебе?

– Чтобы я не ходила по квартире и ждала вас в столовой или гостиной. Я так и сделала, только в душ заходила.

– Чистая значит? – он опускает лицо к моим волосам и делает глубокий вдох. – Мне больше другой нравится, потом покажу, запомнишь.

– Хорошо.

Он усмехается на мое смирение. И неожиданно поднимает ладонь ребром к моему лицу.

– А прошлый раз кусалась, – Босс показывает мне почти выцветший след от моих зубов. – И плакала.

– Я и сейчас… не могу обещать, – хочу прикусить язык, но произношу слово за словом. – Я иногда плачу.

И он же видел мои слезы в доме. Он подошел ко мне и стер их с лица, и именно после этого приказал Каю привезти меня в эту квартиру.

– Сколько раз Кай трахал тебя?

Внутри всё обрывается, я никак не могу привыкнуть к таким вопросам. К ужасной легкости, с которой тут все говорят о насилии.

– Два, – короткой слово дается с трудом и звучит шепотом.

– Два?

Киваю.

– Куда?

– Что?

– Анал или в рот давал?

– Нет, – я судорожно качаю головой, – боже, нет…

– Боже?

– Простите.

– Простите?

Он кладет на мою шею, но не сдавливает, а подцепляет большим пальцем мой подбородок и заставляет моему затуманенному взгляду вернуться к нему.

– Вот ты и плачешь, девочка.

– Я сейчас, сейчас…

Хочу поднять ладони к лицу, чтобы вытереть предательские слезы, но мужчина не позволяет, перехватывая мои попытки.

– Не надо, – он качает головой и странно смотрит на меня, по моей спине идет холодок и только принятые таблетки позволяют сидеть ровно, а не сжаться в тугой комок. – Твои слезы меня почему-то не раздражают.

Он отклоняется и покидает меня на некоторое время, а когда возвращается, вжимает в ладонь квадратный стакан с коричневой жидкость. Наверное, виски.

– Залпом, как лекарство, – подсказывает Босс.

Я беру стакан и выпиваю его залпом, как приказал мужчина. По горлу и внутренностям бьет огненная горечь, из-за которой я закашливаюсь и даже воздух кажется обжигающим.

– Не привыкла к алкоголю? – Босс опускает ладонь чуть ниже и теперь держит меня не за горло, а за плечо.

– Нет… не привыкла.

Заикаюсь и звучу ужасно, но волна постепенно спадает и я осторожно поднимаю на мужчину глаза. Он неотрывно смотрит на меня, словно все прошлые разы я была невидимкой и он только теперь может разглядеть мое лицо как следует. Он буквально изучает меня, сантиметр за сантиметр. А мне страшно, потому что я не понимаю, что он сделает в следующую секунду. Доволен он или нет?

– Я чертовски устал, – неожиданно произносит он и разминает шею, играя жилами, которые натягиваются и кажутся стальными канатами. – Кай сказал, что если ты мне понравишься, я оставлю тебя при себе?

– Да, сказал.

– Хочешь мне понравиться?

– Я не хочу в клубы.

– Отвечай на вопрос, который я задал.

– Да…, – я все равно заикаюсь и не знаю, как произнести слова, против которых говорит моя природа, это почему-то сложнее, чем было уговорить себя лежать под Каем и не противиться. – Я хочу вам понравиться.

Звучит фальшиво. И он это чувствует, по полыхнувшему в глазах огоньку видно.

– Хорошо, тогда постарайся, – Босс кивает и отклоняется назад, делая полшага назад. – Спустись.

Он обхватывает мой локоть и тянет меня вниз. Я послушно соскальзываю с острова и тут же чувствую, как он задает мне другое направление, еще ниже.

– На колени, да. И прижмись к стойке, прямо затылком… Да, так, молодец.

Он фиксирует меня как куклу. Сперва нажимает ужасным прессом на плечи, заставляя опуститься перед ним на колени, а потом обнимает лицо крупными ладонями, вжимая мой затылок в холодную поверхность острова. Мне некуда деться, он напирает бедрами на меня спереди, а сзади твердая плоскость.

И я даже не пытаюсь вырваться. Знаю, что бесполезно и будет хуже, и таблетки с алкоголем уже в крови. Во мне гуляет безразличие.

– Открой рот, – новая команда и Босс кладет длинные крупные пальцы на ремень брюк.

Он не трогает хромированную пряжку, а распускает ширинку.

– Ты меня слышишь?

В его голосе появляется сталь, а я не могу отрешиться от мысли, что не хочу ему нравиться. Зачем он задал этот вопрос? Зачем?! Я не хочу попасть в клубы – вот почему я здесь и почему сама пошла в душ и приготовила свое тело. Не для него, для себя. Чтобы избежать самого страшного.

– Валентина сказала, что лучше один мужчина, чем толпа.

Кай дал мне слишком сильные таблетки. Я понимаю, что происходит и как рискую, но где-то глубоко, я почти что свидетель, стою в сторонке и смотрю, как огромный жестокий мужик собирается трахать мой рот.

– Тут всегда угрожают толпой, – я усмехаюсь. – Но меня сегодня брал Кай, теперь вы… Все равно толпа.

Я подтягиваю ноги и утыкаюсь лицом в коленки. Меня начинает мутить и я не сразу понимаю, что это идет не от мыслей, а от тела. Со мной что-то происходит и я проваливаюсь в глубокую яму с головой, из которой выныриваю короткими вспышками.

Непроницаемое лицо Босса. Очень близко и его дыхание проходит по моим щекам.

Потом ванна. Шумит вода, а мою голову кто-то крепко держит.

Укол. Шприц в женской руке, который блестит прозрачной капелькой на кончике.

Чьи-то разговоры.

Темная спальня с деревянными панелями и широким камином, занимающим пол стены. Его я уже вижу осознанно, открываю глаза и нахожу себя в новом месте. А за окном солнечный свет. Я оглядываюсь по сторонам и тут же чувствую слабость во всем теле, которая клонит меня обратно к подушке.

Черт, что со мной… У меня совершенно нет сил. Ничего не болит, но даже руку сложно поднять.

– Босс, – незнакомый голос раздается справа, – она очнулась.

Кто? Я? Ведь обо мне речь. Но только не он, нет, нет…

– Иди отсюда, – резкий голос Босса приближается, слышно его размеренные шаги и хлопок двери. – Очнулась?

Он внезапно оказывается совсем близко. Наклоняется ко мне и приносит свежий грубоватый запах одеколона, он садится рядом, сминая простыни и наклоняясь вперед. К тумбочке, с которой берет стакан с водой.

– Пить хочешь?

– Нет.

Чертовски. Очень.

Но не из его рук.

– Ищешь способ сдохнуть побыстрее? – он криво усмехается и обхватывает меня за плечи, подтягивая наверх. – Теперь пей.

Он прикладывает стакан к моим губам и нажимает. Я делаю несколько глотков, чувствуя, как вода все же проливается и течет по моему горлу.

– Нельзя мешать таблетки и алкоголь. Особенно таким слабым девочкам как ты.

Босс ставит стакан на место. Я не смотрю на него, а рассматриваю чертов камин, но его движения все равно улавливаю. Он сидит слишком близко.

– Значит наглоталась седативных перед встречей со мной?

– И обезболивающее.

– Отлично, – он легонько качает головой.

– Это странно, по-вашему? Я не знала, как еще унять радость.

– О, тебе точно легче. Острый язычок прорезался.

– Это не смелость, я плохо соображаю сейчас. Меня чем-то накачали? Я странно себя чувствую…

– Обычные лекарства, ничего такого. К вечеру должно пройти.