Темная для господина следователя (СИ)

Глава 16 или что подчиненному плохо, то начальнику хорошо

Я не хотела но убийца

Мой так вышло мертв немножко

Забудь он же убийца а не

Блошка

Яромира Темная

Найджел молчал некоторое время, пока мы шли к движу, садились и выезжали с парковки. Я не обращала на это внимания. Я тихо в мыслях костерила себя на все лады за то, что допустила случившееся. Вот кто меня просил бежать за подозреваемым? Вернее, кто просил делать это в одиночку? И можно было же попросить тьму не обезопасить меня, а обездвижить фанатика, оставив его в живых. А не смотреть на то, как покрываются льдом глаза Нейтона, когда рассеялась тьма. Я буквально кожей чувствовала его неприязнь и это почему-то невероятно ранило.

– Не переживай, – услышала я голос коллеги. – Куратор Либрем, если тебе что-то и скажет, так это только слова благодарности. Ты обезвредила кантильского фанатика.

– Ты же сам понимаешь, что меня не погладят по головке за то, что я его убила. А он нужен был нам живым.

– Как и ты, Яромира! – рявкнул Найджел, чего я вовсе от него не ожидала. – Знаешь, я, конечно, не фанатик, но считаю, что это не женская работа. Совсем. Нельзя женщине, продолжательнице рода видеть все эти мерзости, что видим мы, это неправильно. Но ты… Ты особый случай. Ты темная… И возможно, как раз тебе среди нас и место. Вот только… Я смотрю на тебя, а вижу свою младшую сестру, качающую младенца и ждущую моего зятя со смены. И я не могу представить ее на твоем месте, мне от этого больно и страшно. А уж на месте Удан, Горлянки и Галло я даже помыслить боюсь. Поэтому послушай меня. Кто бы что не сказал, ты все правильно сделала, и если жизнь поставит тебе перед подобным выбором, не приведи тьма, то обещай, что сделаешь тоже самое!

– Обещаю, – я повернулась к коллеге и с облегчением выдохнула. Неожиданно и приятно было получить поддержку от него.

– А на реакцию претора Эттвуда не обращай внимания. Он свыкнется с мыслью, что не все темные представляют угрозу. Тот же Дэвон в Бюро уже я даже не знаю, сколько лет работает, а успешно противостоит своему дару. И если честно, у него, по моему мнению, получается даже хуже, чем у тебя.

– Спасибо, – наверное, дело в том, что я ему не противостою? В том, что это часть меня и странно отказываться от себя? – А что там с жертвой?

– Не бери в голову, сейчас тебе надо с фанатиком разобраться, – махнул рукой Найджел, но на меня это совсем не подействовало.

– Нет уж, давай, я хоть отвлекусь немного, – я посмотрела в окно и подумала о том, что уже так надоел этот бесконечный дождь с редкими проблесками солнца. Может уже выпадет снег, в конце-то концов? Или вообще, пусть сразу весна начнется, чтобы было тепло и жизнерадостно.

– Ладно, Карла Галло, она работала в том же отделении, что и Горлянка. Собственно, до случившегося с тобой я особо ничего не успел узнать, но, похоже, все один в один, как и предыдущие две жертвы. Все, кроме места. А это что-нибудь да значит.

– Тут я с тобой согласна, – в голове царила такая каша, что казалось, будто ее сейчас разорвет на мелкие кусочки. – Слушай, а что надо сначала сделать, заполнить бумаги или пойти к куратору?

– Сначала бумаги, их ты должна будешь отдать перед тем, как доложишь об инциденте. Не переживай, там не много писать. Справишься быстрее, чем кто-то успеет доложить о произошедшем… Да и не будет никто тебя подставлять, у нас это не принято…

– Ага, или побоятся, что я узнаю, а некроманта лучше не злить, – я грустно ухмыльнулась.

– И это тоже. Но ты не переживай, мы, даже Сток, поддержим тебя. Авель так вообще видит в тебе свой идеал.

– Скажешь тоже, – я рассмеялась, но собственный смех показался мне ненастоящим, что уж говорить о Найджеле.

Мимо пролетали невысокие дома, я уже начала их узнавать. Вот невзрачный серенький домик в три этажа, но с очаровательной синей крышей. Каждый раз, когда я в такую погоду смотрю на него, то думаю о летнем небе. А рядом с ним коричневый четырехэтажный с желтой черепицей, точь в точь клен осенью. Когда я проезжаю их, то меня одолевает ностальгия. И очень хочется домой. А потом я думаю, что там меня уже никто не ждет, а здесь… Здесь есть Колин, ставший почти старшим братом, скелетики, Альфред… Мартина… А теперь вот, оказывается, и отдел меня все-таки принял. Здесь я не исчезну без следа, меня есть, кому искать.

Из-за этих мыслей к тому моменту, как мы оказались в кабинете, я уже смогла не только собраться с мыслями, но даже немного воспрянула духом. Заполнить бумаги оказалось не так уж и сложно. Небольшая форма плюс описание ситуации собственными словами. А что там описывать? Увидела подозрительного гражданина недалеко от места преступления. Насколько недалеко? Да метрах в пятидесяти. Толпы зевак не наблюдалось, а вот он стоял. Решила подойти его и опросить, мало ли, вдруг нерешительный свидетель. А он взял и побежал, подумала, что бежать будет только человек виновный, зачем же бежать тому, кто ни в чем не виноват? Рванула за ним. У него была фора. Поэтому нагнать на улице не удалось. А когда я нырнула за ним в проулок, то оказалась захвачена. Да, признаюсь, сглупила. Он приставил мне к горлу нож, дал понять, что является одним из фанатиков с моей родины и погрозился меня убить. В итоге я применила к нему силу, и умер он. Очень сожалею, что не удалось захватить его живым.

Найджел прочитал, кивнул и повел меня к Либрему, сдаваться.

Далеко мы не ушли, буквально через несколько метров столкнулись с целью чуть и не лоб в лоб. И при виде нас у куратора разве что дым из ушей не повалил. Но лицо покраснело порядочно, и сжались кулаки.

– Сэр, а у вас в кабинете чай есть? – спросила я, сбивая его с мыслей. – С мятой там, ромашкой?

– Есть, с чем именно не знаю, – он озадаченно застыл. – Так, не надо мне тут зубы заговаривать, – ой, какие мы выражения знаем… Словно во всех мирах одинаково думают. Или я не первая так попала? – Что вы тут оба делаете? Вы должны быть в городе и переворачивать все в поисках убийцы! Уже три трупа! И чьих? Стражниц!

– А давайте вы к нам зайдете, и мы вам все расскажем. Я расскажу, а Найджел… Градум Броу сделает нам чай?

Начальник кивнул и, пройдя в кабинет, с удобством устроился на месте Нейтона. Я же на секунду замешкалась, не зная, встать ли мне перед ним или сесть ли к себе за стол. Выход из положения нашел Найджел. Он, включив плитку под чайником, поставил мне стул рядом со столом Эттвуда.

– И что же у вас такого интересного для меня есть? – язвительно посмотрел на нас куратор.

– Вот, сэр, – я протянула ему бумаги. – Если в вкратце, то во время осмотра места преступления случился инцидент, в результате которого я подверглась нападению и была вынуждена дать напавшему отпор. С летальным для него исходом.

– То есть вы его убили? – такого скепсиса в глазах мужчины я не видела давно. Даже отвыкнуть успела.

– Тьмой, при трех свидетелях. Более того, при них же он признался, что является представителем кантильских фанатиков, осуществивших государственный переворот. А это значит…

– Это значит, что они собираются расширять сферу своего влияния. И уже ведут деятельность на территории Кеннорлена. Это невероятная новость! Ужасная, несомненно! Но то, что мы об этом узнали первыми… Тело этого фанатика доставили в Бюро?

– Претор Эттвуд отдал такой приказ, – ответил за меня Найджел, ставя перед нами по чашке чая с явным ароматом чабреца. – Вероятнее всего, уже да.

– Тогда нам нужно поднять его и расспросить! – глаза куратора загорелись огнем. А потом он вспомнил, что он не совсем один, да еще не в своем кабинете. И спрятавшись за чашкой на несколько мгновений, восстановил невозмутимый вид. – Все же докладывать начальству о таких серьезных подозрениях, не имея полной информации, не стоит, – тут он заглянул в мою объяснительную, а я тоже решила отдать должное заботе коллеги и попить чаю.

Вот только глоток сделала, как в кабинет вошел без стука Колин. Он охватил взглядом нас троих, и удивленно прищурился, поняв, что на месте Нейтона сидит куратор.

– Куратор Либрем? Вы уже в курсе произошедшего?

– Да, и надеюсь, знаю больше, чем вы, Дэвон, – самодовольный начальник продолжал не спеша пить свой чай.

– Префект Темная, с вами все в порядке? – Колин внимательно меня осмотрел, и успокоился, не найдя признаков повреждений. – Вы в силах провести посмертный допрос?

– А что, самостоятельно ты с этим не можешь справиться? – Либрем чуть руки не потирал, обрадовавшись возможной некомпетентности некроманта.

За что же он так с Эттвудом их не любит? Неужели из-за происхождения? Так сильна зависть к тому, что им что-то перепала по факту рождения? Но глупо завидовать тому, которого в любой момент дар может свести с ума, как и тому, кто потерял обоих родителей.

– К сожалению, этот человек напал не на меня и не моя тьма забрала его. Если бы я мог, то поменялся бы местами с префектом Темной, – судя по тому, как друг тянулся к внутреннему карману, он сильно переживал, но не мог показать своего беспокойства в полной мере при посторонних. – Я попытался, но лишь удостоверился в том, что сейчас это тело способна поднять только она.

– Ну так пойдемте, раз надо, – я в очередной раз порадовалась, что сегодня оставила Салема дома. Шерстяной точно бы натворил глупостей.

Я встала первой и кивнула Колину, мужчины подтянулись за мной. И лишь спустившись на первый этаж, я обратила внимание, что встречные следователи на меня как-то странно косятся. А потом поняла, что я как с чашкой сидела, так с ней и вышла. С другой стороны, кота-то нет, а умиротворяющий чаек пригодится.

Вид человека, который пытался тебя убить, мертвым, вызывал двоякие чувства. С одной стороны, я радовалась, что у него ничего не вышло. С другой… Мне было страшно. Вдруг я перешла ту черту, которая отделяет хорошего человека от плохого. Ведь у меня не было ни тени сомнений, когда я стреляла в Беляка младшего, и то, что мы все равно бы погибли, упав с крыши, никак меня не оправдывает. А сегодня… Моя тьма это часть меня, и если разумом я искала варианты, как обезвредить, навредив лишь настолько, чтобы не пострадать самой, то она решила все радикально. Но она это я… И значит, где-то подсознательно я видела лишь один вариант: либо он, либо я. С другой стороны меня радовало, что это все-таки не я.

Для ритуала все было готово, только вот меня раздражали люди, столпившиеся у двери. И если присутствие Колина я воспринимала нормально, тем более, сейчас, то Найджел с начальником были тут лишними элементами. Но выгнать я их не могла. Поэтому лишь указала другу взглядом, чтобы он отодвинул Броу с Либремом подальше от меня. И взяла в руку кинжал.

Тьма просачивалась в фанатика, как вода в песок, но результата не было. Минуту, две, пять, я вливала ее в него, а он, скотина, лежал и не подавал признаков жизни.

– Нет, Яромира, прости, не выйдет. Давай осмотрим его, мало ли, на какие ухищрения пошли фанатики? – сделал шаг ко мне Дэвон, но я жестом его остановила.

– Они хотели моей крови, им было мало того, что они сотворили… Ну так пусть получат, – я резанула по руке так, что не просто капнула пару капель, а обрызгала гаду все лицо.

Вслед за кровью хлынула тьма, и фанатик открыл глаза. Он медленно сел, так же не торопясь осмотрел, где находится, а после сфокусировал взгляд на мне.

– Ты… Презренная тварь, – хрипящий голос прокатился по «воскресной». – Что же ты никак не сдохнешь, – он потянул ко мне свои руки, но не дотянулся.

– Нельзя, – коротко осадила я его, и он с ужасом посмотрел на собственные ладони, которыми он хотел меня задушить, а те спокойненько улеглись вдоль тела. – Как тебя зовут?

– Не твоего ума дела! Единый дал мне имя и ни тебе его у меня отнимать!

– Оно мне вообще не вперлось, – тяжелый вздох вырвался из меня и огонь на паре свечей покачнулся. – Отвечай, как твое имя?

– Гунс Светоносный, – с пафосом ответил амбал, а я чуть не засмеялась.

– Какое отношение ты имеешь к служителям культа, благодаря которому свергли правителя кантильских островов?

– Я есть руки его, глаза его и уста его! И единый велит изгнать темноту из наших сердец и умов и поклониться ему, а не мерзким приспешникам тьмы.

– Гнус… То есть, Гунс, виновны ли служители культа единого в смерти стражей Горлянки, Удан и Галло? – вот же одарил его имечком их единый.

– Нет, но Единый бы одобрил это. Человек, отнявший их жизни, сделал богоугодное дело. Вернул заблудших овец на свое место! И ты должна последовать за ними!

– Прости, сегодня я тебя разочарую. Сколько твоих собратьев прибыло в Кеннерлен и где вы разместились? – на эти вопросы фанатик оскалился злобной улыбкой, потом испуганно схватился за рот, и снова расплылся, но уже в довольной, правда, ненадолго. Я смотрела на изменение в его мимике и не могла понять, что происходит. – Что с ним, Колин? – собственная беспомощность бесила до жути, но подобного я еще не видела.

– Он обязан тебе отвечать, но, видимо, у него стоит запрет на разглашение информации. Гаденыши проповедуют, что маги все от тьмы и зло, а сами магией вполне себе пользуются. Лицемеры!

– Да хрен тебе! – взревела я, и тьма затопила комнату. – Сколько вас в нашем королевстве и где вы прячетесь? Какие у вас планы? – я не видела и не знала, что такое государственный переворот, что значит, когда вся страна верила в одну религию и имела один уклад, а потом пришли люди, которые диктуют свои правила, противные, не имеющие логики. Но мои коллеги из других ведомств были в государствах, где подобное происходило. И я имела представление, чем это грозит и простым жителям, и нам. Тем, кто встанет на их защиту. Для новой родины я подобной участи не желала.

– Нас было чуть больше тысячи, и ты удивишься, темная тварь, сколько твоих соотечественников готовы принять веру единого. Ты и не заметишь, как все же либо подчинишься, либо умрешь.

– Где вы? Говори! Назови адреса, имена! – я почувствовала легкое головокружение и то, что в одной руке стало подозрительно холодно. А потом поняла, кровь не останавливается, и только поэтому тело фанатика говорит.

– Нас стало в три раза больше, мы делимся на тридцать пулов и в каждом более ста человек, и у каждого есть центральный, мой центральный – один из ваших, имя его – Тихий, и никто не узнает настоящего, – последние слова он уже выдыхал. – Потому что нас много…

Он выдохнул облачко тьмы и рухнул, а тело его стало напоминать мумию. Я же осела на пол.

– Имя мне легион, потому что нас много, – прошептала я, вспомнив похожую земную фразу.

Я слышала, как кто-то открыл дверь и закричал, требуя позвать Маккоя, кто-то другой подбежал ко мне и попытался залечить рану, вот только тьма отогнала его. Но саднить в руке перестало, и я точно знала, что это не человек мне помог, а сама тьма остановила кровь и затянула порез. Вот только восстановить утраченное она не могла.

– Яра, дай к тебе подойти, – прохрипел откуда-то от стены Колин, я повернула голову и увидела его.

Друг, пошатываясь, стоял на четвереньках рядом с какой-то лужей. И почему-то мне подумалось, что его стошнило. И от этой мысли я испугалась. Он же говорил, что ему тяжело, когда он находится рядом со мной, и я обращаюсь к тьме. Но почему тогда куратор и Броу на ногах, почему на них не отразилось присутствие при обряде? Я снова посмотрела на Колина. Причина заключалась в нем. Он оттянул переизбыток тьмы на себя, и от того в одном шаге чтобы уйти в нее.

– Найджел, подними меня, – это мой голос? Какой кошмар! Да я хриплю похлеще Криса Ри. – И подведи к нему, – коллега тут же бросился ко мне и подхватил.

– Знаешь, я больше никогда не буду присутствовать при поднятии тела. Особенно, когда это делаешь ты. У меня было ощущение, что все обледенело и снаружи. И внутри, словно кто-то вытянул из меня жизнь, все вокруг потеряло свой цвет. А потом стало легче, но Дэвона скрутило, – поделился Броу и подтащил к некроманту. Которого Либрем уже усадил спиной к стене.

– Ты очень смелый, благородный и глупый, – отругала я друга, плюхнувшись рядом и взяв его за руку.

– А ты ученица достойная своего учителя, – парировал он, и мы расхохотались. Вернее, с нашими голосами, скорее раскаркались.

Топот в коридоре отозвался в голове барабанной дробью, и он добил остатки самообладания, поэтому я тихонько примостила болезную на плечо к другу и прикрыла глаза.

– Кто тут решил покинуть нас раньше времени? – бас лекаря разнесся по воскресной, как раскат грома. – Что темные, не все трупы вам по зубам? – он, широко улыбнувшись, присел рядом с нами. – Так, тут понятно, кровопотеря, придется полежать под моим чутким присмотром пару часиков, а с тобой-то, Дэвон, что такое?

– Он перебрал, – прохрипела я, понимая, что другу лучше всего сейчас просто поспать. Я попыталась забрать у него свою тьму, но это было сложно, так как пока не очень умела контролировать подобные процессы даже когда «донор» не против.

– Коллега, да я вас уже давно не видел с фляжкой! Когда успели, признавайтесь? – лекарь казался сильно удивленным.

И не только он. Куратор с Найджелом тоже стояли с приоткрытыми ртами. А меня просто порадовало, что начальник сейчас прикидывался веником и не отсвечивал. Не до субординации с нотациями сейчас. Хотя, его, видимо, тоже тьмой прилично нахлобучило. Даже Броу был более активным, он даже нашел мою чашку с уже остывшим чаем и умудрился влить в меня несколько глотков. Горлу стало полегче.

– Он не пил. Давно уже не пьет, – бросилась, хоть это и громко сказано, я на защиту друга. – Моей тьмы слишком много не то, что для простых смертных, но даже для него.

– Простых смертных? – вот тут у Либрема взыграло самолюбие, но под взглядом Маккоя он как-то не стал дальше возмущаться.

Да и очередной топот в коридоре прервал нашу весьма лишнюю беседу, заставив меня снова примостить голову на плечо к Колину и прикрыть глаза. Странно, но я была уверена, что это Нейтон, и на душе стало сразу так спокойно.

– Яромира? – первой рядом со мной оказалась Мартина. – Девочка моя, что же ты натворила?

– Не стоит меня хоронить раньше времени, я еще успею вам порядком надоесть, – хмыкнула я, но глаза не открыла. – Нам бы прилечь, и Салема. С ним быстрее восстановимся, – тут сон начал одолевать меня окончательно.

Сквозь дрему я слышала, как то причитала, то костерила «бесчувственных мужланов» Мартина, как требовал отчета Эттвуд, естественно с Найджела, ведь куратор попросил доложить ему, когда мы очнемся и куда-то ушел. Вероятно, докладывать о присутствии фанатиков на своей земле. А потом я куда-то плыла, и вскоре моя голова оказалась на подушке, и все звуки пропали во тьме.