Темная судьба (ЛП)

— Целители обычно плохо исцеляют себя, — Элспет попыталась подвинуть лодыжку и прикусила губу, чтобы не кричать. — Нужно вправить кости. Если так их исцелить, они уже не будут правильными.

Синтия вытащила флягу воды и намочила платок. Она протерла лицо Элспет и спросила:

— Ты можешь ослабить боль, или нам с Тори это сделать?

— Прошу, — Элспет закрыла глаза с белым лицом. — Мне сложно сосредоточиться.

Тори опустила ладонь на колено Элспет над раной, взяла Синтию за руку. Она послала белый свет остановить боль, и Элспет чуть расслабилась.

Когда они закончили, Тори сказала:

— Теперь твоя лодыжка не болит, я перевяжу ее, чтобы не стало хуже.

Элспет кивнула, Тори вытащила из сумки запасную рубашку. Элспет нуждалась в этом. Она порвала одежду на широкие полосы, обвила ими раненую лодыжку.

Она закончила, и прибыли встревоженные Джек и Аллард.

— Что случилось? — спросил Аллард. — Ты забрала много сил, а это не к добру.

— Элспет упала с горы. Она не очень пострадала, но левая лодыжка может быть сломана, — ответила Тори. — Она не может идти.

Аллард посмотрел с обрыва, на лице проступил ужас, когда он представил падение.

— Хорошо, что она жива! Мы с Джеком сможем ее нести, ведь она кроха.

Глаза Элспет открылись.

— Я ничья кроха, — едко сказала она.

Аллард сжал ее ладонь.

— Значит, не так сильно ты ранена, кузина. Мы готовы идти на поиски Блейксли?

Тори поднялась и отряхнула штаны.

— Чем скорее сообщим местным о вторжении, тем лучше. Вы нашли слабые места?

Джек покачал головой.

— Ничего такого. С другой стороны склон отвесный. Там никто не поднимется. Кроме тебя, Тори.

— Продумаем план лучше, чем мой полет в лагерь французов, — сухо сказала Тори. — То, что я могу попасть внутрь, не означает, что я могу там сделать что-нибудь полезное.

Джек сказал:

— Аллард, я первым понесу Элспет, если ты возьмешь мою сумку.

Аллард добавил сумку Джека к своей.

— Далеко дом Блейксли?

Джек закрыл глаза, размышляя.

— В двух милях. Должны дойти до рассвета, — он осторожно поднял Элспет. Она обвила руками его шею, и он спросил. — Так удобно, Элспет.

Она криво улыбнулась.

— Мне даже нравится.

Синтия возмущенно сказала:

— Не смейте наслаждаться этим!

Джек рассмеялся.

— Я бы не посмел, Золушка! Вперед!

* * *

Они осторожно миновали холмы, Джек привел Нерегуляров к каменному поместью. Земли были ухоженными, но внутри не было огней, что не удивляло, ведь было за полночь.

— Надеюсь, дома кто-то есть, — пробормотал Аллард. Он нес Элспет, но передал ее Джеку. — Надеюсь, я смогу убедить того, кто там, что мы с Блейксли-старшим были одноклассниками в Итоне.

— Как его зовут? — спросила Тори.

Аллард пожал плечами.

— Не знаю. Он был Блейксли-старшим, а его младший брат — Блейксли-младшим. Будь у них еще брат, стал бы Блейксли-средним или каким-то еще.

— Странные мальчишки, — сказала Синтия.

— А девочки — нет? — Джек поправил спящую Элспет на руках.

Синтия не ответила, коснулась плеча Элспет, посылая еще магию от боли. Они по очереди помогали Элспет, чтобы лодыжка сильно не болела.

Тори с горечью думала, как они полагались на исцеление от Элспет. Теперь она была ранена, и они не могли ей помочь.

Они добрались до дома, и Аллард поднялся на крыльцо, Тори — с ним. Он постучал.

Ответа не было. Не удивительно, все люди в это время спали.

Аллард постучал снова. Звук пусто разнесся в доме, но ответа не было.

— Может, мне крикнуть: «Франция здесь!»?

— Это лучше кричать внутри, — Тори прижала ладони к замку и отперла дверь магией. Она научилась этому у Алларда.

— Понадеемся, что внутри ни у кого нет ружья, — Аллард открыл дверь. — Оставайся за мной, Тори.

Она послушалась, потому что он мог отражать пули магией. Полезный навык в бою.

Аллард прошел внутрь и создал свет мага, увидел прихожую с резной деревянной лестницей справа.

— Генерал Блейксли? — позвал он. — Поднимайте местных воинов! Франция высадилась тут!

Голос прорычал:

— Кто вы такие и что делаете в моем доме? Руки вверх, или мы вас пристрелим!

Несмотря на защитную магию Алларда, сердце Тори подпрыгнуло к горлу при виде двух мужчин, спускающихся с ружьями в руках. Они были полуодеты, но лица были серьезными. Она подняла руки и старалась скрыть страх.

Аллард тоже поднял руки, но звучал спокойно:

— Одноклассник. Если ты не против принять мага, Блейксли-старший?

Юноша во главе опустил оружие с потрясенным видом. Он был с каштановыми волосами, крепкого телосложения, и ему было около двадцати.

— Аллард? Что ты делаешь в Уэльсе? Я думал, ты еще в аббатстве Лэкленда.

— Так и есть, — Аллард опустил руки, и Тори так сделали. — Я тут с четырьмя учениками аббатства, потому что мы узнали, что французы вторглись сюда. Мои друзья могут войти? Путь был тяжелым.

— Конечно, — Блейксли спустился, а с ним и товарищ. Они выглядели как военные.

Джек прошел, неся Элспет, Синтия была сзади. Блейксли раскрыл рот при виде Синтии. Она уже не скрывала шарм на щеке, но и так была бриллиантом, общество Лондона встало бы на колени перед ней. В узких штанах она потрясала еще больше.

— Я — Брен Блейксли, — сказал он. — А вы…

Синтия и Джек были как магниты, но ей хватило похлопать ресницами и улыбнуться Блейксли.

— Я — леди Синтия Стэнтон, и я очень рада знакомству.

Джек закатил глаза.

— У вас есть диван, куда я могу опустить леди Элспет? — спросил он. — Даже фейри кажется тяжелой после двух миль. Ей нужен костоправ.

— Сюда, — Блейксли открыл дверь справа. — Мой денщик, сержант Уильямс, пошлет за костоправом, — мужчина за ним кивнул и ушел. Блейксли оглядел гостей. — И вы все…?

Аллард быстро представил их, они прошли в гостиную. Он назвал титулы девушек, а Джека представил как самого сильного мага погоды Британии. Блейксли был впечатлен, чего они и добивались. В конце Аллард спросил:

— Как твой младший брат?

— Оставил Итон и теперь в Рагби, — сказал Блейксли. — Там ему лучше.

Джек опустил Элспет на диван. Тори нашла покрывало для подруги. Она создала еще несколько огней мага и подбросила под потолок. Портрет над камином изображал пожилого мужчину в военной форме, который был схож с Блейксли. Наверное, это был генерал.

Когда они познакомились, Блейксли спросил:

— Что про вторжение французов? Они вооружались в Болонье, но не могли пересечь канал. Не с патрулем флота Британии.

— Возможно, но было бы глупо недооценивать Бонапарта, — ответил Аллард. — Но вторжение происходит сейчас, в двух-трех милях западнее. Четыре корабля французов остались там в бухте. Мы подозреваем, что там высадились полторы или две тысячи вооруженных солдат.

— Тут? — поразился Блейксли. — В Кармартеншире? Зачем Наполеону нападать на нас? Тут овец больше, чем людей!

— Их целью был Бристоль. Большой флот хотел напасть на Ирландию, но Джек и Синтия разбили их магией погоды. Маленькая группа уцелела, хоть их сбило с курса.

Аллард вкратце описал, как ясновидение и предсказание помогли Нерегулярам узнать о вторжении, но не упомянул зеркало. Как и все Нерегуляры, Тори молчала, пока он говорил. Он знал Блейксли, но и всегда звучал убедительно.

Аллард сказал в конце:

— Твой отец тут? Генерал может созвать местных воинов.

— Отец учит солдат в Линкольншире. Я тут с денщиком и несколькими слугами, которые приходят днем, — Блейксли скривился. — Я прибыл в Уэльс для пары недель мира и тишины.

— Ты знаешь, сколько мужчин можно собрать?

— Не знаю. Около пяти сотен, наверное. Двух тысяч не будет. Командир ополчения — идиот по имени Доусон, который купил место и не обладает военным опытом. Он хотел носить форму и меч.

— А командир йоменов?

— Не знаю, кто там, — Блейксли взволнованно провел пальцами по волосам. — Я мог управлять отрядами лучше Доусона, но я не лейтенант.

— Ты пошел за отцом в армию? — спросил Аллард.

Блейксли улыбнулся.

— Хуже. Я в королевском флоте, в нападающем отряде. Если на воде бой, мы — там. Но отец не простит меня за то, что я пошел туда.

— Полковнику Доусону нужно сообщить, даже если он идиот, — сказал Аллард. — В этом районе есть тот, кого уважают? Лорд-лейтенант Кармантеншира? Нельзя тратить время.

Блейксли и Аллард говорили, а Тори прикрыла зевок. Синтия была на коленях Джека, они спали под другим покрывалом. Элспет мирно дремала на диване. Тори не знала, что будет дальше, но ей нужно было отдохнуть, так что она нашла еще покрывало и широкое кресло.

Судя по словам Блейксли, у местных не было шансов против тысяч солдат Франции. Если они хотят победить, нужна магия. Значит, нужны Нерегуляры.

* * *

Тори проснулась, ощутив ладонь на плече. Она знала, что это был Аллард, раньше, чем открыла глаза.

Он опустился возле ее кресла. Он тихо, чтобы не помешать остальным, сказал:

— Я, Брен и его денщик поедем в Кармартен, чтобы сообщить властям. И мы вернемся с костоправом для Элспет.

Она сонно улыбнулась.

— Вы зовете друг друга по имени?

Он улыбнулся.

— Я зову его Бреном, а он меня — Аллардом. Он хороший. Я расскажу тебе, когда видел его в последний раз, когда у нас будет время, — он склонился для поцелуя, его губы были теплыми.

Она быстро проснулась, обвила рукой его шею и поцеловала в ответ. Кто-то рядом многозначительно кашлянул. Тори открыла глаза и увидела, как Брен подавил улыбку.

Аллард улыбнулся и выпрямился.

— Мы вернемся к рассвету. Если кто голоден, в буфете есть еда. Отдыхайте.

— А потом? — спросила она.

— Не знаю, но будет интересно.

Тори закатила глаза, а потом накрылась с головой. Ей надоело это «интересно»!

ГЛАВА 12

Лэкленд, 1940

— Ребекка, я еду в школу утром, — миссис Рейнфорд проверила, сложила ли в сумку планы уроков. — Хочешь прокатиться?

Ребекка оторвала взгляд от миски с кашей.

— Нет, спасибо. Мы с Энди пройдемся с девочками из младшей школы.

Полли доедала кашу.

— На следующей неделе я тоже смогу ходить, мам.

— Надеюсь, — сказала ее мама. — Топливо для машины найти сложно. Больше не будешь лениться, мисс Полли, — она тепло погладила волосы дочери.

— Я больше не буду болеть, — Полли сморщила нос. — Это так скучно!

Ребекка улыбнулась, ей нравилась болтовня за завтраком. Уроки Ника начинались раньше, он уже ушел. Полли вернулась в школу два дня назад, так что утром на кухне было людно, но хозяйство было в порядке. Все, включая Ребекку, помогали по дому. Она убирала на кухне и в ванной. Ей нравилась работа, так она была частью семьи, а не гостем. Это было нормально, это было хорошо.

Полли понесла миску и чашку к рукомойнику и сказала:

— Мы с Ником думали сделать вечером в пятницу ужин-шабат. Ты можешь нам помочь?

Ребекка замерла, пока мыла посуду, вспомнив жизнь до войны. Песни, серебряные подсвечники, оставшиеся от бабушки, тепло семьи…

— Зачем вам это?

— Чтобы научиться. Я хочу больше знать об обычаях евреев. Если ты не против.

Ребекка подозревала, что Ник подговорил сестру спросить это, но идея была неплохой.

— Миссис Р., вы не против шабата тут?

— Не против, — улыбнулась миссис Рейнфорд. — Мне тоже интересно. Ты — чудесное окно в культуру Франции и евреев. Если хочешь, поговорим позже о том, что нужно. Но сейчас пора отправляться!

Ребекка ополоснула тарелки, надела плащ и повесила портфель на плечо.

— Увидимся в школе.

Почесав голову Горация, собаки Рейнфордов, она вышла. Ей нравилось идти вдоль утесов. Этим утром над морем был легкий туман, но бледное солнце пыталось пробиться. Она мысленно повторила молитву благодарности за то, что попала в это чудесное место.

Когда мысли о Нике и его улыбке появились в ее голове, Ребекка решительно прогнала их. Он встречал ее после школы, и они шли домой вместе. Это радовало ее, но потому, что они были друзьями. И все.

Она улыбнулась, ведь плохо умела врать себе. Ник отличался от всех, кого она знала. Его энергия и любовь к жизни и учебе потрясали ее. Вчера Ребекка получила две книги по истории и обычаях евреев от мамы, и Ник тут же взял одну, а Полли дал другую. Потому они и задумали свою версию шабата.

Ее поражали старания и интерес Ника. Это усложняло ситуацию.

Она увидела дорогу в деревню, а потом Энди и трех девочек. Энди помахала ей.

— Доброе утро, Ребекка!

Семья Энди жила на утесе над деревней, но с другой стороны дороги, так что они встречались каждое утро и спускались. Мамы трех младших девочек работали на войне. Их мамы не могли отвести девочек в школу, Энди делала это. Младшая школа была через улицу от школы девочек.

— Доброе утро, Ребекка! — девочки — Джилли, Марджери и Лизбет — поприветствовали ее хором. Они были очаровательными блондинками.

Ребекка улыбнулась им, и они повернулись к дороге. В это время было лишь несколько человек на велосипедах. Топливо было ограничено, и никто зря не ездил на машинах.

Девочки болтали, а Энди поравнялась с Ребеккой.

— Я слышала по радио, что рано утром было несколько боев в воздухе, и боевые самолеты сбили неподалеку, — она замотала головой. — Ненавижу это!

Ребекка вздохнула.

— Как и я. Там были парашюты?

Энди кивнула.

— Так говорили по радио. Если повезет, пилоты выжили.

Ребекка была рада, что этим утром радио на кухне не работало. Джо Рейнфорд был пилотом, и новости о сбитых самолетах расстраивали всех в семье. Это расстроило бы Ребекку, хоть она видела его не так долго.

Такие новости были частыми. Графство у берега было на пути самолетов врага, летящих в Лондон, и они часто бились с самолетами Англии в небе. Желая сменить тему, Ребекка спросила про урок математики. Это всегда отвлекало Энди.

Они приближались к деревне, как мужчина с дикими глазами выбежал из зарослей. Он был в серой форме пилота Люфтваффе, в надувном жилете пилотов, которые летали над каналом. Он был грязным и в синяках, кровь текла из раны на голове.

— Стоять! — закричал он и схватил пистолет дрожащими руками, целясь в девушек. Он выглядел напугано, мог поступить глупо. Он продолжил на немецком. — Поднять руки! Не двигаться!

Ребекка замерла, пульс гремел. Одна из младших девочек закричала, еще две подхватили, и Энди попыталась утихомирить их. Ребекка знала немецкий, так что громко перевела:

— Замрите, поднимите руки и не кричите! Он боится, но не хочет навредить нам.

Крик сменился слезами, девочки жались друг к другу. Ребекка надеялась, что она была права, и он не был опасен. Она подняла руки и сказала на немецком:

— Мы — просто школьницы. Тебе нечего бояться.

Он сглотнул, его кадык покачнулся.

— Ты говоришь Deutsche. Sehr gut. Скажи детям, что я не наврежу им, если будут хорошо себя вести. Мне нужны заложники, чтобы получить лодку и уплыть домой по каналу. Лодки в деревне, ja?

Он серьезно думал, что мог украсть лодку и уплыть во Францию? Он мог с тем же успехом махать руками и пытаться полететь! Он сошел с ума от страха. Юноша, не больше двадцати. Но он был капитаном, Hauptmann.

— Да, Herr Hauptmann, в гавани есть лодки, — сказала она с уважением, пытаясь направить в голос успокаивающую магию. Она сказала на английском. — Энди, капитан хочет использовать нас как заложников, чтобы украсть лодку в гавани. Нам нужно пойти с ним тихо, и он отпустит нас.

Джилли, самая робкая из девочек, взвыла и попыталась убежать. Пистолет направился в ее сторону, Энди схватила Джилли за руку и притянула к себе.

— Не беги, Джилли! — она подняла девочку на руки с бледным лицом. — Тут безопаснее.

Джилли уткнулась лицом в плечо Энди и всхлипывала. Пилот так нервничал, что Ребекка боялась, что он выстрелит, чтобы девочка замолчала.

Ребекка решила, что пора узнать, что ее магия могла сделать. Она сказала, успокаивая:

— Herr Hauptmann, поход по деревне с пятью заложниками привлечет внимание. Вызовут полицию. Одна из девочек может запаниковать и убежать, а ты же не хочешь стрелять?

Он покачал головой.

— Я не хочу никого ранить. Я не хочу никого снова ранить.

Он страдал от шока. После войны 1914–1918 многие солдаты ломались от стресса. Этот юноша бился постоянно месяцами, и то, что его сбили, было последней каплей. А еще у него могло быть сотрясение. Мужчина был непредсказуем, как бомба. Если она его коснется, как Сильвии, сможет исцелить немного боли и сделать его не таким опасным?

Стоило попробовать.

— Тебе нужен лишь один заложник. Я, — сказала она на немецком. — Пусть остальные девочки идут по холму. Тут нет домов, негде вызвать полицию. Я возьму тебя за руку, как девушка, и ты сможешь скрыть оружие за мной, чтобы я не закричала и не убежала. Я отведу тебя в гавань. Там есть тихая улица, где нас не заметят. И ты уплывешь домой.

Он не сразу это осознал. А потом кивнул.

— Хороший план. Пусть остальные идут по холму. Когда они пройдут половину, поведешь меня в гавань.

Она взглянула на Энди.

— Он согласился отпустить тебя и девочек, взять меня в заложники. Идите по холму. Когда будете не середине, он поведет меня в гавань.

Энди охнула:

— Нет!

— Делайте! — рявкнула Ребекка. — Я должна быть в порядке. И если что… ущерб будет ограниченным.

Энди прикусила губу.

— Ты самая храбрая из всех, кого я знаю. Будь осторожна! — она опустила Джилли и сказала девочкам взять ее за руки и пойти домой. Растерянные, они послушались, хоть Лизбет с тревогой оглядывалась.

Когда девушки поднялись достаточно, Ребекка сказала:

— Теперь я возьму тебя за руку и тихо поведу в гавань.

Пилот неловко протянул левую руку, сжимая пистолет в правой под курткой. Он целился в нее. Ребекка надеялась, что он не споткнется и не выстрелит случайно.

Сказав себе, что в этот раз нужно управлять магией, она взяла его под руку. Когда она коснулась Сильвии, она ощутила эмоции и мысли, но в этот раз она была не так захвачена. Управляла происходящим лучше.

Пилот неуверенно моргал, энергия пылала между ними. Хоть это отличалось от симпатии Ребекки к Нику, поток был сильным, и она не удивилась, что он что-то ощущал.

Он хмуро посмотрел на нее, она улыбнулась.

— Идем дальше, Herr Hauptmann?

— Herr Hauptmann Schmidt. Твое имя, Fräulein?

— Ребекка Вейс, — ей казалось, что знакомство — это хорошо.

Они пошли по улице, она разбиралась в буре его эмоций. Как она и думала, Шмидт был в ужасе, но и в отчаянии. Его растили в религиозном доме, учили состраданию, но он выступил против этого. Самолеты обещали восторг. Славу. Восхищение девушек. Он любил летать, пока война не началась, пока он не начал стрелять по людям.

Его глаза, руки и мозг были созданы для боя в воздухе, но не душа. Он дошел до того, что надеялся, что умрет от выстрелов противников, но желание выжить сохранило его. Теперь он был в Англии, он ожидал ужасное наказание и унизительную смерть за содеянное.

Чем глубже она забиралась в его дух, тем сильнее были эмоции. Было сложно не утонуть в них. Она отпрянула немного, не зная, как помочь бедняге и всем вокруг.

Она сказала со смутной идеей в голове:

— Эта война ужасна для всех нас.

— Точно, — вяло сказал он.

— Ты давно был пилотом?

— Слишком давно, — он сменил тему. — У тебя хороший немецкий. И акцент не англичанки.

— Я — француженка, — объяснила она. — Моей семье пришлось бежать из Франции. Я была в Англии две недели.

Он пригляделся к ней.

— Ты — еврейка, — с подозрением сказал он. — Твой народ правит миром за закрытыми дверями.

Она разозлилась, но и изумилась.

— Не моя семья. Мои родители — врачи, и я хочу стать такой. Мы исцеляем, а не правим миром, — она пробралась в его разум и нашла антисемитизм, вложенный жестокой пропагандой. Используя свой гнев, она затопила предубеждение белым светом.

Он растерянно нахмурился, словно не зная, что думать теперь, без предубеждений.

— Я слышал много плохого о евреях, но не видел это зло лично, — он посмотрел на нее, хмурясь. — Ты не злая.

— Надеюсь! — она потом будет испытывать вину за влияние на его разум и отношение. Но не сожалеть об этом.

Он смягчился, и она сказала:

— Herr Hauptmann Schmidt, ты не сможешь пересечь канал живым. Почему не сдаться? Ты хорошо послужил своему народу. Родине не будет пользы от твоей смерти при побеге из Англии.

— Я заслуживаю смерти! — с отчаянием сказал он.

— За работу солдата? — спокойно сказала она. — Бред! Борьба за свою страну делает тебя патриотом, а не преступником.

— Мой отец был лютеранским священником и научил меня высшим законам, — пилот сглотнул. — По тому закону я преступник.

— Разве христианство не о раскаянии и искуплении?

— О, я каюсь, — тихо сказал он. — Каждый час каждого дня. Но сомневаюсь в искуплении.

— Если от раскаяния будет лучше, сдайся, — сказала она с сухостью. — Война будет долгой. Как пленник, ты не будешь голодать, подвергаться пыткам, но будешь страдать годы в плену скуки и раскаяния, — она увидела в голове, как он пашет поле с лошадьми. — Или они заставят пленников работать в поле, ведь многие мужчины воюют. Это тоже наказание.

Ему это понравилось. Он работал в детстве на ферме дедушки и бабушки, и земля могла залечить его душу. С вспышкой предсказания Ребекка ощутила, что, если он выберет этот путь, встретит девушку, которая все изменит в его жизни.

Она влила эту картинку в его разум. Мир. Искупление. Никаких убийств. Все те элементы смешались в потоке белого света, который озарил темные уголки его духа, рассеивая худшую вину и оставляя надежду.

Она тихо сказала:

— Ты постарался, Herr Hauptmann Schmidt. Теперь можешь благородно сдаться.

Опустив руку с пистолетом, он замер и закрыл глаза. Неуверенность и смятение были на его лице.

— Разве есть честь у мужчины, который не хочет сражаться?

— Честь и искупление, — твердо сказала она. — Я читала как-то об одном вожаке племени коренных американцев. Они были яростными воинами. Но тот вожак Джозеф сказал: «Я больше никогда не буду биться». Все воины когда-то должны покончить с войной, — она протянула руку. — Отдай пистолет, Herr Hauptmann Schmidt. Больше сражаться не нужно.

Она ощущала, как он разрывался между светом, который она посылала, и тьмой, которая так давно отравляла его душу. Она ждала, едва дыша, и услышала за ней бегущие шаги и стон боли.

Она оглянулась, слева приближался Ник. Его глаза были большими, и он словно прибежал из школы. Ощутил, что она в опасности?

Поняв, что он может напасть на пилота, Ребекка быстро махнула левой рукой. Стой!

Он прикусил губу, но затормозил в шести шагах от них, поверив ей.

— Я больше никогда не буду сражаться, — пилот открыл глаза, став спокойнее. Он протянул оружие рукоятью к ней. — Я сдаюсь тебе, Fräulein Weiss.

Она направила пистолет на землю, голова кружилась от облегчения. Она не знала, что будет дальше, но тут дверь ближайшего дома открылась, и вырвался беловолосый мужчина с ружьем в руках.

— Прочь от дьявола, мисс! — закричал он. — Я с ним разберусь!

Она с ужасом поняла, что он мог выстрелить, как хотел сделать пилот.

— Нет! — она встала между Шмидтом и мужчиной. — Он сдался и пойдет тихо. У вас есть телефон, чтобы позвонить властям? — она сказала на немецком. — Лучше подними руки, Herr Hauptmann.

Пилот поднял руки, и беловолосый мужчина опустил ружье, хоть смотрел на Шмидта с подозрением. За ним появилась его жена. Он сказал, не поворачиваясь:

— Эдна, звони в полицию, а я прослежу за этим чертовым нацистом.

Шмидт с опаской смотрел на собирающихся зевак. Ребекка сказала:

— Я говорю на немецком, так что останусь, пока вас не заберут в безопасность.

Он посмотрел на мужчину с ружьем.

— Я уже могу опустить руки?

Ребекка кивнула и сказала на английском:

— Он опускает руки, но он не угроза. Он принял, что его война кончилась.

Ник появился рядом с ней.

— Хочешь, я заберу пистолет?

— Прошу! — она отдала оружие, и он умело вытащил из него пули, убрал их в карман формы. Его форма была того же цвета, что и у девочек, и это были синий пиджак, серые штаны и красный галстук. Он выглядел в ней по-взрослому и властно.

Ник сунул пустой пистолет за пояс и прикрыл его пиджаком. Он обвил теплой рукой ее плечи. Отчаянно стараясь не плакать, когда опасность отступила, Ребекка обняла его, дрожа.

— Я так боялась, — прошептала она. — Как ты узнал, что нужно прийти?

— Я ощутил, что с тобой что-то произошло, — он прижал ее к себе с нежностью и силой. — Я выбежал посреди урока латыни. Хорошо, что у меня талант поиска, но мне придется все объяснить!

Она тихо рассмеялась и с неохотой отошла от него.

— Тогда тебе лучше вернуться в школу.

Он сказал с теплым взглядом:

— Я загляну в школу девочек и расскажу директору и маме, что случилось, и почему ты не на уроках.

— Я приду, когда уже не буду нужна тут, — она криво улыбнулась. — Надеюсь, ты хочешь проводить меня сегодня домой!

— Я там буду, — пообещал он.

Он пошел сквозь растущую толпу. Она не знала, позволят ли ему оставить пистолет. Ребекке не нравилось оружие, но в эти времена она понимала, почему он хотел пистолет.

Вдали стало слышно сирену полиции. Ребекка повернулась к Шмидту и сказала:

— Хочешь, отправлю письмо твоей семье? Думаю, Красный Крест его доставит.

Он кивнул, полез в карман куртки летчика. Он вытащил полоску бумаги с фамилией его родителей и адресом городка, о котором она не слышала.

— Я носил это на случай, если тело нужно будет опознать.

Скривившись от его практичности, Ребекка взяла полоску бумаги.

— Я напишу им и скажу, что ты в порядке и безопасности.

Он стукнул каблуками друг о друга и низко поклонился.

— Я никогда не забуду твою мудрость и доброту, Fräulein Rebecca Weiss.

Она улыбнулась и протянула руку.

— Твое будущее ярче, чем ты думаешь, Herr Hauptmann Schmidt. Ступай с богом.

— Я попробую, — они пожали руки, и он сказал. — Меня зовут Ганс, — он повернулся к двум полицейским, которые шли сквозь толпу.

Он был собран, хоть она ощущала его внутреннее напряжение из-за неизвестного будущего. Она тихо ждала рядом с ним, если придется переводить. И она думала, как много еще ей придется объяснять Нику и остальным.

ГЛАВА 13

возле Кармартена, Уэльс, 1804

Выстрелы. Синтия спала на коленях Джека, ее голова была на его плечах, а рука — вокруг его пояса. А потом выстрелы резко разбудили ее, лишив спокойствия, которое она испытывала только с ним.

Джек тоже проснулся и тут же вскочил на ноги. Синтия съехала с его колен и упала на ковер.

— Ай!

Пока она шипела, Джек сказал:

— Боже, прости! Ты в порядке, Синтия?

Окно в комнате взорвалось дождем осколков. Решив, что гнев можно отложить, Синтия поднялась на ноги.

— Французы атакуют! Элспет? Тори? Аллард?

Элспет проснулась и попыталась встать, но рухнула с криком боли, надавив на раненую лодыжку. Джек пошел помочь ей, Тори вскочила с кресла и пересекла комнату, чтобы выглянуть в разбитое окно.

— Это Черный легион. Отряд идет к поместью. Они не ждут борьбы. Они, наверное, хотят ограбить дом, а по окнам стреляют ради веселья.

— Нужно уходить отсюда! — Синтия вздрогнула, когда разбилось еще одно окно с дождем осколков. — Где Аллард и его друг?

— Они с денщиком Блейксли поехали в Кармартен сообщить властям, чтобы собрали отряды, — Тори отвернулась от окна и махнула потушить огни магов, озаряющие комнату. — Нам нужно уходить. Элспет, как ты?

— Лучше, ведь Джек притупил боль, — сдавленно сказала Элспет. — Но идти не могу.

— Я понесу тебя, — Джек подхватил ее на руки. — Синтия, возьмешь мою сумку? Нам нужно уходить!

Синтия схватила сумку Джека, а Тори — сумку Элспет. Они выбрались в коридор, что пересекал центр дома. Они шагали быстро, попали в заднюю часть здания. Синтия и Тори зажгли тусклые огни магов, когда их уже не видели французы. Они услышали громкие голоса французов, обсуждающих состояние винного погреба, пока солдаты подходили.

Жалея семью Блейксли, Синтия вела всех к задней двери, что выходила на каменную террасу. Дверь была заперта, и Тори быстро ее отперла.

Синтия придерживала дверь для Тори, Джека и Элспет, а потом вышла за ними в холодную ночь. Как только она закрыла дверь, Элспет подняла голову.

— Небеса, французы привели мага! — тихо сказала она.

— Проклятье! — выругался Джек. — Ты знаешь, какого вида?

— Думаю, кто-то, чей талант полезен в войне, — мрачно сказала она.

Синтия думала об этом, пока спускалась с террасы на луг. Магия поиска? Погоды? Способность ощущать других? Умение мешать врагу двигаться? Вариантов было слишком много, и им нужно будет обсудить это. Но пока что было важно убежать в лес за домом, пока враг не увидел их.

Они были на середине пути в лес, когда большой шар света мага вспыхнул над лугом и завис над их головами, озаряя Нерегуляров с жуткой ясностью. Сердце Синтии колотилось в горле. Она заставляла себя бежать быстрее, но свет отслеживал их.

Из дома раздался голос с французским акцентом:

— Стоять! Если сдадитесь, вас не ранят в плену!

Синтия рискнула оглянуться, увидела высокого тощего мужчину в черном, идущего к ним, за ним — вооруженные солдаты. То был маг войны, он источал силу.

Маг поднял обе руки, и она поняла, что он собирался бросить путы, чтобы замедлить их и поймать. Элспет охнула на руках Джека:

— Оставьте меня и бегите в лес!

— Не глупи! — рявкнула Синтия, повернулась и потянулась к небу в поисках молний, которые можно было обрушить на мага войны. Но плохой погоды не было. Ничего не было!

Свет мага пропал над ними, и Тори закричала:

— Используй магию очага!

Конечно! Синтия была сильной ведьмой очага, и она могла управлять огнем. Она представила линию огня между ней и французом и воссоздала это в реальности яростным взмахом руки. Огонь тут же вспыхнул на лугу. Огонь и дым!

Она радостно призвала ветер, чтобы он направил дым в лица французов. Она услышала кашель и ругательства, едва видела мага и солдат.

Тори схватила ее за руку, усилила ее магию. Огонь тут же стал вдвое выше, закрыв их врагов полностью.

— Теперь бежим! — приказала Тори.

Девушки бросились за остальными, и ужасный смех преследовал их.

— Маги! — кричал маг войны. — Как хорошо! Я хочу вас поглотить!

— Не сегодня, гадкое чудище! — прошипела Синтия, они с Тори ушли за деревья. Лес был искусственно высажен, так что был с густым пролеском и извилистыми тропами. Им пришлось замедлиться и создать огни магов, но пока они были в безопасности.

Несколько минут в лесу, и они нашли Джека, растянувшегося под деревом, тяжело дышащего. Элспет была рядом с ним, вытянув перед собой раненую ногу.

— Элспет, если бы я не знал лучше, — сказал он, — то решил бы, что ты весишь больше слона!

— Простите, — тонким голосом сказала Элспет. — Стоило бросить меня. Лучше поймают одного, чем всех.

— Мы никого не оставим, — твердо сказала Тори, опускаясь на землю. — У нас есть Джек для тяжелой работы.

— Хрупким девушкам нужна помощь мужчины рядом, — сказал он с вызовом.

Синтия бросила в него горсть сухих листьев. Он отбился с улыбкой.

— Элспет, ты не дала мне потерять глаз. Думаешь, я брошу тебя армии?

— Я рада, что ты не бросил, — призналась Элспет. — Тори, ты потушила свет мага?

Тори кивнула.

— Но мы были бы в беде, если бы Синтия не призвала столько огня.

— Я не знала, что могу так, — Синтия прислонилась к стволу, желая сжаться и уснуть. Вызов огня истощил ее. — Миссис Рейнфорд не будет рада, что магия очага стала оружием.

— Ее единственный сын рад, что ты так поступила! — Джек скривился. — Когда мы были в 1940, оружие было страшнее, но нам не приходилось переживать из-за врага с магией.

— Этот маг страшный, — согласилась Тори. — Я усилю наши камни беззвучия. Не хочу, чтобы он нашел нас.

Синтия вытащила мешочек с гладким камешком, который ей дали, когда она стала Нерегуляром. Тори сжала его ладонями и закрыла глаза, перезаряжая магию. Камень запульсировал энергией, и она вернула его.

Когда все камни были усилены, Синтия сказала:

— Теперь мы перевели дыхание, нужно идти в Кармартен.

Джек вздохнул и поднялся на ноги.

— Тори, можешь сообщить Алларду, что мы в пути, а им с Блейксли не нужно возвращаться в его поместье?

— Я попытаюсь намекнуть, — Тори закрыла глаза и потянулась к Алларду. — Он поймет, что мы в порядке, но была проблема, и мы покинули поместье. Он будет нас искать. В Кармартен, как я поняла, одна главная дорога, так что мы пересечемся, — она утомленно поднялась на ноги. — Это была очень-очень долгая ночь.

— Нужно забраться, Элспет, — сказал Джек. — Я понесу тебя на спине, так будет проще, — она кивнула, и он опустился на колени, чтобы она смогла залезть, хоть и кривилась от боли.

— Еще заряд против боли? — Синтия прижала ладонь к плечу Элспет и послала дозу исцеляющей магии.

Лицо Элспет расслабилось.

— Спасибо. Если бы не подавление боли, я бы сжалась в комок и скулила от боли. Жестоко, что я могу помогать другим, но, когда ранена, не могу помочь себе.

— Мы найдем костоправа утром. Он соединит кости, и перелом быстро заживет, — Синтия похлопала голову Джека. — Куда, верный конь?

Он рассмеялся и выбрал их направление.

— Главная дорога Кармартен идет за поместьем Блейксли, так что мы скоро до нее доберемся.

Синтия на это надеялась. Как и сказала Тори, ночь была очень-очень долгой.

Бесконечной.

ГЛАВА 14

Путь на восток стал проще, когда Тори увидела взрослого мирного пони за оградой на пастбище. В этот раз Синтия порвала запасную рубашку, чтобы сделать поводья.

Тори присоединила поводья к уздечке пони и повела его с поля. У Элспет появился транспорт. Джек не жаловался, пока нес ее — кроме слов про слона — но с облегчением усадил Элспет на широкую спину пони.

Онемев от усталости, Тори переставляла ноги. Ночь должна кончиться. Небо светлело на востоке, когда они вошли в деревню, где была церковь и постоялый двор с табличкой, заявляющей, что это «Королевский дуб», а его владелец — Рис Морган.

— Это Кармартен? — с сомнением спросила Синтия. — Я думала, он больше.

— Это, наверное, деревня Трегвилли, — сказала Элспет. Она была с белым лицом от боли и усталости. — Кармартен больше и в миле или две восточнее.

— Ты уже тут была? — спросила Тори.

Элспет пожала плечами.

— Давно.

— Внутри огни, — сказал Джек. — Посмотрим, есть ли там горячий завтрак. Надеюсь, да!

Все согласились, и Джек помог Элспет слезть с пони. Тори отвязала уздечку и проворковала пони:

— Ты умница. Тебе пора домой.

Она опустила ладонь на лоб пони и представила путь к пастбищу, где они нашли его. Она убрала ладонь, и пони дружелюбно ткнул Тори плечом, чуть не сбив ее, и пошел обратно.

Синтия смотрела вслед пони.

— Ты умеешь говорить с лошадьми?

— Не знаю, но попробовать стоило, — Тори отдала Синтии потрепанные поводья. — Это твое.

Синтия скривилась, запихала испорченную одежду в сумку.

— Меня еще не научили восстанавливать одежду из лохмотьев магией очага.

Тори открыла дверь гостиницы. Джек внес Элспет, Синтия прошла следом. В комнате было тепло и уютно, огонь бодро горел. Джек опустил Элспет на табуретку у огня, пока Синтия вызывала хозяина колокольчиком у стола.

Лысеющий полный мужчина вошел в комнату и посмотрел на новых клиентов. Элспет сказала пару слов на валлийском, к удивлению Тори.

Хозяин кивнул и сказал на английском с музыкальным акцентом:

— Вы мне сразу показались англичанами. Я — Морган. Пришли поесть с утра?

— Да, — сказал Джек. — И с плохими вестями. Французы вторглись на несколько миль западнее. Пара наших друзей поехала в Кармартен поднять тревогу.

Морган вскинул кустистые брови.

— Проклятье! Французы решили высадиться тут? — он нахмурился. — Вы не шутите, дети?

Он считал их детьми?

— Хотела бы я шутить, — сухо сказала Тори, — но французы реальны. Может, они направлялись в Бристоль, но погода сбила их с курса. Они высадились ночью и сразу устроили лагерь в старой крепости на холме. А потом проникли в поместье Блейксли, где мы оставались.

Хозяин тихо присвистнул.

— Их много?

— Больше тысячи солдат, — ответил Джек. — Ближе к двум тысячам. Они хорошо вооружены. Нужно сообщить людям, чтобы они спасали дома.

— Некоторые уйдут, — Морган прищурился. — А некоторые схватят вилы и кочерги и решат драться. Если Лягушки появились лишь прошлой ночью, есть время собрать силы.

— Мы надеемся, — сказала Синтия. — И мы хотели бы поесть.

Морган открыл дверь кухни за стойкой и крикнул:

— Олвен, поджарь яйца и бекон для четырех голодных молодых людей, которые только сбежали от вторгшихся французов.

Розовощекая женщина появилась на пороге кухни с деревянной ложкой в руке и ужасом на лице.

— Французы? Что за глупости!

Морган вкратце описал ситуацию и отослал Олвен готовить завтрак. Он сказал гостям:

— Вы не из Уэльса. Что привело вас сюда?

Тори поняла, что в двадцатом веке они скрывали свои силы, но могли не делать этого сейчас. Многие в ее времени уважали магию.

— Мы — маги из аббатства Лэкленд. Наша лучшая ясновидица, — она указала на Элспет, — увидела вторжение, и мы пришли на помощь.

— Аббатство Лэкленд. Тогда у вас сильная магия, — одобрительно сказал он. — Похоже, нам нужно помочь всем, чем мы можем! Я проверю, готова ли еда.

Он пропал на кухне. Тори опустилась на стул у огня, Джек и Синтия устроились на широком диване, не отпуская друг друга.

Тори закрыла глаза и сосредоточилась на Алларде. Ничто ее не отвлекало, и она ощущала, что он был близко.

— Аллард неподалеку.

— Надеюсь, — сказал Джек. — Мне не нравится разделяться на чужой территории.

Тори угадала. Появился завтрак, и они доедали, когда Аллард прошел в комнату. Его темный плащ развевался за ним.

Она успела восхититься его видом, а потом поняла, что его губы побелели от гнева. Она еще не видела его таким яростным.

— Джастин! — Тори пересекла комнату и оказалась в его объятиях раньше, чем он сделал три шага. Он крепко обнял ее. Он дрожал от ярости, но немного успокоился с ней. — Что случилось? — спросила она.

Он отодвинулся, но оставил руку на ее плечах, пока они пошли к столу, где ждали остальные.

— Хорошо то, что я привел целителя, вправляющего кости, и она сказала, что она — лучшая в южном Уэльсе. Она пошла через кухню, чтобы поздороваться с хозяйкой.

— Есть и плохие новости, — отметил Джек.

— Брен был прав, — прорычал Аллард. — Местный командующий — неопытный идиот. Он говорит, что ничего не сделать, пока не прибудет подкрепление. Он готов отступить. С ним Франция сможет завоевать весь Уэльс без сопротивления.

Элспет приподнялась, чтобы участвовать в разговоре.

— Отряды должны быть в Суонси или Кардиффе.

— Да, но на доставку послания уйдет время, еще дольше идти сюда. Брен остался в Кармартене, пытается подавить решения Доусона, — Аллард утомленно опустился на стул. — Доусон — не единственный неопытный дурак, но он — сноб-аристократ. Он не хочет иметь дела с магией и магами.

Джек тихо выругался.

— Так мы зря пришли.

— Нет, — твердо сказала Тори. — Мы — маги, не солдаты, и мы не должны слушаться приказов Доусона. Мы можем то, чего не могут обычные отряды.

Она не успела ничего добавить, пухлая женщина средних лет прошла в комнату из кухни. Она источала силу мага.

— Я — госпожа Джонс, целитель, — она посмотрела на Элспет. — Ты плохо выглядишь. Ты — мой пациент?

— Да, и я очень рада вас видеть!

— Я посмотрю твою лодыжку, — госпожа Джонс решительно прошла к Элспет. — Вижу, вы все — маги. Целителей нет?

— Я — самый сильный целитель, но не могу помочь себе, — сказала Элспет. — Вы можете исцелить кость, чтобы я могла ходить уже сегодня?

Госпожа Джонс опешила.

— На это уйдет много сил. Обычно я лечу несколько дней, чтобы соединить кости.

— Если мы добавим свою магию, это поможет? — спросила Тори. — Мы сильны по-своему, хоть только Элспет может исцелять. Я хорошо смешиваю магию и направляю ее.

— Попробовать стоит. Но, даже если это сработает, тебе придется поспать пару часов, девица, — госпожа Джонс взглянула на Алларда. — Помоги кузине лечь на столе, и мы встанем в круг для исцеления.

Аллард поднял Элспет и осторожно уложил на один из столов. Нерегуляры собрались, госпожа Джонс осмотрела пациента, медленно двигая руками в воздухе над телом Элспет.

— Для девушки, упавшей с горы, ты в хорошем состоянии, — сказала она. — Сломана только кость в лодыжке. Если твои друзья дадут мне силы, я смогу исцелить ее за один раз, но болеть будет ужасно.

— Делайте, что нужно, — тонким голосом сказала Элспет. — Мне нужно помогать дальше.

— Ты, — госпожа Джонс указала на Тори. — Держи Элспет за левую руку, а другой рукой сжимай мое плечо. Аллард, возьми Элспет за другую руку и бери за руку блондинку. Блонди, держи за руку любимого. А он — мое плечо.

— Блонди? — возмутилась Синтия. Тори чуть не рассмеялась от ее лица.

Но Синтия и все послушались целительницу. Когда круг был завершен, Тори собрала и смешала энергию друзей. Она смогла послать госпоже Джонс много сил.

Исцеляющая магия женщины отличалась от той, к которой Тори привыкла. Она легонько опустила ладони на лодыжку Элспет, закрыв глаза, и направила реку обжигающей энергии в сломанную кость. Тори ощущала, как неровные края сломанной кости соединяются, как раскаленный металл.

Элспет издала сдавленный крик, сжала ладонь Тори до онемения. Тори скривилась от боли в голосе подруги. Но она направляла общую силу, пока госпожа Джонс не сказала:

— Готово! Я еще ни разу не исцеляла перелом так быстро. Вы — сильные маги.

— Спасибо, — прошептала Элспет. Ее лицо было белым, покрытым потом. — Это было… интересно. Я делаю не так.

— Целителей с талантом вправления костей мало, и обычно мне не хватает сил сделать это быстро, — госпожа Джонс разорвала круг, а потом вытерла потное лицо. — Морган, этой юной леди нужно крепко поспать несколько часов. Покажи Алларду комнату.

Аллард отнес Элспет следом за хозяином наверх. Тори утомленно опустилась на стул. Как хорошо, что пришла госпожа Джонс!

Теперь нужно было придумать, что делать с вторжением французов.

ГЛАВА 15

Олвен Морган принесла большой чайник горячего чая и тарелку печенья с изюмом.

— Это придаст сил после работы.

Тори начала благодарить женщину, а потом узнала сияние энергии хозяйки.

— Вы тоже маг, да?

— Айе, но не так сильна как ты или Гвинет Джонс, костоправ, — сказала Олвен. — Я — советник деревни, и у меня есть немного магии очага.

— Идемте с нами, — предложила Тори. — Мы проведем военный совет, когда вернется Аллард. Вы и ваш муж знаете местность, и вы — маг. Вместе мы решим, как поступить лучше.

— Тогда нам нужно больше кружек.

Олвен вернулась с чашками, Аллард и Морган спустились. Аллард занял место возле Тори. Она налила ему чай, добавив молоко, как он любил.

— Я пригласила Морганов, чтобы обсудить план.

— Хорошо, — он благодарно попробовал чай, оглядел круг. — Придется оставить солдат и сражения властям и надеяться, что полковник Доусон послушает опытных людей. Наше самое большое оружие — погода. Джек и Синтия, что можно сделать с этим?

Джек скривился.

— Работа с бурей эффективнее над водой. Французы уже высадились, и мы не можем навредить им, как сделали с флотом, плывущем в Ирландию. Мы можем лишь промочить их.

— Даже большой ливень будет сложно призвать, — сказала Синтия. — Я проверяла погоду на сотни миль вокруг, и работать почти не с чем. Погода так спокойна, что маги погоды Франции явно очистили небеса. И это другие маги, не те, которых мы выжгли.

— А можно напасть погодой на небольшом участке, а не огромной бурей? — спросил Морган. — Думаю, я знаю, в какой бухте они высадились. Там плохие камни. Если по кораблям ударит сильный шквал, им придется плыть, или их разобьет о камни.

— Мне это нравится, — задумчиво сказал Аллард. — Без кораблей французы потеряют шанс отступить. Так они захотят сдаться, если поймут, что ситуация безнадежна.

Джек и Синтия переглянулись.

— Мы можем поднять неприятный шквал, — сказала Синтия. — Этого хватит, чтобы разбить корабли или прогнать их в море. Как нам убедить французов, что ситуация безнадежна?

— Есть идея, — сказала Тори. — Их снаряжение в крепости на холме. Если ее разрушить, они не смогут сражаться.

Аллард вскинул брови.

— Ты думаешь, что вместе мы сможем взлететь на холм и взорвать их арсенал?

— Да. Я бы не знала, что делать со всем снаряжением, но, подозреваю, ты поймешь. Вдвоем мы сможем сделать это.

— Вы умеете летать? — поразилась Олвен. — Вы — самые сильные маги Британии!

— Я мало магов знаю, — сказала Тори. — Но я умею парить, а Аллард — поднимать. Когда мы работаем вместе, мы можем подниматься высоко, — она на это надеялась.

Аллард задумчиво прищурился.

— Придется подождать до темноты.

— Не обязательно, — сказала Тори. — Когда Элспет упала, Синтия создала отличный густой туман вокруг нее, чтобы французы ее не увидели. Если Синтия окружит туманом крепость, нам не придется ждать ночи. Тебе хватит сил на это и на шквал?

— Думаю, да, — ответила Синтия. — В Уэльсе обычно влажно, так что есть, с чем работать, даже если французы прогнали большие бури.

Тори оглядела круг.

— У кого-то есть еще планы? Миссис Морган? Мистер Морган?

После долгой паузы Синтия сказала:

— Я могу сделать что-то магией очага, но устала, не могу думать. Мы успеем поспать? Мне нужно отдохнуть перед работой с погодой.

— Нам всем нужно отдохнуть, — согласилась Тори. — Но французы так близко! Не хочется проснуться от их выстрелов по окнам, — и она не хотела встретить мага войны.

— Я могу помочь, — сказала Олвен Морган. — Как советник, я хорошо ощущаю энергию других людей, даже если они вдали. Вы рассказали о французах, и я смогу их ощутить. Как злых шершней, гудящих вдали.

— Вы ощущаете энергию сильного мага войны? — спросила Тори.

Олвен закрыла глаза и поискала.

— Я ощущаю сильную враждебную энергию, которую вы ищите. Он не близко. В нескольких милях отсюда, и он думает о другом, так что пока что вы в безопасности. Я пойму, если он или отряды пойдут в эту сторону, так что отдохните. У нас есть еще две гостевые спальни, одна для девочек, другая для мальчиков.

Аллард спросил:

— Кто-то может доставить послание Брену Блейксли в Кармартене? Я хочу, чтобы он знал, где мы, раз в «Королевском дубе» будет наша штаб-квартира.

— Парень на улице будет рад отнести посланник, — миссис Морган поднялась на ноги. — Идемте наверх, девочки, я покажу вашу комнату.

— Ведите, мадам, — Тори так устала, что была не против делить кровать с Синтией.

* * *

Провисающий матрас кровати в комнате девочек означал, что маленькая Тори съезжала к Синтии, которая отталкивала ее. Не важно. Тори могла спать даже на камнях.

Она проснулась одна, Синтия стояла у окна и смотрела на небо.

— Который час? — спросила Тори.

— Около полудня. Мы прибыли рано, так что впереди еще почти полдня, — Синтия кивнула на облачное небо. — Я тянула все ветра и дожди, которые могла найти. Мы будем готовы напасть на бухту шквалом к вечеру.

— Мы с Аллардом поищем их снаряжение. Ударим по французам с двух сторон, — Тори поднялась и налила воды в чашу, а потом умылась. Она была рада, что голос не дрожал, но нервы шалили. Полет к крепости был хорошей идеей, но ей не нравилось это.

Синтия сказала у окна:

— Брен Блейксли только приехал в «Королевский дуб». Он в военной форме, и он очень красив. И злится.

— Послушаем его новости.

Они вышли из комнаты, Тори постучала в дверь Элспет, заглянула. Подруга сидела на краю кровати и крутила удивленно ногой.

— Хотела бы я уметь исцелять переломы! — воскликнула она.

— Как бы хороши мы ни были, всегда есть то, чего мы не можем, — философски отметила Тори. — Давай спустимся. Блейксли прибыл.

Внизу Блейксли рассказывал Джеку и Алларду, что произошло. В форме он выглядел старше и властно. Он вежливо кивнул девушкам, но кипел от гнева, как заметила Синтия.

— Французы грабили фермы, — мрачно сказал он. — Нет сведений, что фермеры убиты, но были стычки между французами и местными волонтерами. Некоторые убиты, больше людей ранено.

— Сколько у нас отрядов Британии? — спросил Аллард.

— Около трех сотен военных, меньше двух сотен йоменов, а еще я заметил два корабля и доплыл до них на лодке, сообщил о вторжении. Там около сотни человек. Но все равно этого мало, — мрачно сказал Брен. — Подкрепления ждать дни.

— Может, мы как-то улучшим шансы, — сказал Аллард.

Он обрисовал их планы, и Блейксли чуть взбодрился.

— Мистер Гвиллим — богатый фермер возле Трегвилли, он одолжит лошадей, я уверен, — сказал он. — Если их ранят или убьют, я ему отплачу.

— Или я. Это обсудим позже, — сказал Аллард. — Пора взять лошадей и приступить к работе!

* * *

Мистер Гвиллим был хозяином многих лошадей и был рад одолжить их для боя с французами. Каштановый жеребец Синтии шел плавно, был послушным. Другие девушки были на пони, а мальчики — на больших скакунах, подходящих их росту и весу. Путь к бухте с французами был куда быстрее, чем они добрались бы пешком.

Они отправились днем, Джек вел, Синтия — за ним. Дорога была зловеще тихой. Они направлялись на запад, миновали фермы, которые забросили. Казалось, все ограбили, и один сарай был горелым. Синтия с каждой милей все сильнее хотела прогнать врага.

Когда они приблизились к крепости, Синтия крикнула Джеку:

— Пора устроить туман, да?

Он кивнул.

— Займись этим. Как только создашь сильный туман, вся моя концентрация уйдет на то, чтобы не сбиться с пути.

Он имел в виду, что его магия еще не была достаточно сильной, чтобы вести и управлять погодой одновременно, но Синтия не сказала этого, ведь он ненавидел быть слабым. Поразительно, но она училась тактичности.

Синтия никогда еще не пыталась создавать туман, пока Тори не попросила ее, но ей даже понравилось. Теперь она могла узнать, сколько могла создать. Хоть поблизости не было дождя, земля и растения были полны влаги. Она тянула эту влагу лентами тумана.

Ленты сплетались, расширялись, становились плотными, пока Синтия почти не перестала видеть круп лошади Джека. Звуки были приглушены, странно разносились эхом в тумане. Джек замедлился, хоть никогда не мешкал в пути.

Синтия не могла понять, как далеко они ушли, но Джек, наконец, остановил лошадь и указал остальным подойти ближе. Он тихо сказал:

— Дорога, по которой французы носили припасы, впереди, бухта — слева, а крепость — справа. Когда мы обсуждали это, мы хотели разделиться на две команды. Но тут мне кажется, что нам лучше держаться вместе.

— Согласна, — ответила Тори. — Туман Синтии такой густой, что мы заблудимся без твоего таланта к поиску. Аллард, ты ощущаешь, как лучше поступить?

— Джек прав, не стоит разделяться, — он сосредоточился на способности предсказания. — Слева от дороги роща. Мы можем привязать лошадей там и спуститься к бухте, — он взглянул на кузину. — Элспет, тебе лучше остаться с лошадьми. Не перенапрягай лодыжку.

Она скривилась.

— Ты прав, я тебя замедляю. Не смейте пораниться, когда меня нет рядом!

— Я не хочу пострадать, — Синтия спрыгнула с лошади и повела ее в рощу. Туман и деревья идеально скрыли Элспет и лошадей.

Оставив лошадей, Синтия сжала теплую ладонь Джека, и он повел ее в густую белизну. Хоть она создала туман и удерживала его магией, она не хотела остаться одна в тумане.

Тори и Аллард шли следом, тоже держались за руки. Им нужно было забраться еще на холм, и Синтия тяжело дышала, когда добралась до вершины. Хорошо, что на удержание тумана требовалось меньше сил, чем на его создание.

Джек замер и сказал едва слышным шепотом:

— Бухта внизу. Ты слышишь воду.

Синтия уловила не только волны, бьющие об берег, но и ругающихся французов. Солдаты на узком пляже несли припасы в крепость, но ничего не видели из-з гадкого тумана.

Она поджала губы и слушала.

— Пора сдуть их во Францию, — буркнула она под нос.

— Нам нужен ветер на воде, чтобы увидеть, где корабли, — сказал Джек. Он поднял руку, и ветерок начал двигать туман в бухте. Он стал тоньше, и постепенно появились четыре корабля. Они начали с темных силуэтов, а потом стали четкими, Синтия увидела матросов на палубе.

Она нахмурилась, ей стало не по себе, пока она смотрела на фигурки матросов. Та высокая худая фигура…

Она потрясенно охнула, ее словно ударили по животу.

— Боевой маг на палубе самого большого корабля, — сдавленно сказала она. — Тот высокий в черном. И он, похоже, знает, что мы тут.

ГЛАВА 16

Хмурясь, Джек вытащил подзорную трубу из сумки и поднес к глазу. Он тихо присвистнул.

— Я раньше не видел этого мага, но он источает угрозу, и он проверяет холмы над бухтой. Его вы видели в Блейксли? — он отдал трубу Синтии.

Фигура в трубе стала такой близкой, что Синтия невольно отпрянула. Он был тощим и черным, как ворона. Маг стоял возле мужчины, который мог быть капитаном. Она сосредоточилась на нем, а маг повернулся и посмотрел на нее. Энергия линией натянулась между ними. И вызывала боль.

Она сказала с колотящимся сердцем:

— Он смотрит прямо на меня!

Джек выхватил у нее трубу и выругался, увидев, как маг сверлит взглядом их холм.

— Синтия, ты лучше целишься. Можешь ударить по нему молнией?

Она потянулась к погоде, которую они собирали для шквала, и сосредоточила энергию в заряд молнии. Она бросила ее в мага. Он тут же поднял руку и отразил молнию, чтобы она пролетела мимо корабля, хоть от грома все содрогнулось.

Синтия так злилась, что хотела плюнуть.

— Нет смысла тратить на него еще заряд, — прорычала она. — Он сможет и отогнать наш шквал!

— Дай-ка, — Аллард забрал трубу, посмотрел на мага. — Ухмыляется. Самоуверенный. Пора попробовать не магию погоды…

Синтия ощутила силу вокруг Алларда. Она услышала громкий треск, который донесся до вершины холма, и нить энергии между ней и магом порвалась. Щурясь, она увидела, как балка поломалась на корабле и рухнула на злодея.

— О, молодец, Аллард! Ты раздавил его!

— Вряд ли он мертв, — Аллард хмуро посмотрел в трубу, передал ее Джеку. — Мы явно видели его не в последний раз. Но он без сознания, так что пора сдуть корабли.

Синтия глубоко вдохнула, собирая энергию и успокаивая нервы. Она взяла Джека за руку, и он сжал ее ладонь. Она хотела растаять рядом с ним, но не было шанса.

Она кивнула, показывая, что готова, и он сказал:

— Будет быстрее, если работать вместе. Аллард, возьми Синтию за руку. Тори, возьми меня за руку.

Тори и Аллард послушались, и энергия свободно потекла между ними.

— Начинаем… — прошептал Джек, собирая энергию погоды.

Синтия соединила свою энергию с его. Этот раз отличался от создания шторма, что сбил корабли, плывущие в Ирландию. Они не рисовали на большом холсте, а создавали маленький портрет. Точнее, шквал для бухты.

Они с Джеком собрали умеренные ветра и легкие дожди и сосредоточили их в бухте. Ветер стал подниматься, волны росли, накатывая на четыре корабля. Со злорадством Синтия отправила порыв ветра, что чуть не перевернул корабль, и толкнула все четыре к острым камням на краю бухты.

Капитан перестал двигать балку на маге, начал кричать приказы экипажу. Корабль поднял якорь и паруса, чтобы с ветром сбежать из опасной бухты. Он поплыл по воде, и три корабля последовали за ним.

— Браво! — обрадовалась Тори. — Полагаю, можно послать шквал за ними, чтобы они не вернулись?

— Это мы и хотим, — выдохнул с облегчением Джек, обвивая рукой талию Синтии. — Последний корабль тяжело движется по воде. Он не выживет в открытом море.

— Они не вернутся, — уверенно сказал Аллард. — Отряды остались сами по себе.

Синтия улыбнулась и прильнула к Джеку. Их план сработал, и они избавились от мага, хотя бы пока что. Она надеялась, что похожих больше не встретит.

Теперь наступила очередь Алларда и Тори.

* * *

Нерегуляры забрали Элспет и лошадей и поехали к укромному месту возле холма с крепостью. Тори и Аллард пошли дальше пешком, обогнули утес, оказались у его основания сзади крепости.

Хоть Тори знала, что утес высокий, он казался выше теперь, когда они думали, как взлететь. Она не видела вершину из-за густого удушающего тумана.

Аллард пробормотал:

— Мы готовы?

— Наверное, — она издала смешок. — Мы можем начать с той части, что мне понравится.

Он рассмеялся и обвил ее руками.

— Потанцуйте со мной, миледи.

Они узнали, что объединение ее способности парить и его — поднимать большой вес давало им возможность танцевать в воздухе. Ее напряжение пропало, когда их тела и магия соединились со сладким пылом.

Но в этот раз танцев не было. Их миссия была опасной, и Тори не знала, как высоко они взлетят вместе.

Был лишь один способ узнать. Она слила их магию в сильное единство, и они взмыли на несколько футов. Это ощущалось так правильно.

— Мне это нравится, — прошептала она на ухо Алларда.

— И мне, — он игриво понюхал ее волосы. — Магия лишила нас обычной жизни, но я бы не променял это чувство или тебя ни на что!

— Как и я, — Тори подавала магию полета и управляла их курсом, а Аллард добавлял силу, и они могли без проблем добраться до крепости.

Они поравнялись со сломанной стеной вокруг крепости. Тори парила, и они слушали. Голоса говорили на французском, некоторые — на местных диалектах, и Тори едва их понимала. Большинство жаловались на туман.

Она хотела предложить войти в крепость, когда голос прозвучал так близко, что она чуть не выпрыгнула из кожи. Аллард ощутил ее шок и крепче обнял.

Мужчина ругался:

— Нет смысла следить, если не видно дальше ярда в этом тумане. Скучная мокрая страна! Слон может пройти к стене, а я не замечу.

Другой рассмеялся.

— Пока слон не вооружен, мы будем в порядке, — они ходили по периметру за стеной, их голоса утихали.

Когда Тори решила, что все в порядке, она сжала руку Алларда, подавая сигнал лететь дальше. Они миновали стену, Тори направила их к центру крепости, держась ниже основного этажа.

Джек умением поиска обнаружил арсенал, нарисовал им карту. Здание, где хранились амуниция и порох, было низким и каменным, чуть западнее центра. Найти его было просто на карте. Но крепость запутывала ее, как и солдаты внизу.

— Стой! — тревожно сказал Аллард, сжав ее крепче.

Тори застыла, увидела, что они чуть не врезались в стену из камня, потому что она не видела ту сторону из-за руки Алларда. С колотящимся сердцем она опустилась на землю. Они приземлились у стены, в которую чуть не врезались, и остались в объятиях друг друга, пока Тори приходила в себя.

Голоса зазвучали над их головами. Тори подняла взгляд, увидела пустое окно над ними. Удивительно, но голос говорил на английском с ирландским акцентом:

— Почему проклятые валлийцы не присоединяются к нам? — рявкнул мужчина. — У них хватает причин ненавидеть Англию, как и у нас!

— Они не понимаю, что для них лучше, полковник О’Брайан, — сказал терпеливо другой мужчина. — Мы были тут меньше дня. Как только мы захватим больше земли, местные перейдут на нашу сторону.

Они не знали британцев, если так думали. Аллард отпустил Тори, сжал ее ладонь, и они беззвучно пошли вокруг здания. Земля была грубой, и нужно было смотреть под ноги.

Тори ощущала давление людей вокруг себя. Не вся сила вторжения, но большая часть. Или хотя бы половина.

Они завернули за угол здания и увидели центральный двор крепости. Много палаток занимали пространство, их светлый цвет скрывал их в тумане. Мелкие костры были в разных местах лагеря, многие солдаты окружали их, сжимаясь и греясь.

Никто не смотрел в их сторону, и Аллард повернул направо, повел Тори к низкому каменному зданию, похожему на описание Джека. Аллард скользнул ладонью по камням и кивнул. Она не знала, ощущал ли он взрывчатку внутри.

Едва дыша, она пошла за ним вокруг здания. Они подозревали, что арсенал будет под стражей. Так и было. Но из-за опасного пороха стражи развели костер в тридцати футах от двери. Шесть человек сидели вокруг огня, расслабившись, потому что британцы не могли пробраться в крепость.

Молясь, чтобы туман и камни беззвучия сделали их невидимыми, она пошла за Аллардом к двери здания. Ручка не повернулась, и он прижал ладонь к замку и открыл его.

Щелчок механизмов прозвучал как выстрел. Мужчина у костра поднял голову.

— Слышали? — спросил он на французском.

— Что? — спросил невнятно другой. — Тут больше тысячи людей. Конечно, шумно.

Другой невнятный голос сказал:

— Хорошо, что разведка нашла погреб с вином, чтобы мы согрелись. Я буду рад, когда туман пропадет. Это не естественно.

— Он скоро рассеется. И мы пойдем и завоюем Уэльс.

— Не стоит усилий, — мрачно сказал первый. — Жаль, мы не смогли высадиться в Бристоле, как хотели. Говорят, там хороший город.

Они болтали, а Аллард открыл дверь в здание, и они скользнули внутрь. Тори закрыла за собой тяжелую дверь как можно тише.

Как только дверь закрылась, Аллард создал свет мага и поднял над головой.

— Эврика, — прошептал он.

Свет озарил десятки бочек пороха и пуль мушкетов. Там были и деревянные ящики для оружия. У стены стояла маленькая пушка. Это был храм смерти. Тори сказала:

— Пора за работу. Чем скорее мы сделаем это, тем лучше. Главное, не взорваться вместе со всем вокруг!

Они продумали это и взяли нужные инструменты. Аллард вытащил ломик, приоткрыл бочку с порохом. Тори принесла оловянную чашку, которой зачерпнула порох. Она стала насыпать мелкие кучки в разных местах арсенала. Аллард шел за ней, ставил в каждую кучку незажженные свечи.

Последняя часть пугала больше всего. Аллард очень осторожно зажег последнюю свечу с помощью огнива. Он обошел кладовую и зажег все свечи в порохе.

Едва дыша, Тори прижалась спиной к двери и молилась. Если искра случайно попадет на порох, они умрут, не успев осознать это.

Когда все свечи были зажжены, Аллард медленно прошел к двери, чтобы не шевелить воздух. Когда он добрался до нее, Тори открыла дверь. Паника пронзила ее, когда ветерок из бреши заставил огоньки свечей пошатнуться.

Прикусив губу, Тори выскользнула наружу и закрыла дверь после Алларда. Когда или если она будет в безопасности, она сожмется в комок и будет выть!

Они пошли к задней части крепости, когда властный голос прокричал:

— Легион Нуар, стройся! Мы пойдем отсюда. Внизу туман должен быть слабее.

Солдаты жаловались и топали, начали строиться на их пути так близко, что Тори чуть не коснулась одного. Сжимая камень беззвучия, она пятилась, заставляя себя двигаться медленно и не привлекать внимания.

Аллард был рядом с ней, и, когда они отдалились от отряда, они повернулись и пошли к ближайшей части стены. Они были почти там, когда грубый голос крикнул:

— Эй! Кто вы? Стоять, или мы стреляем!

Тори увидела пару стражей справа, и они подняли оружие. Она прижалась к Алларду и утянула их в воздух. На миг возникла борьба. А потом он обвил ее руками, соединил магию с ее, и они миновали стену. За ними прозвучали два выстрела и ругательства.

Крепость взорвалась.

ГЛАВА 17

Волна звука и воздуха ударилась в Тори и Алларда как кулак великана. Они отлетели к земле, она пыталась вернуть контроль. Она сжимала магию Алларда, но они падали слишком быстро.

В последний миг она смогла замедлить их, и они прокатились по влажному мху. Аллард охватил рукой ее талию, другую прижал к ее голове, чтобы защитить от удара. Они остановились.

Тори не дышала, на миг все посерело перед глазами. Когда разум прояснился, она обнаружила, что лежала на Алларде, и его красивое сильное лицо было неподвижным.

— Джастин! — охнула Тори. — Ты в порядке?

Его длинные темные ресницы затрепетали.

— В следующий наш танец, — с трудом выдавил он, — прошу, наступи мне на ноги, а не бросай с горы.

Она выдавила смешок.

— Я попытаюсь запомнить.

Он опустил ладонь на ее руку.

— Может, прекрасной тебе стоит слезть с моей груди, чтобы я мог дышать?

— Прости! — она сдвинулась, ощущая, что ее тело все в синяках. Тори села и посмотрела на крепость. Вершина холма пылала, и она слышала крики. — Даже не знаю, сколько человек умерло, — серьезно сказала она.

— Слишком много, — он приподнялся, обвил рукой ее плечи. — Но это война. Если выбирать между нами и ними, я выбираю нас.

Дрожа, Тори прижалась к его боку.

— Ты прав, но я не хочу убивать.

— Ты бы не была собой, если бы не переживала за людей, — тихо сказал Аллард.

Они сидели в тишине несколько минут, и она сказала:

— Пора найти остальных и вернуться в «Королевский дуб».

Он кивнул и встал, протягивая ей руку. Они пошли к роще, где оставили друзей и лошадей, Аллард чуть хромал. Они были окружены туманом, который мешал видеть путь.

К счастью, Джек засек их магией поиска. Он и девушки вышли из тумана с лошадьми.

— Ты выжила! — Синтия быстро и крепко обняла Тори.

— Ай! — пискнула Тори от давления на ушибленные ребра.

Синтия спешно отошла и сделала вид, что не забылась так, что обняла девушку, но Тори это тронуло. Соседка была колючей снаружи, но с трудом скрывала теплое сердце.

Элспет сказала:

— Вам нужно исцеление? Аллард, ты хромаешь?

— Подвернул лодыжку, — он помог Тори залезть на пони и сел на своего коня. — Давайте уйдем отсюда. Наверное, ты устала удерживать туман, Синтия.

— Все сложнее тянуть влагу для него. — Синтия запрыгнула на лошадь. — Я так хочу вернуться в гостиницу, помыться и отдохнуть!

— Не знаю, как наши действия повлияли на французов, — сказала задумчиво Тори, она пошла за остальными, Джек вел их группу. — Может, идиот-полковник будет готов к атаке.

* * *

Полковник оставался идиотом. Брен Блейксли ворвался в «Королевский дуб» вскоре после Нерегуляров, уже приступивших к серьезному ужину. Синтия посмотрела на него с критичным одобрением. В алой форме он был почти таким же красивым, как Джек.

Брен прошел к их столу:

— Мы услышали взрыв в Кармартене. Что случилось?

— Мы с Тори взорвали арсенал французов, а Джек и Синтия прогнали их корабли в море, — Аллард выдвинул стул для друга. — И тебе не помешало бы поесть.

Появился Олвен Морган и опустил тарелку перед Бреном. Тот миг смотрел на еду.

— Я чуть не забыл, как выглядит еда. Спасибо, миссис Морган. Я весь день пытался убедить Доусона послать хотя бы разведку и понять, что задумали французы. Но он хочет сидеть на месте, пока не прибудут солдаты из Кардиффа.

— Полковник не против, что ты уходишь к нам? — поинтересовался Аллард.

— Он радуется, что я не все время рядом с нотациями насчет поведения настоящего солдата, — Брен впился в кусок мяса. — Доусон отступил бы, но боится, что солдаты и йомены его ослушаются. А так и будет.

— Нельзя надавить на него? — спросила Синтия. — Арсенала французов нет, кораблей нет, и их солдатам придется отступить. Даже я понимаю, что это отличное время для атаки, пока французы сбиты с толку.

Брен криво улыбнулся.

— Ты доказала, что лучше понимаешь в войне, чем Доусон, но он — офицер с рангом. Был бы тут мой отец! Он смог бы командовать и сделать что-нибудь полезное!

В голову Синтии пришла идея. Она обдумала это. Да, могло сработать. Она представила портрет из поместья Блейксли, а потом сжала руку Джека и призвала магию иллюзии.

— Ваше желание — закон.

Брен поднял голову, охнул и с силой отодвинул стул от стола.

— Отец? Что это за странная магия?

Джек сжал ладонь Синтии.

— Золушка, ты сделала меня похожим на генерала Блейксли?

— Да, точнее, на его портрет в доме. Это просто магия иллюзии, — объяснила она Брену. — Джек не видит иллюзию сам, но все видят его как твоего отца. Хорошая иллюзия может убедить этого идиота-полковника отойти и отдать власть твоему отцу.

Она убрала иллюзию, Джек стал собой.

— Я использовала Джека, но так можно сделать с любым. Лучше всего с тобой, потому что ты похож на него, а еще знаешь его лучше всех.

— Изобразить офицера? — поразился Брен. Он замешкался, разрываясь.

— Если мы хотим создать поддельного генерала Блейксли, это не должен быть Брен, — сказал Аллард. — Все знают, что он тут, и будет странно, что он пропал, а его отец появился. И карьере Брена конец, если его поймают. Если Джек или я изобразим генерала, Брен сможет выглядеть потрясенно, если всплывет правда.

— Можно вообще убрать Брена, — предложила Синтия. — Аллард, будешь генералом, а Джек — Бреном.

Брен начал смеяться, и лицо снова стало юным.

— Джек, я тебе уже не завидую. С леди Синтией полно хлопот.

— Да, — улыбнулся Джек и обвил Синтию рукой. — Моих хлопот.

Синтия не знала, радоваться или злиться из-за его собственничества. А потом она рассмеялась над собой. Ей нравилось, что Джек считал, что они должны быть вместе. Она посмотрела в его дразнящие голубые глаза, и она любила то, что он любил ее.

Синтия взяла себя в руки и сказала Брену:

— Ты согласен? Вряд ли без твоего опыта и знания о стране и людях получится убедительно изобразить твоего отца.

Брен замер с решительным видом.

— Боже, я сделаю это! Когда доедим, я научу тебя, как изображать моего отца, Аллард. Ты умеешь вызывать страх? Мой отец — генерал, и ему нужно вызывать страх.

Аллард скривил губы.

— Я справлюсь. Герцогам тоже необходимо такое уметь.

— Генералы не путешествуют одни, — твердо сказала Тори. — Синтия, ты сможешь сделать нас похожими на офицеров? Мы сможем добавить магию, если нужно.

— Хорошая идея, — Джек улыбнулся Тори. — С твоим размером ты сможешь быть мальчиком-барабанщиком.

Тори фыркнула.

— Синтия может изменить наши облики, как нужно. Ты можешь быть барабанщиком.

— Лучше всего — простые офицеры, — сказал Брен. — Никто тут не знает, как выглядят подопечные моего отца. Вам нужно лишь слушаться моего отца и говорить: «Да, сэр!». Важнее всего убрать Доусона с места командующего. Глава йоменов — майор с головой на плечах, и есть несколько опытных солдат в отрядах. Если они получат шанс, отряды будут вести себя как настоящие солдаты. Но голоса? — сказал Брен. — Я могу показать голос отца и то, как он использует слова, но вряд ли вы сможете звучать как он.

— Магия иллюзии включает элемент убеждения, — объяснила Синтия. — Аллард будет выглядеть как твой отец, и люди поверят, что это твой отец. Пока Аллард не сделает что-то неуместное для генерала, это сработает.

— Надеюсь, ты права, — хмуро сказал Брен. — Французы не дураки. Если мы дадим им время собраться, получим настоящую войну.

— Это сработает, — сказала Синтия, но была не так уверена, как звучала. — И ты станешь помощником генерала, Брен. Я стану майором, а Джек может быть капитаном, — она улыбнулась любимому. — Так я смогу приказывать тебе.

Он обвил рукой ее талию.

— Будто тебе нужен для этого повод!

Она прильнула к нему, радуясь, что они могли смеяться вместе. Им нужно было смеяться, потому что завтра будет опасный день.

ГЛАВА 18

Тори увидела, что Аллард был прав. Воспитание герцога сделало его хорошим генералом. Нерегуляры работали до поздней ночи, Брен рассказывал им, как вести себя как правдоподобные солдаты. Кроме обязанностей и поведения, они обсуждали варианты военных действий, чтобы Алларду не нужно было все время советоваться с Бреном. Они вдвоем все еще работали, когда Тори и остальные ушли спать.

Все встали до рассвета следующим утром. После завтрака Синтия изменила облик каждого Нерегуляра. Аллард был так убедителен, что Тори пришлось напомнить себе, что это был не генерал Блейксли. У него не только было строгое лицо и уверенное поведение, но он и держался иначе. Как солдат.

Джеку потребовались только иллюзия формы и немного морщин, чтобы напоминать капитана. Над девушками требовалось работать серьезнее, но Синтия отлично справилась. Она не только сделала Тори и Элспет старше, выше, их мужскими версиями, но и добавила им алую форму, что была убедительно поношенной.

Элспет назвалась бы полковым хирургом, если бы спросили, а Тори — капитаном и курьером. Тори было плевать ан ее ранг, пока она была рядом с Аллардом. У него была самая сложная роль, и она хотела помочь, если будет нужно.

Когда Синтия закончила, Брен покачал головой от изумления.

— Вы выглядите как мой отец и его отряд офицеров. Иллюзии требуют много магии, леди Синтия?

Она покачала головой.

— На создание уходит много сил, но теперь иллюзии на месте, и магию поддерживает тот, на ком она. Я дальше почти не участвую.

— Магия поражает, — Брен поднялся на ноги. — Теперь отправимся в Кармартен, чтобы вы сместили того идиота-полковника!

* * *

Было все еще рано, когда они добрались до таверны Кармартена, которую полковник Доусон выбрал своей штаб-квартирой. Аллард спешился и прошел в здание, уверенность была в каждой черте его тела. Тори следовала за ним и с одобрением смотрела, как он рявкнул:

— Где полковник Доусон?

Полковник был долговязым неопытным мужчиной под тридцать. Повысить ранг ему явно помогла семья, не верящая, что ему придется вести себя как солдату.

Доусон пил чай за столом с другими офицерами и картой, но от вопроса генерала он вскочил на ноги, глядя на знак ранга новоприбывшего.

— Я Доусон, сэр, — он неловко отсалютовал. — А вы генерал…?

— Блейксли, — подсказал Брен. — Мой отец ненадолго вернулся домой. Как только я сообщил ему о вторжении французов, он понял, что как старший офицер в этой местности должен взять власть в свои руки.

— Конечно, — Доусон был охвачен шоком и растерялся из-за потери власти, но и обрадовался. — Позвольте представить вам других офицеров и йоменов, — он назвал имена других мужчин.

Аллард сдержанно кивнул.

— Сколько у нас солдат?

— Около пяти сотен, сэр. Подкрепление идет из Кардиффа. Мы ждали их, чтобы напасть, — он словно оправдывался.

— Город полон желающих, — сказал Аллард. — Вы считали их?

— Конечно, нет, — возмутился Доусон. — Что может кучка фермеров?

— Яростно биться за свои дома. И они могут разведать обстановку. Пока я ехал сюда, мне сообщили, что французские корабли уплыли домой, а почти все запасы амуниции врага взорваны. И было достаточно жертв, — рявкнул Аллард. — Нужно использовать момент и выступить против врага. Мне нужно осмотреть мои отряды.

Все происходило быстро. С советами опытного Брена доступные солдаты собрались в небольшую армию и отправились на запад. За ними шли несколько групп добровольцев с ружьями, вилами и мрачной решимостью.

Тори еще ни разу не ехала во главе армии. Это оказалось… медленно. Но они шагали размеренно. К полудню они миновали Трегвилли и приближались к лагерю французов.

Они направлялись к узкой дороге, когда Аллард вскинул руку и крикнул:

— Стойте!

Марширующие отряды сзади послушались. Аллард тихо сказал своему окружению:

— Впереди засада, где сужается дорога. Французы хорошо используют оставшиеся ресурсы, но пора с этим покончить, — он повысил голос и сказал. — Пушки вперед!

Пушки, которые тащили две лошади, выкатились вперед офицеров. Их зарядили, и Аллард приказал:

— Цельтесь вверх и стреляйте!

Бум! БУМ! Две пушки выстрелили почти одновременно с оглушительной силой. Эхо зловеще разнеслось среди холмов, Аллард сказал:

— У кого-то есть белый флаг? Время переговоров.

Брен повернул коня к знаменосцам, марширующим позади офицеров, и одолжил флаг. Он перевернул его, чтобы военного знамени не было видно, привязал свой платок к голому концу и поднял его в воздух.

— Я еду с тобой.

Аллард кивнул.

— Вперед.

Тори не спрашивала позволения. Она просто поехала с другой стороны от Алларда.

Он нахмурился, взглянув на нее. Из-за облика генерала на нем это было пугающе. Она солнечно улыбнулась в ответ, и рот «генерала» невольно изогнулся в улыбке.

— Ты не собираешься вести себя разумно, да? — тихо спросил он.

— Если в этом замешан ты — никогда, — кивнула она.

Увидев действия Тори, остальные Нерегуляры последовали за Аллардом и его товарищами. Аллард ускорился, а потом остановил лошадь в сотне ярдов от места, где была засада. Он крикнул на французском:

— Вы не нападете из засады, так что выходите и говорите!

Они ждали. Было слышно, как спорили голоса. А потом на дорогу выехали двое мужчин, один держал в воздухе белый платок.

Тори не знала, как было у французов, но они показались ей майором и капитаном. Майор был с повязкой на руке, его синяя форма была изорванной и грязной, словно его отбросило взрывом. Но он бойким голосом сказал на французском:

— Я — майор Жирар, а это капитан Форнье. Хотите сдаться? Мы договоримся.

— Одобряю юмор, майор, но мы знаем, у кого больше шансов победить, — холодно ответил Аллард. — Я — генерал Блейксли, командующий армии Южного Уэльса. Это мой помощник, лейтенант Блейксли, — он указал на Брена, а потом на Тори, — и мой главный маг, капитан Мансфилд.

Тори чуть не охнула от своего ранга. Контролируя выражение лица, она попыталась выглядеть мужественно и важно.

Жирар вскинул брови, глядя на Тори.

— Может, у него есть талант, но мы привели самого сильного боевого мага Франции, полковника Левуа. Это вторжение — только первый шаг. Британия слишком долго давила на Францию, которая хочет мира. Мы не прекратим, пока вы не сдадитесь!

— Если Франция хочет мира, пусть перестанет угрожать соседям мечом, — сухо сказал Аллард. — Капитан Мансфилд, расскажите майору Жирару о судьбе его мага, и что ваши маги сделали дальше.

Она негромко сказала:

— Сэр, маг побежден нашей магией и сильно ранен. Может, он и не выжил, но я не знаю, он уплыл на одном из кораблей Франции, — она кашлянула и постаралась выглядеть яростно. — Когда корабли уплыли, мы взорвали арсенал Франции.

Жирар потрясенно сказал:

— Я не знал, что у Британии есть такие… сильные маги.

Аллард продолжил:

— Раз вы ведете переговоры, майор, возможно, полковник О’Брайан был убит при взрыве вашего арсенала.

Жирар удивился тому, что генерал знал имя командующего французов. Он признался:

— Он сильно ранен, но жертв было мало. У нас еще есть отряды, готовые сражаться.

— Никто не сомневается в смелости и навыках ваших солдат, — ответил гулким голосом Аллард. — Но нас больше, и наше оружие сильнее, как и магия. Вы можете убивать невинных фермеров, но не одолеете армию Южного Уэльса.

Жирар нахмурился.

— Смелые слова, генерал Блейксли, но лишь слова. Важнее в бою огонь и сталь!

— О? — Аллард взглянул на Тори, словно приказывал. — Капитан Мансфилд, покажите майору Жирару британскую магию.

Тори не успела понять, что он имел в виду, мертвое дерево в пятидесяти футах от них рухнуло с силой, от которой земля содрогнулась. Работа Алларда.

Он продолжал:

— И огонь у нас есть.

Синтия поняла намек, подожгла дерево так ярко, что лошадей пришлось успокаивать. Даже Аллард был впечатлен, ведь не видел, что она делала так в доме Блейксли.

Аллард быстро скрыл эмоции и продолжил:

— И у нас самые сильные маги погоды в Европе, а то и мире, — молния вспыхнула так близко, что гром прозвучал мгновенно. Он сотряс воздух, конь капитана Форнье встал на дыбы и чуть не сорвался. Тори подавила улыбку. Джек или Синтия, к счастью, нашли ресурсы для молнии, которая сверкнула вовремя.

Французы переглянулись с бледным видом. Жирар сказал Алларду:

— Вы убедительны, месье генерал. Мы хотим обсудить условия, чтобы сдаться.

— Никаких условий! — рявкнул Аллард. — Я приму только ваше решение сдаться. Опустите руки, и с вами обойдутся благородно. Если откажетесь, вашей судьбой будет смерть!

— Я не могу принять такое решение, не посоветовавшись с товарищами, — сказал Жирар, почти извиняясь.

— Поговорите с ними, майор Жирар. Но если у вас есть голова на плечах, вы не выбросите жизни своих людей зря, — Аллард сжал поводья. — В одиннадцать завтра утром я приму ваше решение сдаться на Песках Трегвилли, широком пляже ниже деревни. Если не встретитесь с нами там, начнется бой. — Аллард повернул коня и направился к войску с непоколебимым видом.

Британцы уезжали, Брен покачал головой в потрясении.

— Невероятно, Аллард. Я никогда не подумал бы, что ты — не мой отец.

Аллард выдохнул с облегчением.

— Я рад, что был убедителен. Я полагался на воображение. Ты расскажешь отцу, что мы использовали его облик?

Брен кивнул.

— Об этом будут долго говорить, и ему нужно знать, как он стал героем.

Тори сказала:

— Если это станет известным, можно сказать, что маг-патриот притворился генералом Блейксли, чтобы остановить Францию. Так магов увидят в хорошем свете.

— Мне нравится эта идея, — одобрил Аллард. — Брен, это возможно?

— Я обсужу это с отцом, — Брен нахмурился. — Почему ты не заставил их сдаться сегодня? Они могли бы это сделать.

— Они не смогут сразу смириться с тем, что проиграли, ведь их больше, — объяснил Аллард. — Я надеюсь, что подкрепление из Кардиффа прибудет ночью. Я бы хотел, чтобы во главе были настоящий полковник или генерал.

— Ах, хорошо бы так и было, — Брен просиял. — Не переживай, мы что-нибудь придумаем!

Разговор закончился, они добрались до отрядов, их приветствовал одобрительный рев. Пока все было хорошо. Тори не знала, понимали ли солдаты, что британцы поймали тигра за хвост. И она не хотела, чтобы ее съели.

ГЛАВА 19

Путь в Кармартен был еще медленнее, чем оттуда, но вокруг была атмосфера триумфа. Отряды пели в честь генерала Блейксли, хоть некоторые жаловались, что не смогли убить французов. Тори подозревала, что по тем мужчинам просто еще не стреляли. Пару раз уклонившись от пуль, она молилась, чтобы вторжение закончилось без крови.

Тори в команде генерала, как и другие девочки, скрывала свои личности, пока враг не сдастся. Многие отряды остались у Кармартена, но офицеры и разные представители остановились в городе, где было тесно.

Бывший сержант регулярной армии взялся раздавать комнаты и еду. Он сказал Тори. Элспет и Синтии, что им повезло, что вообще нашлось место, послал их в таверну поужинать и выделил им чердак в доме майора, который стал штаб-квартирой для генерала и его окружения.

В таверне были хлеб, сыр и пиво. Они вернулись в дом майора, и Аллард со старшими офицерами советовались в гостиной, но не так громко, чтобы девушки могли подслушать.

Тори пошла за друзьями наверх, хотела побыть наедине с Аллардом, но не получилось. Она ощущала, что он терпел просьбы, жалобы и требования. Она надеялась, что Брен поможет Алларду, подскажет в военных вопросах.

Обычно чердаки были для слуг, и последний участок лестницы был узким. Синтия вела их со свечой. Ей пришлось пригнуться, чтобы пройти в дверь. Как только Тори и Элспет вошли, Синтия потушила свечу и заменила ее огнем мага.

Потолок опускался так резко, что Синтия только у двери могла стоять прямо. Узкая кровать была у одной стены, широкая — у другой. Кроме этого, тут были только горшок и несколько крючков для одежды.

— У меня были шкафы больше этого, — фыркнула Синтия. — Придется дышать по очереди.

— Все не так плохо, — сказала Тори. — Но хорошо быть низкой!

— Я майор, выше вас обеих по рангу, так что я займу односпальную кровать, — сообщила Синтия, повесив свою сумку на крючок.

Тори рассмеялась, вешая свою сумку рядом.

— Ах, но я — главный маг армии Южного Уэльса. Я заслуживаю эту кровать.

— А я — хирург армии, — отметила Элспет. — Моя работа — лечить ваши раны, если вы выцарапаете друг другу глаза.

— Вы можете понять, что я выше, а тот, с кем я буду на той кровати, даже не сможет уснуть? — сладко спросила Синтия.

Элспет посмотрела на Тори.

— Я не хочу спать с ней.

— Как и я, — согласилась Тори. — Но раз Джека тут нет…

— Бессовестные! — Синтия бросила сапогом в улыбающуюся Тори, которая едва смогла уклониться.

— Теперь вы повеселились, а я готова рухнуть, — Элспет опустилась на кровать, стянула носок и покрутила ногу.

Тори спросила:

— Твоя лодыжка еще болит?

— Нет, она как новенькая. Но это было познавательно, — Элспет вернула носок. — Я исцеляла многих людей, но не исцеляла серьезно себя. Я не понимала, как много энергии использует тело, когда его исцеляют. Нужно запомнить это для работы с пациентами.

— Думаешь, ты сможешь исцелять переломы, как госпожа Джонс?

— У нее большой талант к этому, не то, что у меня. Но я ощутила ее работу, так что теперь буду исцелять кости лучше, — задумчиво сказала Элспет. — Мне нужно еще, чтобы я могла использовать исцеление, когда ранена. Ужасно, какой беспомощной я была!

— Ты совершила столько чудес, что тебе не нужно извиняться, — твердо сказала Тори.

Элспет не поверила, забралась на большую кровать у стены и укуталась в тонкое одеяло.

— Хорошо, что у нас есть ведьма магии. Мы хотя бы не замерзнем.

Тори легла рядом с ней.

— И я устала. В последние дни мы тратили очень много магии.

Синтия присоединила свет мага к двери и приглушила его до сияния.

— Но мы хорошо ее использовали. Демонстрация сил явно убедила французов сдаться.

— Надеюсь, — серьезно сказала Элспет. — Я не хочу выжигать силу на исцеление изломанных тел.

— Надеюсь, французы не поймут, что нас в три-четыре раза меньше, — Синтия тряхнула волосами, расчесала их пальцами и заплела. — Если они поймут, то решат сражаться.

Тори нахмурилась во мраке. Подкрепление все еще не прибыло. Армии Южного Уэльса нужна была тысяча мужчин в алой форме. Это убедило бы французов.

Алый. Она спросила:

— Ты заметила, что тут носят женщины?

— Тусклые платья с красными шалями и высокими черными шляпами, словно квакеры, — сказала Синтия. — Это почти форма для местных женщин.

— Как это будет выглядеть издалека? Например, если они будут стоять на том утесе над Песками Трегвилли?

Синтия прищурилась, а потом поняла.

— Солдаты! С красно-черным они будут напоминать британских солдат!

— Именно! — обрадовалась Тори. — Магия иллюзии может усилить сходство?

Синтия нахмурилась.

— Умно, но я делала иллюзии только на отдельных людей, я не знаю, как изменить облик группы.

— Может, это невозможно, — призналась Тори, ее энтузиазм угасал, когда она поняла, как сложно будет это сделать. — Но обдумай это. Может, придет вдохновение.

Синтия подавила зевок и забралась на свою кровать.

— Вдохновения сейчас мало. Я хочу только спать!

Тори поняла намек, закрыла глаза и попыталась отключиться. Несмотря на усталость, она ощущала разные потоки энергии в Кармартене. Страх, волнение, решимость. Вряд ли кто-то спал крепко этой ночью.

Она ощущала энергию Алларда, он был в том же доме, спал на первом этаже с Бреном и Джеком. Хотя Аллард еще не спал. Она чувствовала, что он напряжен.

Она послала ему тепло, добавила мысленный поцелуй. Он расслабился и ответил тем же. Она уснула с улыбкой.

* * *

Тори резко проснулась, решив, что на город напали. Через миг она поняла, что ощутила Алларда. Он мысленно звал ее, был недалеко. Стараясь не разбудить девочек, она встала и тихо прошла к двери, выбралась в холодный коридор.

Аллард был снаружи. Он убрал иллюзию генерала, и в тусклом свете было видно его усталое красивое лицо.

Он без слов обнял ее. Все его тело было напряжено. Тори поцеловала его с теплом и сочувствием. Его губы стали мягче, он расслаблялся.

— Ты всегда знаешь, что мне нужно, — прошептал он, гладя ее волосы.

— У тебя был тяжелый день, — сказала она. — Но ты отлично справился.

— Не знаю, отлично ли, но хотя бы неплохо, — он взял ее за руку и повел к лестнице, чтобы они посидели бок о бок, держась за руки. — Я слушал опытных людей. Я изображал не разговорчивого мужчину, так что смог скрыть свое неведение.

— Ты узнал, что там с подкреплением?

— Курьер их полковника прибыл вечером. Отряды будут тут к полудню.

— Если ты задержишь французов, все будет кончено, — Тори прижала голову под его подбородком.

— Не знаю, будет ли это так просто. — Аллард снова напрягся. — У меня ощущение, что произойти может что угодно. Майор Жирар понимает, как опасна ситуация, но он не убежден, что должен сдаться. Если он поймет, что их сторона сильнее…

Аллард утих, Тори спросила:

— У тебя было видение?

Он сглотнул.

— Я видел французов, идущих по пляжу к нам, а потом они напали на наши войска. На песке будет кровь. Если они победят нас там и пойдут захватывать Кармартен, прогнать их будет куда сложнее.

— И этот район станет местом, куда прибудут еще французы, — Тори стало не по себе. Она вспомнила свою идею и продолжила. — Думаю, кое-что может помочь в твоем блефе.

Она объяснила, как можно было позвать женщин с их красными шалями и черными шляпами. Аллард сказал с интересом:

— Будет чудесно, если Синтия сможет придать женщинам вид отряда солдат.

— Она не уверена, но, может, после сна что-нибудь придумает, — Тори вздохнула. — Надеюсь, что французы сдадутся, и мы тихо заберемся к кругу камней и уйдем домой, — она улыбнулась. — Мы будем быстрыми, и школа не заметит, что нас не было.

Он улыбнулся, но покачал головой.

— Я не пойду сквозь зеркало.

Она напряглась.

— Ты бежишь из Лэкленда?

— Нет! — он сжал ее крепче. — Прости. Я так устал, что плохо соображаю. Помнишь, я сказал, что писал письмо отцу, чтобы сообщить ему, что сделал выбор, и он должен лишить меня наследия? Было… сложно. Думаю, лучше рассказать ему лично. Не проще, но лучше. Это мой шанс сказать ему. Путь из Южного Уэльса в Лэкленд проходит возле Кемпертона, и я смогу приехать туда, возвращаясь в школу.

— Тогда я с тобой, — спокойно сказала Тори.

— Нет! Будет сложно и больно, — он скривил губы. — Проше было бы, если бы отец презирал меня.

Она взяла его за руку.

— Проще для тебя или для него?

— Для нас обоих. Он не хочет лишать меня титула и Кемпертона, но я выбираю тебя и магию, так что у него нет выбора.

Алларду придется смириться не только с потерей любимой земли, но и с осознанием, что его выбор ранил родителей. Она сжала его ладонь и сказала:

— Я с тобой.

Он хотел возразить, но Тори прижала пальцы к его губам.

— Джастин, ты ответственный и заботливый, и я не жалуюсь, ведь ты спас мне жизнь несколько раз. Но забота взаимна. Я не могу оставить тебя в таком испытании одного.

— Ты тоже спасала мне жизнь, — сказал он с болью в глазах. — Но не должна страдать из-за моей семьи.

— Может, я и маленькая, Джастин, но не хрупкий ребенок, которого нужно защищать от неприятного. Мы должны помочь там друг другу, — она поймала его взгляд, ее лицо было решительным. — Разве тебе не будет проще, если мы приедем вместе?

Он замешкался, а потом кивнул.

— Мне всегда лучше рядом с тобой. Но я все равно хочу защитить тебя от боли и опасности.

— Ничто не мешает тебе это чувствовать, — тепло сказала она. — А я продолжу это игнорировать, когда посчитаю это нужным. Я отправлюсь с тобой в Кемпертон, точка.

Его глаза весело засияли, он обнял ее.

— Я упоминал, как ты чудесна?

— Нет, но можешь это делать в любое время, — Тори отклонила голову и поцеловала его. — А теперь спать. Завтра тяжелый день, генерал.

Их поцелуй стал пылким, они скользили ладонями по телам, растянулись на холодном деревянном полу. Тори опомнилась первой.

— Ох, боже, — она тяжело дышала. — Кровь кипит, хоть не было ни капли магии очага!

Длинное тело Джастина было над ее, но он откатился на бок, оказался у стены в узком коридоре. Он притянул Тори к себе, пылко сказал:

— Ты прекрасно отвлекла меня от тревоги игры в генерала. Но хорошо, что ты мудрее меня!

— Мы мудры по очереди, — она отодвинулась и села, ненавидя каждый дюйм между ними. — Я с тобой снова набралась сил и готова к еще одному трудному дню.

— Ты сделала так со мной, — он прислонился спиной к стене и нежно погладил ее волосы, рассыпавшиеся по плечам. — Когда я только увидел тебя, думал, что обречен! Я не знал, что это так приятно.

Краснея, Тори встала на ноги, держась на расстоянии от него.

— Я бы предпочла назвать это судьбой. Хороших снов, генерал. Увидимся утром.

Он поднялся на ноги, снова стал строгим генералом Блейксли.

— Надеюсь, подкрепление скоро прибудет!

— Да, — бодро сказала Тори и надеялась, что это не просто мечты.

ГЛАВА 20

Только рассветало, когда Синтия разбудила Тори.

— Думаю, я поняла, как сделать женщин похожими на солдат издалека, — выдохнула она. — Найдем Брена. Он поймет, как сообщить всем.

Тори тихо встала, чтобы не помешать Элспет, но светло-зеленые глаза Элспет открылись. Она села и потянулась как кошка.

— Это нельзя пропустить!

Они спали почти во всей одежде, так что быстро закончили одеваться и спустились. Повар майора приготовила булочки со смородиной, и они схватили по одной и пошли наружу.

Улицы Кармартена были полны солдат, готовых идти к Пескам Трегвилли, где могли сдаться французы. Брен помогал «отцу», так что был на городской площади. Аллард был в центре офицеров и остальных, и Брен стоял на краю группы.

Тори оттащила Брена в сторону и объяснила:

— Мы поняли, что одежда местных женщин из черных шляп и красных шалей похожа на британских солдат, и Синтия может иллюзией усилить сходство. Можно ли сообщить женщинам, чтобы они собрались на утесах над Песками Трегвилли?

— Ты это можешь? Поразительно! — Брен с восторгом посмотрел на Синтию, хоть она была в иллюзии офицера. Если бы не Джек, он бы заигрывал с ней.

— Думаю, да, — ответила она. — Есть место возле города, чтобы женщины смогли собраться, а я — проверить магию? Я еще не пыталась зачаровать группу.

— Если французы подумают, что у нас есть еще сотни солдат, они сдадутся. И я знаю, где мы можем узнать, работает ли твоя иллюзия, — он повысил голос и крикнул. — Генерал Блейксли, я отойду на пару минут с несколькими вашими офицерами.

Аллард кивнул, но ворчливо сказал:

— Быстрее, лейтенант. Мы уходим через четверть часа.

Брен отсалютовал.

— Да, сэр!

Он повел Тори и Синтию прочь от центра города.

— Жена священника-методиста, миссис Ллевеллин, создала полевой госпиталь на западе города в амбаре на случай, если будет бой. С ней добровольцы, они готовятся, так что там можно проверить магию.

Тори и Элспет спешили за широкими шагами Брена, но нужный амбар оказался неподалеку. Широкие двери были открыты, внутри было видно около дюжины занятых женщин у столов и с бинтами. Многие были в местной одежде.

Синтия сказала:

— Стойте. Позвольте мне попробовать.

Они замерли. Синтия закрыла глаза, нахмурилась, сосредоточившись, пробуя новую технику.

— Работает?

— Да! — обрадовалась Тори. — Смотри!

Казалось, что дюжина солдат ходит по амбару. Иллюзия не была точной. Если смотреть на одну фигуру, Тори видела, что это была женщина. Но общее впечатление работало.

— О, да! — воскликнул Брен. — Это подойдет. Поговорим с ними. Миссис Ллевеллин — высокая женщина слева. Я приведу ее к вам.

Он прошел в амбар, поговорил немного и вернулся с женщиной. Высокая, средних лет, она источала властную энергию.

— Вы — маги? — ее слова звучали музыкально от акцента. — И ваша магия может позволить женщинам помочь остановить французов?

— Мы надеемся, — сказала Синтия. — Посмотрите на амбар.

Миссис Ллевеллин повернулась и затаила дыхание.

— Поразительно! Наши мужчины забрали все оружие и хотят идти к Пескам. Мы, женщины, хотели повлиять, а не стоять в стороне с бинтами. Если мы поможем убедить французов сдаться, то нам и не нужны эти бинты!

— Для этого нужно много женщин на утесах, — сказала Тори. — Так что нужно сообщить всем поскорее. Можете это сделать?

Миссис Ллевеллин улыбнулась.

— Вы правильно пришли сюда, — она громко крикнула. — Ангарад! — женщина внутри подняла с вопросом голову, и жена священника сказала что-то на валлийском.

Ангарад подошла к ним с интересом, женщины быстро болтали на валлийском, Брен и Элспет — с ними. Когда слова замедлились, Элспет сказала:

— Они отправят детей и слуг во все концы с вестью.

— Айе, на тех утесах будут сотни женщин, — сказала миссис Ллевеллин. — Некоторые придут посмотреть, даже если не услышат о нашем плане, и все они будут частью женской армии Южного Уэльса, — она рассмеялась. — Я предложила принести им метлы или палки, чтобы напоминало оружие.

— Отличная идея! — согласилась Синтия. — Чем больше вы будете напоминать солдат, тем меньше придется тратить магии.

— Миссис Ллевеллин, раз я знаю валлийский, может, я помогу вам и организую наши отряды? — вызвалась Элспет.

— Да, нам пора начинать, — миссис Ллевеллин резко повернулась и вошла в амбар, отдавая приказы. Элспет с улыбкой пошла за ней.

— Нам пора идти с основной колонной, — Брен направился к центру города почти бегом.

Тори и Синтия следовали за ним медленнее. Тори, тяжело дыша, сказала:

— Если сработает, они должны подарить тебе такую высокую черную шляпу!

— Ты их видела? — потрясенно спросила Синтия. — Такое мне должны дать, только если это не сработает, и мы проиграем!

Тори рассмеялась и надеялась, что женской армии хватит, чтобы все кончилось.

* * *

К половине одиннадцатого британские отряды собрались на Песках Трегвилли. Они смотрели на запад, откуда должны были прийти французы. Аллард в роли генерала и командующего, был на коне перед войском, обрамленный помощниками.

За офицерами стояли ряды солдат и йоменов с широкими брешами между ними. Дальше были добровольцы, из формы у них были красные повязки на руках, они стояли еще в две колонны.

На утесе были ряды женщин в красных шалях и высоких черных шляпах с метлами и швабрами в руках. Синтия использовала много магии, и Тори держалась рядом, чтобы добавить ей магию, если нужно. Время встречи приближалось, и Синтия посмотрела на сотни женщин и применила магию иллюзии.

Тори тихо присвистнула.

— Поразительно! Ты сделала из женщин убедительные отряды Британии.

— Хорошо работает, да? — обрадовалась Синтия. — Повезло, что французы будут слишком далеко от утеса, чтобы разглядеть их.

— Понадеемся, что французы испугаются! — Тори не говорила другим девочкам о видении Алларда. Не стоило вызывать беспокойство. Но Тори нервничала.

Они ждали. Одиннадцать часов, на которые Аллард назначил встречу, наступили. Волны набегали на песок, отступали. Чайки летали, не впечатленные солдатами.

К половине двенадцатого Тори переминалась, но Аллард выглядел спокойно. У него были нервы настоящего генерала.

А потом она услышала звук вдали.

— Барабаны, — выдохнула она. — Я слышу барабаны.

Бум. Бум! БУМ! Барабаны становились громче и громче, посылая зловещую дрожь в воздухе.

Появились солдаты французов в туманной доли, приближались по широкой полосе песка к британцам. Майор Жирар был во главе колонны с несколькими офицерами. Они, казалось, шли повевать, подняв головы, знамена, и без белого флага поблизости.

Тори едва дышала, зная, что дальше все будет решено. Даже сейчас Жирар мог крикнуть своим солдатам нападать, и пули полетят в британцев. Она на миг представила изломанные тела на песках, и волны, полные крови.

Ощущая возможную катастрофу, Аллард выпрямился во весь рост, встав на стременах. Он прижал ладонь у рта и гулко крикнул:

— Сдавайтесь, майор Жирар! — он махнул рукой на утесы слева. — Вам не одолеть нашу силу на нашей земле!

Тори ощущала, как магия Синтии вспыхнула, и сотни фигур на туманном утесе стали еще более убедительными отрядами солдат в алой форме и высоких черных шляпах с мушкетами наготове. Тори не знала, прибыло ли уже подкрепление, но напряжение Синтии говорило, что это только ее иллюзия.

Она придвинула лошадь ближе, коснулась ногой ноги подруги. Добавляя больше магии, она ослабила напряжение Синтии, и она могла удерживать иллюзию часами.

Жирар повернул голову и прикрыл глаза от солнца. Он напрягся, лицо исказила боль, и он принял, что должен сдаться. Война и мир были в равновесии, как предсказал Аллард.

Тори выдохнула с облегчением. На песках не будет крови сегодня. Французы остановились в двух сотнях ярдов, Тори видела выражения лиц солдат. Они были мрачными и смиренными.

Жирар спешился и прошел к британцам, несколько офицеров следовали за ним пешком. Аллард тоже спешился и пошел вперед, Тори и другие приближенные — за ним.

Когда командующие встретились, майор Жирар низко поклонился, вытащил меч из ножен. Он сжал клинок руками и протянул оружие Алларду.

— Сэр, мой меч. Я прошу позволить нам традиционную честь войны.

Тори видела, как Аллард замешкался, он, похоже, не знал, о чем говорил майор. Тори точно не знала.

Брен сказал:

— Генерал, советую позволить французам оставить их знамена, ведь их не одолели в бою, но они должны сдать оружие.

Аллард мрачно кивнул, принимая меч.

— Будет так, как сказал мой помощник, майор Жирар. Вы сдаетесь, потому что вы — умный офицер, который не хочет без повода рисковать людьми. Но ваши солдаты не побеждены, так что могут оставить знамена в плену. Возможно, вас обменяют на британских пленников через пару месяцев.

— Надеюсь на это, — Жирар отошел и отсалютовал. Аллард передал меч Джеку рядом с собой и отсалютовал в ответ. Тори интересовало их поведение. Она не знала, что у решения сдаться были свои правила.

Аллард взглянул на нее, на миг было видно его облегчение. Он снова стал строгим, когда принялся следить, как солдаты отдавали оружие. Длинные ряды французов шагали между колонн солдат Британии и йоменов, опускали мушкеты на песок, груды росли.

Они сдались почти полностью, когда вдали стало слышно музыку марша.

— «Rhyfelgyrch Gwŷr Harlech»! — обрадовался Брен. — «Марш мужчин Гарлека»! Под это маршируют в Уэльсе. Подкрепление почти тут!

Сердце Тори подпрыгнуло. Отряды Кардиффа прибыли вовремя, чтобы забрать в плен французов. Нерегуляры могли пойти домой.

Отряды появились на востоке, спустились по широкой полосе песка. Они были в пыли, спешили, чтобы попасть сюда, но все еще двигались уверенно. Они замерли возле растущей толпы французов-пленников.

— Пора передать командование, — сказал Аллард, забрался на коня и поехал к прибывшим. За ним последовали и офицеры. Тори поняла, что они должны были так делать.

Командир подкрепления был крупным полковником с мускулами и пронзительным взглядом. Он выглядел как настоящий офицер, а не тот, кто купил ранг. Аллард подъехал к нему.

— Сэр, я передаю вам командование своими отрядами. Пора мне вернуться к своим делам.

Они отсалютовали друг другу, полковник сказал:

— Хорошо, что вы были тут, генерал Блейксли. Когда мы запрем их, — он взглянул на пленных, — приходите ко мне на ужин, чтобы объяснить, как вы убедили силу больше вашей сдаться.

Тори мысленно вздрогнула. Полковник знал настоящего генерала. Будет неудобно.

Аллард вежливо склонил голову.

— Спасибо, за приглашение, но мне нужно срочно отбыть.

Полковник растерялся.

— Вы не можете подождать до завтра, Блейк?

— Боюсь, нет. Хорошо, что я был тут, когда высадили французы, но я не могу бросать своих, — Аллард кивнул Брену. — Мой помощник с радостью опишет вам подробности.

Полковник одобрительно кивнул.

— Вижу, ты не зря учился, парень.

— Я старался, полковник Гриффит, — ответил Брен, салютуя.

Гриффит рассмеялся.

— Ты слишком мал, чтобы приглашать тебя на ужин, но, как мой крестник, ты можешь прийти и рассказать мне все.

Полковник был крестным Брена? Нерегулярам лучше скорее уходить отсюда! Аллард тоже так думал, потому что попрощался с Гриффитом.

Полковник поехал к пленным, а Аллард повернулся к Брену и протянул руку.

— Мы были хорошей командой, да?

Брен с силой пожал руку.

— Я уже был в долгу перед тобой. И я не отдал долг, я только усилил его.

— Мы не хотели, чтобы французы преуспели, и для этого требовались все наши силы, так что мы квиты, — улыбнулся Аллард. — Мы пойдем. Надеюсь, твой дом не сильно пострадал.

Брен скривился.

— Моя мама не обрадуется этому, но они хотя бы не сожгли дом.

Они с Аллардом отсалютовали друг другу, и Брен пошел помогать с пленными. Аллард собрал Нерегуляров взглядом, а потом поехал от пляжа, все еще изображая строгого генерала.

Когда их уже не было видно и слышно, Аллард остановился, они собрались в круг.

— Это было близко! — воскликнул Джек. — Было бы неловко объяснять, кто мы, и что ты — не генерал. Но мы постарались.

Элспет мрачно спросила:

— Остановленное вторжение спасло Британию от завоевания Францией?

— Нет, — сухо сказал Аллард. — Худшее впереди.

Часть радости пропала.

— Мы разберемся со всей угрозой, — Синтия заерзала в седле. — Но пока что я хочу домой. Хочется хоть одну ночь поспать в уютной кровати!

— Можно попросить фермера, которому принадлежат эти лошади, поехать с нами к кругу камней, — предложила Элспет. — А потом он заберет лошадей домой.

— Мы с Тори пойдем с вами и вернем лошадей, — Аллард убрал иллюзию генерала Блейксли и снова стал собой. — Мы вернемся в Лэкленд сами, мне нужно навестить родителей в Кемпертоне.

Через миг удивления Синтия сказала:

— Ты не проведешь нас через зеркало, Тори?

— Я вам не нужна, — сказала Тори. — Элспет привела вас во Францию, так что она сможет доставить вас в Лэкленд отсюда.

Элспет кивнула.

— Но тебя не будет много дней, Тори. Алларда можно прикрыть вызовом от отца, но ты уже говорила, что болеешь. У учителей возникнут подозрения.

Тори пожала плечами.

— Пока мы не делаем ничего, что требует наказания при всех учениках, нас не тронут. Если спросят, я скажу, что случайно забрела в туннели под аббатством и несколько дней не могла выйти.

— Это довольно убедительно, — улыбнулся Джек.

Тори посмотрела на себя. Девушки уже не использовали иллюзию платьев. Они ехали верхом и изображали офицеров, так что было проще не скрывать штаны.

— Жаль я не взяла приличную одежду. Родители Алларда не будут рады.

— Они тебя уже встречали, и ты им нравишься, — тепло улыбнулся Аллард. — Не важно, что на тебе за одежда.

Нет. Тори было дело. Уверенность была важна в этом деле, и ей нужно было выглядеть достойной отказа от герцогства.

— Может, я смогу купить тут простое платье, а потом заколдовать его камнем иллюзии Синтии, — она вытащила камень и представила себя в платье. Дрожь магии пробежала по ней.

Камень еще работал, потому что Синтия сказала:

— Странно, как ты вдруг оказалась в платье на коне, но это женский наряд. Платья-иллюзии удобны, ведь их не нужно стирать или гладить. Если используешь иллюзию на настоящем платье, на это уйдет меньше магии.

Тори отдала камень Синтии.

— Можешь добавить вторую иллюзию? Чтобы я выглядела достойно ужина с герцогом.

Синтия сжала камень в руке и закрыла глаза. Пара мгновений, и она отдала его.

— Должно сработать. Я добавила нарядное синее платье, которое подойдет твоим глазами. И я сделала обычное платье достаточно модным, чтобы ты не напоминала служанку.

— Спасибо, — Тори представила себя в вечернем платье. Магия покалывала на коже.

— О, мило, — восхитился Джек. — От платья глаза Тори сияют, как вечернее небо. Ты хорошо постаралась, Золушка.

— Точно, — Аллард одобрительно улыбнулся Тори.

Тори закрыла глаза и представила себя в новом повседневном платье. Когда она это сделала, Синтия отметила:

— Хорошо. Ты выглядишь как женщина со вкусом.

— Ты могла бы зарабатывать на создании иллюзий платьев, — рассмеялась Элспет. — Женщина, которая любит моду, наняла бы тебя, чтобы все думали, что у нее большой гардероб.

Синтия рассмеялась.

— Я могу открыть магазин «Работа с погодой и советы моды леди Синтии».

— Раз мы все решили, пора к кругу камней, — сказал Джек. — Я хочу домой!

Тори тоже хотела. Но ее путь туда был длиннее.

ГЛАВА 21

Тори и Аллард отвели друзей к кругу камней, смотрели, как они ушли сквозь зеркало, дождались послания, что они добрались домой. А потом повели лошадей к их владельцу.

Почти стемнело, и мистер Гвиллим, фермер, одолживший им коней, пригласил их на ужин. Он и его сын были среди добровольцев, а его жена и две дочери в красных шалях и черных шляпах стояли на утесе, так что они праздновали.

Гвиллимы хотели узнать больше о приключениях магов. Тори и Аллард описали, как прогнали корабли французов и пробрались в крепость, чтобы взорвать арсенал, но не упоминали то, что Аллард сыграл генерала Блейксли. Настоящий генерал мог взять этот подвиг себе, если хотел.

Решив воспользоваться их добротой, Тори попросила купить у них старое платье. Гэнор, младшая дочь, с радостью отдала повседневное платье, которое переросла.

— Я хотела добавить рюшей и сделать его длиннее, — объяснила она, — но буду рада отдать его одной из героинь Трегвилли!

Платье было светло-голубым, простым и хорошо пошитым. Тори сказала с сомнением:

— Уверена? Если удлинишь его, сможешь носить еще несколько лет.

— Если я отдам его тебе, маме придется купить мне ткань для другого, — объяснила Гэнор. — А я как раз видела красивый ситец в магазине в Кармартене!

Тори рассмеялась.

— Тогда я с благодарностью приму его.

— Я дам тебе и нижнее платье. Оно штопанное, но чистое.

Тори быстро обняла Гэнор.

— Я буду хранить их всегда и помнить женскую армию Южного Уэльса!

Гвиллимы еще праздновали, когда Тори и Аллард пошли в «Королевский дуб». Тори так устала, что сняла мужскую одежду, натянула тонкое нижнее платье и отправилась в кровать. Но она не могла уснуть. В спальне было пусто без Синтии и Элспет.

Она смотрела во тьму и поняла, что часть ее беспокойства была от Алларда. Изображать генерала было страшно, а теперь он собирался вернуться домой и отказаться от наследия. Конечно, он нервничал.