Темный феникс

— Ученики бы не поняли, отчего мы делаем тебе столь крупные поблажки.

— Зато теперь они это прекрасно осознали, — озлобленно огрызнулась я, но страж не обратил внимания на мою вспышку и продолжил как ни в чём не бывало:

— Так вот, мы пришли к выводу, что ты представляешь слишком большую опасность для остальных учеников.

Я моментально вскинулась, предполагая самое худшее:

— Вы хотите меня исключить?

— Для Города ты представляешь ещё большую опасность. Так что нет, на такой шаг мы ни в коем случае не пойдём. Мы решили дать тебе ещё один шанс. Через десять стигн Академия отправляется на полигоны. Я связался с один своим знакомым, и он согласился провести с тобой эти шесть лун в стенах Академии, обучая и присматривая. Если к нашему приезду ты всё так же не сможешь себя контролировать, то мы вынуждены будем принять более жёсткие меры.

«Бездна меня побери, если они не хотят тебя убить! Придётся сделать всё возможное, чтобы эти живодёры отложили подобные мысли подальше. Для них ты негранёный алмаз, который в перспективе может засиять ярким светом. Но он настолько пропитан смертельным ядом, что и притрагиваться к нему страшно».

От удивления у меня широко раскрылись глаза. Я не поверила и потребовала у стража Академии подтверждения словам внутреннего голоса:

— В противном случае вы меня убьёте?

— Мы ещё не решили, — уклончиво ответил Варан, но по глазам я прекрасно поняла. Решили. Твёрдо и безвозвратно. Ещё одна угроза с моей стороны — и они вынесут мне смертный приговор. И это только потому, что они не могут со мной справиться в случае чего.

— До нашего отъезда твой новый наставник не успеет, — продолжил страж, стараясь поймать мой взгляд, однако я упорно его отводила, — но он прибудет в Академию уже сегодня. Постарайся его не разочаровать. Всё, свободен.

Из кабинета я вышла в полном смятении. За шесть лун научиться полностью себя контролировать. Это просто-напросто невозможно!

«Ты ставишь неправильную цель. За отведённое время ты и вправду не научишься контролировать феникса. Другие ученики тратят на полное слияние до десяти-пятнадцати сианов. Но тебе это и не нужно. Тебе следует раскрыться за это время как можно глубже, отшлифовать хотя бы часть граней, чтобы наставники увидели, какое сокровище к ним попало, и задумались».

Но я проучилась в Академии почти год и осталась самой слабой на курсе! И ты хочешь, чтобы я за шесть месяцев…

«Не забывай, что ты начинала с нуля. За это время ты смогла нагнать два пропущенных тобой курса. Это настоящий прорыв. К тому же с индивидуальным подходом дела у тебя быстро наладятся. Хочешь поспорим, что на экзамене в конце курса ты будешь в десятке лучших на потоке?»

Сомневаюсь. Ребята будут тоже усиленно тренироваться всё это время.

«Но не так, как ты».

Ты говоришь столь уверенно, будто сам решил заняться мною.

«Кто знает, кто знает», — напустил на себя загадочности голос.

Отправление учеников и наставников на полигоны я пропустила, просидев в дальнем углу библиотеки, но чётко ощутила момент, когда Академия опустела. Чтобы удостовериться, я пошла бродить по коридорам здания. Вокруг и вправду не было ни души. Чем больше я находилась в этом пустом, будто заброшенном, здании, тем сильнее мною овладевала тоска и неуверенность. Я здесь одна. Совершенно одна.

«Чего раскисла как весеннее болото? Бегом вперед, меняя темп с быстрого на средний, пока я не скажу, что достаточно».

Благодаря вмешательству голоса мне стало гораздо легче. Я не одна. С души будто камень свалился, даже дышать стало легче.

Мой новый учитель появился, когда я под четким руководством голоса занималась растяжкой. Мой внутренний собеседник заметил его первым, но сказал мне не подавать вида, что я знаю о чужом присутствии.

У нового учителя оказались необычные голубые волосы, длинной косой спускающиеся до пояса, большие серые глаза, прямой, чуть слишком длинный нос, полные губы и высокие скулы, плавно переходящие в массивную челюсть. Он был почти таким же тонким, как и большинство виденных мною фениксов, и был, в общем-то, похож на них, но одновременно отличался. Мелкие детали внешности резали глаз, но основное отличие было в спрятанной внутри его тела, в силе, которая клокотала, будто лава в жерле вулкана, и была готова вот-вот прорваться наружу.

— Так значит, ты и есть тот самый Дарк? — поинтересовался незнакомец, приближаясь ко мне.

— Да, а вы мой новый наставник?

— Угадал. Меня зовут Риока. Подскажи-ка для начала, чем ты так отличился, что тебя не взяли на полигон?

Я посмотрела на своего нового наставника исподлобья. По мне он был слишком самоуверен и почему-то казался молодым, хотя при определении возраста взрослых фениксов у меня возникали определенные проблемы. Они почти все казались мне одногодками.

— Потому, что я не похож на остальных.

Риока весело рассмеялся и хлопнул меня ладонью по плечу, отчего я невольно присела — силищи в этом относительно хрупком теле казалось не меньше, чем в горном обвале.

— Поверь мне, таких полным-полно в Городе. Заканчивай растяжку и устроим небольшой спарринг, чтобы я понял, что ты из себя представляешь.

Он был хорош, по-настоящему сильный боец, идеально рассчитывающий свои огромные силы, и требовательный наставник. У Риоки был один-единственный минус: он совершенно не умел объяснять, что и как он делает. Его хватало лишь на то, чтобы показывать отрабатываемые движения в замедленном виде и говорить: «Нет, не так» или «Уже ближе, но всё равно не то». Что именно не так, он объяснить не мог, и к концу урока я была готова взвыть. С такими темпами я ничему не научусь даже за три года!

Поужинав, я дошла до своей комнаты и моментально заснула, стараясь не думать о том ужасе, который ждет меня завтра.

— Привет Риока.

Серые глаза на мгновение оторвались от страницы, окинули вошедшего в комнату мимолетным взглядом и вновь вернулись к рукописи. Похоже, Риока ничуть не удивился, обнаружив в пустой Академии постороннего.

— Привет, Марианна. Значит, это был все-таки ты.

— Да, я.

Вошедший, ничуть не стесняясь, плюхнулся в кресло напротив своего знакомого и стал, в свою очередь, пристально его разглядывать. Наконец вынес свой вердикт:

— А ты все такой же — прекрасный воин и никудышный наставник.

— Ну не всем же быть такими идеальными, как ты, — невесело пошутил Риока, аккуратно закрывая книгу и откидываясь в кресле. — Что ты здесь делаешь, Марианна? Неужели Лорд решил с тобой расстаться?

— Нет, он попросил кое за кем присмотреть, — любезно ответил его собеседник.

— За Дарком? Необычный мальчик, но зачем он понадобился Лорду?

Марианна отвернулся и глухо ответил:

— Это не мальчик, а девочка.

— Серьезно? То-то я думаю, что он какой-то неправильный.

— Девочка. Сестра Лорда.

— Ты шутишь, — недоверчиво-изумленно выдохнул Риока. — Быть такого не может. Откуда?

— А Бездна её знает. — Марианна сгорбился в кресле и недовольно проворчал: — И теперь я должен за ней присматривать.

— А девчонка знает, кто её брат?

— Нет, он не решился ей рассказать. Она ведь не может оставаться рядом с Лордом. А он считает, что за обучение, на которое её обрекает, вполне можно возненавидеть.

— Сестра Лорда… Поверить не могу. Он, что, не мог подыскать ей местечка поспокойнее? — Риока аккуратно поменял положение, не желая впоследствии отчитываться за сломанную мебель.

— Здесь всё слишком сложно и запутано. Судя по всему, ты давно не был?..

— Да, больше сиана. Тяжело здесь. Я уже все амулеты израсходовал. Не знаю, что бы я делал, если бы не подвернулось это дельце.

— Подвернулось! — передразнил Марианна и, насмешливо прищурившись, протянул: — Только не ври мне, что знаком со стражем Академии.

— С Вараном нет, но я хорошо знаю Рокасана. Помнишь, того феникса, которого я в своё время спас? Сейчас я в его команде, — не сдержавшись, похвастался Риока и тут же пожаловался: — Эти фениксы такие подозрительные. Мне запрещено покидать Город даже вместе с командой и исчезать более, чем на день. Хорошо, хоть Паук вошёл в моё положение и снабжает периодически амулетами и стимуляторами, но и на них не особо-то и протянешь. Да и не за просто так он это делает. Так что шесть лун — это лучший подарок, который мне могла преподнести судьба.

— Как ты уговорил Рокасана заменить его?

— Мне почти и не пришлось напрягаться. Нашу команду внезапно отправили в систему Альбиоса, а связаться с Вараном Рокасан просто не успел.

— Считай, что я поверил. Но учти, когда-нибудь твои тёмные делишки с гипнозом всплывут на поверхность.

Риока рассмеялся:

— Я всегда очень осторожен. Таким жутким перестраховщиком я в жизни не был. К тому же мне подсобил Паук. Даже и не знаю, какая блажь на него нашла. Видимо, его впечатлила нежная зелень моей мордашки. Интересно гармонирующая с волосами. Но сейчас речь не обо мне. Расскажи, где вы нашли сестру Лорда и что с ней за проблемы такие? Академия — это последнее место, куда я отпустил бы свою сестрёнку, подари мне Мироздание таковую.

— Она инициированный полуфеникс, не умеющий контролировать своего зверя.

— Почему зверь? Я, конечно, почувствовал странности в его мировосприятии… кстати, это Никаэль накладывал сдерживающие печати?

— Да.

— Титаническая работа. А ведь с Лордом они никогда не дружили.

— Скорее терпеть друг друга не могли. Но времена изменились. Ты слышал про работу лаборатории в Городе?

— Лаборатория?! Ты шутишь. — Глаза Риоки изумлённо расширились. Он и подумать не мог, что Городские жители осмелятся на подобное после последней образцово-показательной расправы.

— Нет, в Городе взаправду работала полулегальная лаборатория. Ты сам знаешь, что идиоты были во все времена.

— И опыты?..

— Да, они использовали себе подобных, пытаясь создать альтернативного воина.

Риока вскочил и сжал руки в кулаки, его взгляд стал по-настоящему страшен, а черты лица исказились в ненависти:

— С ней уже разобрались?

— Не думаю, что основатели быстро очухаются. Там наши хорошо поработали. А взрыв получился таким, что остатки провалились на первый этаж.

— Жаль, что меня там не было. Надеюсь, выживших не осталось.

— Мы проверяем все каналы и проводим зачистки. Впрочем, я больше надеюсь на то, что не будет утечки информации. В Лаборатории мы поработали как следует, но если часть знаний хранилась вне здания, могут быть попытки восстановить всё. Исследования проводились серьёзные.

— Конвенция Города запрещает проводить опыты над разумными существами. Следовательно, в планы были вовлечены немногие. Есть шанс, что повтора не будет, — осторожно усевшись обратно в кресло, Риока задумчиво покрутил между пальцами кинжал, взявшийся, казалось, прямо из воздуха.

— Тем не менее мы рискуем, сильно рискуем. Ведь если кто-нибудь догадается про девочку…

— Ты хочешь сказать, что она?..

— Да, участник эксперимента.

— В таком случае, закрытая Академия и вправду выступает в роли панацеи. Со своей стороны, я могу навести кое-какие справки по каналам фениксов. Когда разрушили Лабораторию?

— Четырнадцать лун назад.

— Четырнадцать лун… Да, ходили слухи, будто взорвали большой склад с реактивами в Ночном городе. Но на самом деле это был, оказывается, не склад. Дело замяли, значит есть те, кто знал правду. Причём в иерархии Города они занимают не последнее место.

— И они попытаются добраться до девчонки, чтобы использовать её или убить, заметая следы, — невесело подтвердил Марианна невысказанные слова своего знакомого.

— Да, такое вполне возможно. В Академию они не посмеют сунуться, но есть одна очень удобная для них брешь — практика.

— Практикой обещал заняться Лорд. У меня к тебе будет просьба другого порядка. У нас на курсе омега, на тёмном факультете, учится мальчишка, Каридэн. Он может быть похож голосом или внешностью на кого-нибудь из Лаборатории. Вполне возможно, что на кого-то из охраны. Скорее всего это будет тупик, так как последних почти не осталось в живых к нашему приходу, но всё же проверь. Что касается твоего задания по обучению Дарка, то я тебя заменю. Всё равно толку от тебя как от гарпии откровений. Иди лучше восстановись как следует, а то и вправду уже зеленый весь, скоро шататься начнёшь. И как только целый сиан продержался?

— На одном упрямстве, — невесело усмехнулся Риока. — Спасибо. Передать что-нибудь Лорду от твоего имени?

— Только то, что он мне ещё ответит за всё. Крупно ответит, — гневно сверкнул глазами Марианна.

— Хорошо. Удачи!

— И ещё. Не задерживайся там надолго. Девчонке языки нужно подтянуть, а я в них как минотавр в стихах разбираюсь.

— Неужели у нашего гениального и идеального оказался какой-то недостаток? — ухмыльнулся Риока. Марианна был известен тем, что никогда не признавался в своих слабостях и всеми силами старался их скрыть, буде таковые всё же проявлялись в той или иной ситуации. Так что известие о том, что он не имеет склонностей к языкам несколько позабавила Риоку. — Я не верю в это!

— Заткнись и проваливай! — гаркнул моментально взбесившийся Марианна.

Риока со смехом уклонился от трех брошенных в него метательных ножей и выскочил за дверь. От мысли, что через стигну-две он будет находиться в месте, которое привык называть своим домом, его настроение значительно улучшилось. И подобная халява будет на протяжении целых шести лун! Риока улыбнулся и начал насвистывать под нос какой-то незамысловатый мотив, стараясь не сорваться на бег. А то неприлично как-то: такой взрослый — и бегает, как вырвавшийся из-под строгого присмотра ребёнок. Несолидно в его возрасте как-то. Хотя когда он обращал внимание на чужое мнение?

Видимо, Риока оказался не таким уж ограниченным, так как на следующее утро во время пробежки в одном из коридоров меня поджидал другой феникс. Этот был хрупким до невозможности, почти воздушным, с ярко-красными распушившимися волосами до лопаток, узкими плечами и сверкающими красным странно удлиненными глазами на бледном вытянутом лице. Казалось, его можно свалить наземь щелчком пальцев. Но весь хрупкий воздушный образ растаял, когда он, будто прочитав мои мысли, широко улыбнулся, демонстрируя острые клыки и моментально преображаясь из хрупкого воздушного невинного существа в некую кошмарную демоническую сущность.

— Меня называют Марианна. С этого дня и на протяжении шести лун я буду учить тебя драться… — он ещё раз хищно улыбнулся, прежде чем закончить: — …и побеждать.

Тогда я подумала, что вряд ли он сможет преподавать хуже Риока. Знала бы на что подписываюсь, бежала без оглядки, а не ждала с нетерпением начала занятия, а потом не радовалась тому, как хорошо и доступно объясняет этот необычный мужчина с женским именем. Через пару часов я едва ноги волочила, а Марианна всё с тем же энтузиазмом вытрясал из меня душу.

А уже через неделю я взвыть была готова от этого двинутого маньяка. Его ничто не интересовало, кроме боёв. Спрашивать о чём-либо другом было бесполезно. Он просто-напросто не отвечал, смотря на меня, как на пустое место. Зато когда речь заходила о его страсти, Марианна готов был говорить часами, попутно демонстрируя всё это на мне.

Его знания в этой области поражали. Мой новый учитель в совершенстве знал строение тел различных представителей рас, возможность обездвижить их, ранить, убить. Но больше всего меня добивала его техника преподавания: Марианна показывал все свои приёмы на мне, заставляя не один раз почувствовать тот или иной эффект от удара.

Это походило на игру «Кто кого подловит». Во время спаррингов я должна была отрабатывать новые удары на практике. Это значит, чтобы достать до болевой точки на шее, мне необходимо было повалить моего рослого противника, что мне не удалось ни разу. Одновременно мне нужно было не только нападать, но и защищаться, чтобы не испытать на себе очередной болезненный приём.

Когда я как-то попросила Марианну просто постоять, чтобы я нашла на его теле нужные точки, он насмешливо откликнулся:

— Ты считаешь, что твой противник тоже будет стоять и ждать, пока ты соберёшься с мыслями и силами? Единственное, чем могу помочь — это ещё раз напомнить, где они находятся у тебя.

Поддаваться во время спаррингов он и не думал, демонстрируя на мне всё новые и новые приёмы. Их я подолгу отрабатывала в одиночестве, прокручивала мысленно и безуспешно, раз за разом, пыталась применить на своём наставнике. Было очень обидно знать, что обладаешь такими шикарными возможностями победить своего противника буквально одним прикосновением, и не иметь возможности к нему подобраться. Когда после недельного отсутствия появился Риока, я была в восторге и, с радостным воплем бросившись ему на шею, применила один из излюбленных приёмов Марианны, воспользовавшись для пущего эффекта одной из тонких метательных игл, обращению с которыми начал учить меня красноволосый.

Риока без единого звука рухнул на колени, а Марианна почти пополам согнулся от хохота. Когда я извлекла иголку, то целую минуту убегала от разозлившегося светлого, но он всё же меня поймал надавал от души своей тяжёлой лапищей.

— В кого ты ребёнка превращаешь? — набросился на Марианну Риока, разобравшись со мной.

— Ну не может же он отрабатывать болевые удары на мне, — на удивление спокойно отозвался Марианна.

— Это ещё почему?

Марианна укоризненно посмотрел на своего собеседника, но всё же соизволил ответить:

— У нас несравнимые уровни подготовки.

— Ну так поддайся! — в сердцах ляпнул Риока.

— Ты думаешь, о чём просишь? — как-то странно глянул на него Марианна. Похоже, до Риоки дошло, что он сказал совершенно не то. Он покраснел и отвернулся, пробормотав:

— Прости, я совершенно забыл.

С приходом Риоки моё расписание изменилось. Если раньше день под завязку был заполнен физическими тренировками, тренировками силы воли, различными медитациями для лучшего контроля организма, скорейшего восстановления и снятия боли и усталости, то теперь к ним добавились языки и теория магии. Спарринги, к моей вящей радости, проходили не только с Марианной, но и с Риокой. Уставала я жутко и часто двигалась по вечерам на одном упрямстве, преследовавшим одну-единственную цель.

Я мечтала победить Марианну. Своими подначками он доводил меня до белого каления. Но добраться до него я ни разу так и не смогла.

Его невозможно было ни на чём подловить. У меня возникали жуткие подозрения, что он не спит, не ест и вообще не устаёт. С меня могло семь потов сойти на тренировке, а Марианна ничуть не запыхался и был таким же свежим и бодрым, как всегда.

Ещё через две недели Риока, нагрузив мня ворохом заданий, сбежал. Наверно, ему надоело быть постоянно начеку, так как я его ещё дважды смогла подловить и испытать новоприобретённые знания.

В одно прекрасное утро я обнаружила, что печати исчезли с моей кожи, а феникс вновь оказался в клетке. С тех пор я каждодневно уделяла немного времени разговору с ним. Не могу поручиться, но, похоже, ему нравилось общаться со мной.

Дни летели незаметно. Шесть лун. Когда-то мне казалось, что это большой срок, но первая луна промелькнула мимо. Потом Марианна, везде сующий свой нос, заставил меня взломать замок лаборатории. Я, конечно, понимала, что Карел будет в бешенстве, но он приедет через пять лун, а Марианна уже сейчас под боком.

После этого учиться стало в определённом смысле веселее. Если раньше мой красноволосый наставник просто говорил, что движения в бою похожи на прекрасный танец, то теперь он перенёс это утверждение на практику, заставляя меня двигаться под музыку. Это не был танец в прямом смысле слова, но я начинала понемногу чувствовать то, что Марианна называл ритмом боя. Он был прав: хаотичные движения подойдут только новичкам. Они гасят значительную часть ударной силы и забирают время, когда ты переходишь из одной позиции в другую, совершенно не подходящей первой, или же не доводишь движения до логического конца, обрубая его буквально на середине.

Именно тогда я поняла, что у Марианны помимо боёв есть ещё и другая страсть: музыка. А буквально через пару дней мне довелось услышать, как он поёт, аккомпанируя себе на гитаре. Я не сразу поверила, что этот инструмент может быть столь многоголос. Для меня стало откровением, что обыкновенная гитара — ну ладно, не обыкновенная, а созданная с помощью каких-то там сил — может звучать как несколько инструментов одновременно. Именно Марианна заставил меня полюбить музыку, более-менее поставил голос и научил сносно играть на гитаре. Сносно по моим меркам. По его словам, я всё ещё полная неумеха. Про основные тренировки он, естественно, тоже не забывал. Правда, теперь стало немного легче. Марианна забрал часть времени от тренировок, чтобы обучать меня музыке. Правда вторую часть он выкроил, урезав мой отдых.

Когда я перестала двигаться, по его выражению, как беременная улитка, а это случилось во время четвёртой луны обучения, Марианна предложил попробовать использовать частичное слияние с фениксом во время боя. К тому времени я освоила основы обращения с кинжалами, в том числе и метательными и иглами. И Марианна пока безуспешно пытался обучить меня бою с лёгким мечом.

Сливаться с фениксом мне не хотелось даже частично. Поэтому внимательно выслушав теорию, я быстро пошла на попятный, пока дело не дошло до практики. Слишком яркими оставались воспоминания о предыдущих попытках и о сковывающих, приносящих боль печатях. Правда, уже через час, доведённая до бешенства постоянными подначками и неудачами в длительном спарринге с Марианной, я, не задумываясь больше, высвободила Зверя.

И очнулась после этого на полу. Голова жутко гудела, как большой потревоженный колокол. Надо мной, как ни в чём ни бывало стоял Марианна. Назидательно подняв указательный палец, он провозгласил:

— Вот к чему ведёт потеря контроля над своими эмоциями. Ты почти не воспользовался тем, чему я тебя учил.

— Но должна была остаться память тела. Ты сам говорил.

— А у феникса своя память и своё представление о боях и чхать он хотел на память твоего тела с высокой колокольни.

Хотя я громко возмущалась вслух, но в глубине души была согласна с Марианной. Это был опрометчивый шаг. А с фениксом мне и вправду нужно научиться уживаться.

Моя индивидуальная учёба уже подходила к концу, а я чувствовала себя всё такой же слабой, как и вначале этих шести лун. Марианна всё так же оставался для меня недостижимым идеалом. Даже в короткие мгновения слияния с фениксом, когда я контролировала нас обоих, я прекрасно различала пропасть, разделяющую меня и моего учителя. Мне ни разу не удалось его зацепить настолько, чтобы пошла кровь. Марианна всегда столь виртуозно уворачивался и отбивал направленное на него оружие, что мне оставалось лишь скрипеть в полном бессилии зубами.

Риока тоже был силён, но мне трижды удалось его зацепить, так что можно было сказать, что с Марианной он не шёл ни в какое сравнение. В остальных предметах я ощущала определенные сдвиги, но Риока всегда повторял, что я могла бы сделать за это время больше.

За пять дней до приезда учеников и наставников Марианна перестал пичкать меня различными противными декоктами и настоями, которые уже стали неотъемлемой частью моёй жизни, а также запретил пользоваться мазью Безрака.

Я, до этого кривившаяся при виде очередной вонючей пакости, была готова на всё, лишь бы начать пить её снова. Несмотря на запах и вкус, эти напитки, оказывается, помогали мне поддерживать бешеный темп обучения. Теперь я начала уставать намного быстрее, спать больше, чувствовать себя слабее и запоминать медленнее.

Взвесив все за и против, я клещом вцепилась в своих наставников, буквально требуя научить меня готовить декокты, но фениксы остались непоколебимыми: мне ещё рано знать их состав и пытаться самой приготовить. Несмотря на все упрёки, угрозы и мольбы, они так и не уступили.

В последний вечер перед расставанием мне удалось поговорить с Марианной по душам. Всё началось с совместных песен. Красноволосый знал невероятное их количество, а я с удовольствием пополняла свой репертуар.

— Послушай, Марианна, — обратилась я к наставнику, когда он закончил длинную грустную балладу. — А тебе не скучно было так долго возиться со мной?

— Скучно? Не скажу, что это правильное определение моего состояния. Но я с удовольствием был бы всё это время в другом месте.

— Тогда зачем ты согласился обучать меня?

— Я обещал.

— Ты мог просто не давать этого обещания. Вряд ли тебя смогли заставить сделать то, что ты не хочешь.

— Дело не в том, кто сильнее, Зверёныш. Меня попросил тот, кому я просто не мог отказать.

— А кому нельзя отказать? — удивлённо спросила я, не понимая, как так можно. Марианна странно посмотрел на меня и тихо ответил:

— Другу. Лучшему и единственному другу, которого жизнь била слишком больно и часто. Причём незаслуженно.

— Но это не Риока, — нахмурилась я. Это просто-напросто не мог быть Риока. Отношения, складывающиеся между ним и Марианной были холодно-отчуждёнными, когда каждый как можно сильнее ограждался от другого. Тогда кому это надо было? — Кто тебя попросил и зачем?

— Кое-кто, кому важна твоя судьба.

Безрак?! Неужели он до сих пор присматривает за мной? А ведь он обещал, что всегда будет рядом, так что вполне возможно, что именно он отправил ко мне Марианну. Я расплылась в широкой улыбке и от души поблагодарила:

— Спасибо.

— Не за что, — Марианна бросил на меня короткий странный взгляд, потом мягко встал, подошёл к моей тумбочке и достал оттуда заброшенный браслет. Повертев его в руках, протянул мне.

— Думаю, он теперь тебе будет нужнее, чем второй.

— Ты о них знаешь?

— Конечно. Вот это, — Марианна легко подбросил браслет и словил его, — абсолютно идентичный ученическим, то есть туда можно вносить расписание, будильник и кучу всякой другой ерунды. К тому же он неплохой накопитель энергии, способный сопротивляться твоему организму поглощать энергию со всего, к чему прикасаешься. Браслет специально защищён, поэтому получить энергию ты можешь только нажав вот такую комбинацию камней. А ещё в нём находится довольно вместительное Хранилище. Теперь тебе не придётся ходить по коридорам с книгами в руках. А вот второй браслет тебе ни к чему.

— А зачем он?

— Это оружие, но не твоё. И подчиняться тебе оно вряд ли когда будет. Тебе придётся заслужить собственное, Зверёныш. Вместо этого я хочу оставить тебе одну безделушку на память.

Марианна заменил браслет, вплёл мне в волосы странную красную жёсткую ленту и отправил спать, не пожелав даже ответить на моё «Прощай. Спасибо тебе за всё». А ведь мы оба прекрасно понимали, что завтра я его уже не увижу.

Наконец-то полигон с его волчьими законами остался позади. Шесть лун недоедания и непривычных тренировок в воде и лесах закончились. Надеюсь, Райан и Дори согласятся отметить это событие. Правда, на этот раз лучше обойтись без «одалживания» вина из запасов Милвара. Тогда что придумать?

Негромкий гул впереди заставил меня отвлечься от мыслей на тему «Что бы сделать, чтобы этот приезд запомнился надолго». Портал с полигона вёл прямо в большую пристройку к зданию Академии. Окинув взглядом обширное помещение, я сбился с шага. На выходе, прислонившись спиной к створке двери, стоял Дарк. Живой, здоровый, ещё больше осунувшийся. За это время он подрос, и выражение лица изменилось, особенно, по сравнению с началом курса, когда он всех и вся боялся.

Честно говоря, я всерьёз опасался, что больше не увижу его. После происшествия на балу-маскараде пошли шёпотки, что тёмного изолируют, как и прочих неконтролируемых фениксов. Вначале того вечера все были страшно обозлены присутствием наставников. Многие поговаривали, что в этом виноват именно Дарк.

Спросить у него, правда ли это, я так и не успел. Сначала тёмный хаотично двигался по залу, а потом напал на старшего. Конечно, многие поговаривают иначе, но я уверен, что Дарк чего-то сильно испугался, в другом случае он ни за что бы так не поступил.

Этот парень и вправду оказался особым. Иметь феникса в столь раннем возрасте — это опасно и имеет непредсказуемые последствия. На полигоне я расспросил некоторых старших, и они подтвердили, что внезапные скачки настроения присущи неконтролируемым фениксам. Но у Дарка, как обычно, всё было по-иному, чем у других. Его феникс вырывался не хаотично. Внимательно изучив все случаи проявления феникса, я пришёл к выводу, что он появляется только в периоды опасности. Но от моих домыслов отмахивались, как от пустого звука, утверждая, что эти хитрые существа не страдают приступами альтруизма.

Когда Дарк не отправился вместе с нами на полигон, я всерьёз забеспокоился и теперь был рад видеть его здоровым и невредимым.

Тёмный поднял голову и криво усмехнулся. В его глазах пылал яркий огонь надежды и ожидания. Я его прекрасно понимаю: провести шесть лун в одиночестве в Академии — здесь кто угодно будет радоваться нашему возвращению.

Ученики обтекали тёмного, стараясь держаться на расстоянии минимум двух шагов. Какие они пугливые! Стоило Дарку один раз сорваться, как от него все шарахаются. Я направился прямо к одногруппнику. Тот смотрел совершенно в другую сторону, но, когда я подошёл и, каверзно улыбнувшись, собрался хлопнуть его по плечу, Дарк глянул на меня.

— Привет, Дар. С возвращением.

— Я тоже рад тебя видеть.

С близкого расстояния были ещё сильнее заметны перемены, произошедшие с тёмным. Никогда не видел его таким расслабленным и довольным. А повзрослел он и вправду заметно и как-то быстро. Уже никто бы не назвал его самым младшим в группе. Пристроившись рядом, Дарк зашагал со мной.

— Что сейчас будет? — поинтересовался он.

— Соберут в зале, скажут, какие мы молодцы, что полным составом вернулись с полигонов, пригрозят скорыми экзаменами и отпустят на день. А завтра начнётся зубрёжка. Ты-то чем занимался?

— Тренировался.

— Один? — изумился я. Не ожидал от стража Академии подобного шага.

— Нет, наставника приставили.

— Кого? Все же были с нами.

— Со стороны феникса взяли.

— Ты шутишь, — не поверил я.

— Нет.

— Ну ты у нас и вправду особенный, — протянул я, недоверчиво поглядывая на Дарка. Интересно бы знать, отчего его постоянно выделяют среди других? Нет, то что у него есть феникс — это понятно и настораживает, но делать ему из-за этого столько поблажек… Не понимаю я наших наставников.

Не дав времени ни помыться, ни переодеться, нас загнали в главный зал. От лица наставников, как обычно, выступил Варан. Сначала всё шло по накатанной дорожке, но когда страж упомянул, что до экзаменов не будут проводиться практические занятия, среди притихшей аудитории раздался удивлённо-возмущённый голос совсем рядом со мной:

— То есть как?!

В зале повисла полная тишина. Перебить стража Академии… Это ж надо додуматься. Варан обвёл учеников строгим взглядом и недовольно пророкотал:

— И для тебя, Дарк, никаких исключений не будет. Хочешь, находи себе противника и тренируйся в свободное от учёбы время.

Я с изумлением глянул на своего одногруппника. Таким потрясённым и полным безнадёги я его никогда ещё не видел. Дарк с горечью пробормотал:

— Как же так? Я за это время все навыки растеряю к чертям.

Судя по всему, дальнейшую речь стража он даже не слушал. А зря. Через пол-луны нас ждёт хакадский цикл, а сразу за ним ещё один амаорский. А если вспомнить, насколько Дарк не дружит с языками…

Экзамены на нашем курсе начнутся через две с половиной луны. Пять экзаменов. От одного из них Дарк освобождён, но с остальными придётся помучаться: два языка, общая история народов Империй и рукопашный бой. Интересно, что наставники предпримут, если Дарк вновь окажется последним по результатам? Конечно, такого глобального бала, как в середине сиана не будет. Старшие к тому времени уже будут проходить практику, но и десять курсов для тёмного — это тоже толпа.

После речи в зале Дарк стал замкнутым: не видел, как его обсуждают остальные, не слышал, как его пару раз окликнули, даже на меня совершенно не обращал внимания. Я стараюсь прощать ему все эти выходки, но не всегда получается. Иногда он слишком сильно задевает меня своим пренебрежением. Неужели тёмный ни с чьими эмоциями, кроме собственных, не считается?

— Дарк, Да-арк! Ты меня слышишь?

Только после того, как Дар попытался потрясти меня за плечо, я поняла, что обращаются ко мне.

— Дарк, что с тобой? — возмутился одногруппник.

— Ничего, извини. Просто в последнее время меня называли по-другому, и я совершенно отвык от этого имени.

— Ну-ну, — с недоверием глянул на меня одногруппник. — Пошли, обсудить кое-что надо.

Мы направились в комнату Дара. Там уже поджидали Дори, Райан и Мирэк. Вся тройка одарила меня недружелюбными взглядами, но промолчала. Расположились ребята так, чтобы мне не хватило места на кроватях. А я и не собиралась садиться рядом с ними. Прислонившись к стене, я стала прислушиваться, не желая вмешиваться в ход обсуждений. Одногруппники вяло перебрасывались короткими репликами и бросали на меня косые взгляды, пока Дар не вспылил:

— Да чего вы все?

— С чего это мы должны ему доверять? Он ведь любимчик наставников, — мрачно кивнул на меня Мирэк.

— Я могу уйти, — тут же отозвалась я. Мне и вправду было с ними не интересно. К тому же сейчас меня занимала совершенно иная проблема: как не растерять приобретённые навыки. Ведь без практики все эти знания постепенно сойдут на нет.

— Я за него ручаюсь! — рявкнул Дар. Честно говоря, я была удивлена его вспышкой не меньше остальных. Не ожидала, что светлый станет заступаться за меня перед друзьями.

— Дар, ты… — Мирэк так и не смог закончить фразу. Похоже, ребята были в тихом шоке.

— Да, я. — Дар обернулся ко мне и пояснил: — Мы хотим как-то отметить наш приезд с полигона. Причём сделать это так, чтобы всем запомнилось.

Я только пожала плечами. Мне всё равно. Я ведь не была на полигоне. После слов Дара обсуждение несколько оживилось, но холодок по отношению ко мне никуда не делся. Ребята спорили, выдвигали разные варианты и никак не могли прийти к единому мнению.

— Дарк, а ты что предлагаешь? — обратился ко мне Дар.

— Я? — я непонимающе глянула на одногруппника, не уверенная, что вопрос относился ко мне.

— Да, ты.

— Если вам так важно моё мнение, то я бы предложил собраться и расслабиться под гитару. Реально помогает.

Одногруппники посмотрели на меня с каким-то непонятным интересом.

— Не хотите, не надо.

— Нет, идея неплохая, — успокоил меня Дар. — Но хотелось бы чего-нибудь незабываемого.

— Ну тогда слазьте в лабораторию. Устройте Академии встряску, — ляпнула я, вспомнив всё то, что можно натворить в вотчине Карела. Между прочим, после парочки активированных Марианной программ, я поняла, откуда происходят ужастики про комендантский час. — А Карел, если вас там заловит, то до конца обучения напоминать будет.

— Не смешно, — мрачно отозвался Дори.

— Не смешно, — подтвердила я. — Зато уж точно незабываемо.

— Постой. Неужели ты хочешь сказать, что был там? — пристально посмотрел на меня Дар.

— Ничего я не хочу сказать, — нахмурилась я, шестым чувством понимая, что серьёзно вляпалась.

— Ты поможешь нам проникнуть внутрь? — продолжил допытываться одногруппник.

— С нас Варан головы поснимает за такое.

— А кто ему скажет? — подмигнул Дар.

— Карел. Уж он-то наверняка поймёт в чём дело, если Академию заполонят агрессивные полуматериальные призраки или ещё кто.

— Класс! Всегда мечтал увидеть настоящего призрака, — загорелся Мирэк.

— А ещё получить цепью между глаз, — огрызнулась я, давно уже избавленная от идиллистических настроений по данному поводу.

— Послушай, Дарк. Карел ведь не знает, что ты лазил в его вотчину?

— Я не лазил, меня туда Марианна затянул.

— А это кто?

— Наставник, что занимался со мной.

— Чудесно. Думаю, Карел будет просто в восторге узнать об этом, — расплылся в довольной улыбке Дар. Я задохнулась от подобной подлости и сжала кулаки, а светлый продолжил: — Но можем и не рассказать, если ты поможешь нам.

— Дар, не надо мне ставить ультиматумов. Я этого е люблю. Забудь о том, что я сказал.

— И не подумаю!

Одногруппник вскочил на ноги и приблизился, положил руки на стену по обе стороны от моих плеч и требовательно посмотрел мне в глаза. Мне стало очень неуютно, когда светлый вторгся в моё личное пространство. Захотелось отодвинуться подальше, но там была стена, а переходить на другой материальный уровень, лишь для того, чтобы избежать контакта, я не намеревалась.

— Послушай, Дарк. Я не собираюсь тебе угрожать, но и уговаривать тоже не буду. Ты только объясни, как попасть в лабораторию и найти нужную вещь. Если что случится, все шишки достанутся нам.

— Там всё равно Карел сидит. Бесполезно об этом даже мечтать, — попыталась отвертеться я, но Дар не отступался:

— Наставники вечером соберутся на… обсуждение результатов, достигнутых на полигонах. Им тоже расслабиться нужно. Вот тогда мы и…

Дар всё приближался, разговаривая со мной. Наконец, я не выдержала:

— Послушай, отодвинься, а?

— Ты опять своей мазью воспользовался, — едва слышно прошептал Дар, но всё же слегка отодвинулся. — Так ты нам объяснишь?

Я отвернулась. Уж больно пристально он на меня смотрел. Будто речь идёт не о глобальной шалости, грозящей крупными неприятностями, а о деле жизни и смерти.

— Там защита на двери, — недовольно выдавила я, всё ещё не решаясь глянуть на светлого.

— Но один раз ты смог туда попасть.

Я вспомнила, как Марианна притащил меня за воротник к лаборатории и указал на маленькую панель, где нужно было набрать код, чтобы открыть двери. Помнится, сначала я боязливо нажимала на панель, внутренне молясь, чтобы дверь так и не открылась. Потом мне надоело, и я обернулась к ожидающему результатов Марианне, но тот предупредил, что мы будем здесь дневать и ночевать, пока не попадём внутрь. Тогда я в сердцах долбанула кулаком по панели. Она обиженно вякнула, и двери разблокировались. И я абсолютно не в курсе, как их Марианна потом чинил.

Так что повторять я подобное не намерена.

— Тогда мне просто повезло. Но кода я не знаю.

«В лабораторию ведёт ход, о котором даже Карел не подозревает», — очнулся внутренний голос. Похоже, ему тоже пришлась по душе идея устроить переполох.

А если нас Карел заметёт вместе с потайным ходом? — не желала я идти на попятный.

«Запомни раз и навсегда: есть дела, когда главное — вовремя сбежать, — наставительно сказал голос. — Давай-давай, попробуй. Это будет хорошая практика. Не всё же тебе парадные двери ломать».

Под беспрерывным напором с двух сторон, я минут через пять сдалась, прекрасно осознав, что ни Дар, ни внутренний голос от меня не отстанут.

— Хорошо. Надоели вы мне уже. Вечером пойдём туда.

— Ну вот и молодец, — хлопнул меня ладонью по плечу Дар. Я только скривилась. На что я подписалась? Им-то вряд ли что серьёзное сделают, а мне могут припомнить и прошлые проступки.

Довольные ребята разбрелись, условившись встретиться здесь после ужина, а меня Дар попросил задержаться. Когда мы остались наедине, он поинтересовался:

— Так твоего наставника звали Марианна?

— Да.

— Странное имя для феникса. Расскажи мне о нём, пожалуйста.

— Что рассказать?

Я так и осталась стоять у стены, Дар же вытянулся на своей постели и в мою сторону даже не смотрел.

— Тебе понравилось у него учиться?

— Не знаю. Я двояко его воспринимаю. С одной стороны, я в корне не согласен со многими его методами. С другой, он и вправду прекрасный воин, и я мечтаю с ним сравниться. Но теперь, когда у нас не будет постоянной практики, боюсь, это невозможно.

— Ты можешь, как и раньше, тренироваться в свободное время.

— Это не то. Совершенно не то, — покачала я головой, оттолкнулась от стены и направилась к двери. — Встретимся вечером.

— Да, — рассеянно отозвался одногруппник. Похоже, сейчас его занимали совершенно посторонние мысли.

Казалось, меня покинули все силы. Теперь, когда цель, к которой я так стремилась, потеряна, навалилась усталость. Получается, я так и не смогу испытать всё то, чему меня научил Марианна. Затем постепенно растеряю все приобретённые навыки и вновь стану последней на потоке.

Вернувшись в свою комнату я, не зажигая свет, ничком бросилась на кровать. Что-то шершавое зашелестело под щекой. Бумага. Кто это мне здесь записки надумался писать? Ладно, потом разберусь. Сейчас я чувствовала себя странно усталой и разбитой. Стоило мне прикрыть глаза, как я моментально провалилась в сон.

Очнувшись, вопреки привычке, ещё немного полежала без движения, наконец неспешно потянулась. Над головой послышался шелест, и я вспомнила. Записка. Я встала и включила свет. Чётким, уверенным почерком на клочке бумаги были выведены следующие строки:

— Не мечтай, что твоё обучение закончено. Мы обязательно встретимся и сразимся. Но для этого тебе нужно заматереть, Зверёныш. Так что время нашей следующей встречи целиком зависит от тебя. И только посмей меня разочаровать.

Я сжала в кулаке записку и хищно улыбнулась. Мы ещё встретимся. Обязательно встретимся, чтобы победить. И лишь от одной меня зависит, как быстро настанет этот момент. Вместе с уверенностью вернулись и ушедшие, казалось, в никуда силы.

«Правильно, нечего раскисать. Нужно ещё подготовиться к визиту в лабораторию. Или ты наивно думаешь, что вы там просто так заявитесь, оставите кучу следов, и вас не найдут после этого?»

Так что до ужина я была занята по полной. Нужно было сделать некое подобие перчаток, упаковать во что-то запасную одежду и обрезки чистой ткани, поговорить с Даром и позаниматься в одиночку.

После ужина, удостоверившись, что наставники и вправду собрались на попойку в полном составе, мы прихватили вещи и отправились искать потайной ход. Блуждать пришлось долго. Внутренний голос, явно развлекаясь за наш счёт, протащил чуть ли не по всему этажу, убеждая меня, что «Это где-то здесь. Вот этот перекрёсток я точно помню. Нет, всё-таки не этот».

Наконец, мы попали в нужный проход. Как оказалось, потайной ход был продолжением обычного коридора, оканчивающимся тривиальным тупиком. Таких на наш этаж десятки. В стене, после нажатия на определённое место открывался небольшой проём, который через определённый промежуток времени сам возвращался в изначальное положение.

В потайном ходе, как и предупреждал голос, оказалось темно и жутко грязно. А ещё этот «ход» на деле представлял из себя переплетение дико запутанных коридоров. Нам даже пару раз пришлось возвращаться, потому что голос не всегда мог сориентироваться.

— Куда ты нас ведёшь? — не выдержал, в конце концов, Дори.

— …Сусанин, — тихо добавила я, вспомнив знаменитого проводника поляков. И громче добавила: — Скоро уже доберёмся. Вроде.

— Скорее уж утро настанет, — фыркнул Мирэк.

— Откуда ты вообще про эти ходы узнал? — поинтересовался Дар.

— Подсказали. Мы пришли.

Я остановилась посредине очередного коридора и повернулась направо. Несмотря на заверения голоса, я не была уверена, что мы на месте. Тем не менее я переобулась, накинула на грязную майку рубашку, повязала волосы и приготовила самодельные перчатки и тряпки. Ребята с тихим ворчанием последовали моему примеру. Изучив стену, я нажала на указанное голосом место, после чего часть стены просто исчезла.

Быстро обмотав правый кроссовок тканью, я ступила на идеально чистый пол лаборатории, повторила процедуру с левой ногой, натянула перчатки и обмотала тканью лицо до глаз.

Лаборатория была неплохо освещена, но всё же не в полную силу. У меня по спине промаршировали мурашки при взгляде на все эти научные атрибуты, а в душе начали подниматься страх и неприятные воспоминания. Но я ведь здесь уже раз была, и если тогда выдержала, то теперь тем более справлюсь.

Ребята были в восторге, но, так как я их предупредила заранее, не издавали ни звука, бесшумными тенями скользя по залу. Дар потянул меня к главному компьютеру. Код доступа не изменился, но я его плохо помнила, зато внутренний голос знал прекрасно.

На прозрачном экране стройными рядами выстроились одинаковые объёмные пронумерованные папки. У меня глаза разбежались. Когда Марианна здесь лазил, я не слишком обращала внимания на его действия, больше занятая борьбой со своим страхом. Теперь пожалела об этом. Зато голос, казалось, знал абсолютно всё. Он уверенно ориентировался в этих рядах цифр, указывая то на одну, то на другую папку. Наконец на экране высветились нормальные названия. К этому времени уже все ребята сгрудились вокруг нас.

— Ух ты! «Бал демонов», «Замок призраков», «Встреча с орками»… — тихим голосом, полным восторга принялся зачитывать Райан. Я скривилась. Такое чувство, будто названия придумывали лично Марианна с Риокой на пару.

— А как вам эта? «Ночь на кладбище».

— Это то, что нам нужно? — глянул на меня Дар.

— Наверно, — Я неоднозначно пожала плечами. Тоже мне, нашли специалиста. Я вообще не была уверена, что это кому-то нужно.

— Интересно, а это что? — Мирэк ткнул пальцем в необычное название: «Психологическая визуализация акустического восприятия».

— Ну завернул. Вот это точно в духе Карела, — хмыкнул Дар, и неожиданно нажал на значок. На экране высветилось крупным слегка наклонным шрифтом:

«Экспериментальная версия. Не опробовано».

— Чудесно. То, что нужно, — расплылся в широкой улыбке Дар и нажал «Продолжить».

Экран увеличился раза в три-четыре и разбился на одинаковые ячейки, показывающие различные места Академии.

— Так вот как они за нами следят, — прошипел разозлённый Мирэк. Я понимала его возмущение. Почти все общественные места Академии просматривались. Хорошо, хоть в душах и комнатах камер не было.

На переднем плане возник список, и Дар, не глядя, на что-то нажал. С мгновение в воздухе висела абсолютная тишина, затем грянула музыка. Судя по недоуменным лицам учеников на мониторе, музыка играла по всему зданию.

— Ух ты! А наставники от нас прятали… — закончить Мирэк не успел, так как начались слова, и мы синхронно отшатнулись назад: по экрану поползли струйки крови. Я отвернулась и судорожно сглотнула. Посреди когда-то идеально чистой лаборатории какие-то небольшие существа терзали труп. Через стену, заляпанную тёмными пятнами и разводами, проплыл призрак. Обведя обстановку апатичным взором он поплыл дальше.

— Что это за гадость? — Дар судорожно попытался стряхнуть со своих рук что-то видимое только ему одному.

«Сильная вещь», — спокойный голос посреди всего этого кошмара был совершенно неуместен, но тем не менее он помог мне прийти в себя.

Как это отключить?

«Не знаю. Это Риока принёс. Насколько я полагаю, это должно было стать его прощальным подарком для тебя, но он почему-то передумал».

Эта гадость?!

«В его венах течёт кровь тёмных драконов. А эти существа, знаешь ли, злопамятные».

Не сомневаюсь.

Я увернулась от налетевшей неизвестно откуда тени и метнулась к экрану, но там не было ни одной подсказки, только отражения того, что творилось в Академии. Я нажимала на всё подряд, стараясь не отвлекаться на шум и движение позади, хотя все инстинкты вопили об опасности.

Внезапно всё закончилось. Передо мной висел всё тот же список, а на уши давила невероятная тишина. Полагаясь исключительно на наитие, я как-то вышла из программы и закрыла папки. Быстро приведя компьютер в первоначальное состояние, я чуть ли не бегом направилась к потайному ходу. Лаборатория, как и раньше, блистала невероятной чистотой. Будто ничего и не было.

«Ничего и не было. Психологическое воздействие не затрагивает реальность, лишь личное восприятие каждого. Вот если бы вы начали метаться и что-нибудь разбили, тогда другое дело. А ещё меня заинтересовала весьма странная реакция старших учеников. Они не испугались, а попытались оказать сопротивление. Это наводит на определенные мысли».

Выскочив в потайные коридоры, мы одновременно привалились к стенам, стараясь успокоиться. Судя по мертвенно-бледным лицам вокруг, проняло не одну меня.

— Ни-ничего себе у Карела развлечения, — стуча зубами выдохнул Райан.

— Да уж, повеселились, ничего не скажешь, — мрачно подтвердил Дар. — За такое Варан вполне из Академии может вышвырнуть.

— И именно поэтому нам нужно как можно быстрее очутиться в своих комнатах, — выдохнула я и, держась за стену, поднялась на подрагивающие ноги.

Путь до комнаты Дара мы преодолели раз в двадцать быстрее, так как, во-первых, неслись во весь дух, а во-вторых, голос показал выход совсем рядом с нашими комнатами.

Последнюю часть пути мы прошли на несгибающихся ногах, вздрагивая от любого звука. Но, полагаю, что несколько встретившихся нам бледных учеников не слишком обратили внимание на это, так как сами были впечатлены произошедшим не меньше нашего.

Запасные вещи и куски ткани мы оставили ещё в потайных ходах, в лаборатории тоже вроде бы не наследили, на грязную одежду успели накинуть более-менее чистую, так что был призрачный шанс, что виновники всё же не будут найдены. Особенно, если удастся вернуться за оставленными в проходах вещами и как-то отчистить их, не привлекая ничьего внимания.

Реакция наставников была молниеносной. Быть может, это потому, что мы умудрились испортить им вечер? Буквально через пару минут после возвращения в комнату Дара нас вызвали в общий зал. Переглянувшись, мы внутренне похолодели, ожидая худшего. Но нет, там собрали всех учеников, и взбешенный Карел, уже успевший наведаться в свою вотчину и отметить следы проникновения в компьютер, внимательно следил за всеми входящими, пытаясь определить взломщика.

В зал набилась вся Академия. Ученики тихо переговаривались, искоса поглядывая на наставников. Те же пристально наблюдали за присутствующими. Наконец страж Академии подошёл к возвышающейся у стены кафедре и поднял руку, призывая к тишине.

— Прошу всех сохранять спокойствие. Произошедшее было не более чем высококачественным массовым гипнозом. Так что никакой серьёзной опасности оно не несло. — Варан поднял руку и замолчал, пережидая поднявшийся после его слов шум. — Мы не знаем, кем и с какой целью было совершено данное действие, но подозреваем, что могут быть причастны некоторые из наших учеников. Следствие мы обязательно проведём, а теперь можете быть свободны. Занятия начинаются завтра. Расписание всем известно.

Мы влились в поток выходящих из зала ребят и, не сговариваясь, разбрелись по своим комнатам. Настроение было пасмурное. Лично мне было стыдно за то, что мы сделали. К этому прибавлялось опасение, что наставники всё-таки смогут нас вычислить. И взыщут за подобную шутку по полной программе. И зачем я только согласилась на подобную авантюру?

«В тебе совершенно нет азарта».

Я прекрасно и без него обойдусь, — отмахнулась я, вытягиваясь на кровати. — Ты лучше подскажи, что мне дальше делать?

«Как что? Учиться».

Я и не спорю о необходимости продолжать обучение. Я про другое спрашиваю.

Но голос не ответил. Всегда он так: обрывает разговор в самый неподходящий момент. А ведь кроме него никто не может ответить на мои вопросы. А голос просто-напросто не хочет на них отвечать.

Я так и заснула, думая то о нашей выходке, то о расписании личных тренировок на будущее время. Но мне так хотелось испытать все те приёмы, что я выучила, на реальном противнике! Не то, чтобы я сомневалась в своих знаниях или считала подход Марианны в корне неправильным. Он очень часто проводил со мной спарринги, но наши уровни на данном этапе несопоставимы, и мне хочется понять, насколько я изменилась.

Неделя пролетела незаметно. Я с удивлением отметила, что Риока смог-таки подтянуть меня до более-менее приемлемого уровня по языкам, так что всё свободное время я посвящала тренировкам. Правда, в отличие от остальных учеников, которые буквально атаковали тренировочные залы во второй половине дня, предпочитала ночные часы.

Наставники, как и обещали, начали разбирательство. Меня уже дважды вызывали в кабинет стража. Но пока они задавали неправильные вопросы, мне удавалось скрыть то, что я замешана в этой авантюре. С другой стороны, Варан был неприятно удивлён тем, что со мной занимались совершенно неизвестные ему фениксы, которые, к тому же, позволили себе такую наглость, как проникновение в лабораторию Академии.

Не знаю, как выкручивались остальные, но нас пока не словили. С Даром сейчас я не слишком часто общалась, и мы ни разу не касались темы произошедшего. Меня это устраивало.

В тот вечер я совершала свою стандартную пробежку по Академии перед тем, как приступить к основным тренировкам. Маршрут был привычным, коридоры пустынными, поэтому я предпочла не становиться «призраком». Тем более, что Риока как-то обмолвился, будто это состояние может существенно снизить эффективность тренировок. Закрыв глаза, я ориентировалась, как и учил меня Марианна, на ауру окружающих предметов, что было сложновато: стены Академии практически не имели таковой.

Внезапная вспышка прямо передо мной стала неожиданностью, а в следующее мгновение я на всей скорости врезалась в преграду. Если бы меня не подхватили, я бы точно упала. Открыв глаза, я уперлась взглядом в ученическую рубашку. Посмотрев вверх, поняла, что тёмный, на которого я наткнулась, мне знаком.

— Привет, Дарк. Я тебя ждал.

— Извини, я тебя не заметил.

— Не удивительно, ведь ауру можно не только увидеть, но также и спрятать или замаскировать.

Я недовольно шикнула. Тогда какой толк от подобных тренировок, если я не буду чувствовать своего противника?

— Но это не всякому под силу. К тому же, это довольно сложно сделать, когда двигаешься, — попытался успокоить меня старший. — Так что…

— Что тебе от меня надо? — грубо прервала я его, рывком высвобождаясь.

— Ты невоспитан, знаешь ли, — с упрёком посмотрел на меня старший.

— А ты, что, собираешься поучить меня манерам? — набычилась я.

— Скорее всего, нет. Но всегда найдётся тот, кто готов этим заняться.

Я мрачно посмотрела на парня, скрестив руки на груди и не произнося ни слова.

— Ты меня хоть помнишь? — поинтересовался тёмный.

— А должен?

— Обычно фениксы обладают лучшей памятью. Я Брэдон.

Теперь я вспомнила, почему он показался мне знакомым. Это был тот самый парень, который наносил мне макияж в день маскарада.

— Я слышал, что ты занимался с Дэри. Не окажешь ли мне подобную услугу? — продолжил тем временем Брэдон, старательно не замечая моего мрачного вида.

— Опять силовое воздействие? — кисло уточнила я. Мне нужны были совсем иные тренировки, и именно поэтому я не хотела вновь обращаться к Дэри.

— Ты прав, — подтвердил Брэдон. Я мрачно рассматривала его хрупкую, почти женственную фигуру, раздумывая. Наконец, медленно произнесла:

— У нас разные цели. Давай поступим следующим образом: проведём три боя, где можно применять все известные умения и навыки. Тот, кто выиграет в третьей схватке, и будет диктовать свои правила.

Брэдон выглядел сильно удивлённым и озадаченным, потом его взгляд похолодел.

— Или ты недооцениваешь меня, или слишком высокого мнения о себе.

— Нет, — спокойно отозвалась я. — Просто мне позарез нужны реальные тренировки.

— Ну что ж, хорошо. Пошли в зал. Там нам никто в это время не помешает.

Зал, куда меня привёл Брэдон, я никогда не посещала. Он был не таким большим, как основная часть наших тренировочных мест. На двери стояла защита, которую тёмный без труда снял. Видно, он частенько здесь отшивался. Стоило мне переступить порог, как я почувствовала совсем иную атмосферу, царящую здесь.

— Что это за место? — обернулась я к тёмному. Он с улыбкой пояснил:

— Специальные силовые щиты охраняют от вампирских склонностей этой планеты. На светлом факультете тоже должно быть подобное помещение. Именно в этих местах наши фениксы могут показать себя во всей красе.

— Мне всё равно. На меня бесполезно воздействовать силами, — прокомментировала я, небрежно дёрнув плечом.

— Посмотрим. Я готов. Начинаем.

Брэдон, как стоял, так и остался стоять в расслабленной позе. Марианна тоже так мог, но он моментально уворачивался или переходил в атаку, стоило мне приблизиться. Неужели этот тёмный уже достиг подобного уровня?

Я полностью сосредоточилась на своём противнике, в любую секунду ожидая от него какой-либо пакости. Каково же было моё удивление, когда Брэдон, похоже, не ожидавший от меня столь стремительной атаки, оказался прижатым к полу.

Отскочив от поверженного противника, я зло зашипела:

— Ты сражаться собирался или стоять столбом?

— А ты быстрый, — пробормотал Брэдон, вставая с пола. Было видно, что он сбит с толку.

Во втором поединке тёмный был более внимателен и собран, но, похоже, он никак не мог приноровиться к моей тактике: молниеносное приближение, удар, если есть такая возможность, и сразу же моментальный разрыв дистанции.

Его реакция не уступала моей, лишь скорость движений чуть запаздывала. До уровня Марианны Брэдону было ещё работать и работать. Пока я била лишь по болевым точкам, внимательно следя за реакцией старшего на тот или иной удар. И она меня вполне удовлетворяла. После каждого удачного удара Брэдон на пару мгновений становился довольно уязвимым. Тогда появлялась возможность вывести его из строя. Но я не хотела так быстро заканчивать бой, стараясь опробовать как можно больше способов из своего довольно обширного арсенала.

Наконец тёмный окончательно разозлился и бросился в атаку, не давая мне возможности уйти после очередного выпада. Находиться на близком расстоянии от противника для меня было довольно рискованно, но после многочисленных спаррингов с Марианной оказалось возможным избегать прямых ударов Брэдона.

Второй бой также остался за мной, но впереди решающий. Его нужно закончить быстро и без особого риска. Поэтому я решила воспользоваться иглами. Может, это покажется тёмному не слишком честным, но рисковать я не хочу. Тем более, что я уже раскрыла несколько своих козырных карт, а большинство приёмов эффективны, увы, не когда ты по пояс своему противнику. Ну ладно, чуть выше. Но всё равно условия не равны.

Чуть поколебавшись, я напомнила тёмному:

— Можно пользоваться любым оружием, в том числе метательным.

Брэдон прищурился на меня и криво усмехнулся:

— Спасибо, что предупредил.

Я выругалась про себя. Ведь и вправду предупредила, тем самым усложнив себе задачу. С другой стороны, у тёмного не будет повода утверждать, что бой был нечестным.

Брэдон достал из браслета простой меч и замер, ожидая моих действий. В первую секунду я удивилась месту хранения оружия, но потом сообразила, что это довольно логично. Не таскать же клинок у всех на виду. Меч — это не кинжалы или иглы, которые с лёгкостью можно спрятать под одеждой.

Решив проверить, насколько тёмный хорош с мечом, я бросилась вправо и метнула одну задругой две иглы. К моему неприятному удивлению, они повисли в воздухе в двух ладонях от Брэдона. Щит! Так вот на что он понадеялся во время первого боя. Насколько я знала, наш курс ещё не обучали щитам против физических атак, но когда начнут… Накроются мои любимые метательные иглы и кинжалы.

Не дав мне времени опомниться, Брэдон сам бросился в атаку. Впрочем, мечником он тоже был не особо выдающимся. От Марианны мне не удалось бы и одного раза увернуться.

Перекрещивать клинки с тёмным было бы совершенным безумием. Меня просто снесёт от одного удара. Увернувшись в очередной раз, я заметила краем глаза блеск метала справа и чисто инстинктивно выставила руку. Запястье онемело от удара. Я лишь удивлённо отметила, что на подобной скорости я могла остаться без конечности. Видимо, Брэдон придержал клинок в последнее мгновение, боясь серьёзно меня поранить. Ну и зря. Как не раз говорил Марианна, только глупец не воспользуется промахом или эмоциями противника.

В следующее мгновение ноги тёмного подогнулись, и он упал на пол. Меч выпал из ослабевшей руки.

— Я выиграл, — облегчённо выдохнула я, нагибаясь, чтобы достать иглу, парализовавшую тело Брэдона. Какое-то время тёмный был ещё не в состоянии контролировать себя полностью, поэтому не спешил подниматься. Я отступила на пару шагов и посмотрела на правое запястье, куда пришёлся удар клинкам. Видимо, я везучая. Попади Брэдон не по браслету, я бы могла остаться без руки. Вряд ли старший накладывал затупляющие чары на меч.

Наконец тёмный встал и, не глядя на меня, поднял свой клинок. Потом поинтересовался:

— Что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты со мной вот так каждодневно тренировался.

— Как ты заметил, я не самый удачный противник в этом плане.

— Но тебе как-то удаётся избегать участи девчонки на празднике.

— У меня хороший силовой потенциал, — пожал плечами тёмный. — Но я, в свою очередь, не понимаю, как ты, умея неплохо сражаться, оказался последним.

— Поздно научился. Ну что, давай продолжим?

— На сегодня это будет последний спарринг, — предупредил Брэдон. — Мне до завтра нужно полностью восстановиться. Только сначала… — Он отвернулся и замер неподвижно. Окончание фразы я едва расслышала: — …мне нужно кое-что попробовать.

Тёмный резко обернулся. В следующий миг в меня ударила волна, откинув на шаг назад. Дыхание на мгновение перехватило.

— Что это было? — ошарашено поинтересовалась я.

— Силовая волна. Так что в твоей защите всё же есть бреши, — довольно усмехнулся Брэдон. Я недовольно фыркнула и бросилась в атаку. Тёмный выглядел более уверенным в себе и спокойным. Брошенный кинжал застрял в его щите. Я только собиралась сократить расстояние, как старший вновь воспользовался силовой волной, но не попытался даже приблизиться. Я вновь акулой закружила вокруг него. Брэдон стоял на месте и каждый раз, когда я пыталась сократить расстояние, использовал силовую волну. Меня это уже начало утомлять. Нужно будет оговорить, что бои должны происходить с минимальным количеством силы, а пока я тщетно искала выход.

Наконец, едва увернувшись от очередной волны, я сделала обманное движение и смогла приблизиться к тёмному. Он отшатнулся и послал в меня волну с расстояния в ладонь. Было чувство, что меня с силой приложили о стенку. Я упала на колени, а Брэдон посылал силовое воздействие раз за разом, не собираясь останавливаться. Было больно, но не это заставило меня чуть слышно выдавить: «Прекрати». Меня насторожил заворочавшийся внутри феникс.

Но Брэдон не останавливался. По телу хлынула горячая волна, и я заорала, что есть мочи, не зная, к кому обращаюсь: тёмному или своему фениксу. Может, к обоим сразу.

— Перестань!

Я глянула на Брэдона, и старший моментально отскочил назад, прекращая прессовать меня своей силой. Обхватив себя руками, я пыталась сладить с разбушевавшимся фениксом, но он упрямо рвался наружу, убеждая меня, что тёмный — это враг и еда одновременно.

— Уходи, — прошептала я неподчиняющимися губами. — Быстро.

Феникс взвыл и рванулся в очередной раз. Потом понемногу начал затихать. Когда я полностью пришла в себя, то Брэдона в зале уже не было. Устало вытянувшись на полу, я прислушалась к ощущениям. Боли уже почти не ощущалось. Синяков завтра на теле тоже, скорее всего, не обнаружится. У слияния с фениксом был один неоспоримый плюс: он понемногу залечивал мои повреждения. Правда, почему-то не всегда. Вот и сейчас, Зверь, несмотря на наше противостояние, почти полностью снял мои физические повреждения.

— Спасибо, — тихо пробормотала я, не в силах оторвать взгляд от потолка. Феникс тихо заворчал, умудряясь высказать мне одновременно своё недовольство мною и удовольствие от благодарности.

Я ещё немного полежала, потом медленно поднялась и неспешной трусцой направилась в душ, а затем и в свою комнату. Закрыв за собой дверь, я, не включая свет и не раздеваясь, подошла к кровати. Сбросила оружие на тумбочку и буквально упала на узкую постель. И тут же дёрнулась, когда чьи-то руки обхватили меня.

— Явился, полуночник, — зевнули над ухом.

— Что ты делаешь на моей кровати? — возмутилась я, опознав по голосу Дара.

— Тебя ждал. Поговорить хочу. — Одногруппник уткнулся мне в плечо и вновь зевнул. — Но это уже завтра.

— Там кровать свободная имеется, — рассерженно прошипела я. — Какого ты устроился на моей?

— Чтобы проверить, точно ли ты ночуешь в своей комнате.

— Проверил, а теперь проваливай.

Он что-то вяло пробормотал (по-моему, это было «Не дождёшься», но я бы не поручилась) и притянул меня поближе к себе.

Я попыталась отодвинутся и зашипела:

— Дар, отпусти меня. Мне неудобно!

Одногруппник никак не отреагировал, зато держал крепко. Я ещё немного поворчала, представив, как буду себя чувствовать утром. А если ещё и свалюсь на пол, повернувшись во сне… И чего он постоянно ко мне лезет? Неужели опять старшие цепляются?

Немного поразмышляв, я пришла к выводу, что это самый возможный вариант. Так что сегодня от Дара отцепиться не представляется возможным. Придётся терпеть. Расслабившись и попытавшись принять более-менее удобную позу, я вскоре заснула.

Проснулась я от того, что Дар легонько потряс меня за плечо. Как я и предполагала, за ночь тело занемело и теперь отвечало неприятным покалыванием на любое движение. К тому же я не смогла полностью отдохнуть от вчерашней тренировки, что, естественно, не повысило моего настроения.

Вскочив на ноги, я занялась потягиваниями и растиранием конечностей. Дар нагло вытянулся на освободившейся площади и молчал. Я не выдержала первой:

— Может, всё-таки объяснишь, что ты от меня хотел?

— Поговорить.

— Ну так говори! Неужели это нельзя было сделать в столовой или после занятий?

— Это личное.

— Тебя опять начали доставать старшие?

— А? — Похоже, он удивился моему вопросу. — Нет, не начали.

— Тогда какого мурака ты делал в моей комнате?! — раздражённо поинтересовалась я, машинально использовав одно из любимых выражений Марианны.

— А какого ты по ночам неизвестно где гуляешь? — в свою очередь начал заводиться одногруппник, но быстро взял себя в руки и спокойно пояснил: — Я тебя уже четверть луны пытаюсь выловить.

— Неправда. Ночую я у себя.

— Но приходишь так поздно, что я ни разу не смог дождаться. А вчера решил просидеть у тебя до утра.

— Ладно, демоны с тобой. Что ты хотел? — вздохнула я и села прямо на пол.

— Послушай, Дарк, — одногруппник замялся и долго подыскивал слова, чтобы продолжить. Наконец, он выпалил на одном дыхании: — Это правда, что тебе нравятся только взрослые?

— Ты о чём? — Я смотрела на светлого, как баран на новые ворота.

— Ну… Я в том смысле, что ты избегаешь с нами общаться, зато тебя часто видят в обществе старших.

— К чему ты завёл этот разговор? — мрачно поинтересовалась я. И ради этой ерунды инее пришлось страдать всю ночь в неудобной позе?

Дар вздохнул и глухо пояснил:

— Ты постепенно настраиваешь против себя всю группу.

— Чем это? Тем, что не хочу с ними общаться? Но ведь это моё дело: с кем говорить, а с кем нет.

— Тебя считают любимчиком наставников.

— Пусть считают, если им так нравится, — пожала я плечами.

— Да пойми ты, что в следующий раз тебя могу поджидать не я и не обозлившийся на удар одиночка-пятикурсник, а вся наша группа.

— И что они мне сделают? — Презрения в моём голосе было хоть ложкой черпай.

— Дарк. — С безмерной усталостью произнёс Дар. — Тебе с нами учиться до конца Академии. Ты будешь в ближайшие сианы работать с нами в группе, выполнять общие задания. Даже если сейчас ты можешь быть независимым одиночкой, то потом этот трюк не пройдёт. Неужели ты хочешь, отправляясь на опасное задание, постоянно ожидать удара в спину?

Я задумалась. Наверно, Дар прав. Он знает обычаи Академии намного лучше моего, но без тренировок я тоже обходиться не могу.

— Спасибо, что просветил. Но вряд ли это что-либо изменит. Мне нужно тренироваться, а делать это в забитом до отказа зале нет никакой возможности. Тот же Дэри, как и я, любит пространство.

— Кто такой Дэри? — со странной интонацией поинтересовался одногруппник.

— Тёмный бесплатник.

— Почему ты не обратился, например, ко мне?

— Почему?! — враз вспыхнула я, вспомнив события предшествовавшие моим занятиям с Дэри. — Да потому, что ты повёл себя, как последняя скотина, намереваясь диктовать свои условия, когда я попросил о помощи!

— Ну уж извини, но до этого как скотина вёл себя ты, — не выдержал в свою очередь Дар. — А позаниматься я с тобой всегда могу, если ты нормально вести себя будешь, а не как девчонка во время беременности.

— Ну знаешь! — насупилась я, сильно задетая подобный сравнением.

— Знаю! Мне пришлось выносить это почти сиан от собственной сестры, не имея возможности куда-либо сбежать. И не понимаю, почему я всё это терплю от тебя. Надо мной уже смеются, что я тебе спускаю все оскорбления. Ты даже представить себе не можешь, сколько раз мне предлагали поколотить тебя, чтобы научить уму-разуму.

— И чего же ты до сих пор со мной возишься? — презрительно поинтересовалась я, всерьёз затронутая словами светлого. — Мог бы давным-давно оставить меня в покое.

— Так ты этого и добивался? — изумлённо выдохнул Дар. — Но почему?

— У каждого… — я чуть было не ляпнула «Свои секреты», но вовремя сообразила, что после такого одногруппник мне жизни не даст, и закончила более нейтрально: — Свои тараканы. Лично я люблю одиночество и независимость.

Дар ничего на это не ответил, но помолчав с минуту, предложил:

— Так с тобой позаниматься?

Я, в свою очередь, задумалась. С одной стороны, у меня есть Брэдон. С другой, было бы неплохо иметь возможность практиковаться с разными противниками, а не настраиваться на одного.

— Хорошо. Завтра пойдёт? Только учти, что я люблю тренироваться ночью, когда никого нет.

— Что ещё можно ожидать от тёмного? — вопросил неизвестно у кого Дар.

Вечером Брэдон не пришёл. Я настолько поразилась подобной наглости, что даже не разозлилась. Зато решила во что бы то ни стало разыскать тёмного и расставить все точки над «Ё». Узнав, что комнаты старших учеников находятся этажом выше, я отправилась туда.

Решив, что стучаться в каждую дверь и выслушивать недовольство полусонных фениксов, у меня нервов не хватит, я перешла на другой материальный уровень и, не колеблясь ни секунды, шагнула через стену в ближайшую комнату. И только тогда поняла, что это тоже не лучший вариант. Внутри было совершенно темно. Справа кто-то пошевелился и тихо застонал. Похоже, тут многих мучают кошмары. Разбудить что ли? Хм, а он после этого вообще заикой не станет?

Над головой вспыхнул бледный светлячок. В его слабом свете я смогла осмотреться. Кровать слева была пуста, зато права насчитывалось аж двое. Я покраснела и попятилась. Нет, однозначно, я выбрала не лучшую тактику для поисков.

— Кто здесь? — спросил один из фениксов, глядя прямо на меня.

Я молча бочком двигалась к двери. Когда один из старших, отбросив одеяло, вскочил на ноги, я со свей доступной скоростью ломанулась в коридор.

Оказавшись снаружи, я ещё какое-то время успокаивала дыхание и сердцебиение, потом задумалась: что мне делать? Эти парни сильны. Пусть они не видят меня, но прекрасно чувствуют. Интересно, почему раньше такого не случалось?

«Потому что обычно ты действовала в толпе, сливаясь с ней. Один на один тебя легко почувствовать. Именно так тебя заметил Дэри. Быть может, со временем ты сможешь лучше прятать свою ауру», — подсказал голос.

Да, невесело.

Пришлось отбросить свой первоначальный план. Ещё парочки «кошмаров» моя психика не выдержит. Собравшись с духом, я прошла шагов двадцать и постучала в дверь. Никто не отозвался. Я уже хотела уйти, решив, что попробую счастья в другом месте, как дверь открылась. В проёме, завернувшись в одеяло, стоял парень с взъерошенными тёмно-каштановыми волосами. Сонным он не выглядел. А вот недовольным вполне.

— Что ты здесь забыл, мелкий? Ты хоть знаешь, сколько времени?

Смутившись, я смешалась и, то и дело запинаясь, пробормотала:

— Э-э… простите. Вы не знаете, как мне найти Брэдона?

— Нет!

Дверь у меня перед носом захлопнулась. Поковыряв носком обувки пол, я решила не отступать и поплелась к противоположной двери. На этот раз на стук отреагировали быстрее, но возмущения было ничуть не меньше.

— Чего ты здесь забыл? — поинтересовался черноволосый, одетый только в штаны парень.

— Я Брэдона ищу.

— Ты ошибся дверью.

— Я не ошибся, — поправился я тёмного. — Я просто не знаю, где он.

— Ну-ну.

Я повернулась и направилась к следующей комнате.

— Постой, — окликнул меня феникс.

Я с надеждой обернулась.

— Ты что, собрался стучаться ко всем подряд?

— А в чём проблема?

— Жить надоело? — вопросом ответил старший.

— Нет, просто выяснить кое-что надо, — терпеливо произнесла я.

— До завтра не можешь подождать?

— Мне сегодня нужно, — упрямо мотнула я головой.

— Ну ты и настырный. Брэдон, говоришь?

— Ага, так вы знаете?

— Вряд ли. А вот кое-кто другой вполне. Подожди здесь.

Парень скрылся, прикрыв за собой дверь, но буквально через полминуты появился в сопровождении другого. Меня поразили бледно-голубые вьющиеся волосы второго феникса, а также то, что он выглядел младше своего соседа. До этого я была уверена, что в комнаты селят по курсам. Похоже, нет. Черноволосый кивнул на меня и приказал:

— Проводи мелкого к Брэдону, потом иди к себе. Встретимся завтра.

Голубоволосый долго всматривался в меня, потом неуверенно спросил:

— Куколка?

— Меня Дарк зовут, — злобно блеснула я на него глазами. Теперь я вспомнила, почему этот парень был мне смутно знаком. На балу он был одной из девочек. Когда его нарядили, то он был похож на Мальвину из «Золотого ключика».

— Неужто сама Куколка? — удивился черноволосый. Он присел передо мной на корточки, взял за подбородок, повернул мне голову вправо, внимательно изучая лицо, и, судя по всему, намеревался повернуть влево, но я резко вырвалась. Черноволосый широко улыбнулся: — О твоём паршивом характере многие рассказывают. Жаль, что я в этом сиане заканчиваю Академию. Было бы интересно знать, с кем ты сойдёшься.

— Ни с кем, — пробурчала я, гадая, правильно ли поняла смысл сказанного. Старшекурсник встал, подмигнул мне, притянул к себе голубоволосого и поцеловал его, потом вытолкнул в коридор и ещё раз пояснил:

— Приходи завтра, Мальвина. Расскажешь всё.

Я ошарашено смотрела на захлопнувшуюся дверь, потом перевела взгляд на голубоволосого.

— Почему ты позволяешь так с тобой обращаться? — не выдержав, поинтересовалась я.

— Нирэн хороший… по сравнению с остальными. Походишь по рукам с полсиана и не такое стерпишь.

Мальвина выглядел подавленно. Похоже, он не собирался противиться сложившемуся к нему отношению.

«Кажется, его сломали. Обычно, фениксы более крепкие и редко смиряются с унижениями и неудачами. Но этот вряд ли сможет жить без покровителя. Сомневаюсь, что он закончит Академию».

Почему ты так уверен?

«Погибнет на практике. Он слишком слаб для своего возраста. Таких отсеивают».

Я шла за голубоволосым и гадала, что же нужно было сделать, чтобы сломить феникса. Наконец, не выдержав, я предложила:

— Послушай, а почему бы тебе не обрезать волосы? Так ты меньше будешь похож на девчонку.

— При Нирэне не буду. А так я дважды делал это, — тихо ответил парень. — Когда ещё пытался сопротивляться. После второго раза я четверть луны провёл в лаборатории, где Карелу пришлось чуть ли не по кускам восстанавливать мою ауру. Ребята не любят, когда их игрушки себя уродуют.

— А наставникам рассказать?

— Им всё равно. Когда приезжает Арион, то он ещё более-менее может наводить порядок. Остальные давно махнули на нас рукой и приглядывают только за мелкими. Считают, что нам всё равно придётся проходить через подобное. Когда мы закончим Академию, то доведется быть мальчишками на побегушках в командах, пока не наберём достаточно сил и опыта, чтобы постоять за себя. Зачем тебе Брэдон?

— Он мне проспорил и должен заниматься со мной.

— Я, конечно, знал, что он физически слаб, но проиграть третьекурснику… Интересно, почему он не воспользовался силой?

— Она на меня не действует, — я запнулась, вспомнив, что это не совсем так, и поправилась: — Почти.

Старший бросил на меня озадаченный взгляд, но не стал расспрашивать дальше. Вместо этого он предупредил:

— Брэдон не лучший партнёр по спаррингу. Он постоянно был девочкой на младших курсах, а потом начались бои с использованием силы и он смог выровняться. Брэдон чуть ли не гений в этом смысле. Жаль, что не многим так везёт. Только ты поаккуратнее с его любовником. Тот очень вспыльчив и ревнив, и вряд ли позволит Брэдону тренироваться с тобой.

— И много таких, как ты и Брэдон… у которых любовники? — выдавила я, не слишком-то желая обсуждать данную тему. Но на будущее мне подобные знания могу пригодиться.

— Где-то половина. Но точно тебе никто не скажет. Да и не постоянное это число. Когда вернётся магистр Арион, то количество постоянных связей резко пойдёт на спад: наш страж довольно щепетильно относится к внутреннему распорядку. Порой, это и к лучшему.

Мы остановились перед одной из многочисленных одинаковых дверей.

— Тебе сюда. Хотя я бы посоветовал забросить эту глупую идею с Брэдоном.

Старший повернулся и пошёл по коридору обратно. Я чуть поколебалась: стучать или нет. В свете открывшихся событий ругаться с Брэдоном уже не хотелось. Да и поздновато уже. Но бросить всё на полдороги я тоже не могу. Поэтому, морально подготовившись к любой неожиданности, я негромко постучала костяшками пальцев по двери.

Через какое-то время, так и не дождавшись реакции, я постучала вновь, а ещё через минуту недовольный и взлохмаченный Брэдон открыл дверь. Одной рукой он придерживал норовившее сползти одеяло, второй безуспешно приглаживал растрепавшиеся волосы.

— Ну и какого ты делаешь здесь в это время? — решила я сразу перейти в атаку. Пару секунд красноволосый изумлённо глядел на меня, а потом прыснул в кулак. Распахнув дверь, он, всё ещё давясь от смеха, предложил:

— Заходи. И давайте-ка вы с Нори сами между собой разберётесь, кому я нужнее. Кстати, он меня вчера встретил почти такой же репликой.

Мне ни с каким Нори разбираться не хотелось. Мне нужно было лишь высказать этому тёмному всё, что я думаю о его поступке и о том, как он держит слово. Поэтому, даже не сдвинувшись с места, я процедила:

— В следующий раз, если намереваешься спорить, то имей гордость принять проигрыш по всем правилам, а не придумывай нелепые отговорки.

Заметив за спиной помрачневшего Брэдона какое-то движение, я развернулась и собралась уходить, но меня схватили за плечо и повернули обратно. Передо мной сидел на корточках незнакомый феникс.

— Что тебе надо от Брэдона? — поинтересовался он.

— Уже ничего. Абсолютно.

— Дарк, послушай, — начал красноволосый. Незнакомец удивлённо глянул на него, потом ещё раз пристально посмотрел на меня.

— Кровавая Куколка? — От новой клички меня аж перекосило. — Зачем тебе Брэдон?

— Мы поспорили. Он проиграл и должен был со мной заниматься, но как-нибудь обойдусь.

Крутанувшись на ноге, я перешла на другой уровень материализации и направилась к себе в комнату. Только вечер зря убила. А ведь их не так много, как может показаться. Экзамены уже скоро, а я ещё не опробовала и половины знаний, что мне дали Марианна и Риока. Интересно, как они там? Надеюсь, их не сильно накажут за самовольство.

Дарк переменился. Очень сильно. А мы и не заметили. Когда я в первый раз увидел его, то ничего, кроме презрения, он во мне не вызвал. Когда же понял, что нам придётся учиться вместе с этим тёмным отродьем, то буквально взбесился. Нам, детям богатейших граждан Города, придётся сидеть рядом с этим нечёсаным оборвышем, который, как чуть позже выяснилось, ничего толком не умеет. С первого же дня нам показали, что он особенный. К нему даже наставники относились с непонятным снисхождением, хотя старались не демонстрировать этого слишком явно. А он был слабаком. И я совершенно не понимал, почему с ним так возятся. Тоже мне, нашли хрупкую драгоценность.

А потом была ТА ночь. Нет, я, конечно, слышал рассказы о том, что иногда происходит в этих стенах от двоюродного брата, но никогда и помыслить не мог, что окажусь в роли игрушки для старших. И надо было такому случиться, что меня нашёл именно Дарк. А потом выслушал и успокоил. Меня никто в жизни не утешал. И это оказалось… приятно. Я и подумать не мог, что ершистый новенький может быть таким понимающим. Тем более, что он всеми силами старался отгородиться от нас.

После той ночи, я понял, что тёмный может быть мне полезен. Хотя тогда я ещё не осознавал, насколько он станет важен для меня. Просто считал, что Дарк может стать моим щитом. С его специфическими способностями к нему вряд ли кто сунется. Это было бы выгодным сотрудничеством, но тёмный даже слушать меня не захотел.

А буквально на следующий же день он вновь спас меня. Я почувствовал себя обязанным ему. К тому же этот мальчишка начал меня всерьёз интересовать своей непохожестью на других. А ещё я умею чувствовать правду, но Дарк не любит её говорить. Это дико злит, но и интригует. Чем больше я пытался с ним сойтись, тем сильнее он меня отталкивал, будто боялся, что я узнаю о нём что-то особенное. И ведь узнал. Несмотря на все старания тёмного показать всём, что он одиночка, у него, оказывается, есть любовник из старших. Помню, я тогда впал в бешенство, представив, что кто-то другой будет лежать у него на коленях, а тёмный будет гладить его по волосам и плечам и шептать что-то успокаивающее своим завораживающим голосом. А ведь я был твёрдо убеждён, что я один удостоился подобной чести. Оказалось, нет.

Это было больно. Намного больнее, чем я мог подумать. Но я проглотил эту обиду, а вслед за ней и другие. И всё лишь для того, чтобы вновь почувствовать его руки на своих волосах, услышать сочувствие в глоссе. Но Дарк не простил мне того, что я смог приоткрыть завесу над его тайной, и всё больше отдалялся. Единственный раз, когда он сам пришёл ко мне, я его оттолкнул. И мальчишка нашёл другого учителя по языкам. Тёмного. Старше нас курсов на шесть-семь. Как я потом казнил себя! Но было уже поздно.

А затем пришло время экзаменов и бала-маскарада. Ребята, подметив моё отношение к тёмному, взяли обещание ничего ему не рассказывать про обычай с девочками. Я просто не мог не сдержать его.

Когда я увидел Дарка в образе девушки, я был поражён. Он был таким женственным, хрупким. Его самого хотелось защитить. А потом он улыбнулся. Неуверенно сначала, смущённо, но так мило. И к нему потянулись окружающие. Я стоял неподалёку и мечтал вмиг стать сильным, прогнать всех и знать, что этот взгляд и улыбка направлены только на меня. Но потом что-то произошло. Дарк внезапно рассердился и сбежал. Я был разочарован, но в то же время внутренне ликовал, видя растерянность и обиду других. Ни один я испытал на себе переменчивый характер Куколки.

Во время вечера он постоянно был в центре внимания. У меня даже возникло чувство, будто он не умеет по-другому. Но одновременно Дарк хочет быть независимым, поэтому он постоянно метался из одного конца зала в другой. Ах да, он же тогда ещё и умудрился испортить праздник, позвав наставников. Никто не понимал, зачем они там нужны, ведь до этого ученики прекрасно обходились без них. Но когда Дарк чуть не убил тёмного, мы поняли. Это не его нужно защищать, а нас от спрятанного внутри хрупкой фигурки чудовища.

Тогда я мельком услышал страшное слово «печати». Сейчас, насколько мне известно, никто не умеет их накладывать. Поговаривают, они намного сильнее щитов, и помогают тёмным сущностям не вырываться на свободу. В музее Города я видел кувшин, покрытый древними рунами. Никто не знал, кто там запечатан тысячи сианов назад, но аура, идущая от кувшина, заставляла тело покрываться мурашками и вызывала желание отойти подальше.

А Дарк оказался с запечатанным фениксом внутри. Никто не знал, откуда мог взялся этот феникс, а также тот, кто смог запечатать его. Поговаривали даже, что Дарк — это путешественник из прошлого. Но я считаю, что это всё никудышные домыслы.

Мы все ушли на полигон, но тёмного среди нас не было. Я боялся подумать, что его могут изолировать, ведь он опасен. Но ведь тогда он просто испугался! Сильно испугался. Непонятно чего. И кто может поручиться, что такое не произойдёт завтра? Никто. Поэтому это самый правильный вариант. Но я предпочитал тешить себя надеждой, что я ошибаюсь.

Он встречал нас, когда мы возвращались в Академию. Я едва не бросился ему на шею, так был рад, что с ним всё в порядке. Оказывается, к нему приставили личного наставника. Марианну. У меня уже от одного этого имени скулы сводит. Марианна то, Марианна сё, Марианна это. Такое чувство, будто мир Дарка сосредоточился вокруг этого феникса с девчачьим именем. Как же он меня бесит!

Но тогда я ещё не знал имени этого наставника. И слава богам! Я был так рад, что вновь вижу Дарка и на многое готов был закрыть глаза. Да, я прекрасно понимал, что ребята не одобрят идею обсуждать планы в компании с тёмным, но мне было всё равно. И Дарк нас удивил. Он был в лаборатории и лазил в головном компьютере Карела. Да за одно это наставники должны были его наказать! Но его предложение было таким заманчивым. Я, конечно, осознавал, что попадись мы, то можем испытать кое-что похуже отбывания в картере. Но ведь с нами был Дарк, а ему всё прощается.

Тёмный повёл нас какими-то потайными ходами. Мы потом с ребятами облазили всю Академию, но так и не смогли найти ни одного входа. А тогда получилось по-настоящему захватывающе и страшно. Особенно то, что мы нашли в компьютере Карела. У меня волосы встали дыбом. А потом наставники долго допытывались, ища виновных. Нам повезло в том, что основное внимание они уделяли старшим, предположив, что вряд ли такие как мы, смогут незаметно сломать защиту на двери лаборатории.

А Дарк вновь начал отдаляться, несмотря на все мои усилия. Наконец, я решил поговорить с ним начистоту. Четверть луны вылавливал, пока не заночевал в его комнате. Тёмный заявился уже за полночь. У него даже не было сил прогнать меня. И он опять вкусно пах своей мазью. Было так хорошо лежать, уткнувшись ему в плечо и вдыхать пропитавший волосы аромат. Мне казалось, что ради такого можно забыть любые обиды.

Утром я сказал совершенно не то, что намеревался изначально. У меня просто не хватило смелости. Просто перехватило горло от мысли, что тёмный пошлёт меня с моими просьбами куда подальше и скажет больше не приближаться к нему. Зато я предложил подтянуть его по рукопашке.

Кто ж знал, что Дарк за это время из откровенного слабака превратится в довольно сносного бойца? И ещё эта сбивающая с толку тактика! К нему практически невозможно приблизиться. Мы уже больше четверти луны тренируемся. За это время победа осталась за мной лишь четырнадцать раз. Это сильно ущемляет гордость и заставляет выкладываться по полной.

Он стал совсем другим. И эта блуждающая улыбка, которая появляется у него на губах во время спаррингов… Похоже, тёмный по-настоящему наслаждается каждым боем. Я тоже вначале получал удовольствие. На тренировочной площадке Дарк становится более открытым и мягким. Но этот Марианна! Тёмный почти ни о чём не говорит, не приплетая туда Марианну.

А Марианна такой… А смотри, как поступил в этой ситуации Марианна… А Марианна показывал ещё вот такое… А Марианна говорил, что… Бе-е-е! У меня скоро аллергия будет на это имя. А Дарк всерьёз восхищается этим парнем и пытается быть на него похожим.

— Дар, идёшь? — окликнул от дверей Райан.

— Я, наверно, всё же пойду с Дарком тренироваться.

— Что, переживаешь, что он вновь будет последним?

— Нет, не хочу сам оказаться им, — пробурчал я, но тут же окликнул приятеля: — Постой. Мы придём, но позже.

— Ты и его хочешь притащить? — возмутился Райан. — Зачем нам этот низкородный заморыш?

— Ты сам утверждал, что тебя бесит его привычка строить из себя невесть кого и нос задирать.

— Но это не значит, что я хочу любоваться его снулой физиономией весь вечер! — чуть не взвыл одногруппник.

— Кто знает, быть может, он нас вновь удивит, — задумчиво предположил я, гадая, смогу ли уговорить тёмного присоединиться к нам.

Вот уже больше недели я тренируюсь с Даром. В первый же день мы оба с удивлением обнаружили, что я приблизительно равен ему по уровню. К тому же поначалу светлый боялся даже прикоснуться ко мне, будто от этого я могла сломаться. Но вскоре ему надоело раз за разом оказываться на полу. Дар бросил свои расшаркивания и принялся за дело всерьёз.

Кстати, только от него я узнала, что использовать настоящее оружие в тренировочных поединках можно лишь под присмотром наставников во время занятий или же под наблюдением специально приставленных старших. Это правило, с которым нам придётся мириться ещё семь курсов, меня совершенно не вдохновило.

Дар задерживался. Я закончила пробежку и сделала уже половину упражнений по растяжке, а светлый всё не появлялся, хотя обычно поджидал в зале, отрабатывая удары и уклоны. Подозреваю, что он тренировался со своими друзьями, а потом оставался, дожидаясь меня.

Я уже заканчивала растяжку, когда он появился. Широко улыбнувшись, Дар предложил провести пять спаррингов, а потом пойти отдохнуть. Завтра день самоподготовки и можно будет потренироваться подольше.

— Отдохнуть? И каким образом? — довольно вяло поинтересовалась я.

— Собирается почти половина нашей группы. Споём песни. У Мэриота гитара есть. Будут истории рассказывать.

— Я не пойду, — отрицательно покачала я головой. Они опять будут на меня коситься и думать про себя, какого Джера я там забыла.

— Пойдёшь! — внезапно разозлился Дар. — Хватит бегать от нас и строить из себя невесть кого. Один вечер в пол-луны уж как-нибудь можно пережить.

— С чего это ты принялся за меня решать?

— С того, что после экзаменов мы будем луну стажироваться командой в пять-шесть фениксов. Луну, ты понимаешь? Не вечер, не день, а целую луну нам придётся жить всем вместе и выполнять совместные задания!

Мне поплохело. Жить в одной комнате с пятью парнями? Я же тогда ни переодеться, ни в душ сходить не смогу. А ещё и обнаруженная накануне проблема…

Я, как обычно мылась перед сном в душе. Настроение было приподнятым, и я продумывала, чем ещё удивить завтра Дара, а то он начал приноравливаться к моей технике боя, иногда даже выигрывать. Внезапно я отвлеклась, поняв что что-то не так. Вокруг не было ни души, но ведь что-то же меня насторожило. Я ещё раз рассеянно провела намыленной рукой по животу и груди и замерла, похолодев. У меня начинает формироваться грудь.

«Нашла проблему, — отмахнулся от моего беспокойства голос. — Туго перетянешь тканью. Никто и не заметит».

А если она потом не вырастет? — робко поинтересовалась я.

«Ты уж определись: нужна она тебе или нет», — проворчал внутренний собеседник.

Сейчас определённо нет, но потом, если мне не нужно будет разыгрывать роль парня, то это будет… в общем, я хочу быть нормальной, а не ущербной какой!

«Девчонки, девчонки! От вас одни проблемы. Оставляй пока так, как есть. Единственное, что следует сделать, так это измерить объём грудной клетки. Когда он увеличится хотя бы на половину пальца, придётся перевязывать, чтобы не возникало лишних вопросов».

Во время спаррингов с Даром я никак не могла толком сконцентрироваться. В результате, проиграла три из пяти боёв. После этого внутренний голос не преминул прочитать мне краткую лекцию о вреде эмоций вообще и в частности в подобных ситуациях, закончив её наставительным: «Никто и ничто не должны выводить тебя из равновесия».

Дар протянул мне руку, помогая подняться с пола, и воодушевлённо потащил за собой. Я притормозила.

— Дар, подожди. Мне нужно привести себя в порядок, помыться хотя бы.

— Мы в душ как раз и направляемся. Давай-давай, переставляй ноги. Там уже всё началось.

— В душ? С тобой?! Я не пойду!!

Запаниковав, я резко вырвала руку и отскочила назад. Одногруппник недоумённо замер, потом странно напряжённым голосом поинтересовался:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я потом к вам присоединюсь, — пробормотала я, пряча глаза.

— Так я тебе и поверил. Пошли, нас ждут.

Я отрицательно покачала головой и тихим упрямым голосом выдала:

— Я не пойду с тобой в душ. Даю слово, что присоединюсь к вам позже. Но вместе мы мыться не будем.

— Дарк, послушай…

— Нет!

— Почему? — требовательно посмотрел на меня светлый. Я не выдержала напряжения, застывшего в его взгляде и вновь отвела глаза, пробормотав:

— Я стесняюсь.

— А потом что будет?

— Тоже самое.

— И на полигонах ты тоже будешь куковать сутками, чтобы помыться в одиночестве? Брось, это просто глупо.

— Да, знаю. Но по-другому не будет.

— Хорошо, — сдался Дар. — Обещаю, что подожду тебя в коридоре, но с условием, что потом дождёшься меня.

Я вздохнула с облегчением и судорожно кивнула, пробормотав:

— Обещаю.

Так быстро я в жизни не мылась. Дар тоже в душевой не задержался. Ребята собрались в комнате Дори и Мирэка. При нашем появлении, как я и предполагала, смех и разговоры моментально утихли. И зачем только Дар меня сюда притащил? Портить настроение мне и окружающим?

Но одногруппник ничуть не смутился холодному приёму. В комнату и вправду набилось полгруппы. Места было мало, поэтому нам пришлось садиться прямо на пол на противоположное стороне от двери. Я прислонилась спиной к стене, Дар так вообще вытянулся на полу, положив мне голову на ноги. Я хотела было возмутиться, но решила не устраивать мелочную сору у всех на глазах.

Одногруппники искоса поглядывали на нас, но вскоре почти перестали обращать внимания. Вновь послышались голоса, а затем и тихий перебор струн гитары. Через какое-то время Дори начал петь.

«Ни слуха, ни голоса», — констатировал мой внутренний собеседник. Я его проигнорировала. По мне, Дори пел весьма неплохо.

Вскоре гитара перешла к Адару, самому младшему фениксу на потоке. Остальные относились к нему слегка пренебрежительно. Видимо, он был не таким родовитым, как другие. Когда он начал петь, голос не выдержал и возопил:

«Заткните его кто-нибудь! Он поёт даже хуже чем ты, когда я тебя в первый раз услышал!!»

Я не удержалась, услышав подобное сравнение, и хмыкнула. Тоже мне, эстет нашёлся!

Вокруг разлилось молчание. Поняв, что что-то не так, я открыла глаза и натолкнулась на устремлённые на меня осуждающие и злые взгляды.

— Кажется, Дарк хочет продемонстрировать нам, насколько хорошо он умеет владеть гитарой, — с угрозой обратился ко всем Мирэк.

Я выдала кривую улыбку.

— Вообще-то нет. Прошу прощения, если вы восприняли моё поведение, как личное оскорбление.

Но Мирэк вскочил на ноги, забрал у притихшего Адара гитару и силком всучил мне. Дару пришлось принимать сидячее положение.

— Ты хоть обращаться с ней умеешь? — поинтересовался он.

— Марианна учил меня азам, — не слишком уверенно ответила я.

— Опять этот Марианна!

Я только пожала плечами и взяла пару аккордов, привыкая к инструменту. Потом задумалась, что же спеть. В принципе, я хорошо помнила несколько песен, но их лучше петь в походе на привале, а не третьем курсе обучения. Они больше подходили Марианне, прошедшему огонь и воду, а не мне.

А если вспомнить что-нибудь из старых? Тех песен, что я слышала в детстве, ещё на Земле. Я невесело улыбнулась, припомнив то время. Как это было давно! Внезапно на память пришла песня из какого-то фильма. Мы любили её петь в интернате, поэтому слова сами собой всплыли в памяти. Широко улыбнувшись, я прикрыла глаза и начала подбирать простенькую мелодию для аккомпанемента. Внутренний голос довольно ощутимо помогал в этом. А ведь эта песня была именно про меня.

Наконец, я ударила по струнам и запела залихвацкую так называемую «Песенку студента»:

Когда я закончила, все потрясённо молчали. Наконец Дар прервал затянувшуюся паузу:

— Так ты и вправду с другой планеты?

— С чего ты взял? — недоумённо глянула я на него.

— Ты же пел про это.

— Это всего лишь песня. И ничего более.

— И вода… В Городе постоянный дефицит воды. Тем более в Сумеречном.

Сообразив, что прокололась, я вскочила на ноги и огрызнулась:

— Отстань от меня. Чего ты прицепился, как клещ?

— Мы просто хотим больше знать о тебе.

Дар тоже поднялся и заступил мне дорогу, не давая возможности уйти через дверь.

— А может, мне неприятно говорить об этом? — враз окрысилась я.

— Так что, ты считаешь, что твоя жизнь одна сплошная неприятность? — слегка пренебрежительно поинтересовался Дар. У меня аж дыхание перехватило от боли и обиды, но я всё же смогла выдавить:

— Не тебе об этом судить.

Я уже собиралась перейти на другой материальный уровень и сбежать отсюда, как Дар схватил меня за плечи и прижал к себе. Ухо обожгло жаркое дыхание. Тихим сбивчивым голосом одногруппник просил прощения. Я стояла сгорбившись, будто враз растеряв все силы, и с трудом сдерживала подступающие слёзы. Нет, я не заплачу. Я просто не имею права плакать здесь и сейчас, у всех на виду. Резко вывернувшись, я всучила Дару гитару, стала призраком и сбежала.

Все подавлено молчали. Никто из присутствующих не хотел бы быть участником развернувшейся перед ними сцены. Раньше они считали Дарка просто заносчивым малолеткой. Дар был, пожалуй, единственным, кто хотел с ним сблизиться. Похоже, он со своими попытками поступал даже хуже, чем все они, игнорируя новенького. Хотя вопрос, откуда же он взялся, интересовал многих.

— Дар, хватит уже унижаться, — мрачно посоветовал Райан. — Хочет быть изгоем, пусть будет им. Это его дело.

Дар выглядел подавленным и ничего не ответил на это высказывание.

— Говорит, что с другой планеты и не хочет, чтобы раскрыли его секрет, — протянул Мэриот. — Я ни разу не видел его без одежды. Быть может потому, что он прячет под ней рабское клеймо?

— Да ладно. Его бы просто не пропустили в Академию. Беглых рабов быстро отлавливают и отправляют обратно на рынок, — неуверенно отозвался Дори.

— Нет у него клейма на плече, — нервно огрызнулся Дар.

— Ну-у, их ведь не обязательно ставят на плечо. В исключительных случаях оно находится на груди или бедре, — не унимался Мэриот. — Ты можешь поклясться, что наш скромняга не носит на себе зелёного или даже красного цветка?

— Я не верю в это и никогда не поверю! — рявкнул Дар. Он нервным жестом отдал гитару Райану и вышел из комнаты. Ему просто не хотелось думать о том, что Дарк может прятать под одеждой цветок презрения. К тому же это совершенно не состыковывается с поведением наставников. Но не может подобное объясняться простой стеснительностью! Даже самый распоследний скромняга за курс обучения привык бы не шарахаться от окружающих. Дар злился на себя, что не может перестать думать об этом, и на друзей, которые зародили в нём сомнения.

«Ну почему, когда кажется, что всё складывается просто прекрасно, обязательно происходит что-то, что всё портит?»

После этого вечера я пять дней избегала общения с одногруппниками. К моему удивлению, Дар не пытался искать со мною встречи или навести на разговор о произошедшем. Тот вечер вызвал болезненные воспоминания. Мне опять начали сниться сны про Лабораторию, после которых я просыпалась вся в поту. У меня даже бывали случаи, когда эти чёртовы воспоминания приходили днём, заслоняя реальность. Особенно часто вспоминалась комнатушка, где я сидела, как подопытная крыса. Каждый раз я долго отходила от подобных снов утром, ведь в этих кошмарах, помимо прочего, мои ноги всё ещё меня плохо слушались. А однажды приснились полные изумления глаза на лице моего мучителя. Остекленевшие глаза на обескровленном лице.

После подобных видений я долго не могла прийти в себя, хотя прекрасно знала, что всё в прошлом, а мой феникс не желает мне зла. Я начала обращаться к нему ещё чаще, чем раньше. Иногда это происходило даже во время занятий. Тогда-то я и заметила интересную особенность: несмотря на то, что феникс не мог полноценно общаться со мной посредством слов, у него была очень цепкая память. Прикасаясь к нему или частично сливая наши сознания, я прекрасно понимала всё, что наставник говорил на амаорском и хакадском. Вначале я изумилась подобной способности, потом всерьёз задумалась о возможности использовать её во время экзаменов.

С Даром у нас сложились очень странные отношения: мне не хватало наших совместных тренировок, но одна мысль, что светлый опять начнёт выпытывать и тревожить более-менее успокоившиеся воспоминания, вызывала отвращение. С другой стороны, Дар всё это время вёл себя на редкость корректно: не лазил в мою комнату и не пытался заговорить со мной.

Не знаю, с чего это меня понесло на седьмой день в тренировочный зал после пробежки. Я была уверена, что Дара там нет, но одновременно надеялась, что он, по обыкновению, поджидает меня внутри. Кажется, вот сейчас открою дверь, а он стоит посреди зала. Обернётся, улыбнётся, смахнёт со лба намокшую от пота чёлку и скажет:

— Привет!

Я так и застыла столбом в дверях.

— А я начал уже было сомневаться, что ты вообще когда-либо здесь появишься.

На лице сама собой расплылась радостная улыбка, и я не удержалась от подколки:

— Как это я могу надолго откладывать такое событие, как твоё избиение?

— Это смотря кто кого ещё избивать будет, — не остался в долгу одногруппник.

Тренировка проходила так, будто ничего не произошло, и не было того недельного перерыва. Дар серьёзно тренировался всё то время, пока я на него дулась. Так что теперь я получала настоящее удовольствие от каждого нашего боя.

Это был последний на этот вечер спарринг, и я уже предвосхищала заслуженную победу, когда Дар неимоверным образом извернулся и ударил меня ногой в бедро. Боль была жуткой. Мне даже показалось, как я услышала слабый хруст во время падения.

— Дарк, прости, я не рассчитал силу, — покаялся одногруппник, присаживаясь надо мной.

— Ничего. Бывает, — прохрипела я. — Похоже, у меня сегодня намечается поздний визит к магистру Дэривану.

— А без него никак не обойтись? Неужели я тебя так серьёзно задел?

— Не поручусь, но, похоже, хрустнула кость.

— Точно? Давай посмотрю. Может, вывих или сильный ушиб.

Я чуть было не ляпнула: «У тебя, что, рентгеновское зрение?», но смогла сдержаться. Во-первых, одногруппник такого слова не знает, а во-вторых, он же не виноват, что так получилось. Поэтому вымученно улыбнувшись, я отрицательно покачала головой, пробормотав:

— Не надо. Даже если это вывих, то я не думаю, что ты достаточно опытен, чтобы его вправить. А вот помочь мне встать и довести до комнат магистра вполне тебе по силам.

Дар поднял меня и, держа на руках, понёс. Я начала сопротивляться.

— Я вполне могу передвигаться, опираясь на тебя.

— Ага, и доползём мы только к утру, — попытался пошутить одногруппник, затем задумчиво добавил: — Если ты не отключишься по дороге от боли.

Похоже, данная перспектива его всерьёз заинтересовала, зато меня совершенно не вдохновила, поэтому я не решилась и дальше пререкаться. Хорошо, что в коридорах мы никого не встретили, а то я бы со стыда сгорела.

Магистр Дэриван был несколько удивлён нашим совместным появлением. Выслушав мою проблему, он только покачал головой:

— Боюсь, что ничем не смогу помочь вам сегодня и завтра. Начались зачёты у старших учеников, и мне приходится расходовать все силы, дабы предотвратить различные увечья. Карел и Гнорен также выкладываются по полной. Никому не хочется пару лун ходить со шрамом на пол-лица или вместо подготовки к очередному зачёту валяться, самостоятельно залечивая внутренние повреждения. Единственное, что я сейчас могу — это осмотреть тебя и оставить у себя на день, если взаправду всё так серьёзно.

— Быть может, я могу чем-нибудь оказаться вам полезен? — встрял Дар, но магистр лекарь только отмахнулся от него, бросив:

— Возвращайся к себе. Утром заглянешь перед завтраком.

Дар поклонился и направился к двери, но я видела промелькнувшую на его лице тень неудовольствия.

Всё оказалось не так страшно, как могло быть: кость треснула, но не сломалась. Магистр запретил мне вставать с постели во избежание ухудшения состояния. Дав мне обезболивающего, Дэриван ушёл отдыхать. Меня тоже вскоре склонило в сон. В ту ночь мне впервые за всю неделю не снились кошмары.

Дар с самого утра топтался под дверью, о чём не преминул сообщить хмурый лекарь. Искоса глянув на меня, магистр поинтересовался:

— Он знает?

— Нет. И я никак не пойму, почему он не отстаёт от меня, несмотря ни на что.

— Так, может, всё-таки?..

— Нет. Здесь проблема точно не в этом.

— Ладно. Как знаешь. Завтрак и обед я тебе принёс. И только попробуй мне встать.

— Как скажете. Но можно мне хоть книгу почитать? А то я взвою здесь от безделья.

Немного поворчав, магистр исполнил мою просьбу и отправился на зачёт. Устроившись поудобнее, я принялась за чтение. И тут же недовольно скривилась. «История Города» на амаорском. Как жаль, что магистр Дэриван не додумался приложить к ней словаря. Книга должна быть довольно интересной, но я мало что в ней пойму, уж больно красочны и витиеваты всевозможные описания.

И почему бы всем не пользоваться русским, то бишь фениорским языком? Зачем засорять голову всякой ерундой?

Вскоре мне надоело гадать над смыслом тех или иных слов. Прикрыв глаза, я потянулась к своему фениксу. Он явно радовался моему вниманию, даже ворчал от удовольствия. Частичное слияние, как обычно произошло незаметно. Просто я отметила, что смотрю наполовину внутрь себя, а наполовину в книгу, ощущаю феникса рядом с собой и тишину комнаты. Больше я не смотрела бездумно в книгу, а понимала почти все слова. Но стоило мне сконцентрироваться, как лоб обожгла печать. Феникс обиженно забился в клетке, а я, стиснув зубы, пыталась утишить боль. Похоже, частичное слияние тоже контролируется печатями. Так что с данным способом сдачи языков могут возникнуть проблемы.

Когда появился после уроков Дар, я, не поднимая головы от книги, поинтересовалась на амаорском:

— Что нового?

Если одногруппник и удивился, то вида не показал. Присев на край узкой кровати, светлый по-амаорски поведал о занятиях и заданиях, потом поинтересовался моим состоянием.

— Обезболивающее магистра Дэривана хорошо действует. Единственное, что надоело сидеть без дела. А ты, как понимаю, не удосужился спросить разрешения, прежде чем наведаться ко мне?

Дар смутился и пробормотал нечто нечленораздельное, а я похвасталась:

— Кажется, я сдам языки намного лучше, чем от меня ожидают.

Вскинув на светлого глаза, я улыбнулась. Одногруппник моментально оказался шагах в четырёх от кушетки, напряжённо замерев в оборонительной позиции.

— Не напрягайся ты так, — посоветовала я, широко ухмыляясь. — Не наброшусь. Просто он, оказывается, владеет языками много лучше, нежели я, а главное…

Я резко оборвала фразу и, зашипела, схватилась за вспыхнувший болью лоб. Когда же пришла в себя, то увидела буквально в локте обеспокоенного Дара и улыбнулась.

— Всё нормально, главное уложиться в две стигны и не нервничать.

— Что это было? Ты буквально вспыхнул весь. И твои глаза тогда…

— Частичное слияние с фениксом. А эти штукенции, — я осторожно потрогала медленно исчезающий на лбу знак, — своеобразный барьер, чтобы он не натворил дел.

— Это кто-то из наставников наложил?

— Насколько я знаю, нет. А то бы обязательно поинтересовался их системой работы: иногда сразу обрезает, а иногда нет. Ты не беспокойся. При частичном слиянии никаких неожиданностей быть не должно. А полного не получится из-за этих штук.

— Ты бы поосторожнее. Тем более, что не знаешь толком, как оно работает, — посоветовал одногруппник. Но я только отмахнулась от его предостережений. Уж больно заманчивы были открывающиеся перспективы.

Череда таких похожих друг на друга дней слилась в один нескончаемый. Я по максимуму урезала свой сон, зато начала присутствовать во время тренировок остальной группы, внимательно наблюдала за ребятами, запоминая, просчитывая их ритм движений. Затем шли уроки, занятия с Даром и снова уроки. Одногруппник уже приспособился к моей технике ведения боя, но скорость его движений всё же была несколько ниже, поэтому шесть спаррингов из десяти были за мной. А остальным в группе Дар почти никогда не проигрывает. Пробежки мы теперь делаем совместные, растяжки тоже, но до моего уровня одногруппник всё равно не дотягивает. И почему-то мне кажется, что это его сильно задевает.

До первого экзамена осталось четыре дня. Последние занятия уже послезавтра. Но я не думала ни об этом, ни об экзаменах по языкам, истории и расоведению. Все мои помыслы были направлены на самый последний, на самый важный для меня — рукопашный бой. На нём нельзя пользоваться метательными иглами, чем я неоднократно грешила во время занятий с Даром. Но я справлюсь с одногруппниками и без них. Приёмы Дара я знаю, остальных тоже изучила неплохо, так что, скорее всего, я буду первой.

«Не слишком задирай нос. Спорим, что на потоке ты выйдешь не выше седьмого места? Даже восьмого».

А я говорю, что не ниже третьего, — нахмурилась я, обиженная столь низкой оценкой моих способностей.

«На потоке тридцать шесть фениксов».

И я буду третьей!

«Не забывай, что учитываются все оценки, а не только этот экзамен».