Тиффани & Ваниль

Глава 10

Звук сирен заполнил все пространство у проходной, охранник покинул свое убежище и растерянно посмотрел на несколько машин МЧС.

— Мы никого не вызывали!

— Вы, нет, а вот ваш директор из холодильника, даже очень! — серьезно проговорил один из спасателей, и отодвинул мужчину в сторону. — Где цех?

— Там, — Иванов ткнул рукой во второй корпус.

— Ребята, быстрее!

Группа МЧС из трех человек пересекли проходную, счет шел на минуты.

— Ой, е-е-е… — протянул охранник и бросился назад в свою каморку. Забежав внутрь, мужчина схватил телефон.

— Зинаида Сергеевна, срочно в цех! У нас люди в холодильнике замерзают.

Женщина бросила встревоженный взгляд на кабинет директора и посмотрела на часы. Потом она заглянула к Борщовой, но, девушка до сих пор не вернулась. Предчувствие беды, страшным чудовищем рвалось наружу. Зинаида Сергеевна, быстро извлекла из сумки блистер с таблетками, выдавив одну, на ладонь, впопыхах сунула под язык.

Несколько теплых пледов (сувенирка для гостей с фирменной символикой), кипяток из кулера, этого должно хватить для оказания первой помощи.

Зинаида Сергеевна чувствовала себя львицей в клетке, у которой отобрали львенка. За тот год, что Тимофей поселился в ее доме, он стал для нее не просто директором и постояльцем, а сродни сыну. Дочка давно съехала от женщины к мужу, и выехала за границу. Да и отношения у них разладились. Рождение внуков, тоже прошло незамеченным, дочь не посчитала нужным сообщить об этом матери. Новости о детях дошли через общих знакомых, от этого становилось только гадко, практически до тошноты. Ее малышка Минчжу выросла и стала прекрасной женщиной (только абсолютно чужой), в ее чертах она видела всегда только его… Своего Лонгвея. О своем браке с дипломатическим представителем из Китая она старалась не вспоминать. Зачем теребить старые раны?.. Ей тогда еле удалось вернуть вкус к жизни, больше хотелось камнем вниз и на дно. Благодаря дочери, не свершилось непоправимого. Поэтому по-матерински, Зинаида давно простила Минчжу, у той наверняка откроются глаза, когда она полностью прочувствует свой новый статус — мать.

— Что-то случилось? — в дверном проеме появилась Воронцова. Казалось, Елена только и ждала, чтобы задать свой вопрос.

Некогда было размышлять, каким ветром в очередной раз девушку занесло в приемную. Хотя, ответ напрашивался сам собой: неразделенная любовь — хуже проклятия. Правда, Зинаида Сергеевна больше склонялась к одержимости и навязчивой идее, нежели любви, со стороны Воронцовой.

— Пойдешь со мной! — женщина ловко перекинула пару пледов в руки девушки.

— А кипяток для чего?

— Некогда рассказывать… Идем!

***

Сначала Тимофей вызвал подмогу, мысленно матерясь от всего происходящего. Очень уж ему не хотелось пугать Людмилу, поэтому сдерживался, как мог. «Очевидное и невероятное» то, что сегодня приключилось в стенах цеха. Расскажи кому не поверят! Каким образом могло, так быстро заклинить кодовый замок, непонятно…

— Пообещали приехать в течение получаса, — ободряюще проговорил Васильков, сбросил звонок и еще ближе придвинулся к Борщовой.

Девушка походила на замершего воробушка в лютый мороз, уже более заметно постукивала челюстью, стараясь, как можно сильнее растирать свои ладони, руки, лицо.

— Сколько прошло времени? — тихо прошептала и прикрыла глаза Милочка.

— Не поверите, всего десять минут… МЧС серьезные ребята. Правда, им потребуются эти полчаса, доехать из ближайшего центра. Раньше не получится, при всем желании.

— Что же нам делать? — Борщова сделала шаг в сторону, один из бахил примерз к напольному покрытию и сполз с обуви. Шпилька соскользнула с обледеневшей поверхности, и, если бы не Тимофей, девушка могла расшибиться.

— Люда… — Васильков впервые за все время обратился так неформально и по-свойски. Ему казалось, что сейчас некогда спрашивать разрешения, и пора переходить к действиям. Тимофей отстранил Милочку и поднял несколько упакованных коробок с мороженым. Ключом от сейфа провел ощутимую линию вдоль липкой ленты на коробке.

— Тимофей Павлович, что вы делаете?

— Спасаю…

«Сливочная коровка» всегда была упакована в картон, внутри брикеты покрывала бумага, а верх прокладывался завоздушенной пленкой. Случаи бывали разные, часто встречались недобросовестные грузчики, а рисковать престижем и именем, никто не собирался. Поэтому бумага и пленка, обязательные составляющие коробок.

— Бумагу под блузку, пленку в рукава и обмотайте бедра под юбкой.

— Не поняла? — удивленно захлопала покрывшимися инеем ресницами Борща.

— Вам еще рожать, а при переохлаждении все возможно.

Милочка кивнула и быстро перехватила упаковку из рук директора. С блузкой справилась легко, а вот юбка вызвала много неудобств и заморочек. Узкая, удлиненная, и абсолютно неподдающаяся молния. Особенно, когда пытаешь ее расстегнуть замерзшими пальцами.

— Помочь? — спокойно предложил Тимофей и не дожидаясь ответа обошел Милочку со спины. — На три, стягивайте вниз, — не так себе представлял их первую близость Васильков, прикрыл глаза и носом втянул морозный воздух в легкие. — Раз, два, три, — собачка с затруднением съехала по зубцам молнии, и Людмила приспустила пояс юбки, обнажив часть бедра, спрятанного под линией тонкого кружева.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ После, Васильков бесцеремонно вскрыл еще пару коробок — о себе нельзя забывать. Мужчина не был слабаком, но, и торопиться на тот свет, так быстро не собирался.

— Что теперь? — едва пошевелила губами Милочка и посмотрела на Тимофея.

— Время обнимашек! — с ехидным смехом проговорил Васильков и раскинул руки в стороны.

***

— Вскрывайте уже скорее, эту дурацкую дверь! — поторапливала спасателей Зинаида Сергеевна.

— Они больше не разговаривают, — слезы застыли в глазах женщины.

— Правильно делают, при такой температуре, разве, что дышать, и то вредно.

Несколько выверенных профессиональных движений болгаркой, и, дверь поддалась со стороны раскореженного металла.

Спасатели прошли внутрь и помогли узникам выйти на свет. Картина была весьма удручающей: Борщова сине-зеленого цвета смотрела в одну точку со стеклянным взглядом, Васильков же напротив выглядел лучше: то ли «горячая» кровь, помогла продержаться, то ли смуглый цвет кожи не позволил, так явно проявиться синеве.

— Тимофей! — выкрикнула Воронцова из-за спины Зинаиды Сергеевны.

У мужчины едва хватило сил вымученно улыбнуться. Кого, кого, а свою бывшую пассию в минуты слабости, он видеть не хотел. А та, как почувствовала, стала кудахтать над ухом, изображая, по меньшей мере, его заботливую матушку.

— Вызовите скорую, вам двоим госпитализация не помешает!

Не сговариваясь, мужчина с девушкой отрицательно замотали головами.

«Только не в больницу!» — сделала попытку сказать Милочка, но увы, голос не слушался.

«Свои отогреют!» — подумал Васильков, и посмотрел с надеждой на Зинаиду Васильевну.

— Кто подпишет бумаги о вызове? И отказе оказания первой помощи?

— Я! — быстро сориентировалась секретарь.

Воронцова же, воспользовавшись моментом, быстренько продолжала обрабатывать Тимофея, подсунув небольшой термос с кипятком и не только…

Васильков уже видел в руках своего секретаря, что-то похожее на термос, когда отпаивали Борщову, и ничего не заподозрил.

— А теперь, домой! — скомандовала Зинаида Сергеевна.

— Я с вами! — пискнула Леночка и положила цепкие «лапки» на плечи Тимофея.

— Лишние руки пригодятся, — подытожила женщина и вызвала штатного водителя на служебной машине к центральному входу цеха.