Тихоня

Глава 2 Hallelujah

Я ума не приложу, как мог человек, который ходит с очевидным трудом, вызывать благоговейный восторг или столь же благоговейный ужас, но декану Бхатия это каким-то чудом удавалось безо всякого труда. Возможно, виной тому был довольно-таки высокий рост, возможно, экзотическая внешность: декан по национальности был бхаратом и выглядел типично для представителя этого народа: черноволосый, темноглазый, смуглый, словом, сплошная экзотика…

Девушкам нравилось. Сильно. Не нравилось им то, что Бхатия был мужчиной со строгими моральными принципами… Того же он требовал от других…

Следовательно, каждая вечеринка проходила с расчетом, чтобы декан факультета стихийной магии не узнал и не испортил все веселье. А тут Фелтону пришло в голову самому позвать именно этого преподавателя… Неужели он посчитал, будто все настолько серьезно?

Когда Бхатия вошел в зал, стоящий неподалеку от меня Полоз с предвкушением произнес:

– Момент, который вы никогда не вспомните, и ночь, которую вы никогда не забудете…

Ему вторил Лесли, с которого мне утром пришлось сдирать собственную юбку.

– Пора молиться… Сейчас он нам всем устроит…

С полминуты декан обводил строгим вопрошающим взглядом трезвых как стеклышко студентов. Разумеется, он понимал, что на университетской вечеринке это попросту неестественно, ведь дураком Киран Бхатия точно не был. Мужчина ни капли не сомневался, что явленная ему благолепная картина – чистой воды профанация.

На свою знаменитую трость он наваливался особенно тяжело, значит, сегодня нога болела сильней обычного. А мало кому телесная немощь добавляет хорошего настроения: у нас были все шансы получить от Бхатия какой-нибудь особенно неприятный «рождественский подарок».

Наконец декан повернулся к Полозу и произнес:

– Мистер Фелтон, не удивлюсь, если вы однажды станете министром. Или даже премьер-министром. Организационные способности у вас… впечатляющие.

Честное слово, я не знаю, как бы повела себя на месте Короля, наверное, начала бы мямлить что-то и краснеть…

Кассиус Фелтон кивнул и ответил:

– Благодарю вас, сэр.

Выражение на лице Бхатия было… просто неописуемым.

– Каков наглец… – почти что с уважением протянул преподаватель, тихо стукнув тростью по полу. – Ну, и что же сподвигло вас испортить праздник стольким людям и заодно испортить мне заслуженный отдых?

Киран Бхатия был другого вероисповедания, поэтому Рождество имел все основания игнорировать. Что он, собственно говоря, и делал. Я подозревала, что Блэквуд, отправленный за деканом, поднял его с постели.

– Дело в том, сэр, что нашу вечеринку уже испортили, – начал объяснять возникшее недоразумение некромант. – В комнате внезапно возникло подозрительное задымление, потенциально представляющее опасность. Я счел, что в такой ситуации необходимо вмешательство представителей администрации.

Говорил Полоз так гладко, будто репетировал речь часами перед зеркалом. Возможно, что однажды он и правда займет место в кабинете министров, по крайней мере, предпосылки к тому точно есть.

Бхатия втянул воздух носом и прицокнул языком.

– Что-то и правда есть… – с легкой тенью волнения в голосе протянул мужчина. – Молодые люди, праздник окончен, возвращайтесь в свои комнаты. Присутствующие старосты и мистер Фелтон следуют за мной.

Вечер закончился все-таки куда лучше, чем я ожидала. Хотя бы у меня есть все шансы остаться в своей постели и проснуться без похмелья.

В очередной раз убедилась, что авторитет Фелтона в университете огромный, раз его потащили на разбор полетов вместе со старостами…

– Рыжая, вселенская тоска на твоем лице разбивает мне сердце, – бросил мне Полоз, первым покидая зал вслед за деканом.

Фразу можно было бы счесть даже милой, но тон… Как у него еще яд изо рта капать не начал?

Подруги, разумеется, отправились к нам в комнату: пойти вместе со мной у них не было ни одной причины…

За три проведенных в университете года я уже приноровилась по стуку деканской трости узнавать о настроении главы факультета. Сейчас ритм казался очень уж встревоженным. Учитывая, что мужчину подняли посреди ночи с постели и заставили тащиться через полкампуса, то неудивительно.

– Мисс Грант, ко мне! – скомандовал Бхатия, и я тут же прибавила шаг, поравнявшись с ним. Остальные покорно плелись следом.

Для человека, который не в состоянии сделать без трости и десятка шагов, Киран Бхатия передвигался довольно бодро, но, разумеется, любой здоровый обогнал бы его за несколько секунд. Вот только не решались выказывать таким образом неуважение к Бхатия: деканом-то он был только у нашего факультета, зато историю магии читал у всех. Причем сдавать ее приходилось сперва на четвертом курсе, а потом еще и на седьмом, на государственном экзамене.

– Мисс Грант, я всегда считал, что вы добропорядочная девушка, которая не станет проводить время в сомнительных компаниях. И что я в итоге вижу? – с отеческой укоризной начал профессор Бхатия.

Вообще-то декану в следующем месяце должно было исполниться тридцать один, но вел он себя всегда с такой покровительственностью, будто ему уже давным-давно сравнялось семьдесят.

– Но… это же не сомнительная компания, – осторожно отозвалась я, пытаясь придумать, как бы оправдаться. Раньше я была любимицей Бхатия, что давало определенные преимущества группе, заодно добавляя мне авторитета.

Мужчина выразительно покосился на меня.

– Мисс Грант, то, что бутылки успели убрать, а всех пьяных принудительно протрезвить, еще не означает, будто я не знаю, что творится на подобного рода собраниях.

Я потупилась, про себя вздыхая. Даже на родине самого Бхатия девушки уже давно не сидели в четырех стенах, появляясь и в ночных клубах, и в прочих, не самых респектабельных, по мнению декана, местах. Иногда мне казалось, будто он сбежал из прошлого века… Но приходилось оправдывать ожидания преподавателя.

– Надеюсь, вы пересмотрите свои взгляды по данному вопросу, – выразительно произнес Киран Бхатия. И тростью стукнул тоже вполне выразительно.

Ну, хотя бы он не в курсе вчерашнего. Пока не в курсе.

Поняв, что мой разнос окончен, я чуть отстала, позволив декану идти впереди. Рядом тут же возник Ник Кэмерон с алхимического. Мы с ним не то чтобы дружили, но уже пару лет приятельствовали к взаимной выгоде.

– Что там Бхатия? – едва слышным шепотом спросил Кэмерон, придвигаясь поближе.

Я одними губами ответила:

– Все очень плохо. В ярости. Если что – лучше отмалчивайся.

Устроить выволочку декан решил не в своем законном кабинете, а в пустующей аудитории поблизости. Значит, нога болит действительно чудовищно: в любой другой ситуации нас бы непременно повели в личное обиталище, чтобы уже там задавить авторитетом до полной потери самоуважения.

А если нога донимает Бхатия всерьез, то пощады ждать не стоит: достанется всем разом.

– Мир нашему праху, – тихо вздохнул Кэмерон. Видимо, чересчур громко, потому что ритм, с которым стучала об пол трость декана, внезапно поменялся.

Больше алхимик рот открывать уже попросту не решался, чтобы экзекуция не началась прямо в коридоре. Получить тростью поперек хребта – это не тот опыт, который кто-нибудь хотел получить. Тем более что любимый аксессуар профессора был сделан из бука, да еще и заговоренный к тому же: то есть проще было сломать спину тростью, а не трость о спину.

Когда мы дошли до нужной двери, то по какому-то волшебству вслед за Бхатия в аудиторию почему-то вошел именно Полоз, а не мы с Кэмероном. Прополз ведь, змеюка.

Стоило только последнему из старост оказаться внутри, дверь тут же захлопнулась, и в воздухе запахло озоном. Отлично. Теперь еще и дверь заколдовали…

– Итак, молодые люди, я желаю получить полный отчет о событиях на этой вашей… вечеринке, – произнес декан, подходя к преподавательской кафедре и опираясь на нее.

Тамлин попытался предложить Бхатия стул, понимая, в каком тот состоянии… Наивный первокурсник. Преподаватель посмотрел так, что непонятно, как бедняга Тамлин не свалился замертво от ужаса. Хотя откуда несчастному парню было знать, что Киран Бхатия люто ненавидел любое упоминание о своей немощи.

– Полагаю, мистер Фелтон не откажется поведать эту замечательную историю.

На месте Полоза любой бы обмер, но некромант вышел вперед и принялся детально рапортовать:

– Целители устроили вечеринку на своей территории. Примерно через два часа после начала в зале появилось странное задымление. Подозреваю, что имел место чей-то злой умысел… Я посчитал необходимым в меру скромных сил попытаться решить проблему и вызвать вас, профессор Бхатия.

После того как некромант закончил говорить, в аудитории воцарилась мертвая тишина, которую нарушало только мерное постукивание тростью об пол: обычно так декан делал, когда о чем-то задумывался.

– Меня больше интересует только одно: почему первым начал действовать Фелтон, а не присутствующие здесь старосты в количестве шести человек? – с почти нескрываемым сарказмом протянул Киран Бхатия, обводя взглядом всех присутствующих. – Будьте уж так любезны, объясните, почему же вы настолько безынициативны, молодые люди?

Фелпс с моего факультета помялся и ответил:

– Это не мы настолько безынициативны, это По… то есть Фелтон настолько быстро соображает.

Выражение на лице декана стало просто неописуемым, и я четко расслышала, как тот принялся бормотать под нос мантру о спокойствии «Ом Шанти Шанти». Плохой признак.

– Мистер Фелпс, на вашем месте я бы больше молчал… – отозвался Бхатия, получив от высших сил так необходимую ему дозу спокойствия. – Иначе я решу, что всех нынешних старост следует немедленно освободить от обязанностей и заменить их на одного мистера Фелтона.

Почему-то такое предложение больше всего смутило самого Полоза.

– Не стоит, профессор, в нашем университете действительно замечательные старосты, которые прекрасно выполняют свои обязанности, – произнес Король. – Я не иду с ними ни в какое сравнение.

Как это ни странно, но Кассиуса Фелтона действительно совершенно не привлекала какая бы то ни было официальная власть. Некроманта вполне устраивала его роль неформального лидера, который может практически все, но при этом ни перед кем не отчитывается.

– Я понял вашу позицию, – отозвался декан Бхатия, и почему-то мне казалось, будто он потешается над незадачливым студентом. – Вы заметили кого-то подозрительного? Незнакомого?

Этот вопрос поставил нас в тупик. Как можно заметить хоть что-то, когда свет мигает, а все вокруг если не пьяные в стельку, то упорно стремятся к этому состоянию? Да и вообще мы в университете не привыкли ожидать чего-то опасного, ведь кампус и так защищен чарами против чужаков.

– Н-нет, – осторожно сказал Кэмерон, готовясь к тому, что Бхатия начнет метать громы и молнии.

Зря, кстати. Стихией декана была вода, так что с молниями он ничего общего не имел.

– Хорошо, – вздохнул профессор, – поставим вопрос иначе: кто из вас был полностью трезвым?

Смущение стало всеобщим. Пили, конечно, все, а далеко не каждый знает свою норму. И то, что потом мы каким-то образом смогли исполнять свои обязанности, еще ни о чем не говорит… Признаваться в собственном грехопадении не хотелось. Очередного витка рассуждений о недопустимости такого поведения не хотел никто.

Полоз неуверенно спросил:

– Мне отвечать?

Киран Бхатия махнул рукой.

– Учитывая, что вы быстро и четко действовали, то меня, в целом, не волнует, что и сколько вы пили, мистер Фелтон. Как это ни прискорбно, вам алкоголь не так чтобы и вредит…

В итоге пришлось сознаться. Декан побушевал минут десять, а после этого благополучно разослал всех по спальням, потребовав вести себя хорошо и больше не тянуть в рот всяческую гадость. Мы пообещали. Декан, разумеется, не поверил. Как всегда.

Мне хотелось первым делом сбежать к себе в комнату, но ведь кеды… Я бросила у целителей кеды! Не то чтобы это была моя любимая обувь, но, в конце концов, у меня был не самый шикарный и обширный гардероб, чтобы вот так расставаться с кедами.

Ходить ночью по пустому чужому корпусу совершенно не хотелось, тем более свет практически везде был выключен в целях экономии. В такие моменты я всегда жалела, что любила читать ужастики и имела к тому же слишком живое воображение. Тут же начало мерещиться всякое…

– Я сильная, решительная женщина, – пробормотала я и двинулась к актовому залу, чуть покачиваясь на непривычно высоких каблуках. Все-таки Полоз переоценил меня, вручив такую пару, я предпочитала что-то… пониже и попрактичней.

Несмотря на самоубеждение, все равно казалось, будто из-за любого угла на меня может выпрыгнуть какая-нибудь бабайка. И даже то, что бабайки обычно заводятся в корпусе у демонологов, никак не помогало взять себя в руки.

Когда я дошла до зала, оказалось, что я не одна пожелала вернуться на место сорванной вечеринки. Внутри шумели. Но кто? Неужели действительно какие-то злоумышленники?

Стоило развернуться и уйти, позабыв о своей пропаже. Тем более зачем лить слезы из-за такого убожества… Но любопытство заставило пойти и самой разобраться, что происходит.

Сняв туфли, на цыпочках подкралась к двери. Ну не вламываться же туда, в самом деле? Вдруг там кто-то… недружественный?

– Касс, объясни, будь добр, что мы все-таки тут ищем? – проворчал кто-то.

Вроде бы молодой парень…

Касс? Кассиус, что ли? Но чего ради Полозу снова возвращаться сюда? Это даже не его территория, Фелтон ведь властвует в корпусе некромантов… И зачем-то ему понадобилось являться в актовый зал.

– Бенедикт, если бы я знал, что именно мы ищем, то давно нашел бы, – услышала я Кассиуса Фелтона. Перепутать его с кем-то я попросту не могла: если внешний вид у некроманта был достаточно посредственным, то вот голос, глубокий, бархатный баритон, пробирал до костей.

Судя по шуму, я предположила, что в зале собралась вся некромантская свора. Они шумели, передвигали мебель, как мне показалось, брякнуло что-то стеклянное, вероятно, позабытая в спешке бутылка.

– Твое величество, а может, все это просто чья-то дурацкая шутка? – спросил кто-то еще. – Касс, все знают о твоей идиотской паранойе, поэтому…

Паранойя? У Полоза паранойя? Никогда бы не подумала… Чего только не узнаешь, когда окажешься в нужном месте в нужное время.

Но по какой причине Кассиус Фелтон вообще должен был чего-то бояться? Он ведь не из мафии. В целом, приличный парень из приличной семьи, отличное положение в обществе… И даже никаких связей с криминалом. Вообще, Полоз предпочитал отсиживаться в своей норе даже во время летних каникул, и если не врали легенды о нем, то его некромантское величество не уползал из кампуса дольше чем на сутки.

Стоило ожидать вспышки, но Фелтон сказал только:

– Лесли, будь так любезен, оставь свои умозаключения при себе. Я лично попросил мою несравненную проследить, чтобы никто из особо веселых алхимиков не оказался на вечеринке. Взрывы и прочие прелести – это лишнее… А тут кто-то пытался добиться, чтобы присутствующие потеряли сознание…

А вот это еще интересней… То есть и правда кто-то чужой проник на территорию кампуса, пробрался на вечеринку, подложил какую-то дрянь, чтобы устроить задымление… Но что такого примечательного в куче собравшихся по случаю Рождества студентов?

– Ты переоцениваешь Ребекку. В конце концов, она слабая и беззащитная девушка… – решил оспорить слова вожака Лесли.

Полоз захохотал в голос.

– И все-таки ты плохо знаешь женщин, а еще хуже – мою Луну. Ребекка, если придется, может перекусить пополам кого угодно. Из нее бы вышла отличная королева, если бы ей однажды пришло в голову надеть на себя корону.

Тут я скорее поддерживала Лесли, а вовсе не Полоза. Скотт была такой… воздушной, трепетной. Предположить, будто Ребекка Скотт, Луна, могла быть жесткой? Не смешите меня, честное слово!

– Ну, твое величество, нам достаточно и Короля. Королевы этот университет уже точно не переживет.

Я замерла у двери, ожидая продолжения. Кажется, обычная по сути вечеринка понемногу перерастала в какую-то очень даже занимательную историю.

Но если неизвестный преступник хотел, чтобы гости на вечеринке отключились, то зачем? Хотели забрать что-то или кого-то? С ходу я могла предположить, что хотели похитить Фелтона или Скотт, ведь за них могут заплатить большой выкуп…

– Может, придем завтра? – предложил кто-то особо малодушный.

Полоз тут же отмел такое предложение.

– Бхатия пришлет сюда кого-то еще до рассвета. И вряд ли он станет делиться со мной информацией…

Они там что, в шпионов играют?! Бред какой-то… Какие именно секреты они собираются прятать?

– О! А еще сюда скоро придет то рыжее недоразумение. Вон валяются ее кеды… А эта девушка явно не из тех, кто станет разбрасываться обувью, даже такой… Александр, если тебя не затруднит, иди к дверям. Если эта особа объявится – отправь в общежитие и скажи, что кеды мы ей сами доставим. К дверям. И еще ленточкой перевяжем. А если уже здесь… то проделай то же самое, но настойчивей.

Услышав это, я метнулась за угол. Мне совершенно не хотелось, чтобы этот самый Александр меня куда-то там выпроваживал. Пришлось на цыпочках выбираться из корпуса целителей обходными путями и идти по темным аллеям к своей родной общаге.

Но черт! Не мог же Полоз просто так, на ровном месте запаниковать? Он ведь… или действительно параноик? Но и для паранойи нужна причина, не так ли?

Мои куковали у окна, дожидаясь меня, и играли в карты. Судя по ехидной улыбке Нат, выигрывала она, впрочем, читать выражение лица Хельги я не научилась толком даже после нескольких лет тесной дружбы, так что, возможно, все-таки партия будет за Хельгой…

– О! Эш явилась! – первой заметила мое появление Стейси, поднимаясь на ноги так поспешно, что я сразу поняла: паршивые у нее карты были. – Как Бхатия? Сильно зверствовал из-за вечеринки?

Пожав плечами, ответила:

– Девочки, дело вообще не в вечеринке. Тут такое было!..

После того как я выложила подругам все: и про разговор с нашим деканом, и про то, что после него Полоз с его бандой понеслись в актовый зал искать что-то неизвестное, но важное, Натали задумчиво почесала макушку, постепенно превращая светлую косу в светлое же воронье гнездо:

– Ну, это уже ни в какие ворота не лезет. Что за тайны королевского двора в нашем тихом болоте?

Хельга пожала плечами и промолчала, а Стейси пробормотала:

– Ну, если тут замешан Фелтон, то не стоит удивляться, что и тайны будут королевскими… Чертов сноб. Но если его же прихвостни говорят, что у Полоза паранойя… Чего ему бояться-то? В университете уже давно не пытаются против него выступать.

Ну да, свой статус Фелтон получил еще на первом курсе, доказав, что он самый зубастый поганец в кампусе и связываться с ним себе дороже. Причем положение Короля он отстаивал и магией, и кулаками. А второе… словом, физические данные не позволяли Кассиусу Фелтону стать действительно хорошим бойцом.

– А если дело в чем-то другом? Может, Фелтону кто-то угрожает? – озадаченно предположила Хельга. – И поэтому он так засуетился? В конце концов, он же единственный наследник старинного рода. Сливки общества… В будущем он должен занять место в палате лордов, и это только то, что Полоз получит гарантированно. Наверняка его семья успела многим насолить, при такой-то власти… Еще есть Ребекка Скотт. У нее тоже внушающая уважение родословная. В родстве с королевской семьей и все такое прочее… Ну, просто мне кажется, больше нет причины устраивать подобное на обычной студенческой вечеринке. Там ведь не было никого, заслуживающего внимания: студенты разъехались по домам. Остался только Полоз и солидарная с ним Скотт.

Оставалось только тяжело вздохнуть и постараться выбросить все из головы. Не моего ума дело. Если и правда кто-то попытался похитить богатых наследничков, то тут должна вмешаться полиция и охрана Фелтонов и Скоттов.

Утром кеды действительно обнаружились на пороге, причем завернутые в зеленую бумагу и перевязанные серебристой лентой. Геральдические цвета некромантов… Еще бы свой череп со змеей на обертке изобразили для пущего антуража…

Вставшая вместе со мной Стейси не поняла, почему это я застыла на месте, открыв дверь, и подошла лично посмотреть, что именно меня так поразило.

– Это что? – озадаченно спросила Животное, пялясь на это чудо.

– Мои кеды, – ответила я, продолжая разглядывать сверток.

Оборотниха озадаченно посмотрела на «подарочек», потом на меня, потом снова на «подарочек» и озвучила напрашивающийся вопрос:

– А почему в таком виде?

Тяжело вздохнув, наклонилась и подняла сверток.

– Потому что Полоз склонен к неумеренному пафосу и не мог не дать понять, кто приволок мои кеды таким вот оригинальным способом, – проворчала я, разворачивая бумагу. Помимо кедов обнаружилась еще и записка. На листке мелованной бумаги каллиграфическим почерком было выведено: «Надеюсь, ты достаточно умна, чтобы промолчать».

Я смотрела на строки и не верила. То есть он… понял, что я была там и подслушала его разговор с прихвостнями? Как понял? Тот парень, Александр, он не мог успеть меня засечь… Вот же черт…

Стоявшая рядом Стейси тоже прочла записку и присвистнула. Вроде бы даже с сочувствием, хотя я могла и ошибаться. Жалела лиса как-то… не очень умело. Сочувствие я предпочитала в исполнении Натали.

– Да ты спалилась, Эшли. Фелтон, по ходу, просек, что ты в курсе его махинаций. Теперь дело труба… Смотри, цапнет тебя – и все, можно закапывать. Он же у нас ядовитая гадина.

Да… Это точно. Гадина ядовитая.

– Тогда и вы тоже под ударом. Наверняка он понял и то, что я все вам уже разболтала… – с тоской протянула я, ощущая страстное желание повеситься.

Похоже, подставилась сама и подставила всех девчонок разом. Полоз умеет мстить… Еще как умеет. Другое дело, как далеко Фелтон зайдет… Все-таки мы студенты, а не члены враждующих мафиозных кланов…

Кто знает этот цвет магической аристократии?

– Почему он так не хочет, чтобы ты кому-то рассказывала о том, как он рылся в актовом зале целителей? – пробормотала с изрядной долей растерянности Стейси. – Мутная какая-то история, Эш. Действительно мутная. Вот что ты такого могла узнать криминального? Что у Полоза паранойя? Или что он искал какую-то ерунду? Ну и искал. Любопытство не порок. Так чего он так суетится теперь?

Словно бы я знала. Ведь и правда, ничего такого особенного подслушать не удалось. Или удалось, просто мне ума не хватает понять?..

Мои размышления были бесцеремонно прерваны заработавшим громкоговорителем.

– Уважаемые студенты, преподаватели и члены персонала! Просьба не покидать личных комнат! На территории кампуса проводит расследование полиция! Сохраняйте спокойствие!

От воплей системы оповещения подорвались даже Хельга и Натали, а ведь обычно они предпочитали в выходной день поспать подольше.

– Это вообще что? Из-за вчерашнего такой шухер? – усиленно терла глаза Нат.

Она явно ничего не понимала. Я вот тоже…

Более спокойная Хельга просто встала и подошла к окну, очевидно, надеясь что-то разглядеть.

– Нет, не из-за вчерашнего. Все больше вокруг нашего музея бегают, – отозвалась Хель с явным интересом.

Вот эту разумность и спокойствие в подруге я и ценила. Зрит прямо в корень.

– А что, кто-то вчера перебрался в музей? – усомнилась Натали, едва не сворачивая челюсть в смачном зевке. – Там же невозможно нормально посидеть, на каникулы большую часть помещений запечатывают намертво.

Тут подруга была совершенно права. Просто на двести процентов права. Попасть в наш музей в такое время никому бы не удалось или, по крайней мере, легко бы не удалось.

Я подошла к окну и встала рядом с Хельгой. Она была полностью права: бегали именно вокруг музея, а корпус целителей стоял от него очень далеко.

То есть вчера что-то случилось в музее? А интересно, до, после или во время вечеринки у целителей?

– И кому понадобилось лезть в наш музей? Там одни чучела и поделки студентов… – пробормотала Натали, покачав головой.

На это ответила Стейси:

– Да как всегда, – рассмеялась она, принимаясь доставать из шкафа одежду. – Очередной идиотский спор по пьяни – и кому-то пришлось лезть в музей, наплевав на сигнализацию. Которая, конечно же, сработала, и в итоге вызвали полицию. Первый раз, что ли? В прошлый раз кого-то даже замели и продержали в участке пару дней, чтобы поумнели.

Ну да, было дело. Алхимики, кажется, в прошлый раз покутили от души… Ну и пришлось трезветь уже в полиции. Тогда над ними долго смеялись.

– Хорошо бы разузнать все… – заинтересованно вздохнула я.

Жизнь в университете по большей части тянулась неспешно, порой даже скучно… Хотелось отправиться к музею и все разузнать. Как минимум у меня будет шанс первой получить все свежие новости… Но нам же приказано оставаться в комнате и никуда не соваться…

Но не отчислят же меня за такое небольшое нарушение из университета? Так почему бы не одеться и тихонько не подобраться к месту основных событий? Ничего же плохого не будет? По крайней мере, мне не придется киснуть весь день в комнате…

– Эшли, твое любопытство тебя погубит, – прокомментировала мою реплику Хельга, недовольно наблюдая за тем, как я быстро собираюсь. Доставленные к дверям кеды пришлись весьма кстати. – Не лезь ты в каждую дырку. Ты же у нас тихая, спокойная девушка, в конце-то концов. И чего на тебя временами находит?

Ну… У каждого есть свои причуды, не так ли? В конце концов, развитый ум нуждается в новых впечатлениях для дальнейшего развития… А как их получить, если сидеть взаперти в четырех стенах, пусть даже по распоряжению вышестоящих?

– Эш, может, не стоит, а? – тихо вздохнула Натали. Она явно не одобряла моего намерения выбраться наружу. – На территории кампуса полиция. Если тебя заметят?

Ну даже если заметят… Не преступница же, в самом деле. Я чиста перед законом как первый снег, ну, пристыдят и отконвоируют назад в общежитие. Ничего страшней не произойдет.

– Скажу, что мне нужно в лазарет, что мне стало плохо. Или кому-то из вас стало плохо, – махнула рукой я.

Словно бы первый раз мне приходилось врать… Чего только не болтала, чтобы прикрыть от праведного гнева преподавателей блудных одногруппников… И про больных родственников, и про понос, и про почесуху… Преподавателей я бесконечно ценю и уважаю, но студенты, с которыми учусь, почему-то все равно родней.

Девчонки со мной не пошли, да я и не предлагала им. Одной, если что, отбрехаться в любом случае легче, чем четверым. Да и вопросов будет меньше.

Подобраться поближе к музею оказалось не так чтобы и сложно. По территории действительно бродили работники полиции, но прятаться от них было легко, а если меня кто и замечал, то равнодушно отводил взгляд.

А вот кое-кто на меня внимание все-таки обратил…

– Рыжая, какого черта?! – схватил меня за капюшон Фелтон и дернул за угол.

Говорил он тихо, значит, тоже не желал, чтобы о его прогулке узнали.

То есть не меня одну душило любопытство… Но я просто была патологически любопытна, а вот Кассиус Фелтон считался человеком сугубо прагматичным и не любил влипать в приключения.

В обуви без каблука я была почти что одного роста с парнем, поэтому смотреть ему в глаза было очень удобно. Но не хотелось. Оказалось, сложно выдержать прямой взгляд Полоза.

– Вижу, посылку ты обнаружила, – удовлетворенно произнес некромант. – Ты ведь у нас девочка умная, следовательно, и понимающая.

Здравый смысл намекал, что стоит подтвердить все доводы Полоза…

– Возможно, не настолько, насколько тебе бы хотелось, Фелтон. Чего ты тут крутишься? – уперев руки в бока, задала вопрос в лоб я.

Лучшая защита – это нападение, не так ли?

Правая бровь Фелтона поползла вверх.

– Рыжая, наглость – это вовсе не второе счастье, народная мудрость врет. Так что лучше тебе снова начать изображать из себя хорошую девочку, пока я не забыл о своих манерах, – с издевкой протянул Полоз.

Вот вроде бы рост у нас и один, а все равно вдруг начало казаться, будто он надо мной нависает. Неужели все дело исключительно в харизме?

Я довольно усмехнулась.

– И все-таки? Почему не в общежитии? – продолжала упираться до последнего я, не желая сдаваться так легко.

– А сама ты чего разгуливаешь по территории, когда это официально запретили? – задал встречный вопрос некромант.

Я пожала плечами и ответила:

– Подруга заболела, иду в лазарет за лекарствами.

Улыбка Полоза стала настолько широкой, что начало казаться, будто рожа у него вот-вот треснет. Сразу захотелось его ударить, да еще и посильней. Просто для восстановления мирового равновесия. Никогда не любила настолько самоуверенных, да еще и самовлюбленных людей, особенно если приходилось с ними ссориться.

– Судя по моим вчерашним наблюдениям, все три твои подружки были здоровы как молодые лошади, хоть сейчас запрягай. Так что версия слабенькая.

Я пожала плечами.

– Можешь верить, а можешь не верить. Какая мне разница? Я иду в лазарет.

Попыталась обойти Фелтона и продолжить свой путь, но опять была изловлена за капюшон. Не стоило надевать эту толстовку сегодня, вот не стоило.

– И почему таким окольным путем? – продолжил допрос парень, не желая так легко меня отпускать.

– Решила размять ноги! – раздраженно зашипела я, безуспешно пытаясь вывернуться. – Отпусти, Фелтон, а то закричу и спалимся оба.

Полоз подтянул меня к себе поближе и зашипел в самое ухо:

– Не стоит хорошим девочкам выходить из общежития, если приказано сидеть и не высовываться. Шла бы ты обратно, рыжая. Так будет куда как лучше.

И тут я получила свободу, а Полоз пополз дальше по своим змеиным, таинственным делам.

Ну и что все-таки такое случилось в музее? Не удивлюсь, если там труп нашли… Потому что ничто другое не вызвало бы такого энтузиазма, как мне кажется. Обычный музей в учебном заведении, там правда не было ничего интересного, уж кому об этом знать, как не мне. Мы перед первым курсом проходили там отработку и мыли залы. Стали бы пускать туда стаю одуревших от поступления первокурсниц, если бы в музее было что-то действительно ценное? Да никогда!

Любопытство сгубило не одну кошку и, наверное, могло бы сгубить не одну студентку… Но я планировала сегодня не даться в руки злому року.

Через пару минут я оказалась достаточно близко к двум полицейским, которым вздумалось потрепаться на ступенях музея. А еще говорят, что девушки – болтливые. Мужчины ничем не лучше.

– Ну и какого черта мы торчим в этой обители знаний? Никого не убили и ничего не украли. Кому вообще пришло в голову вызывать нас? Наш отдел не возится с такими мелочами… – ворчал один из копов. Мне из моих кустов не удавалось как следует рассмотреть его, заметила только сияющую на солнце лысину.

– Да говорят, какая-то большая шишка – декан здешний, и к тому же сын иностранного посла. Такого не пошлешь куда подальше, он сам кого хочешь пошлет… – ответил второй. – Требовал всестороннего расследования, угрожал нажаловаться начальству в случае чего… Мол, кто-то ломился в подвал и все такое…

Декан и сын иностранного посла? Похоже, что в полицию обратился профессор Бхатия, по крайней мере, только он был и деканом, и сыном посла в одно и то же время… И он точно не был паникером и не стал бы требовать чего-то от полиции без веской на то причины. Очень веской. Похоже, декан считает, что происходит нечто дурное и очень неприятное, не имеющее ничего общего с обычными студенческими шуточками.

И кажется, Фелтон с ним почему-то солидарен.

– Ох уж эти большие шишки… Стоп, а что это за шорохи в кустах вон там?..

Никогда прежде мне не приходилось бегать на полусогнутых с такой скоростью. Да и от полиции мне раньше удирать не доводилось ни разу. Какое разнообразие в скучных университетских буднях…

Выяснилось, что физическая подготовка у меня куда лучше, чем у работников полиции: они сложились еще на третьей секунде забега. И почему тогда стометровку сдала только с пятой попытки? Так и знала, что профессор Эндрюс ко мне просто придирается…

В любом случае у бедняг не оставалось шанса меня поймать: они не знали кампуса, а я путала следы так, что любой заяц помер бы от зависти. Кеды и правда пришлись очень даже кстати: в балетках так хорошо не побегаешь – это факт.

Перед подругами я появилась вся взмыленная, раскрасневшаяся после долгого бега, но при этом чертовски довольная раздобытой информацией. Девчонки как раз сидели и пили чай. Появилась я точно удачно.

– Ну и что же ты такого разузнала, а, Эш? – тут же навострила уши Стейси. Причем в прямом смысле навострила: вместо человеческих ушей у нее на макушке появились рыжие лисьи.

Совсем расслабилась, раз скатилась в частичную трансформу, вообще-то среди оборотней это считалось дурным тоном.

Я выдохнула, стянула с ног кеды и пинком отправила в угол.

– Девчонки, тут и правда творится что-то странное. Пытались пробраться в подвал нашего музея! Декан Бхатия в панике и потребовал, чтобы полиция уделила этому максимум внимания! – радостно выпалила я.

Больше чем учиться, я любила только узнавать нечто новое. Это ведь так увлекательно – быть в курсе всех последних событий, не так ли?

– Теперь в душ нужно… А то воняет, как от лошади после забега… Но хотя бы как от призовой лошади!

С этими словами я сбежала в ванную, чувствуя себя победительницей.

Стоя под потоками воды, я пыталась сложить в голове всю картинку целиком. Почему-то мне даже на секунду не показалось, будто все произошедшее вчера не связано. В нашем родном и спокойном университете никогда не происходило ничего необычного. То есть вообще никогда.

Ну разве что демонологи или алхимики изредка расцветят жизнь остальных яркими красками… Но тварей обычно ловили, разрушенное чинили, реагенты собирали – и жизнь снова возвращалась в привычное сонное русло.

Однако раз уж профессор Бхатия так сильно беспокоится о случившемся… Только при чем тут Полоз?.. И что же такого в нашем музее?.. Мы ведь были с девчонками в подвале, там были лишь мастерские реставраторов. Из всего примечательного в них удалось обнаружить только странного вида мусор да остатки испорченной еды. Вряд ли своровать решили именно это… Ну разве что на сувениры…

Пока я была в душе, Натали запросто вломилась, чтобы почистить зубы. Вздохнула украдкой – и все. Первый месяц мы старательно пытались беречь личное пространство друг друга… Но чертовски сложно было проделать такой фокус, проживая вчетвером в одной комнате. В итоге… Ну, в общем, мы просто объединили личные пространства в одно и перестали париться из-за таких вот мелочей.

– Эш, ты там еще долго? – окликнула меня Натали. – Вот ведь сама огонь, а из душа черта с два вытащишь!

Ну что поделать, если я действительно любила торчать в воде часа по два? У всех могут быть свои маленькие слабости.

– Мне под душем думается лучше! – откликнулась я. – Не ной, сейчас выйду. Еще минуточку!

Из-за дверки душа послышался поток раздраженного ворчания, но все-таки подруга дала мне спокойно завершить водные процедуры. Разве что бросила напоследок: «Однажды ты попросту утонешь».

Не дождется.

Зачем понадобилось усыплять студентов? Может, какой-нибудь тайный ход в музей начинается прямо из актового зала целителей? Ну, мало ли? Может быть, именно это искал вчера ночью Фелтон? Я подумала сперва, что ему захотелось найти ту ерунду, из которой валил дым, но что, если все дело в тайном ходе?..

Как же любопытно…

Стоило появиться в комнате, как девочки тут же принялись подкалывать меня на тему того, не отрастила ли я еще плавники и не пора ли мне записываться на спецкурс профессора Бхатия…

– Да ну вас! – весело фыркнула я. – Лучше скажите, что же такое может располагаться в нашем музее, если в него вдруг полезли, да еще и посторонние?

Хельга потянулась и зловещим тоном начала:

– Несколько веков назад в фундаменте музея замуровали заживо великого черного мага и наложили на музей жуткое заклинание! И теперь последователи черного мага хотят выпустить его на свободу! А когда он вырвется… всем будет плохо!

Надо сказать, что бледная и высокая Хель с ее длинными темными волосами отлично смотрелась в роли пифии. Если бы выдала эту историю ночью, в темноте, да еще лицо снизу фонариком подсветила – эффект был бы точно дивным.

– Врешь! – рассмеялась после пары секунд завороженного молчания Натали, при этом нервно теребя косу.

Хельга пожала плечами.

– Конечно, вру. Но это было бы точно интересно…

Стейси мрачно посмотрела на «пифию» и пробормотала:

– Интересно? Странные у тебя вкусы, подруга. Очень.

Хель всегда любила страшные истории. Я тоже, пусть не так сильно, предпочитая детективы и триллеры. Всегда обожала всяческие загадки.

– Ну, – развела руками Хельга, – у меня просто нет других версий, с чего бы понадобилось ломиться в наш музей, который уже давным-давно излазили сверху-донизу. И уж тем более я не понимаю, почему профессор Бхатия начал из-за этого так сильно паниковать. Но… В любом случае это совершенно не наше дело, нечего и вмешиваться. Давайте просто посидим спокойно в комнате, поедим чего-нибудь вкусненького и посмотрим фильмы.

Мысль определенно была здравой. Но… черт!

– А что там понадобилось Фелтону… – тяжело вздохнула я, с тоской поглядывая в окно. Где-то там была жизнь, а нам оставалось только сидеть в комнате и наблюдать.

Но это же несправедливо…

– Я вижу в глазах Эшли жажду найти приключения на свою задницу, – сообщила с усмешкой Натали, которая все это время наблюдала за мной. – И мне кажется, она это зря. Эш, даже если куда-то решил влезть Фелтон, это не значит, что тебе следует лезть за ним. В конце концов, это не уровень таких, как мы. Он Король университета.

Натали Джорджиус была под настроение девушкой довольно рассудительной. Но только под настроение, и никак иначе, а в остальное время отличалась легкомыслием и даже некоторой степенью безалаберности. И то, и другое состояние обычно приходило к ней… не вовремя.

– И что же делает нас настолько хуже Полоза? – недовольно осведомилась я. – Мы учимся в одном университете… А я так и вовсе отличница! Как и он!

Девчонки сперва красноречиво промолчали, а потом Стейси, как самая прямолинейная, выпалила:

– Эш, без обид, но не стоит сравнивать божий дар с яичницей. До Фелтона нам не дотянуться даже в прыжке.

Тут я не выдержала и расхохоталась.

– Учитывая его рост… То скорее уж мы его затопчем. Насмерть.

Из нас четверых невысокой была только Натали, а вот мы со Стейси и Хельгой были едва ли намного ниже Кассиуса Фелтона.

– В Полозе важно что угодно, но явно не рост, – заливисто рассмеялась Нат. – Не веришь мне, спроси у Скотт, она точно подтвердит.

Стесняюсь спросить, что же тогда важно в Полозе?.. Умен? Так умных в университете достаточно, порой даже слишком много. Богат? Опять же не он один. Красив? Не смешите меня. Мало того что невысокого роста, так еще и лицо… нет, не уродливое, но просто от таких девушки не млеют: лошадиное, со слишком крупными скулами, глаза навыкате, рот как у лягушки, вечно растянутый в саркастичной улыбке. А девушки почему-то все равно млели…

– Тогда я могу только посочувствовать Скотт. Она-то редкая красавица, а вот Фелтон… – пробормотала я.

Через два часа Полоз явился.

Сперва Хельга, которая устроилась на подоконнике с книгой, флегматично сообщила, что Фелтон идет.

– Ну, идет? – не поняла Стейси.

Мы с ней и Нат как раз в тот момент зависали в компьютерной игре в одном сложном подземелье, так что его змеиное величество нас не особо волновал.

– Похоже, идет в нашу общагу, и злой, как тот дух, которого демонологи призвали в прошлом месяце. Ну тот, который вселился в чучело василиска и разнес половину музея, пока его не изгнали.

Девочки выразительно посмотрели на меня, а Натали озвучила вопрос, который мучил всех:

– Эш, ты что ему успела сделать?

Похоже, Полоз узнал-таки об аукционе… И сейчас мне не поздоровится…

– Неважно! Главное, меня здесь нет. Ушла. Умерла. Испарилась. Телепортировалась в другой мир и вышла там замуж! – выпалила я и рванула в ванную прятаться от королевского гнева.

Где я живу, Фелтону уже давно известно…

Через три минуты в дверь уже долбили с лютой силой.

– Рыжая, открывай немедленно!

Я на всякий случай залезла в душ и закрыла дверцу. Не то чтобы верилось, что такое ухищрение остановит Полоза, если он доберется до ванной…

– Фелтон? Какими судьбами? – разумеется, открывать пошла Стейси, как самая физически сильная.

Ее смутить или напугать было сложно.

– Где ваша рыжая подружка?!

– Понятия не имею, – лениво ответила Животное.

Кажется, она даже зевнула для полноты картины.

– Врешь, – решительно заявил Кассиус Фелтон и, судя по возмущенному воплю подруги, все-таки вломился внутрь. – Отлично, вот ее кровать и вот ее ноутбук. И он работает. Где рыжая? В ванной спряталась?

Я вжалась в стену, надеясь, что хотя бы в ванную подруги захватчика не пропустят.

– Фелтон, ты совсем одурел?! – возмутилась Нат. – Ты по какому праву врываешься в чужие комнаты?! Тут тебе не факультет некромантии, перед твоим величеством никто гнуть спину не станет!

Наверное, он в обуви прошел… Поэтому Натали так проняло. Она этого не любит особенно сильно, плюс на этой неделе она убирается.

– Это я-то одурел? Ваша рыжая подружка выставила на аукцион мою рубашку! Да что за наглость?!

После этого последовало напряженное молчание.

– Что, серьезно? – озадаченно переспросила Хельга, явно не веря, что я вообще на такое способна.

– Да!

Молчание было еще более длительным.

– Эволюция Эшли Грант? – пробормотала Стейси. – И как? Много дают?

Полоз рассмеялся, и мне не очень понравился его смех. Нет, вряд ли он станет меня бить. Всем известно, что Кассиус Фелтон не поднимает руку на девушку. Даже если хочется… Но все равно было ужасно страшно…

– За меня мало не дают… В общем, пусть рубашку отдаст и прекратит этот балаган. Мне не нравится, когда меня распродают на сувениры. Тем более посторонние люди. Рыжая, лучше выходи! Где ты там? Под кроватью или в ванной? Судя по всему, в ванной…

– Полоз, ты что, думаешь, мы позволим тебе пройти в ванную?! – возмущенно завопила Стейси, очевидно, пытаясь вытолкать взашей незваного гостя.

Несмотря на компактные габариты, выставить в коридор Полоза оказалось не самым простым делом, судя по шуму, он сопротивлялся. Возможно, вцепился в косяк… И если он его выломает, завхоз нам всем оторвет головы. Он уже угрожал сделать именно это неделю назад… Пусть мы и были совершенно не виноваты… Почти не виноваты. В общем, не суть.

– Пýстите! Еще как пýстите! Рыжая, выходи немедля!

Выходить не хотелось… было чертовски страшно, просто-таки чертовски…

Я сделала глубокий вдох, выдохнула и вышла сперва из душа. Чтобы выйти из ванной, потребовалось куда больше смелости…

В глубине души я надеялась, что Кассиус Фелтон уже ушел, но прекрасно понимала: если змее хорошенько прищемить хвост, то она добровольно не уползет, пока не укусит обидчика. Прищемили Полозу, конечно, самолюбие, но он тоже вряд ли так легко успокоится.

– Ага, а вот и наша героиня, – удовлетворенно констатировал Полоз, направляя на меня такой взгляд, что тут же захотелось пойти и утопиться в фонтане.

Сам он, в простых джинсах и черной водолазке, по какой-то причине выглядел представительно. Наверное, из-за манеры держаться или прочей ерунды.

– Ну и что же ты мне скажешь? Кажется, туфли я тебе уже компенсировал, так с чего ты решила еще на мне заработать, а? Или ты настолько бедная, что от каждого гроша глаза застит?

В этот момент мне показалось, что я закипаю, как чайник, забытый нерадивой хозяйкой на плите. За кого он меня вообще принимает?!

Да и насчет грошей он зря… За тряпку, которая имела счастье быть частью гардероба его змеиного величества, заплатить готовы были далеко не грош.

Говорить о том, что аукцион устроила до того, как получила туфли, я не стала. Посчитала, что незачем…

– А блузка? – мрачно спросила я у Фелтона, уперев руки в бока. – Вы меня оставили и без блузки тоже!

У Полоза дернулась щека. Заметно дернулась.

Глядя на выражения лиц подруг, я четко понимала, что им чудовищно не хватает попкорна для полного счастья.

– То есть если я обеспечу тебя блузкой, то ты прекратишь этот фарс с продажей моей рубашки? Так ты просто вымогательница, да, рыжая?

Ну… Самое обидное, что мне даже не удалось вот так запросто придумать, что ответить. Потому что бесполезно уверять в своем бескорыстии после того, как выставила на аукцион чужую личную вещь.

– Вообще, ты мне ее сам отдал. При свидетелях, – попыталась оправдаться я.

Полоз решительно подошел ко мне.

– Я отдал тебе рубашку, чтобы ты смогла дойти до общежития без проблем. А не для того, чтобы ты наживалась на моем имени! Имей в виду, тапочки были Александра! И их я тоже заберу. Так, на всякий случай.

Очень хотелось заявить ему что-то вроде «да подавись», но стало как-то совестно, что ли. Потому что в целом… Полоз имел право беситься, как бы мне ни противно было это признавать.

– Забирай. И рубашку забирай. И уматывай заодно, – с обидой заявила я.

Ну да, некрасиво, конечно, но ведь никакого особого ущерба Фелтон не понес. Можно подумать, я его обокрала.

– Уважаемые студенты! В связи с чрезвычайным положением все двери в жилые комнаты блокируются! Некоторое время вы не сможете свободно перемещаться по территории кампуса! Просим прощения за доставленные неудобства! – прозвучало очередное оповещение как гром с ясного неба.

Только через несколько секунд мы пятеро осознали главное: мы заперты с Фелтоном непонятно на сколько. Полоз тяжело вздохнул, прикрыл на пару секунд глаза, а потом повернулся и подошел к двери.

Увы, сколько он ее ни дергал, открыться дверь и не подумала.

– Никак? – тихо спросила Натали, которая, похоже, до последнего надеялась на то, что некроманту все-таки удастся нас каким-то волшебным образом покинуть.

– Никак, – мрачно ответил Фелтон. – Мне кто-нибудь нальет чаю?

Более безумного чаепития мне представить не удавалось. Кассиус Фелтон, звезда университета, сидел на подоконнике и пил чай из здоровенной поллитровой чашки, которую мы приберегали для гостей. На чашке был изображен олень из популярного мультфильма, поэтому с Полозом она вообще не гармонировала.

Чай мы пили тоже не так чтобы отличный, но Фелтон вел себя как образцовый гость, даже не пытаясь выказать недовольство, поводов для которого имелось предостаточно.

– И почему же вы, дамы, предпочли провести каникулы в университете, а не вернулись под родительский кров? – светским тоном осведомился парень. – Не поверю, будто у всех четверых именно таким образом сложились обстоятельства.

Не знаю, почему его заинтересовал этот вопрос. Возможно, просто решил, что именно так легче всего будет поддержать беседу.

– Ну, мы же подруги, – пожала плечами Хельга, которая к Полозу, кажется, относилась лучше всех в комнате. – Решили, что это отличная идея – побыть вместе. Да и Эшли бы в любом случае пришлось остаться в кампусе…

Словно бы Фелтон имел представление, кто такая Эшли. Сомневаюсь, что он вообще знает нас всех по именам.

– Понимаю, – кивнул он. – Вы неплохо устроились, как я смотрю. Правда, совершенно не представляю, как можно жить в таком небольшом помещении вчетвером… Но, похоже, вас это не смущает.

Мы переглянулись и хмыкнули.

Ну… Всяко бывало. И битвы за ванну, и даже скандалы по поводу того, кто будет выносить мусор… Но это же такие мелочи на самом деле, когда живешь с друзьями.

– Надеюсь, вы никому не проболтаетесь, что я все это время провел с вами? – уточнил парень. – Мне бы хотелось, чтобы это стало нашим общим секретом.

Стейси хохотнула и спросила:

– А что, могут подозревать, будто мы вчетвером над тобой гнусно надругались и лишили девичьей чести?

Я ожидала, что Фелтон именно сейчас начнет возмущенно вопить.

Но он только пожал плечами и ответил:

– Ну… Что-то в этом роде.

В течение следующих двух часов мы успели узнать, что Кассиуса Фелтона невозможно вывести из себя дешевыми подколками, у него в наличии неплохое, пусть и черное, чувство юмора, он в состоянии поддержать беседу практически на любую тему, а легкий налет снобизма ему даже идет. Почему-то Полозу, не иначе как при помощи волшебства, удавалось остаться естественным в нашей захламленной комнате даже с подчеркнуто великосветскими манерами.

– Интересно, почему нас все-таки заперли?.. – растерянно пробормотала Натали, поглядывая в окно.

Фелтон пожал плечами с поистине королевской невозмутимостью.

– Насколько я помню, последний раз это случилось, когда я учился на первом курсе. Тогда убили студентку-шестикурсницу с менталистики… Тело нашли в парке.

Мы замерли, ошарашенно пялясь на Полоза. Если… он считает, будто кого-то могли убить и сейчас?! Как-то слишком уж далеко зашли тогда все эти странности, которые свалились на старый добрый универ всего-то за сутки.

– Не стоило этого говорить… – констатировал Фелтон, видя нашу реакцию. – Не нужно так паниковать. Администрация университета наверняка справится со всеми затруднениями.

Ага. Как же. Не стоило.

Слова об администрации вообще ни черта не успокоили.

В коридоре тем временем раздался шум шагов, а потом мы еще и услышали характерный стук трости. Декан Бхатия зачем-то решил лично обозреть свои владения. А это плохой признак… И… черт, вот что подумает профессор, обнаружив в компании своих четырех студенток пятикурсника-некроманта?!

Нет, мы выглядели прилично, сидели и пили чай, но это женское крыло общаги… Да и Фелтон имел репутацию не то чтобы бабника, но того еще дамского угодника.

– У меня есть стойкое ощущение, что на государственном экзамене по истории магии меня завалят… – с философским спокойствием приговоренного к смертной казни произнес Полоз.

И попросил еще чаю.

За совращение своих студенток, по идее, Киран Бхатия отомстил бы жестоко. Даже за потенциальную возможность. Декан свято верил в то, что следует блюсти целомудрие до свадьбы, поэтому всячески помогал подопечным хранить себя для великой любви. Нет, дело, конечно, хорошее… Но многие почему-то были против и всячески сопротивлялись.

– Ну… поживем – увидим, – отозвалась Хельга. – Профессор Бхатия все-таки не самодур…

Не самодур, но с твердыми принципами, которые временами становились неотличимы от заскоков.

– Да не стоит паниковать, – махнула рукой Натали. – Мы тут сидим, пьем чай, все одеты, в конце-то концов.

Когда пришла очередь проверять нашу комнату, декан уже выглядел изрядно раздраженным, а посторонний мужского пола подпортил ему настроение еще больше.

– Фелтон? Что вы здесь делаете?

Полоз встал и поставил на подоконник опустевшую чашку.

– Здравствуйте, профессор Бхатия. Тут я пью чай, – невозмутимо сообщил преподавателю некромант.

За пару часов тесного общения с Полозом я уже успела испытать на себе эту его издевательскую манеру отвечать на вопрос ну очень точно. Выводит из равновесия на раз-два-три.

– Вы же понимаете, что я спрашиваю вас не об этом! – возмутился наш декан, выразительно стукнув по полу тростью.

– А о чем вы меня спрашиваете?

В этот момент я просто закатила глаза. Кассиус Фелтон определенно являлся человеком, который способен достать кого угодно.

Профессор Бхатия пробормотал под нос парочку мантр, тяжело вздохнул и вроде бы вернул себе самообладание. По крайней мере, перехватил трость как обычно, а не так, словно хотел заехать Полозу по хребту.

– По какой причине вы явились в комнату девушек? – с откровенной угрозой в голосе осведомился декан. – И, будьте любезны, ответьте, не увиливая.

Фелтон посмотрел на Бхатия, на его трость, потом снова на Бхатия…

– Мне нужно было переговорить с рыжей, профессор. Личное дело.

Похоже, «рыжая» стала для некроманта какой-то издевательской кличкой, будто у собаки или кошки. Меня уже понемногу начинало трясти от упоминания цвета моих волос.

– Рыжая? – растерянно переспросил профессор, находя взглядом меня. – Фелтон явился к вам, мисс Грант?

Тяжело вздохнула и призналась:

– Да, сэр. Ко мне. Но я его не звала! Честное слово!

Не хватало еще получить нагоняй от декана из-за того, что этому ползучему гаду пришло в голову так не вовремя выяснить со мной отношения.

– Ничего предосудительного, профессор, – снова вступил в разговор Фелтон. – Нам просто нужно было переговорить. Мы понятия не имели, что в этот момент двери заблокируют.

Профессор Бхатия тяжело вздохнул, выражая этим полное неодобрение происходящего. Мне тут же стало стыдно. Не потому, что в комнате происходило что-то действительно непристойное… Просто за три года у меня уже вошло в привычку стыдиться и краснеть, когда декан вот так вот укоризненно вздыхал.

– Ничего не делаем, сидим, чай пьем… – весело пробормотала на заднем плане Натали, но под недовольным взглядом преподавателя смутилась и замолчала.

– Остается надеяться на то, что вы действительно были достаточно благоразумны. Но, мистер Фелтон, вам стоит думать в первую очередь о репутации этих молодых девушек, которой вы могли нанести урон своей неосторожностью.

Мы с девчонками готовы были расхохотаться, уж о репутации мы беспокоились в последнюю очередь, а вот Кассиус Фелтон кивнул, витиевато извинился перед деканом и заверил, что никак не желал навредить нашему доброму имени, просто обстоятельства так сложились…

В общем, у меня сложилось стойкое впечатление, что эти двое прекрасно друг друга понимали и сбежали то ли из другого времени, то ли вовсе из другого мира. Нам, простым смертным, все эти сложности просто взрывали мозг.

Однако возвышенный Полоз напоследок не забыл прошипеть: «Рыжая, рубашка! Быстро!»

Пришлось отдать все-таки. Причем cунуть в руки Фелтону его потрепанную одежку так, чтобы декан не заметил. Скорее всего, профессор Бхатия как раз таки и заметил (уж слишком весело улыбался), но милостиво позволил нам плести свои мелкие безобидные интриги за его спиной.

Когда профессор Бхатия вместе с Фелтоном вышли, мы снова оказались заперты в комнате.

– Ну вот, меня лишили денег… – печально вздохнула я, вспоминая, сколько мне готовы были отвалить за злосчастную рубашку.