Только не Ты (СИ)

Глава 12

Выхожу из автобуса и первым делом иду в магазин. Кажется, дома совсем нет продуктов. Покупаю самое необходимое, чтобы хватило на несколько дней. Вчера был последний рабочий день на стройке, и теперь две опции. У меня будет больше свободного времени на учёбу и развлечения, и вторая — денег будет меньше. А значит, нужно искать варианты, как их найти.

— Мама, ты дома? — захожу к ней в комнату. Запах перегара чувствуется даже при входе в квартиру, а здесь можно просто задохнуться.

— Максик, — она еле открывает глаза, сама лежит под одеялом, укутанная по самый нос. — Ты пришёл?

— Пришёл. Ты голодная?

— Не знаю.

— Когда последний раз ела?

— Не помню.

Я молча ухожу на кухню. Каждый раз даю себе обещание, что забью на неё и её образ жизни и обязательно нарушаю его.

По быстрому чищу картошку на суп, курица, вермишель. Куриный суп — одно из немногих блюд, которые я научился готовить за последние три года. Когда в доме маленький ребёнок и его нужно чем-то кормить научишься ещё и не такому.

Впрочем, это не единственное обещание, которое я периодически нарушаю. Я же решил сам для себя, что от Богдановой нужно быть как можно дальше. И тут же зачем-то полез к ней в окно. Просто шёл от Золотаревых, увидел свет в комнате и понял, что делаю уже у Алены в комнате.

На секунду тогда даже показалось, что она рада моему появлению. Что-то я слишком размечтался. Где я и где она? Даже с улицы было понятно, что дом не бедный, а внутри тем более.

У нас нет ни одной общей темы, и все равно мне хочется с ней разговаривать. Хочется узнать её ближе. Она — закрытая книга, которую я не могу прочитать, или разгадать. В отличие от той же Светы. Все намерения и желания Котляровой считываются с первого взгляда. Она красивая, прикольная, но не вызывает никаких эмоций. Сколько бы я ни старался. Первый раз такое, что не могу ничего с собой поделать.

Суп почти готов, осталось только добавить вермишель и посолить. На ближайшие два дня у матери будет хоть какая-то еда. В последнее время она уже почти не готовит. Яны нет, я редко сюда прихожу, в основном переночевать и она будто перешла в окончательный режим самоуничтожения. Кухня, как и вся квартира требует тщательной уборки, но у меня нет сил и желания это делать. Если в своей комнате я ещё стараюсь как-то поддерживать чистоту, то здесь все никак не могу собраться. И зря. Мне нужно чаще сюда приходить. Так легче не думать про Алену. Я представляю с каким лицом она бы рассматривала все вокруг. И как быстро сбежала бы отсюда к своему мажору Ястребову. Он подходит ей идеально, они хорошо смотрятся вместе, играют в баскетбол, скорее всего планируют поступать в один институт. Отличная будущая ячейка общества. Поэтому, Бондарев, тупо забудь. Займись делом. Проблем выше крыше, нужно их решать.

***

После обеда я убираю посуду и делаю матери чай.

— Максюша, ты такой хороший.

Я смотрю на неё, она выглядит похудевшей и осунувшейся. Я уже давно перестал узнавать ту женщину, которую, когда-то любил, как маму.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Нормально. Как дела у Яночки?

— Отлично. Она ходит в садик, завела себе новых друзей, Инесса хочет отдать её на английский.

— Вот змея, забрала чужого ребёнка и радуется, — сейчас как гадюка выглядит мать. Шипит и исходит ядом.

— Я бы на твоём месте радовался, что у дочери есть возможность выбраться из этого говна.

— Мы разве плохо живём? Мать есть, брат тоже. Ну, я могу иногда себе позволить рюмочку.

— Рюмочку? У тебя нет ни одного дня, когда ты не позволяешь. Не смеши. И не строй такое обиженное лицо.

— Максик, а у тебя есть денежка?

— Нет, — строго отрезаю. Спонсором алкоголизма я быть не собираюсь. Еда, одежда у неё есть, а на бутылку мама ищет сама. Самое удивительное, что ведь всегда находит.

Я ухожу делать уроки. Мои оценки оставляют желать лучшего. Плюс одно замечание в личное дело из-за драки. Спасибо маме, что она хотя бы не ответила ни на один звонок от классной. Представляю её лицо, когда бы мама увидела, где я теперь учусь. А ещё лица всех школьников и учителей при виде моей маман. Лучше уж выговор, чем такое позорище.

Совершенно точно, я не лучший ученик в лицее, никогда им не стану, да и нет особого стремления. Но аттестат в любом случае необходим, плюс мне нравится играть в баскетбол. Вообще физра теперь самый любимый урок вдвойне. Короче, мотивации, чтобы не вылететь выше крыше. Если для этого нужно постараться — буду стараться.

***

Игнатьев: "Ты идёшь к Жоре на вписку?"

Я уже написал целое сочинение по литературе (большую часть сдул с инета, но и от себя добавил целый абзац) и даже открыл учебник по алгебре.

"ХЗ. А ты сделал домашку?"

Игнатьев: "Алгебру и физику. А ты?"

"Сочинение".

Игнатьев: "Супер. Можем списать, как обычно".

"Тогда иду. Где встречаемся?"

Игнатьев: "На месте. Я иду с Иляной".

"Ты поведёшь её туда? С ума сошёл".

Игнатьев: "А что такого? Она же со мной".

Похоже любовь совсем отключила Феде разум. Жора и его компания не самое лучшее место для девочки, подобной Иляне. Не понимаю, зачем он тащит её туда.

Теперь по-любому придётся идти. Чаще всего вечер у Жоры заканчивается массовой дракой, поэтому там собираются все любители выпустить пар. Меня вдруг осеняет, что Иляна может взять и Свету с собой. В последние дни она уже не так одолевает, но кто знает, что может прийти ей в голову.

— Привет, — Жора лично открывает дверь. — Давно не виделись. Зазнался ты, Макс.

— С чего бы?

Он пропускает меня внутрь. Я был здесь много раз и сразу знаю куда идти.

Первый человек, кого я замечаю в комнате — это Богданова. Ещё лучше. Она, как яркое пятно среди всех остальных. Невозможно не заметить и пройти мимо.

— Я первый, — Жора следит за моим взглядом.

— Лапы держи при себе.

— С чего бы? Это твоя подруга?

— Именно.

— Тогда ладно. А чего вы не вместе? — он подозрительно смотрит на меня.

— Поругались, — Если Жора уже положил на неё глаз, нужно его срочно развернуть.

— Откуда ты знаешь её?

— Много вопросов. Познакомились на улице. Так бывает, идёшь себе, на навстречу она, — я ведь даже не вру. А про то, что она учится в самом элитном лицее ему знать не нужно. Он ненавидит богатых и всегда готов это показать.

Я пробираюсь к Алене. Она замечает меня, в тот самый момент, когда у меня на шее виснет розоволосое чудо по имени Майя. В прошлом году мы даже встречались целый месяц.

— Привет, Макс.

За этот год она изменилась не в лучшую сторону, похудела, добавила ещё пару серёжек в уши, а в глазах появился нездоровый блеск. Когда-то мы и сошлись на общей теме проблем с родителями.

— Как дела? Где пропадаешь? Слышала ты теперь учишься с мажорами.

— Приходится, — я вынужден остановиться и перекинуться с ней парой фраз. Майя, как назло, очень навязчивая. Когда мне удаётся избавиться от неё, Богданова уже не сидит на диване, а стоит в очереди за напитками. Красное кружево на спине открывает простор для фантазий. Нашла место для таких нарядов. Я же беспокоюсь о её безопасности, ничего больше.

— Алена, здесь не место для таких, как ты, — я подхожу к ней.

— Кто сказал? Ты? — она делает особое ударение на слове "ты".

— Я.

— Тебя забыла спросить. Мне колу, — она поворачивается к Люсе, которая всегда смешивает коктейли на вечеринках и очень этим гордится. Правда пить её творения не всегда безопасно для желудка.

Алена берет стаканчик и делает глоток.

— Это же не кола, — она морщит нос.

— Не совсем, — Люся подмигивает мне. — Тебе что, Макс?

— Я воздержусь. Алена, а тебе не нужно это пить.

Стоит только сказать, Богданова выпивает ещё полстакана.

— Обойдусь без твоих советов, — она выглядит уже не такой уверенной. Видно, что ей не понравилось, но она никогда не признается.

— Знаю, — я выдыхаю. Похоже, что её уже повело даже от такой маленькой порции. И сделала она это мне назло, чтобы показать, какая самостоятельная и независимая. — Ты давно ела?

— Ага, — Богданова глупо хихикает. Какая она, оказывается, слабенькая. — Классная песня, обожаю её.

— Богданова, стой.

Алена уже не слышит и идёт в самую толпу танцевать. Я же не нанимался ей в няньки, подошёл, честно предупредил. Дальше она все сама.

Свое дело я сделал, могу развлекаться, но вместо этого стою и охраняю эту избалованную девчонку. Как цербер отслеживаю всех, кто смотрит на неё, а таких не мало. Бесит каждый, подошёл бы и лично заставил отвернуться. Сам я стараюсь поменьше обращать на неё внимания, только это сложно. Вроде та же самая Алена, но уже другая. Лёгкая, воздушная, гибкая и такая открытая.

— Ты что с Богдановой сделал? — Федя пристраивается рядом.

— Ничего. Она сама.

— Ну конечно. Ты же обещал не приставать к ней. От неё одни проблемы.

— А ты не должен был приводить их сюда, — я огрызаюсь в ответ.

— Один один. Может мы заберём её домой?

Богданова танцует уже в самом центре круга, сомнительно, что это будет легко.

— Можете развлекаться. Я доведу её до дома. Обещаю.

— Серьёзно? — Федя смотрит в сторону Генераловой, которая явно заметила изменения, произошедшие с подругой.

В доказательство своих слов я пробираюсь к Алене и тяну её за руку, чтобы вывести из квартиры. Естественно, она начинает сопротивляться, другого я и не ждал.

— Куда ты меня тащишь, пусти. Я хочу остаться здесь.

— Домой.

— Не поеду. С тобой ни за что.

— Посмотрим.

Возле подъезда стоят знакомые парни из моей бывшей школы.

— Вова, ты пил?

— Нет.

— Можешь отвезти девушку?

— Конечно. Машина за углом, — он бросает окурок и идёт в нужном направлении.

— Пойдём.

— Не-а, — она скрещивает руки на груди, давая понять, что не сдвинется с места.

Я даже не собираюсь тратить время на её уговоры, просто перекидываю через плечо и иду за Вовой.

— Не-на-ви-жу тебя, — Алена брыкается, как может, а я только крепче держу.

— Взаимно, шоколадка.

Я ставлю Богданову перед машиной и вижу в глазах испуг.

— Бондарев, ты что посадишь меня к незнакомому человеку? И оставишь?

— Я поеду с тобой.

— Точно? Ты меня не бросишь? — она канючит, как маленькая девочка.

— Богданова, ты уже определись, что ты хочешь, — я помогаю ей залезть в машину и сажусь рядом.

— Когда определюсь, то тебе не скажу.

— Шоколадка, ты такая смешная, когда пьяная.

— Я не пьяная, — секунду Алена молчит, а потом добавляет. — Сильно заметно?

— Не очень, но видно.

Богданова расстраивается, но пытается изображать, что ей все равно.

— Надо вернуться. Я забыла там Иляну.

— За неё не переживай. Она не одна.

— Что я за человек такой? Бросаю её одну, — Алена входит в следующую стадию сожаления.

Вова наблюдает за нашим диалогом и молча ухмыляется. Ему то смешно, а мне не очень.

На машине дорога занимает всего пятнадцать минут.

— Поедешь обратно? — спрашивает Вова.

— Позже, спасибо за помощь, — я не хочу оставлять Богданову одну в таком состоянии. Просто не могу, чтобы между нами не происходило.

Вова уезжает сразу же, как мы выходим из машины.

— Я домой не пойду, — Алена садится на землю, спиной к забору. — Родители ещё не спят. Мне стыдно, если они увидят меня такой.

— И долго ты планируешь так сидеть? — я сажусь рядом.

— Сколько потребуется. Пока они не заснут, или пока я не замёрзну здесь насмерть.

— В семнадцать градусов? Долго будешь мёрзнуть.

— Бондарев, это все ты виноват, — она укоризненно смотрит на меня.

— Определённо.

— Из-за тебя у меня четвёрка по английскому.

— Так вот, что тебя расстраивает?

— Конечно, я столько времени убила на этого Черчиля. А у тебя что?

— Пять баллов ровно, — я улыбаюсь, зачем ей знать про мой тройбан. Пусть ещё немного позлится и побесится.

— А я ещё жалела тебя из-за выговора. Ты не заслуживаешь, — она обиженно поджимает губы.

— Интересная у тебя жалость. Ровно до тех пор, пока не задеты твои интересы, — я внимательно изучаю её профиль. Она беспокоилась за меня. Это удивительно приятно.

Некоторое время мы сидим молча. Интересно сколько она ещё продержится.

— Можешь идти.

Гордая. Ещё и упрямая.

— Пошли ночевать к моим родственникам. У меня есть ключи, — спонтанно предлагаю. Я ещё пожалею об этом решении. Но не сидеть же здесь до утра.

— Как ты себе это представляешь?

— Просто. У меня есть комната. Я уступлю тебе диван. А родителям напишешь, что ночуешь у подруги.

— Зачем ты помогаешь мне? — у Алены глаза с лёгкой поволокой, кажется, что она даже флиртует со мной. Только это все под действием Люсиного коктейля. Сама по себе Богданова бы так не сделала.

— Мы же одноклассники. Забыла? Справишься написать сообщение?

— Я не настолько никчемная.

"Начую у Ильяны сегодня. Не теряй".

Через плечо смотрю, что она пишет.

— Можно телефон на секунду?

— У меня пятёрка по русскому, — она обиженно куксится.

— Не сомневаюсь. А ещё по куче остальных предметов.

Я исправляю её ошибки и отправляю сообщение. До конца ещё сам не верю в происходящее. Богданова согласилась переночевать со мной в одной комнате. В её наивности я не сомневаюсь ни секунды, а вот про себя, я как-то и не подумал.

— Пошли? — я подаю ей руку, чтобы помочь встать.

— А что скажут твои родственники?

— Ничего. Я напишу сообщение, что остался у них. И утром сразу пойду в лицей. Они адекватные и не такие мнительные, как ты.

— Это все ты…

— Виноват, — мы произносим одновременно.

Богданова первой начинает смеяться. Когда она так искренне смеётся у неё на щеках появляются довольно милые ямочки. Она сразу же преображается из холодной принцессы в обычную милую девчонку.

Мы на цыпочках заходим в гостевую комнату и Алена сразу падает на кресло.

— У меня в глазах плывут вертолёты. Это норм?

— К утру пройдёт.

— Точно? Как я пойду в школу?

— Гарантирую. Выспишься и пойдёшь.

Она вытягивает ноги и смотрит в потолок, мечтательно улыбаясь. Интересно, о чем сейчас думает.

— Держи, — я достаю ей одну из своих запасных футболок. — Ванная в конце коридора. Можешь переодеться там.

Алена уходит не сказав ни слова. Обычно каждое действие вызывает в ней сопротивление. Но не сейчас.

Пока её нет, я пытаюсь понять, как мы здесь поместимся. Диван один и он не то, чтобы очень широкий. Придётся, видимо спать на кресле. Почему-то от Богдановой и правда одни проблемы. Помимо того, что завтра будет болеть спина, так ещё и в лицей придётся идти без формы, которая осталась дома. Так ещё и без домашки.

— Отвернись, — Алена возвращается в комнату, натягивая футболку как можно ниже. Я демонстративно поворачиваю голову и натыкаюсь прямо на зеркало, в котором прекрасно видно все, что она пытается скрыть.

Богданова падает на диван и тут же накрывается по самый подбородок.

Я выхожу в ванную, а когда возвращаюсь она уже спит повернувшись спиной. Я сажусь на кресло и пытаюсь заснуть. Только ничего не выходит. Все время возвращаюсь глазами к волосам, разметавшимся по подушке. В темноте они кажутся ярко-коричневыми.

— Богданова, ты спишь?

Она молчит. Выпила всего ничего, а отрубилась, как убитая.

Я все таки принимаю решение в сторону своего удобства. Она все равно спит и ничего не узнает. А я встану пораньше и сделаю вид, что спал на кресле. Я ложусь рядом, и вдыхаю запах волос. Никогда не обращал внимания на такие мелочи, но у Богдановой даже шампунь какой-то особенный. В ту же секунду понимаю, что совершил огромную ошибку. Это будто последняя капля, которая разбивает все оставшиеся сомнения. Я не могу оставаться равнодушным рядом с Аленой. Какая бы высокомерная и избалованная она не была. Алена цепляет на каком-то глубинном уровне, на подкорке головного мозга. Вместо того, чтобы встать и уйти я делаю следующую ошибку, уже осознанно. Придвигаюсь ближе и обнимаю её рукой.

Все мысли будут завтра. Сегодня я буду наслаждаться тем, что есть здесь и сейчас.