Тот, для кого живу

ГЛАВА 11

Снова безуспешно. Снова звонок на волю остался без ответа.

Влад тяжело опустился на деревянную скамью, оперся локтями о стол. Невидящим взглядом уставился в шероховатую поверхность. Несколько раз медленно, с натягом, словно преодолевая сопротивление мышц, сжал-разжал кулаки. По нервам тягуче заструилась горечь раздражения, постепенно превращаясь в желчь досады, грозя выплеснуться в кровь ядом злости и бешенства, чтобы потом лавиной ярости затопить остатки здравомыслия.

****!!! Какого хрена она не берет трубку?!!! Какого хрена она его игнорирует?!!! Как будто его и не было никогда!!! Как будто он пустое место!!! Откуда такая резкая смена в отношении к нему? Ведь все было нормально?

В первый и последний раз они разговаривали по телефону в день рождения Ксюши, несколько месяцев назад. Не смог Влад отказать себе в удовольствии лично поздравить ее, свою жену, мать его будущего сына, услышать вживую ее тихий, волнующий голос. Тем более после того, как она сама изъявила желание навестить его и приехала, будучи «в положении» уже на приличном сроке. Не посмотрела на осеннюю слякоть, на большой живот, на дальнее расстояние. Готова была остаться на длительное свидание, как самая настоящая жена. Что же случилось? Ксения обиделась, что он выпроводил ее? Отправил обратно домой, не позволив задержаться подольше? Оттого и по телефону во время их единственного разговора отвечала сухо, односложно?

Влад старался не беспокоить ее понапрасну и не бередить собственные раны на сердце. В то время как с наступлением ночи все «соседи» оживлялись, активно, но в то же время аккуратно ведя беседы с родными на воле, он предпочитал предаваться приятным воспоминаниям о том недолгом времени, когда Ксюша была рядом. Постепенно забылось, что когда-то она не вызывала ничего, кроме отчуждения и ненависти. Теперь осталось только желание любить и оберегать.

Спасибо Воронову, взял под свое крыло оставшуюся без опеки Ксению, и, насколько мог часто, держал в курсе событий ее жизни. Влад мог быть спокоен, пока она под присмотром Сани, ничего плохого не случится. Главное, чтобы доносила без проблем и родила легко, а там с помощью Юли и первые, самые сложные месяцы пролетят незаметно. Его девочка научится всему – как правило, у женщин в крови потребность и умение заботиться о детях.

Где несколько месяцев, там и несколько лет. Глядишь, и срок его закончится. Не восемь лет, меньше. УДО пока еще никто не отменял. Зато с какой жаждой новой жизни он выйдет на свободу, зная, что его ждут жена и сын! Лишь бы дождалась, лишь бы слово сдержала! Поводов для сомнений, к счастью, у него не было, понял уже, что Ксюша – девушка серьезная, не ветреная. Молодая, в чем-то наивная, но не гулящая, надежная.

С каким волнением он просыпался и засыпал каждый февральский день. А вдруг прямо сейчас рождается его сын? В эту самую минуту? А вдруг уже родился? Ночью, пока он спал? И одним человеком на Земле стало больше? С сожалением спохватился, что не поучаствует ни в выборе имени для сына, ни в счастливой суматохе во время выписки, ни в тревожно-радостных заботах о крохе.

Димка, Сережка, Илья… Интересно, какое имя выберет Ксюша? Пусть, пусть сама назовет как хочет! За то, что сына ему родит, готов на руках носить вечно, ежеминутно доказывать свою любовь! Совсем скоро! Тепло растекалось в груди при мысли о «своих», и время бежало быстрее.

Денис…

Когда узнал, какое имя дала сыну Ксения, то потерял покой окончательно. Ни есть не мог, ни пить. Вцепилась в горло мертвой хваткой обида, душила ночами. От напряжения болела челюсть, ходуном ходили желваки. Даже когда отец «предал», так больно не было. Когда про измену матери узнал, так не мучился. Когда приговор себе слушал, не летел так долго в черную бездну. Ксюха как будто нож ему в спину раскаленный воткнула и со смаком, с садистским удовольствием прокручивала! Ведь специально Денисом назвала! Чтобы всю жизнь напоминать ему о грехе, о том, чего он ее лишил!

Нестерпимо хотелось заглянуть ей в глаза и спросить:

– Зачем? Зачем? Неужели другого имени не нашлось?!

Но не представилось такой возможности. Отказалась Ксюша не то, чтобы приехать, даже не посчитала нужным принять его поздравления. Ни сразу после рождения сына, ни через месяц, ни через два, ни через три. И через полгода вместо желанного голоса в трубке он был вынужден выслушивать сводящие с ума монотонные гудки.

Сам виноват. Связался с малолеткой. Поддался очарованию беззащитных серых глаз, пошел на поводу у собственной страсти, потом маялся муками совести. В результате остался у разбитого корыта.

Зря он дал слабину, так легко сдался. При желании, не без труда, конечно, но можно было попробовать выкрутиться из столь непростой ситуации. Найти человека, готового взять на себя вину и добровольно признаться в убийстве. Заплатив кучу бабла, уничтожить ту видеозапись. Туго пришлось бы, но как-нибудь выкрутился бы. И сына сейчас не Денисом бы звали, и рос он на его глазах, и Ксюха бы рядом была.

Уже наперед зная, что очередная попытка дозвониться до жены окончится неудачей, Влад снова и снова жал на вызов. Неужели не слышит? Или специально не берет? Невольно закрадывались нехорошие мысли: чем она занята таким, что нельзя ответить на звонок? Уже знакомое чувство отчаяния и бессильной злобы зарождалось внутри, провоцируя на пока невидимые для окружающих, едва сдерживаемые всплески агрессии. Все дальше на задний план отодвигались блеклые остатки разумных доводов в защиту Ксении.

– Если бы не было такой острой необходимости в мобиле, то расхерачил бы телефон к чертовой матери! – пальцы невольно сжимались в кулаки. – Зря она так с ним! – и снова: – Где она сейчас? Что делает?

***

И почему телефоны так быстро разряжаются?

Ксения торопливым шагом, изредка срываясь на бег, неслась домой. Вместо обещанных Вере Григорьевне трех часов, она задержалась почти на четыре. И сотовый, как назло, сел! Ни позвонить, ни сообщение отправить. Она не рискнула просить у Дениса разрешения воспользоваться его дорогущим айфоном ради единственного звонка. Бежала домой и боялась возможных укоризненных взглядов соседки, понимала, что оставлять полугодовалого малыша на попечение постороннего человека не очень красиво.

Вопреки ее ожиданиям женщина встретила ее улыбкой, а вот Дениска снова поднял рев. Как будто обиделся, что она надолго оставила его одного. Горячо поблагодарив соседку, Ксения поспешила скрыться в своей квартире, пока громко плачущий сын не переполошил весь подъезд.

Наспех, неуклюже держа сына в объятиях, девушка сполоснула руки и, не переодеваясь, приступила к кормлению. Грудь давно уже налилась, а Денис в нетерпении, под требовательный плач, оттягивал ей ворот футболки. Специально подложенные заранее в чашечки бюстгальтера ватные диски, своеобразная защита от протекания, успели слегка намокнуть.

Глядя на то, как сын жадно причмокивает, пытаясь бороться с последними приступами плача, Ксения не смогла сдержать нежной улыбки.

– Сыночек мой, проголодался, – ласково прошептала она, слегка поглаживая мягкую щечку. – И по маме соскучился, да? – прижавшись губами к шелковистой макушке, она еле слышно выдохнула: – Ну, все… все… Мама больше не уйдет так надолго.

Во всяком случае, она постарается больше не забывать о времени. Хотя, честно признаться, в присутствии Дениса уследить за бегом секунд очень и очень сложно. Он так интересно рассказывал о жизни и учебе в Англии, что у нее захватывало дух. Ксения даже не запомнила, по каким местам они гуляли после мороженого. Все ее внимание было поглощено только им. И даже сейчас, лежа рядом с засыпающим сыном, она видела перед собой Дениса.

Парень был просто неотразим в светлых джинсах, белоснежной футболке, подчеркивающей красивый загар, накинутом на плечи темно-синем летнем джемпере. В вырезе горловины мягко блестела плетеная серебряная цепочка, на запястье красовались массивные часы. Челка падала ему на глаза, и он периодически откидывал ее назад. Обаятельная, открытая улыбка не сходила с губ. Таким прекрасным он и запомнился Ксении. И на его предложение о следующей встрече она не смогла ответить отказом. Да и как откажешь, зная, что уже совсем скоро вернутся Вороновы, и придет конец мнимой свободе?

Весь остаток вечера девушка, постоянно держа в памяти образ Дениса, вновь посвятила разбору гардероба. Не хотелось выглядеть на фоне роскошного парня «гадким утенком», поэтому она сказала «нет» джинсам и собранным в хвост волосам. Перемерив все свои платья, она остановилась на одном, том самом, которое покупала в прошлом году перед днем рождения Аленки – черном, на тонких бретелях, с юбкой до колен. Тесноватый лиф немного затруднял дыхание, но Ксюша решила, что потерпит пару часов. Распустив волосы, она долго крутилась в платье перед зеркалом, пока наконец не поняла, чего не хватает для завершения образа. Вытащив запрятанные далеко в шкаф украшения, она приложила к шее цепочку с кулоном, подаренные Сашей с Юлей, и, немного помедлив, высыпала на ладонь сережки – подарок Влада.

Влад! Телефон!

Ей же сегодня звонили несколько раз с неизвестного номера, но она при Денисе не стала отвечать. А если это был Влад? Всегда как-то получалось само собой, что она то не успевала отвечать на его звонки, то попросту их не слышала, то, как сегодня, у нее разряжалась батарея, и потом она вынуждена была оправдываться перед своим «надзирателем» – Вороновым. Ксения кинулась ставить телефон на зарядку – вдруг Влад еще раз позвонит. Она поговорит с ним, лишь бы снова не встал вопрос о ее визите в тюрьму.

Но Демидов в этот день больше не позвонил, зато позвонил Денис, которому девушка просто не могла не дать свой новый номер, и они проболтали с ним о всякой ерунде далеко за полночь. Неудивительно, что после этого Денис поселился не только в ее грезах наяву, но и пришел к ней во снах.

– Люблю тебя, – шептал ей нежно ночной гость и невесомо осыпал поцелуями лицо.

– Люблю тебя, – вторила ему Ксюша, робко и неумело отвечая на поцелуи.

От счастья кружилась голова, подкашивались ноги. Глаза закрывались, обостряя другие чувства. Неожиданно у поцелуя появился вкус и запах. Мужской гель для душа смешался с ароматом сигарет, пьяня и кружа в странном водовороте. Объятия стали теснее, жарче. Воздуха не хватало. Ксюша с трудом разомкнула губы, открыв глаза, вырвалась из иллюзорного плена.

Это не сон. Она по-прежнему лежала в кровати, и прямо над ней, нависая на руках, возвышался Влад с обнаженным торсом. Это он только что сжимал ее в объятиях, именно он только что жадно ее целовал. И это только прелюдия. Девушка вздрогнула и окончательно проснулась.

Сквозь зашторенные окна просвечивала луна, в комнате стояла тишина. Изредка едва слышно доносилось ровное сопение сына из кроватки. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем Ксения поняла, где находится. Оглушенная сном, под гулкое биение сердца девушка неосознанно начала прислушиваться к себе.