Она бросила недомытую тарелку в раковину, натянула джинсы, схватила ключи от машины и выбежала из дома.
Она уезжала так уже третий раз за этот месяц. Заводила машину, и ехала куда глаза глядят. Она могла объехать весь город по кольцевой. Могла доехать до ближайшего Макдональдса и сидеть в нем часами в толпе, но в одиночестве. Она могла припарковаться в тихом дворике, заблокировать двери, откинуть сидение и лежать, слушая музыку.
Она «бесилась с жиру» по мнению подруг. Считалось, что у неё было всё для счастливой жизни: любящий муж, любимый мини-ангел дочка, квартира, машина, дача, собака. Все это она загадывала перед свадьбой 8 лет назад, все сбылось.
Замуж она сбежала из родительского дома в 18 лет. Ее отец был из детдома, с совершенно перевёрнутым представлением о семейной жизни, о воспитании детей, о любви. В его мире любви не существовало, поэтому он пил, поколачивал жену, орал на ребёнка. Мать терпела, жалела его, считала, что он – ее крест. Если было совсем невмоготу уходила в соседний подъезд к дяде Артёму, вдовцу, который боготворил ее яркую когда-то, но выцветшую красоту, всячески старался им помочь; нашёл матери хорошую работу, благодаря которой она и тянула всю семью.
После 18 лет ада в отеческом доме, она, наконец, обрела спокойствие и стабильность в семье собственной. Но, оказалось, она не знала, что с этой стабильностью делать и как в ней жить.
И она принялась раскачивать лодку. Упрекать мужа в недостатке внимания, денег, развлечений, устраивать сначала небольшие, а потом крупные скандалы. Страдали все: трёхлетняя дочка, муж и она сама.
Вот и сегодня, затеяв ссору из-за пустяка, она сумела ее хорошенько разжечь, разрыдаться, бросить мытьё посуды и, не понимая, что с этим всем делать, выбежать в ночь. В эту самую ночь она встретила его.