Трилби

Глава 1

На горизонте показалось большое желтое облако. Трилби с тревогой смотрела на него, хотя жила в бескрайней пустынной Аризоне уже несколько месяцев — такое облако могло принести любую неожиданность. Она все еще не привыкла к жизни на ранчо и с тоской вспоминала свою веселую шумную Луизиану, Новый Орлеан и Батон Руж, где они шли до этого. В Луизиане у них был большой особняк, автомобиль с шофером и достаточно денег, чтобы хорошо одеваться и весело проводить время. Она получила безупречное воспитание и общалась с людьми только своего круга — женщины были благовоспитанными, а мужчины джентльменами. Мягкий теплый климат, прекрасные озера, все утопает в зелени — милая Луизиана.

Теперь ее окружала знойная голая пустыня. Уже конец октября, а жара не спадает, и это так мучительно. Деревянный дом, в котором они теперь живут, не очень большой, никакой роскоши, вокруг густо. Мужчины очень грубы, невоспитанны и мало чем отличаются от краснокожих индейцев, которых можно встретить повсюду. Индейцы очень молчаливы и только пристально рассматривают ее при встрече. Так же ведут себя и запыленные немытые ковбои.

Их ранчо находится недалеко от города Дугласа, но ездить туда часто некогда, и она ведет очень замкнутый образ жизни. Большую часть времени Трилби проводит дома. Только раз в неделю, в день большой стирки, они с матерью во дворе кипятят в большом котле белье и рубашки отца, а в жестяном корыте на стиральной доске стирают остальную одежду, полоскают ее и сушат.

— Это дождевое или пыльное облако? — спросил Тедди, младший брат, как будто угадывая ее тревогу.

Она взглянула на него и ласково улыбнулась.

— Думаю, что пыльное. Как они говорят, сезон дождей уже закончился, и теперь снова будет сухо. — Что же еще это может быть?

— Ну, это может быть полковник Бланко или insurrectos — мексиканские мятежники, которые сражаются с правительством Диаса, — предположил он. — Ты помнишь, как к нам на ранчо приезжал конный патруль, чтобы напиться воды, и я подал им ведро?

Тедди было только двенадцать, и он очень восторженно воспринимал события. Их ранчо находилось недалеко от мексиканской границы. Девятого октября президентом Мексики снова избрали Порфирио Диаса. Но его соперник на президентскую должность — Франциско Мадеро — не смирился со своим поражением. И теперь Мексика находилась в состоянии гражданской войны. Иногда мятежники, принадлежащие и не принадлежащие к отрядам insurrectos, делали набеги на местные ранчо, поэтому кавалерийские отряды патрулировали границу с Мексикой. После выборов ситуация в Мексике стала еще более опасной, чем раньше.

Этот год вообще был богат на события. В мае весь мир напугала комета Хейли, которая прошла очень близко от Земли, вслед за этим последовали печальные события, связанные со смертью короля Эдуарда. Затем извержение вулкана на Аляске и разрушительное землетрясение в Коста-Рике. А теперь эти события на границе, которые внесли в жизнь Трилби некоторое разнообразие, но глубоко опечалили владельцев приграничных ранчо и остальных жителей Аризоны. Некоторые из них владели землей по ту сторону границы, многие работали на шахтах Соноры в Мексике. Офисы шести горнодобывающих компаний Соноры находились в Дугласе. То, что иностранцы владеют землей и горнодобывающими шахтами, было одной из причин недовольства мексиканцев в пограничных районах.

Пыльное облако оказалось отрядом солдат американской кавалерии из лагеря, расположенного в форте Хуачука. Офицеры ехали в щегольском автомобиле, солдаты следовали за ними верхом, наблюдая за обстановкой вокруг. Подтянутые, в форме цвета хаки, они выглядели так привлекательно, что Трилби с трудом подавила несвойственное ей желание улыбнуться и помахать рукой. Тедди же не сдерживал себя. Он чуть не свалился с крыльца, усердно махая им рукой, когда они проезжали мимо. Колонна не остановилась, чтобы попросить воды, что очень его разочаровало.

Тедди был совсем не похож на сестру. Трилби — блондинка с серыми глазами, а он рыжий и голубоглазый. Она улыбнулась, вспомнив дедушку, точной копией которого был мальчик.

— Два наших ковбоя-мексиканца очень восхищаются мистером Мадеро. Они говорят, что Диас — диктатор и что он должен быть свергнут, — сказал Тедди сестре.

— Я очень надеюсь, что все уладится, и дело не дойдет до войны, — в ее голосе была слышна тревога. — И что мы не окажемся в центре боев. Это очень беспокоит маму, поэтому не надо много говорить об этом, хорошо?

— Хорошо, — пообещал он неохотно.

Аэропланы, бейсбол, события в Мексике, рассказы старшего друга Мосби Торренса — все это интересовало его больше всего, но он не хотел волновать Трилби разговорами о том, что война в Мексике все расширялась. Сестра представления не имела, о чем рассказывали ковбои. Тедди тоже не положено было это знать, но он частенько подслушивал разговоры старших. Эти рассказы пугали его, а для сестры это было бы еще страшнее.

Раньше Трилби всегда была ограждена и от грубых разговоров, и от грубых людей. Но жизнь в Аризоне, среди жителей Запада, которым приходилось постоянно иметь дело со скотом и бороться с жарой и пустыней, изменила ее. Она уже не улыбалась так часто, как раньше в Луизиане. Тедди с грустью вспоминал, как шутила и даже проказничала прежняя Трилби. Его теперешняя старшая сестра стала такой сдержанной и тихой, что иногда он даже не был уверен, дома ли она. Вот и сейчас она смотрела вдаль на безжизненный ландшафт отсутствующим взглядом.

— Я думаю, что Ричард уже вернулся из Европы, — пробормотала она. — Как бы мне хотелось, чтобы он приехал к нам в гости. Может быть, хотя бы через месяц, когда устроится дома, он сможет приехать к нам. Как было бы приятно побыть снова в обществе джентльмена.

Ричард Бейтс был давней привязанностью Трилби, но Тедди он никогда не нравился. Может быть, он и джентльмен, но по сравнению с мужчинами Аризоны он казался скучным и глупым.

Однако Тедди ничего не сказал. Несмотря на свой возраст, он вел себя тактично. Зачем портить настроение бедной Трилби, когда она и так с трудом привыкает к Аризоне.

— Я люблю пустыню, — сказал Тедди. Разве она тебе не нравится, ну хоть немножко?

— Кажется, я начинаю к ней привыкать, — сдержанно ответила девушка. — Но только никак не могу привыкнуть к этой ужасной желтой пыли. Она проникает всюду — и в нашу одежду, и в пищу.

— Лучше заниматься женской работой, чем пасти скот, скажу я тебе, — ответил он, подражая отцу. — Там и кровь, и пыль, и шум. К тому же, ковбои ругаются.

Трилби улыбнулась.

— Конечно, ругаются. Папа тоже. Но при нас — никогда. Только если случайно.

— Когда занимаешься скотом, таких случаев очень много, Трилби, — медленно произнес мальчик, подражая своему кумиру Мосби Торренсу. Бывший рейнджер из Техаса, он уже давно работал на этом ранчо. Нахмурившись, Тедди взглянул на сестру.

— Трилби, когда ты выйдешь замуж? Ты ведь не старая.

— Мне только двадцать четыре, — ответила она смущенно.

Конечно, большинство подруг из родной Луизианы были замужем и уже имели детей. А Трилби почти пять лет терпеливо ждала предложения от Ричарда. Для нее он был больше, чем друг, и от этого на сердце было тяжело.

Возможно, она не ждала бы так Ричарда, если бы другие молодые люди ухаживали за ней. У нее было доброе и нежное сердце и мягкий характер, но она не была настолько красива, чтобы заставить трепетать сердца мужчин даже на родине. А здесь, на скотоводческом ранчо, мужчин, за которых можно выйти замуж, не было. Она считала, что ковбои ленивы, многие из них пьют, курят табак и никогда не моются.

Ее сердце заныло, когда она подумала, каким утонченным был Ричард. Как жаль, что они уехали из Луизианы. Ее отец унаследовал это ранчо от умершего брата и вложил в него все до последнего пенса. Все члены семьи были заняты работой, кроме того, они наняли нескольких работников. Этот год был очень неудачным — наводнение, засуха, а теперь еще и набеги отрядов из Мексики. Аризона еще только становилась полноправным штатом и была совсем нецивилизованной.

Им, привыкшим к болотам, озерам и влажному климату Луизианы, жить в пустыне было очень тяжело. Раньше у них были деньги, и они могли содержать ранчо в порядке. Но последние месяцы они терпели одни убытки, и сейчас их дела были не очень-то хороши. Но, к их удивлению, они уже привыкли к новому месту, даже Трилби, хотя она внешне проявляла недовольство и клялась, что никогда не будет счастлива на ранчо, среди пустыни, где было только два дерева, под которыми можно было найти тень.

— Посмотри, это не мистер Вэнс? — Тед приложил ладонь к глазам, заметив одинокого всадника на большой черной лошади.

Трилби стиснула зубы. Да, это был Торнтон Вэнс собственной персоной. Никто на ранчо Блэквотер Спрингс так ловко не держался на лошади, никто не управлял своим скакуном с таким превосходством и высокомерием, как он.

— Как бы мне хотелось, чтобы он свалился с седла, — пробормотала она со злостью.

— Не знаю, почему ты его так не любишь, Трилби, — грустно сказал Тед. — Он очень хорошо ко мне относится.

— Я не сомневаюсь, Тед.

Мистер Вэнс и Трилби были врагами. Трилби не понравилась ему с первого взгляда.

Лэнги прожили на ранчо Блэквотер Спрингс почти три недели, когда они познакомились с Торнтоном Вэнсом в церкви. Трилби хорошо помнила, как он стоял перед ними со своей женой, высокомерной изящной женщиной, небрежно опирающейся на его руку. Торнтон Вэнс неожиданно холодно и враждебно взглянул на Трилби и отвернулся. Его жена едва кивнула в ответ, когда их представили друг другу.

Блондинка с голубыми глазами, миссис Вэнс была хороша собой и знала это. На ней было дорогое платье из магазина готовой одежды, дорогие туфли с золотой отделкой и изящная сумочка с нескрываемым презрением она окинула взглядом скромные наряды Трилби и ее матери, и это ужасно разозлило Трилби. Она не могла понять этой враждебности и выглядела подавленно. И неудивительно.

Когда Трилби жила в Луизиане, она тоже носила дорогие платья. Но сейчас у них не было денег и ей приходилось довольствоваться скромной одеждой. Оскорбительный взгляд холодных глаз миссис Вэнс поразил ее в самое сердце. И, возможно враждебное отношение этой женщины распространилось и на самого Торнтона Вэнса.

Торнтон Вэнс напугал Трилби с самого начала. Это был высокий, суровый и несдержанный человек, который говорил все, что он думает, и часто даже не соблюдал приличий. Он жил в стране беззакония, был богат и привык делать, что хотел. Трилби так и не смогла привыкнуть к нему. Он отличался от Ричарда, как день от ночи. Хотя она должна была признать, что не могла называть Ричарда «ее Ричардом». Но если бы у нее была возможность подольше побыть в Луизиане, если бы она была немного старше… Она застонала про себя, пытаясь понять, почему судьба столкнула ее именно с Торнтоном Вэнсом.

Курт, кузен Вэнса, был абсолютно не похож на Торнтона и сразу понравился Трилби. Он был воспитан, вел себя как джентльмен и немного напоминал ей Ричарда. Она не часто виделась с ним, но он ей очень нравился.

Курт также очень нравился и жене мистера Вэнса. Каждый раз, когда Трилби разговаривала с мистером Куртом, Сэлли Вэнс вмешивалась в их разговор, брала его за руку с видом собственницы и старалась увести. Ее враждебность к Трилби росла с каждой встречей, поэтому Трилби старалась не посещать те места, где могла столкнуться с этой женщиной.

Сэлли Вэнс умерла в результате несчастного случая через два месяца после того, как семья Лэнгов прибыла на ранчо Блэквотер Спрингс. Мистер Вэнс выслушал слова сочувствия отца и матери Трилби, но когда она сама выразила ему соболезнование, он просто повернулся на каблуках, позвал свою дочь и удалился, показав явное пренебрежение.

У Трилби не хватило смелости спросить, чем она могла оскорбить человека, с которым недавно познакомилась. Она даже никогда на него толком не смотрела. Он избегал ее, как чумы, даже когда они встречались в людном месте, и с ним всегда была его маленькая дочь. Девочке, казалось, нравилась Трилби, но она не могла приблизиться к ней из-за холодности мистера Вэнса. Ей, видимо, было неуютно в компании отца, и Трилби прекрасно это понимала. Он пугал людей.

Однако за последний месяц Торнтон Вэнс несколько смягчился. Он стал часто приезжать на ранчо к отцу Трилби, чтобы обсудить права пользования водой. Мистер Вэнс владел огромными стадами и тысячами акров земли, часть из которых была в Мексике в приграничном штате Сонора. На его мексиканских землях вода была, но здесь, в Аризоне, на ранчо Блэквотер Спрингс был фактически единственный в округе доступный источник поды, и мистер Вэнс хотел владеть им. Но отец Трилби не желал обсуждать возможность продажи ранчо, что несколько удивляло ее. Не хотел он уступать и свои права на владение водой.

Трилби занимали этим мысли, когда Торнтон Вэнс натянул поводья, остановился перед крыльцом и соскочил с седла.

Он был богатым человеком, но одевался, как любой из ковбоев. На нем были грубы хлопчатобумажные джинсы, отделанные по бокам кожей, старая клетчатая рубашка, манжеты которой также были из кожи. Вокруг его сильной шеи был повязан большой красный платок, грязный, пропыленный и измятый. Его жесткая шляпа была помята и изношена, дожди деформировали ее. Его сапоги выглядели так же, как у Тедди после того, как он занимался скотом, носки загибались кверху от сырости, а каблуки были сбиты. Мистер Вэнс не выглядит элегантным, решила Трилби, и на лице ее отразилась неприязнь.

— Доброе утро, мистер Вэнс, — сдержанно поздоровалась Трилби, заставив себя вспомнить о хороших манерах.

Он мрачно посмотрел на нее.

— Ваш отец дома?

Она отрицательно покачала головой. Его голос был мягким и глубоким, как ночь, но мог быть и жестким, как кнут, если он этого хотел. А сейчас он хотел этого.

— А ваша мать?

— Они уехали в магазин с мистером Торренсом, — с готовностью объяснил Тедди. — Он повез их на машине. Папа говорит, что мистер Торренс уже слаб, но это неправда, мистер Вэнс. Он совсем не слабый. Он когда-то был рейнджером в Техасе, вы знаете об этом?

— Да, знаю, Тед, — мистер Вэнс перевел взгляд своих темных глаз на Трилби. Резкие черты лица, темная от загара кожа, черные густые брови и черные прямые волосы под шляпой — таков был Торнтон Вэнс. Трилби под его взглядом почувствовала, что она не так одета, хотя ее скромное ситцевое платье было очень аккуратным. Она без всякой необходимости вытерла руки фартуком.

— Мне нужно вернуться на кухню, иначе мой пирог сгорит, — начала она, надеясь, что он поймет намек и уйдет.

— А мне не предложат кусочек пирога? — тон его был ворчливым.

Она была почти в панике. Тедди ответил за нее, в его звонком мальчишеском голосе было возбуждение.

— Конечно. Трилби печет самые вкусные пироги, мистер Вэнс. Я люблю пирог со сливками, но наша корова сейчас не доится, и придется обойтись без них.

— Ваш отец не сказал про корову, — Вэнс привязал поводья к столбу и быстро взбежал по ступенькам крыльца. Его высокая гибкая фигура была такой же грациозной, как и в седле. Он возвышался над Тедди и Трилби, слишком высокий и сильный.

Трилби быстро повернулась и вошла в дом. Хорошо, что ее светлые волосы были заплетены в аккуратную косу, а не распущены свободно, как обычно дома. Она выглядела гораздо более холодной и сдержанной, чем была на самом деле. Она с удовольствием насыпала бы ему в пирог красного жгучего перца. Хотя, возможно, он любит красный перец и чеснок — злость так и кипела в ней.

— Вчера мы купили другую корову у мистера Барнса, — с готовностью объяснил Тедди. — Но сестра была занята приготовлением пирога и не подоила ее. Я пойду подою вместо тебя, Трилби, пока ты печешь пирог. Это не займет много времени.

Она попыталась возразить, но Тедди схватил молочное жестяное ведро и умчался через заднюю дверь, прежде чем она смогла остановить его. Она осталась одна, испуганная, наедине с этим мистером Вэнсом.

Он даже не скрывал своей враждебности. Достал из кармана табак и папиросную бумагу и быстрыми уверенными движениями скрутил сигарету.

Трилби проверила в печи пирог. В Луизиане у них была газовая печь. Она втайне боялась ее, но теперь грустила по ней, когда приходилось готовить в печи, которая топилась дровами. Это лучшее, что они могли себе позволить. Содержать ранчо было дорого, поддерживать порядок становилось все труднее. Тедди не стоило упоминать, что корова перестала доиться.

Она увидела, что пирог уже подрумянился. Слышен был смешанный запах корицы, сахара, масла и запеченных яблок. Как раз готов. Она быстро вынула его из печи, поставив на длинный кухонный стол, который был почти от стены до стены. Ее руки дрожали, но, слава Богу, она не уронила пирог.

— Я заставляю вас нервничать, мисс Лэнг, — улыбаясь, Вэнс подвинул стул и сел на него верхом, обхватив своими сильными ногами, как змея, и положив руки на спинку стула.

Он выглядел очень сильным, джинсы плотно обтягивали его длинные мускулистые ноги.

Трилби почувствовала странное смущение. Она никогда не замечала, какие ноги были у Ричарда. Внезапный интерес к ногам Торна смутил ее и заставил защищаться.

— О нет, мистер Вэнс, — ответила она с безразличной улыбкой. — Я нахожу, что враждебность очень бодрит.

Его брови удивленно приподнялись, и ему пришлось подавить улыбку.

— Разве? Но ваши руки дрожат.

— У меня мало опыта общения с мужчинами… за исключением отца и брата. Возможно, я чувствую себя неловко.

Он наблюдал, как она поправила прядь светлых волос, его глаза не выражали ничего, кроме презрения.

— Я думал, что вы нашли неотразимым моего кузена на последней встрече в прошлом месяце.

— Курт? — она кивнула, не заметив выражения, которое промелькнуло в его темных глазах. — Мне он очень нравится. У него хорошие манеры и приятная улыбка. Он угостил Тедди мятной жевательной резинкой, — она улыбнулась. — Мой брат никогда не забывает проявленной к нему доброты, — она осторожно взглянула на него. — Ваш кузен напоминает мне кое-кого в моем прежнем доме. Он добрый человек и джентльмен, — особо подчеркнула она.

Ее взгляд выражал ее мнение и о его одежде, и о нем самом настолько ясно, что не требовалось никаких слов.

Ему хотелось громко расхохотаться. Однажды в церкви он услышал, как одна леди — известная сплетница — сообщила своим приятельницам, что видела на вечеринке, как Курт обнимал какую-то блондинку. Торн рассказал об этом Сэлли, и она объяснила ему, что эта блондинка — Трилби. Сэлли подтвердила, что видела их вместе. Торн хорошо помнил, что, рассказывая это, Сэлли очень побледнела и говорила неохотно. Это открытие заставило его особенно презирать Трилби. Его кузен Курт был женат, но, оказывается, это не имело значения для мисс Лэнг. Даже смешно, что женщина, считающая себя леди, может так вести себя. Но он очень хорошо знал, какими обманщицами могут быть женщины. Сэлли притворялась, что любит его, хотя сама стремилась только к богатству и комфорту.

— Жена Курта обожает его, — сказал он со значением.

Трилби не прореагировала, и он шумно вздохнул, глубоко затянувшись сигаретой. Его глаза неотступно следили за девушкой…

— Плохая женщина может погубить как хорошего мужчину, так и его жизнь.

— Я встретила здесь очень мало хороших мужчин, — ответила она бесстрастно. Она начала резать пирог. Ее руки дрожали, ее злило, что он наблюдает за ней с недоброй улыбкой.

— Кажется, вы не считаете, что у нас в пустыне очень жарко, мисс Лэнг. Большинство жителей Восточного Побережья ненавидят пустыню.

— Я южанка, мистер Вэнс, — напомнила она. — В Луизиане тоже жарко.

— В Аризоне жара круглый год. Но зато у нас нет комаров, потому что здесь нет болот.

Она взглянула на него.

— Их заменяет желтая пыль.

— В самом деле? — в его голосе звучала явная насмешка. Ее южный акцент напоминал ему о танцах, маскарадных балах и особняках.

Она вытерла руки и отложила нож в сторону. Она не станет запускать в него нож, нет, не станет.

— Думаю, что да, — она достала из шкафа с китайским фарфором тарелки для пирога и молила Бога, чтобы не разбить посуду.

— Не хотите ли чаю со льдом, мистер Вэнс? — «Лучше, если бы это был яд», — подумала она про себя.

— Благодарю, охотно.

Она открыла небольшой ящик со льдом и достала щипцами несколько кусочков, чтобы положить их в стаканы, накрыла салфеткой и закрыла крышку ящика.

— Как прекрасно, что в такую жару есть лед. Мне хотелось бы, чтобы у меня был целый дом изо льда.

Он ничего не ответил. Трилби взяла керамический кувшин с чаем, который приготовила к обеду, и налила сладкую янтарную жидкость в стаканы. Она приготовила три стакана, так как была уверена, что Тедди скоро вернется. Она накажет его, если он не придет. Ее нервы были как натянутая струна.

Она положила большой кусок пирога на тарелку и поставила перед ним, пододвинув старую серебряную вилку, одну из тех, что подарила бабушка перед их отъездом из Батон Ружа. Постелила льняную салфетку и поставила на нее стакан с чаем. Кусочки льда звенели в стакане, как маленькие колокольчики.

Когда она протянула руку, Торнтон внезапно схватил ее за запястье сильной горячей рукой. У нее перехватило дыхание, она испуганно смотрела на него широко открытыми глазами.

Ее реакция немного рассердила его. Он перевел взгляд на ее руку, повернул к себе ее ладонь и большим мозолистым пальцем нежно погладил кожу.

— Красная и натруженная, но все равно это рука леди. Зачем вы приехали сюда со своей семьей Трилби?

Ей было непривычно слышать свое имя из его уст, голос его бы глубоким и мягким. Она испуганно смотрела на его натруженную руку, которая казалась почти черной по сравнению с ее белыми пальцами, его прикосновение взбудоражило ее.

— Мне больше было некуда ехать. Кроме того, я нужна маме. Она не совсем здорова.

— Ваша мать хрупкая женщина. Настоящая южная леди, как и вы, — добавил он презрительно.

Она подняла на него глаза.

— Что вы имеете в виду?

— Разве вы не понимаете? — он смотрел на нее темными глазами, полными неприязни — Здесь, на Западе, вы едва ли встретите вежливое обращение, моя девочка. Здесь суровая жизнь, и мы суровые люди. Когда живешь на краю пустыни, приходится быть жестким, иначе погибнешь. Такая пушинка, как вы, долго здесь не протянет. Если политическая обстановка ухудшится, вы пожалеете, что уехали из Луизианы.

— Я совсем не пушинка, — сердито возразила Трилби, подумав, что это определение больше подходит его покойной жене, но она была слишком хорошо воспитана, чтобы сказать это вслух — Почему вы меня так не любите?

Он помрачнел еще больше. Ему хотелось бросить ей в лицо все свое презрение, но он не мог говорить.

Минутой позже Тедди вошел через заднюю дверь, неся полведра молока, и Торнтон Вэнс медленно отпустил руку Трилби. Она инстинктивно потерла ее, уверенная, что завтра на руке будет синяк. Кожа у нее была такой нежной, что его жесткие пальцы обязательно оставят свой след на ней.

— Вот и молоко. Ты мне отрезала кусочек пирога, Трилби?

— Да, Тедди. Садись, я тебе сейчас подам.

Тедди притворился, что не заметил смущения Трилби.

— Ну как, вкусно? — спросил Тедди гостя, когда они заканчивали есть пирог. Торн съел свой кусок с большим удовольствием.

— Да, весьма неплохо, — согласился Торн. Он прищурил свои темные глаза и взглянул на Трилби.

— Я думаю, что твоя сестра считает меня грубым человеком, Тед.

— Вовсе нет, — возразила Трилби. — У каждого свои трудности в жизни, — она резко встала, собрала тарелки и быстро положила их в раковину, снабженную железным насосом. Накачала воды в ведро, затем налила в чайник и поставила его на огонь.

— Правда, это очень неудобно: топить печь летом, не так ли, мистер Вэнс? — спросил Тедди.

Торн немного смягчился при последнем замечании Трилби.

— Приходится привыкать ко всему, если это необходимо, Тед, — ответил он.

Трилби неожиданно почувствовала к нему симпатию. Он потерял жену и, наверное, очень тоскует по ней. И поэтому так груб и невежлив. У него не было возможности научиться хорошим манерам, как у мужчин Восточного побережья.

— Пирог был вкусный, — сказал Торн, несколько удивленный.

— Спасибо, — ответила она. — Бабушка научила меня готовить, когда я была еще маленькой девочкой.

— А сейчас вы уже не маленькая девочка, не так ли? — насмешливо спросил Вэнс.

— Правильно, — согласился Тедди, не поняв, что это была скорее шутка, чем вопрос. — Трилби уже старая. Ей двадцать четыре.

Трилби была готова провалиться сквозь землю.

— Тед!

Торн долго смотрел на нее изучающе.

— Я думал, вы значительно моложе.

Она покраснела.

— Вы хотите этим что-то сказать, мистер Вэнс? — натянуто спросила она. — Говоря это…

Вэнс улыбнулся. Лицо его изменилось, сделалось менее суровым и даже привлекательным. Черные глаза сверкнули.

— Да? И что? — уколол он ее.

— А сколько вам лет, мистер Вэнс? — вмешался Тедди.

— Мне тридцать два. Я думаю, меня можно отнести к твоим дедушкам и бабушкам.

Тедди засмеялся.

— Да, и прямо в кресло-качалку.

Вэнс тоже рассмеялся. Он поднялся из-за стола, вытащил карманные часы, открыл их и нахмурился.

— Сегодня после обеда приезжает поездом мой друг с Восточного побережья. Мне надо ехать.

— Приезжайте еще, — попросил Тедди.

— Я приеду, когда ваш отец будет дома, — он задумчиво посмотрел на Трилби. — В пятницу я устраиваю вечер для моего друга. Он родственник моей покойной жены и очень известен в академических кругах. Он антрополог. Мне хотелось бы, чтобы вы приехали.

— И я тоже? — возбужденно спросил Тедди.

Вэнс кивнул.

— Там будут еще мальчики. И Курт будет со своей женой, — добавил он, многозначительно посмотрев на Трилби.

Трилби не знала, что ответить.

Она не была в гостях с тех пор, как они приехали в Аризону, хотя их семью приглашали несколько раз. Ее матери не хотелось ходить в гости. Но она, наверное, примет это приглашение, потому что нельзя обидеть такого богатого и могущественного человека, как Торнтон Вэнс, даже если он выглядит, как отчаянный сорвиголова.

— Я передам родителям, — ответила она.

— Обязательно, — он взял шляпу и легко большими шагами направился к двери. Трилби и Тедди пошли за ним.

Он ловко вскочил в седло.

— Спасибо за пирог.

Трилби вежливо наклонила голову и холодно улыбнулась ему.

— Не стоит благодарности. Жаль, что я не предложила вам сливок.

— Вы что, покрыли свою корову? — продолжал он мучить ее.

Она взглянула на него.

— Нет, я думаю, вы ее сглазили.

Он усмехнулся, приподнял шляпу, натянул поводья и не спеша тронул лошадь, затем пустил ее рысью.

Трилби и Тедди смотрели вслед, пока он не скрылся из виду.

— Ты нравишься ему, — поддразнил сестру Тедди.

Она приподняла брови.

— Он не интересуется такими женщинами, как я.

— Почему?

Она смотрела вслед Торну со смешанным чувством возбуждения и негодования.

— Мне кажется, ему нравится, когда женщина находится у него под каблуком.

— Ой, Трилби, какая же ты глупая! Тебе нравится мистер Вэнс? — настаивал он.

— Нет, совсем не нравится, — твердо ответила она, повернулась и пошла в дом. — У меня много дел, Тедди.

— Если это намек, сестра, то я тоже могу что-нибудь сделать. Но все равно ты нравишься мистеру Вэнсу, — он сбежал вниз по ступенькам.

Трилби остановилась в дверях, встревоженная словами брата. Она не считала, что нравится мистеру Вэнсу. Она чувствовала, что ему что-то нужно, но не могла понять, что. И была этим очень обеспокоена.

Когда мать и отец вернулись, Тедди рассказал им о визите мистера Вэнса, и они также понимающе улыбнулись. Трилби покраснела как рак.

— Да он совсем не интересуется мной. Он хотел видеть вас.

— Зачем? — спросил отец.

— В пятницу вечером он собирает гостей, — возбужденно заговорил Тедди. — Он сказал, что приглашает нас всех и меня тоже. Мы поедем? Мы так давно не были в гостях, — он сердито посмотрел на них. — Вы не разрешили мне поехать на представление мистера Коуди в четверг после обеда. Говорят, что это будет самое последнее представление. Там будут выступать пони и настоящие слоны.

— Извини, Тедди, — отец был непреклонен. — Боюсь, что у нас совсем нет свободного времени. На этой неделе мы отправляем морем скот в Калифорнию, мы и так отстали от других скотоводческих компаний, отправляющих скот по этому маршруту.

— Я пропущу и программу с буйволами, это тоже последнее представление, — захныкал Тедди.

— Может быть, они еще не уезжают. Кроме того, — нежно сказала Мери Лэнг, — в Дугласе скоро собираются отряды бойскаутов, и все приедут посмотреть на них. Ты тоже можешь стать бойскаутом.

— Надеюсь, что могу. Мы поедем в гости? Это будет вечером. Мы же не работаем вечером, — добавил он.

— Я согласна, — сказала миссис Лэнг. — И, кроме того, дорогой, мы не можем обидеть мистера Вэнса, мы же соседи.

— Я предполагаю, — ее муж лукаво посмотрел на дочь, — если Трилби не приедет, Торну не с кем будет танцевать.

Трилби представила себе, как этот невоспитанный мистер Вэнс танцует сам с собой. Это немного развеселило ее.

— Трилби называет его «мистер Вэнс», — подчеркнул Тедди.

— Трилби просто хорошо воспитана, как и следует, — ответил мистер Лэнг. — Но Торн и я скотоводы. Мы называем друг друга по имени.

— Имя Торн[1] ему очень подходит, — подумала Трилби. — Он такой же колючий и может уколоть очень больно. Но вслух она ничего не сказала. Отец не одобрил бы этого.

— Значит, мы поедем? — спросила Трилби.

— Да, — улыбнулась миссис Лэнг.

Это была симпатичная женщина почти сорока лет, но выглядела она лет на десять моложе.

— У тебя есть хорошенькое платье, которое ты ни разу не надевала, — напомнила она.

— Как бы мне хотелось надеть тот шелковый ансамбль, — улыбнулась в ответ Трилби, — который потерялся по приезде сюда.

— Почему это так глупо называется? — пробормотал Тедди.

— Нет, только послушайте! — засмеялась Трилби. — А разве не глупо называть толстого медведя Тедди Рузвельтом?

— Конечно, нет! Да здравствует Тедди! — воскликнул мальчик. — У него день рождения в четверг, в тот же день, когда будет представление с буйволами. Я прочитал в газете. Ему исполняется пятьдесят два года. Меня назвали в его честь, правда, папа?

— Да, конечно. Для меня он герой. Он был слабым и болезненным ребенком, но создал себя сам и стал храбрым солдатом, ковбоем и политиком… Я считаю, что полковнику Тедди Рузвельту все удавалось прекрасно, включая президентство.

— Мне жаль, что его не переизбрали, — ответила миссис Лэнг. — Я бы голосовала за него, — добавила она, многозначительно посмотрев на мужа, — если бы женщинам разрешили голосовать.

— Это ошибка, которая будет исправлена, попомни мои слова, — мистер Лэнг влюбленно обнял жену за плечи. — Президент Тафт в июне, слава Богу, подписал билль о статусе штата Аризона, а когда они ратифицируют конституцию, многое изменится. Но что бы ни случилось, ты всегда останешься моей любимой девушкой.

Она засмеялась и потерлась щекой о его плечо.

— А ты — моим любимым мужчиной.

Трилби улыбнулась, и они с Тедди вышли, оставив родителей одних. Прошли многие годы их супружества, а они все еще были, как молодожены.

Трилби мечтала, что когда-нибудь тоже будет счастлива в своем замужестве.