Глава 3

– Какой-то трейлер стоит на улице, сэр…

Не осознавая смысла слов, Кейн повернул голову и увидел управляющего Джима Харви, стоящего в дверном проеме конюшни. Джим переводил взгляд с Кейна на Пресли. Его глаза расширились.

– Прошу прощения, что помешал…

– Ничего страшного, – прервал Кейн и почувствовал, что еще немного, и Пресли потеряет сознание. Нужно действовать быстро, успокоить ее.

– Джим, это Пресли Макартур.

Джим кивнул. Признание смягчило его, он снял свою ковбойскую шляпу.

– Рад познакомиться, мэм.

И перевел взгляд от Кейна к Пресли и обратно, явно пытаясь разгадать, что происходило в тот момент, когда он вошел. Джим достаточно умен, чтобы понимать, что это не его дело.

– Дай нам час времени, если ты не против, а потом погрузи Сана в трейлер мисс Макартур, чтобы она могла забрать его домой.

Джим ничего не понял, но не решился задавать вопросы в присутствии Пресли.

– Да, сэр!

Он повернулся к ней. Она по-прежнему молчала.

– Я буду тут рядом, мэм. Мы проверим трейлер.

– Спасибо, Джим.

Ага, к ней вернулся уверенный деловой голос. Возможно, это к лучшему, хотя сейчас ему больше нравился ее растерянный тоненький голосок. Интересно, как она заговорит, если он снова ее поцелует? И более интимно дотронется? Прервав увлекательный поток мыслей, он предложил Пресли руку и вышел с ней из конюшни.

Оказавшись на улице, погруженной в вечерние сумерки, она остановилась.

– Я не понимаю. Вы планируете просто отдать мне его назад? И не хотите сначала попробовать товар, прежде чем принять решение?

Кейн не смог сдержать улыбку.

– Я думаю, что уже попробовал.

Почувствовав, как она вздрогнула, он ласково похлопал ее по руке и повел дальше. Когда они шли по дорожке, Кейн стал особенно пристально разглядывать Пресли. Ее макушка едва доставала до его плеча, значит, она выше среднестатистической женщины. Легкий запах жимолости дразнил нос, аромат редких духов напоминал о детстве – самом счастливом времени.

Жимолость росла в углу сада в доме, где он рос, пока не умерла его мать. Он живо помнил, как она учила его пробовать сладкий вкус сока цветов жимолости на языке.

– Кроме того, я всегда держу слово. Сан сегодня вечером вернется домой.

Они подошли к боковому входу в дом. Кейн взялся за ручку двери.

– Ситуация сложная, но я знаю, что вы сделаете все для семьи и бизнеса.

Шантаж – не дело чести, но прежде, чем они предстанут перед обществом, Кейн хотел, чтобы Пресли вспомнила, что поставлено на карту. Напряженность в ее теле больше свидетельствовала о состоянии ее духа, чем кивок в знак согласия.

Он ввел ее в дом, придерживая за спину. Она жмурилась от яркого света ламп, отражавшегося в кристаллах Сваровски на люстрах. В действительности ее поведение изменилось с той минуты, когда они переступили порог. Если бы кто-то сказал, что человек может стать невидимым, Кейн ни за что не поверил бы. Зато сейчас наблюдал за преображением Пресли.

Они уже почти миновали крытый переход из одного здания в другое, когда из кабинета вышли Мейсон и Эва-Мари.

– Кейн!

Он остановился, заметив выражение озабоченности на лице брата, вспомнил, что не выключил компьютер перед тем, как выбежать из кабинета. Теперь эту новость знают они оба. Мейсон прекрасно понимал, как повлияло на Кейна сообщение от Ванессы Джентри. Они были вместе, когда Эмили решила расстаться с ним, и на протяжении всего последующего времени наблюдал, как Кейн систематически удалял из своей жизни все, что не связано с их общей целью.

Так проще жить.

Желая избежать расспросов брата, Кейн заговорил первым:

– Мейсон, это Пресли Макартур.

Тот моргнул, затем взглянул на женщину, стоявшую рядом с Кейном.

– О, с конюшни Макартуров?

Рука Пресли сжала локоть Кейна, и она смогла немного расслабиться, когда Эва-Мари кивнула ей и улыбнулась:

– Привет, Пресли!

– Поздравляю, Эва-Мари!

Чудесная женщина, первая любовь Мейсона и олицетворение человека, побитого жизнью, теперь расцвела.

– Спасибо!

Пока девушки обсуждали обручение, Мейсон взглянул на Кейна, вопросительно подняв бровь.

– Планы изменились. – Кейн старался говорить как можно тише.

– То есть?

– По всей видимости, миссис Макартур не имела права на продажу Сана.

Мейсон выругался:

– Ну надо же так вляпаться! И что теперь делать? Мы разработали план на том условии, что в конюшне будет знаменитый жеребец.

От волнения голос брата дрожал.

– Ничего не бойся! – заверил Кейн, как он делал неоднократно за последние два года, что они провели в тесном контакте. – У меня созрел новый отличный план.

Кейн вернулся к женщинам и обнял Пресли за плечи. Ее тело напряглось под его рукой, а улыбка на мгновение исказилась. Но он не убрал руку. Чем быстрее она привыкнет к нему, тем лучше.

Чем чаще он будет обнимать ее сегодня вечером, тем быстрее пойдет молва об их отношениях. Никакого сексуального подтекста! Кейн общался с Пресли в расслабленной дружелюбной манере, желая, чтобы их имена с сегодняшнего дня были неразрывно связаны до тех пор, пока им обоим это выгодно.

Мейсон наблюдал за ним, заинтересованно и немного удивленно. С момента расставания с Эмили Кейн не появлялся в обществе ни с одной женщиной.

Кейн внезапно разглядел мачеху Пресли за спиной брата. Когда та осознала, что на вечеринке присутствует падчерица, направилась к ним с выражением игривой кошечки на лице. В этот момент Кейн вдруг осознал, что и не подозревал, в какую историю ввязался.

Ее оглушительное приветствие только подтвердило подозрение.

– Боже, Пресли! У тебя в волосах солома?

Пресли хотелось провалиться на месте. Ей не в новинку публичные унижения Марджори, и, хотя она привыкла к этому, щеки залила краска, да так быстро, что Пресли удивилась, как не потеряла сознание.

Мачеха практически протиснулась между ней и Кейном.

– Да посмотри на себя! Солома на платье, грязь на туфлях! Что ты делала на конюшне, глупая девочка?

– Я думаю, что ответ на этот вопрос столь же неприличный, как и сам вопрос!

Эти слова Кейна привлекли внимание всех присутствующих. Пресли безуспешно старалась слиться с обоями на стене, когда он направил на нее пронзительный взгляд и, несомненно, отметил отсутствие чувства стиля и способность заляпаться грязью при любом удобном случае. Но он не обратил на это внимания. Нет, он полностью отдался игре в отношения.

Если бы Кейн понимал, какую ошибку совершает! Хотя Пресли на руку, чтобы он не догадался. Чем быстрее он поймет, что его спутница совсем не прекрасная принцесса, тем быстрее она расплатится с ним по всем счетам.

– Прости, дорогая, – проговорил он ей на ухо громким, хорошо различимым шепотом. – Я не хотел так сильно испачкать твое платье.

Вот это да! Волна жара пронеслась по ее телу. Она должна была хотеть, чтобы он замолчал, прекратил эту клоунаду, но Пресли надеялась, что Кейн не перестанет говорить с ней и заставит забыть обо всех присутствующих.

Он вытянул соломинку из ее хвоста – единственного вида укладки, которую она могла соорудить, – поднял ее и улыбнулся. В его глазах сверкали озорные искры, а еще в них было что-то более глубокое, непонятное, заставившее ее включиться в игру.

Правда, она не умеет притворяться.

Марджори была ошеломлена и восхищенно наблюдала за Кейном, потом перевела взгляд на Пресли, снова на Кейна. И внезапно смутилась.

Наконец она сфокусировала свой взгляд на падчерице.

– Ты должна была предупредить меня, что у тебя свидание. Я бы подыскала для тебя более подходящий наряд.

Очевидно, это не последнее унижение за сегодняшний вечер. За спиной Марджори Пресли увидела группу девушек, тех самых, что не давали ей проходу с подросткового возраста. Они о чем-то шептались. Все, за исключением одной. Джоан Эверли. Она, прищурившись, смотрела на Пресли, гнев постепенно сменялся выражением светской вежливости.

– О-о! – По игривому тону Кейна Пресли поняла, что ей не понравится то, что он сейчас скажет. – Я думаю, ее платье прекрасно соответствует моим целям.

Судя по сдавленным возгласам девушек, его голос был хорошо слышен даже в отдаленных уголках. Пресли осознавала, что никто не верит в их роман. Она стояла перед ними, как экспонат на выставке. Потом развернулась и выбежала в первую попавшуюся дверь. Ей было все равно, куда идти, лишь бы подальше от посторонних глаз. Однако шарканье ног и цоканье каблуков за спиной подсказали ей, что и здесь она не одна. Ей совершенно не хотелось ни с кем общаться.

Был бы у нее конь или дерзкий работник ранчо, она могла бы принять вызов, как воин. А участие в светских мероприятиях и жизнь под прицелом любопытных глаз не самая сильная ее сторона.

Знакомая тяжесть наполнила мускулы. Впервые Пресли почувствовала это после похорон отца, когда гости разошлись. С тех пор тяжесть регулярно возвращалась, но она все время заставляла себя игнорировать это. У нее нет времени на усталость, нужно следить за бизнесом и за тем, чтобы мачеха не натворила бед.

Поэтому она привычно распрямила спину и встряхнулась. Обернувшись, Пресли увидела, что за ней идут только ее собеседники. Марджори заговорила первой:

– Пресли, что происходит?

На лице Марджори виднелись следы замешательства, но годы общения с ней, упреки в том, что Пресли живет неправильно, недостаточно женственна, слишком умна и слишком серьезна, заставили девушку замолчать.

Да и как она могла произнести вслух то, что стала интересной для такого мужчины, как Кейн Харрингтон только потому, что мачеха попыталась обмануть его при продаже лошади?

Конечно, Марджори все равно решила бы, что сделала хорошее дело.

К удивлению Пресли, первым заговорил Кейн:

– Дело в том, что Пресли не оказалась бы здесь, если бы не ваша неспособность осознать юридические последствия совершенных поступков, миссис Макартур.

Это был настоящий шок, в том числе и для Пресли. Никто никогда не заступался за нее, даже отец. Когда привел в дом Марджори, он надеялся, что та научит дочь искусству быть женщиной. Марджори с этим не справилась. Однако отец расценил это, как отсутствие способностей у дочери. И хотя любил ее, тем не менее не скрывал своего разочарования. Кейн снова обнял Пресли за плечи.

– Не поймите меня неправильно. Я счастлив, что она здесь.

Марджори не поверила.

– Вы, верно, считаете, что я совсем глупа, если хотите убедить меня в том, что моя Пресли смогла вскружить голову самому завидному холостяку в нашем округе всего за тридцать минут, да еще и в этом платье!

Пресли не поняла, что именно разбудило раздражение, давно загнанное куда-то в глубь сознания, – события ли сегодняшнего дня, шантаж Кейна или всеобщее неверие в то, что они могут быть парой. Не раздумывая, она выступила вперед, почти вплотную подойдя к Марджори.

– А я думаю, ты могла бы лучше подумать о том, как твои действия скажутся на мне или на ком-то еще, кто вынужден мириться с твоими выходками!

– Что ж, я так и думала, что моя умная падчерица все исправит, – жалобно промямлила Марджори.

– Что? – Внезапно Пресли перестала контролировать себя, сделала отчаянную попытку сдержаться, но не смогла. – Ты продала жеребца, который, как известно, не принадлежал тебе! Да и ладно, Пресли как-нибудь уладит это дело!

Марджори побледнела:

– Я знаю, ты любишь этого жеребца, но деньги…

Пресли подошла к ней еще ближе.

– Всякому терпению приходит конец. Если ты еще раз выкинешь нечто подобное, я сделаю все возможное, чтобы Грант нарушил условия завещания отца. Ты поняла меня?

– Он не сможет!

– Он отличный адвокат. Я уверена, для меня он это сделает.

Что-то в словах Пресли, очевидно, напугало Марджори, потому что та неотрывно смотрела на падчерицу и молчала. Наконец она неловко кивнула, моргнула и вернулась к прежнему образу капризной светской дамы.

– Не стоит быть такой серьезной, моя дорогая. Сегодня вечер веселья. Для тебя особенно, я права?

Это не имело смысла. Весь гнев и отчаяние, бродившие в крови Пресли, не могли найти выход наружу. Она подумала, что этот бесконечный бег по кругу никогда не кончится.

Почему отец уготовил ей такую судьбу?!

Несмотря на угрозу, она не верила, будто что-то изменится к лучшему. Если внимание Марджори в ближайшее время привлечет очередной сияющий бриллиант, она забудет об угрозах и последствиях.

Ответ Кейна не успокоил страхи Пресли.

– Смею вас заверить, миссис Макартур, что мы с Пресли будем видеться в ближайшее время достаточно часто.

Ну что ж, гора забот продолжает расти. Как же все неправильно. Пресли предпочитала ситуации, в которых все под ее контролем.

– Ну, тогда все в порядке? – продемонстрировав в улыбке все зубы, предположила Марджори.

Ее проблемы всегда исчезали сами собой в то время, как проблемы Пресли увеличивались в геометрической прогрессии.

Загрузка...