Трофей генерала драконов

Глава 1

Солнечные лучи проникали в комнату даже через плотные шторы. Рассвет. В утреннем ленивом спокойствии хорошо был слышен шум волн, разбивающихся о скалы. Крик птиц, парящих над водой в поисках неудачливой рыбки.

«Опять балкон не закрыла на ночь» – пронеслась мысль в голове.

Холод в комнате пробирал до костей. Закутавшись в толстый плед, служивший мне одеялом, лишь улыбнулась.

Нет, когда прохладно – это хорошо.

Главное, что не жара, вот ее я не переносила.

Зевнув, я попыталась повернуться набок… Громкий стон прокатился по комнате. Схватившись за ногу, принялась с остервенением ее разминать. От жгучей боли на глаза проступили слёзы.

Да что же такое-то!

– Что, Алисия? Опять свело? – ко мне подскочила Талья. Откинув в сторону чистое домашнее платье, что приготовила для меня, она принялась привычно массировать икру. – Всё чаще и чаще! Тебе не хватает нормального питания!

– С-с-с, – втянула я воздух сквозь зубы. – Питания сейчас всем не хватает. На бобах здоров не будешь. Больно-то как!

– Терпи, – шикнула на меня сестрица: излишней и неуместной жалости она никогда не проявляла. – Я стараюсь, но моих сил тут явно недостаточно. Мамы не хватает. Как же сложно без нее, когда своего ума еще не нажил! Она бы быстро сообразила, чем тебя пичкать нужно, чтобы так мышцы не сводило.

– Да отвар сирени и мед, – простонала я.

– Какой мед, лера? Да я даже весь хрен в округе уже выкопала, – посетовала она. – А ты мед… Может, еще про лимоны вспомнишь? О, я вчера слышала от прачки, что от судорог помогает полынь. Вот ее мы еще не пробовали. Собрать травку несложно, за восточной стеной растет…

– Талья, – поныла я жалобно, – ты чем меня только не поила: анис, тмин, гусиная лапчатка… Сжалься уже! Не помогает это.

– Ты еще заплачь, – оборвала она мои стенания. – Эх, была бы мама рядом… Это мы, дурные, не догадались липовых листочков насушить, и почек березовых собрать. А теперь осень, поди найди это все. Пройдохи бестолковые. Мамка болела, а все про это талдычила. Зима впереди, а у нас шаром покати… Ни зелья, ни трав для отвара.

– Только не начинай… – попыталась я оборвать ее сетования. Но куда там.

Талья вошла в раж!

Теперь пока все головы вокруг пеплом не обсыплет – не успокоится.

Вспомнив свою нянечку, я зажмурилась ещё сильнее. Её не стало полгода назад, а боль до сих пор не стихала. Только благодаря ей и Тальи я осталась жива.

Закрыв глаза, позволила своей молочной сестре облегчить мои страдания. Да и пусть болтает. Что первая зима, что ли? Перетерпим. Главное вместе.

Дар целителя Тальи с каждым годом становился крепче и ярче. И без нее я бы просто сошла с ума от вечной неутихающей боли. Она стала самым родным мне человеком.

Бубнящим, чем-то вечно недовольным, но в то же время неунывающим.

Противоречивая натура.

От понимания, что рано или поздно она встретит своего мужчину и оставит меня – становилось страшно до одури. Но в то же время мне было так жаль ее. Молодую женщину, прикованную к хозяйке-калеке. Порой мне казалось, что я нагло отнимаю у нее жизнь и молодость.

– Ты вчера на свидание хоть пошла? – тихо спросила, дождавшись, пока она вернет покрывало на место.

– Ходила, – она сморщилась и пожала плечами. – Зря только наряжалась.

– Ну, а с этим-то что не так? – разочарованно простонала я, вспоминая вроде симпатичного молодого мужчину. – Косой? Хромой? Плешивый? Толстый? Горбатый? Усатый? С щербинкой между зубами? Уши у него, что лопухи придорожные? Какие там еще были?

– Этот просто дурак! – поставила сестрица диагноз с умным видом.

– А, ну это не лечится, – задумчиво кивнув, я приподняла бровь. – Талья, почти двадцать лет война длится. Что ты хочешь? Выжили или хитрецы, или трусы, или дураки, или убогие. Так может этот не худший претендент на твою руку. Тебе замуж давно пора!

– Встречу того самого и выйду, – брякнула она свою любимую присказку.

Закатив очи к каменному потолку, местами покрытому черной плесенью, я повернулась набок. Боль в ноге стихала.

– С такими запросами, моя ты красивая, никого ты не встретишь! Так и будешь сидеть со мной в четырех стенах до седых волос.

– А тебе, хозяюшка, что плохо? – она развела руками. – Целитель и подруга при тебе…

– Не называй меня так, сестра, раздражает, – пробурчала я. – Мне хочется видеть тебя счастливой. С детьми. Чтобы полный дом гостей. Муж – сильный крепкий воин. И я рядом. Хочу уже понянчить хоть кого-нибудь. Имей совесть!

– Вот тебя замуж выдам и собой займусь. Хочешь нянчить – вперед на свидание. Что ты меня туда подсылаешь?!

– Талья, я уже говорила тебе, но повторюсь: ты невозможная ослица! – тяжело вздохнув, я предпочла умолкнуть.

Замуж? Ага!

Покажите мне того дурака, кому занадом окажется хромоногая лера, и я посмеюсь с него.

То-то я погляжу, там в зале очередь из женихов стоит и в дар все мне костыли резные несут.

В моей памяти вспыхнула картина прошлого, когда меня нашли уже в темноте ночи на дне ущелья и принесли домой. Продираясь через агонию, я открыла глаза и увидела перед собой отца, нашего целителя и младшего брата. Они смотрели на меня так, словно решали: добить или оставить в покое.

– Жить будет? – это единственный вопрос, который отец задал старенькому леру Гардиусу.

– Нужно вложить много сил, – ответил он. – Моей магии хватит, чтобы поддержать в ней искру жизни. Но так много повреждений. Кость в ноге и вовсе раздроблена. Большая потеря крови. Здесь одной магии мало – нужно собрать кость, зашить ткани…

– Ясно, – отец махнул рукой, – оставьте её. У меня ещё две дочери есть. На рассвете вы выдвигаетесь со мной на границу.

– Но лера же может умереть!

– Нежилец, так нежилец. Если выкарабкается сама, то комната в её распоряжении, – это последние слова, что я услышала от отца в свой адрес.

Последний раз что он посмотрел в мою сторону.

Тогда я просто перестала для него существовать.

Критес с умным видом кивал, поддерживая решение папы.

А я… У меня в этот момент душа умерла.

У него ещё две дочери.

А я не нужна.

Умру, и им всё равно.

В тот момент я узнала, что такое предательство близких.

Дверь закрылась, и наступила тишина.

В комнате я осталась абсолютно одна. А жить хотелось страшно. До одури!

Даже жутко было глаза закрыть.

Через открытое окно до меня долетали трели сверчков и далекое уханье совы.

Слёзы медленно стекали из глаз. Я ведь считала отца таким справедливым, несокрушимым, лучшим…

А он просто отвернулся и ушел, оставляя меня умирать в этой комнате одну.

«Нежилец, так нежилец»

Эта фраза вертелась в голове, принося такую боль, что с физической не шла ни в какое сравнение.

«Выживу! – твердила я сама себе. – Всегда есть зачем жить»

Дверь тихо скрипнула, раздались шаги. Сквозь слёзы я различила женский силуэт.

– Мама? – почему-то я подумала, что это она пришла за мной, чтобы увести в страну мертвых. – Мама, это ты? Мне еще не пора… Нет…

– Молчи, моя маленькая, – нянечка нежно погладила меня по голове. – Береги силы, моя девочка.

Теплые губы коснулись лба. Она еще никогда не проявляла столько любви.

Так хорошо стало в этот момент. Не одна! Не бросили меня.

– Я умираю, няня, – пожаловалась я.

– Ну что ты, доченька. Кто же тебе позволит? – она улыбалась, но в сумерках, окутывающих комнату, я видела, как предательски блестят ее глаза.

– Целитель уедет… – шепнула я.

– А у нас свой есть! Правда же, Талья?

Рядом с нянечкой из тьмы показалась вторая фигурка.

– Правда, – теплые руки сжали мои запястья. – Я помогу тебе, Алисия, и никогда не оставлю одну в беде.

Заплакав, я уткнулась лицом в подушку.

Через кожу в моё тело проникала теплая целительская магия. Слабая, но всё же. Руки Тальи разгорались, охваченные ярким оранжевым сиянием. Она согревала меня. Выжигала боль и вселяла надежду…

– Не выгори, – шепнула я.

– Ну, что ты, – в полумраке я различила её улыбку. – Это знатные леры дар берегут до совершеннолетия, а мы, простые крестьянки, с пелёнок его используем. Я не сильный лекарь, но мы возьмём не качеством, а количеством. Я буду отдавать тебе всё, что скопится за день. Главное, кровь остановить.

– Засыпай, Алисия, – нянечка погладила меня по волосам так, как не делала этого никогда. – Утром тебе станет немножечко легче.

– Алисия, – вздрогнув, я вынырнула из собственных воспоминаний и взглянула на Талью.

Она стала настоящей красавицей. Копна чёрных волос до талии, синие, что гладь океана глаза. Стройная, но фигуристая. Все мужчины в замке оборачивались на неё.

А сколько раз замуж звали…

Характер, конечно, не сладкий, но должны же у женщины быть недостатки.

– Чего ты опять в облаках витаешь. Вставай и разминай ноги, – в меня таки полетело домашнее платье.

– Никакого почтения, – проворчала я и отпихнула вещь в подножье кровати. – Нравится тебе или нет, но мое мнение ты знаешь. Хватит тебе сидеть подле меня, сестрица, определяйся уже с мужчиной.

– Да что ты заладила с утра! – взбрыкнула она и всплеснула руками. – Не пойду я ни за кого из этого дурачья. Сама же сказала – ни одного стоящего жениха здесь не осталось.

– Значит, уезжай в столицу, – упрямо гнула я свою линию.

Признаться, и мой характер желал быть лучшим. Но у меня хотя бы были веские на то причины. Попробуй-ка, полжизни провести в постели, перетерпеть столько мучений и остаться нежной наивной лерой.

Как бы не так. От лютой злости на всех и вся зубы быстро отрастают и затачиваются.

– А ты меня не гони! – Талья упёрла руки в бока. – Вместе и укатим, как возможность подвернётся.

– Куда мне катить? – приподняв бровь, я вопросительно взглянула на неё. – Я с лестницы еле спускаюсь.

– Ой, – она махнула на меня рукой и полезла в сундук за чистыми полотенцами. – Ну, допустим, с этой разваливающейся башни и я еле сползаю, но зато мы далеко от твоего братца, чтобы его драконы на поле боя на гуляш покромсали, и от сестриц, да отдадут их боги в жены к похотливым старикам с отменным здоровьем.

– Ты сегодня прямо сама доброта, – хмыкнула я. – Что стряслось?

Спросила без всякой задней мысли. Ну мало ли день не задался: повздорила с кем, или на завтрак ничего не досталось.

Но Талья повела себя странно. Молча открыв резную дверь, ведущую на огромный балкон, вышла наружу.

В комнату тут же ворвался поток свежего морозного ветра.

Осень в этом году выдалась на редкость промозглой.

Прошла, наверное, минута, а ответа я так и не дождалась.

– Талья? – встревожившись не на шутку, привстала на локтях. – Говори как есть! Если что сотворила, я тебя все равно не догоню. Скрыться от меня успеешь!

– Ваш брат так и не вернулся вчера вечером с отрядом. Ползут упорные слухи, что на границе наших земель стоят орды драконов.

Услышав её негромкий голос с балкона, замерла. Секундная паника сменилась ледяным спокойствием.

Значит, все же дошли. Война дотянула свои костлявые руки и до севера.

Может оно и к лучшему.

Это бестолковое противостояние отняло столько жизней. Столько семей разрушило, судеб поломало, что подумать страшно.

В моей голове стремительно сменялись мысли. Я соображала, чем для нас может обернуться приход незваных гостей.

– Ты ведь сохранила драгоценности, что я отдала тебе на хранение? – громко спросила, чтобы она услышала меня.

И снова тишина.

Нахмурившись, я резко откинула одеяло и села. Нога ныла, да и поясница как деревянная.

Ощутив сквозняк, гуляющий по полу, потянулась за шалью и укуталась.

– Талья, почему не отвечаешь?

– А что мне говорить? – она так и не зашла в комнату. – Нужно было на что-то покупать тебе обезболивающее. Полынь полынью, да только ей одной дела не поправишь.

– Но… – я слегка опешила от такого признания. – Но ты же говорила – деньги давал брат!

– Обманула, он и слушать о тебе не желал, как и твои сестры. Поэтому я распродала всё, что было. Замок обнищал, закрома пусты, боюсь ещё немного и наш молодой лерд начнёт сам приторговывать нарядами своих сестёр, да и собственными кафтанами. Если он там еще живой.

Нет, конечно, я знала, как относятся ко мне близняшки. Они становились невыносимее с каждым годом. Порой я не понимала, как мы могли родиться все от одной матери. Предпочитала думать, глядя на них, что меня нашли на огороде за кухней в капусте. Но Критес… Хотя… зачем я себя обманываю, не дал бы он ни монеты.

– Талья, – мой голос дрогнул, – зачем ты это сделала? Зачем обманула? Я же могла и терпеть. На что ты жить теперь будешь? Я же для тебя хотела хоть что-то сберечь!

– Выкрутимся, – негромко отозвалась она. – А соврала… Не знаю зачем, наверное, чтобы тебе легче стало. Я же вижу, как ты страдаешь от их эгоизма, – я открыла было рот, чтобы возразить, но она опередила. – Да-да, и не пытайся там отнекиваться. Семья для тебя не пустой звук. И тебе хочется верить, что и для Критеса тоже. Про этих двух жаб болотных я промолчу. Но переживать рано, пока нас кормят и здесь. Наряды твоей матушки я сохранила, хотя Юола и Сафира спрашивали о них. Гадюки ненасытные.

– И что? – тяжело вздохнув, я размяла поясницу.

На балконе что-то загремело. Мелькнула тень. И снова глухой удар…

– Понаставила здесь горшков. Дались тебе эти цветы, лучше бы чего полезного посадили, – услышав привычное ворчание молочной сестрицы, немного успокоилась. – В общем, я сказала им, что платья продали первыми. Но они под тобой, там под кроватью в сундуке.

– Да лучше бы ты их продала, чем кольца с браслетами, – проворчала я.

– Не лучше. Вынь я хоть одно платье – раскрылся бы обман. Отобрали бы и это.

Правда в ее словах была.

С каждым днём дела в замке становились только хуже. Пиры, балы… Об этом уже давно забыли и не вспоминали. Слуги ушли. Остались лишь единицы: кому просто некуда деваться. Те, у кого ни дома, ни семьи. На столе по утрам порой обнаруживался лишь хлеб.

– Значит, воины брата не пришли, – тихо пробормотала я, предчувствуя беду.

– Нет, – Талья заглянула в комнату, – я надеюсь, его закопают на поле боя. Или изжарят так, чтобы один пепел остался. И не говори мне, что он этого не заслужил.

Покачав головой, я поднялась и достала свою трость. Опираясь на неё, вышла на балкон.

Такие новости лучше воспринимаются на свежем воздухе.

Вдохнув полной грудью, подставила лицо солёному ветру.

Как хорошо…

Как только я смогла вставать с постели и стало понятно – жить всё-таки буду, отец отселил меня и няню с Тальей в северное крыло.

С глаз долой и нет проблемы.

Северная башня долгие годы пустовала и нуждалась в ремонте. Но стоило нам открыть дверь в покои, мы тотчас воспрянули духом.

Грязь, паутина, парочка мышиных гнезд – такая мелочь. Несколько дней уборки и этого как не бывало.

Но какой вид открывался нам с балкона.

Моя комната располагалась над самым обрывом. С огромного балкона-террасы можно было наблюдать за неистовством волн, стремительным полетом птиц.

А дальше, там у крутых скал, река, впадающая в неспящий океан.

Голые острые камни. Чайки.

Я видела даже часть земель драконов. Полосу леса по другую сторону. Дубовую рощу, в которую бегала ребенком. Ущелье…

Сделав глубокий вдох, улыбнулась.

Талья занимала комнату напротив, но тоже не жаловалась на виды.

Здесь было спокойно и красиво.

К тому же под башней обнаружился лаз в погреба, так что к провизии у нас был прямой доступ. Мы не голодали.

Да…

Пройдя вперёд до кованых перил, я ухватилась за них и замерла.

– Морозно сегодня, а ты босиком, – пробурчала Талья.

– Да и ладно, – прикрыв глаза, я вслушалась в легкое дуновение бриза.

Несмотря на то, что магию свою почти утратила в момент падения, я все еще слышала песнь родной стихии. Внимала её зову. Засыпала под колыбель ветра.

Это и радовало, и печалило одновременно.

– Алисия, смотри, – Талья испуганно дернула меня за плечо. – Что это там, на левом берегу?

Повернув голову, я быстро поняла, о чем сестрица.

Над горизонтом появились едва различимые точки. Они стремительно увеличивались и приближались.

– Драконы! – выдохнула я.

Сколько лет я не видела их величественных полетов. Мое сердце встрепенулось и предательски застучало быстрее. Прижав руку к груди, пыталась унять это волнение, отзывающееся болью в душе.

Открыв рот, я не могла проронить ни слова.

Драконы вернулись в эти земли!

Огромная армия затмевала солнце.

Облизнув губы, тяжело вздохнула.

– Дается мне, наш лерд действительно проиграл. У него не было и призрачного шанса, – усмехнулась Талья. – Теперь-то, надеюсь, война для нас окончена.

– Главное, чтобы с нами не покончили, – эта мысль тревожно забилась в моей голове.

Мне стало страшно.

Как поведут себя новые хозяева в замке? Сжалятся или выкинут через центральные врата в первые же минуты?

А могут и вовсе избавиться от законных наследниц.

У драконов иные традиции и в их глазах я хозяйка этих стен.

– А что нам-то с тобой переживать, Алисия? – Талья не понимала той угрозы, что нависла надо мной тяжелым топором. – Я дочь крестьянки, ты калека. Драконы не поднимают руку…

– … на сирых и убогих, – закончила я за нее.

Внезапно мое увечье могло оказаться спасением.

– Я много слышала о них, – задумчиво размышляла Талья. – Для дракона бесчестие поднять руку на женщину. Так что хромай сильнее и вид делай такой, ну…

– …несчастный, – закивала я.

– Ага, – Талья нервно хохотнула, выдавая свое внутреннее состояние. Боялась она так же сильно, как и я. – Мы прикинемся такими паиньками, им станет стыдно, и они пойдут отрываться на твоих сёстрах.

– Ты в кого такая жестокая? – ее истерический смех передался и мне.

– А что мне сочувствовать блистательной лере Сафире и лере Юоле? Эти две мымры столько крови у нас выжрали, что впору им упырихами заделаться.

– Что ещё они сотворили? – вздохнув, я перегнулась через перила, чтобы рассмотреть приближающихся величественных ящеров во всей их смертоносной красе.

– Они распродали твоё приданое, – выдала подруженька.

– Так его давно уже нет, – смутившись, я укоризненно взглянула на сестру. – Или оно все же было? А если так, то почему его не распродали мы?

– Потому что ты ещё можешь выйти замуж! – Талья запрыгнула на своего любимого «конька» и понеслось. – Нога – это не приговор. С хорошим мужем появится и отличный лекарь. Практикующий. Способный руками срастить правильно кости. И ребенок для тебя вовсе не чудо, ты легко станешь матерью…

– Талья, – попыталась я остановить поток ее слов.

– Смотри, лера, смотри сколько мужчин там в вышине. Это не те, кого на поле боя не добили. Не косые и не кривые…

– Талья! – рявкнула я. – Хватит уже. Все это твои мечты. Мои шансы просто нулевые. Вместо того чтобы продавать свои драгоценности, продала бы первой моё приданое.

– Не учи меня жить, лера, – гаркнула на меня Талья. – Я чаще тебя появляюсь в деревне и знаю, что к чему. Тебе нужно обезболивающее из качественных трав. Такое можно взять только у воинов твоего брата. А расценки у них известные: или золото, или натура. Прости, но телом торговать я ещё не готова.

– Ну хоть до этого не дошло.

Вздохнув, я снова взглянула на приближающихся драконов.

Тоска сжала сердце, впиваясь в него когтями.

Отвернувшись, я заспешила в комнату.

– Всё ещё вспоминаешь его… – прилетело мне в спину. – Своего Фроди.

– Он не мой, – проворчала в ответ.

– Значит, вспоминаешь…

– И не забывала. Можно подумать, я не понимаю, кого ты там встретить мечтаешь, – не осталась я в долгу.

Молчание… Хм… Все я знала.

Сына кузнеца. На его фоне любой кривым покажется.

Открыв шкаф, я вытащила единственное приличное домашнее платье. Что же. Каждый знал, что приход захватчиков – дело времени. Мой брат хоть и обладал мерзким характером отца, но как военачальник и в подметки ему не годился.

Прав был Фроди, называя его хиляком. Таковым он и являлся.

После смерти отца Критес показал свой нрав во всей красе.

Мало того, что глуп и жаден, так ещё и трус, каких поискать.

Он всегда бил исподтишка и утверждался за счет слабых.