— Что у тебя случилось? — услышала я сбоку от себя.
Я на кресле повернулась к Лешему, который сел возле меня на корточки и смотрел на меня снизу вверх. Я улыбнулась ему.
— Что «этому» нужно было от тебя?
— А ты сам как думаешь?
— И ты позволила? Именно поэтому вы тут так долго были?
— А что я могла поделать? Если бы ты пошёл за нами, чтобы обсудить хотя бы музыкальную часть праздника, то ничего не было бы!
— И ты после этого поедешь к нему?
— Да, а что делать?.. Придётся!.. Хотя я себя чувствую весьма отвратно!
— Может, всё-таки откажешься от этого заказа? Хочешь, я поговорю с Ольгой Николаевной?
— Нет, не надо… Я так легко не сдамся! Он получил своё и должен за это поплатиться!.. Всё, хватит хандрить! Я пошла домой. Приходи завтра к десяти часам… Прокатимся на моей машинке. Кстати, а ты не знаешь случайно, кто будет нашим проводником?
— Знаю… Это мой брат, — ответил Леший.
— Ясненько. А он будет один, или со своей женой?
— С женой.
— Они на машине?
— Нет.
— Значит, с нами в одной машине?
— Так точно! А места хватит?
— Хватит. Аппаратуру уложим в прицеп, который я возьму у папы и закроем брезентом, на случай, если пойдёт дождь.
— Я слушал прогноз погоды, дождя, вроде как, не ожидается.
— Очень надеюсь, что прогноз сбудется…
Я закинула косметичку и телефон в сумочку и помчалась домой, где приняла душ, пытаясь смыть с себя всё ещё чувствующиеся на мне лапы мужлана, который совсем недавно изучал моё тело. Оделась в вечернее платье, накрасилась заново и зашла к маме на кухню.
— Куда опять собралась? — спросила она.
— Я иду на ужин к Владимиру Павловичу.
— К кому? — переспросила мама.
— К мэру нашего города.
— У тебя и с ним связь?
— Не с ним, а с его дочерью! Ты её, кстати, хорошо знаешь! Это Машка, моя подруга из института. Я вчера и сегодня проводила её свадьбу. Они меня пригласили к себе на семейный ужин. И я согласилась. Хочется посмотреть, как живёт моя подруга. За время нашей дружбы, я ни разу не была у неё дома. Она, партизанка, скрывала от меня кто её отец и где живёт…
Я вызвала такси и отправилась на ужин к подруге. Хотя настроения совершенно не было, после случившегося в моём кабинете. Но на этом ужине мне стало спокойно. В присутствии Маши и её отца мне стало необычайно спокойно, комфортно и уютно. С их стороны веяло теплом. Только вот со стороны мачехи летали молнии, несло холодом и презрением, и я понимала почему. Эта женщина банально ревновала своего мужа. Она видела, как я с ним легко и непринуждённо общаюсь, как будто мы были уже давно знакомы.
Мы с Машей без умолку болтали и хохотали, как колокольчики и шутили над другими в доме, от чего дом порою начинал дрожать от взрывного смеха.
— С такой скоростью мой дом скоро развалится, — заметил Владимир, присев с нами рядом на диване. Мужчина был явно доволен тем, что его дочь веселится по полной программе и от души.
Он долгое время наблюдал за нами с интересом, как мы общаемся, вспоминая что-то из института.
Когда на улице наступила глубокая ночь, я собралась домой.
— Останься ещё на чуть-чуть? — попросила меня Маша.
— Извини, Машуль, но мне завтра ехать с утра на заказ в другой город. Я бы с удовольствием осталась, но не могу. Как-нибудь в следующий раз посидим подольше, хорошо? И у тебя новобрачный муж.
— В следующий раз я тебя точно не отпущу! Мне надо с тобой поговорить, посекретничать… Мне очень нужно с тобой поговорить! Мне больше не с кем поделиться!
— В следующий раз я обязательно сама останусь у тебя, и мы поговорим с тобой обо всём! Обещаю! Пока! — прошептала я подруге на ухо, обнимая её.
— Пока! — ответила она.
Я вышла из дома, доставая телефон, чтобы вызвать такси, но заметила, что за мной следует отец Маши.
— Давай, подвезу тебя? — предложил он.
— Спасибо, не надо! Я сама доберусь. Вы итак устали за эти два тяжёлых дня.
— Спасибо, что пришла, — немного с неловкостью произнёс мэр. — Моей дочери очень хорошо с тобой. Она с тобой спокойная, раскрепощённая, довольная… Только меня всё равно мучает вопрос: зачем ты пришла? Ты ведь могла и не приходить.
— Вы же сами меня позвали!.. Хотя, мне самой этого хотелось… С Машей мы очень подружились в институте. Чище душой, чем она я не встречала… Мы с ней обе могли быть безбашенными мажорами, но с нами этого не произошло… Я бы могла и обидеться на Машу, из-за того, что она скрывала от меня то, что её отец мэр города, но для меня это не важно! Я сама часто скрывала практически от всех, что мои родители из богатых людей. Я не хотела выделяться среди других. В школе я очень сильно пострадала от того, что мои родители богаты. Мной пытались пользоваться, разводили на то, чтобы я куда-то их водила за свой счёт… Одно время стали унижать, когда я поняла, что дружат со мной только из-за денег… Поэтому я прекрасно понимаю Вашу дочь. И я её не обижу. И по мере возможности, не позволю обижать другим. Именно потому, что мы с ней похожи в этом, она мне дорога как подруга.
— Глупо доверять человеку, которого знаешь всего пару дней, но я верю тебе и доверяю… Моя дочь прошла то же самое, что и ты, я будто слышу из твоих уст её жизнь… Спасибо тебе ещё раз, что пришла к нам… Только у меня ещё один вопрос… Ты веселилась у нас, веселила мою дочь, но в твоих глазах я вижу боль, печаль, тебе плохо. У тебя что-то случилось, пока мы не виделись после свадьбы моей дочери?
— Вы проницательный и чуткий человек… Случилось, но это только моя проблема, с которой мне надо справиться самой, — с улыбкой ответила я. — Спасибо большое за вечер! Мне нужно идти домой, отдыхать перед завтрашней поездкой к Виктору Александровичу.
— Он тебя пригласил провести свой юбилей? Я тоже к нему завтра поеду.
— Да. Пригласил. Тогда до завтра!
Я ушла подальше от дома мэра и вызвала себе, наконец-то такси.