Туманная радуга. Том 2

Цунами

В четверг, по дороге в школу, Витя сообщил, что вчера ему удалость успешно провести расследование, собрать необходимые сведения, и теперь он обладает достаточными доказательствами того, что Старков — не гей.

— А как ты это так быстро понял? — с подозрением спросила Вероника. — Он полностью тебя проигнорировал или что? А может, ты просто не в его вкусе, а?

Витя закатил глаза:

— Дело не в этом. Я просто понаблюдал за ним две перемены и не увидел в нем ни малейшего намека на принадлежность к нетрадиционной ориентации. Зато увидел кучу всего, что говорит о его любви к девушкам.

— Ого! Ну-ка рассказывай!

— Я не знаю, как рассказать. Это просто совокупность факторов, деталей поведения, его манера речи, жестикуляция, мимика и внешней вид в целом. Я не смогу объяснить это словами, просто поверь мне. — Он сделал паузу и полным уверенности голосом заявил: — Вероника, он точно не гей.

— Ладно, ладно, я тебе верю. Если ты считаешь, что Старков любит девушек, значит, так оно и есть. Спасибо, что помог!

— Обращайся. Кстати, что забавно: пока я вел расследование, мне все-таки удалось обнаружить в «Б» классе гея. Я не искал специально, он просто бросился мне в глаза. Но я не скажу, кто он. Судя по всему, он сам еще не до конца принимает свою ориентацию, так что пускай это останется его тайной.

— Тоже мне тайна, — фыркнула Вероника. — Это Павлов. Он любит милые пушистые брелочки! А еще занимается в футбольной секции!

— Ну да, это ж самый явный признак гея, — саркастически заметил Витя.

— Да ты ж не дослушал! Просто Зина еще в позапрошлом году сказала, что Павлов неспроста бросил бальные танцы и записался на футбол. А она зря не скажет. Да и вообще, он в «Б» классе самый милый. Ну, после Коли Бобарыкина, конечно. Но Коля не гей, он просто хороший.

— Да, — хмыкнул Витя, — Павлов — уж слишком явный случай, там несложно догадаться. Кстати, есть кое-какие новости о том, что происходит в жизни Ханина. Он сейчас переживает не лучшие времена. Могу рассказать, если хочешь.

— Если ты внезапно не обнаружил, что он тоже гей, то обойдусь. Я и так уже против своей воли узнала, что у него скоро свадьба с Мальцевой. Этого более чем достаточно. Теперь мне все равно, какие у него там времена. Не хочу ничего о нем знать. Я вообще решила последовать Зининому совету и присмотреться к Старкову. А раз мы теперь точно знаем, что он не из ваших, то у меня есть все шансы на ответную реакцию. На проверку он вполне может оказаться самым лучшим парнем на Земле, кто его знает. Его просто нужно испытать.

— И как ты собираешься его испытывать? — хохотнул Витя.

— Приглашу его на белый танец, если он придет на дискотеку. Посмотрим, как он сможет сохранить самообладание, когда ему придется прижиматься к живой женщине — ну, почти что женщине — одетой в обтягивающее платье. — Вероника задорно улыбнулась, глядя куда-то вдаль, а затем потрясла своего спутника за рукав пальто. — Кстати, а ты пойдешь?

— Не. Опасаюсь приглашений на белый танец. Мне не хотелось бы танцевать со своими одноклассницами весь вечер. Некоторые из них уже заранее намекают, что так оно и будет. Бегать от них по всему залу я тоже не особо горю желанием. Ровно как и танцевать. Я вообще не люблю танцы.

— А зря. Ты очень пластичный. Кстати, Ира тоже не пойдет. Теперь она проводит все свободное время со своим Арсением.

— Ага, я заметил, что она повеселела. Только на меня она почему-то по-прежнему смотрит враждебно. Это как-то странно, учитывая, что она влюбилась в другого.

— Это нормально. Мириться со мной она тоже не спешит. Судя по всему, для нее мы с тобой навсегда останемся подлыми предателями.

У здания школы Вероника увидела Тимура с Владой. Они держались за руки. Когда они поднялись по лестнице, он открыл перед ней дверь, заботливо держа другую руку у нее на спине. Вероника сжала челюсти так, что заскрипели зубы.

— Не лучшие времена, говоришь? — сквозь зубы проговорила она.

— Это он мне так сказал, — пожал плечами Витя. — Да и выглядел он соответствующе. Весь какой-то помятый, с фонарями под глазами и потухшим взглядом.

Вероника не стала продолжать разговор, сделав вид, что ее это не интересует, но на душе у нее было неспокойно. С одной стороны, было здорово, что Ханин последовал ее совету и решил наконец взять ответственность за свои поступки. С другой — ее просто поражало, насколько его собственные слова расходились с действительностью. Каких-то пару недель назад Тимур уверял, что ребенок не его, а Влада ему даром не сдалась. А сейчас он уже вовсю демонстрирует к ней неземную любовь и ждет не дождется свадьбы. Впрочем, то было его дело, и Вероника запретила себе грустить.

После уроков она отправилась на факультативные занятия. С собой у нее была коробочка домашнего печенья. План целиком и полностью принадлежал Зинаиде, но Вероника вчера до глубокой ночи провозилась с тестом, чтобы все получилось, как надо. А еще, по словам подруги, сегодня Вероника выглядела как девушка с обложки журнала, так что у Старкова оставалось все меньше шансов противиться неизбежному. «Когда на тебя надвигается цунами, то тут уж нет никакого смысла делать вид, что ничего не происходит», — подытожила Зинаида.

— Попробуй-ка печенье, — предложила Вероника, когда они с Леной сидели в столовой до начала факультатива. — Зина одобрила, но мне важно услышать еще и твое мнение.

— Очень вкусно! — блаженно закатив глаза, заверила ее Лена. — Дашь мне потом рецепт, может, тоже попробую такое испечь. Чумакова — молодец. Придумала отличный план. После такого печенья даже деревянный Старков, и тот начнет подтаивать.

Вероника отдала подруге отдельный кулечек с печеньем, который принесла специально для нее, и они отправились на второй этаж. Там они снова встали напротив кабинета и прислонились к стене. Вскоре в поле зрения показался Игорь. Проходя мимо Вероники, он даже не взглянул в ее сторону. Но, спустя пару секунд, слева от себя она услышала: «Привет».

Старков стоял совсем рядом, прислонившись к той же стене. Обычно он предпочитал дожидаться прихода профессора, сидя прямо возле двери кабинета. Было неизвестно, что заставило его вдруг поменять локацию.

— Привет, — ответила Вероника.

Он смотрел перед собой, и она даже не была уверена, что он ее слышит.

Продолжением диалога тут и не пахло, поэтому девушка вновь повернулась в направлении подруги. У той было лицо худшего конспиратора в мире. Оно выражало сразу все ее эмоции разом. Было хорошо заметно, что Лена с явным нетерпением ожидает стремительного развития событий, и это ожидание для нее томительно.

— Да ты успокойся, он просто встал рядом и все, — шепнула ей Вероника.

— Печенье, — сквозь зубы процедила та, — дай ему печенья.

— При всех? Да ни за что. Обойдется. Отдам ему, когда нас хотя бы запустят в кабинет, или вообще после факультатива.

В это время Игорь придвинулся ближе, встав к Веронике почти вплотную. Она снова повернулась в его сторону. Он уже успел достать книжку и теперь увлеченно ее читал. Было не понятно, зачем он встал так близко. Может, просто не заметил? Из размышлений Веронику вырвали легкие тычки в бок. Лена мягко, но настойчиво требовала обратить на нее внимание. Ее лицо приняло заговорщицкое выражение, а губы предательски дрожали, силясь сдержать улыбку. Всем своим видом она намекала, что пора бы воспользоваться близостью объекта и что-то предпринять.

Вероника понятия не имела, что тут можно предпринять, если Старков целиком и полностью ушел в свою книгу. Но Ленино поведение так ее веселило, что она еле сдерживала вырывающийся наружу смех. От этих усилий делалось еще смешнее. После очередного тычка-призыва к действию, она не выдержала и засмеялась, уткнувшись в Ленино плечо.

— Спрсиг чтз кнга! — прошипела та.

— Чего??

— СПРС ЧТЗА КНГА!!

— Да я не понимаю, что ты говоришь! — Вероника уже даже не пыталась сдерживаться. Ее тело сотрясало от беззвучного хохота, и Старков наверняка мог это почувствовать по ее дергающемуся левому плечу. — Скажи по-нормальному!

— Спро-си е-го, что-за-книгу-он-читает.

— А. — Вероника вновь повернулась к Игорю. — Старков. Че читаешь?

— Про спин частиц, — ответил тот, по-прежнему глядя в книгу. Затем, видимо сообразив, что Вероника ничего не поняла, еле слышно вздохнул и добавил: — В общем, про постоянную Планка в современной квантовой теории. — Снова легкий вздох. — Я не знаю, как еще лучше объяснить.

Он говорил достаточно вежливо, так что на этот раз Вероника не сочла его выскочкой, который везде пытается сумничать.

— Ну, я знаю одну планку, но она относится к спорту, а не к физике. Про физическую планку никогда не слышала. Но ты читай, читай. Расскажешь потом, что там к чему.

Последнюю фразу она произнесла чисто из вежливости. На самом деле, ей, конечно, было все равно, о какой там планке читает Старков.

— Постоянная Планка, — повторил Игорь. — Планк — это фамилия. Был такой ученый Макс Планк, который предположил, что передача энергии между материей и электромагнитным излучением происходит квантованными единицами. Позднее он вывел коэффициент пропорциональности в соотношении между минимальной единицей передачи энергии и частотой света. Этот коэффициент теперь называется постоянной Планка.

— Ну и скукотища! — вырвалось у Вероники. — Тебе что, больше читать нечего, кроме этого?

Лена тут же ткнула ее в бок локтем. Гораздо больнее, чем в предыдущие разы.

— Это скорее я скучный, — ответил Игорь.

— Ты-то тут при чем? Не ты ведь придумал эту муть, а Макс Планк.

Получив очередной тычок от Лены, Вероника посмотрела на Игоря и заметила, что правый уголок его рта, который она могла видеть, плавно растягивается в улыбке.

— Макс Планк здесь не при чем, — сказал он. — Это я скучно объясняю. Если бы мне самому так же объясняли материал, я бы уже давно сдох от скуки.

Пока Вероника думала, как бы продолжить эту беседу, остальные ребята начали наперебой приветствовать появившегося в коридоре профессора, тем самым окончательно сбив ее с мысли. На самом деле, она была немного удивлена самокритичностью Игоря. Он всегда казался ей высокомерным придурком, но сейчас он одной своей фразой вмиг разрушил этот образ.

Запустив всех в класс, профессор почти сразу начал занятие, и у Вероники не было возможности вручить Игорю коробочку с печеньем. Поэтому она сделала это после звонка. Игорь уже успел покинуть класс, когда она окликнула его. Подбежав к нему, девушка протянула ему коробочку и сказала:

— Это тебе. Там печенье. Сама пекла.

— Внезапно. Чем обязан?

— Вообще-то немалым. Сначала ты помог мне попасть на факультатив, а потом, — она огляделась по сторонам и перешла на шепот, — сдать контрольную. В общем, ты понимаешь, о чем я.

— Не понимаю.

Разумеется, он все понимал. Но Вероника решила ему подыграть:

— Хорошо, тогда будем считать, что я просто решила испечь тебе немного печенья.

— Тогда ладно, — сказал он и, положив коробку к себе в рюкзак, удалился. В эту самую секунду к нему вернулся его привычный статус высокомерного придурка.

«Мог бы хотя бы спасибо сказать», — думала Вероника, растерянно глядя ему вслед. Она ожидала несколько иной реакции, и теперь ей было довольно обидно. Это печенье было лучшим, что она когда-либо пекла. Раньше у нее все получалось более-менее сносно и вполне вкусно, но ее выпечка обычно выглядела не слишком представительно. А это печенье получилось не только вкусным, но и очень красивым. «Как из музея», — сказала про него Зинаида. Центр коробочки был с прозрачным верхом, и Игорь видел, что внутри настоящее произведение искусства. Он мог хотя бы визуально оценить ее старания и сказать что-нибудь приятное. Но что есть, то есть. Решив, что белый танец Старков теперь будет танцевать сам с собой, Вероника отправилась домой.

Вечером девушка позвонила Зинаиде и рассказала последние новости. Подруга была в бешенстве и за разговор успела раз десять проклясть Старкова, но потом от него вдруг пришло сообщение: «Было вкусно». И сразу следом пришло второе: «Спасибо». Пришлось снова набирать Зинаиде, чтобы та забрала свои проклятья обратно.

— Так-то! — воскликнула та, а затем издала победный клич. — Он написал, что печенье БЫЛО вкусное, значит, уже сожрал всю коробку!

— Ничего это не значит, — не согласилась Вероника. — Может, он попробовал только одну штуку, а остальное отдал собаке.

— У него есть собака?

— Понятия не имею. Вполне может быть. Какая-нибудь кавказская овчарка.

— Или такса.

— Или даже так.

— Каспраныч, не дури мне голову. Не отдавал он своей таксе твое печенье. Он сам его съел. Иначе бы не писал тебе, что было вкусно.

— Кто его знает, Зин… Если честно, я его вообще не понимаю. Он странный.

— Зато со странными всегда интересно. Согласись же, он классный?

— Ну-у… должна признаться, он не так плох, как я думала раньше. Да, он странноват, и никогда не понятно, что можно от него ожидать, но уж подлости ждать точно не стоит. В свете последних событий, это значит для меня немало.

На другом конце провода раздалось довольное хмыканье.

***

Последние недели были для Тимура таким адом, что первая хорошая новость за все время показалась ему чуть ли не спасением. Правда, до настоящего спасения было еще далеко, но теперь он хотя бы знал, что был прав. Влада затеяла безумную игру и не гнушалась даже самыми грязными методами, чтобы добиться своего. У нее неплохо это получалось: в какой-то момент Тимур даже начал думать, что все это правда, и она действительно беременна от него. Он не мог найти никаких зацепок, ничего такого, что могло бы скомпрометировать Владу. Она была очень осторожна: десять раз думала, прежде чем отвечать на очередной его каверзный вопрос, и полностью контролировала свою реакцию на то или иное его высказывание. В общем, она ничем себя не выдавала и всегда была начеку, как спецагент на задании правительственной важности. Один раз он даже ездил с ней в женскую консультацию, и ее врач-гинеколог сказал, что Влада находится на девятой неделе беременности. По срокам все сходилось, значит, ребенок вполне мог быть от него. Это окончательно сбивало с толку.

Тимур чувствовал, как земля уходит из-под ног, но ничего не мог с этим поделать. Он с детства привык контролировать все, что происходило в его жизни, а теперь его сводило с ума ощущение собственного бессилия. Теперь он уже не контролировал ничего. Даже его тело, и то вышло из-под контроля, и он сам не заметил, как начал пить. Сначала это было слабоалкогольное пиво, затем домашнее вино, а после — виски отца. Алкоголь помогал Тимуру на время забыть о проблемах и вновь ощутить ту легкость, к которой он так привык. Но подобный способ расслабиться не только не решал его проблемы, но и добавлял новых.

Когда тренер до начала тренировки почувствовал исходящий от Тимура запах спиртного, он не стал ходить вокруг да около:

— Послушай, парень. Я ценю твои результаты и умение до победного работать над собой. Но если все эти заслуги останутся в прошлом, поверь — я избавлюсь от тебя быстро и без сожалений. Твой талант ничего не стоит, когда тонет на дне бутылки. Футбол — жесткий спорт. Через пару месяцев никто даже не вспомнит твое имя. А я забуду о тебе в тот же день, когда ты соберешь свои манатки и перестанешь быть одним из моих игроков. Даю тебе неделю, чтобы поразмыслить над моими словами. А пока — пошел вон отсюда.

Слова тренера вмиг отрезвили Тимура. Проблемы снова вернулись и огромной волной накрыли его с головой. Его положение было катастрофическим, но трезвая оценка ситуации помогла ему вернуться к истокам. Он вспомнил, с чего все началось. Вспомнил странное поведение Влады. Он ведь с самого начала знал, что она его обманывает. Он не мог этого объяснить, просто знал и все.

В свою первую трезвую ночь Тимур так и не сомкнул глаз. Он был измотан, но зато мог снова верить своей интуиции, которая никогда его не подводила. На следующий день он выяснил, по какому графику работает другая смена врачей в женской консультации, и приехал туда с двумя пакетами, полными весьма щедрых подарков. Дорогой алкоголь, швейцарские конфеты ручной работы, красная икра — это лишь неполный список того, на что он истратил почти все свои сбережения, которые откладывал несколько лет. Ему было не жалко никаких денег, чтобы выяснить правду.

В кабинете сидели две женщины: одна — в возрасте, другая — совсем молоденькая. Он поведал им душещипательную историю о том, что сначала очень сильно поссорился с любимой девушкой, а после узнал, что та посещает женскую консультацию. Теперь ему очень важно выяснить, не беременна ли она, потому как если да, то он намерен сразу же сделать ей предложение, ведь любит ее и будущего ребенка больше жизни. Тимур не знал, что произвело на двух этих женщин большее впечатление — его история, пакеты с подарками или же все это разом, но они тут же выложили ему всю необходимую информацию. Ему даже не пришлось уточнять срок: они сами сказали, что срок беременности пациентки Мальцевой — пять недель. Теперь у него были доказательства, что этот ребенок точно не мог быть от него, и ему сразу полегчало.

Тимур оказался прав — Влада настолько помешалась на своей идее фикс быть с ним вместе до конца дней, что ради этого не побрезговала даже переспать с кем-то другим. Но радоваться было рано. Ситуация разворачивалась таким образом, что информация, которую удалось выяснить, не давала ему никаких особых преимуществ. Его родители не поверили бы ему ни на грамм, решив, что он в очередной раз просто решил соскочить. И уж точно они бы не стали вести Владу на прием к другому гинекологу. На данном этапе реальный срок беременности уже никого не волновал. Даже если бы родители узнали, что она всего лишь на пятой неделе, это ничего бы им не дало. Они не имели ни малейшего понятия, когда у их сына последний раз был секс. Так что никто, кроме самих Тимура и Влады, не знал реального положения дел.

Во всей этой ситуации Тимура больше всего поражало ее хладнокровие. Она, зная, что после рождения ребенка ДНК-теста ей никак не избежать, все равно продолжала гнуть свою линию. На что она рассчитывала? По ее мнению, увидев новорожденного, «папаша» так растрогается, что забудет обо все на свете? Как бы то ни было, перспектива провести с Владой вместе еще восемь месяцев казалась парню каторгой. И связывать себя с ней узами брака он уж точно не собирался.

Тимур не знал, от кого она забеременела, но намеревался выяснить это в самое ближайшее время. Но пока он слабо представлял себе, как. В голове родился лишь один-единственный план, который показался ему оптимальным в данной ситуации. Поскольку Влада играла нечестно и довольно грязно, он решил начать действовать ее же методами: просто дать ей то, чего она так хотела. Он явился к ней домой с огромным букетом роз и сказал, что осознал, как она ему дорога. Сказал, что теперь все будет по-другому. Даже встал на одно колено и подарил кольцо, предложив пожениться. Несмотря на то, что многие девушки не раз обвиняли его в неискренности, Тимур никогда не был хорошим актером и едва ли умел притворяться. Но Влада, наверное, так долго ждала от него всех этих признаний, что мгновенно проглотила наживку. Ей просто хотелось верить, что все это правда. Что ж, наконец она получила то, чего так страстно желала.

Тимур понимал, что притворяться придется везде, даже в школе. Ника увидит все своими глазами и окончательно убедится в том, какой он подлец. Но он также знал, что Влада и так успела наговорить достаточно, чтобы девушка, которую он любит, начала его ненавидеть. Об этом было несложно догадаться по ее поведению и словам Чумаковой, которая во всеуслышанье назвала его предателем.

Терять Тимуру было нечего. Теперь он прилюдно изображал влюбленного, чтобы вся школа убедилась в его искренности, а Влада окончательно потеряла бдительность. Ему оставалось только ждать, когда она совершит ошибку. А это обязательно случится. Он был в этом уверен.