Туманная радуга. Том 2

Паучьи сети

Спустя неделю после того, как Вероника впервые собрала всех подруг за одним столом, все они действительно успели передружиться между собой. Вопреки всем опасениям, общаться начали даже Ира с Леной, а ведь раньше они друг друга на дух не переносили. Ира считала Лену крайне невоспитанной и озлобленной на весь мир особой. Та, в свою очередь, думала об Ире, как о скучной и нудной зубриле, сутками напролет корпящей над книгами, с которой и поговорить-то толком не о чем. Когда девушки в очередной раз обедали в столовой, Лена вдруг извинилась за свои прошлые необоснованные грубости, а Ира заверила ее, что уже давно не держит на нее зла. В итоге, они не просто поладили, а стали активно общаться друг с другом. И не только во время совместных посиделок в школьной столовой, но и в классе и даже вне школы.

В связи с этим, в середине недели Вероника решила, что зарождающаяся композиция будет недостаточно идеальной без присутствия в ней Вити.

Тем более, что ни одна из девушек не рассматривала его, как парня. Подруги были совершенно не против этой идеи, и вскоре он каждый день начал обедать в их веселой компании. Было не понятно, кому завидуют больше: Вите, окружившему себя красивыми девчонками, или самим девчонкам, которым посчастливилось добиться расположения красавчика с таким сложным характером.

В общем, май проходил просто прекрасно. Веронике наконец удалось собрать всех друзей вместе, погода за окном не переставала радовать, а до каникул оставалось всего полторы недели. Правда, перед этим еще нужно было сдать итоговые экзамены, но это уже давно не пугало девушку. Она точно знала, что справится.

Селоустьев по-прежнему находился в больнице, благодаря чему Ира быстрее приходила в себя и все чаще улыбалась. Казалось, уже ничто не в силах омрачить оставшиеся до каникул дни, как вдруг в размеренную безмятежность снова начал проникать непрошеный хаос.

***

Вопреки всем прогнозам врачей, Костя встал на ноги до начала летних каникул, и его, полностью здорового, отпустили домой. Он бы мог сразу приступить к занятиям, но его больничный действовал еще пару дней. Что ж, пока у него есть свободное время, даром он его терять не станет. Для начала ему необходимо было поговорить с учителями и выяснить, что он пропустил за время своего нахождения в больнице. Никто из одноклассников не посчитал нужным навестить его в больнице и принести записи, сделанные на уроках. Никто даже не позвонил и не продиктовал список тем, которые нужно было изучить, чтобы не отставать от остального класса.

Костя и раньше ненавидел своих глуповатых одноклассников, считая их жалкой кучкой дегенератов, но сейчас его ненависть была особенно сильна. Как сильно они, должно быть, завидовали его уму, раз побоялись предоставить ему пройденные материалы! Ну ничего. Костя прекрасно справится и без их помощи. Золотая медаль все равно уже в его кармане, и ничто не сможет этому помешать. А этим презренным выродкам только и останется, что провожать его завистливыми взглядами, пока он будет идти по красной ковровой дорожке на торжественной церемонии вручения аттестатов.

Но для того, чтобы все прошло без эксцессов, Косте сначала нужно было получить доступ к материалам для подготовки к выпускным экзаменам. Будь это привычная ему проверка знаний, он мог бы даже не готовиться. Но министерство образования решило сбить ему все планы, сделав единые государственные экзамены обязательными для поступления во все ВУЗы страны. В своих знаниях Костя был более чем уверен, но он никак не мог быть уверен, что новшество в виде ЕГЭ не даст сбой в самый неподходящий момент. Чтобы избежать проблем, ему необходимо было тщательно изучить всю систему, найти ее слабые места и оценить возможные риски. Еще не хватало, чтобы в самый разгар экзаменов у него возникли какие-нибудь непредвиденные трудности, и он не знал, что с ними делать!

В общем, дел у Кости хватало, но все они могли подождать. Первичной целью его визита была вовсе не учеба, а Вероника. Так что, появившись в школе в середине предпоследней учебной недели, Костя сразу же направился на третий этаж. Время он выбрал не случайно. Он вообще не имел склонности делать что-то просто так. Только на перемене перед четвертым уроком он мог застать Веронику и Виктора в одном месте, оставшись при этом незамеченным.

В помещении столовой было полно народу, стоял шум. От голосов, галдящих на разный лад, звенело в ушах. От запахов тушеной капусты и котлет начинало тошнить. Толпа вечно голодных идиотов сновала туда-сюда. Костю всегда раздражал подобный беспорядок, но сейчас все происходящее было ему только на руку. Никто даже не заметил его присутствия. Встав недалеко от входа, он принялся сканировать компании за столами. Наконец, его глаза отыскали Веронику. Она сидела к нему спиной, но постоянно поворачивалась к своей толстой подруге, так что можно было увидеть ее полубоком. На ней была облегающая белая футболка, прекрасно демонстрировавшая все ее изгибы и формы, которые Костя так страстно желал. Ему хотелось прямо сейчас вытащить ее за волосы в коридор и пару раз ударить об стену головой, но он понимал, что это неподходящее время. Посмотрев на нее пару минут, он уже решил было уйти, как вдруг увидел своего брата, отходящего от кассы с подносом в руках. До этого момента его закрывала огромная очередь.

Наблюдая, как Виктор плавно лавирует меж столов, Костя надеялся, что тот споткнется и опрокинет на себя весь свой обед. А если чай в его стакане достаточно горячий, то брат, возможно, еще и получит ожоги. Увы, эти ожидания не оправдались, и Виктор благополучно добрался до места. В эту секунду глаза Кости полезли на лоб — брат подсел за тот самый стол, где сидела Вероника с подругой. А, спустя пару мгновений, к ним присоединились еще две девушки, одна из которых оказалась Ирой. Костя не мог поверить своим глазам. Он был настолько шокирован, что, кажется, даже приоткрыл рот от удивления. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, он поспешил убраться подальше.

Выходя из столовой, он с яростью ударил кулаком в стену, заставив взвизгнуть кучку проходящих мимо девчонок. Стену в том месте отделали фактурной штукатуркой, и ее зернистая поверхность была довольно острой на ощупь. Костя оставил на ней следы своей крови. Разбитые костяшки ныли и саднили, но только благодаря этому отвлекающему фактору он не совершил по дороге домой ничего ужасного. Только лишь с чувством пнул маленькую дворнягу, шныряющую возле мусорных баков. Но Костя не смог бы устоять перед подобным соблазном, будь он хоть трижды в хорошем настроении. Псина взвыла от боли и убежала, трусливо поджав хвост. Это, пусть и немного, но подняло парню настроение. Сущий пустяк, но он всегда умел радоваться мелочам.

В тот день Костя так и не узнал свое домашнее задание и не получил материалы для подготовки к ЕГЭ, но даже ни разу не вспомнил об этом, потому что все его мысли занимала Вероника. Он стремительно терял свою девушку, с каждым разом отдавая Виктору все больше и больше от нее, но понятия не имел, что с этим делать.

Его план с Ирой казался ему идеальным. По его прикидкам, Ира должна была стать тем самым необходимым катализатором, который вернет ему Веронику. Виктор должен был остаться не у дел, Ира тоже. Ни о каком общении и уж тем более дружбе между бывшими подругами не могло идти речи! Костя не мог даже предположить, где именно совершил ошибку, в какой момент все пошло не по плану. Вывод был только один: во всем опять виноват его чертов брат. Только он обладал достаточным уровнем интеллекта, чтобы снова суметь вывернуть все в свою пользу. Если бы не он, Вероника бы уже давно подчинилась обстоятельствам.

Костя не знал, как именно Виктору удалось помирить Веронику с Ирой. Также он не имел ни малейшего понятия, почему Вероника до сих пор не сходит с ума от ревности. Он знал наверняка лишь одно: времени, чтобы все исправить, почти не осталось. Некогда крепкие узы, прочно связывающие его с Вероникой, теперь напоминали иссохшиеся нитки. Еще немного — и они окончательно порвутся.

Нужно было срочно что-то предпринимать, но что вообще можно сделать в ситуации, когда ты зажат в тиски?? У Виктора, будь он десять раз проклят, хранился компромат, способный уничтожить Костю в одно мгновение. Нет, этого никак нельзя было допустить. В подобной ситуации необходимо действовать предельно хладнокровно. На этот раз Костя не может позволить себе ни единого промаха. Но для начала он решил взять небольшой тайм-аут, чтобы просто успокоиться. В том состоянии, в котором он находился, его мозг был не способен сгенерировать ничего вразумительного.

От гнева у Кости начался приступ мигрени. Он лежал пластом на не расстеленной кровати и взирал на узоры света на потолке, которые рисовали уличные фонари и проезжающие мимо машины. Самым тяжелым для него было осознать происходящее. Принять ситуацию такой, какая она есть на самом деле. Костя изо всех сил старался это сделать, но ему было сложно, очень сложно.

Вероника никогда не отличалась особым умом, и, зная это, Костя мог закрыть глаза на многие ее проступки. Чего он не мог простить, так это откровенно наплевательского отношения к своей персоне. Вероника точно знала, что он находится в больнице. Знала, но так ни разу и не пришла. Эта сука явно сорвалась с поводка. Теперь она вообще ни во что его не ставит! Пока он лежал на неудобной больничной койке с температурой под сорок, четыре раза на дню сносил уколы и не мог помочиться без боли, она продолжала развлекаться в компании его брата! Она стала марионеткой, готовой верить во все бредни Виктора, и наверняка всячески ублажала его постыдные прихоти в постели.

Две с лишним недели, проведенные в больнице, стали для Кости серьезным испытанием, и дело тут было не только в самой болезни. В больнице он оказался лишенным возможности снять напряжение. Там не было ни Моны, ни спасительного диска с порнофильмом. Костя находился на грани нервного срыва. Во время бодрствования он постоянно ощущал раздражение и злость, а в ночное время его преследовали сны с Вероникой в главной роли. И это уже была далеко не та ангельская Вероничка в белой пижамке и с невинно хлопающими ресницами. С каждым новым сном она становилась все более развратной, а под конец вообще принялась вытворять такое, что шокировало даже самого Костю. Конечно, это был приятный шок, но после такого, моменты пробуждения стали совсем уж невыносимы. Сны не приносили никакой разрядки. От них не становилось легче, они лишь дразнили и убивали без того расшатанную нервную систему. Кто знает, возможно, пока Костя боролся с болезнью, Вероника проделывала все эти извращения с его братом!

Нельзя было не признать: Виктор оказался сильным соперником. Но его Ахиллесовой пятой являлась склонность расслабляться после каждой жалкой победки. Он напрочь терял бдительность. Именно в такие моменты на горизонте возникал Костя. Однажды, проснувшись утром, он услышал, как в соседней комнате мать с кем-то говорит по телефону. Подруг у нее не было, потому что отец еще давно запретил ей общаться с кем-либо, кроме семьи. Так что говорить мать могла только с сестрой отца, которая в свое время дала жизнь корейскому выродку по имени Виктор. Они были давними подругами и делились друг с другом секретами. Костя всегда удивлялся, что мать куда охотнее общается с его глуповатой теткой, нежели чем со своим мужем. Подобное поведение возмущало, но в то утро оказалось только на руку, потому как разговор шел о Викторе.

Костя бесшумно проследовал в прихожую, взял трубку городского телефона и прислонил к уху. В этот момент его мать должна была услышать в динамике характерный щелчок, сигнализирующий о подключении второй линии, но, к счастью, она понятия не имела, что он означает. Костя охотно пользовался этим незнанием и частенько подслушивал разговоры.

— … не думаю, что тебе стоит об этом беспокоиться, Наташ, — сказала Костина мать. — Это нормально в их возрасте. Тем более, там они будут не одни.

— Это он так сказал. Он ведь мог и соврать, чтобы я не нервничала.

— Если бы он хотел совершить необдуманный поступок, он бы вообще не стал ни о чем тебя предупреждать. Разве дети предупреждают родителей, что собираются как следует развлечься в их отсутствие? Конечно, нет.

— Да, да, ты права. Права. Просто не могу перестать волноваться. По телевизору столько ужасов показывают… Знаешь все эти передачи, когда девочки беременеют в пятнадцать лет? Только этого не хватало…

Костя решительно ничего не понимал, но с каждой новой репликой ситуация начинала проясняться.

— Витя у тебя взрослый и ответственный мальчик, — увещевала мать. — Он знает, что делает. Иначе не стал бы говорить, что после вашего отъезда пойдет ночевать к той девочке. Промолчал бы и все. Вы — за порог, а он — вразнос. Но раз он честно рассказывает о своих планах, ему стоит верить. Наташ, вы с Туаном воспитали прекрасного сына.

Витина мать заметно повеселела:

— Слушай, а ведь верно… Если бы не твои слова, я бы точно сказала Туану, что к черту этот дом отдыха. Мне проще сидеть дома все выходные. Лишь бы не нервничать. Но ты, кажется, убедила меня, что волноваться не о чем. Тем более, Витя сразу признался, что хотел позвать Веронику к нам, но ее не отпустила тетя, и потому он сам идет к ним. Зачем бы ему такое придумывать? Девочка могла соврать, что идет ночевать к подруге, а сама отправилась бы к нам домой, пока мы в отъезде. Но ведь они не стали так делать. Вместо этого собираются ночевать в одной квартире под присмотром взрослого, как вполне благоразумные дети. Вот вроде все просто и логично, но я из-за нервов вообще ничего не соображала. Лида, спасибо тебе. Ты всегда была мудрее меня.

— Если бы я была мудрее, я бы воспитала своего Костю таким же, как вы Витю. Но я не справилась. Я не справилась, Наташ. — Костя услышал тихие всхлипы. — Мой сын растет монстром. И сколько я ни пыталась, он не желает идти на контакт. Сам себе на уме. Вечно увиливает от вопросов, обманывает… И вроде после школы он сразу идет домой, нигде не шатается, от его одежды не пахнет сигаретами, а в дневнике — одни пятерки, но знаешь, я почему-то его боюсь. Мона вообще скулит каждый раз, когда он подходит ее погладить. Она добрая собака, ласковая, ко всем тянется, а его боится, как огня. Животные же чувствуют, кто плохой, а кто нет… Вот для нее мой Костя плохой. И я ее понимаю. Он всегда смотрит так недобро, как будто замышляет подлость. У него будто черная душа. Наташ, я правда боюсь. И с каждым годом этот страх все сильнее. Когда Костя был помладше, я еще как-то могла его контролировать, учить чему-то хорошему… А сейчас он просто меня не слышит, с какой стороны к нему ни подойди. Он ведь уже не ребенок, почти мужчина. Как же его заставишь? Для него один авторитет — Паша. Отца он всегда слушает очень внимательно. Меня они в свои разговоры не посвящают. Я в этом доме второй сорт, и всегда им была. Знаешь, Наташ, я, наверное, созрела до развода. Я больше так не…

— Тихо, Лида, тихо! Не по телефону! Это слишком опасно. Так. Послушай меня: когда мы с Туаном вернемся, приедешь к нам. Вместе мы составим план действий. Ты приняла правильное решение. Я давно говорила, что тебе нужно с ним разводиться. Мы тебе поможем вырваться из всего этого, обещаю. Но пока старайся не подавать вида. Ни Паша, ни Костя не должны ни о чем подозревать. Будь предельно осторожна! Лида, дорогая, ты поняла меня?

— Да, Наташ, да, поняла… — Костя услышал, что его мать снова начала всхлипывать. — Я бы уже давно от него ушла, но мой сын… Паша его мне не отдаст. Никогда. Что же будет с моим Костей? Что с ним будет?

— Ничего с ним не будет. Ему восемнадцать через пару месяцев. Как ты сказала, он почти мужчина, так что не пропадет. Какой смысл продолжать терпеть моего брата, если твой сын уже давно не ребенок? Пускай живет со своим отцом. В этой ситуации тебе нужно спасать себя. Костю ты уже все равно не переделаешь. Мой брат тоже всегда был таким. Ему чуждо все человеческое. Тебе нужно бежать. И желательно, как можно скорее. Я тебе обещаю — ты будешь счастлива.

Костя каким-то чудом удержался от того, чтобы не швырнуть трубку в стену. Он не знал, что разозлило его больше: предательство матери или тот факт, что Виктор теперь вхож в семью Вероники. Но если с матерью можно было легко разобраться, просто рассказав обо всех ее планах отцу, то прибить паука, чьи сети теперь оказались расставлены повсюду, виделось весьма трудновыполнимой задачей. В такой сложной ситуации многие бы уже давно опустили руки, но Костя был не из их числа. Он считал, что сумеет найти выход. Обязательно сумеет. Но потом болезнь нарушила все его планы.

Находясь в больнице, он вообще перестал что-либо контролировать. А потом, когда своими глазами увидел, что за время его отсутствия Виктору удалось разрушить все его тактические наработки, внутри него будто что-то оборвалось. Но если раньше Костя желал мучительной смерти только своему брату, то сейчас подобные мысли закрадывались и в сторону Вероники. Окажись эта лживая потаскуха в его комнате, он бы, не думая, сначала придушил ее собственными руками, а затем принялся бы с улыбкой наблюдать, как она смотрит на него своими мертвыми глазами, с застывшим в них ужасом.

Срок его больничного истекал в понедельник, а во вторник он уже должен явиться в школу. Но вместо того чтобы усиленно заниматься, остаток недели Костя провел, предаваясь различного рода фантазиям. В какой-то момент он понял, что лейтмотивом всех его дальнейших поступков должен стать лозунг «все или ничего». Четкий и продуманный план буквально за минуту выстроился в его голове. Теперь он точно знал, что делать.