Ты

8

Я опаздываю – навещал тебя, Бек. Мне больно смотреть на твои слезы. Знала бы ты, как я хочу обнять тебя, прижать к зеленой подушке и наполнить до краев любовью и бурлящей газировкой. Безумно хочу. Но приходится ждать. Увы! Правда, осталось уже недолго. Думаю, теперь удача повернется к нам лицом. Терпеть не могу шаблонные фразы, однако порой они бывают к месту.

Твои письма к Бенджи превратились в монологи. Ты плюешься ядом и шипишь, как змея:

«Я, мать твою, не игрушка! Не бессердечный кусок дерьма. И не бездарная шлюха-художница. Я человек. Меня нельзя взять и просто молча бросить. Слышишь? Я не потерплю. Относись ко мне, как к своей газировке. С уважением. Или знаешь что?.. Ну и пошел ты! Вместе со своей газировкой. Трахай теперь ее. Ты же ее так любишь. А меня нет. Ты вообще никого не любишь».

Чудесно написано, и я еле сдерживаюсь, чтобы не войти к тебе – не войти в тебя. Но, Бек, почему ты не отправляешь эти письма, а сохраняешь их как черновики? Пока ты не избавишься от своей дурацкой фантазии, что богатенький турист придет и спасет тебя, бедную островную девчонку, я ничего сделать не могу.

Чана права: «Слушай, Бек, было бы здорово, если б Бенджи любил тебя, но ведь он не любит. Иначе бы не врал, не просил называть его папочкой и не кидал тебя. Я даже рада, что он слился. Забудь его».

А Линн твердит свое: «Ты не думай: я не хочу замуж. И я люблю Нью-Йорк. Но лучше работать в Праге, чем в этом городе искать мужа. Нет здесь нормальных парней. Все как твой Бенджи».

Чана отвечает: «Завязывай сидеть на сайтах знакомств, Линн. Серьезно».

Ты: «Девочки, я это уже слышала и сама все прекрасно знаю. Можете считать меня сумасшедшей – я продинамила сегодня того странного парня из книжного магазина, – но смотрите, что Бенджи мне сейчас прислал: “Бек, ты победила. Я козел. Я полное дерьмо. Я… просто запутался. Прости. С Моникой все кончено. Сейчас я жду одного важного звонка по работе. Но если ты скажешь, что уходишь от меня, я готов бросить все и мчаться к тебе. Потому что ты – моя жизнь”».

Чана: «ВОТ МУДАК. ЭТО ИЗ ФИЛЬМА С РИЗ УИЗЕРСПУН. МЯ ЩАС ВЫРВЕТ».

Линн: «Если б это был не Нью-Йорк, может, и прокатило бы. Бек, он тебя обманывает и динамит…»

Неулыбчивой дылде ты тоже написала. Отдельно. И совсем в другом тоне.

Ты:

«Бенджи куда-то пропал. Избегает меня? Или очень занят? Я беспокоюсь, вдруг…»

Она:

«Вдруг ты просто увлеклась своими рассказами и забыла о нем. Знаешь, как в йоге, когда всю энергию концентрируешь в себе».

Ты:

«И правда. Спасибо за мудрый совет».

Мне плевать, что думают твои подруги. Главное – что думаешь ты. А ты никак не можешь отлипнуть от Бенджи – даже после того, как загнала его письмо в поисковик и нашла оригинал, откуда оно было дословно списано: статья «Как просить прощения у своей девушки» из журнала «Максим» за 2004 год.

По гороскопу я Скорпион: интуиция меня не подводит. Да и голова работает. Я знаю самый короткий путь к магазину, могу в два счета заткнуть и по-тихому выставить Кёртиса; помню, где мистер Муни хранит тесак – под половицей у каталожных ящиков, – потому что он у нас старомоден. Впрочем, и каталог наш не компьютеризирован. А еще я знаю, что Бенджи – полный кретин, поэтому, сбегая к нему по ступенькам, натягиваю приветливую улыбку и говорю с британским акцентом. Этого достаточно, чтобы он меня не узнал.

– А вот и вы, автор «Домашней содовой»…

– Мистер Херцог, большая честь для меня, – расплывается в улыбке этот волосатый жополиз в дорогущем блейзере и берет один из комиксов Хешера, которые я перетащил вниз из зала. – Атмосферное местечко. Здесь подают кофе?

– Подают, да.

– Чудесно, Натан.

Он направляется к клетке, я киваю и пропускаю его внутрь. Входит, осматривает полки под потолком, я незаметно достаю тесак.

– У моей кузины в Ист-Хэмптоне такая же, – разглагольствует он, – для попугаев.

– Чудесно, – поддакиваю я и захожу следом.

Он слегка напрягается и засовывает руки в карманы.

– Что ж, Натан, давайте начнем.

– О нет, сэр. Мистер Херцог слегка задерживается. Я – его ассистент, Уайли.

Слышишь, Бек, я назвался в честь твоего ковбоя. Но обещаю, что не кончу как он, одинокий и раздавленный. Я умею идти до конца.

– Здорово с тобой познакомиться, Уайли, – натянуто улыбается Бенджи, стуча костяшками пальцев по балке. – Кедр?

Вот идиот.

– Красное дерево.

– Осталось только птиц сюда запустить.

– Нет, сэр.

Он пятится и смотрит на дверь.

– Я, пожалуй, наверху подожду.

– Нет, Бенджи.

Смотрит озадаченно. Брат Кейденс тогда тоже сильно удивился. Они всегда теряются, когда получают по заслугам – когда справедливость торжествует.

Ты стучишь в моем сердце строчкой «поезд, поезд номер ноль». Делаю шаг вперед, Бенджи отступает. За мной первое слово… и последнее: «Можно сказать “рад познакомиться” или “приятно познакомиться”, но только не “здорово познакомиться”, Бенджи. Никогда».

По счастью, Бенджи оказался таким же безалаберным, как и ты: без пароля на телефоне. Открываю его «Твиттер», почту, фотографии Моники. Что за мерзкая, расфуфыренная, фальшивая баба! Выбираю один из снимков и публикую с аккаунта Бенджи в «Твиттере». С единственной подписью «#чудохороша». Думаю, ты догадаешься, что это равнозначно подписи «#уродина» под твоей фотографией.

Если даже после такого ты с него не соскочишь, придется продолжить реабилитацию: кинуть ссылочку на пост в блоге про то, как Бенджи катался в Нантакет в «дегустационную экспедицию» для «поиска новых вкусов». Без тебя. Даже не предупредив. Козел.

Понимаешь, Бек?

Мой телефон вибрирует. Умничка! Быстро схватываешь.

Ты:

«Может, в четверг?»

Я:

«Да».