Ты будешь моя

ГЛАВА 4. Прошлая жизнь

В течении последнего месяца нахождения у своего мучителя Асада Алима, она испытала все грани унижения и сексуального насилия со стороны своего "Хозяина".

Однажды Асад призвал к себе в комнату Лидию, самоутвердиться и наконец-то поработить ее, прогнуть эту негнущуюся особу стала для него навязчивой идеей.

"Не может быть она другой, все они одинаковые, просто ломает себе цену".

Думал Асад, когда в очередной раз придумывал новое издевательство над девушкой.

- Я хочу чтобы ты называла меня Хозяин и ползала около моих ног, - не увидев долгожданного подчинения, разозлившись в очередной раз, Асад ударил девушку по лицу, упав она засмеялась.

- Ты нормальная?

- Я то да, а вот ты никогда нормальным не будешь, урод.

Придя в состояние шока от услышанных слов, Асад схватил рукой цепь и повел ее по длинным коридорам, выведя ее на улицу, он подвел ее на самое солнечное место на территории своего "Замка".

Пристегнув цепь к забору, он оставил Лидию на три дня без еды и воды.

Действительно эти дни она провела словно собака, справляла нужду под себя, так как не могла отойти из-за коротко прикрепленной цепи, и изнывала от жары.

Сидя все эти три дня, Лидия вспомнила свою прежнюю жизнь.

Потеряв родителей в раннем возрасте, ее воспитывала бабушка, которая скончалась пару лет назад, квартиру забрали какие-то дальние родственники, оставив Лидию ни с чем.

Но девушка не сломилась, она хорошо училась и много читала, поступила в университет на бюджет и стала жить в выделенной комнате общежития, при универе.

Нашла подработку нянечкой в богатой семье, ходя туда почти каждый день, присматривать за избалованными детьми.

Тогда Лидия думала что ничего не может быть хуже, чем сидеть с этими противными отпрысками богатенькой семейки, но как же она ошибалась, думая что ее жизнь это ад.

Как же она жалела, что начала изучать культуру Востока и их язык.

Если бы она не пошла по стопам своих родителей, которые в свое время увлекались тем же, то она не попала бы в лапы этого изверга.

Воспоминания нахлынувшей прошлой жизни, дали брешь в терпении и она тихо заплакала в свои колени.