Ты и Я - Сводные

Пролог

- Эй, новенькая, - Соня больно стиснула руками мою челюсть, наклоняясь ближе. Будто пыталась разглядеть что-то в моем лице, понять того, чего не понимает. Я еще раз дернулась, но шайка держала крепко. Безысходное положение загнанной в ловушку мыши.

- Отпустите, - слетело с моих уст, но как-то уж больно неуверенно. Адреналин закончился видимо. Воздуха не хватало, какими бы глубокими не были вдохи. В висках противно пульсировало, подобно двум барабанным палочками, отбивающим ритм по нервным клеткам. 

- Скоро, совсем скоро, милая, - усмехнулась Агеева. Какова вероятность, что в женский туалет на большой перемене кто-то зайдет? Очень большая. И я в нее наивно верила бы, если бы не знала, что наверняка шавки Сони стоят за дверью и караулят. Никого не пустят. Не в этот раз.

- Убери руку, ненормальная! – снова дернулась и посмотрела прямо, с гордо поднятой головой, в глаза Агеевой. Мне было невыносимо сложно выполнить даже такое простое действие. За всю жизнь я никогда не оказывалась в подобной ситуации, но отчетливо знала, какой может быть у нее итог.

- Запомни, - цедит сквозь зубы в какой-то нервозной интонации Соня, скользя по мне взглядом, словно по грязной тряпке. Мы с ней – с разных планет. Для таких как она, я всего лишь кусок мусора, валяющийся под ногами.

- Отпустите!

- Эй, я не договорила. Так не пойдет! – цокает Агеева и со всей силы дает мне пощечину. Не ожидала честно. Будто не со мной сейчас все это происходит. Будто не меня затащили войлоком в туалет и пытаются поставить на колени. Участок кожи, куда пришелся удар, начинает гореть, и я невольно прикусываю внутреннюю часть щеки, лишь бы ни дать волю слабости. Не сегодня. Плакать перед этими? Никогда. Я выдержу.

- Давайте быстрей, - пищит одна из верноподданных.

- Краску! – командует Соня уверенным басом. Не смотрю на нее. Но все прекрасно понимаю. Сердце внутри колотит как ненормальное, отбивает точно больше сто сорока в минуту. Дышу часто, настолько, что грудь ходуном ходит, однако держу планку. Не позволю никому сломать меня, увидеть слезы. Может в их глазах я и упаду ниже плинтуса, но себе останусь верной.

- Вот, держи, Сонь.

- Запомни, Лисицына! – Шепчет мне на ухо мерзким голосом Агеева. – Еще раз увижу рядом с ним, без волос оставлю. Усекла?

Ничего не отвечаю. Не успеваю даже осмыслить и переварить полученную угрозу. Потому что в эту минуту, местная Королева подносит ко мне белую краску и медленно выливает содержимое на голову. Липкие капли стекают по лицу, по волосам и одежде. Запах забивает нос, но не это главное. Быть униженной кем-то вроде них – вот что убивает.

Верноподданные Агеевой начинают смеяться, а кто-то даже и снимает на камеру. Откидывают мерзкие шуточки, но если честно, я их не слышу. Думаю только о том, как бы выстоять до победного. Как бы не упасть прямо сейчас, как выдержать все это. Руки леденеют, ноги дрожат. Сглатываю противный ком обиды, который затесался в горле. Закрываю глаза и начинаю считать от одного до десяти. Стая против одинокого волка. Вот что происходит со мной сейчас. Вот что бывает, когда в одиннадцатом классе ты становишься – новенькой.

Глава 1

Даша 

Серьезно, если задуматься, сколько родителей в зрелом возрасте разводятся и заводят новую семью. Сколько? Раньше мне казалось, очень мало. Раньше мне казалось, что уж меня-то такое обойдет стороной. Но папа решил уехать жить на Север, там повстречал другую женщину и понял, как чертовски плохо ему жилось с нами. Мама первое время грустила, как и полагается. Сидела дома, закрывшись в четырех стенах. Вечно погружалась в свою литературу на тему трансферинга и посыла нужных мыслей во Вселенную. Порой мне казалось, она медленно сходит с ума. Но в один прекрасный день, когда солнце припекало плечи, а птицы спокойно качались на ветках деревьев, мама встретила его.  

Борис был из другого города, разведенный и полностью свободный холостяк. Юрист с крутым опытом за плечами, а еще собственной крупной фирмой и приличным штатом подчиненных. К нам он приехал открывать новый филиал, в поисках дополнительных клиентов и серьезных вложений. Одним словом – успешный и состоятельный мужчина.  

Мама в то лето как раз искала дополнительную работу, потому что мне через два года нужно было поступать в университет, а это означает – привет, дополнительные расходы. Нет, папа, конечно, не отказывался от нас. Однако женщины на эмоциях такую помощь рассматривают как подачку. Вот и мама отказалась, как и любая, в ее понимании, нормальная разведенка.  

Карты сложились моментально. Борис искал бухгалтера, а маме нужна была работа. Она согласилась без раздумий, а потом у них как-то все само закрутилось. Только я об этом не знала. Догадывалась, но утверждать наверняка точно не могла. Мама стала поздно приходить домой, иногда странно хихикала, а вот красные губы и обтягивающее платье, выдали ее окончательно. Однако я не спешила спрашивать. Ждала. Наверняка, расскажет сама. Чего скрывать. Не чужие же.  

Только мама не спешила посвящать меня в свои тайны. Так и жили. Я ходила в школу, занималась с репетитором, гуляла с подругами. А зимой влюбилась. Наверное. Пока еще не точно. Не определилась до конца. Егор Жуков был сыном директора школа. Всегда во всем первый. Ростом правда подкачал, всего на пару сантиметров выше меня, хотя какая разница. Пушистые соломенные волосы, которые он идеально укладывал, выделяя пробор посредине, острые скулы, слегка вздернутый нос, и серые глаза, нет, глазища. И стиль в одежде так забавно сочетал: классические брюки с яркой майкой и кедами. Или широкие джинсы и рубашка. Но всегда все идеально выглаженное, ровненькое, без единого пятнышка.  

Мне нравился Егор. И моим подругам он тоже нравился. Хотя это был не тот случай, когда говорят «от парня тают все». Нет. Самый обычный мальчишка, каких тысяча. Просто хороший. И милый. Да. Егорка был милым. Однозначно. Но ничего не вышло. Хотя я честно пыталась. Даже в конце десятого класса пересилила себя и призналась ему в чувствах. В ответ он лишь скромно опустил голову. Это было ужасно, очень стыдно и крайне смущающее. Тогда я убежала со слезами, и сидя на лавке возле подъезда попросила Боженьку отправить комету на землю или вселенский потоп. Да, что угодно, лишь бы перевестись из нашей школы. Как смогу первого сентября прийти и столкнуться с Егором взглядами? Нет. Ни за что. Никогда. Пожалуйста.  

И Бог меня услышал. В июле мама объявила, что у нее появились отношения. Да, очень вовремя. Спустя год. Сверху добавила, что мы будем жить теперь с Борисом, ее любимым мужчиной и моим якобы отчимом. Я даже тут проглотила молча. Но когда мне озвучили тяжелое слово «переезд», промолчать быть уже невозможным.  

Мы поругались. Серьезно так, с гордо поднятыми подбородками. Толку, правда, от этого было мало. Решение принято, обсуждению не подлежит. Мама считала своим долгом дать мне лучшее будущее, а оно, по ее мнению, было только в городе побольше. В нашем захолустье и вуз-то был один, не размахнешься. Только меня все устраивало. Я выросла здесь, друзья под боком. И кто в здравом уме в одиннадцатом классе меняет школу?   

В конце августа, буквально за неделю перед началом учебного года, мы уже сидели на чемоданах. Борис ждал нас в своем городе, сам не соизволил приехать помочь. Благо грузчики оказались рукастыми, быстро все разобрали, погрузили и отправили нас налегке покорять новые горизонты.   

Я попрощалась с подругами, обнимались мы долго, даже поплакали. Обещали друг другу поддерживать связь и все-все рассказывать. Одноклассникам сказать торжественное «до встречи» не удалось, и это тоже печалило, потому что мы неплохо ладили. С первого класса вместе, через столько всего прошли рука об руку. Но что поделать. 

В понедельник в обед Борис встретил нас на станции ЖД. Это была наша с ним первая встреча. И честно сказать, лучше бы последняя. От него веяло холодом и сдержанностью. Такой собранный, пристальный и серьезный. Он шутить-то вообще умеет, подумалось мне. Однако вслух я не стала спрашивать.  

Выглядел Борис отлично, несмотря на то что ему было за пятьдесят. Высокий, подтянутый, с легкой щетиной на лице. Миндалевидный разрез зелено-карих глаз, прямой нос, высокий лоб и темные короткие волосы. Мама при виде него растаяла. Хотя всю дорогу ехала сама не своя, то ногти грызла, то волосы теребила. А тут засияла, подобно солнышку. Мужчина с идеально ровной осанкой ей улыбнулся, и они как-то уж совсем по-детски обнялись.  

Нас с мамой усадили в белую Киа с узкими дерзкими фарами, которая напоминала мне молнию. Казалось, только дай педаль в пол и авто полетит пулей вперед. Кожаный салон, внутри ни пылинки, даже коврики под ногами без единого пятнышка. Будто на этой машине никто вообще не ездит. Или ездит в чехле.  

Глава 2

Илья 

Скидываю ноги с кровати и плетусь на балкон. Десятый этаж, тихий район – отличное место для подышать воздухом. Запрокидываю голову к небу, закрываю глаза и наслаждаюсь ветром, который обдувает голые плечи, лицо и грудь. Приятное ощущение. Надеюсь, что однажды куплю себе хату именно в таком районе и обязательно высоко, чем выше этаж, тем лучше.  

- Илюш, - звучит женский голос над ухом. Блондинка лезет обниматься со спины, упираясь носиком в шею. Высокая она, конечно, трындец. Хотя, когда меня смущал рост? Сам ведь дай Бог ростом вымахал, метр восемьдесят семь - та еще заветная циферка.    

- Кофе нальешь? – без особой нежности прошу девчонку. Она склоняет голову, и светлые пряди едва не попадают мне в рот. Убираю их, хоть и пахнут приятно.  

- Конечно. Зай, - зовет так приторно, что мой взгляд тянется к небу. Зоопарк какой-то устраивают бабы. Бесит. Мужик должен оставаться мужиком, а не вот это все.  

- Слушай, О… - осекаюсь моментально. В голове какая-то каша. Как ее? Оля? Марина или Света? За последний месяц я просто побил свой личный рекорд по смене девушек. Хотя вроде пару минут назад отчетливо помнил, а сейчас почему-то ни одной буквы вспомнить не могу. – Детка, - решаю сделать ход конем. – Давай без животных. Бесит, знаешь же?   

- Прости, - певуче отзывается Оля-Марина-Света или как ее там, и чмокает меня в щеку. – Слушай, а давай на выходных ко мне сгоняем.  

- А сейчас мы типа не у тебя? – блондинка, наконец, отпускает меня и подходит к рукояти балкона. Обхватывает железную трубку тонкими пальцами с длиннющими наращенными ногтями, ну фурия в чистом проявлении, и тянется вперед, словно птица, готовящаяся совершить полет. Ловлю момент и нагло скольжу по ее едва обнаженному телу. На ней только черные трусики, хотя эту ниточку и бельем называть-то сложно, а сверху бюстгальтер. Худенькая, с ровной загорелой кожей, старше меня на два года – думаю, оставлю ее возле себе еще на недельку другую. Уж больно в постели хороша. Такие дикие вещи творит, ух, все тело горит от нее.  

- Да я не об этом, Илюш. Я про родителей. – Вываливает на мои плечи очередную женскую фигню Оля-Марина-Света или как ее там. Приехали, называется. А ведь эта не похожа на тех, кто тащит сразу после секса знакомиться с мамочкой.  

- А я думал, ты девочка взрослая. И все дела.  

- Да, взрослая я. Просто хочу, чтобы они знали моего парня. И кстати, в субботу днюха у Лельки. Я сказала, мы придем вместе.  

- Стопэ! – выставляю ладошки к верху. Видимо покувыркаться еще недельку-другую у нас не получится. Если разок подпишешься на всю эту совместную муть, то потом расставаться будет сложно, прибавятся истерики, слезы, настойчивые звонки и депрессивные смс-ки.  

- В смысле? – блондинка поворачивается ко мне, вытягивает губки бантиком и хлопает ресницами так, будто на взлетной полосе готовится упорхнуть в небо.  

- Ты классная и все дела. Но… мне не нужны серьезные отношения. Хочешь свадебное платье, прогулки и семейные посиделки, поищи себе парня постарше. Детка, мне семнадцать. Я кайфую от секса, свободы и прочей херни. Прости.  

- Что? – вопит длинноногая. Еще раз скольжу по аппетитному телу блондинки, которая в замедленном действии открывает рот от удивления. Смысла находиться здесь больше нет. Выруливаю в комнату, на ходу надеваю джинсы, майку. Хватаю с тумбы мобильный с кошельком, и почти достигаю входной двери, как Оля-Марина-Света или кто-то там, меня настигает.  

- Илья! – косится так недовольно, грудь ходуном ходит, ноздри раздуваются от злости. И куда вся красота подевалась. – Ты совсем охринел? Я что тебе девочка по вызову, потрахал и свободна?  

- Давай без истерик, итак, башка трубит.  

- В смысле без истерик? Ну, ты и козел! – приходит к великому умозаключению девчонка, потом правда добавляет любимую женскую фразочку: - Конченный урод!  

- Высказалась? Ну и все, можешь удалить мой номер.  

Кидаю на прощение ей и хлопаю дверью. В ответ летит трехэтажный мат, но мне, если честно плевать. Пусть хоть волосы все разорвет себе. Надо было думать прежде, чем на первом свидании в койку прыгать. Девушки вообще создания нерациональные. Не понимают, что нам мужикам интереса нет с ними водиться, когда все, итак, доступно. С другой стороны, да чтоб Илья Царев бегал за бабами? Смех и только. Никогда. Кто угодно, но не я. Они сами к моим ногам упадут, если щелкну пальцами.  

Остаток дня провожу с пацанами в парке. Гуляем, дышим воздухом, трещим на всякие разные теми. Рассказываю про новую пассию отца, только про дочь не говорю, эта серая мышь в голове совсем не отложилась. Господи, и как на таких у парней встает. Там же без слез не глянешь.  

Ближе к одиннадцати вечера я начинаю зевать. В сон клонит знатно, поэтому прощаюсь с дружной компанией. По пути захожу в рабочую группу в востапе, а там уже уйма сообщений. Опять смены поменяли. Менеджер видимо забыла, что у меня через неделю начинаются уроки. В начале десятого класса устроился в кофейню баристой. Не самая крутая работка, однако платят за выход полторашку, а с чаевыми бывает и двушка выходит. Вполне себе недурно. Особенно для несовершеннолетнего, которому на вид меньше девятнадцати не дашь.  

Срезаю путь через дворы, где все еще активно зависает народ на площадках. Встречаю пару знакомых ребят, обмениваюсь рукопожатиями, короткими диалогами и снова бреду по темным закоулкам. Вроде элитный район, а вечно в некоторых местах света нет. Могли бы и раскошелиться, не зря ж здесь квартиры стоят по десять лямпов.  

Глава 3

3.1 

Элитный район, большой чистый двор, новые детские качели и ярких цветов турники, явно покрашенные недавно. Шлагбаум на въезде и дорогие машины по всему периметру. Нет, это конечно, не та многоэтажка, где живут дети Абрамовича, но явно квартирки в этом месте стоят недешево.   

После посиделок в ресторане Борис стал выглядеть еще холодней и злей. Весь запал хорошего (по-видимому) настроения сошел на нет, и мужчина лишь хмурил брови, а на все вопросы мамы отзывался однотипно: угу или ага. В итоге мы почти в полной тишине доели свой обед и отправились в нашу новую обитель.  

Когда я только вошла в подъезд, к горлу уже подкатил неприятный ком. Странное ощущение тоски пробежалось по телу. А может просто идеально белые стены давили. Но я постаралась отогнать от себя дурные мысли.  

Квартира оказалась на втором этаже. Светлая, с большими витражными окнами и просторными комнатами. Длинный широкий коридор, с дубовым встроенным платинным шкафом для верхней одежды, четырьмя комнатами и квадратной кухней.  

- Здесь твоя комната, Дарья, - сухо показал Борис мои покои, пока мама мыла руки в ванной. – Имей в виду, никаких подруг и мальчиков у нас в доме, чтоб не было. Есть только на кухне, и с мебелью аккуратней. Дорогая.  

- Я услышала вас, - едва слышно кивнула и прошла внутрь. Завтра вечером должны будут привезти наши вещи, а пока придется довольствоваться малым: тем, что уместилось в дорожный рюкзак.  

Комната мне досталась красивая, как, наверное, и все в этой дорогой обители. Высокий подвесной потолок с маленькими диодными лампами по кругу. Стены в персиковых тонах, идеально гармонирующие с ковролином на полу. Небольшая односпальная кровать с пышными подушками и тонкими деревянными ножками, угловой шкаф с красивым овальным зеркалом на двери. Возле окна расположилась пальма с длинными узкими лепестками ярко-зеленого цвета. Она почти достигала моего роста. И стол, куда ж без стола в комнате школьницы.  

Я закрыла за собой дверь, с толстыми стеклами мутного волнообразного отлива, и плюхнулась на кровать. День был сложным. Однако это не повод не написать подругам. Зашла в наш чатик, тот самый теплый и уютный девчачий чатик, а там сообщений уже вагон и целая тележка.  

Подруги спрашивали обо всем и даже требовали фотку комнаты. Конечно, я не стала отказывать и отправила кучу селфи. Потом мы созвонились и провисели часа полтора на телефоне, обсуждая предстоящий учебный год.  

Около восьми постучала мама и пригласила за стол, вроде как ужин готов. Я с неохотой сбросила общую конференцию и поплелась на кухню. Видеть Бориса особого желания не было, но остаться на ночь без еды тоже не хотелось. Поэтому согласилась.  

После совместных посиделок, а они выдались мягко скажем странными, я чувствовала себя там третей лишней. Никто ко мне не обращался, ничего не спрашивал. А темы, на которые велись яркие речи, мне были незнакомы. В итоге, молча запихала в себя еду, тихо поблагодарила и вновь скрылась за дверью своей (хотя куда уж там) комнаты.  

Ближе к одиннадцати ночи в коридоре послышались голоса. И я сочла отличным поводом выскочить, чтобы узнать у мамы, не знает ли она точное время прибытия груза завтра. Однако именно в эту минуту на пороге появился сын Бориса. При свете домашней лампы он выглядел чуть иначе, удивленным что ли и каким-то уставшим.  

- Начиная с сегодняшнего дня, мы будем одной семьей. Ольга, Дарья, я и… ты, сынок. Так что заруби себе на носу – следить за языком.  

Прочеканил строго Борис, недовольно разглядывая сына сверху вниз.  

- Что? Ты на старость лет сбрендил? – грубо кинул Илья, явно не стесняясь в выражениях. Он то и дело переводил взгляд с отца на нас с мамой, и кажется, раздражался еще больше.  

- Еще раз повторяю, следи за языком! – крикнул Борис, раздраженно.  

- Ты забыл? У нас договоренность была! Никаких левых людей. Але, пап? Что за приколы? Может, весь гарем свой перевезешь к нам жить. Будут задницами здесь вилять, я тоже полюбуюсь.  

В ответ мой так называемый отчим ничего не сказал, зато выдал нехилую пощечину. Мне вдруг стало не по себе как-то. Наблюдать за подобным было противно. Да и колючий взгляд Ильи пугал до дрожи, казалось, он сейчас как размахнется и даст ответную. Но парень лишь молча проглотил это. Он больше не смотрел на отца, теперь его взгляд был устремлен на нас с мамой, и в нем читалось то самое ужасное, чего бы мне искренне не хотелось. 

3.2 

Говорят, что на новом месте спится плохо и это на самом деле так. Всю ночь я ворочалась, то влево, то вправо, но утонуть в царстве Морфея не получалось. Всякие странные мысли лезли в голову, и этот взгляд Ильи стоял перед глазами. Он бы мог убить им, если бы только очень захотел. Хотя чего я ожидала? Что все будет как в прекрасной сказке? Мы встретимся и станем дружной семьей? Розовые замки для детей, пора бы уже повзрослеть.  

Утром я встала поздно. Накинула широкую мужскую майку, одну из тех, что остались от папы. Любила ходить дома в чем-то таком, да и в случае с сорока девятью килограммами на метр шестьдесят ростом, балахонистые вещи только к лицу. Под низ напялила короткие шорты, а на голову нацепила повязку с ушками зайца, словно бы находилась у себя дома. Сунула нос на кухню и обнаружила записку на холодильнике: 

«Дашуль, мы с Борисом уехали к нему в офис. Завтрак на столе. Если пойдешь гулять, не заблудись».  

Глава 4

Илья  

Кинул черную майку в ящик и захлопнул дверцу. Надо ж было влезть в этот ненужный конфликт. Подумаешь, какие-то ослы докопались до нашей уборщицы. Хотя кого я обманываю. Ей сорок пять лет, бедная женщина пытается существовать в этом конченом мире, воспитывать детей и содержать свою мать. И она в любом случае, заслуживает уважения. Правильно сделал, что врезал этому напыщенному уроду. В следующий раз носа своего сюда не сунет, а может и рот на замке держать будет.  

Выхожу из кофейни, одежда знатно пропахла кофе и булочками, желудок аж сладко урчать начинает. Скидываю вызов от Дыни и еду домой. Хочется в душ, поесть и уткнуться в потолок, настроение ни к черту. Хотя как представлю, что на хате меня ждут две содержанки и фанатки папика, волком выть хочется. Стукнет восемнадцать, свалю ко всем чертям из этой преисподней.  

По пути натыкаюсь на какого-то нарика с другом, которые клянчат денег. Посылаю их лесом и раздражаюсь еще больше. Зачем люди убивают себя так, не лучше бы сразу сдохнуть, чем вот это все. Во дворе еще собака с лаем кидается на меня, прям вдогонку к веселому настроению.  

Поэтому, когда переступаю порог квартиры и едва не падаю, спотыкаясь об коробку, накрывает окончательно. Какого лешего мусор оставили здесь. Проходной двор что ли. Беру коробку, едва сдерживаюсь, иначе бы содержимое вытрусил на голову аля сестры и мачехи, и хлопаю дверью. Долго не думаю, открываю большое окно на лестничной клетке и с размаху выбрасываю мусор на улицу. Пофиг если честно, что там оно все разлетится. Отец вываливает кучу бабок за проживание в этом элитном районе, пусть отрабатывают.  

Возвращаюсь на хату, и сразу же натыкаюсь на идеальную семью за званым столом. Такие милые и любезные, тошно. Когда родители еще жили вместе, мы вот так никогда не собирались. А тут посмотрите, семья, твою мать.  

- Илья, - радостно восклицает Ольга. Делает вид, будто я ее волную. Заботится типа. – Пришел? Садись с нами за стол. Ужин только недавно приготовила.  

- Воздержусь.  

- Илья! – прикрикивает старик. А мне его морду со вчерашнего вечера видеть не особо тянет. Он все еще упивается своей властью надо мной, думает, раз я его сын, то обязан терпеть такое отношение.  

- Ну ладно, - усмехаюсь и усаживаюсь на стул. Провожу взглядом по этим, якобы влюбленным лицам, и останавливаюсь на девчонке. Длинные каштановые волосы завязаны в конский хвост, на лице ни грамма макияжа. Худая, мелкая и серая, как приближающаяся осень. Такие обычно супер правильные, и до свадьбы «ни-ни». Замуж выходят за каких-нибудь ботаников, а потом страдают от того, что в жизни не ощутили ни одного оргазма. Полная противоположность моему типу. Блеклая и мрачная.  

- Илья, как тебе? – прерывает мои разглядывания ее мать.  

- Что как? – озадаченно вскидываю бровь, не особо понимая вопроса.  

- Еда нравится?   

- Я бы имбирь добавил и лук зеленый, было бы вкусней, - зачем-то говорю это, хотя не планировал заводить дружбу с местными обывателями.  

- О, вот как? – задумчиво тянет Ольга. Зато старик косится так, будто бы я помоями облил его ненаглядную. – В следующий раз попробую добавить. Спасибо за совет. – Выдает наивную улыбку женщина, а мне от этого хочется скорее смыться подальше. Что за гребанная семейная атмосфера.  

- Мам, я наелась. Помою посуду и пойду, ладно? – подает неожиданно голос девчонка. Как же ее… совсем имя из головы вылетело.  

- Оставь, я сама. Иди отдыхай, Дашуль.  

Точно! Даша! Дурацкое имя. Как и его хозяйка. Девчонка мажет взглядом по отцу, видимо помнит утренний укор в свой адрес. И мне даже кажется, что она не пойдет против его воли. Однако Дарья удивляет. Относит посуду в раковину и молча выходит. Надо было видеть выражение старика в эту минуту. Как знатно перекосило, я едва сдержался, чтобы не заржать вслух. У папочки ж пунктик на чистоту. Повернутый фанатик. Меня с детства дрюкал, мать дрюкал. Ему надо было клининговую фирму открывать, а не юридическую. Там бы он затмил всех.  

- Ма! – разлетается голос девчонки из коридора. Затем появляется ее голова с крайне округлёнными глазами. – Тут коробка была, а где она?  

- Какая коробка? – спрашивает Ольга. Пропускаю мимо ушей вопрос, встаю и также отношу посуду в раковину. Жаль не вижу фейс старика, занятное зрелище его бесить.  

- Ну, коробка, здесь стояла. Небольшая такая.  

- Милая, ты же ими занималась, а не я. Откуда мне знать?  

Выхожу в коридор, и тут до меня начинает доходить. Коробка. Точно. Именно в том месте, где сейчас стоит Даша. Там была коробка. Забавно, однако, карты складываются. 

- Я ее выбросил, - спокойно сообщаю новость, положа руки в карманы джинс.  

- Ч-что? В смысле? – открывает рот от удивления девчонка. Мы стоим друг напротив друга, она такая мелкая и худощавая, и я высокий и широкоплечий. Кажется, дунь и сломается. Смотрит на меня снизу вверх, а в глазах искры гнева мелькают.  

- Мусор отправился в мусорку. Все что стоит возле порога – это мусор. – Ровно и с издевкой произношу каждое слово, ухмыляясь. Вот так удачное завершение вечера. Будет знать, как приезжать туда, где тебе не рады. – А мусор, нужно выбрасывать да, папочка?  

Глава 5

Даша 

5.1

Захлопываю за собой дверь и щелкаю внутренний замок. Обидно до слез. Еще и мама! Просто молча отстоялась, будто так и надо. Подумаешь выкинул кофту. Ерунда какая. Возьми деньги и купи новую. Вместе с гордостью. И Илья ухмылялся с таким довольным видом, чертов придурок! А я ведь искренне надеялась, что мы сможем стать хотя бы друзьями, не говоря уже о горячо любимых родственниках. Но вот это! Перебор! Полный аут! Граница моего понимания! Мусор он выкинул, доброе дело сделал.  

Плюхаюсь на кровать, зарываясь лицом в подушку. Поджимаю губы и сдерживаю слезы, которые вот-вот хлынут. Рука так и тянется позвонить отцу. Сказать, чтоб забрал меня, чтобы пожалел и погладил по головке. Но вряд ли это хорошая идея. У него сейчас своя семья. А мы с мамой остались лишь черновиком из его старой жизни. И от этого особенно грустно. Да, люди влюбляются и могут перегорать. Могут в один прекрасный день понять, что всю жизнь прожили не с тем человеком. Собрать вещи. Уйти из дома. Уехать из города. Но разве вычеркивают собственных детей, разве это по-взрослому?  

Минут через тридцать в комнату стучится мама. Не хочу открывать и вообще говорить с ней. Однако переступаю через себя. Кто-то должен идти на встречу в случае конфликтов. Только не понятно, почему этим кем-то всегда оказываюсь я.  

Родительница аккуратно пересекает порог комнаты, смотрит на меня таким взглядом, будто бы я стащила пирожок со стола, да вот только признаваться отказываюсь.  

- Даш, давай поговорим, - тихо и как-то не особо уверенно начинает она, усаживаясь на краюшек кровати.   

- О чем? О моих вещах? О нашем переезде? О Борисе? Или может на худой конец о деньгах, которые он так нагло пытался мне впихнуть?  

- Он просто не хотел, чтобы вы ссорились. Мы же видим, что между вами с Ильей не особо гладко начались отношения.  

- Очень уместно думать о собственных детях, когда ставите их перед фактом! – фыркаю я, отворачиваясь. Стою возле окна, скрестив руки на груди, и не могу понять, что вообще здесь делаю.  

- Так получилось, милая.  

- У получилось тоже есть ответственность.  

- Дашь! – чуть повышает голос мама. Поднимается с кровати и подходит ко мне, заботливо дотрагиваясь ладошкой до плеча. – Вы с Ильей как-то… ну уж больно остро реагируете друг на друга, и на нас с Борисом. Нужно быть немного терпимей, понимаешься?  

- Ладно, мам, - сдаюсь я. Этот разговор ни к чему не приведет. Она просто пытается заставить меня сломать защитную стену. Хочет, чтобы я первой закончила этот конфликт. Не знает ведь, какой Царев младший на самом деле. Какие гадости он говорил утром, да и взгляд его… этот колючий и надменный, от него мороз по коже.  

- Ну вот и славно! А толстовку мы тебе новую купим, получше этой!  

Мама радостно хлопает в ладоши, расплывается в довольной улыбке, будто совершила великий подвиг. Мне же хочется под одело, просто засесть там в глубокой норке и не высовывать нос до момента поступления в универ. И если раньше я не рассматривала вариант переезда в общагу, то сейчас эта идея уже не кажется такой уж плохой.  

5.2  

Утром мы с Ильей столкнулись возле ванной комнаты. Он выходил, а я только планировала зайти. Никаких приветствий или киваний головой. Зато этот придурок кинул в мою сторону косой взгляд, словно не он вчера выкинул мою вещь, а я его. Так и хочется отвесить пару ласковых, но молча сглатываю поток негатива и закрываю за собой дверь.  

К моему удивлению, Борис действительно провел беседу с сыном. Только вот результат у нее был не особо приятный: Илья перестал разговаривать со всеми в доме, и в принципе старался уйти раньше, вернуться ближе к полуночи. С одной стороны, меня радовало его вечное отсутствие в квартире, с другой, огорчало. Создавалось странное ощущение, будто бы мы с мамой отняли у человека родное гнездышко. Противный червяк внутри подъедал с каждым днем, а при виде недовольного лица Царева младшего, активизировался еще больше. И вроде ничего плохого не делаешь, а кажется, что совсем наоборот.  

До первого сентября мы почти не пересекались. И в целом дни пролетели быстро. Я забрала все необходимые книги, пару раз встретилась с Мариной, но увы познакомиться с ее любимой Наташей мне не удалось. Мама, как и обещала, купила новую худи, а Борис вел себя все также сдержанно и холодно.  

Поэтому если честно, когда в день знаний я в черной обтягивающей юбке ниже колен и в белой облегающей майке выпорхнула из подъезда, совсем не думала, что Илья меня перехватит.  

- Послушай, как тебя там, - сказал он достаточно жестко, схватив меня за локоть. Его холодный и столь прямой взгляд заставлял каждый волосок на теле встрепыхнуться. – Мне плевать, что происходит дома, но! В школе я не хочу созерцать прекрасную историю о братике и сестричке. Поэтому заруби себе на носу, Дарья, - имя мое Царев произнес так, словно оно было кислым и горьким. Выплюнул и потоптался. Противно, и с омерзением. – Мы с тобой не знакомы. Ты и Я – никто. Поняла? Хоть одна живая душа узнает, о нашем так называемом родстве, ты пожалеешь. Усекла?  

- Думаешь, мне хочется иметь такого родственничка, как ты? – язвительно ответила я, освобождаюсь из его хватки. А ведь все прошлые дни в голове мелькало желание подойти и попробовать начать сначала наши не простые отношения.  

Глава 6

Саша Беляев  

Саша сидел за столом в буфете и нервно крутил телефон в пальцах. Он был слишком раздражен, а все из-за этой Оли, которая делала мозг вот уже который день. То она понимаете ли на фитнес идет, то у нее маникюр, то занятие по английскому, зато в инсте фотки с подругами появлялись с периодичностью в два три часа. И это чертовски бесило. Какого черта эта девчонка себе позволяет. Уж с кем, а с ним, с Сашей, так нельзя. Не тот парень.  

- Здаров, Санек, - радостно хлопнул по плечу Семен, усаживаясь напротив друга вместе с Игорем. Они были неразлучной тройкой, хотя сейчас и без них тошно.   

- Ты чего такой хмурый? – то ли из любопытства, то ли для галочки спросил Игорь, зевая. На классный час парни решили не идти, что там делать. В очередной раз учителя будут толкать муть на тему прилежного обучения и выпускного класса. Правда, Семен хотел сначала пойти. Все же Любовь Андреевна ему нравилась, не плохая тетка. Но Игорь настоял составить ему компанию в столовке. Тут и Саню встретили, который с самого утра шарахался с недовольной рожей.  

- Оля меня нагло динамит, я просто в афиге! – поделился с друзьями Беляев, поджимая губы. Обычно из-за девок он так не злился, но обычно его и не динамили. Первый раз за всю жизнь. Не самое приятное событие.  

- Чел, разве она тебя не с четверга прокатывает? – усмехнулся Семен, облокотившись о стенку буфета. Людей здесь почти не было, а кто и был, так сидел за дальними столами.  

- Не так же открыто, - фыркнул Беляев, устремляя взгляд к потолку. Все его нутро противилось этой ситуации. С ним так нельзя и точка. Какого черта творит эта выскочка.  

- Забей ты нее, - дружелюбно посоветовал Игорь. В их компании он был рукой разума, и, пожалуй, частенько Саша к нему прислушивался. Однако не сегодня. Не тот случай. 

- Вот именно, не хочет и не надо, - поддержал Семен, чем еще больше начал раздражать. Друзья не понимали, что здесь был не вопрос в симпатии к этой самой фигуристой Ольге. А вопрос чести. Девушки никогда не бросали Сашу. Он всегда уходил от них сам, как кот. Те еще бегали потом, слезно умоляли вернуть былые времена, писали кучу сообщений и прочая женская чушь. Любой другой парень бы уставал от этих депрессивных нот, но не Беляев. Ему нравилось ощущать себя чьей-то зависимостью. Нравилось, как девки в ногах лазили и на все были согласны, а он лишь гордо отворачивал голову и уходил. В этом был определенный кайф. Но не в этот раз. Не с Ольгой. Эта выскочка после секса на втором свидании склеила ласты. Она находила тысячу отговорок. Сперва Беляев ей верил. Потому что ни одна девушка никогда добровольно его не бросала. Однако с каждым новым отказом, что-то ломалось внутри Саши, надрывалось… верно, это было его самолюбие. Неприкосновенное и очень уязвимое.  

- О! Оля! – телефон пиликнул, и Беляев тут же кинулся читать содержимое. Только лучше бы не читал, лучше бы вообще послал эту выскочку лесом.  

- Ну что там? – поинтересовался Семен, наблюдая с любопытством за реакцией друга. А реакция была еще та: с ноткой остроты и приступом тупой боли. Саша просто кинул телефон на стол и задрал голову к потолку, стараясь не завыть.  

- Она… - начал Беляев, стараясь подавить всю бурю гадких эмоций, которые готовились разорвать его на части. -  Просит прощения за то, что дальше наши отношения продолжаться не смогут. Встретила своего бывшего и понеслась. Сука! – выругался Саша достаточно громко. Некоторые ребята даже мазнули в их сторону. 

- У-у-у, - завыл Семен с каким-то сарказмом в голосе. – Принесу свечку и напишу обедню.  

- Да ладно, Санек, - влез Игорь, замечая, как желваки начали бегать по скулам друга. Злился, оно и очевидно. Первый раз девушка опрокинула. Да и кого? Самого Сашу Беляева. Хорошо, хоть не из их школы. А то бы друг совсем взорвался. – Ищи во всем плюсы. Девчонок красивых вон сколько, ты пальцем щелкнешь, и прискачет к тебе любая.  

- Как она вообще посмела? Да кто она такая, твою мать?  

- Стареешь, чел! Одна бросила, другая не растеклась в твоих объятиях. Смирись и живи дальше, - то ли подбодрил, то ли пошутил Семен.  

- В смысле? – вскинул удивленно и крайне раздраженно брови Беляев, и потянулся вперед, чтобы как следует рассмотреть лицо друга. Круглое и не особо привлекательное. Вон на щеках прыщики до сих пор есть, разве что губы пухлые могли заинтересовать девчонок, да и то, не факт.  

- Ну у Оли может любовь там…  

- При чем тут Оля? Кто там меня нагнул? Я что-то не в курсе.  

- А, так та деваха, с которой ты столкнулся в коридоре. Ну такая себе, конечно, телочка. Но и факт на лицо, бро. – Саша задумался. Он был настолько озадачен поведением Оли, с которой встречался всего неделю, что совсем не обратил внимание на девчонку в коридоре.  

- Сем, ты что несешь? – пнул Игорь друга в бок, кинув недовольный зырк. Атмосфера, итак, наколенная, а тут еще неуместные шуточки.  

- Истину! – поднял указательный палец Семен, в знак веры в собственные убеждения.  

- То есть ты хочешь сказать, что я настолько теряю хватку? Что какая-то левая телка в коридоре мне откажет? – Беляев начинал злиться, нет, он не просто злился, тут было задето его самолюбие. Сначала Олей, которая почему-то решила, что имеет право его бросить первой, а теперь и друг, который думает, будто бы девушки могут отказать Саше, будто бы им он может не понравится.  

Глава 7

Даша 

7.1 

После школы мы с девочками немного погуляли по парку, сходили в кафешку, обсудили все возможные прелести нашего любимого Ын У, сделали даже пару совместных фоток для инсты. Наташа сперва была немного грустной, поникшей какой-то. А потом разошлась и вновь улыбка не сходила с ее лица. Такая вся правильная, с идеально ровной осанкой, поставленной речью, даже смеялась как-то иначе, прикрывала рот ладошкой. Но рядом с ней было комфортно, как и с Мариной. Мальчишки то и дело на нас оглядывались, хотя полагаю, больше на Наташу. Некоторые особенно смелые пытались познакомиться, но получали жесткий отказ. Мне иногда казалось, что Романова точно Принцесса из сказок и рядом с ней должен быть Принц. Самый настоящий. Сильный, смелый, и очень красивый.  

Домой я вернулась ближе к четырем часам. Квартира пустовала в гордом одиночестве, и в этом, безусловно, был плюс. Хотела пойти в душ, но на телефон пришла смс-ка от девчонок с родного города. Мы созвонились, с часик поболтали. Немного взгрустнули, что этот год начали не вместе. Подруги, кстати, спросили про Наташу. Она сразу в глаза бросилась. Потом почему-то добавили, что от таких лучше держаться на вытянутой руке. Однако они просто не знают, какая она милая и добродушная.  

Закончив разговор на приятной ноте, я направилась в душ, вернее в ванную. У Царевых, не смотря на дорогущий район и крутую квартиру, душевой кабины не было. Зато была удлиненная квадратная ванная, с прозрачными (абсолютно) дверцами с обеих сторон. Я включила на телефоне любимую корейскую лирическую песню и подставила лицо, под горячие струил воды. Закрыла глаза, и почему-то вспомнился папа. Его улыбка, задорный басовый голос и шутки, от которых всегда поднималось настроение. Грустно вдруг стало, тоскливо. Я скучала по отцу, как бы не отнекивалась, как бы не врала сама себе. А ведь за последние две недели он ни разу не позвонил. Мы и до этого редко созванивались, но раз в два или три дня стабильно. Но сейчас совсем как-то потерялись. И сердце ныло от этого, обливалось горючей болью. Почему же все так. Почему именно со мной. Почему с нашей семьей.  

В какой-то момент телефон замолчал, и я погрузилась в звуки падающих капель, которые стучали по акриловой поверхности ванны.  

Закончив натирать себя до блеска, выключила воду. Сделала глубокий вдох и замерла с поднятой головой к потолку. Мысли улетели в прошлое. Укутали, подобно теплому одеялу. Только безмолвие длилось недолго. Вернее, развалилось оно в один миг. Потому что ручка в ванную комнату неожиданно повернулась, дверь отворилась, и на пороге оказался Илья. На нем были только шорты до колен и больше ничего.  

Увидев друг друга в крайне необычной обстановке, мы оба оцепенели от шока. И если я приходила в себя секунд пять, то Царев достаточно быстро очнулся. Его взгляд скользнул по моему обнаженному телу. Такой вальяжный, оценивающий. И меня вдруг, как будто током прошибло. До самых пальчиков на ногах. Осознав реальность, покрываясь пунцовым оттенком, я обхватила себя руками и закричала, а может и завопила.  

- ПОШЕЛ ВОН! ПОШЕЛ ВОН!  

Илья долго ждать не стал. Хлопнул молча дверью, оставляя меня до ужаса смущенную. Боже! Мои щеки горели, уши горели, тело горело. Было так стыдно, что с глаз непроизвольно скатились слезы. За все семнадцать лет я и с парнем-то ни разу не обнималась, а тут… какой-то посторонний человек увидел меня полностью обнажённой. Сердце разрывалось на части, а от всхлипов грудь ходила ходуном. Я прикусывала губы, стараясь взять себя в руки, корила, что не проверила замок на дверях, когда шла купаться. И злилась. Чертовски злилась. Хотя Илья был и не виноват вовсе. Откуда ему было знать, что в ванне кто-то есть. Звуков воды не было, голосов тоже. Но почему-то злость не стихала. Вернее, она чуть спала, а если точнее ее вытиснила обида. Мне хотелось впервые предстать обнаженной перед любимым человеком, как бы смущающее и постыдно это не звучало. В итоге мечта разбилась на мелкие кусочки, на острые невыносимые осколки, которые застревают в коже.  

Из душа я вышла минут через десять. Украдкой правда. На цыпочках. Шмыгнула к себе в комнату, закрылась там и сидела до самого вечера. Потом вернулась мама с Борисом, и позвали ужинать. Я сперва отказывалась, сослалась на головную боль. Однако родительница настояла. Пришлось выйти. К счастью, Ильи не было и я со спокойной душой, смогла насладиться едой.  

Утром тоже не хотелось с ним пересекаться. Вообще чувствовала себя ужасно. Все мысли только о Цареве. Даже во сне приснился. Хотелось уже поскорей расквитаться с этой нелепой ситуацией и жить дальше. Да вот только как, не ясно. Стоило только представить его лицо, как у меня начинали полыхать щеки. Сумасшествие какое-то.  

В школу я сбежала рано, Илья то ли еще спал, то ли вообще планировал опоздать. Но на кухне мы не встретились. И пока я ехала в забитом автобусе, осознала, что худшее впереди. В конце концов, мы сидим за одной партой. Если уж дома не пересеклись, то на расстоянии вытянутой руки оставаться незамеченной будет просто невозможно. От этой мысли мне стало совсем не по себе.  

Я вышла из общественного транспорта и на ватных ногах поплелась к зданию школы. Так погрузилась в себя, что, когда возле меня оказался незнакомый парень и что-то сказал, не заметила его. Просто на автомате кивнула головой и ускорила шаг. Спотыкнулась о кирпич, который волшебным образом появился под ногами, и расшибла бы себе нос, если бы не этот самый незнакомец. Он вовремя подхватил меня под ругу и потянул назад, возвращая равновесие.  

Глава 8

Даша 

Больше мы с Ильей и словом не обмолвились. Отвернулись друг от друга, гордо задрав подбородки, и старались делать вид, будто соседа по парте не существует. И мне даже показалось, что никто не заметил невидимой молнии, между нами, однако я ошиблась. На перемене сперва Наташа поинтересовалось, зашла из далека и очень тонко. А затем и Марина подключилась к расспросам. Я категорично махнула головой, хоть и не любила, да и не умела особо врать. Но мне и самой не хотелось, чтобы в классе кто-то знал о том, что я и Царев живем под одной крышей. 

На большой перемене перед физкультурой мы с девочками пошли в столовую. Очередь была, как в мавзолей, еда с полок исчезала моментально. Да еще и духота ужасная, хотелось поскорей взять свою порцию и бежать на свежий воздух.  

Минут через десять толпа впереди сократилась, и мы взяли подносы с покупками. Шмыгнули за дальний угловой столик возле окна, где и ребят поменьше было, и свежий воздух хоть немного пробивался.  

- Ненавижу столовку во время большой перемены, - устало протянула Марина, рассматривая тарелки с вкусностями. Она взяла себе и первое, и второй, и даже десерт. А вот Наташа ограничилась одним салатом и компотом из сухофруктов.  

- Приветик, Романова, - раздался позади меня мужской голос. Я однозначно его слышала раньше, только вот где и когда не могла припомнить.  

- Привет, Беляев, - сухо отозвалась Наташа, едва слышно хмыкнув. Парень не стал дожидаться особого приглашения и плюхнулся рядом со мной, склонив голову на бок. Разглядывал так, будто увидел инопланетянина, и мне стало совсем не по себе.  

- М, в чем дело? У меня что-то на лице? – немного неуверенно поинтересовалась я. Еда и в рот не полезет, когда тебя вот так изучают рентгеновским зрением. Через пару секунд возле незнакомца оказался еще один товарищ мужского пола, и тоже на мою лавку приземлился. А третий упал рядом с Мариной, от чего та недовольно покосилась на него.  

- Да вот озадачила ты меня, Краса-неместных полей, - отозвался тот, который Беляев. И сказал так, будто пропел песню. Не выдержав гнета, я повернулась и едва не уткнулась в его лоб, то того сидел близко. Смоленные короткие волосы, едва прикрывающие широкий лоб, острые скулы, прямой нос, пушистые брови и глаза… красивые такие, словно пасмурное небо зимой. Уголок его алых губ слегка приподнялся, и на миловидном лице отразилась улыбка.  

- Саш, - окликнула Наташа это смазливую моську. Да, он был очень даже ничего. Хотя, наверное, такие мальчики меняют девчонок, как перчатки. Только пальцами успевают щелкать, и вот уже новая пассия у их ног. Не люблю таких. Разбиватели женских сердец.  

- Что? – с неохотой повернулся к Романовой парень.  

- Чего вам надо? Мы вроде не во френдозе друг у друга. Эй, Рожков, кончай так нагло пялиться на мою грудь.  

- Да я совсем… ничего я не пялил… ай! Сань, ты что? Больно же!  

- Ведешь себя, как дикарь. Прости его, Нат, - улыбнулся Беляев, после того как зарядил отменный подзатыльник другу. И я только сейчас поняла, что это не просто друг, этот мальчишка из нашего класса. Кажется, кроме Царева вообще никого не замечаю в кабинете на уроках. Еще бы! Как на минном поле себя ощущаю.  

- А меня Саша зовут, - протянул ладошку Беляев, явно ожидая ответного жеста. Но я почему-то не рискнула. Лишь молча выдавила из себя улыбку.  

- Очень приятно, Даша.  

- А мы с тобой уже два раза сталкивались. В коридоре первого числа, и сегодня. Помнишь? Ты споткнулась, а я поймал тебя.  

- А? – открывать рот от удивления было глупой идеей. Вот только я действительно не помнила. Образ парня, который поймал меня два раза подряд, расплылся в голове, а потом и вовсе исчез без надобности. Стало как-то неудобно, и от стыда щеки медленно начали заливаться алым цветом.  

- Вот это да! – воскликнул Семен, вроде его звали так. И это восклицание прозвучало настолько саркастично, что Саша весь аж подобрался, а потом и вовсе кинул косой взгляд на друга.  

- Прости, я… я не особо помню, но спасибо за все. – Искренне поблагодарила и чуть отодвинулась, уж больно близко сидел этот смазливый мальчишка. Было некомфортно. 

- Урок начнется через семь минут, мы пойдем. – Довольно резко и остро пресекла диалог Наташа, окинув меня и Марину взглядом. Мы, не сговариваясь, поднялись, взяли подносы и быстренько направились к выходу. Я мысленно выдохнула, потому что присутствие этих ребят начало напрягать. И есть с ними было неудобно, и говорить. Все тело каменное стало, движения выходили кривыми и неестественными.  

Однако радовалась я не долго. Потому что в коридоре Беляев нас догнал. Поравнялся, оказавшись рядом со мной, вышагивал нога в ногу. Говорил что-то, да вот только его слова мимо ушей пролетали. Хотелось поскорей скрыться за дверями раздевалки. Что этому парню от меня надо. А может он так к Наташе подкатить хочет? Чего тогда не к Маринке на уши присел. Странный какой-то.  

- Дашенька, - уже у самых дверей произнес Саша. – Ты сильно занята сегодня после уроков? Не хочешь составить мне компанию за чашкой кофе?  

- Беляев, ты совсем? – пнула его в бок Романова. В глазах ее читалось раздражение, а еще усталость.  

- В смысле? По-твоему, если парень приглашает красивую девушку в кофе, то он совсем? – искренне удивился Саша. Они встали друг напротив друга: Ната уперла ладошки в бока, а парень сложил руки на груди. Казалось, еще немного, и с глаз обоих полетят обжигающие искры.  

Глава 9

9.1 

После разговора с девочками, я, в самом деле, решила держаться как можно дальше от Беляева. Не хотелось, в один прекрасный день лишиться волос, а то и еще чего-нибудь. Тем более мне было не до Саши. Хотя он, как черт, маячил перед моим носом. Раздражительно и очень настойчиво: то притащил коробку с пончиками, которые я не любила и любезно отказалась принимать. На другой день приволок пятнадцать голландских роз. Высокие, с толстым стеблем и пушистыми шапками ярко-алого отлива. Очень красивые, а еще полагаю, не дешевые. Однако смущенно и неуверенно, но все же я выдала ему отказ. Куда мне девать-то этот букет. Да и вопросов не огребу потом. И точно какая-нибудь затащит в туалет с разборками, раз здесь такие неадекватные дамы учатся.  

На переменах Саша не сильно доставал, зато доставал Илья. И если на внимание Беляева можно было закрыть глаза, постараться отмахнуться рукой, как от проклятой мухи, то раздражение и ненависть со стороны Царева никуда не уходили.  

Он вроде и не делал ничего особенного, только смотрел. И эти его взгляды полные неприязни, призрения и надменности убивали хуже любого действия. Каждый раз казалось, что я голая, беззащитная и уязвимая.  

В конце недели нам объявили субботник, где вроде и заставили убирать всех, а вроде и убирали только девочки и пару мальчиков. Илья со своими дружками лишь молча топтался и слонялся из стороны в сторону. Не для их короны с вениками таскаться, да на корочках ползать.   

И видимо в какой-то момент Цареву стало скучно, поэтому развлечения ради он подослал своих прихвостней по мою душу. Они ходили туда-сюда, как собаки вокруг куска мяса, кидали неоднозначные взгляды, будто поджидали момента впиться в глотку. И стоило мне только насобирать мешок с мусором доверху, как Денис его якобы случайно задел и все высыпалось в канаву. Я промолчала. Оглянулась только и получила саркастичную ухмылку на лице Ильи.  

Второй раз, когда я на присядках дергала траву, кто-то подложил мне грабли сзади, и я едва не убилась об них. Чудом каким-то увернулась. Но апогеем стала моя мокрая одежда. Какой-то младшеклассник пришел зачем-то вылить воду в канаву, и по великой случайности большая часть воды оказалась на мне. Ох, как же я злилась. И словами-то не передать.  

К счастью, Наташа одолжила свою олимпийку, и мне не пришлось светить бельем перед дружным народом.  

- Не везет тебе сегодня, - грустно вздохнула Маринка, когда мы уже закончили со всеми делами в школе и шли домой. Знала бы она, что у «не везет» есть имя, и знала бы, как я его ненавижу.  

- Странно, такое ощущение, как будто они специально это. – Озадаченно протянула Ната, протирая пальцами подбородок.  

- А может ты Ковалеву нравишься просто? И он таким способом к тебе…  

- Не-е-ет! Скажешь тоже, - замахала ладошками я. Какой там нравилась. Денис просто выполнял команды или просьбы, как у них там заведено. Но озвучить это вслух мне никак нельзя. Обещала ведь. Будь оно не ладно.  

9.2 

Спустя неделю Беляев стал проявлять инициативу еще больше. В столовой постоянно подсаживался, и друзья его как всегда рядом. Откуда-то узнал мой номер и звонки, словно орехи осенью, полетели на голову. С одной стороны, мне льстило его внимание, а с другой, косых взглядов стало больше. Некоторые нагло обсуждали меня, не стесняясь ничего, и за спиной удивлялись, чем Саше приглянулось это «чучело». Еще были всякие разные словечки, но я старалась не заострять на этом внимания. В конце концов, и без Беляева с его фан-клубом проблем хватало.  

Репетиторы по трем предметами, дома атмосфера, как оголенные провода. С отцом почему-то не клеилось. И еще Илья умудрялся масло в огонь подливать. В один из дней мы едва не подрались.  

- Эй! Убери бутылку с конспекта. Я его писала вручную три часа, - затребовала я, не успев и глазом моргнуть, как на моих бумажках оказалась кола. Опять без крышки. Мы были дома вдвоем, что бывает крайне редко. Обычно в это время Царев пропадал с друзьями или где он там еще пропадает.  

- А может ты сама уберешься из дома вместе со своей мамочкой? Было бы тоже неплохо, - недовольно процедил сквозь зубы Илья. Его указательный палец коснулся горловины бутылки, и та моментально упала. Ох, как же меня накрыло. Я этот проклятый конспект вручную писала, столько времени потратила, а он… вот так запросто.  

- Ладно! Ты там тоже, кажется, что-то писал? – у меня в тот момент, словно спусковой крючок сорвался. Эмоции так и били по венам, шептали и требовали мести. Все это время я терпела, но ведь есть предел. У всего есть предел. И у меня тоже.  

Ворвалась к нему в комнату, держа при этом стакан с водой, и заприметив тетрадь по русскому, где он явно писал сочинение, как настоящий прилежный ученик, намеревалась поквитаться. И рука почти опрокинула содержимое, как Илья вырос из-за спины, резко схватил меня за кисть и потянул на себя. Я уперлась ему в грудь, дыхание было сбивчивым и непостоянным. Пыталась вырваться, даже со всей скромной силушки зарядила ногой по мужской икре. Но братцу хоть бы хны.  

- Утихомирься, ненормальная! – прошипел Царев, прожигая меня взглядом насквозь. Только кровь уже бушевала безумием по венам, заливала мозг и разум. Я так ненавидела этого парня, что готова была убить его. Вот пистолет только дайте.  

- Себя утихомирь, придурок малолетний!  

Глава 10

Саша Беляев  

Все как-то изначально с этим спором у Саши пошло не так. Будто кто-то слил его этой девчонке. Будто запугал или еще чего. Ну не могла она просто так отпуливать парня. Не такого красивого, сильного, уверенного в себе, при деньгах - парня. И это чертовски раздражало Беляева. Он вроде и так, и эдак, а Дашка нос крутит. Как будто не Саша здесь местный красавчик, а Лисицына.   

В один из дней он притащил ей пончики. Между прочим, очень даже вкусные пончики (судя по слухам), и очень дорогие. Их выпекали в новой кондитерской, которую открыл какой-то местный папик для своей очередной женушки. Вот она и привезла повара из дальних стран. Народ так и шептался на тему этих вкусных пончиков. И Саша решил, почему бы не порадовать девчонку. Увидит и упадет. Однако Лисицына не просто не упала, а еще и высказала, что не любит, видите ли, пончики. Пришлось отдать Семе с Игорем, потому что сам Беляев тоже не любил. Он вообще сдобу ел не особо часто.  

В другой раз Саша решил, подарит цветы. Печенное не все любят, а вот цветы… тут ни одна девушка не устоит. Пришлось на другой конец города на такси ехать утром за розами. Из-за этого Беляев особенно злился. Про цветы идея в голову ему пришла утром, а доставка только с десяти почему-то. В итоге, голодный, взмыленный, но с охапкой алых шапок, Сашка подкатил к воротам школы. Стоял весь такой красивый, с широко расправленными плечами, ну прям молодой орел. Сам собой ужасно гордился почему-то. Представлял, как Лисицына глаза округлит, а потом и на шею к нему кинется. Верно. Любая бы кинулась.  Да он бы и сам кинулся, как устоишь перед таким вот мужчиной.  

Однако и тут Дашка не оценила стараний. Посмотрела как-то с опаской, а потом и вовсе заявила, куда она денет этот букет. Зачем он вообще ей нужен в школе утром. Беляев тогда психанул знатно. Выбросил цветы в канаву, и весь день пытался держать себя в руках, а то бы точно кому-нибудь по фейсу проехал.   

Рожков, конечно, не смог пропустить мимо этот эпизод. Да и все эпизоды. Твердил каждую перемену, что дело гиблое и Дашка Беляеву не по зубам. Саша злился, но больше всего он задавался вопросом, как мог не угодить такой серой мыши. Да она и взгляда его не стоит, да любая другая на ее месте от счастья прыгала. Что вообще не так с этой Лисицыной. И вот это упадническое настроение, подпорченный внутренний баланс, убивал напрочь все. Беляев даже девчонкам в свиданиях обещанных отказывать начал. Потому что все его мысли заняла проклятая мышь. Проиграть спор Саша не мог. А как заставить Лисицыну пасть к его ногам тоже не знал. Она ведь с ним и разговаривать не хотела, чего уж там. Обходила стороной, как прокаженного. Нет, может тут и без Наташки не обошлось. Эта принцесса его не особо сетовала. Она вообще очень прямолинейная и себялюбивая. Наговорила гадостей наверняка, а теперь попробуй разбей стену из словечек. Только выбора особо нет.  

Вот и сегодня Беляев решил не упускать день, потому как лишняя возможность не валяется на дороге. Заприметил Дашку, идущую к воротам, да еще и одну, так сразу весь собрался, подбородок задрал, улыбку натянул. В общем, режим красавчика активировал на полную катушку. Только Лисицына опять заднюю включила.  

- Постой, куда ты вечно бежишь? – Беляев догнал девчонку, наклонился и с присущим ему обаянием подмигнул. А Даша глянула так, словно бомж к ней клинья подбивал, а не красивый парень.  

- Домой спешу. – Сухо отозвалась она. Отмахнулась, как от мухи назойливой. Но нет! Надо брать напором. Хотя, когда это Саше приходилось брать напором? Да он только глазками стрельнет, и девчонки уже сразу подбегали. С формами, между прочим. Опытные. И до возбуждения между ног, привлекательные. Не то что Лисицына. У той на лице написано было «никогда и ни с кем».  

В итоге, увязался Саша за Дашкой почти до самого ее дома. Говорить пытался, шутить, комплименты откидывать. Да только не клеилось ничего. Девчонка либо молчала, либо отвечала без особого энтузиазма. Прям игра в одни ворота. Как будто сам себе пас даешь и сам отбиваешь. А потом Лисицына резко остановилась. Так неожиданно, что Беляев чуть не влетел ей в спину.  

- Бабуль! – закричала внезапно Даша и, позабыв, про красивого спутника рядом, побежала в сторону мусорной урны. Там, и в самом деле, сидела пожилая женщина. Она перевязывала картон на тачке, но заприметив девчонку, подняла голову и улыбнулась. Беляев не сразу понял, в чем дело, однако продолжил сидеть на хвосте.  

- Милая, снова встретились с тобой! – воскликнула бабушка.  

- Давайте я вам помогу, такая махина, - предложила Лисицына. Впервые за все время, что они шли с Сашей, девушка настолько эмоционально заговорила. Оказывается, и голос у нее звонкий, и кричать она умеет.  

- С ума сошла, милая? Тут около двадцати килограмм.  

- А вы еле спину разгибаете, - не унималась Дашка в своей помощи. Беляев же молча стоял рядом. Умом он понимал, что пора бы уходить, а с другой стороны, как-то неудобно посреди разговора встревать. Итак, Лисицына о нем явно не особо хорошего мнения, а если сейчас свалит, то она его точно шарахаться будет.  

- Тебе еще детей рожать, а мне уже можно все: и тачку, и в горку. – Лучи солнце попадали на лицо пожилой тетечки, и морщинки вокруг ее маленьких впалых глаз особенно выделялись. Сколько ей, подумал Сашка, вроде не особо старая, а по мусоркам лазит. Неужели детей нет, неужели внуков нет, чтоб вот так.  

- У меня силы хоть отбавляй! – воскликнула Лисицына, и загнула руку в локте, пытаясь показать невидимую гору мышц. Беляев и сам не понял, как улыбнулся. Странная она эта Дашка. Явно же бабка не особо хочет помощь принимать, чего так настаивать.  

Глава 11

Даша

Заниматься с репетитором в зуме было особенно сложно. Я почти каждое слово пропускала мимо ушей. Мыслями была с Сашей, а не с учителем. Нет, мне он не нравился, вернее не должен нравиться. Я очень хорошо помнила наставление девчонок, да и в самом деле, странно это. Вот такой красивый парень и вдруг покатывает ко мне. Меня-то даже Егорка отшил, а он, между прочим, не настолько популярностью пользуется. На Беляева же девчонки слюну пускают только так, я это хорошо заметила.  

Однажды в туалете слышала разговор двух учениц, с девятого вроде. Они готовы были на все, лишь бы хоть разочек заговорить с Сашей. Я из любопытства даже из кабинки поскорей вышла, посмотреть на девочек хотела. Обе были красивые, с пышными длинными волосами, с идеальными чертами лица, а грудь… тут и говорить не о чем. Я и Беляев с разных планет. Такому как он, такая как я вряд ли бы понравилась. Да и чем?.. 

Однако, как только закончился урок в зуме, меня одолело любопытство. К счастью, сейчас есть волшебная инста, где биография человека, как на ладони.  

Сашу найти оказалось не сложно. Он был в друзья у Наташки, да и Маринки. А вот Ильи почему-то не было: ни у одной, ни у второй. Хотя Царев мне был до фени, просто интереса ради глянула. На главной у Беляева красовалась фотка в больших темных очках, слегка приспущенных на переносице. А дальше… дальше лучше бы и не смотрела. 

То они с Семеном и Игорем сидят в баре, покуривая кальян, а рядом красуется бутылка алкоголя. Видимо виски. На следующей фотке какая-то блондинка с пышными формами на коленях у Саши, обвивает его шею руками. На другой уже какая-то новая девушка целует в щеку Беляева, а он ее по-хозяйски держит за талию. После фотки, где Саша в одних спортивках демонстрирует свою накаченную грудь и кубике на животе, я выключила телефон. Стало как-то противно.  

А чего я, собственно говоря, ожидала? Что если человек внешне красивый, то он будет вести правильную жизнь? Или верить в любовь до гроба и лебединую верность. Сразу вспомнились слова Наташи, истории про девчонок, готовых голову откусить за внимание Саши. Ну уж нет! Я не хочу стать одной из его жертв.  

С этими мыслями, зашла в ванну и на автомате кинула в машинку бордовую майку. Нажала на кнопку «легкая стирка» и ушла обратно в комнату. За окном постепенно темнело, а дома до сих пор никого не было. Хотя я знала, мама с Борисом сегодня вернуться поздно, у них какая-то важная встреча, однако почему-то все равно сидела и поглядывала то в окно, то иной раз вставала и мимо входных дверей проходила. В квартире было одиноко, а в моем сердце еще хуже.  

Когда машинка достирала, у входа щелкнул замок. Я слегка выгнула спину и глянула в коридор, заприметив Илью. Вид у него был уставший, а еще он зевал, как кот, рот так широко раскрывал, рукой не прикрывал даже. Забавный, подумалось мне, хоть и придурок.  

Я закинула руку внутрь стиралки и вдруг нащупала не одну вещь, а две. Вытащила и с удивлением оглядела вторую майку. Размерчик на три, а то и четыре больше моего. И цвет… что-то с ним было не так. Грязно-розовый.  

- КАКОГО! – заорал Царев над ухом так громко, что я машинально вжалась в стенку, выпуская из рук полусухие вещи.  

- Ты нормальный вообще? Так орать!  

- Т-ты! ТВОЮ МАТЬ! Ты зачем постирала мою майку? – Илья поднял с пола, как теперь я уже поняла, его вещь и пробежался глазами сверху вниз, качая головой. Взгляд у него был свирепый, ноздри расширились, грудь ходуном бегала, а желваки на скулах выдавали раздражение.  

- Я-я…  

- Ты, блин, что не в курсе, что розовое с белым иногда может линять?  

- Да я вообще не знала, что там лежит твоя майка! – пыталась оправдаться я, но выходило как-то нелепо. Не увидеть вещь в стиралке, господи, это ж как мои мысли занял проклятый Беляев. Чтоб ему там… икнулось!  

- В смысле не знала! Твою ж налево! Мне как теперь на работу прикажешь идти? – не унимался Царев. Вышел из ванны, потом зашел, потом опять вышел. Только пара из ушей не хватало. Потом вообще озверел и со всей силы пульнул майку мне в ноги. Было не то, что больно, но не приятно уж точно.  

- Слушай, ты нормальный вообще? Иди, пар выпусти, успокойся! – откуда-то взялась злость, смешалась с обидой, и силы во мне прибавилось.  

- Успокоиться? Ты мне уже вот тут сидишь! – боковой частью ладошки Царев стукнул по горлу, выплевывая в меня оскорбления.  

- Взаимно! Как ребенок себя ведешь! То парту качнешь, то мячом зарядишь!  

- Не нравится, проваливай! – Илья подошел настолько близко, что наши ступни соприкоснулись кончиками.  

- Да п… - закончить фразу я не успела. Потому что в эту секунду дома вдруг резко стемнело. Я сглотнула, пытаясь внять реальности. Свет отключили. Просто взяли и отключили.  

Сердце в груди начало ускоряться, удар за ударом, вверх-вниз. Воздух куда-то неожиданно подевался, и как бы я не пыталась заглотить побольше, насытить легкие кислородом не получалось. А потом и руки затряслись. Я даже челюсть сомкнуть не смогла, боялась, что зубы будут колотить друг по дружке. Меня словно поймали в клетку, схватили в замок, сжимая до разрыва связок.  

Тот день всплыл. Опять. Картинка за картинкой. Слово за словом.  

В перепонках отбивал басами противный мужской голос, смех… мерзкий, липкий и обжигающий. Все волоски на коже встали как по команде.  

Глава 12

Даша

12.1

Я смотрела в потолок и думала о том, зачем вообще рассказала Илье про свое прошлое. А если он проболтается кому, а если меня запрет потом в темной комнате? Правда, интуиция подсказывала – Илья не такой. Не будет он пользоваться слабостями людей. За все время нашей вражды, Царев ни разу не показал свое превосходство в силе. Мог же по стенке меня размазать, натравить весь класс или дружков своих. Да, порой он вел себя, как маленький вредный пакостник, но опять же все в пределах разумного.  

Уснула я тоже с мыслями о Цареве. Вообще он вытиснил все из головы. Неожиданно повел себя, как самый настоящий брат. По головке погладил, слезы утер, не бросил в трудную минуту. Человек раскрывает себя именно в таких ситуациях. Поэтому решила, что должна отблагодарить его. По-человечески.  

Способов было миллион, но я выбрала самый простой. Встала в пять утра, быстро привела себя в порядок, и шмыгнула на кухню. Дверцу за собой прикрыла, не дай Бог проснется семейство. Натерла яблоки, смешила их с творогом и мукой, вбила пару яиц, добавила сметану и пару ложек сахара. К счастью, в холодильнике и на полках продуктов было предостаточно. Мама любила печь, и меня многому научила. К половине седьмого утра у меня уже были готовы шесть поджаристых диетических кексов. Самое оно для завтрака, ну и для благодарности тоже.  

Я вытащила из формы два кексика, на случай, если Илья не захочет есть дома. Уложила их в пакетик и заныкала в рюкзак. Остальные выложила на тарелочку и оставила на кухне остывать.  

В семь десять встала мама. А потом и Борис. Оба загадочно переглянулись, но ничего не стали спрашивать. Потом из комнаты вышел и Царев. Он зевал через раз, сонно потирал глаза, а волосы торчали у него в разные стороны. Заприметив меня, Илья лишь кивнул головой и скрылся за дверями ванны.  

Я извелась вся, пока дожидалась появления Царева на кухне. Даже чай пила через силу, то и дело, поглядывая на часы. В семь тридцать моя выдержка пала, и я плюнула на все. Отдам ему в школе кекс. Да и не при родителях же изливаться в благодарностях. Они еще не то подумают.  

В итоге, без двадцати восемь я уже стояла на остановке. А буквально за пять минут до восьми оказалась на пороге школы. Встретилась с Мариной и Наташей, они копошились возле зеркала у входа. Романова поправляла волосы, а Лебедева топталась позади нее, как хвостик. Мы обменялись приветствиями и вместе пошли в кабинет. Илья же явился после звонка. Все еще зевал, и волосы так и не поправил. Пряди хаотично раскинулись по мальчишечьей макушке, и мне вдруг так захотелось уложить их, а то и вовсе потрепать. Но я тут же оттолкнула от себя эту мысль. Глупость какая-то.   

12.2 

Отдать кекс мне не удалось. Ни одного малейшего шанса не выпало на мою долю. На первой перемене Царев не поднимал голову с парты, используя руки, вместо подушки. На второй они с Денисом и еще каким-то парнем смылись, стоило только раздаться звонку. Даже недовольный возглас учительницы их не остановил. На большой перемене девчонки потащили меня в столовую. А там… там Саша Беляев нарисовался со своей компанией. Подсел наглейшим образом за стол и давай рассказывать байки. Только слушала я его в пол уха, а Наташка так вообще злилась от присутствия Саши. Постоянно громко хмыкала, вздыхала и кидала косые взгляды.  

В какой-то момент, я заприметила Илью в проходе. Его плечи были расправлены, а походка уверенная, как у вожака волчьей стаи. Уселся он с друзьями за угловой столик, вытащил из кармана сок и булочку. И мне вдруг стало грустно. Я так хотела подарить ему этот кекс, зря, что ли все утро прыгала на кухне, как пчелка-заводная. В итоге что? В итоге он ест покупную булку.  

Взгляд мой потух, разговоры ребят за нашим столом, пошли мимо. Но стоило Цареву поднять голову и взглянуть в мою сторону, стоило нам пересечься глазами, как внутри все ожило, встрепыхнулось, подобно цветам весной на майской поляне.   

- Даша! – щелкнули мужские пальцы у меня перед носом, заставляя перевести взгляд. Это Семен видимо пытался вызвать обратно на землю. Рожков посмотрел на меня, затем оглянулся, словно пытаясь просчитать угол моего обзора. И каким-то чудесным образом пришел к выводу, а главное верному. – Ты что на Царя глаз положила?  

- Ч-что? – вилка выскочила из руки, и я ощутила, как щеки стали наливаться краской.  

- Ты пялила в сторону Царя, вот и я говорю, нравится он тебе что ли? – не унимался Семен. И Беляев еще взял и тоже оглянулся, пытаясь понять, верно ли предположение друга.  

- Я… мы с ним даже не знакомы толком. И вообще! Семен, ты вон майку заляпал, - постаралась перевести тему, хотя повод был такой себе.  

- Даша, - подал голос Беляев, - ты реально на Царева смотрела?  

- Нет, - нагло соврала я. А ведь и правда смотрела. Весь день и всю ночь только о нем и думала. И вообще, как только переехали сюда, он словно паразит занял все мои мысли. И если сначала я ждала какой-то подлости, боялась его, то сейчас мне просто хотелось познакомится поближе. Вчера Илья показался мне не плохим. Совсем наоборот. И руки у него такие теплые. И грудь горячая. И запах… с нотками цитруса.  

- Даш, - толкнула в бок меня Маринка. – Телефон.  

- Папа… - произнесла тихо я, всматриваясь с удивлением в экран смартфона.