Ты меня забудешь...Книга 1

20 глава

Прямо из банка мы направились к партнерам. Оказывается, они не врали и в банке нам подтвердили информацию о том, что они не работают с российскими банками. Не с одним, а вообще со всеми. Поэтому, как объяснил Влад, нам нужно переговорить с партнерами, чтобы они поменяли банк.

С утра, когда я пришла в гостиницу, Влад встретил меня улыбкой и действительно проводил за столик, где уже было накрыто на двоих. Мужчина улыбался и даже шутил, но мы говорили только по делу. Он рассказал какие у нас планы на день, в я смогла посмотреть некоторые незнакомые слова. Вчера тоже сидела до часа ночи, готовилась.

Мы общались строго на деловые тему, соблюдая полный официоз. Это выбивало даже больше, чем если бы Влад совсем со мной не разговаривал.

Вот и сейчас сидим в такси, несемся на встречу с испанцами, мимо пролетает прибрежные пейзажи, красивейшее безлюдное побережье, длинный архитектурный мост, а мне смотреть никуда не хочется. Я не вижу, что там за окном. В голове только одна мысль носится и пульсирует: Влад.

До сегодняшнего дня меня никогда не игнорировали. Я не знала, что это настолько больно. Первый раз я столкнулась с чувствами, которые кажется, не разделяла вторая сторона. Это мучало меня. Давило и заставляло съеживаться от безысходности.

Я никак не могла собраться и думать о работе. Сидела и бесполезно пялилась в блокнот с лексикой. Но толку от этого…

Скорость падения в его бездну поражала. Казалось, еще вчера я твердо стояла перед ней и не собиралась прыгать, а уже сегодня с разбега лечу…

— Кир?

— Да? — он так резко прервал молчание, что я вздрогнула.

— Чего это у тебя там?

— Лексика, — поднимаю блокнот.

— Не поможет

— Почему? Всегда помогало.

— Тебе только в практике.

— С чего вы взяли?

— Потому что заметил на прошлых переговорах, как ты хватала слова. Только в разговоре. Давай попрактикуемся.

— Как? — удивляюсь.

— Я буду говорить то, что собираюсь сказать на переговорах, а ты вслух проговаривай.

— Хорошо, — обрадовалась я, потому что это потрясающая возможность. Влад стал произносить фразы, а я тут же переводить. И он был прав, к середине дороги я уже запомнила все, что у меня было записано в блокноте. Это так здорово, что у меня даже настроение поднялось.

— И еще, Кир, я заметил ты всегда с ручкой ходишь.

— Да.

— У тебя их несколько в сумке?

— Нет.

— Тогда бери карандаши и точилку. Карандаши не заканчиваются.

Эта мысль даже в голову не приходила никогда.

— Хорошо. Спасибо.

— Ты волнуешься на таких переговорах?

— Только когда клиент новый и тема незнакомая.

— Смотри, — он еле касается моего запястья, а я снова незаметно дергаюсь, — когда предстоит выступать на публике, за 5 — 10 минут до выступления, делай вдохи и задерживай дыхание на 7-10 секунд. Так сердцебиение замедляется и шум из ушей пропадает. Выдыхай медленно. Повторяй до тех пор, пока дрожь не утихнет.

Удивленно смотрю на него. Зачем ему меня обучать? Чего он добивается?

— Ну, ты чего зависла? Попробуй, — берет за руки. Мои ладошки утопают в его огромных лапах. Теплые, немного шершавые, — подмечает сознание.

— Давай вместе.

Смотрю на него, купаюсь в его бездне, пытаюсь познакомиться с демонами, которых он там взрастил, но не получается. Делаю первый вдох и задерживаю дыхание. Раз, два, три, четыре…десять, — выдыхаю.

— Еще раз, — наставляет Влад.

Повторяю. Снова и снова, пока не начинает кружиться голова.

— Теперь пей, — протягивает бутылку с водой.

Слушаюсь и делаю приличный глоток.

— Закрой глаза, дыши.

Закрываю, но не могу нормально дышать, когда чувствую тепло его рук.

— Ну как? Помогло?

— Надо попробовать, когда буду волноваться.

Влад выпускает мои руки, становится так неуютно… Снова утыкаюсь в свой блокнот, а Влад отворачивается к окну. Сейчас как никогда чувствую расстояние между нами. Оно электризуется, можно пощупать. Жаль не могу его сократить. Он вроде так близко, но то же время эмоционально так далеко. Закрыт. Вздыхаю и тоже поднимаю глаза к окну.

— Кир, тебе Ратмир нравится?

Это настолько неожиданный вопрос, что я забываю даже дышать. Медленно поворачиваюсь к Владу. Я точно знаю, что он имеет полное представление, о ком спрашивает. Понимаю его любопытство, Рат красивый. Для очень многих, но не для меня.

— А что? — теряюсь первые секунды.

Удивляет вообще, что он решился приоткрыть завесу на свою деятельность. Ведь это значит, что он следил.

— А ты можешь не вопросом на вопрос?

— У нас с вами деловые отношения, — вторю его недавней фразе, — разве нет?

— Деловые, — подтверждает, — хотел предупредить, что он здесь скрывается. В Россию ему нельзя. Там тюрьма по нему плачет.

На какое-то время челюсть падает. Я даже не понимаю, как на это реагировать.

— Откуда вы знаете? — прихожу в себя, — вы говорили, что не следили?

Молчит.

Да чтоб тебя.

— Был вчера на твоей тренировке.

Что? — окончательно теряю дар речи и только хлопаю глазами

— Хотел посмотреть насколько профессионально ты занимаешься и у кого.

Молчу. Брови взметнулись вверх. Возмущение раскалённым железом ползет по горлу, а я боюсь его выпустить.

— Посмотрели?

— Да. У тебя хороший удар. Но с Ратмиром не советую заниматься.

— А можно я буду сама решать, с кем, где и когда мне заниматься?! — практически рычу я. А Влад улыбается.

— Чего улыбаетесь?

— Кира, — Влад резко хватает меня за горло. Сильно не сжимает, но и высвободиться не могу, — ты еще не поняла, что со мной шутки плохи?

— Отпустите, — злюсь, дыхание сбивается, — вы мне никто и ни в какие игры я с вами не играла. Причем здесь вообще он? — несется в голове.

— Отпустите, — голос дрожит, потому что он снова настолько близко, что я чувствую его запах.

Мужчина наклоняется и яростно сминает мои губы. И снова взмываю вверх, и падаю… отдаюсь эмоциям и отвечаю на поцелуй. Руки сами обнимают его за шею, тело потряхивает.

Входит в мою душу без наркоза, растекается там и заполняет вены пламенем. Оставляет отпечатки на сердце, сжимает и контролирует мой пульс. Это не подчиняется физике. Не могу сопротивляться.

Резко отрывается и смотрит в само сознание, фиксирует в моей памяти этот момент и отстраняется.

В растерянности и панике пытаюсь дышать. Нестабильная пульсация заставляет умирать и сгорать одновременно. Что это было?

— Вы садист?

— Возможно, — у него резко поднимается настроение.

Какие к с черту переговоры. У меня в голове хаос, в животе томление, а сердце, как мины на поле боя взрывается с каждым новым вдохом.

— Не прикасайтесь ко мне больше, — бросаю быстрее, чем спохватываюсь, что сказала и тут же прикусываю язык.

— Правда? — наклоняется, а я как ошпаренная от него, — ты минуту назад не только ответила, ты сгорала, Кира. Плавилась в моих руках. Так может, не стоит этому сопротивляться?

Смотрю на него, как на сумасшедшего. Поднимаю руку и тыкаю пальцем в его массивную грудь:

— Никто не давал вам права играть на моих эмоциях и брать меня, как вещь, когда вздумается. Еще раз вытворите подобное, я ударю. Мой тоненький пальчик утопает в мягкой ткани его рубашки. Ночь проведенная вместе не дает вам никаких на меня прав, никаких, понятно?

— Ты такая забавная, когда злишься.

— Никаких, — повторяю я.

— Да понял я, колючка. Больше не прикоснусь, пока сама не захочешь, — он почти смеяться.

Нет, вы подумайте, ему смешно!

— Не захочу, — бросаю в лицо.

— Посмотрим.

Отодвигаюсь, как можно дальше. Все, что я сейчас сказала — невероятно лживая бравада, из 100 % которой я не хочу, чтобы сбылся даже 1 %. Я хочу его. Прямо здесь и сейчас. Да все равно где. Но тут уже дело принципа.

Не знаю, чего я добиваюсь и добиваюсь ли вообще. Не думала об этом, но явно стоит на досуге подумать. Чего я хочу? Чего жду? Надо это как-то облечь в слова.

— Что с Ратмиром? — решаюсь все-таки спросить.

— Интересно?

Молчу и жду.

— Покалечил человека.

— При каких обстоятельствах.

— Я не вдавался в подробности.

— Ну так и не надо делать поспешных выводов, — парирую я, — Рат чемпион России. У него регалий столько, что нам и не снилось.

— Говори за себя.

— О, извините, я просто ничего не знаю про ваши. Мне не с кем сравнить.

Влад пристально смотрит на меня и что-то решает. Я кожей чувствую. Вот только что…

— Регалии и медали ничего не значат, когда речь идет о жизни человека. Ты же сама говорила, что с тобой произошло. Не боишься?

— Нет, он в отличие от вас целоваться ко мне не лезет. И подстилкой быть не предлагал. Так что нет, не боюсь.

— Мое дело предупредить.

— Как мило с вашей стороны, — огрызаюсь.

Машина замедляется и тормозит. Мы приехали. А я как будто после Армагеддона. Теперь поняла зачем он сначала научил правилам восстановления дыхания, а потом вывел из себя. Сейчас будем пробовать на практике, восстанавливать равновесие.