Ты - моё безумие

Глава 29

Мужчина смотрит на меня как всегда в своей манере: уничтожающе.

По спине проходит холодок, но взгляда не отвожу.

Сидим друг напротив друга и смотрим в глаза, будто выясняя, кто первый проиграет.

— Мистер Форд, вы наконец-то очнулись! — слышится со стороны, и я невольно проигрываю, оборачиваясь в сторону только вошедшего в палату врача.

Встаю с места и отхожу от кровати, выпуская ладонь, которой держала Ника. Он даже этого не заметил.

Да и я, почувствовав его, неосознанно забылась…

Когда врач ушёл, подготавливая Доминика к выписке, на которой настоял мой муж, мы снова остались вдвоём.

Стоя у дверей, я молчала. Как и он, явно не настроенный говорить о своём прошлом.

Не выдерживаю, и начинаю сама:

— Доминик… — успеваю сказать только его имя, как он перебивает меня.

— Это было больше десяти лет назад, — резко начинает. — Тогда я работал на автомойке, денег мало. Роберта гнали отовсюду, поэтому он сидел на моей шее. У меня была девушка, Рикки. Я думал она та самая, на всю жизнь. Любил её до одури.

Он всех так любит?

— Но она меня нет. Спала за моей спиной с богатым мужиком. Я застукал их, и она сказала мне прямо — надоело встречаться с нищебродом. Это был первый толчок к тому, кем я стал сейчас. После разрыва с ней, несмотря на сильную любовь, начал работать над собой. Вкалывал без выходных. Работал, взял кредит, открыл свою первую точку. У меня появились деньги, и я снова познакомился с одной девушкой. Она изменила мою жизнь, и я снова стал тем, каким был с Рикки. Знал, что она не бросит меня. Потому что у меня были деньги. И так бы она этого и не сделала, если бы не одно «но»… Она оказалась беременна.

Хочется усмехнуться, но вместо этого только говорю:

— Предохраняться не учили? — не шутила, говорила серьёзно.

— Я не спал с ней, Бель, — произносит, и я поднимаю голову вверх, смотря на такого неживого Доминика. Вряд ли он будет выглядеть нормально после столько времени в коме. — И она никак не могла быть беременна от меня. Она отрицала это, и говорила, что спала только со мной. Что я прислал ей цветы, и назначил встречу. А я не делал этого. Ответ нашёлся сам по себе — это сделал Роберт. Ему всегда не везло с девушками, а мне да. И он портил жизнь не только себе, но и мне. Тогда я сильно разругался с ним. Но он сказал, что не делал этого. Конечно же, поверил ему. И тогда окончательно потерял веру в нормальных женщин.

Закусываю губу, начиная понимать, почему Доминик был таким ревнивым. Две девушки как минимум предали его.

— Получается, та девушка соврала?

— Нет, она была беременна от моего брата, которому изначально и поверил. Но об этом я узнал не сразу. После той была ещё одна. И ещё. Почти каждая изменяла мне с моим братом. И я бил всех. Потому что знал — каждая шалава ещё та. Отыгрывался на них, как мог. Когда надоело, перестал. А потом встретил тебя.

На этих словах он останавливается, смотря в мою сторону.

— И что с ними теперь? Они ведь могли подать на тебя в суд, и это давно бы стало известно прессе.

Внезапно на лице мужа расплывается улыбка, от которой бросает в дрожь.

— Им не повезло.

Спрашивать дальше не было смысла. У него одни решения. Познали то же самое, что и тот журналист.

— Поэтому ты издевался надо мной и контролировал? Думал, что я такая же, как и остальные?

— Да, — летит ясный и чёткий ответ.

Отстраняюсь от двери и лезу в сумку, доставая оттуда бумаги, которых Доминик так и не дождался.

Подхожу к его кровати и протягиваю документы.

— Я больше не хочу возвращаться к этой теме, — говорю сухо, видя, как муж перехватывает заключение врача и вчитывается в строки. Его лицо неподвижно, как и всегда. Ни грамма вины, удивления или подобных эмоций.

Только кивок головы, и всё.

— Но не только из-за этого, Бель, — внезапно произносит, откидывая бумажки в сторону и поднимая на меня глаза, в которых не вижу раскаяния, но там было что-то ещё. Но понять не могла. — Я просто тебя люблю.

От этого внезапного признания перестаю дышать.

Доминик никогда в жизни не говорил мне этих слов.

Даже тогда, когда мы только начали жить вместе.

Сейчас — первый и единственный раз.

— И не хотел тебя лишиться. Да, я мразь. Так с тобой поступал. И я болен. Тобой.

Эти слова должны что-то значить, но…

Ничего.

Да, они приятны. Доминик любит меня, хоть и по-особенному.

Но я не готова терпеть это снова. Особенно когда у меня скоро появится малыш, который будет видеть всё, что происходит между родителями.

Поэтому прикрываю глаза, втягиваю больше воздуха, и говорю те слова, которые говорила не раз.

Но сейчас всё было по-настоящему и серьёзно. И если Форд не поймёт меня, то это конец. Конец всему.

— Доминик, — выдыхаю, собирая все силы в кулак. — Все эти три месяца, что ты лежал здесь, на этой койке, я много думала. Я запросто могла давно уйти, оставив тебя. Но знала — ты найдёшь меня. Всегда и везде. Найдёшь, накажешь, запрёшь, и я снова стану птицей в твоей клетке. Поэтому ждала. Ждала, когда ты очнёшься. И теперь, глядя в тебе в лицо говорю — я ухожу от тебя, Доминик.