Глава 2

– Дорогой.

Вика подошла сзади, прикасаясь губами к обнаженному плечу. Легонько прикусила кожу, тут же зализывая место укуса языком. Она любила такие игры, а я… я устал. Уже пожалел, что привез ее к себе. Надо было закончить эту встречу сразу после ужина в ресторане, а я зачем-то повелся на ее уговоры.

С ней было хорошо, но ровно до того момента, как мы выбирались из постели. И сейчас я в очередной раз задался вопросом, а стоит ли кратковременное удовольствие того, чтобы терпеть все остальное? Слышать ее страдальческий голос и постоянные жалобы о несложившейся семейной жизни. Я понятия не имел, кем она считает меня: только ли любовником, с которым можно отдохнуть от надоевшего мужа, или рассчитывает на что-то большее. Честно говоря, это было и не важно. Я действительно устал от нее и всех прочих подобных женщин.

– Все кончено? Ты именно это хочешь сказать мне и никак не решишься?

Мне захотелось рассмеяться. В чем-чем, а в нерешительности обвинить меня было сложно. Но таким, как она, свойственно преувеличивать, говоря о чувствах и переживаниях, которых нет и в помине. Что же, если ей так проще, пусть считает, что я действительно боялся во всем признаться.

Я повернулся к ней, рассматривая красивое, почти идеальное лицо. Огромные глаза блестели. И пусть я знал, что это – всего лишь умелая игра талантливой актрисы, на душе стало тошно. Все-таки я подлец. Мне с самого начала не следовало связываться с ней.

– Ты же сама все понимаешь, милая.

– Какой же ты… – она заморгала, стараясь удержать слезы, а потом жалобно спросила: – Что я сделала не так? Вот скажи мне.

Я сжал ее пальцы, прикасаясь к ним губами.

– Ты все делаешь идеально.

– Но ты все равно хочешь уйти! – она почти простонала, высвобождая руку. – Почему? Потому что не любишь меня?

– Вика…

Это все напоминало какой-то дешевый спектакль, причем сценарий был мне хорошо известен. Знаком почти дословно. Надо просто немного потерпеть. Ведь я действительно использовал ее, хоть и с ее собственного позволения.

– Да, я понимаю, – она прикусила губу и тряхнула головой, снова пытаясь таким образом удержаться от слез. Или произвести впечатление на меня, демонстрируя свои роскошные волосы и открытые плечи. Простыня, завязанная на груди, при этом движении поползла вниз, и Вика картинно охнула, подхватывая конец ткани, правда, позволяя мне заметить обнажившуюся грудь. – Ты ведь знаешь, как я отношусь к тебе! Ничего не могу с этим поделать. Мне так стыдно, и иногда я даже ненавижу себя, но легче от этого не становится. Это ты виноват, что такой… такой невероятный! Я не могу не испытывать чувств к тебе. Не могу не хотеть, чтобы ты принадлежал только мне.

Сколько раз я слышал подобные речи? Они и прежде меня не впечатляли, а теперь и подавно не могли задеть. Я прекрасно знал, что она ни за что на свете не расстанется со своим мужем. Тогда к чему все это? От скуки не хватает эмоций? Тогда лучше бы мы провели это время в постели, там, по крайней мере, эмоции были бы более искренними.

Я отошел к окну, рассматривая огни в домах напротив. Их было не так много в этот поздний час, но где-то продолжала кипеть жизнь, и я вдруг подумал о том, что и там, наверняка, кто-то сейчас вот так же участвует в дешевой и не нужной никому постановке. Игра в любовь – зачем люди прибегают к ней? Ведь от этого ничего не меняется, и легче не становится.

Какой парадокс. Реальные, осязаемые чувства были для меня более эфемерными, чем Ее письма. Я только рядом с Ней и был собой настоящим. Только с Ней мог позволить то, чего действительно хотел.

– Матвей, послушай меня…

Голос Вики пробился в сознание, отвлекая от тех мыслей, которые всегда уводили слишком далеко. Туда, откуда я не хотел возвращаться. Я перевел взгляд на нее и произнес, стараясь, чтобы мои слова звучали максимально спокойно.

– Ты ведь прекрасно понимаешь, что я из себя представляю. И я говорил тебе с самого начала, чтобы ты не вздумала влюбляться. Что это опасно. И совершенно не нужно ни мне, ни тебе.

– Но эти слова… – она оборвала фразу, не закончив, а мне было все равно, что там должно было последовать дальше. Я хотел остаться один. Вернее, я хотел к Ней. Слышать ее голос, чувствовать ее, представлять, что она делает сейчас.

– Если ты хочешь, я уйду от мужа. Скажи только…

– Ви-и-и-ка, – я протянул ее имя, изумляясь, как такое вообще могло прийти ей в голову. Или она продолжает играть? – Перестань. Об этом не может быть и речи.

Она всхлипнула и как будто съежилась, поднимая на меня наполненные слезами глаза.

– Ты такой жестокий!

– Я намного хуже, чем ты думаешь. Это правда. Как и то, что нам лучше не встречаться с тобой больше. Не хочу, чтобы ты мучилась.

И меня мучила. Хотя это уже случилось. И я сам в этом виноват. Сам допустил такое снова. Терпеть не могу мелодрамы, а сейчас опять стал участником одной из них.

– Ты просто не умеешь любить. И тебе никто не нужен. Ты чертов эгоист! Ненавижу! – последние слова она почти прокричала. Взмахнула рукой, влепляя пощечину, и тотчас в ужасе уставилась на меня. Какой реакции ждала? Ярости? Сожаления? Я не почувствовал ничего, кроме усталости. Даже саднящая боль в щеке не смогла задеть. И это тоже уже было. ВСЕ БЫЛО.

– Прости… – Вика посмотрела на свою ладонь, потом на меня и шагнула ближе, протягивая руку, теперь, вероятно, с желанием погладить ушибленное место.

Я покачал головой.

– Это ты прости меня, милая. Я заслужил и удар, и твою ненависть. Ты абсолютно права, мне на самом деле никто не нужен. Даже я сам.

Я лгал, но ей знать об этом было необязательно. Тем более, что женщина, в которой я действительно нуждался, принадлежала совсем другому миру.

– Я вызову тебе такси.

Она и так задержалась. Сегодня в моем доме и вообще в моей жизни, где все временно. Постоянно только одно. Вернее, одна.

Иди ко мне. Я соскучился. Хочу смотреть в твои глаза, когда они наполнятся желанием. Хочу ощутить, какая ты влажная и горячая. Руками. Губами. Снова попробовать тебя на вкус. Снова сойти с ума. Забыть о времени рядом с тобой. Не только о времени – обо всем. Ты нужна мне, душа моя.

Я осудил бы любого другого, окажись он в подобной ситуации. Того мальчишку, каким я был несколько лет назад, когда впервые узнал о Ней, еще мог бы понять, но не себя сегодняшнего. Не взрослого, состоявшегося человека, здорового, адекватного, с нормальной работой.

Давным-давно я позволял себе жить так, как считал нужным, не завися ни от чьего мнения. К этому пришлось долго идти. И без Нее я бы не дошел. Не напиши Она мне тогда, сейчас меня вообще не было бы.

Я сел за стол, доставая из ящика стопку листов. Дома было удобно именно так: держать Ее письма в руках. Я распечатал их, разложив по датам, так, чтобы в любой момент можно было найти необходимое. И когда Ее слов не хватало слишком сильно, перечитывал то, что Она написала раньше.

Мне это не надоедало. Скажу больше: я каждый раз находил в Ее словах какие-то новые оттенки. Как будто прежде что-то упустил, а потом раскрывал, как внезапно обнаруженное сокровище. И наслаждался этим.

Поначалу меня пугала такая зависимость от Нее. Я ждал каждого нового письма, даже не вполне осознавая, насколько это стало важным. Но Она оказалась первым человеком в моей жизни, которому было не плевать на меня. Кого интересовало, как прошел мой день, как я чувствую себя и что происходит в моей голове. Об этом не спрашивал никто с самого детства, и, оказывается, без этого чертовски тяжело жить.

Говорят, со временем чувства притупляются, становятся привычкой. Я действительно привык к Ней. Но в ином смысле. Так привыкает ходить ребенок, уже не в состоянии перестать это делать. Так, однажды освоив умение плавать, мы держимся на воде, и уже невозможно забыть это умение. Она стала привычкой дышать, жить, постоянно ощущая Ее рядом. Моей вечной потребностью и неутолимым желанием. Моей Психé.

Я дотянулся до телефона, перечитывая строки, которые уже успел набрать. Закрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Представляя Ее. Длинные белокурые волосы, струящиеся по бархатистой коже. Такой же нежной и гладкой, как лепестки розы.

Романтик из меня был никакой. Столько раз на меня обижались за это. Та же Вика высказывала претензии по поводу моей нечуткости и неумения говорить красивые слова. Я и правда не умел. Не видел в этом смысла. Только с Ней что-то странное происходило в моем сознании, отчего даже обычные слова хотелось произносить иначе.

Ни одну другую женщину мне не пришло бы в голову сравнить с цветком. Да и ни одна другая не показалась бы мне похожей на него. А Она была именно такой. напоминающей розу с атласным лепестками. Или бабочку с изящными крыльями, нежными и такими хрупкими, что к ним страшно прикоснуться. И невозможно это не сделать, потому что, оказавшись рядом, ты теряешь голову от аромата и нежности, от красоты, на которую не можешь насмотреться.

Расскажи мне, чего тебе хочется сегодня. Где мне поцеловать тебя? Сначала отведать твои губы? Я сделаю это… очень медленно, смакуя каждое мгновенье, давая тебе ощутить, как я соскучился без такого наслаждения. Столько часов без тебя – это слишком долго.

Я не стану спешить, растягивая удовольствие, сначала просто глядя на тебя, возбужденную и готовую на все. Буду любоваться тобой, волосами, раскинувшимися веером вокруг твоей головы, потемневшими от желания глазами, румянцем на скулах, что проявился то ли от смущения, то ли от удовольствия. А, может быть, это моя щетина оставила след? Я бываю таким несдержанным… Но я не стану просить прощения, вместо этого я зацелую следы своей страсти, переходя от одного алеющего пятна к другому и оставляя на тебе новые пламенеющие места, которые потом тоже нужно будет остудить нежным дыханием или еще больше воспламенить поцелуем.

Твое тело ослепительно своей доступностью. Темно-розовые возбужденные соски как будто просят, чтобы я исследовал их языком, а крошечные капельки пота на ложбинке между грудями выдают нетерпение. Ты хочешь меня так же сильно, как я – тебя?

Влажные приоткрытые губы вызывают такие фантазии, от которых голова идет кругом. Такая тонкая кожа на шее… Ниточки вен просвечивают через нее и уводят мои глаза и губы к плечам. Их я тоже покрою поцелуями, поймаю биение твоего пульса и заставлю себя остановиться, впитывая твою жизнь. Ты с самого начала даришь мне ее. Я дышу тобой. И не могу надышаться.

Да, мои губы оставят новые следы на твоей коже. У меня не получится удержаться, быть бережнее и осторожнее, тем более что это так прекрасно – пометить тебя. Чтобы ты помнила, кому принадлежишь, и чтобы никто другой не смог приблизиться к тебе.

Как же я скучал без твоих вздохов и сладких стонов. Нет ничего желанней этих звуков. Мне так нравится их слышать, когда я прикасаюсь к тебе. Когда целую и ласкаю тебя, отыскивая самые чувствительные места. Дразня и возбуждая еще сильнее.

Я спущусь к твоей груди, пройдясь небритой щекой по твоему соску. А когда ты вздрогнешь, подую на него и буду смотреть, как он сожмется. Накрою губами, утешая и поглаживая языком.

Оставлю на твоем теле дорожку из поцелуев, спускаясь туда, где уже влажно. Хочу задержаться там. Ты ведь знаешь, как мне это нравится. Доведу тебя до грани своей нежностью, чтобы потом стать спусковым крючком. А когда взорвешься, сминая пальцами простыни в сладком беспамятстве, заменю нежность силой, которая рвется наружу. Не хочу сдерживаться с тобой. Не могу.

Загрузка...