Ты - моя слабость. Танец для троих

ГЛАВА 1. НОВЫЙ ЗНАКОМЫЙ

Стук моих каблуков о холодный мраморный пол эхом отдавался под высокими сводами здания миграционной службы. От злости я сжимаю челюсти так, что зубы хрустят.

В голове эхом отдавались слова чиновника:

- Мисс, Пегова, для подтверждения официального статуса пребывания в США, вы должны подтвердить ваш доход официальной справкой с места работы. Недостаточно выписки с вашего счёта, мы не можем никак удостовериться, что это не кредитные средства.

- Да никто не даст мне кредит без той самой справки, которую вы требуете. Я сейчас в трудной ситуации, поймите. Моя балетная труппа распалась, обанкротилась, но я не могу вернуться обратно в Россию. Не сейчас, не на пике формы. Я всю жизнь положила для того, чтобы выступать на сценах Нью Йорка.

- Но вы выступали в Большом, чем плохо? Москва ждёт вас. И вы вернётесь туда в ближайший месяц, если не устроитесь на работу с официальным доходом установленного уровня.

- И куда я устроюсь без Грин Карты? В фаст-фуд? Уборщицей?

- Вы отнимаете моё время, покиньте кабинет. У вас 20 дней до депортации. Рекомендую купить билеты заранее. Следующий...

Злость кипела во мне обжигающим озером лавы. Я хотела задушить этого тощего пендосского выродка с тонкими влажными губёшками и бегающими глазками.

"Мнят себя хозяевами мира, сукины дети... Всё вы просто жалкие выродки авантюристов и воров, вот кто вы"

Мне, Ирине Пеговой, урождённой праправнучке графа было мерзко до дрожи унижаться и пресмыкаться перед этим сбродом. Я человек с высшим образованием, огромным опытом, у которого за плечами подмостки Большого, вынуждена оббивать казённые пороги ради возможности работать в Америке.

"Не так я себе представляла свою жизнь в Новом свете... Здесь не свет никакой, сплошная тьма...".

И только воспоминание об овациях благодарной публики заставило меня сделать выдох.

"Я умная, придумаю как выкрутиться... Всегда мне это удавалось и сейчас получится".

В этих мрачных и одновременно решительных мыслях я добралась до зала, только ежедневные тренировки днём и выступления вечером делали меня счастливой. В своей работе я всегда видела смысл жизни, это было просто, ведь я занималась балетом с трёх лет. Я ещё не умела говорить, а уже садилась на шпагат.

В зале было тихо и прохладно, моё тонкое гибкое тело отразилось в множестве зеркал. Они холодно взирали на меня, подмечая все изъяны, стимулируя меня к работе над собой .

Негромко включаю музыку, разминаюсь, обожаю это ощущение лёгкой ноющей боли в мышцах от тренировок. Люди так превозносят удовольствие от секса, но для меня танец намного лучше секса. Для получения неземного удовольствия мне не нужен партнёр, я сама могу доставить себя на седьмое небо.

Музыка набирала темп, я чувствовала ритм, схожий с биением сердца, но сердце билось всё быстрее. Чёткие выверенные движения, отточенные годами тренировок. Кровь струилась по артериям, снабжая клетки энергией, я была сгустком энергии. Прыжок, приземление, прыжок выше, опять на земле.

"Почему я не птица?" - с грустью подумала я.

Но эти секунды в воздухе дарили ощущение полёта, невесомости, бесконечности. Внезапный громкий звук испугал меня, я неудачно приземлилась, подвернув лодыжку.

- Чёрт, простите... Вы в порядке? - послышался тихий мужской голос из тени за аркой выхода. - Всё нормально... Только ногу, кажется, подвернула, - стараюсь вести себя сдержано, хотя и хочется отчитать неуклюжего недоумка.

Вижу какую-то возню, но рассмотреть собеседника не могу.

- Простите... Мне кажется нужна ваша помощь, - в его голосе чувствуется смущение и сожаление.

- Да, конечно... Что случилось? - прихрамывая иду к выходу, вглядываясь в темноту.

Полоска света выхватывает бледное худощавое лицо, покрытое густой щетиной, над острыми скулами ярко мерцают лазурные глаза. Тёмные брови болезненно напряжены, определяя глубокую складку между ними.

- Подайте мне пожалуйста... Мой костыль, он упал... Сам я не могу... Простите ещё раз, - я вижу как ему неудобно за досадную оплошность и немного смягчаюсь.

- Всё нормально, - подаю мужчине костыль, бегло скользя по его согбенной худощавой фигуре.

- Миопатия, - говорит он, замечая мой взгляд.

- Простите, это не моё дело, - тут неловко становится уже мне.

(прим.) Миопатии — заболевания мышц, обусловленные нарушением сократительной способности мышечных волокон, проявляется мышечной слабостью, уменьшением объёма активных движений, снижением тонуса, атрофией.

- Это мышечная слабость, я не могу долго стоять на ногах. Обычно я пользуюсь коляской, но кто-то решил, что инвалид точно не заявится в танцевальный зал. Я Генри...

- Я Ирина, очень приятно, - протягиваю руку, машинально, но незнакомец держится за свои костыли и смущённо взирает на мою ладонь.

- Простите, - неловко убираю руку за спину.

- Именно за это люди не любят инвалидов, в их присутствии многие чувствуют себя идиотами...

- Это точно, - его реакция позволила мне немного расслабиться. - Я вас здесь раньше не видела...

- Как видите, я больше не танцую, - он развёл руками, чуть опираясь не костыли.

- Вы танцор!? - выпалила эти слова слишком громко, беспардонно и нелепо.

- Не очень похож да?

- Просто... - я замялась, не зная, что ответить.

- Я заболел четыре года назад... Сегодня приходил за своими документами, нужны для оформления пособия. Никак не мог заставить себя прийти сюда, это слишком...

- Больно?

- О... Вы меня понимаете?

- Конечно... Танцы для меня всё...

- Это плохо, милая девушка... Надеюсь в вашей жизни никогда не настанет момент, когда все планы и мечты рухнут в один момент.

- Уже настал... Меня депортируют, осталось меньше месяца, - слова сами рвутся наружу из моего глупого рта.

- Ох, сочувствую... Неужели ничего нельзя сделать? Вы так... талантливы. Не то, чтобы я пялился...

- Миграционной службе плевать, им нужны только бумажки...

ГЛАВА 2. ЭРИК

После спектакля я вхожу в гримёрку и присаживаюсь в кресло, потирая лодыжку.

- Ты сегодня не на высоте, Ирина. Что с тобой? - Кьяра, моя рыжеволосая коллега, вечно суёт нос не в своё дело.

- Да так, временные трудности, - уклончиво отвечаю я. Распространяться о своей личной жизни на работе я не намерена. Опыт убедил меня в том, что работа есть работа и никаких личных отношений за порогом театра быть не должно.

- Приложи лёд, а то распухнет ещё сильнее, - сдержанно бросает коллега и возвращается к застёжкам на своём костюме.

В гримёрку врывается Стелла, на ходу распутывая светлый пучок на голове. Белокурые локоны рассыпаются по плечам, отблёскивая золотом в свете ламп.

- Слышали? Эрик набирает труппу? Я иду пробоваться, - она говорит это с таким самодовольным видом, будто её уже взяли.

- Этот похотливый ублюдок всех кандидатов через постель пропускает... И не только девушек..., - недовольно ворчит Кьяра, разминая покрасневшие от пуантов ступни.

- А я не против, чтобы меня тоже пропустили, а ещё лучше оставили там подольше. Вы видели его задницу? Ух, это нечто...

- О ком речь? - скромно встреваю в разговор.

- Эрик Ларсен, самый желанный хореограф в штатах. Он переехал в большое яблоко из Лос-Анжелеса и сейчас набирает артистов массовых сцен, - щёки Стеллы сделались пунцовыми, похоже, она готова на любую сцену с участием этого человека.

- Когда пробы? - стараясь не показывать сильной заинтересованности, спрашиваю я. Вижу, что Стелла напряглась, но плевать, сама рот открыла, теперь давай выкладывай.

- Послезавтра. Хочешь пойти? - она иронично выгибает линию губ, будто заранее уверена, что я провалюсь на просмотре.

- Почему нет? - пожимаю плечами, сдерживаясь, чтобы не показать истинные эмоции.

- А здесь, что не устраивает? Деньги хорошие...

- А тебя, что не устраивает? - ну вот и знакомый металл в моём голосе, полоснул по воздуху. Блондинка немного замялась, но решила, что искренний ответ ей никак не повредит.

- Знаешь, Ирина, не все такие как ты. Я не хочу танцевать до семидесяти лет как Плесецкая. Наш век короток, да по меркам обычных людей ты молода, 21 год, но для балета ты уже скоро станешь старушкой.

- И? - я всё ещё не понимаю к чему она клонит.

- Я ищу мужика, дурочка, мне скоро 25. А у нас одни педики, только и слышно как причмокивают по углам в темноте. Здесь нечего ловить.

- А я думала, ты хочешь поработать с именитым хореографом.

- О да, я бы с ним ТАК поработала, - она красноречиво водит языком за щекой, а Кьяра прыскает от смеха. - Я поняла. Удачи. Но я бы хотела попробовать что-то новое. Здесь мы неофициально, может быть получится устроиться на работу с оформлением по всем правилам.

- Кому что, - Стелла заливисто смеётся, ей не очень то есть дело до моих иммигрантских проблем.

- Это точно, - я тоже посмеиваюсь, представляя, как эта самодовольная кретинка будет ублажать всех подряд в поисках вечной любви.

На улице я достаю телефон, взглянуть на время и вспоминаю о Генри.

"Дикость, да и только... Дурацкая идея".

Заношу палец, чтобы удалить контакт, но меня отвлекает голос из-за спины.

- Может такси пополам. Так не хочется трястись в метро, - Кьяра переминается с ноги на ногу, будто смущаясь своего предложения.

- Ладно, давай. Я тоже дико устала, тяжёлый день...

"Ведь это не повредит мне, не так ли?"

Мне известно о Кьяре, только то, что она тоже живёт в Бруклине и тоже иммигрантка, только из Франции. Несмотря на то, что это европейская страна, ей также тяжело, как и мне.

В машине она затевает опасный разговор.

- Как дела? - её веснушчатый вздёрнутый носик так и норовит влезть в моё личное пространство.

- Нормально, - стараюсь сохранить нейтральную интонацию, не желая продолжать этот разговор.

- Ты сегодня сама не своя. Что случилось? - не унимается рыжая сплетница.

- Наверное просто устала, ещё и чёртовы месячные, - шепчу ей на ухо, чтобы таксист не услышал.

- Мне можешь не врать, - доверительно шепчет коллега.

- Ты о чём? - во мне начинает вскипать раздражение, но я не хочу подать вида.

- Я знаю твой цикл, у тебя сейчас нет месячных...

- Блин, ты серьёзно? Знаешь вообще, что такое личные границы?

- Да пошла ты, высокомерная империалистка, - эта, похоже, не будет держать мину.

- Кьяра, успокойся, нам не обязательно быть подругами. И я не обязана отвечать на твои вопросы. Мы просто работаем вместе и живём в одном районе, всё, - стараюсь сгладить конфликт, в танцевальном мире лучше не иметь врагов.

- Прости, я... Просто психую, что ты уходишь к Ларсену... Просто, - она нервно прикусывает губу и смотрит мне в глаза.

"Я ей нравлюсь что-ли?"

- Будь осторожна, я такое слышала о нём... Он просто дьявол, но талантливый как бог...

- Я ещё никуда не ухожу...

- Ты уйдешь, у тебя проблемы...

"Похоже это единственный человек, кому я небезразлична в этом городе".

- Кьяра я плохо себя чувствую, устала, давай просто помолчим, - я прикрываю веки, чтобы отгородиться от назойливой коллеги. Но её прерывистое дыхание говорит о том, что она плачет.

Договорившись о встрече со Стеллой в день кастинга, я прихожу в условленное место на двадцать минут раньше. Сгорая от волнения, я беспрестанно выискиваю в толпе белокурую голову. Но Стелла является на десять минут позже.

- Привет Ирина, - на смуглом лице сияет белозубая улыбка в которую вложена не одна сотня долларов.

- Привет, ты чего так поздно?

- Шейну приспичило перед самым моим выходом. Только нагнулась туфли застегнуть и тут же получила сосиску между булок.

- Фу, спасибо за подробности...

- Что ты такая ханжа? Можно подумать ты не трахаешься, - ещё один любопытный нос нарисовался.

Я молча отвожу взгляд в сторону.

- Идём, а то опоздаем...

- Стоп, стоп, ты что, девственница?

ГЛАВА 3. ЗАМУЖЕСТВО

Я замерла и не могу пошевелиться, мужчина проходит мимо, скользнув взглядом, но двигается дальше и останавливается возле Стеллы.

Она сама на себя не похожа, дура дурой, рот открыла, моргает своими овечьими глазёнками.

Мужчина обходит её сзади, он стоит очень близко, максимально, но не касается Стеллы. Его дыхание шевелит светлые волоски на её виске.

- Тело для танцора - инструмент. Будет ли фрезеровщик стесняться своего станка? Хирург - своего скальпеля? - его чарующий голос рокочет вокруг нас. - Вы, те, кто остались - настоящие профессионалы. Похлопайте же себе! - восклицает он.

Танцоры начинают хлопать, сначала тихо и неуверенно, но Эрик повышает голос.

- Громче!!! - его голос мечется по сцене, отражаясь от потолка и стен.

Овации набирают силу.

- Ещё громче! Ликуйте! Упивайтесь вашим успехом! - его лицо озаряет улыбка, а глаза горят манящим огнём.

Сцена наполняется воплями и визгом, всё это напоминает какой-то странный извращённый сон. Но я не могу проснуться, а может быть и не хочу.

Замечаю, как Стелла делает шаг, чтобы прижаться к Эрику, но он отступает.

- Итак. Вы приняты, но у вас будет испытательный срок, две недели. За это время вы ознакомитесь с процессом репетиций и работы, - его официальный тон так резко контрастирует с обстановкой, в окружении голых потных тел немного странно говорить о делах. - Решение о дальнейшей вашей работе принимаю только я. Проявите себя и вас заметят. Если вы не собираетесь блистать, то и не лезьте на небо. На выходе сидит секретарь, она выдаст вам пакет документов на подпись. Вся информация будет доступна вам в рабочем чате, все инструкции вы получите у секретаря. До встречи, артисты, - он заканчивает речь и исчезает также внезапно, как появился.

Обескураженные танцоры бродят по сцене в поисках своей одежды. А потом понуро покидают сцену, после минутной эйфории снова появляется скованность. Я понимаю, что некоторые кандидаты никогда не вернутся сюда.

"А я? Вернусь ли я?" - моё тело дрожит мелкой дрожью то ли от холода, то ли от стресса. Не помня себя я одеваюсь и покидаю сцену.

Не глядя подписываю документы, и выхожу на улицу. Пищевод сковал спазм, желудок скрутило, к горлу подступила кислота. Я только успела нырнуть в ближайшие кусты самшита, как содержимое желудка оказалось на зелёной траве.

"Господи... Что я делаю?"

Я утёрла лицо тыльной стороной руки. В сравнении с тем, что я сейчас испытала, фиктивный брак не казался такой уж плохой идеей.

В ближайшем фургончике с уличной едой я купила бутылку минералки, стало чуть легче, но на зубах так и осталась кислота. Присев на видавший виды пластиковый красный стул, я достала мобильный и набрала номер Генри.

- Слушаю, - мягко ответил мне мужчина.

- Добрый день, Генри, это... Ирина... Я не знаю помните ли вы меня, - чувствую, что мой голос дрожит и срывается, как у школьницы. Ненавижу себя в такие минуты слабости.

- Здравствуйте, я уже думал вы не позвоните, - возможно мне кажется, но, похоже, что человек на том конце провода улыбается.

- Хотела решить свой вопрос иначе. Знаете, не горю желанием беспокоить вас, - чувствую, как мои щёки начинают гореть, я сейчас наверняка покраснела как рак. - Но у меня ничего не вышло, - мой голос снова предательски дрогнул, а в глазах заискрилась радужная пелена слёз.

- Кажется, у вас теперь совсем мало времени осталось... Не знаю, как в вашей стране, но здесь брак не такое простое мероприятие, - голос Генри, напротив, звучал спокойно и уверенно, мне от этого стало чуть легче.

- Может Лас-Вегас?

- Увы... Всё, что происходит в Вегасе, остаётся в Вегасе. Эти браки не имеют юридической силы.

Я тяжело вздыхаю, похоже Генри слышит это.

- Я посоветуюсь со своим юристом, думаю, мы решим вопрос, - он явно пытается успокоить меня.

- У вас есть юрист?

- Не думайте, что я какой-то воротила. Просто есть человек с которым я периодически советуюсь по разным вопросам, - похоже Генри позабавило моё удивление.

- Простите, мне так неловко. Я думала мы просто сходим в ратушу или мэрию, поставим подписи и дело с концом. Плохая идея, простите, наверное не стоит...

- Ирина, я не настаиваю... Но просто послушайте меня, - его спокойствие окутывает меня как мягкое облако, мне так хочется довериться этому человеку, ведь у меня совсем никого нет в этом холодном жестоком городе.

Он делает глубокий вдох, прежде, чем начать:

- Миопатия не возникает в одночасье. Я долго не мог понять, что со мной. Однажды я уронил партнёршу, благо она не сильно ушиблась. Потом не мог сделать даже элементарную поддержку. И постепенно я стал замечать, что самые простые движения даются с трудом. Пока однажды я не упал, вставая с кровати. Но знаете, если бы у меня появился хоть малейший шанс, я бы ухватился за него и никогда не отпускал.

Я шмыгнула носом и смахнула непрошенную слезу.

- У вас есть шанс, Ирина, держитесь за него.

- Я просто... Почему вы это делаете? Какая выгода для вас? - я никак не могла поверить, что мне могло настолько повезти. Он несколько секунд молчит.

- Знаете. Я давно не чувствовал себя альфа-самцом. Так что интересы чисто эгоистические. Я спасу прекрасную принцессу, стану героем... И, возможно, она полюбит меня...

- Генри... - я теряюсь, что ответить на такой откровенный флирт.

- Это шутка, просто шутка, - в его голосе чувствуется неловкость.

- Я хочу отплатить вам за эту... Услугу, - мне не хочется просто воспользоваться его добротой.

- Кажется у меня есть идея. Вы сейчас свободны? Сможете подъехать ко мне?

Несмотря на дикую слабость и дрожащие руки, я понимаю, что должна решить вопрос как можно скорее. Работа у Эрика мне, скорее всего, не светит с его испытательным сроком, а вот Генри, похоже, и правда может помочь.

- Да, я свободна. Говорите адрес.

Генри живёт в Верхнем Ист-Сайде, это тихий респектабельный район недалеко от Центрального парка. За год пребывания в Нью-Йорке я даже ни разу тут не была. Мне казалось, что окружающие будут тыкать в меня пальцами и ворчать нечто вроде: "Понаехали вшивые иммигранты...". Но, как ни странно, этого не произошло, симпатичная пожилая леди с биглем на поводке приветливо улыбнулась мне, обнажая зубы, стоимость которых составляла примерно мою годовую зарплату.

ГЛАВА 4. НОВЫЙ ВИТОК

- Руки убери от меня! - с силой отталкиваю от себя белокурую фурию. - Совсем у тебя крыша поехала с этим Эриком? Не лезь ко мне больше.

- А то что? - лицо Стеллы искривляет мерзкая ухмылка.

- А то врежу, - человека выросшего на Московских улицах не так-то просто испугать.

- Тупая русская матрёшка, только сунься к... - глаза Стеллы пылали ненавистью, а я не могла взять в толк из-за чего. Она прервалась на полуслове, заметив кого-то в конце коридора.

- Вы чего тут обжимаетесь... Удивили, не спорю... - это был Эрик, его явно позабавила эта странная сцена. - Ты же вроде замужем, Пегова? На девочек потянуло? - голос Эрика звучал как из репродуктора, отражённый от стен коридора и высокого потолка.

Стелла отпрянула от меня как от прокажённой.

- Ирина спрашивала нет ли запаха изо рта...

- Ох, эти ваши начос в перерыве... Завтра будете репетировать на 30 минут дольше других. Мне не нужен жир на ваших ляжках.

- Эрик, ну что ты, какой жир? Потрогай, сплошные мышцы. Это Ирина распустилась после замужества, - эта стерва, похоже, не собиралась отступаться.

Я растерялась от такого наглого выпада и только вяло промямлила.

- Я пойду, до завтра...

Но Эрик схватил меня за запястье, несколько раз крутанул вокруг моей оси и засмеялся.

- Куда собралась, Медведица, веселье только начинается...

- Что? Медведица?!

- Ты не знала, что тебя так называют? Ты же грозная русская Медведица...

Высвобождаю свою руку из горячей хватки Эрика.

- Мне пора... - с нарастающим раздражением отрезаю я.

- Ха-ха медведице пора в берлогу, сосать медведю... лапу... - Стелла заливается смехом от идиотской шутки.

- Может хватит уже нюхать, совсем мозги атрофировались... - не выдерживаю и бросаю язвительно.

- Что? - брови Эрика грозно сошлись на переносице. Глаза режут как сталь, а Стелла бросается на меня готовая растерзать за эти слова. Но он хватает её в воздухе и уносит в сторону туалетов.

Меня начинает бить дрожь. Насколько я всегда избегала конфликтов, не собирала сплетен, не участвовала в интригах и тут такое.

"С чего она вообще взяла, что Эрик со мной спит? Может из-за того, что мы часто остаёмся в тренировочном зале и уходим самыми последними?"

Но Эрик, вопреки своей репутации, никогда не проявлял по мне внимания бОльшего, чем хореограф к танцору.

Не помню, как добралась до дома. Да, да, квартира Генри стала для меня домом за это время. Вхожу, бросаю связку ключей в чашу.

- Привет! Я дома...

Генри отозвался из кухни.

- Привет. Я думал ты задержишься. Сегодня же у вас посвящение, нет?

Вхожу на кухню и чувствую как при виде знакомой фигуры тепло разливается внутри.

- Мне не захотелось оставаться...

- Устала? - с грустью спрашивает Генри, но я точно знаю, что он рад моему раннему возвращению.

- Нет... Просто не захотела и всё.

- Хм...- хмыкает мужчина, иронично приподнимая бровь.

- Что ещё, за "хм"? А?

- Не захотела остаться в компании с Эриком? На это должны быть веские причины, - вижу тень ликования на его лице.

- Что все носятся с этим Эриком? - меня уже начинают раздражать эти шуточки и намёки о том, что я что-то должна чувствовать к Эрику.

- Забудь, глупость сказал, - видно, что Генри стало неловко от этих слов. Но лицо его озарилось радостью, которая блеснула сначала в глазах и затем выплеснулась румянцем на щёки.

- Как прошёл твой день? - мне хочется побыстрее сменить тему разговора.

- Как обычно, в борьбе с бытовыми мелочами - я героически победил лестницу, душ, несколько раз санузел...

- Ты мой герой!

- Ага ... Вот ещё я победил плиту и пару тройку кастрюль. На ужин паста с соусом бешамель.

- Вау, а я думала ты просто разогрел блюдо из доставки... - киваю в сторону коробок, грудой громоздящихся у мусорного контейнера.

- Чёрт, надо было выбирать менее умную жёнушку...

- Мучайся теперь...

Наш шутливый флирт давно стал привычной частью общения, я сама не заметила, как Генри превратился в друга. По крайней мере я его таковым считала. Но в последнее время я стала чувствовать что-то новое, но непонятное для меня. После работы мне хотелось поскорее бежать домой. А в вечер пятницы, когда к Генри приходили "жрицы любви" я отправлялась бродить по пустому и тихому Центральному парку, пока ноги не начинали подкашиваться, а глаза слипаться.

Однажды я вернулась слишком рано и слышала стоны девицы, ЭТА была особенно громкой. Мне пришлось выйти и ждать на крыльце пока она доделает свою работу. Поужинав, мы расположились на диване в гостиной. Я в очередной раз насладилась своим тайным фетишем, запахом Генри, пока пересаживала его из кресла.

- Знаешь, я отвратительно чувствую себя в такие моменты. Терпеть не могу, когда ты мне помогаешь...

Но я знала, что он лукавит. Эти секунды бытовой близости дарили нам обоим чувство уюта и безопасности.

- Я тоже не в восторге, таскать этот старый мешок с костями, - шутливо ворчу.

- Ах-ах-ах, туше, - сеётся мужчина.

- Что будем смотреть?

Выбрали фильм наугад и хохотали до слёз с какой-то ужасной немецкой комедии. Причём мы смотрели её на языке оригинала и безбожно коверкали и передразнивали актёров.

- Аллес гутэ... - басил Генри.

- Даст ист фантастиш... - комично пищала я.

- О, йа, йа, даст из гутэ... Ирина... - вторил Генри.

- Их бин Си Цзиньпин... - я растянула уголки глаз, притворяясь китайским лидером.

- Ах-ах-ах... - Генри покатился со смеху.

Мы умирали со смеха. Генри сидел на своей стороне дивана, на расстоянии протянутой руки, так близко и так далеко одновременно. Я боялась делать какие-то шаги первой, мама учила меня, что мужчина сам должен добиваться женщины. А Генри был слишком воспитан, чтобы предпринимать что-то со своей стороны.

Так мы и жили, снедаемые неясным желанием друг друга. Но сегодня, неожиданно для меня, Генри сказал, чуть охрипшим от смеха голосом.

ГЛАВА 5. ВРАГ

Утром я проснулась раньше, чтобы не столкнуться с Генри. Всю ночь я не спала прокручивая варианты действий в голове. Итогом этих мучительных раздумий было решение съехать в ближайшее время. Я даже придумала план, чтобы снимать квартиру с Кьярой. Но моим планам не суждено было сбыться.

Открыв дверь комнаты я наткнулась на коляску, стоящую в коридоре. В ней спал Генри, лицо его было бледным и уставшим.

"Он что просидел так всю ночь?! Это же может навредить ему!"

- Генри, просыпайся!

Он не реагирует

"О боже, только не это..."

С опаской ставлю пальцы на сонную, артерию.

"Пульс есть, фух..."

- Так, соберись, Ира... Не распускай нюни... - звучат в голове слова голосом матери.

- Генри, проснись! - легонько похлопываю его по щеке, кожа мягкая, но немного колючая от щетины. Так хочется задержать руку чуть дольше.

Он открывает глаза, спосоня, не понимая где находится.

- Ты просидел здесь всю ночь?

- Мммм... Похоже на то, - он морщится от боли, пытаясь выпрямить спину.

- Все в порядке? - с тревогой спрашиваю я.

- Хотел бы я так сказать... Но нет... - он опять зажмуривается и прикусывает губу.

- Что мне делать?

- Отвези меня в спальню... Надо лечь...

Чувствую как похолодели руки от страха. В спальне помогаю ему лечь в кровать. Он перекатывается на бок и, спрятав лицо в подушку, стонет.

- Ммммм...

От этого звука у меня волоски на руках встают дыбом.

- Сильно больно? Может скорую?

- Не надо... Сейчас пройдёт... Только...

- Что?

- Дай таблетки... Здесь в тумбочке...

Я нахожу нужное лекарство и кладу ему таблетку на язык, он глотает.

- Сейчас воды принесу...

- Не надо ... Не уходи

- Ладно...

Я вижу как он мучается и начинаю машинально растирать его ноги и руки. Он прикрывает глаза и молча принимает помощь.

- Я сниму твою одежду? Надо разогреть мышцы...

- Ох, только не это...

- Генри, не глупи...

Я решительно стягиваю его штаны, обнажая тонкие бледные ноги с острыми коленками. Он остаётся только в нижнем белье и футболке.

- Ирина, не надо... Это ужасное зрелище, я не хочу... Чтобы ты видела меня таким...

- А я не хочу видеть как ты мучаешься! Переворачивайся на живот...

Помогаю ему перевернуться, сквозь кожу на спине торчат острые лопатки. Он ещё более худой, чем кажется.

"Как птенец без перьев..." - проносится в голове.

Смазываю ладони специальным лосьоном и массирую тонкую шею, отодвинув в сторону длинные темные волосы. Генри не издаёт ни звука.

- Всё нормально? - Да... - Становится легче? - Спина болит...

Бесцеремонно задираю его футболку, чтобы снять.

- Эй? Что за наглость, - он смеётся, но в голосе сквозят нотки смущения. - Терпи... - Это тебе приходится терпеть... - Ерунду не говори... Ты столько для сделал, это меньшее чем я могу отплатить, - делаю паузу, чтобы сглотнуть неприятный комок в горле. - Зачем ты сидел у моей двери? - Ждал пока ты выйдешь... - Почему не постучал? - Ирина, если ты думаешь, что я знаток отношений, то это не так. - Но ты такой взрослый, у тебя должна была быть женщина в... - я осеклась, надеясь что он не заметил, но он был слишком умён. - В прошлой жизни? - Да... Была... - И куда она делась? - Для массажистки ты задаешь слишком много вопросов... - Эй, мистер, полегче... Я вообще-то твоя жена, имею право знать... - Жена... - он произнес это слово будто пробуя на вкус. - Она ушла от меня... - Когда ты заболел? - Это очень беспардонный вопрос. Спишу на твой менталитет, - улыбается он. - Меня называют медведицей, как оказалось... - Да, сходство есть... - Поговори мне...

Издаю грозный рык, от чего Генри смеётся, ему явно стало легче.

- Так как она ушла? - Я потерял её в равной борьбе. Она ушла к моему другу... - Знаешь, ты не очень-то умеешь выбирать друзей. - Это точно... - Друг стал врагом? - Просто перестал быть другом. Она не моя собственность, это было её решение. - Ты такой джентльмен... - Русские мужчины не такие? - Ха, русский бы начистил морду такому дружку... - Эти твои выражения из гетто, точно медведица... - Ладно, здесь я закончила. Переворачивайся на живот. - Эмммм... Нет. Я полежу, ты иди... - Эй! Надо разогреть мышцы и спереди... - Знаешь, там уже и так горячо.

Секунду я пытаюсь сообразить о чём речь и когда понимаю, мои щёки начинают пылать.

- Обалдеть! У тебя эрекция?

Генри прячет лицо в подушку.

- Уходи, Ирина...

Я слышу, как он смеётся.

- Ах ты старый развратник! - кидаю в него подушкой. - Всё, уходи, дай мне прийти в себя... После твоего массажа...

Сажусь на край кровати рядом с ним и легонько касаюсь пальцами плеча.

- Знаешь, мы можем это сделать... - Не можем... - Всё говорит об обратном...

Он обращает ко мне глаза полные мольбы.

- Пожалуйста иди...

Мне снова становится больно и обидно.

"Почему он отвергает меня, чего боится?"

***

Пока я собираюсь на работу, Генри так и не выходит из своей комнаты. Оттуда не доносится ни звука. Меня распирает от обиды и не понимания.

"Ведь он тоже хочет меня? Неужели это такая проблема? А что если он не хочет быть с девственницей? Из-за того, что неопытная и не смогу ничего толкового сделать. Или так уверен в своей несостоятельности. Но я же видела всех этих продажных женщин, что приходят к нему. Значит всё он может..."

В этих тяжёлых мыслях я добираюсь на работу.

***

В раздевалке чувствуется какое-то напряжение, все смотрят на меня, но отводят взгляд, стоит мне посмотреть в ответ.

"Что происходит? Или у меня паранойя после выходки Стеллы".

Эрик как всегда начинает репетицию с небольшой летучки. Артисты садятся в круг, он по центру.

- Доброе утро, звезды... Понимаю, вчера мы немного расслабились...

Над головами пробегает шелест смешков и шёпота.

- Но сегодня новый день, и мы должны двигаться дальше. Остановка - смерть для артиста, - он делает паузу и переводит взгляд своих больших пронзительных глаз на меня.