Ты - моя вселенная (СИ)

Глава 30

Пять лет спустя.

Самолет, завершающий рейс Тель-Авив-Москва, мягко приземляется на посадочную полосу в аэропорту Внуково. Свежий вечерний воздух принимает в родные объятия, принося вздох облегчения. Весна в самом разгаре. Наконец-то вернулась домой.

На выходе встречает Кирилл собственной персоной и мой Сальвадор, по которому безумно соскучилась за последние долгие месяцы, проведенные в Израиле. Съездила подлечиться и заодно отдохнула перед предстоящим сражением.

Серая кугша, радостно виляя хвостом, бежит ко мне на встречу. Встает на задние лапы и начинает облизывать, вызывая во мне приступ хохота.

— Сальва, отойди, теперь моя очередь, — отпихивает пса в сторону друг, который рад меня видеть не меньше, и заключает в братские объятия.

— Привет, — шепчу, заглядывая в родные глаза человека, который за пять лет стал моей семьей, и нежно целую в холодную щеку.

— Наконец ты вернулась, Анна, — Кира облегченно вздыхает и крепче сжимает.

— Задушишь! — со смехом вырываюсь из объятий.

— Поехали, отвезу тебя домой, — заботливо предлагает возмужавший Киселёв, ставший еще красивее, чем был. Из юного мальчишки превратился в мужчину.

Каждый из нас изменился, пав жертвой сложившихся обстоятельств. Мы быстро повзрослели и взяли полную ответственность за свои жизни, не рассчитывая на постороннюю помощь. Отца Кирилла убили три года назад, и ему пришлось встать во главе большой компании. Вместе с кучей проблем, связанных с управлением бизнеса, у нас появился и общий враг.

В новостройку на окраине Москвы добираемся за полночь. Однокомнатная квартира встречает гробовой тишиной и запахом недавно законченной отделки. Дизайнер оправдал свой многотысячный гонорар, оформив помещение по высшему разряду. Одна кухня в стиле модерн многого стоит. Светлые тона и серебристая техника соответствуют моему вкусу. А за мраморные стены и черную раковину с джакузи — отдельное спасибо.

Обследовав маленькую современную квартиру, остаюсь довольной. Сальве новый дом тоже нравится. Особенно кожаный диван, который он принимается усердно грызть. Приходится пригрозить пальцем и поставить в угол, что пес беспрекословно выполняет. Умная собака.

— Будешь чай, — вспоминаю о своем госте.

— Нет, я поеду. Или можно у тебя остаться? — с хитрым прищуром и веселой улыбкой напрашивается на ночевку наглец, прекрасно зная, что в доме только одно спальное место.

— Поезжай домой. Только аккуратно, — выталкиваю уже смеющегося во весь голос парня за дверь.

— Завтра в одиннадцать встречаемся в моем офисе, — слышу напоследок прекрасные новости.

Порой его выходки сводят с ума. Стараюсь не придавать особого значения такому поведению, в надежде, что это не влюбленность. Усталость дает о себе знать, поэтому иду в душ и ложусь спать на безумно мягкую кровать.

Утром просыпаюсь от громкого лая Сальвы, который привык будить меня каждый день в шесть утра. На прогулку выходим спустя двадцать минут. Радостный пес выдергивает поводок и убегает по своим делам. Спешу в след за ним, попутно благодаря небеса за чудо, которое вернуло меня к жизни.

Пять лет назад.

После похорон проходит почти два месяца. На время подготовки новых документов затаились в глухой деревне. Ожидаем выезда в Израиль, где я пройду реабилитацию и операцию по пересадке роговицы глаза. Кира уже успел задним числом продать бабушкину квартиру. Всё подстроили так, будто я собиралась переехать в другой город, но не успела.

Жизнь во мне потухает с каждым днем. Становлюсь безликой тенью. Ухожу в себя. Начинается депрессия. Нет сил для борьбы. Впереди долгий путь к восстановлению, но ничего не хочу. Ни ненавидеть, ни мстить. Думаю лишь о своей доченьке, которую видела во сне. Хочу быть с ней.

Кира неизвестно откуда приносит побитого породистого щенка и кидает мне на кровать, с которой изредка встаю по нужде.

— Зачем ты притащил его? — спрашиваю безжизненным голосом, скидывая с себя кутенка.

— Вставай, ему надо помочь, — приказывает доктор Айболит, непонятно зачем ставший спасителем несчастных и обездоленных. Меня в том числе.

— Отвези в ветеринарную клинику, — предлагаю разумное решение, недоумевая, причем здесь я.

— Где мне в этой дыре ветеринарку найти? — смотрит так, будто сказала неслыханную глупость.

— Вставай или выкину его на улицу! — переходит к угрозам парень, явно пытаясь меня расшевелить.

— Дерзай, — говорю спокойным тоном, безразличная к дальнейшей судьбе псины.

В глазах Киры вспыхивает откровенная злость. И то, что происходит дальше, выводит меня из привычного состояния, затрагивает глубоко спрятанные чувства, напоминая о том, что все еще дышу и могу чувствовать что-то кроме, обреченности.

— Убери пистолет! — шиплю на Киселева, схватившего щенка за шкирку и приставившего оружие к его крохотной головке.

Взлетаю с кровати и выхватываю малыша из его хватки, не представляя, на что ещё способен этот мерзавец. Прижимаю трясущееся тельце к теплой груди и глажу, успокаивая его и себя. Осматриваю бедное животное, побитое жизнью так же, как и я. Мы с ним похожи. Никому не нужные сиротки, одинокие и нелюбимые.

— Надо обработать ранки и покормить. Я позабочусь о тебе, — говорю себе под нос, но Кирилл прекрасно всё слышит и усмехается.

— Так-то лучше, — подводит итоги своей психотерапии человек, которому самому не помешало бы лечение.

Наши дни.

Сальвадор подбегает ко мне, держа в руках скрюченную палку, прося с ним поиграть. Он очень жизнерадостный пес. С того дня мы с ним неразлучны. Сальва стал для меня спасительным плотом, благодаря которому смогла выплыть из пучины забвения, уносившего ближе к погибели. Он заставил меня ежедневно заботиться о нем и полюбить всем сердцем.

— Сальва, домой. Мамочке надо по делам, — окликаю собаку, в очередной раз побежавшей за новой игрушкой.

В строительную фирму Киселева добираюсь ближе к обеду на своем новеньком белом Мерсе. Три с половиной года назад вложила деньги, оставшиеся после продажи квартиры, в развитие нового направления, о котором так мечтал Кира. На сегодняшний день получаю хорошие дивиденды от вырвавшейся на лидирующие позиции компании. Имя и репутация, оставшиеся от отца, существенно облегчили продвижение организации в строительной отрасли.

Заезжаю на подземную парковку, где меня встречает личный ассистент Киселева.

— Доброе утро, Анна Германовна! Кирилл Александрович вас уже ожидает.

С милой улыбкой обращается женщина, которую два года назад я лично выбирала Кире, так как у него не было времени на поиск персонала. Татьяна сразу же пришлась по душе. Добрая и отзывчивая мама троих детей, которой нужна была работа. До меня ей отказали в шести компаниях, сомневаясь в трудоспособности многодетной матери. Но Татьяна не подвела, как и обещала. Её личная жизнь никаким образом не повлияла на работу.

— Кирилл Александрович предупредил об особенности сегодняшнего совещания? — уточняю на всякий случай, чтобы не было неожиданных казусов.

— Да, дал четкие указания проводить остальных через черный ход и никого не впускать в переговорную. Ни под каким предлогом.

Поднимаемся до шестого этажа бизнес — центра на зеркальном лифте в полной тишине. Взгляд непроизвольно падает на своё отражение. За последние годы сильно изменилась. Перекрасила отросшие до бедер волосы в черный цвет, постригла челку, которая, как ширма, закрывает рваный шрам на лбу. Всегда ношу темные очки, чтобы прикрыть левый глаз, который так и не удалось полностью восстановить. Строгий костюм облегает немного округлившееся тело, скрывая другие многочисленные рубцы, оставшиеся после аварии. Врачи предлагали удалить уродливые шрамы, но получили категорический отказ. Они служат напоминанием тому, ради чего я дышу.

Короткий звон оповещает о том, что мы доехали до нужного этажа.

Татьяна провожает до переговорной, где уже собралась вся моя команда. Разговоры за столом сразу же затихают, когда в помещение врывается главная виновница торжества.