У Короля любовница

Глава 10

Мы некоторое время ещё общались. Я попросила девушек подробней рассказать об их родах и самих себе, чтобы лучше понимать их мотивы. А когда новые камеристки ушли, расспросила ещё и Лину.

Выяснилось, что герцоги Хольтеры — очень уважаемые и влиятельные аристократы, заслужившие репутацию и высокий титул собственным упорным трудом. Работали на благо страны, не покладая рук. Лина сказала, что на таких, как они, держится вся Ранеция. Стало понятно, почему герцогиню настолько возмущает несоответствующая занимаемому месту Королева, ведь правители — лицо страны. Выходит, наши цели во многом совпадают.

Маркизы Анри — древний влиятельный род, с Хольтерами у них много общего с точки зрения приверженности Ранеции. Вышколенность каменной маркизы объясняется давними традициями аристократического воспитания и сильным чувством собственного достоинства всех представителей её семьи. Лина по секрету шепнула, что Анри первоначально были против передачи трона Жермиену. Они пользовались уважением прежнего Короля и могли себе позволить высказываться настолько прямо. У Анри вызывали опасения не только способности принца, но и неожиданная смерть старшего наследника в результате несчастного случая. Однако за неимением других вариантов, у Короля не осталось выбора.

Графиня Вермон получила титул по земному принципу — выйдя замуж за графа. До того была вообще виконтессой. Дама очень ушлая и пробивная. Я сделала себе засечку в мозгу, что с ней нужно поосторожней, стоит держать ушки на макушке. Да, мне нравится её зубодробящая прямота, но столь хитрые особы часто имеют и свои, скрытые мотивы, которые вполне могут не совпадать с моими планами.

Баронесса Вадаадо — вторая дочь барона Ванаадо, рождённая от его первой жены, умершей при её родах. После этого барон женился на очень молодой цепкой даме, которая родила мужу долгожданного сына, а обеих старших дочерей сослала в какое -то отдалённое имение, дабы не мешались под ногами. Видимо, отсюда у девушки такой уровень сочувствия. Когда дочери достигли брачного возраста, барон вернул их в столицу и стал постоянно отправлять во Дворец, дабы пристроить повыгодней. Старшая, кстати, почти сразу сыграла свадьбу, но младшая с этим не особо спешила, хотя жених уже был.

— А вы не слишком ли откровенно поделились своими планами с камеристками? — высказала сомнения Лина под конец разговора. — Можно было и утаить кое-что. Они бы всё равно не отказались.

— Да, понимаю, — вздохнула я, — рискованно. Но мне нужны не просто помощницы, а союзницы. Все четверо показались достойными. Да и ничего особо секретного я не открыла им. По моему дальнейшему поведению и без того будет ясно, что я собираюсь повышать свою репутацию.

— Но изменение ситуации во Дворце...

— Это было действительно громким заявлением. Однако тоже вполне ожидаемо. Не волнуйся Лина, я отдаю отчёт своим словам и поступкам.

Я лукавила, ведь после рассказала о графине Вермон и сама засомневалась, а стоило ли вот так раскрывать. Но сказанного не воротишь. Надо просто сделать выводы и быть осторожней в будущем. Эх, всё-таки опыта в дворцовых интригах у меня ровно ноль, как и у Сиенны. Блинский, такая себе Королева получается. Нда, а ведь я настолько была уверена в себе ещё вчера, и вот уже червячок сомнения начал подтачивать мою иномирную душеньку.

Так, ладно, самобичевание тут не поможет. Нужно учиться на ошибках, а не погружаться в сожаления о содеянном — это лишь опыт, не повод гнобить себя. Все мы крепки задним умом, но смотреть нужно вперёд. И следующим шагом было завоевание доверия у любовницы моего мужа...

За два часа до назначенного с ней обеда мне принесли большой букет белых цветов и письмо. Букет выглядел сногсшибательно, включал самые разные бутоны, очень красиво подобранные и сочетающиеся между собой. Вот только порадоваться ему мешала королевская печать на конверте .

Сломав сургуч и вытащив лист, я с предвкушением какого -нибудь ахтунга задержала дыхание и вчиталась во вполне русские слова. После вчерашней моей выходки с приглашением на белый танец, в письме должна была ждать ругань или что -то в этом духе, сказанное величественным и витиеватым аристократическим лексиконом. Но неожиданно оказалось. чуток иначе.

“Дорогая моя супруга, — начал Жермиен, — наслышан о том, что ты задумала сменить камеристок из-за платья, которое, по-моему, тебе было очень к лицу."

Я опустила лист и тяжело вздохнула, закатив глаза. Только слепец или лжец может сказануть подобное. Неужели Король умышленно опускает свою жену в глазах придворных? А я-то думала, что он просто игнорит её. Интересное наблюдение, надо запомнить и помониторит. Далее шли ещё несколько дежурных фраз, а вот потом.

"Знаю, тебе грустно и одиноко в чужой стране, так не похожей на твою родную Листрию. Мне жаль, что, из-за важных дел и необходимости хоть иногда отдыхать от столь серьёзной нагрузки, я не могу уделять тебе достаточно времени, дабы сгладить это. Но помни — ты не заперта во Дворце и можешь развлекаться так, как захочешь.

Не ограничивай себя, не сиди в четырёх стенах!Мне больно видеть твоё печальное лицо. Будь уверена, я выполню любое твое пожелание, разрешу любую вольность ради улучшения твоего настроения. Хочешь прокатиться? Куда угодно! Хочешь повидать друзей? В Листрии, наверняка, остались такие, может даже кто -то особенный. Не сдерживайся! Только дай мне знать о своих желаниях — и я всё устрою, будь спокойна.

Надеюсь, я смог порадовать тебя и искупить вину за неловкость из -за белого танца, дорогая. Твой супруг Король Жермиен, с наилучшими пожеланиями...""

И что это было? Я перечитал письмо ещё раз, внимательно анализируя каждую фразу, но так и не смогла избавиться от ощущения, что... Нет, ну, вы подумайте! Этот нахал открыто предлагает мне свалить в закат подальше от него, прикрываясь мнимой заботой! А фраза про “кого-то особенного” совершенно точно должна была мне напомнить про возлюбленного или фаворита, если таковые имелись. Звездец! Я в глубочейшей прострации! Ему не просто всё равно на жену, теперь это очевидно, он уже делает вполне заметные шаги для того, чтобы сплавить её с глаз долой, дабы не наводила шороху в привычной ему обстановке!

Подавив Сиенновскую тоску, что уже начала поглощать сознание, своим закипающим праведным гневом, я со злости развернула на пол букет и, негодующе фыркая, уселась в кресло, скрестив руки. Ну, мразота венценосная, погоди у меня! Обещаю, ты пожалеешь! Поймёшь, какое тебе досталось сокровище, но я обламаю тебя даже более жёстко, чем это сделал ты! И предложением про Листрию воспользуюсь, только по-своему...

Вода из перевёрнутой на пол вазы с цветами добралась до моих туфелек, надо убрать. Я обернулась к колокольчику для слуг, однако он был так далеко, что это ещё усилило моё раздражение. Махнув рукой, собралась встать, как вдруг. услышала, что он бренькнул сам. Скосив подозрительно глаза, заметила: ещё качается, словно кто-то дёрнул за ниточку вместо меня. Это что? Призраки? Или я владею телекинезом?

Служанки прибежали спустя несколько секунд и без слов поняли, что от них требуется. Наблюдая за быстрыми движениями девушек, которые собирали разлитую воду, просто поводя над ней руками. меня осенило. Магия! Это оно! Я владею магией! В Сиенне она не проявилась, но в её роду были стихийники воздуха, тот же отец. Надо будет проверить, когда останусь одна...

— Цветы выбросить или поставить обратно, Ваше Величество? — спросила одна из служанок, положив передо мной на столик вывалившуюся из букета карточку.

Хотелось ответить “Уберите с глаз моих!”, но это же подарок Короля. Пришлось изображать, что развернула случайно и горю желанием сохранить сию красоту. Ваза заняла прежнее место, цветы в ней теперь были собраны не так идеально, но от этого стало как-то приятней, что ли.

Девушки уточнили, не нужно ли мне чего ещё, и спешно удалились, я же, закатив глаза, потянулась к записке, которую не заметила среди цветов по -началу. Очень было интересно, что гадский Король чирканул ещё и туда. Может очередную мерзкую сторону его личности удастся разглядеть.

Твёрдая карточка, сложенная вдвое, тоже была в конвертике, только очень маленьком и без герба. Я не обратила на это внимания сразу, а зря, ведь Король обычно ставил своё клеймо на всём, к чему прикладывалась его достопочтенная длань. К тому же почерк не тот.

“И наконец спокойно вдоволь...

Смотри, куда-то мысли снова...

Стучат ночною бабочкой в стекло,

Хотят туда, где тихо и светло.”

Я охнула, ведь это первые строчки того самого романса, что напевал виконт Эстер в саду! Под который мы с ним танцевали и... Я торопливо отогнала воспоминания и прочитала дальше:

“Надеюсь, своим поступком я не сильно расстроил вас, моя Королева. Впредь обещаю держать себя в руках и чтить правила этикета, даже такие странные, как существуют в отношении танцев.

С сожалением и надеждой, виконт Эстер”.