Убить. Забыть. Любить

Глава 1.

- Рр-р-р.

Мрачная кровожадная тварь уставилась на меня багровыми глазами и обнажила в оскале огромные клыки. 

Хвост этого порождения Каменного Леса, что разделял вампирское и друидское государство на противоположном от нас краю континента, был оснащен костяной раздвоенной кисточкой с каплями яда на концах. Один удар этим хвостом, и представитель практически любой расы, из нам известных, падал замертво.

Звук зарождался где-то в глубине чудовища и вырывался на ледяной воздух. Я сглотнула и потихоньку отступила назад, разматывая длинный кожаный кнут, которым овладела в совершенстве. 

Вокруг высились вековые ели, любимцы вездесущих друидов, владевших, на данный момент, этим клочком земли. Помощи от них ожидать не приходилось - весьма самодостаточный народ - но я была благодарна и за то, что из лесов своих они никого не прогоняли. Разве что тех, кто лес этот обижал, но от меня таких идиотских поступков ожидать было сложно.

Кар-матиш еще раз рыкнул на том краю поляны и подобрался. Смотрелось бы это забавно, с учетом невеликого размера зверя, если бы я доподлинно не знала дальность его прыжка и силу лап с огромными когтями. 

Наконец, он взвился в воздух и подлетел вверх на высоту человеческого роста, одновременно стремительно направляя себя вперед. Я сделала движение рукой, распрямляя на всю длину навстречу кнут, и в полете обмотала им торчащий вертикально вверх хвост. Чудище взвизгнуло и тут же опустилось на все четыре лапы, недовольно на меня глядя. А потом и вовсе отвернулось.

Обиделось.

Я подошла к нему и потрепала по лохматой, серо-бурой башке.

- Ну а что ты хотел? Сколько раз говорила тебе, Арма, нельзя в полете хвост так распрямлять.

Полуразумный зверь лег и накрыл жуткую морду лапами.

- Ну переста-ань. Если ты не будешь тренироваться, тебе придется несладко среди сородичей. Так что не вздумай пренебречь этими упражнениями!

Кар-матиш вздохнул и снова поднялся. А я с тоской подумала, что когда мы совершим задуманное - дойдем до Каменного леса, и он присоединится, наконец, к своей огромной семье -  рядом со мной не останется ни одной родной души.

Мир, в котором я родилась, был зажат между Миром Грез и Миром Земли и представлял собой картину столь пеструю и разнонаселенную, что разобраться в ней под силу было лишь тем, кто отдал этому делу в детстве множество часов, страдая под неусыпным оком наставников. К тому же, политическая и экономическая ситуация поражала своей изменчивостью - мелкие и крупные государства, далеко не всегда имеющие своими границами естественные очертания и природные преграды, постоянно менялись из-за  частых войн и политических, а также брачных союзов. 

Люди были одной из самых многочисленных рас, населявших Мир Корон, один из четырех, вложенных друг в друга. Наряду с гномами, друидами, орками, оборотнями и вампирами. Эльфы тоже не отставали в своей многочисленности, но находились здесь, скорее, временно, исключительно в связи с какими-то собственными потребностями. И с ощутимым презрением относились ко всем, кто эльфами не являлся. Впрочем, несмотря на их привлекательный внешний вид, остальные также относились к ним насторожено.

Тем не менее, эти расы, да еще с десяток других, представленных в меньшем количестве, жили вместе давно, активно перемешивались, говорили между собой на едином языке и поддерживался общий, слегка вооруженный, нейтралитет, сменявшийся периодически переделом границ и власти. 

Особенно часто это происходило между государствами одной расовой принадлежности: например, люди, как правило, не совались к вампирам, оборотням или оркам - те были слишком сильны. А вот между собой бились с охотным и даже извращенным удовольствием. За ресурсы, за территории, просто за деньги или возможность творить произвол.

Хотя, далеко не все этого хотели.

Одним из таких миролюбивых королевств было Суэлт`аро, лежавшее вдалеке от основных торговых путей. Оно имело выход к Западному морю, знаменитому своей крупной красной рыбой алим и было ограничено с двух других сторон лесистыми горами, в которых водилось огромное количество дичи. Собственно, рыба, пушнина, и дикое мясо и были основной статьей экспорта и основным источником дохода, наряду с лесом, который умелые дровосеки валили в северных землях и сплавляли в виде бревен по неглубокой, но быстрой реке. Да и благодаря плодородным пашням, жители этого государства в достаточной мере обеспечивали себя и всем остальным, необходимым для жизни. В общем, королевство напоминало собой добротное, фермерское хозяйство и в связи с этим, а также благодаря расположению, было малоинтересно крупным хищникам, которым ни к чему было то, с чем они бы потом не смогли управиться. Ну, во всяком случае так казалось со стороны.

Общая удаленность от различных событий имела еще один эффект: жители Суэлт`аро были гораздо свободнее от условностей большого мира. Даже принцы воспитывались не только во дворце, но и в казармах; каждый из них имел еще и профессию и умел обращаться с самым разным оружием, не говоря уже о магии, которой и Свет, и Тьма наградили королевскую семью весьма щедро.

Принцессы же были…принцессами.

Две младшие любимицы всего двора, светлые и хрупкие девушки шестнадцати и семнадцати лет, увлекались исключительно тем, чем и полагалось увлекаться в этом возрасте - нарядами, балами, верховой ездой и прочими милыми вещами, в которых они весьма преуспели. Они пошли и внешностью и характером в мать, бывшую полной противоположностью королю, довольно жесткому и властному мужчине, управлявшему вверенной ему предками областью с опытностью и достоинством лучших его представителей.

Глава 2.

Факелы в коридоре не горели.

Кромешная темнота, что скрывала пятна копоти и обрывки сгоревших гобеленов - близкое по времени пожарище я обоняла не хуже некоторых животных - не была мне помехой. 

Я родилась человеком, но и Тьма, и Свет, и что там еще есть в наших мирах, были милостивы ко мне, щедро одарив не только магией, но и способностями, больше присущими вампирам и оборотням, нежели моей расе.

Неслышно двинулась вперед, держа ножи из особого металла, что добывали очень далеко отсюда, в королевстве Рюхарш, - подарок на мое совершеннолетие -  в руках. От запаха крови, что исходил от них, немного мутило, но я не позволила бы своим ощущениям помешать совершить то, что планировала.

Еще один шаг, и я остановилась перед закрытой дверью. Закрытой, но не запертой.

Кривая усмешка тронула мои губы - этот тоже ничего не боится. Чувствует себя, как дома. Что ж, мне же лучше.  Осторожно, чтобы дверь не заскрипела, я приоткрыло одну тяжелую створку и скользнула внутрь. И тут же скривилась от отвращения. Воздух пропитался похотью и винными парами. На кровати под шикарным расписным балдахином - уже покрытом пылью - угадывался комок из сплетенных человеческих тел.

Убивать шлюх у меня не было никакого желания, потому я заранее должна была понять, куда следует нанести удар.

Один единственный.

И как сделать так, чтобы девушки не заорали и не перебудили всю стражу.

Я осторожно подошла к кровати и медленно, кончиком лезвия, подняла покрывало, одновременно занося над собой вторую руку.

И тут же с визгом уронила оружие.

Глядя в вечность, под покрывалом лежали мои родители….

Со стоном я резко проснулась и тут же села, осматриваясь.

Костер почти догорел; в пещеру уже проник утренний сумрак, а полуэльф сладко дрых, закутавшись в плащ, засыпанные мягкими ветками родана, единственного растения, что произрастало в этой местности. Этот кустарник отлично горел, был достаточно мягким и гибким, чтобы использовать его для плетения или укрытия, хранил тепло и годился в пищу травоядным животным.

Судя по всему, во сне я не кричала, потому увязавшийся со мной спутник не проснулся.

Я вздохнула и покосилась на кар-матиша, который вполне привычно посапывал у меня под боком. Тот открыл один глаз и посмотрел на меня.

Я лишь пожала плечами.

Можно было поспать еще час - лезть дальше вверх по скользким от влаги камням не стоило; лучше дождаться, пока солнце их высушит.

Но заснуть после такого кошмара я бы не смогла.

Потому вышла наружу и разложила вокруг себя  оружие, в который раз внимательно его осматривая и приводя в порядок. Для этого у меня были все необходимые навыки и инструменты. К тому же, эти действия меня успокаивали и отлично прочищали голову.

Я с удовольствием осмотрела свой арсенал. Ножи, меч, карманный арбалет, кнут. Последний вообще ни в чем не нуждался, разве что в периодическом вымачивании в специальном растворе, чтобы не терять гибкости и жесткости одновременно, но я с успехом заменяла это магией.

Родители приходили в ужас моих увлечений. Но я росла среди мальчишек; пусть мама и пыталась привить мне «правильные» умения, я всегда сбегала от них в поисках компании, чтобы пострелять из лука, устроить скачки или потренироваться в бою на мечах. Все это не могло не наложить отпечаток на моё отношение к действительности и только усиливалось магией и даром, что родились вместе со мной.  При этом - я отдавала себе отчет - я была весьма симпатичной, ничуть не угловатой девчонкой, выросшей в весьма привлекательную женщину.

И сложись судьба по другому…

Покачала головой и принялась дальше чистить клинки, которые вовсе не нуждались в этой чистке.

В наших мирах холодное оружие было своего рода дополнительной возможностью к магии, но никак не основной. Тем не менее, я предпочитала именно материальные предметы прочим. Мне нравилось, как сверкает металл и поет, рассекая воздух, меч. Нравилось чувствовать себя защищенной при любых обстоятельствах. Нравилось быть своей среди охотников и ловцов. Да и к животным, многие из которых были весьма чувствительны к магическим всплескам, лучше было подбираться без всякой Тьмы, подпитывающей мою силу.

Артазанская сталь из Рюхарша была уникальна тем, что не требовала дополнительной обработки металла и каких-либо примесей, при том она была невероятно прочной - достаточно прочной, чтобы на полосочки разрезать даже высших врагов. Помнится, я визжала от счастья, получив их в резном сундуке в подарок на совершеннолетие - признание отца моих достоинств, пусть они и шли вразрез с общепринятыми. Я и до этого увлекалась боем на ножах двумя руками, но за годы владения уникальным оружием довела навык до совершенства; как и умение кидать их точно в цель. 

Полюбовалась игрой света на четырех гранях и занялась проверкой карманного арбалета.

Использовался он редко - еще бы часто, когда ни о какой перезарядке и речи не шло. Одна крохотная стрела - один убитый. Причем, этот арбалет мог пробить практически любые доспехи. Любимое оружие наемных убийц, на случай, если тем нужно было исполнить заказ бесшумно, точно и наверняка, не используя никакой магии. Или же крайняя мера, когда надо было спасать свою жизнь. Длина оттяга болта была всего пять сантиметров, и он вполне успешно помещался в скрытом кармане моего плаща, всегда готовый дать мне шанс на жизнь.

Глава 3.

Я мерила шагами тюремную камеру. Сочащиеся влагой стены, земляной пол и крохотная щель под потолком для доступа свежего воздуха - вот и все, что, как считали местные стражи, заслуживали убийцы. Ни еды, ни воды мне не дали; скудно подсветили пристанище факелом, закрепив его в железные скобы в коридоре, и ушли.

Семь шагов от стены до стены. Пять шагов от стены до решетки. И тюфяк в углу.

Ходила я не просто так.

Это помогало не замерзнуть - ночь выдалась холодной, а плащ у меня забрали, как и все остальное имущество: оружие, котомку с гримуаром, травами и котелком. Котомку, конечно, открыть не сумели - и на ней, и на моей личной книге стояла настолько мощная защита, что они, скорее, могли взорвать все вокруг, чем даться в руки незнакомцам. Также, как и ожерелье. Опасаясь, видимо, что я с его помощью смогу расковырять замок и сбежать - ну не смешно ли? - мои тюремщики попытались расстегнуть застежку, потому как сама я отказалась это делать.

И первый попытавшийся же оказался без сознания.

Знак принадлежности к Дому ковали из лучших своих материалов гномы Куэро, с которыми у моего королевства были давние торговые отношения, и дело они свое знали. И действительно, раньше это ожерелье, напитанное силой Дома, могло помочь в подобной передряге.

Раньше.

Я вздохнула и продолжила свое хождение, надеясь еще таким образом привести в порядок смятенные мысли.

Мне надо было понять, что происходит на самом деле, и, исходя из этого уже действовать в дальнейшем.

Нет, я не думала про убийство Ильяма. Что бы там ни произошло, все это более чем указывало на подставу - охотник стал лишь разменной монетой в игре, о которой на данный момент я не имела представления.

Кого хотели подставить?

Меня ли?

Если мои враги решили таким образом меня устранить, это было достаточно глупо. Они знали, что я маг, и любая проверка на магическом артефакте - а на суде её обязаны были проводить с любым, кто мог называться л’эрт, независимо от происхождения и тяжести преступления  - покажет, что на моих руках нет крови Ильяма.

Кровь есть, но не этого человека.

Может, в этом все и дело? Им хотелось показать, что я чудовище?

И смысл? Чтобы меня казнили или сослали в Ядерные горы?

Так проще было убить самим, раз уж они меня обнаружили.

А меня не обнаружили. Вполне возможно, мирикины были делом рук моих преследователей: теоретически, с магическими рысями можно было договорится - не заставить, но договориться - и те сумели бы открыть портал максимально близко ко мне. Но это мог сделать только очень сильный маг, Ловчий, и то не каждой расы. Либо кто-то из высших вампиров или демонов - но это было уж совсем смешно, потому как те, кто спешил мне мстить, были всего лишь человечками, чья возня совсем не интересовала Высших.

Итак, предположим мирикины напали на нас по наущению из-за меня. Думать дальше об этом пока не стоило, а беспокоиться - тем более. Какой бы у неизвестного Ловчего ни был рычаг давления, он вряд ли сможет воспользоваться им еще раз.

А вот в тюрьме мы оказались из-за полукровки.

Но и тут мои рассуждения давали сбой. 

Он тоже был маг; и точно также должен был бы проходить проверку на магическом артефакте. А значит, его быстро оправдали бы.

Так в чем смысл? Если только…

Я запнулась. 

Проверка. Обнажающая прошлое, настоящее и даже будущее. Дающая возможность заглянуть в воспоминания и вытащить на свет самые грязные тайны и светлые мечты.

И ведь вполне возможно, что в хорошенькой головке этого полуэльфа, с учетом его происхождения, могли скрываться некие нужные тайны.

В принципе, все выглядело довольно логично. Даже вся эта история со спором - на который, зная его эмоциональность, могли вынудить - представлялась теперь более чем понятной. Скорее всего, что-то подобное нынешнему аресту должно было состояться еще в предгорье, когда он начал воображать и драться с посетителями таверны. Но вмешалась Судьба в лице меня и неким зрителям пришлось менять планы; а это оказалось не так уж просто. Выследить того, кто и сам является следопытом?

Ну-ну.

Похоже, нас поджидали именно после перевала, а затем, пользуясь относительной беззащитностью Ильяма, убили того, чтобы устроить эту подставу. И она удалась: мы в тюрьме и завтра нас первым делом, после заявления о причастности к магам, будут проверять. 

Я подошла к решетке, к краю правой стены - там, в соседней камере, я знала, должен был быть Ракуэль - и тихонько позвала его по имени.

Раздался стон и шорох.

Ну а кто был таким идиотом, чтобы вдруг начать сопротивляться, вырываться и требовать всех послов к своей светлоэльфийской рожице? 

Конечно, его стукнули пару раз, хотя особой кровожадностью стража независимых городов не отличалась - им платили не за это. В срединных королевствах и империях вообще все было неплохо с законами.

Глава 4.

Нельзя смотреть в глаза демону - наказание за это смерть.

Нельзя разговаривать с демоном - наказание за это смерть.

Нельзя проникать на территорию демона - наказание за это… Да понятно всё.

Но если он уже приговорил меня к смерти, о чем  же теперь волноваться? Нет, меня, конечно, перед смертью могут провести по всем граням боли, заставив молить об избавлении от мук - о демонских пыточных наборах говорили со священным ужасом и трепетом -, но итог все равно будет таким же.

Тем не менее, я волновалась.

Моя дерзость позволила мне выиграть немного времени, но что будет дальше? Мне уже казалось, что я стала совершенно равнодушна к вопросу жизни и смерти, но как только перспектива быть уничтоженной превратилась из теоретической возможности в реальность, умирать совершенно расхотелось.

Я вздохнула и поудобнее устроилась на импровизированной кровати. Второй раз за последние недели сидела в тюрьме, и подобная тенденция мне не слишком нравилась. 

Впрочем, по сравнению с альтернативой, которая так и не случилась, ситуация была даже не безнадежна. Да и тюрьма явно пользовалась успехом у местных обитателей, что делало мое пребывание вполне комфортным. В камере было сухо и тепло. Могла бы сказать «уютно», но как-то странно говорить подобное о месте заключения. На широкой деревянной скамье можно было поспать, а горшок в углу вполне позволял справлять свои надобности. Магические лампы слабо освещали длинный коридор, но при необходимости я могла и сама подсветить все, что мне нужно. Потому как никаких антимагических кандалов на меня не надели, и даже оставили вещи и оружие.

Ну да, что я могу сделать в замке, полном демонов?

Демоны не зря считались самыми сильными существами наших миров. Одного их желания было достаточно, чтобы нарушитель их покоя был уничтожен. Давно никто не оспаривал их силу, даже вампиры, потому как эти дети Тьмы были весьма скоры на обиду, жили долго и память имели хорошую. И если не доставали обидчиков сразу, вполне могли выждать более удобного момента - что им пара сотен лет? 

Так что к демонам не совались. А если и лезли - то со всем возможным подобострастием. И, в какой-то мере, уважением: демоны сдерживали изначальную Тьму и не давали ей заполонить все миры. За это им прощали многое, если не все. Из-за этого их боялись еще больше. Особенно Высших. Магией Высшие владели за счет прямого обращения к Тьме, но умели также брать силы и из других источников: из стихий, сознания, а также магических ресурсов других существ. А еще «внутреннего содержимого», того, что некоторые народы называли душой. 

Слишком много власти, слишком много силы, слишком долгий срок жизни… Да, Высшим было скучно, отсюда и периодически возникающие то тут, то там престранные договора с другими расами да прочие игрушки - от зверей до государств, которыми они вдруг решали овладеть.

Так что я почти сразу догадалась, что это за место и кто его владелец.

Двадцать лет назад Мир Корон всколыхнуло известие, что человеческое королевство Рюхарш захвачено Седьмым Кругом. Ну как захвачено. Демонам не было необходимости собирать войска. Достаточно было разозлить их Правителя - там случилась какая-то мутная история с нарушением договора и попыткой отравления - и тот быстро разобрался со своими обидчиками.

От тех даже косточек не осталось.

А потом Его Темнейшество подарил королевство своему советнику, так же просто, как другие дарят дом или букет цветов.

Мне было четыре года, и я мало что понимала, но с жадным любопытством слушала предположения, что будет с этим подарком дальше. 

Реальность оказалась фантастичнее вымысла. Демоны, которые терпеть не могли жить где либо вне Мира Ядра, в Рюхарше задержались. И советник Верховного, его доверенное лицо и Высший с весьма примечательными волосами, до сих пор не наигрался. Да еще и, судя по рассказам, подружился с соседями - насколько вообще это было возможно.

Блондинистого демонюку после приказа о заключении я больше не видела. Зато успела рассмотреть замок, хоть и была перекинута вниз головой через круп роскошного рысака, на котором сидел «начальник стражи», как я для себя определила. И в мягком свете сумерек, подсвеченный падающим снегом, этот даже не дом,  а город, казался прекрасной картиной, писаной известным мастером. Стоящий среди неприступных скал на небольшом каменном островке в море, он представлял собой отлично укрепленную каменную крепость сероватого цвета, соединенную с материком лишь узкой насыпью, с узкими окнами, многочисленными башенками и бесконечными лестничными пролетами.

Меня запихали в камеру и, кажется, забыли обо мне. Вряд ли надолго, но стоило воспользоваться этой передышкой, чтобы хоть немного успокоиться.

Наконец, я скинула плащ, посмотрела на свое оружие - чистить его совершенно не хотелось - и достала  из сумки гримуар. Персональный дневник мага был защищен от любых других существ, кто попытался бы его открыть. Он обладал и рядом других свойств: сведения, в нем записанные либо никогда не забывались, либо легко воспроизводились. Они не могли принести вреда владельцу - если и было что потенциально вредное, это просто не отображалось. Не стирались, их невозможно было уничтожить - как и само хранилище. И в гримуаре никогда не заканчивались пустые страницы.

Глава 5.

Первый Советник Правителя Седьмого Круга, Король Рюхарша и Беловолосый Соблазнитель - последнее звание ему присвоили восторженные демоницы и вампирши, что делали немало попыток прижиться в его замке и постели - сидел на троне и задумчиво смотрел на бокал с красным вином.

Таким же красным и вкусным, что кровь его новой ловчей.

Демон усмехнулся.

Он не был сторонником подобных развлечений, оставляя это своим знакомым вампирам, но в то утро, когда делал привязку, ему вдруг захотелось не останавливаться на нескольких каплях.

Красивая и чувственная. Не такая красивая, как демоницы, и не настолько чувственная, чтобы использовать её немедленно, но что-то было в её гибких движениях, в жестком открытом взгляде, в темных блестящих волосах, которые она собирала в хвост, что его привлекало. Что-то от животного, принадлежностью к миру которых она столь гордилась.

Ловчая. Редкий дар и еще более редкая профессия.

Она сумела его заинтересовать. И не только внешностью и родом деятельности, но еще и этой дерзостью на грани безумия. Девушка явно знала правила, но что-то постоянно подталкивало её к краю, к проверке его выдержки.

Так могли только люди.

Самая слабая из всех рас, но с самым высоким мнением о себе. Это была одна из причин, почему он задержался в Рюхарше - люди постоянно изумляли его нелогичностью своих поступков и страстностью своих действий.

А изумление демонов дорого стоило.

И эта человечка с момента их знакомства в полной мере оправдывала принадлежность к своей расе; более того, она обладала способностью одновременно веселить и бесить его.

Пожалуй, до этого только две женщины вызывали в нем подобные чувства. Но  первая принадлежала тому, кого он мог назвать своим единственным другом, а вторая, их дочь, обзавелась женихом чуть ли не с рождения, что обеспечило Советника бесконечными возможностями для шуток, от которых лицо Его Темнейшества уже много лет  весьма симпатично перекашивало.

Мужчина улыбнулся и сделал большой глоток.

Пожалуй, ему стоило навестить Седьмой Круг. Слухи о происходящем там давали возможность предположить, что скоро в Мире Ядра разразится война.

Нет, не потому, что кто-то решил вдруг оспорить власть Верховного или же оказался настолько глуп, чтобы устроить новый заговор, в то время как воспоминания о прошлом -  двадцатилетней давности -  и его последствиях, были более чем живы в  Мире Ядра.

Проблема была в самом его друге.

Темный Повелитель Седьмого Круга не выдерживал.

Сначала его юный сын объявил, что хочет добиться чего-то сам, а не за счет того, что является наследником огромных состояний - явно мамочкино воспитание -  и уехал в Ядерные Горы к дедушке, а потом и вовсе в Ильмарион к бабушке - целительнице, где взялся помогать той в лавке, о чем Его Темнейшество рассказывал с нескрываемым отвращением.

Затем и дочь возомнила себя взрослой и в утвердительном порядке заявила, что она ждала достаточно, чтобы выйти замуж; и ждать более не намерена, по поводу чего не только у Седьмого Правителя, но и у Четверых Правых эльфов случилась длительная истерика. Поскольку никто не ожидал столь скорого воссоединения светлого эльфа - главного военачальника Мира Грез - и единственной  во всех мирах светлой демоницы.

Но хуже всего было то, что происходило с Таралиэль, отчего и сам советник испытывал огромное беспокойство. 

Полуэльфочка снова была беременна, и беременность проходила на этот раз очень тяжело. Настолько, что Его Темнейшество, когда думал, что его никто не видит, выл и царапал толстый заговоренный камень своего замка, оставляя на нем глубочайшие рытвины. Вызванные - и частично уничтоженные за неспособность помочь - лекари разводили руками. И только главный целитель Седьмого, полувампирша Синь, смогла предположить, что все дело во Тьме. Малыш, что должен был появиться на свет через пару месяцев, был настолько напитан не только силой отца и матери, но и покровительством Тьмы, которая не отлучалась от этой пары, кажется, ни на секунду, что раздирал своей мощью ту, что его вынашивала.

И потому Его Темнейшество  рвал и метал - но вдали от замка, дабы не беспокоить свою и так взволнованную жену.

Так что страдать готовились соседи.

Высший вздохнул.

Сегодня ночью и отправится туда. Напьется с Правителем, развеселит Таралиэль и попробует по возможности урезонить обоих, иначе Мир Ядра не переживет таких потрясений.

Официально, в Рюхарше в мои обязанности входили уход за роскошными королевскими рысаками и дрессировка волколаков, которых я любила с детства. Неофициально же я изучала повадки мирикина, следовавшего за мной по пятам, и отбивалась от поползновений и нападок многочисленных  демонов и взявших с них пример людей, работавших в огромном замке, территорию которого я едва успела изучить -  и то из привычки знать все пути отступления, нежели из возможности и достаточного количества свободного времени.

Среди слуг, обслуживающих королевский двор, было немало женщин - людей, гномих и бесовок - но они все работали на кухне, в подсобных хозяйствах. Моя же профессия считалась исконно мужской и, соответственно, мое появление вызвало интерес, причем самого разнообразного толка - от желания поближе рассмотреть новую игрушку до неприязни и отказа меня замечать. Особенно старались егеря и охотники,  возомнив вдруг, что «девку, да молодую, да с красивой рожей» -  как выразился один из старших егерей, волосатый взрослый маг, что пережил не только предыдущих королей Рюхарша, но и, судя по всему, переживет правление демона - попытались поставить над ними в обход всех честных правил, установленных издавна. И объявили мне бойкот, перемежающийся оскорблениями.

Глава 6.

Подробное примечание автора относительно статусов и имен «Вложенных миров».

Маги и не-маги различаются по положению, пусть это и не всегда явно. Быть магом, независимо от происхождения, более престижно. Во всех четырех мирах дополнительным обращением для магов любой расы является л’эрт (далее имя или фамилия) или л’эрта.

Демоны скрывают свои имена в связи с особенностями магии имени и крови. Тому, кто узнал имя демона подвластно многое - призыв, возможность создавать особые, действующие на демона зелья. Не факт, что использовавший имя демона выживет - но попробовать использовать может. Если демон, особенно Высший, называет свое имя, это говорит о его стопроцентном, безграничном доверии.

Демоны считают себя лучше любой иной расы и для них, даже низших, принадлежность к благородным и королевским семьям не имеет значения; исключение составляют, разве что, вампиры, сухры и эльфы. Но ради собственной выгоды, или из никому непонятных побуждений, они, порой, готовы соблюдать общепринятые приличия. Имя у демона состоит из одного слова и не предполагает фамилии или других указаний на род. 

Расы, для которых очень важна роль родителей или старейшины клана, часто используют сочетание своего имени и имени отца - в качестве фамилии. Так происходит у троллей, гномов, оборотней.  Например имя оборотня Грррхаррлак-эн-Ндерргенн означает «Глак - сын Ндергена».

Светлые и темные эльфы, чаще всего, представляясь, называют только имена; им также не обязательно указывать свой род перед судьями или официальными представителями государств. У этого есть  причины, которые раскроются позже. Их фамилии можно услышать при определенных обстоятельствах: у обычных эльфов это просто фамилия, без дополнений. Для благородных всегда используется приставка «ар». Имя друга Кассандры  - Ракуэль ар Эвелин. «Ар» говорит о его благородном происхождении, о принадлежности к королевскому роду, как и окончание фамилии «ин».

Вампиры используют приставку «ван» перед фамилией для неблагородных и "цепеш" - для благородных. 

У простых людей же принято представляться по фамилии; или же полным сочетанием -  имя плюс фамилия; и добавлять слово «господин», «госпожа».  Для определения благородства происхождения у людей на Великом Континенте существует несколько вариантов. Так, в государстве Дор - Камараби, в котором проходил недавний суд, принята приставка «ор»; в других государствах есть варианты «аль», использование признака статуса «сэр», «сэрра» или же имеется перечень определенных благородных семей, чьи фамилии следует заучить наизусть. Во многих королевствах фамилия королевского рода близка по звучанию с названием страны. Так полное имя героини Кассандра аль Монтаро говорит не только о том, что девушка из благородной семьи, но и о том, что она принадлежит роду правящих королевства Суэлт`аро. На суде она представлялась «Касс Ини» и это также не было ложью, потому что переводится как «Касс Безродная» -  позволительно для сирот или тех, чья семья умерла полностью.

…Факелы в коридоре не горели.

Кромешная темнота, что скрывала пятна копоти и обрывки сожженных гобеленов - близкое по времени пожарище я обоняла не хуже животных - не была мне помехой. 

С моих клинков капала кровь. 

Я, кажется, чувствовала каждую каплю, что украшала каменный пол.

Кап.

Мне не было жаль ни стражников, ни тех, кого они защищали - новых советников и прихвостней будущих правителей моей страны, которые правителями не должны были стать ни в коем случае. Им не было жаль мою семью, что же мне до пустых чувств?

Кап.

И худощавого, молодого Исаба жалко не было. Он заслужил своей смерти каждым своим вздохом.

Кап.

Я осторожно и бесшумно двигалась вперед, пока, наконец, не достигла толстенной, обитой золотыми полосками двери, за которой находился тот, кто мне был нужен.

Дверь оказалась закрыта, но не заперта. 

Кривая усмешка тронула мои губы - этот тоже ничего не боится, чувствует себя, как дома. Что ж, мне же лучше. Осторожно, чтобы петли не заскрипели, я приоткрыла одну тяжелую створку и скользнула внутрь. И тут же скривилась от отвращения: воздух пропитался похотью и винными парами. На кровати под шикарным расписным балдахином - уже покрытом пылью - угадывался комок из сплетенных человеческих тел.

Убивать шлюх у меня не было никакого желания, потому я заранее должна была понять, куда следует нанести удар.

Один единственный.

И как сделать так, чтобы девушки не заорали и не перебудили всю стражу.

Я осторожно подошла к кровати и медленно, кончиком лезвия, подняла покрывало, одновременно занося вторую руку с кинжалом.

Но её перехватили. 

Проклятый Транка всегда был весьма ловок и быстр, благодаря толике крови оборотня, с которым когда-то гуляла его прабабка. Вот и тут инстинкты и сноровка не подвели его.

Глава 7.

Вой стоял такой, что закладывало уши.

Выли оборотни; выли волки, кажется, запутавшись, преследователи они или жертвы. Подвывали вампиры - но издевательски. Выли псы, на этот раз самые обычные, из породы гончих анкоума; их я совсем не видела, местные егеря спустили гораздо раньше, чем мы успели собраться. Чуть попискивали люди, боясь обидеть рачительных хозяев. Кажется, выл сам лес. Лишь демоны смотрели на это молча и с предельно бесстрастными лицами.

Вампирская охота началась.

Я стиснула поводья. Ох, Тьма, дай мне пережить этот день -  а вполне возможно, и ночь. Охота кровососущих сильно отличалась от тех, к чему я привыкла; и моя роль в ней была совершенно непонятна. Помогать хоть чем-либо поручения мне не давали, а участвовать самостоятельно - увольте. Я довольно спокойно относилась к странностям самых разных рас, но даже мне сегодня было некомфортно.

Дом Варту оказался приверженцем старой традиции давно канувшего в прошлом ордена, отголоски которой - в виде нечастых жертвоприношений и того, что сдержанно называли «срывом крови» - докатились и до нашего времени. Вампиры появились в этом мире очень давно; когда они делали первые шаги, насаждая свои предпочтения и стремясь к власти, то обнаружили вокруг себя множество других существ  - с разнообразием видов в их бывшем доме, мире Ядра, было не слишком хорошо - и вдруг пришли к выводу, что чем рзномастнее кровь, которую они используют, тем больше разной силы можно получить. И принялись… дегустировать. О дегустациях тех ходило множество слухов - информация была весьма скудна и противоречива. И если кому-то и везло открыть истину, то она была настолько опасна и жестока, что неосторожному путнику приходилось навеки остаться в её смертельных объятьях. До сих пор, в отличие от тех же демонов и орков, вампиры любили создавать вокруг себя ореол из лжи и мистификаций, оберегая свои тайны от излишне любопытных глаз.  А может, делали это просто в силу любви к играм и неким ритуалам. 

За тысячи лет многое изменилось; даже демоны стали более цивилизованными, что уж говорить о кровососущих, которые приноровились жить среди других и уже не пытались утопить окрестности в крови. Зато сегодня они решили, похоже, восполнить этот пробел и показать свои возможности.

Смысл охоты заключалась в том, чтобы поймать и «выпить» как можно больше разнообразного зверья, вгрызаясь в мокрую от крови шерсть и кожу. Поговаривали, что страх и ощущение скорого конца, превращали кровь в по-настоящему пьянящий напиток, отказаться от которого не представлялось возможным. При том, чем опаснее и крупнее был зверь, тем выше ценились первые глотки.

Кровь давала не только силу, но и чувство эйфории. Нет, она не содержала в себе какие-то особые вещества; зато была накопителем не только жизненной энергии, но и тайных нитей не магического свойства, из которых были сотканы все наши миры и каждое отдельное существо. Вампиры в прямом смысле пили прошлое, настоящее и будущее зверя, концентрируясь и создавая особый путь, ведущий к приятию самых тонких колебаний, наполняющее каждое существо. Кровь была ключом, дававшим доступ к манипулированию энергиями; и чем выше по уровню развития стояла раса или зверь, тем более качественный ключ они получали.

Именно потому вампиры ценили исключительно живых и считали бессмысленным пить кровь мертвых или свою: максимум, что можно было таким образом получить - удовольствие от вкуса крови, но никой энергетической зарядки. Тем не менее, остальные участники охоты как раз и должны были заниматься тем, чтобы отлавливать и добывать кровь, переливая в специальные сосуды, а затем преподносить в подарок хозяевам. Уж не знаю, что должны были делать при этом демоны -  понятия «демон» и «подарок вампиру» не сочетались даже на словах -  но я постаралась держаться  максимально далеко от всех и абстрагировалась от хаоса окружающего мира.

Впрочем, давалось мне это слишком сложно.

Мои мысли были заняты Даришем и вариантами его освобождения.

С одной стороны, я знала, что без помощи демонюки скорее всего не справлюсь, с другой, не совсем понятно было, когда эта помощь станет возможной. Терпеть было сложно. Каждый час, проведенный вне попыток вытащить моего брата, я воспринимала как издевку. Ожидание в этой ситуации было хуже пыток. Оно рождало сосущий эмоциональный голод, требовавший  хоть каких-то, даже самых странных, действий. Но что я могла поделать? Я была игрушкой Высшего, не более того: он мог сломать её, закинуть в дальний угол или таскать рядом с собой, как наивысшую ценность, но сути это не меняло. Я не была вольна поступать так, как мне хотелось. И потому должна была ждать и не имела права требовать.

Думать о себе, как об игрушке, было не слишком приятно, но у меня давно закончились иллюзии по поводу собственной жизни.

Я осторожно тронула лошадь, и та пошла шагом вдоль опушки, похоже, радуясь, что не участвует в окружающем безумии. 

Лес выглядел непривлекательно и уныло. Серо-белые, уже изрытые многочисленными всадниками сугробы; воронье, кружащее то тут, то там; почти голые стволы, частоколом тянущиеся во все стороны. И запах мне не нравился - в воздухе уже разлилась удушливая железистая волна.

По привычке я проверяла пространство, стараясь не всматриваться особенно в подробности. И только благодаря этому различила волну паники и животного ужаса, прошедшуюся по краю сознания.