Убийца и Лекарь (ЛП отредактированный)

Глава 2.

Ирэн не заметила, как и когда это произошло, но обстановка в «Белой Свинье» изменилась. Как будто все собравшиеся мужчины чего-то ждали. Девушка в конце зала продолжала задумчиво сидеть за своим столом. Но ее пальцы в обтягивающей перчатке постукивали по неровной деревянной поверхности, а время от времени она вскидывала скрытую капюшоном голову, осматривая комнату.

Ирэн не смогла бы уйти, даже если бы захотела. До закрытия осталось еще сорок минут, но ей после этого нужно было остаться еще где-то на час, дабы убраться и выставить пьяных клиентов за дверь. А куда они направятся, переступив порог таверны, уже не ее дело, даже если они зароются носом в сточную канаву неподалеку — главное, чтобы это произошло не в трактире. И что бы они ушли.

Нолан исчез секундой ранее, или чтобы не светиться, или появились какие-то делишки в темной аллее, а Джесса все еще сидит у моряка на коленях, флиртует, не замечая изменений в воздухе.

Ирэн продолжала следить за девушкой в капюшоне. Как и большинство клиентов таверны. Они ждут пока та встанет? Она заметила парочку местных воришек — эти два дня воры кружили здесь, подобно стервятникам, пытаясь понять, умеет ли странная девушка пользоваться оружием, которое носит. О том, что незнакомка уедет завтра на рассвете, знали все. И если они хотят отобрать ее деньги, украшения, оружие или сделать что-то похуже, то сегодняшняя ночь – их последний шанс.

Ирэн прикусила губу, наливая по очередному кругу эль для стола, за которым сидели четверо купцов, играющих в Короля. Следует предупредить девушку, сказать, что лучше той отправиться на корабль прямо сейчас, пока ей не перерезали горло.

Но Нолан вышвырнет Ирэн на улицу, если узнает, что она предупредила девушку. Ведь большинство головорезов — его любимые клиенты, которые честно делятся с ним своей нечестно нажитой выручкой. И у нее не возникало сомнений на счет того, что этих доблестных мужей отправят за ней, если она рискнет предать Нолана. Когда же она стала зависеть от них? Когда Нолан или «Белая Свинья» успели стать местом и статусом, которое она так отчаянно желала бы сохранить?

Ирэн тяжело сглотнула, набирая очередную кружку эля. Ее мама без колебаний предупредила бы девушку.

Мама была хорошим человеком, женщиной, которая никогда не дрогнет, которая ни за что не прогонит больного или раненого человека, даже нищего, с порога их дома в южном Фенхарру. Никогда.

Как поразительно одаренный целитель, благословленный немалым количеством магии, ее мама всегда говорила, что неправильно брать с людей деньги за то, чем ее бесплатно наделила Сильба, Богиня Целительства. Единственный раз она увидела мать растерявшейся в тот день, когда солдаты из Адарлана, вооруженные до зубов, с факелами окружили их дом.

Они игнорировали мамины объяснения, что ее магия, как и магия Ирэн, исчезла месяцы назад вместе со всей магией на их землях —боги отвернулись, так говорила мама.

Но солдаты не слушали. Как не слушали и исчезнувшие боги, которых ее мать и сама Ирэн молили о спасении.

Это был первый и последний раз, когда ее мама забрала чужую жизнь.

Ирэн будто наяву видела блеск скрытого в маминой руке кинжала, до сих пор ощущала кровь на босых ногах, слышала, как мама приказывает ей бежать, чувствовала запах костра, на котором ее одаренную мать сжигали заживо, пока Ирэн рыдала в безопасности Задубелого Леса за домом.

Она унаследовала стальные нервы от матери, но никогда не думала, что крепкая нервная система будет удерживать ее здесь, утверждая, что эта лачуга — ее дом.

Ирэн настолько забылась в мыслях и воспоминаниях, что не заметила, как широкая мужская рука схватила ее за талию.

— Нам не помешает такая красотка за столом, — проговорил он, усмехаясь как волк. Ирэн попробовала отступить назад, но он удержал хватку, пытаясь усадить ее к себе на колени.

— Мне нужно работать, — промолвила она так вежливо, как могла. Она несчетное количество раз уже выпутывалась из подобных ситуаций. Ирэн давно перестала переживать из-за этого.

— Ты можешь поработать на мне, — предложил другой купец, высокий мужчина с потрепанным клинком за спиной. Она спокойно отцепила купеческие пальцы от своей талии.

— Мы закрываемся через сорок минут, — любезно ответила она, делая шаг назад — всего один, чтобы не раздражать, ухмыляющихся, словно псы, мужчин. — Желаете чего-то еще?

— А что ты делаешь потом? — спросил третий.

— Иду домой к любимому мужу, — соврала она. Мужчины перевели взгляд на ее кольцо, которое сейчас его можно принять за обручальное. Хотя оно принадлежало ее маме, и матери ее мамы, и многим поколениям женщин до нее, все они были замечательными целительницами, и ото всех остались лишь воспоминания.

Мужчина нахмурился, и, приняв это за позволение идти, Ирэн поспешила обратно к стойке. Она не предупредила девушку, не смогла пройти через таверну, полную мужчин, которые ухмылялись словно волки, почуявшие дичь.

Сорок минут. Просто еще сорок минут, и она сможет выгнать их всех.

И когда она уберется здесь, то сможет завалиться в кровать, очередной день в этом аду, который каким-то образом стал ее будущим, подходил к концу.

Говоря по правде, Селена была слегка оскорблена, когда ни один из сидящих в таверне мужчин не покусился ни на нее, ни на ее деньги, ни на рубиновую брошь или оружие, пока она шла между столами. Колокол только что отзвонил последний раз, и хотя она совсем не устала, решила, что хватит ждать драки, или разговора, или чего бы то нибыло еще, дабы скрасить время.

Она решила, если что сможет вернуться в свою комнату и перечитать одну из привезенных книг. Проходя мимо бара, она бросила серебряную монетку темноволосой подавальщице, взвешивая все за и против того, чтобы пойти поискать приключений на улице.

Саэм назвал бы ее безрассудной и глупой. Но Саэма здесь нет, и она даже не знает, жив он или мертв, или был избит Аробинном до бессознательного состояния. Но он без сомнений наказан за ту роль, что сыграл в освобождении рабов в Бухте Черепов.

Она не хотела думать об этом. Селена предполала, что Саэм стал ее другом. У нее никогда не было такой роскоши как дружба, да она и не хотела этого. Саэм был хорошим соперником, всегда говорил то, что думает о ней, о ее планах, или способностях, прямо в лицо.

Что он подумает, если она уплывет неизвестно куда вместо Красной Пустыни и никогда не вернется в Рафтхол? Наверное, порадуется, особенно если Аробинн назовет его своим наследником. Или она может украсть Саэма. Ведь он предлагал сбежать тогда, в Бухте Черепов. Так что, когда она решит где-то осесть, когда начнет новую жизнь в роли элитного ассасина в месте, в котором сама захочет назвать своим домом, то предложит ему присоединиться. И они больше никогда не станут терпеть избиений и унижений. Это была такая простая и соблазнительная мысль — такое искушение.

Селена медленно поднималась вверх по узкой лестнице, прислушиваясь, нет ли где поджидающих ее воров или головорезов. К ее разочарованию, лестничная площадка оказалась темной и тихой — никого.

Тяжело вздохнув, она проскользнула в комнату, задвинув дверь на засов. Секундой позже, Селена придвинула к двери старый комод. Она не о себе беспокоится. Нет. Это для безопасности тех дураков, которые попытаются войти внутрь, и если им удастся, то будут валяться с распоротым животом, удовлетворив скуку путешествующего ассасина.

Но уже через пятнадцать минут, она вернула предмет мебели на место. В ожидании драки. И приключений. Чего угодно, лишь бы отвлечься от синяков на лице, наказания Аробинна, мыслей об уклонении от обязательств и дальних далях.

Ирэн вытащила последнее ведро с мусором в темный переулок за «Белой Свиньей», ее спина и руки нещадно болели. Сегодня уборка заняла больше времени, чем обычно.

Слава богам, до драки не дошло, но Ирэн все еще не могла успокоиться, и было еще это щемящее чувство, будто что-то произойдет. Но она была рада, очень рада, что потасовки в «Свинье» не случилось. Не хотелось ей остаток ночи отдраивать пол от крови вперемешку с рвотой и перетаскивать сломанную мебель в переулок. Когда она зазвонила в звонок, оповещая посетителей о закрытии, мужчины быстро допили свои напитки, ворча и смеясь, рассеялись в темноте ночи.

Что неудивительно, Джесса исчезла со своим моряком, и с учетом того, что пререулок был пуст, Ирэн решила, что та отправилась с ним куда-то еще. Как всегда, оставив уборку ей.

Ирэн остановилась, складывая менее отвратительный мусор в аккуратную кучу у дальней стены. Такого было немного: черствый хлеб да рагу, которое к утру съедят полудикие мальчишки, бродившие по улице.

Что сказала бы мама, увидев ее сейчас?

Ирэн было всего одиннадцать, когда солдаты сожгли маму за ее способности к магии. Первые шесть с половиной лет после ужасов того дня Ирэн жила с маминым кузеном в другой деревне Фенхарру, прикидываясь простой, не унаследовавшей способности дальней родственницей. Играть эту роль было несложно: ее сила и вправду исчезла. Но в те дни трудно было обуздать страх, брат шел на брата, продавая ранее благословлённых божественной силой членов семьи ближайшему гарнизону Адарланской армии. Слава Богам, никого не волновало присутствие маленькой Ирэн; и на протяжении этих долгих лет, никто не посмотрел в ее сторону, пока она помогала на семейной ферме, пытаясь вернуться к нормальной жизни из-за войск Адарлана.

Но все равно она мечтала стать целителем — как мама и бабушка. Она стала ходить хвостиком за мамой, как только научилась говорить, постепенно учась, как это делали все целители. И года, проведенные на ферме, хоть и мирные (разве что утомительные и скучные), не позволили ей забыть одиннадцать лет тренировок, или желания следовать по стопам матери. Она не была близка с кузенами, несмотря на их доброту, и попытки преодолеть пропасть, вызванную страхом и войной. Так, что никто не возражал, когда она взяла накопленные деньги и покинула ферму за пару месяцев до восемнадцатого дня рождения.

Она отправилась в Антик, город ученых на южном континенте — земле, которой не коснулся ни Адарлан, ни война, и где, как гласит молва, все еще есть магия. Она прошла пешком Фенхарру, затем обогнув горы дошла до Мелисанды, и через Задубелый лес, наконец до Инниша — где, как утверждали те же слухи, можно взять лодку к Антик. Но именно здесь у нее закончились деньги.

Поэтому она и устроилась в «Свинью». Сначала это было временно, просто, чтобы заработать достаточно денег на поездку в Антику. Но затем она стала переживать, что останется без денег, добравшись туда, и не сможет заплатить за учебу в Тор Цесме, самой лучшей академии целителей и лекарей. Посему осталась здесь, где недели превратились в месяцы. И как-то мечта уплыть подальше и добраться до Тор, прошла мимо. Тем более, Нолан повысил плату за ее комнату и пропитание, пытаясь как угодно понизить её заработок. К тому же ее крепкие нервы позволяли терпеть оскорбления и мрачность этого места.

Ирэн тяжело выдохнула через нос. Вот так она оказалась здесь. Подавальщица в захолустном городке, с двумя медяками в кармане и будущим, которого нет.

Камушки захрустели в подворотне, и Ирэн глянула вперед. Если Нолан вдруг увидит, как бродяжки едят рагу, каким бы несвежим и противным оно ни было, виновата будет она. Он скажет, что в благотворители не набивался и вычтет это из ее зарплаты. Он уже делал такое раньше, и ей стоит выследить их, отчитать, заставить понять, что надо дождаться середины ночи, и только потом забрать еду, которую она так аккуратно поставила.

— Я же просила вас подожда…— начала она, но замолкла на полуслове, заметив четыре фигуры, выступившие из тумана.

Мужчины. Она видела этих наемников раньше.

Ирэн дернулась в сторону открытой двери, но они были быстрее.

Один заблокировал проход, пока второй зашел со спины, сильно схватив ее прижав к своему телу.

— Пикнешь, и я перережу тебе глотку, — шепнул он ей на ухо, его горячее дыхание воняло элем. — Видел, ты сегодня заработала неплохие чаевые, девочка. Где же они?

Ирэн не знала, что нужно сейчас делать: драться, плакать, умолять или попытаться закричать. Но она не могла пошевельнуться от страха.

Туман утащил стоявшего дальше всех мужчину, сопроводив действие придушенным криком. Наемник закрылся девушкой, сдвигаясь в сторону. Шорох одежды, глухой удар. А затем тишина.

— Вен? — позвал стоящий у двери мужчина.

Ничего.

Третий наемник, отделяющий Ирэн от тумана, вытащил короткий меч. Она не успела вскрикнуть от удивления или в предупреждении, как темная фигура вышла из тумана и забрала его. Не сзади, а откуда-то сбоку, будто появилась из воздуха.

Наемник толкнул Ирэн на землю и достал меч из заплечных ножен, широкое, жуткое лезвие. А его напарник уже не издавал ни звука. Стало еще тише.

— Выходи, подлый трус, — прокричал лидер группки. — Дерись как настоящий мужчина.

Тихий, приятный смех.

У Ирэн от этого смеха кровь застыла в жилах. Спаси меня, Сильба.

Она уже слышала этот смех, слышала так же прохладный, отстраненный голос, который заговорил:

— Ах, так это настоящие мужчины окружили беззащитную девушку в темной подворотне?

Сказав это, незнакомка выступила из тумана. В ее руках блестели два длинных лезвия. Оба клинка темнели от свежей крови.