– Мне лучше, – заявила Фиона на следующее утро, когда ее осматривала Алиса. – Я хорошо спала. Боли прошли.
– Хочешь встать? – спросила Алиса.
– Очень хочу. Обещаю не волноваться, ничего не делать. Умоляю, разреши мне встать.
Алиса откинула покрывало.
– После завтрака можешь пойти со мной в дом, где я лечу. Посидишь там, поболтаем, когда я буду свободна.
– С удовольствием.
– Я тоже, – сказала Алиса. – Давно мы с тобой не беседовали.
– Я часто мысленно разговариваю с тобой.
– Я тоже, – призналась Фиона.
Она сняла ночную рубашку, надела обычную. Поверх рубашки – тунику.
– Когда мы нашли тебя, ты говорила, что после похищения мысленно разговаривала со мной. Я делала то же самое, подбадривая тебя и напоминая, что приду за тобой.
– Я слышала каждое слово. – Алиса обняла сестру. – Это придавало мне сил.
– Ты и без того сильная. Меня восхищает твоя смелость.
– Этому научила меня ты.
– Мы учились друг у друга. Сестры обнялись.
– Пойдем, – сказала Фиона, взяв сестру за руку. – Умираю с голоду.
Роган и Рейнор встали, когда в зал вошли сестры. Тарр поторопился навстречу жене и обнял ее.
– Как ты себя чувствуешь? Зачем встала с постели?
– Алиса разрешила, – ответила Фиона, чмокнув мужа в щеку. – После завтрака она отведет меня в дом, где занимается целительством. Там сможет принять у меня ребенка, если вдруг начнутся роды.
Тарр побледнел.
– Она шутит, – успокоила его Алиса. Она села рядом с мужем, Тарр усадил жену.
– Все выглядит просто восхитительно, – проговорила Фиона, когда муж накладывал ей еду.
– Благодаря Рогану остров буквально преобразился, – заметил Рейнор. – Урожай созревает, в хранилище полно запасов на зиму, бревна и торф собраны и распределены между домами. Хлев готов. Дома утеплены.
– Ты превратился из врага в друга? – спросил Тарр без намека на ехидство.
– Похоже на то, – ответил Роган.
– Это хорошо, поскольку мы породнились. И все же хочется знать, почему ты так стремился завладеть этим островом.
Роган пожал плечами:
– Это хорошее место. Мой клан будет здесь процветать.
– Есть и другие места, где бы твой клан мог процветать.
– Отец привез меня сюда мальчишкой, и мне здесь понравилось.
– Должно быть, остров произвел на тебя огромное впечатление, раз ты помнишь об этом спустя столько лет, – заметила Фиона.
Роган поднялся.
– Произвел. Приятного аппетита, у меня много дел.
– Я его оскорбила? – спросила Фиона, когда Роган ушел.
– Нет, у него действительно много дел. Простите, я скоро вернусь.
Алиса последовала за мужем. Она почти бежала, чтобы догнать его.
– Убавь шаг! – крикнула Алиса. Роган оглянулся:
– Возвращайся к родным.
– Что тебя так расстроило?
– Ничего. Иди к сестре, ты ей нужна.
– Сейчас я нужна тебе, – возразила Алиса.
– Мне никто не нужен.
Алисе будто нож в сердце вонзили.
– Я так не думаю.
– Не все ли тебе равно?
– Нет. Иначе я не пошла бы за тобой. Роган обнял ее, зарылся лицом в ее волосы. Алиса прижалась к нему.
– Скажи, что тебя тревожит.
– Алиса! – крикнула Анна, появившись в дверях дома и замахав рукой. – Ты нужна.
– Иди, – сказал Роган и оттолкнул Алису.
– Нет!
Она крикнула Анне, чтобы та занялась больным, и повернулась к мужу. Он ошеломленно смотрел на нее.
– Ушам своим не верю. – Роган обнял Алису и оторвал от земли. – Господи, как же сильно я тебя люблю!
– Тогда расскажи, в чем дело. Не мучай меня. Роган улыбнулся:
– Теперь все хорошо. Лучше не бывает. Мир? – Он заглянул Алисе в глаза и поставил ее на ноги. Они обнялись.
– Мир. Последнее время я часто слышу это слово. С того момента, как встретилась с Джианн. Недавно Тарр сказал, что мать говорила ему, будто эта земля, которую он от нее унаследовал, принесет людям мир. Он великодушно отдал нам свое наследство, значит… – Алиса взглянула на Рогана округлившимися глазами. – О Господи! Твоя мать завещала тебе остров по праву рождения. Мать Тарра завещала эту землю ему по праву рождения. Чтобы спасти тебя и твоего отца, твоя мать навсегда уехала от вас и вышла замуж за того, кого ей выбрал отец. Этим человеком оказался отец Тарра, верно? Тарр – твой единоутробный брат.
Роган взял ее за руку и повлек за собой. Они остановились у башни, подальше от посторонних глаз и ушей.
– Тарр – мой единоутробный брат.
– Почему ты мне об этом не сказал? Я же спросила, нет ли чего-нибудь еще…
– А к чему бы это привело? Кое-кто оскорбился бы, узнав правду. Но я не вправе был просить тебя сохранить мою тайну. И предпочел молчать.
– Разве Тарр не имеет права знать, что у его матери был первый муж и горячо любимый сын, что ее вынудили покинуть их, выйти замуж за другого и родить от него ребенка?
– Мне хотелось бы это знать. Они обернулись и увидели Тарра.
– Фиона плохо себя чувствует. Я хотел позвать тебя, Алиса, но увидел, что вы куда-то торопитесь. Пошел за вами как раз вовремя для того, чтобы услышать новость… брат.
– Я не считал нужным рассказывать тебе об этом.
– Я имею право знать.
– Давайте продолжим разговор в доме, чтобы я могла осмотреть Фиону, – предложила Алиса.
– Ты иди, а нам с Роганом есть о чем поговорить, – ответил Тарр.
Алисе не понравились взгляды, которыми обменялись мужчины.
– Нет уж, либо мы идем все, либо я останусь с вами. Это убедило Тарра.
– Встречайте моего единоутробного брата, – сказал Тарр, указав на Рогана, когда они вошли.
– Что? – спросила Фиона, потирая живот. Рейнор покачал головой:
– Что ты плетешь? Алиса подошла к Фионе.
– Тарру не нужно было звать тебя. Это просто расстройство желудка, последнее время я им часто страдаю. Меня больше интересует новость.
Фиона взглянула на мужа.
Алиса вернулась к Рогану и взяла его за руку.
– Объясни, – попросил Тарр.
– Все просто. Нас с тобой родила одна мать, – сказал Роган.
– И я должен в это верить?
– Хочешь верь, хочешь не верь. Но это чистая правда. Вот почему я так хотел завладеть островом Нон. Он принадлежит мне. Ты сам признал это, сказав, что остров должен унаследовать первый сын твоей матери.
– Ты утверждаешь, что являешься ее первенцем? – спросил Тарр.
– Именно.
– Тогда расскажи о матери, – с вызовом потребовал Тарр.
– Хочешь обсудить это в присутствии всех?
– Мы все здесь родственники. И нам любопытно. Алиса промолчала. Фиона и Рейнор тоже.
– Она была любящей, доброй и великодушной. Всегда думала о других.
– Таких женщин много. А сколько тебе было лет, когда, как ты утверждаешь, твою мать заставили покинуть тебя и твоего отца?
– Я был еще ребенком.
– И мало что помнишь, – заявил Тарр.
– Воспоминаний отца было достаточно, вот почему он снова и снова привозил меня сюда, на остров Нон, и говорил, насколько он важен для моей матери. Она сказала отцу, что этот остров – все, что она может оставить мне на память. Она любила это место, жила здесь с обожаемыми дядей и теткой и жалела, что они не ее родители. Она ненавидела своего отца, а ее мать давно умерла.
Тарр молчал, скрестив руки на груди.
– Она говорила отцу, что, когда я увижу цветок на этой земле, играющее животное, хороший урожай, я должен знать: мысленно она со мной, и так будет всегда.
Тарр отодвинулся от стола.
– Моя мать такого не говорила.
– Тебе, может, не говорила.
– Намекаешь, что моя мать меня не любила?
– Нет, ты был вторым сыном, и она любила бы тебя всем сердцем, даже если бы сердце ее разрывалось от боли из-за сына, которого она была вынуждена оставить.
– Если она так сильно тебя любила, как ты говоришь, разве не стала бы бороться за то, чтобы остаться с тобой и твоим отцом?
Роган с горечью рассмеялся:
– Ты знал отца нашей матери?
– Храбрый воин.
– Мерзавец. Он подробно рассказал матери, что сделает со мной и моим отцом, если она не вернется и не послужит своему клану.
– Твоему отцу следовало драться за любимую женщину.
– Он хотел, но с ним было всего человек двадцать.
– Остальные члены клана отказали вождю?
– Эти двадцать человек и составляли его клан. Они с радостью умерли бы, защищая мать и меня, а что дальше? Твой дед убил бы меня в любом случае. Мать это знала и хотела предотвратить кровопролитие.
– Выходит, она пожертвовала собой ради тебя?
– Ревнуешь?
– С какой стати? Эту историю рассказал тот, кто наверняка похитил женщину из клана и издевался над ней, пока ее не спасли родственники.
Роган выступил вперед:
– Мой отец не делал ничего подобного.
– Неужели? Тогда как ты объяснишь, почему действовал точно так же, если ничего не узнал от отца?
Алиса устремилась к мужчинам.
– Хватит. Перепалка ничего не даст, – заявила она.
– Надо все спокойно обсудить. Он хочет сказать, что я не плод любви, что моими родителями двигала похоть. Он ревнует потому, что его родители не любили друг друга в отличие от моих.
– Наверное, она пыталась от него избавиться, – сказал Тарр.
– Хватит! – воскликнула Фиона. – Алиса права. Что толку препираться? Надо прояснить ситуацию.
– Все и так ясно, – проговорил Тарр, отмахнувшись от Рогана. – Пусть думает что хочет, я знаю, как было дело.
– Ты отказываешься смотреть правде в глаза. – Роган ткнул пальцем в Тарра.
– Я не идиот, чтобы поверить тому, что ты говоришь, – продолжал Тарр.
Алиса отталкивала мужчин друг от друга.
– Угомонитесь и обсудите это дело.
– Тут нечего обсуждать, – сказал Тарр, ударив себя кулаком в грудь. – Я знаю, как все было.
– Ты не хочешь признать, что твоя мать ненавидела твоего отца и деда за то, что они украли у нее любимых мужа и сына.
– А ты не хочешь признать того, что твой отец насиловал твою мать, потому что не хотел, чтобы она уделяла тебе внимание.
Роган с угрожающим видом стал надвигаться на Тарра.
– Рейнор! – крикнула Алиса, понимая, что ей не справиться с двумя гигантами.
Рейнор подоспел, пытаясь удержать разъяренных мужчин, в то время как Алиса и Фиона оттаскивали мужей друг от друга.
– Теперь это уже не важно! – воскликнул Роган. – Я получил то, что хотела мне дать матушка. Остров Нон мой.
– Сегодня твой, завтра мой, – бросил Тарр.
– Забираешь подарок обратно?
– Это был не подарок. Это был выкуп за возвращение свояченицы.
– Хватит, Тарр! – остановила его Фиона. Напоминание попало Алисе в самое сердце. Старая рана открылась. Фиона все поняла.
– Немедленно прекратите! – что было сил закричала Фиона. Ошеломленные мужчины умолкли. – Вы ведете себя словно избалованные дети, не поделившие игрушку. Вы вернулись с поля боя с победой. Постыдились бы вести себя подобным образом. Подумайте о женщине, которая давно уже в могиле и хочет, чтобы вы её услышали. О ней, похоже, вы забыли:
Алиса была в восторге. Ей захотелось поаплодировать сестре. Последуют ли мужчины ее мудрому совету? Алиса тихонько толкнула мужа.
– Фиона права. Твоя мать не должна быть яблоком раздора. Она желала бы, чтобы вы оба повели себя как братья, потерявшие друг друга и наконец-то встретившиеся.
– Представьте, будто перед вами открывается дверь, – продолжила Фиона.
– Так вот что имела в виду Джианн! – воскликнула Алиса.
– Ты встречалась с Джианн? – заволновалась Фиона.
– Да, и она произнесла пророчество, но совсем не то, что пересказывали нам.
– О чем вы? – спросил Тарр. Алиса сказала:
– В полнолуние родятся близнецы; когда они родятся, прозвучит рожок; глаза зеленые, волосы рыжие; гибель настанет, если они выйдут замуж без любви; истинная любовь откроет дверь миру, который будет вечно править.
Все смотрели на Алису. Та покачала головой:
– Ну разве непонятно? Фиона и я должны выйти замуж по любви, и тогда между нашими кланами навеки воцарится мир.
Рейнор покачал головой:
– Не понимаю. Вас обеих украли, чтобы вы оказались здесь и объединили братьев?
– Судьба непредсказуема, – произнесла Алиса.
– Ты говоришь как Джианн, – заметил Роган.
– Думаю, я наконец-то поняла то, что она пыталась мне сказать. Что решится сегодня между тобой и Тарром, определит не только наши судьбы. – Алиса помолчала, подумав о своем ребенке – она уже была уверена в своей беременности. – Но и будущие судьбы, а это почему-то важно.
– Подумайте об этом, – предостерегла Фиона.
– Это приказ? – огрызнулся Тарр. Фиона ткнула мужа в грудь:
– Совершенно верно.
– Объясни, почему я должен послушаться твоего предостережения ?
– Ты собираешься обсуждать это здесь и сейчас?
– Если не приведешь мне веский довод, почему я не должен этого делать.
Фиона закусила нижнюю губу, поморщилась и глубоко вздохнула.
– Потому что я собираюсь дать жизнь твоему ребенку.