Удовлетворение гарантировано

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Наступило воскресенье. В прозрачном сине-белом небе сияло солнце, воздух был насыщен летними ароматами, и девушки в ярких платьях и соломенных шляпках высыпали на улицу.

Джессика проснулась поздно, после тревожной ночи, полной кошмаров. Она распахнула окна, сделала себе кофе и, взяв чашку, снова легла в постель.

После одиннадцати в дверь забарабанила Джейн.

– Джессика, ты не спишь?

– Что такое? – Джессика босиком подошла к двери и не успела открыть ее, как в комнату ворвалась Джейн – в длинном розовом сарафане, который никак не подходил к ее рыжим кудряшкам, и в нескладных черных ботинках. Но почему-то на нее, как всегда, было приятно смотреть, а природная шотландская живость только добавляла ей обаяния.

– Ты что, забыла? Пикник! Весь дом идет. Я же тебе говорила!

– Ах да, конечно. – Джессика не знала, как отказаться; она всем испортит настроение. – Джейн, я не могу…

– О нет, тебе не удастся от нас сбежать, Джесс. – Она подбоченилась. – Неудача с мужчиной?

– Что?

– В последнее время ты была сама не своя, а это значит, что тут замешан мужчина, – важно сказала Джейн. – Угадала?

– Отчасти.

– О Джесс, крошка моя ненаглядная, плюнь ты на них. – (Джессика невольно улыбнулась.) – Знаешь, отдых за городом – это как раз то, что тебе нужно. Босс Брента дает нам свой «лендровер», и мы все семеро поместимся в одну машину. Даю тебе десять минут, о'кей? Еду захвати! – Джейн выскочила за дверь, не дав времени возразить.

Джейн оказалась права: пикник, с веселыми проделками и смехом, оказался для Джессики чем-то вроде курса терапии. И хотя у нее ныло сердце, а серые круги под глазами так и не исчезли, она понимала, что лучше быть среди людей, чем в одиночестве маяться дома.

Когда вернулись, Джессика не пошла вместе со всеми есть пиццу, а улизнула к себе, выпила две кружки кофе, потом спустилась вниз и позвонила Расселу. Он сразу снял трубку.

– Мальчишка, Джесс! Представляешь? У него волос больше, чем у меня!

– А как себя чувствует Моника? – невольно улыбаясь восторгу нового папаши, спросила Джессика.

– Отлично, только измучилась, бедняжка. Жалко, что мы пропустили ужин с Кольтом, но он обещал повторить приглашение, так что не все потеряно. Как у вас прошло?

Джессика ответила то, что он хотел услышать, и с облегчением повесила трубку.

Она не любила врать, но нельзя же портить Расселу настроение в такой день.

Она долго стояла под душем, смывая дневную пыль, а затем вернулась к себе в комнату и забралась в постель. Джессика не надеялась заснуть в такую жару, но, видимо, сразу же отключилась, потому что следующее, что она услышала, был трезвон будильника над ухом.

В халате, со спутанными волосами она готовила себе нехитрый завтрак – кофе и тосты, – когда в дверь постучала Джейн.

– Тебя к телефону! Это мать Кэрол. Судя по голосу, что-то стряслось.

– Джесс? – В голосе тети слышались паника и сдерживаемые слезы. – У меня плохая новость, но тебе надо знать. Кэрол… она Г попала в аварию.

– Как она? – прошептала Джессика.

– Мы еще точно не знаем; она в отделении интенсивной терапии, без сознания, Джесс, но они говорят, что придет в себя… – Послышалось рыдание, и трубку взял дядя.

– Привет, родная. Послушай, мы пока и сами мало что знаем, но твоя тетушка настаивала, чтобы тебе сообщили.

– Вы правильно сделали. – С восемнадцати лет, с самого возвращения в Англию, тетя и дядя были ей как вторые родители, а Кэрол… Бедная Кэрол… – Хотите, я приеду? Я могу чем-нибудь помочь?

– Нет, родная, ты же работаешь. – Но по легкой заминке она поняла, что они надеются на ее приезд.

– Я скоро приеду, – твердо сказала Джессика. – У меня отгулы за воскресенья, так что Рассел не будет возражать. – А хоть бы и возражал, подумала она. Все равно она поедет в Брингейл.

У дяди был подозрительно басистый голос; слова не помогут, она это понимала, но сказала:

– Постарайся не очень волноваться. Вы сообщили маме и… Джо? – Даже теперь ей было трудно произносить имя сестры.

– Нет, мы позвонили только тебе, родная. Мы всю ночь провели рядом с Кэрол, а сейчас врач нас прогнал, чтобы мы перекусили. По-моему, он тревожится за твою тетю, она просто с ног валится. Ну, мне пора. Увидимся, Джесс. Кстати, это больница Редмонд.

– Пока. Передай тете привет.

Она стояла в тихом холле, не отнимая руки от телефонного аппарата. Кэрол. О, Кэрол. Она даже не спросила, как это случилось.

Позвонили в дверь, и Джессика, не думая о том, что стоит в халате и босиком, открыла, не спрашивая, кто там. И глаза у нее сразу полезли на лоб.

– Джессика?

Ее стало трясти не потому, что перед ней стоял Кольт, а от только что пережитого шока. Кольт все понял с одного взгляда.

– Ты уже знаешь? Про Кэрол и Гарри?

– Только что звонила тетя. – Ее голос как будто удалялся, глаза затуманились, и, прежде чем подкосились ноги, Кольт успел подхватить ее на руки.

– Что происходит? – возникла Джейн; она стояла в двери своей комнаты, глядя, как Кольт ногой пытается захлопнуть за собой дверь.

– Джессика в обмороке. Где ее комната?

– Второй этаж, первая дверь направо. – Кольт стал подниматься, и Джейн окликнула его: – Может, надо что-нибудь сделать?

– Ничего не надо. Хотя… у вас есть бренди?

– Да, но…

– Налейте в стакан на полпальца и принесите. Она в шоке. – Не чувствуя тяжести ноши, Кольт шагал по лестнице через две ступеньки.

Джейн прибежала и, прежде чем отдать бренди, с признательностью посмотрела ему в глаза.

– Так вот он какой, – бормотала она себе под нос, наливая бренди. – Ничего себе! Понятно, почему Джесс чувствовала себя как кошка на раскаленной крыше. Против него Вильям – прыщ.

Джессика начала приходить в себя, и Кольт выпроводил рыжую вежливым, но твердым «благодарю вас».

Открыв глаза, Джессика увидела, что перед ней на коленях стоит Кольт.

– Откуда ты узнал? – слабым голосом спросила она. Хорошо, что ей дали бренди, оно поддержало ее. Кольт был такой большой, смуглый и невероятно красивый; коленопреклоненный, он тревожно смотрел прищуренными глазами, а его жесткий рот был почти нежным.

– Сегодня у меня была назначена встреча с лордом Брингейлом, он позвонил и рассказал о Гарри. – Кольт бережно поднес ей ко рту стакан, и сердце ее забилось.

– Гарри? Он тоже пострадал? Ты знаешь, что там произошло?

Кольт медленно опустился на пятки, выпрямился и провел рукой по волосам – она уже знала, что он так делает, когда взволнован.

– Они возвращались с прогулки. После полуночи кто-то увидел опрокинутую машину и позвонил в полицию, тогда только узнали об аварии. Утром Гарри сказал лорду Брингейлу, что на дороге кто-то лежал, он попытался его объехать и не справился с управлением.

– Значит, с Гарри все в порядке? – Джессика не решалась спросить про Кэрол.

– Сломал ногу и потерял сознание. Они врезались в дерево. Главный удар пришелся на сторону пассажира.

– Кэрол… – Она закрыла лицо руками, и стакан упал; янтарная жидкость разлилась по ковру.

– С ней все будет хорошо, – хрипло сказал Кольт, и она поняла, что он колеблется; потом он встал, поднял ее, прижал к груди, и она застонала. – Перестань, Джессика. Говорю тебе, с ней все будет хорошо.

– Откуда ты знаешь? – сквозь слезы с трудом выговорила она.

– Знаю. Поверь мне. Сейчас тебе надо быть сильной – ради Кэрол, ради тети и дяди…

– Я устала быть сильной! – вырвалось у нее из самой глубины души – момент истины, кульминация страданий последних семи месяцев. Он прижал ее к себе, и так они стояли посреди комнаты, чуть покачиваясь.

– Шшш, малышка, не плачь. Ты же всегда была храброй – не сдавайся. Ну, ну.

Халат упал с плеч, Джессика вцепилась в Кольта, не чувствуя ни стыда, ни сожаления, и жарко целовала его в ответ на его поцелуи. Она-то считала, что навсегда потеряла его, что никогда больше не увидит… В исступлении она повторяла его имя; страх и страдания усиливали остроту момента.

– Джессика, что ты со мной делаешь… – прозвучало предупреждение; хриплый голос говорил о том, что он еле держит себя в руках. – Я пришел лишь помочь.

Он попытался отодвинуться – она застонала и вцепилась ему в волосы на затылке.

– Нет, не уходи. Я люблю тебя. – Это был неразборчивый шепот, ее губы искали его, глаза закрылись, всем существом она вбирала в себя его прикосновения, запах – больше ничего не существовало, только он.

Она не видела, как краски схлынули с его лица, глаза впились в ее запрокинутое лицо. Но в следующее мгновение почувствовала, как ее резко развернули – будто ледяной поток окатил ее с головы до ног, – она открыла глаза.

– Оденься.

– Что? – Только тут она заметила, что раздета; распахнутые полы халата свидетельствовали о ее падении… Запинаясь, Джессика заговорила: – Я не… я думала… ты…

– Я пришел узнать, не хочешь ли ты, чтобы я подвез тебя в Брингейл, вот и все. – Слова прозвучали как пощечина. – Черт возьми, Джессика, так я не хочу! Ты расстроена, ты в шоке, ты за себя не отвечаешь… – Он резко оборвал себя, увидев, как она с силой затянула пояс халата.

Она почти отдалась ему. А он отказался… опять. На этот раз они не ссорились, не обменивались злыми словами. Он просто от нее отказался.

Джессика собрала все силы, пытаясь прийти в себя.

– Извини, Кольт. Не знаю, как это вышло. Я сама доберусь, спасибо.

– Джессика…

– Уйди, пожалуйста.

– Нет. – Красивое жесткое лицо было непроницаемо, но голос смягчился. – Джессика, ты расстроена, ты обезумела, мы это оба понимаем. Сейчас не время. Если бы это случилось, потом ты бы горько сожалела.

Он говорил не всю правду – она вглядывалась в него, и интуиция подсказывала, что за этим что-то кроется. Он не стал бы сдерживать себя, если бы не…

О Боже! Она прикрыла глаза. Неужели она сказала, что любит его? Какая дура… Она чуть не всхлипнула.

– Я еду в Брингейл к Гарри, ты – к Кэрол и дяде с тетей. Надо быть идиотами, чтобы не поехать вместе. Можешь ты это понять? – без выражения сказал он.

– Наверное, ты прав. – Ну как же получилось, что она выдала себя! Она же знает его мнение на этот счет; она так переживала за Кэрол и так была счастлива, увидев его… Дура…

Получив ее согласие, Кольт ушел к машине. Джессика не стала подкрашиваться; неглядя в зеркало, расчесала щеткой волосы, и они вольно рассыпались по плечам.

Перед выходом она позвонила матери, молясь, чтобы та еще не ушла на работу.

– Мама? Это я, Джессика. – Она сразу перешла к объяснению ситуации: – Так что я сейчас туда еду… с другом.

Мать удивилась:

– С другом? Мужчина или женщина?

– Мужчина. – Она почувствовала, как насторожилась мать, и быстро закончила разговор, не дожидаясь расспросов.

Разговор с Расселом оказался не легче.

– Вы едете с Кольтом Айронсом? – Говорили в нем отцовские чувства или нет, но в голосе босса слышалась озабоченность. – Как же это получилось? Вы же сказали, что только сегодня узнали про Кэрол?

– Да. – Она глубоко вздохнула. – Кольт не спал у меня, Рассел. Он знаком с другим потерпевшим, Гарри Брингейлом, сыном лорда Брингейла. Кэрол с ним встречается.

– Понятно. – (Ничего ему не понятно.) – Видите ли, Джессика… В том, что касается дам, у Кольта репутация… любить, а потом бросать, вы понимаете? Я не хотел бы, чтобы вы пострадали.

Он опоздал со своим предупреждением, но ему незачем об этом знать.

– Спасибо, Рассел, но я еду повидать Кэрол. Завтра утром мы с вами увидимся, как всегда, а если что-то изменится, я позвоню, хорошо?

Кольт сидел в машине, глядя перед собой, но, когда она вышла, открыл ей дверь.

– Как ты?

– Нормально, спасибо.

Они подъехали к больнице. Дядя ждал в приемной и не стал скрывать своего неудовольствия, когда она представила ему Кольта.

– Мистер Иванс? – Кольт почтительно пожал ему руку. – Жаль, что мы встречаемся при таких обстоятельствах. Есть какие-нибудь новости?

– Кэрол пришла в сознание, – напряженно ответил дядя и просветлел, когда Джессика со вздохом облегчения повисла у него на шее. – С ней все будет в порядке. – Поверх головы Джессики он сверлил глазами Айронса.

– Это хорошо, – осторожно ответил Кольт.

– Да. Ей пришлось много пережить в последнее время, и я не хочу, чтобы она страдала. – Голос был бесцветный, но глаза безошибочно сказали Кольту, что речь идет не о Кэрол.

– Никто этого не хочет. – Джессика прекрасно поняла подтекст.

– Конечно, родная. – Дядя с любовью посмотрел в ее бледное лицо. – Извини, что потревожил, но тетя ужасно хотела тебя видеть.

– Не глупи; если бы вы не позвонили, я бы с ума сходила, – быстро сказала Джессика и, встав на цыпочки, поцеловала его. Ее не смутил ироничный взгляд Кольта. Дядя же, не оставив это незамеченным, послал ему отнюдь не дружеский взгляд.

– Кольт – друг Гарри, он ехал его навестить и подвез меня, – объяснила Джессика после затянувшейся паузы.

– Понятно. Значит, друг Гарри? – Лицо дяди не дрогнуло.

– Я встречался с Кэрол один-два раза, – приветливо ответил Кольт, но ничто не могло смягчить старика.

Больше Кольт ничего не говорил, он сидел скрестив руки на груди, и его мужественное лицо было холодно и бесстрастно. Пришла тетя, и после переговоров с врачом было решено, что Кольт и Джессика уедут к концу дня. Родители Кэрол успокоились; ночь, проведенная без сна, тяжелые переживания валили их с ног. Не было смысла дольше торчать в больничном коридоре.

Однако… Джессика опустила глаза. Как она проведет день в компании Кольта после утреннего фиаско?

– Пойдем к нам, пообедаем. – Взяв Джессику за руку, тетя улыбнулась Кольту: – Вы тоже, дорогой. Вас устроит салат и холодное мясо?

Джессика попробовала было возразить:

– Вы устали, вам надо выспаться.

– Не глупи. Когда я узнала, что Кэрол поправится, я вполне успокоилась. Посплю после обеда. Так вы пойдете с нами? – обратилась она к Кольту.

– Спасибо, миссис Иванс, вы очень любезны. – Он улыбнулся ей той сокрушительной улыбкой, которая неотразимо действовала на женщин.

Миссис Иванс была сражена; она проигнорировала мрачное сверкание глаз мужа.

– Как мило с вашей стороны, что вы привезли Джессику.

– Мейбл, ему все равно надо было ехать к Гарри, – жестко сказал мистер Иванс.

Однако дядюшка не жалует Кольта, отметила Джессика. Она вспомнила его комментарии в тот уикенд, когда она познакомилась с Кольтом, и тоскливо подумала, что им предстоит провести вместе несколько нелегких часов.

Несмотря на все ее опасения, дядя предстал гостеприимным хозяином, держа свои чувства при себе, и два часа прошли в относительной гармонии. Но тут тетя достала неизбежный семейный альбом, и с этого момента Джессика готова была провалиться сквозь землю.

– Вот тут Джессике пять лет. Не правда ли, котенок?

– Красивая, – ласково подтвердил Кольт и стрельнул глазами в сторону порозовевшей Джессики.

– Вот она вместе с родителями; а вот на первом курсе университета; а вот… ох, прости, Джесс, я не знала, что она тут осталась… – Голос миссис Иванс вздрогнул от волнения, она безуспешно пыталась вытащить карточку, на которой смеющуюся Джессику обнимал высокий блондин.

– Все нормально, тетя. Это Вильям, – сказала она Кольту. – Мы снялись после помолвки.

– Извини, Джессика. – Тетя была в отчаянии.

Джессика подошла к ней и обняла.

– Брось, все это уже не имеет значения. Все в прошлом. Теперь я знаю, что мы были не пара. Я видела фотографии их дочки, она прелесть. Ты ее видела?

– У них есть ребенок? – резко спросил Кольт.

– Да. – Она повернулась к нему и прямо посмотрела карими глазами. – Жизнь продолжается, Кольт.

Тетушка о чем-то заговорила, опасный момент миновал, но Кольт задержался взглядом на фото Джессики и Вильяма, прежде чем перевернуть страницу.

– Вот моя сестра. – Джессика постаралась сказать это обычным тоном. – Находишь семейное сходство?

– Она на тебя совсем не похожа, – холодно сказал Кольт, изучая лицо Джо.

– И я так считаю. – Впервые дядя и Кольт были в чем-то согласны. – Джозефина против Джессики все равно что подзаборная кошка против персидской.

– Майкл!

– Дядя!

Обе женщины уставились на мистера Иванса, и он кивнул.

– Я прав. Может, вам это не нравится, но я прав.

– Совершенно правы. – В голосе Кольта Джессика уловила веселую нотку – ему явно пришлась по душе дядина искренность. – Даже забавно, насколько разными могут быть сестры.

– Вот именно. – Дядя готов был развивать эту тему; тетя встала и чуть не вырвала альбом из рук Кольта, и тут раздался звонок.

– Опять соседи? – Миссис Иванс жестом послала мужа открыть дверь. Во время обеда соседи несколько раз заходили узнать про Кэрол. – Я лучше пойду посплю.

– Тетя Мейбл… – Драматический голос, театральная поза – в дверях, простирая руки, стояла девушка с фотографии. – Мне мама сказала. Бедная, бедная Кэрол! Только тот, у кого нет детей, не поймет, что вы должны чувствовать! О, Джесс! – Джо закрыла ладонью рот, как будто только что заметила сестру. – Я не видела тебя – думала, ты в больнице.

– Привет, Джо, – без улыбки сказала Джессика, понимая, что все это представление дано в ее честь. Кольт подошел и взял ее за локоть, и она была благодарна ему за поддержку. – Как поживаешь?

– Прекрасно. – Джо с сознанием своей женской власти перевела взгляд на Кольта. – Ты нас не познакомишь?

Вот в чем дело! Мать сказала ей, что Джессика приедет с другом, и Джо не могла сдержать любопытства. Значит, она здесь только из-за нее. Все знали, что после того, как Джо сбежала с Вильямом, Кэрол заявила, что знать ее больше не желает.

– Кольт, это моя сестра Джо; Джо, это Кольт Айронс.

– Привет. – Джо ослепительно улыбнулась и с искренним восхищением посмотрела на Кольта. – Значит, вы друг Джессики?

Шок от вторжения сестры начал проходить, и Джессика с отчаянием подумала, что та ведет себя просто немыслимо: смотрит на Кольта как на лакомый кусок, чуть губы не облизывает, вскидывает ресницы, отбрасывает назад длинные волосы. Так же она смотрела тогда на Вильяма. Она старается произвести впечатление на каждого мужчину, с которым сталкивается. Не очень красивая, но весьма сексуальная женщина. У сестры никогда не было недостатка в ухажерах.

– Да.

– Как мило. – Что-то во взгляде Кольта насторожило Джо, но она уверенно провела рукой по стройным ногам в обтягивающих их леггинсах и улыбнулась.

– Вильям с тобой? – только и спросила тетя. Она чуть не лишилась сознания при появлении второй племянницы, а дядя твердо стоял в дверях, позади Джо, и с видом убийцы смотрел ей в затылок.

– Нет. – Джессика догадалась, что Вильям не поехал, чтобы не смущать ее. – Дорога слишком длинная для беби, и Вильям остался с ней дома. Он такой любящий отец, – тараторила Джо, поглядывая на Джессику. – Для него весь свет клином сошелся на Каролине, он не оставляет ее ни на минуту.

– Должно быть, это его возбуждает, – лениво, как бы шутя, бросил Кольт, и по взгляду сестры Джессика поняла, что он сбил с нее спесь. Джо уже все надоело, поразилась она. Вспомнились слова Кэрол: «Этот брак совершается в аду. Помяни мое слово, Джесс, он еще проклянет тот день, когда тебя бросил».

– Ну, вы же знаете, как это бывает, – пожала плечами Джо, явно не в силах понять, к чему клонит столь интересный мужчина. Вера в собственную неотразимость не позволяла ей признать, что Кольт отнюдь не очарован ею.

– Не совсем. – Кольт улыбнулся улыбкой змеи. – Я привык иметь дело с женщинами, преуспевающими в бизнесе, такими, как Джессика; они справляются с работой и сложностями социальной жизни с удивительной уверенностью и при этом в любой ситуации сохраняют спокойствие и женственность. Успехи Джессики в этом отношении неоспоримы. Но нет смысла говорить это вам, не так ли?

– Я… нет… Нет, она…

Впервые в жизни Джессика видела, что сестра не находит слов. Но Джо, надо отдать ей должное, быстро овладела собой, поняв, что этот человек видит ее насквозь.

В следующий час Джессика изрядно повеселилась: Джо сделала еще пару выпадов в сторону сестры, и каждый раз Кольт безжалостно ставил ее на место.

Когда Джо собралась уезжать – дядя прозрачно намекнул, что Кэрол не желает ее видеть, – Джессика почти жалела ее, особенно после того, как Джо поняла, что «феррари», стоящая возле дома, принадлежит Кольту. Она позеленела от зависти, покосилась на Джессику и повисла на руке Кольта.

– Вы, наверное, очень богаты?

Кольт посмотрел на перекошенное от ревности безобразное, какое-то кошачье лицо и холодно улыбнулся.

– Пожалуй. Но богатство – вещь относительная. Что может сравниться со счастливым браком, любимым мужем, ребенком? Конечно, это узы, ответственность, но если ты счастлив, то все трудности не страшны, не правда ли?

Последний час кое-чему научил Джо, она молча кивнула и села в свою маленькую машину.

– Бедняга Вильям, – сказал Кольт, глядя вслед удаляющейся машине. – Не часто возмездие наступает так скоро.

– Кольт, – Джессика взяла его под руку, и они вместе пошли к дому, – спасибо, что выручил меня. Не понимаю, почему она так себя вела. Мы никогда не дружили, но я думала, что она по-своему хорошо ко мне относится.

– Джессика, в семье не без урода. Такие люди, как твоя сестра, не способны на добрые чувства, они считают себя центром мироздания, солью земли.

Джессика была поражена.

– Пожалуй, это жестоко.

– Однако правдиво. Смею думать, она годами дурачила вашу мать, матери всегда хотят видеть в своих детях лучшее. Я встречал таких, как Джо. К сожалению, она не единственная.

У Джессики появилось чувство, что в его словах скрыт большой смысл.

– Что ж, в любом случае спасибо. Когда она вошла, я чуть не умерла, но подумала, что сейчас, из-за несчастья с Кэрол, не время выяснять отношения.

– Ты слишком добрая. – Он приподнял ее подбородок и тихонько, с какой-то грустью поцеловал в губы. – В отличие от меня, – ядовито добавил он, засунул руки в карманы и оглянулся на «феррари».

– Я бы так не сказала, – весело вставила она.

– Ты меня не знаешь, Джессика, – холодно ответил он.

Что с ним? – напряженно думала она. Его бросает из одной стороны в другую. Как он защищал ее весь день! А теперь снова окружил себя непробиваемой стеной.

Многое в Кольте Айронсе было непонятно Джессике.

Его, конечно, потрясла смерть невесты, но ведь прошло много лет, рана должна была затянуться. А враждебность по отношению к своей сестре? Может, это напускное и не стоит ничему верить?

В пятом часу все поехали в больницу. Кэрол уже перевели в отдельную палату; рядом с ее кроватью в кресле-каталке сидел Гарри.

– Дорогая… – Миссис Иванс кинулась к дочери, и только после множества уверений и слез порядок в палате был восстановлен.

– Ты напугала нас до смерти, – сказала Джессика, целуя Кэрол, и голос ее задрожал.

– Никаких слез! – воскликнул Гарри. Нога в гипсе, лицо бледное, но он сам был весел и оживлен. – Сказать им?

– Скажи. – Кэрол нежно улыбнулась мужчине, крепко державшему ее за руку.

– У меня объявление! – Гарри прокашлялся и сказал: – Я просил Кэрол стать моей женой, и она оказала мне честь, приняв…

– Поздравляю! – Миссис Иванс прослезилась, все кинулись обниматься и целоваться, и только Кольт, как заметила Джессика, делал это явно через силу.

В результате следующие десять минут словно растянулись для нее на десять часов: больно было чувствовать рядом с собой большого мрачного человека, который говорил то, что следует, улыбался, но смотрел отчужденными, холодными глазами. Мы для него – как насекомые под стеклом, с горечью думала она.

– Надо уходить, пока не пришла эта грозная медсестра и не выгнала нас. – Джессика встала и улыбнулась Кэрол и Гарри. – Я завтра позвоню. И я очень рада за вас.

Они ушли. Без слов прошли длинным, стерильно чистым коридором в холл и через стеклянную дверь вышли на прохладную вечернюю улицу.

Джессика сама не могла бы объяснить, почему так разозлилась. Это и смущало ее, и угнетало.

Она забралась в машину, но он, вместо того чтобы захлопнуть дверцу, наклонился, упершись руками в крышу, и спросил:

– Ну? Ты излучаешь горячие, мощные волны.

– Вот как?

– Именно так. В чем дело? Что тебя расстроило?

– Ты еще спрашиваешь? Мог хотя бы притвориться, что рад за них: они, слава Богу, объявили о помолвке.

– Гарри и Кэрол? Я рад за них. – Он был искренне удивлен.

– Еще бы.

Кольт нахмурился.

– Ты хочешь поругаться.

– Вот, значит, как ты думаешь обо мне? – Почему он остается равнодушным, когда у нее внутри все переворачивается? Счастье Кэрол и Гарри затронуло в ней глубоко спрятанную тоску. Ведь это так естественно – встретить человека, полюбить его, пожелать большего, чем мимолетные развлечения. Когда Джессика сказала Кольту о своей любви, тот заставил ее почувствовать себя ничтожеством, но, кажется, проблема не в ней…

– А что, разве я не прав? – язвительно спросил он.

– Что я хочу поругаться? Нет. Зато прав во всем, что касается тебя самого.

– Вот и поругались.

Он хочет показать, что забавляется, но ему не смешно, вдруг подумала она, проницательно вглядываясь в его лицо. Она была готова принять ответный удар.

Вопреки ожиданию он молча сел, завел мотор, проверил зеркальце заднего вида и выехал с больничного двора. Некоторое время они не разговаривали, и Джессика уже подумывала о том, как начать следующую атаку, лишь бы разрушить эту стену молчания, как вдруг он свернул на пустынную стоянку для пикников и заглушил мотор.

– Ты сходишь по мне с ума, я все понял.

Такого неожиданного поворота Джессика никак не ожидала. Пока она раздумывала, что ответить, он рванулся к ней и страстно сжал в своих объятиях. Ее сердце будто взорвалось, а тело растаяло от его ласк, и все ее чувства опять погрузились в тот странный мир, где существовал только он, его губы, руки, тело.

– Нет… – Она подняла руку, чтобы оттолкнуть Кольта, но он перехватил ее, сжал пальцы и поднял голову. Он бережно положил ее пальчики к себе на руку ладонью вверх, наклонился и поцеловал в запястье.

– Ты красивая, Джессика, красивая, трепетная, нежная. В тебе есть все, о чем может мечтать мужчина. – (Она прижалась к нему; их тела стремились, льнули друг к другу, но что-то было в его словах, какая-то интонация, что настораживало ее.) – Будет день, и ты станешь кому-то прекрасной женой.

Она все поняла, и даже раньше, чем Кольт успел осторожно высвободиться, задержав на мгновение руку в ее шелковистых волосах. Отвернувшись, он замкнулся и больше не произнес ни слова.

Это было прощание.