Угадай, кто?..

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Коринн Маккорт, обнаженная, стояла перед зеркалом.

А что, для своих двадцати восьми лет я выгляжу очень даже ничего. Пусть и не фотомодель, но фигурка соблазнительная…

Примерно такая же, какой была и пять лет назад. Груди Коринн Тони Борджесон называл когда-то «ванильными зефирками». Девушка задумчиво склонила голову и критично осмотрела себя еще раз. Она все такая же. И Тони наверняка должен это знать. В свое время он брал ее приступом, как крепость. Она даже дала ему прозвище «Бульдозер».

Счастливые деньки! Но они давно миновали.

И хотя зеркало, которое Коринн установила в спальне специально, чтобы иметь возможность полюбоваться своим отражением, твердило ей о привлекательности, девушка невольно загрустила.

Тони любовался в это зеркало уже не ее фигурой, а своей. Каждое утро она заставала его за этим странным занятием. Он разглядывал себя с тог до головы, самодовольно улыбаясь своему отражению. «Эй, ты же вроде бы продаешь компьютеры, а не себя», – напомнила ему как-то Коринн. Тони злобно взглянул на нее и ничего не ответил.

Девушка продолжала разглядывать себя в зеркале. Оно не могло солгать ей. Ведь это же было обыкновенное зеркало, а не сказочное. Оно отражало только то, что есть. И в этом отражении Коринн видела весьма соблазнительные формы, которые принадлежали ей, а не кому-нибудь еще.

Коринн бросила взгляд на свой живот, погладила его. Когда-нибудь, подумалось ей, когда-нибудь здесь должна зародиться новая жизнь. Но Тони не слишком торопился с этим. За все пять лет их отношений даже разговора о ребенке не было. Вот свою новенькую «феррари» он любовно называл Малышка, что невероятно возмущало и злило Коринн. Да как он мог!

И ведь ни разу не помыслил о том, что Коринн – женщина и наверняка думает о материнстве. «Мало думать, – говорила ей мать. – Просто покажи ему, чего ты хочешь».

Впрочем, Коринн до сих пор так и не последовала ее мудрому совету. Наверное, зря.

И вот сегодня она решилась. Сегодня она непременно покажет ему силу бурлящей в ней страсти, от которой должен был появиться на свет… ребенок. Да, да, таков был ее план.

И до сих пор все шло по ее плану. Как-то одна из подруг Коринн дала ей книгу, вместилище ценных советов на тему того, как общаться с мужчинами. И Коринн почерпнула из книги много хороших и действенных идей. Например, это большое зеркало. Именно глядясь в такое, женщина может оценить себя по достоинству. Подобные зеркала, правда, более роскошные, всегда висели в залах царственных особ в девятнадцатом веке. Взглянув в такое зеркало, женщина просто не могла не думать о том, что она, прежде всего – женщина. А значит, красива и соблазнительна. И непременно – желанна.

Одно время зеркало действительно помогало Коринн. Но потом, Тони начал любоваться в нем своим отражением, и их отношения незаметно изменились к худшему.

Коринн испробовала и другие рецепты из этой книги. Одно время они помогали, но потом переставали действовать.

Неужели и в самом деле с нами что-то происходит?

Нет, надо просто правильно действовать. И все будет хорошо.

Коринн собиралась устроить Тони настоящий сюрприз, особенное блюдо, приготовленное любящими руками.

Девушка взглянула на часы. Одиннадцать. Тони будет дома через двадцать минут. Времени осталось только на то, чтобы завернуть подарок в блестящую упаковку! И она стала торопливо заматываться в сверкающую упаковочную бумагу, которую купила в отделе подарков. Дрожащими руками она прикрепила бант.

Напевая свою любимую песенку, Селин Дион, Коринн взглянула в зеркало. Вот теперь она похожа на новенькую «феррари», такая же блестящая и гладкая, вся сделанная из синтетического материала. Как это любит Тони. Только с Коринн он точно потеряет голову. Она уже представляла себе эту сцену и заранее дрожала от возбуждения. Ей в голову приходило множество эротических штучек, которыми она будет заводить Тони.

Новая Коринн должна оторваться на славу! Мне нравится Новая Коринн! Может, эта Новая Коринн осмелится даже заговорить с Тони о дате венчания. В конце концов, обширная итальянская родня Тони уже давно этого ожидает. А значит, Новая Коринн лишь чуть-чуть ускорит события.

Девушка снова сверилась с часами. Пять минут до начала шоу!

Она критически осмотрела себя в зеркале. Ну вот, кто бы теперь назвал тебя Серой Мышкой, а? – улыбнулась она про себя. Бумага отлично подчеркнула ее аппетитные формы. Упаковка была достаточно прозрачной, чтобы сквозь нее кое-что просвечивало, но достаточно плотной, чтобы прикрыть остальное. Девушка мотнула головой, и блестящие светлые волосы волнами рассыпались по ее плечам. Захватывающее зрелище. Она оставила в прошлом свой рыжий цвет, желая стать похожей на новенькую «феррари». Ведь машина была как раз того самого, так любимого Тони золотистого цвета.

– Ну, остался последний штрих, – прошептала девушка, направляясь к шкафу. Из него она достала пару блестящих туфель на шпильках, купленных специально по этому поводу. Удача явно была на стороне Коринн – туфли ей удалось купить в полцены. Невероятное везение, учитывая их полную стоимость!

Коринн никогда прежде не носила такие высоченные каблуки, но сегодня…

Надо стараться сохранить равновесие. Ведь это входит в мой план соблазнения Тони.

Все должно было закончиться свадьбой и рождением ребенка.

Туфельки были что надо! Они напомнили Коринн о временах, когда они вместе с ее двоюродной сестрой-сорванцом Сэнди лазали через окно к парню по имени Чеви. С тех пор как Коринн с матерью переехали в маленький техасский городок, прошло пятнадцать лет. И пятнадцать лет они с Сэнди не виделись. Теперь кузина Коринн жила в Лас-Вегасе. И лишь изредка они перезванивались. Последний раз Сэнди звонила пару недель назад. Кажется, она сильно волновалась по поводу какой-то очередной своей интрижки, но в подробности не вдавалась. Коринн не настаивала, хотя умирала от любопытства, потому что каждая интрижка Сэнди напоминала любовный роман, а Коринн обожала любовные романы.

Балансируя на высоких каблуках, девушка медленно добралась до кровати.

Скрип ключа в замке!

Тони!

Время шоу!

Она стояла, высоко подняв голову. Что же делать с руками? Почему-то они вдруг стали ей ужасно мешать. Дрожа с головы до ног, она подняла руки и сцепила их над головой.

Скрипнула входная дверь. Коринн закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание. Она чувствовала себя перегревшимся радиатором, который надо немедленно охладить, иначе он взорвется.

– Прекрати! – услышала она женский визг. – Давай доберемся сначала до кровати, Тигр!

Тигр? Коринн не верила своим глазам. Перед ней стояла длинноволосая блондинка. Но она не просто так стояла: она всем телом словно бы приклеилась к… Тони!

Тони смотрел на Коринн, не моргая. Его самонадеянная улыбка в момент растаяла.

– Это не то, что ты думаешь, – быстро и резко сказал он, отдергивая руки от талии блондинки.

Думать? Да Коринн не то, что думать не могла, она не могла пошевелиться! Ее руки, поднятые над головой, онемели. Она чувствовала себя совершенно беззащитной в этой своей полупрозрачной подарочной упаковке.

Блондинка в ужасе отпрянула.

– Что за фигня? – повернулась она к Тони. – Это твоя горничная?

– Горничная? – вырвалось у Коринн. Ее бросило в жар. Руки сами собой опустились, пальцы сжались в кулаки. Она никогда в своей жизни никого не ударила, но сейчас была готова на все. – Верно! Я горничная, уборщица, поломойка и кухарка! Кто угодно, а еще банкир, у которого Тони берет деньги на жизнь и не дает ни процента взамен!

Такого выражения лица она у Тони еще не видела. Равнодушие негодяя, ничего больше. Для вспыльчивого итальянского нрава слишком много флегмы. Но нет. Наверное, он просто в шоке и не знает, как быть дальше. Ведь Коринн никогда раньше не повышала на него голос. Никогда. Никогда не высказывала свое мнение в столь прямой форме. Ну что же, это только начало!

Сбросив тесные туфли, девушка двинулась вперед на замершую парочку. Пот градом лился по ее телу, но она не колебалась ни минуты.

– А еще, – прорычала она, – я жена, которая так и не стала женой! И еще я последняя, кто не знал, что меня даже не видят в этой роли!

– Тони, – прошептала блондинка, – кажется, твоя уборщица немного не в себе…

– Малышка, – сказал ей Тони, бросая ключи на столик, – почему бы тебе не пойти в другую комнату…

Малышка?… Так значит, он не только машину так называет? А она-то думала… она-то надеялась.

– И не проси меня успокоиться! – блондинка ткнула Тони накрашенным пальчиком в грудь. – Приводишь меня домой, и кто нас тут встречает? Какая-то обернутая в упаковку идиотка уборщица, бредящая о замужестве?

Сердце Коринн упало. Обернутая в упаковку… Но блондинка была права. Она действительно бредила о замужестве. Какой же дурой она была, когда желала стать женой этого двуличного негодяя!

Тони и блондинка орали друг на друга, словно рядом с ними никого не было. Блондинка была разодета как жар-птица, а Коринн, хоть и упакованная, все равно осталась Серой Мышкой.

Ну, уж нет, так дальше продолжаться не может!

Одним порывистым движением Коринн схватила со стола ключи от машины Тони. Со скоростью ветра она промчалась мимо орущей парочки и вылетела к «феррари», припаркованной на стоянке перед домом. Запрыгнув внутрь, она вставила ключ в замок зажигания и завела машину. Краем глаза она увидела бегущего по лужайке Тони, выкрикивающего ругательства, наполовину на английском, наполовину на итальянском.

Не желая больше ни видеть его, ни слышать, Коринн нажала на педаль газа и рванула с места. Прочь от лживого жениха! Прочь от непонятного туманного будущего! В одно мгновение она поняла, что бросила, не только Тони, она попрощалась со всей своей прошлой жизнью.

– Чао, малыш! – крикнула она и махнула рукой.

На стол Лео упала папка с бумагами.

– Парень утверждает, что пышная рыжеволосая дамочка украла его «студебеккер», – произнес густой мужской бас. – Похоже на классический угон. Может, это Лиззи, очень похоже на ее почерк.

Лео подавился кофе.

Тьфу ты! Будь проклята эта работа.

– Извини, что без стука, – буркнул Дом, почесав затылок.

Да уж. Хуже некуда.

Продолжая откашливаться, Лео уставился на папку. Потом раскрыл ее и притворился, что погрузился в чтение дела. Но думал он о своей бывшей жене, Элизабет. Все знали, как он ее любил. Черт, да ее все любили! Она обладала обаянием, которому невозможно было сопротивляться.

И все знали ее историю. Все знали эту печальную историю о том, как Лео обнаружил, что его жена вовсе не ангел. Он поймал ее на употреблении наркотиков. Но все равно так и не смог смириться с печальной реальностью. И однажды-таки схлопотал от нее пулю в плечо. Оправившись от ранения и выйдя из больницы, он попал на ковер к начальству, и, понятное дело, речь шла о его жене.

С тех пор Лео больше ни с кем о ней не говорил, только с Мэлом, своим попугаем, да и то после пары кружек пива или стакана «мерло». Но и тогда он не называл ее Лиззи, всегда только Элизабет, полным именем, что показывало его отношение к ней.

– Когда же мне дадут настоящее дело, Дом? – спросил Лео своего начальника. – Мне тридцать пять, я твой лучший сыщик, а ты загружаешь меня всякими пустяками. В следующий раз ты притащишь мне дело об украденном плеере. – Но в душе Лео не был уверен, что ему нужно это настоящее дело.

Дом поднял свои густые брови, похожие на больших пушистых гусениц. Он, было, хотел ответить, на Лео опередил его:

– Если бы тебя подстрелила собственная жена… – Он вдруг остановился на половине фразы. Ему стало грустно. – Ладно, забудь. Так что там с этим «студебеккером»? Так, разгневанный владелец. Пышная рыжеволосая воровка, – он записал все это в блокнот и остановился. – И что только не происходит в Вегасе!..

Лео прожил здесь всю свою жизнь. Отец бросил их, и мать сама воспитывала двоих сыновей. И один из них всю жизнь возился с машинами – уже в семнадцать Лео стал настоящим специалистом по спортивным автомобилям, а к тому же увлекся стритрейсингом. Но его хобби превратилось в настоящее проклятие, когда его мать вышла замуж во второй раз, на этот раз за полицейского.

Сначала Лео возненавидел своего отчима, поскольку тот категорически запретил ему участвовать в гонках. Тогда мужчина привел пасынка в участок и показал ему полицейские отчеты о погибших во время подобных соревнований гонщиках и случайных прохожих. Потрясенный, Лео принял решение завязать со стритрейсингом. Постепенно, проявляя терпение, понимание и любовь, отчим завоевал расположение парня. И однажды Лео совершенно случайно назвал этого мужчину-отцом. А потом, когда тот в свою очередь назвал его сыном, Лео решил, что станет полицейским.

Так и произошло. Он стал работать в убойном отделе оперативным сотрудником. Но теперь он все больше сидел в офисе. Его работа превратилась в рутину, как и его жизнь. Временами Лео очень хотелось начать все сначала – плюнуть на карьеру, сесть в автомобиль и рвануть к новым горизонтам, оставив позади это болото. Купить небольшое ранчо, где можно было бы осесть до конца дней… Находясь в больнице на лечении, Лео частенько мечтал об этом. Там у него было достаточно свободного времени, и он подсчитал и понял: для того, чтобы купить ранчо где-нибудь в горах, ему понадобится всего около двух лет.

Покашливание словно бы разбудило Лео, и он посмотрел на Дома.

– Знаю, знаю, старый волк, ты ненавидишь эту бумажную тягомотину, – усаживаясь на край стола, сказал Дом. Скрестив руки на могучей груди, он продолжил: – Но ранение – вещь серьезная, и гораздо хуже было бы, если бы тебя вышвырнули с работы. И позволь напомнить, на время твоего отсутствия мы оставили место за тобой.

– Ага, и еще спасибо, что не бросили моего попугая…

– Ну, все тут удивились его пристрастию к алкоголю.

– Знаешь, ненавижу пить один. Кроме того, Мэл становится настоящим брюзгой, если не выпьет.

– Подумать только: попугай, названный в честь Мэла Гибсона, – Дом покачал головой.

– Считай, это мое второе я. Он бы точно не стал сидеть в офисе, как какой-то там секретарь.

– Но ты не секретарь, ты – детектив.

Лео поморщился.

– Да, да. А что я делал последние четыре месяца? Готовил кофе и печатал документы двумя пальцами, мечтая о том, как однажды стану офис-менеджерой.

Дом тяжело вздохнул.

– Ну, тогда иди домой, а Мэла посади на свое место. Он, по крайней мере, не так часто возражает.

Лео купил попугая как раз после того, как Элизабет сбежала, забрав из дома всю мебель. Она даже прихватила его коллекцию компакт-дисков. Лео в это время лежал в больнице. Его вовсе не волновало, что она забрала вещи. Хуже было другое – вернувшись, домой, он почувствовал себя там одиноко.

Просто чертовски одиноко.

Вот тогда он и рискнул завести домашнего любимца. Такого, который бы его понял. И попугай казался ему превосходным вариантом. Летающий пестрый друг, к тому же умеющий говорить, – так думал Лео. К несчастью, Мэл отказывался летать, был жутким занудой и не говорил, не выпив пивка. Хозяин и его питомец отлично подходили друг другу.

Двое старых зануд.

Лео снова взглянул на папку.

– Я учился на детектива не для того, чтобы гоняться за кошельками престарелых дам, и выслеживать угнанные машины.

– Погоди чуток, Волк. Ты же еще не оправился от ранения. Вот начальство и щадит тебя. Считай это продвижением по службе. Тебя повысили: от кошельков до «студебеккера».

Очень смешно. Лео фыркнул.

– Ладно. Но когда я разделаюсь с этим «студебеккером», найди мне дело, достойное моей хватки.

Дом прищурился, глядя на Лео, словно бы оценивая его возможности. Поднялся, стряхнул хлебные крошки с брюк и сказал:

– Если справишься с этим делом, подумаем о другом.

Дом не бросал слов на ветер, и Лео знал об этом.

Значит, у меня есть шанс.

– Идет, – сказал он.

Коринн стояла у двери квартиры своего лучшего друга, Кайла, и трезвонила в дверь, молясь, чтобы он оказался дома. Ей бы очень не хотелось встретиться с его приятелем, Джеффом, который презирал ее. По правде говоря, было, похоже, что Джефф ревнует Кайла к Коринн.

Забавно, думала девушка.

Гей видит во мне соперницу.

Наконец дверь распахнулась. В проеме показался Кайл с клубникой в шоколаде в руке. В его глазах отразился испуг и удивление.

– Коринн? – он оглядел ее с головы до ног. – Что ты тут делаешь… в этой обертке?

– Нравится? – подмигнула она ему, сгибаясь в приступе истерического смеха.

Кайл отступил, пропуская ее в квартиру.

– Эх, дорогая моя подружка, – прошептал он; прижимая ее к себе.

Хватит. Я и так слишком долго держалась.

Да, она нашла в себе силы бросить Тони, сбежать от него на его же машине, пересечь целый штат. Но сейчас все силы разом покинули Коринн, и когда Кайл обнял ее, слезы сами собой хлынули из ее глаз.

– Тони… Оберточная бумага… Блондинка, – бессвязно забормотала она.

Кайл тихо проговорил:

– Ну, если Тони так любит упакованных блондинок, то он бы должен завестись от одного взгляда на тебя… на эти чудные золотые локоны… – он отступил на шаг, чтобы лучше рассмотреть ее. – Что случилось, дорогая?

Она с трудом проглотила слезы.

– Я последовала твоему совету и завела своего жениха – украла его машину. Знаешь, как он завелся? – и Коринн снова истерически захохотала.

– Ты украла его Малышку «феррари»?

– Да, украла, – кивнула она. – И больше никогда не вернусь к нему. И машину не верну. С сегодняшнего дня я принадлежу только самой себе, – выпалила она. Эти слова стали неожиданностью для нее самой. Так могла поступить только Новая Коринн. Однако у этой Новой Коринн не было ни дома, ни денег, ни даже одежды. – Я бы попросила тебя приютить меня, но Джефф…

– Я постараюсь его уговорить.

– Кажется, я влипла.

Кайл снова оглядел ее с ног до головы.

– Я точно его уговорю, – он протянул Коринн клубнику. – Будешь? Это что-то с чем-то… Прямо как ты сейчас.

Она усмехнулась. Только Кайл мог рассмешить ее, когда и смеяться-то не хотелось.

Однако девушка покачала головой.

– Нет, спасибо. Я не могу оставить «феррари» на муниципальной парковке. Когда Тони поймет, что машину я не верну, он заявит ее в розыск. И они найдут ее быстрее, чем Джефф произнесет мое имя, – она тяжело дышала. – Тони обманывал меня. С разодетой блондинкой с огромной грудью!

Кайл помолчал.

– С огромной грудью? – он насмешливо приподнял бровь. – Как он мог? Должно быть, он ослеп или поменял ориентацию. Что же касается груди…

– Вовсе не похожей на ванильные зефирки, – вставила Коринн. Она бы и еще пару фраз добавила, но тут услышала какой-то шум из соседней комнаты. – Кто у тебя?

– Джефф и пара новых друзей.

– Что вы там делаете?

– Ну, Джефф тут живет. Остальные приехали погостить на недельку.

– Боже… – покачнувшись на каблуках, Коринн схватила Кайла за плечо, чтобы не упасть. – И что же мне теперь делать? Я украла машину Тони… И теперь я пришла в чужую квартиру полуголая… а тут полно мужиков…

Кайл рассмеялся.

– Пусть так, но тебе повезло – эти парни тоже геи. Так что доверься мне. Ты тут в полной безопасности, – и он засунул клубничку в рот. – Надо найти тебе более подходящий наряд, а потом… потом составим план действий для Новой Коринн Маккорт.

Кайл предложил ей руку, за которую она ухватилась.

– Мы сделаем так. Представь, что мы с тобой на карнавале. Ты у нас будешь Джуди Гарленд, а я Фредом Астером.

– А Джуди была тогда голой?

– Да, но в шляпке.

– Ты врешь, – ткнула она его в бок. – Это нечестно. Ты же одет. А я почти голая.

– Поверь, милая, никто ничего не заметит.