Укрощение нага

Глава 38

Аня.

Вернувшись обратно в Зону, Аня сразу нашла глазами Мэя и двинулась прямо к нему. Светловолосый невозмутимый эльф сидел за столом, приобняв за плечи Кассию. И вопросительно поднял брови, увидев решительно подошедшую девушку:

— Что случилось, Аня?

— Мэй, мне нужно твоё зелье, самое сильное!

— Цель?

— Нужно, чтобы протрезвел один очень пьяный, крупный и дурной змей.

— Ну, если очень пьяный, — Мэй усмехнулся, — тогда сделаем по другому. Касси, ты ведь не испугаешься буйного нага?

— Вот еще! — Кассия смешно сморщила носик.

— Цербер! — эльф уже поднимался из-за стола.

На мгновение его взгляд задержался на Вистлэнде. И, Аня могла поклясться, они успели мысленно переговорить.

— Ну? И зачем я понадобился? — асс уже стоял рядом, весело оскалившись и потирая загорелую лысину.

— Нужно, чтобы ты сделал разрыв к Картеру, а потом нежно подержал в своих крепких объятиях одного буйного, сильного и верткого нага, пока я ему зелье в пасть вливать буду, — меланхолично ответил Мэй. — Учти, я практически уверен, что он в боевой и будет активно плеваться огнём!

— Ахахаха!! С выхлопом из крепкого эля? — Цербер заржал в голос. — Тогда понятно, почему ты зовешь именно меня, хитроумный наш! Хочешь, чтобы я Картеру его домик восстановил, когда завершим? Правильно! Оборотень-то ничего не скажет, а вот жёнки его даже я боюсь! Хха! Идём! Согласен! Не дрожи, смуглянка, дядюшка Цер не сделает больно твоему длиннохвостому дурню! Получишь на руки в целостности! Со всеми полагающимися чешуйками! В полном комплекте! Смирного! И мииилого! Хха!

Уже на выходе, Аня оглянулась и поймала задумчивый взгляд Корбута, стоящего у окна. Видящий улыбнулся. И коротко кивнул.

Цербер сделал разрыв со взлетной, и они попали в просторную комнату из светлого дерева. Большое панорамное окно открывало замечательный вид на ровную, красивую гладь озера, окруженного сосновым лесом. Видимо, мебель в комнате тоже была из дерева, достаточно удобная и красивая. Вот именно, что была! Сейчас все окружающее пространство представляло из себя груду битых обломков, среди которых бушевал огромный змей! В полной боевой!

Он с размаху бился о стены и потолок всем корпусом, проламывая их насквозь! Окно уже было вдребезги, по краям рамы торчали острые, сверкающие осколки.

Тело змея местами было покрыто мелкими ссадинами и царапинами. Учитывая плотную чешую, серьезного вреда себе он причинить не мог. Но вот головой о стены, кажется, побился достаточно основательно! Нос кровил!

Цербер не стал тратить время. Сразу перекинулся в боевую и прыгнул на взбесившегося змея, с разбегу прижал его за шею к полу, пропахав телом нага приличную борозду в обломках мебели.

Огромный хвост возмущенно взвился и попытался оказать достойное сопротивление! Зря! Асс фыркнул и швырнул в него небольшим файерболом.

— Мэй, давай! — рявкнул он. — Силён! Бьётся!

Наг действительно бился в его руках изо всех сил! Но куда ему было до асса! Цербер живо его скрутил, ругаясь, зафиксировал крупную голову и с силой разжал клыкастую пасть, из которой во все стороны летели плевки жидкого огня и брызги яда!

— Лей! — бросил отрывисто.

Подошедший Мэй даже не удосужился сменить ипостась. Спокойно заправил за остроконечное ухо выпавшую прядь длинных белоснежных волос и, слегка наклонившись над яростно шипящим нагом, вылил в его пасть струйку темно-зеленой жидкости из прозрачного хрустального флакона. Кивнул ассу:

— Отпускай! Порядок.

Глаза змея закатились, все тело резко расслабилось, покрылось мелкими искрами, сбросило боевую трансформу. Хвост вялой тряпкой упал на пол.

Аня вздрогнула и хотела броситься к Рану, но только теперь поняла, что её тоже всё это время крепко держали в объятиях. Кассия улыбнулась и быстро сказала:

— Ань, погоди, не спеши. Пусть мужчины все закончат сами, не будем пока мешать!

Хвостатую тушу нага, находящегося в беспамятстве, Цербер легко перетащил на широкий диван, который ему пришлось предварительно восстановить из обломков. Как и все остальные предметы мебели, стены и окно. Магичил асс со смехом и веселыми шутками. Но Аня почти ничего не слышала и не понимала. Она не сводила глаз с Рана. Тянулась к нему всем сердцем.

Она была благодарна за помощь, но очень хотела, чтобы все поскорее ушли и оставили их наедине. Судя по взгляду Мэя, он догадался о её переживаниях и поторопил остальных.

Перед уходом, эльф передал ей плоскую квадратную пластину:

— Это артефакт. Положишь на лоб своему буйному, чтобы очнулся. Не волнуйся, будет спокойным и смирным, дозу детокса я ему влил приличную.

И лукаво, по-доброму улыбнулся.

Оставшись с Раном вдвоём, Аня вздохнула и тихо приблизилась к своему бедовому любимому. Он спал, вытянувшись во весь рос, хвост свисал с дивана и лежал на полу небрежными кольцами. Аня устало села на пол, прислонившись спиной к деревянной стене, нашарила кончик хвоста нага и начала его рассеянно поглаживать:

— Ну, что? Доигрался твой хозяин? Надо же, проклятие на нём. И что мы с тобой с этим будем делать? Не знаешь? И я не знаю. Не бойся, я вас не брошу. Не дождется, гадский гад! Раз уж взяла комплектом, то и дальше моими будете. У меня знаешь какой характер? Нет? Узнаешь ещё. Ты хороший. Молчишь, слушаешь. А он сейчас шипеть начнет, наверное. Ну, мы его с тобой не боимся! Пошипит и перестанет.

Аня погладила вялый хвост, помолчала и продолжила:

— Всё равно я его люблю. Хоть он и бестолочь. Дурак! Люблю… И он меня любит, хоть и не говорит. Он мне сразу понравился, с самой первой встречи там, на взлетной. И когда танцевали вместе, на Маковой равнине… Просто тогда всё так быстро случилось, мы вернулись домой, с родителями. Я думала, что никогда его уже не увижу. А тут так всё получилось…

Она упрямо нахмурила брови:

— Думаешь, я не знаю, что делать, а? А вот и знаю! Я же крутая укротительница нагов! Да! Ну, с одним-то точно должна справиться!

И Аня встала, крепко сжав губы. Решение было принято.

Взяла в руки пластину артефакта, оставленную Мэем. Но прежде чем положить её на лоб нага, нежно погладила его осунувшееся лицо, поцеловала в губы. Сам себя замучил! Бедный ты мой!

Пластина начала растворяться, быстро впитываясь в кожу. Ран беспокойно зашевелился, дернул головой, открыл глаза. Его невидящие, какие-то тусклые глаза, с трудом сфокусировались на Ане и сразу ожили, вспыхнули огнем. Он медленно, неверяще пробормотал:

— Ань… что ты здесь делаешь?

Ран попытался приподняться.

— Лежать! — произнесла Аня с металлом в голосе. — Ты слишком быстро ползаешь. Не догоню ещё. А мы должны поговорить!

Она забралась на него и уселась сверху на змеиную часть тушки, задумчиво осматривая несколько помятую, виноватую и обреченную физиономию.

— Я всё знаю, Вистлэнд рассказал, — не стала его мучить.

— Тогда ты должна понимать, почему я ушёл сегодня. У нас с тобой нет общего будущего, Аня. Прости, — он пытался говорить спокойно, но она видела, как на его шее, под самой кожей, бешено бьется пульс.

— Я так не думаю.

Лицо исказилось, оскалил клыки, зашипел:

— Не позволю такому сслучиться сснова! Чтобы мой ребёнок прожил жизнь с руками, обагрёнными кровью ссобственной матери! Досстаточно того, что я ссам убийца!

Аня стремительно нагнулась к нему, обхватила его лицо ладонями, и тоже зашипела, не менее грозно:

— Ты не в чём не виноват! Хватит грызть себя! Не позволю, ясно? И клыки убери, сейчас же!

Глядя в его потрясенные, ошарашенные глаза, сурово припечатала:

— Дурень! Ты почему не подумал о том, что твоё проклятие можно обойти?

— Обойти? — и смотрит настороженно, неверяще.

— По тексту проклятия муж должен убить жену! Верно?

— Да, — и аж лицом потемнел.

— Ну так и не будем жениться! Разве это обязательно? В моем мире люди часто жили вместе, официально не регистрируя отношения. По разным причинам. Счастье двоих не зависит от того, есть штамп в паспорте или нет!

— Штамп? — Ран непонимающе сдвинул брови, но кажется основная мысль смогла просочиться в его больную головушку. — То есть, ты… Подожди!

Он резко перетек телом в сидячее положение. И Аня теперь сидела верхом на теле нага, лицом к лицу со своим бедовым змеищем, притянутая к его торсу вплотную сильными, подрагивающими руками.

— Аня! Ты всё правильно поняла? Я никогда не смогу назвать тебя своей женой! И детей у нас не будет! Никогда, понимаешь? Я не могу допустить, чтобы наш ребенок стал твоим убийцей!

Сжал губы. Тёмный весь. Жёсткий. А глаза так и горят, пылают.

— Да. Я-то поняла. А ты? Говори сейчас же, ты меня любишь? — и сурово сдвинула брови.

— Люблю, — а голос обречённый такой, словно на плаху волоком тащат.

— Ну так и я люблю тебя, моё змеище бедовое! И никому не отдам! Оставлю себе, на веки вечные! Всё, ты попался, так и знай! А что там кто скажет…

Не успела продолжить. Ран так и вскинулся, оскалился:

— Порву любого, кто косо посмотрит на тебя!!

Потом сжал Аню в объятиях, остыл и задумчиво произнёс:

— А вот твоим родным правду сказать придется. И Братьям моим тоже. Иначе никак.

— Отец у меня стойкий. Он же военный! Он попаданство в волшебный мир пережил! И это переживёт. И маме всё правильно объяснить сможет. И твои Братья всё поймут, не сомневаюсь даже… А что это ты делаешь?

Этот змеюка чешуйчатый, под шумок, уже активно заматывал её в гибкие кольца собственного хвоста.

— Тебе же Корбут рассказывал, помнишшь? — и голод в глазах, пламя и жар. — Я молодой наг, да? У меня инсстинкты. Разные. А один инсстинкт ссрабатывает теперь только на тебя…и большше ни на кого… и это навссегда… придетсся Картеру пока в Гильдии… пожить… пару ссуток…или большше… да, большшше… асссшшшшш….